Logo-LA

writer

Titl-S

Пролог

 

Ничто не вечно в нашем грешном мире. Всё течёт, всё меняется, всё куда-то движется, всё находится в постоянной борьбе. Зима побеждает лето, ночь побеждает день, мужчины побеждают женщин… Правда, в последнем случае победа не так уж бесспорна, но мы сейчас не об этом, а вообще об эволюции. О Большой, так сказать, Спирали Развития. (Хотя нет, на спиралях заострять не будем, а то меня непременно уведёт в сторону).

В общем, эволюция идёт! И даже мчится семимильными шагами, везде оставляя свой след. Причём большинство отпечатков сохранятся если не навсегда, то очень надолго, являя собой нерукотворные памятники благодарным потомкам. Одним словом, вместе с белыми пятнами на планете исчезают и зелёные…

Вот даже Гималаи уже засра… пардон, загадили! На одном только Эвересте по оценкам специалистов скопилось не менее четырёх тонн мусора… И сейчас непальцы собираются нанимать скалолазов-шерпов чистить эту помойку. Чудаки! Лучше бы мусоропроводы строили. Во все восемь с половиной километров…

А озоновая дыра! Ну, что её ругать? Непонятно, чего от этой дыры больше – вреда или пользы! А вдруг лет через двадцать дышать мы сможем только через неё – чистым стратосферным воздухом? Что из того, что там нет кислорода? Думаете, внизу он останется?!..

Правда, космос уже тоже начали загаживать. Да оно и правильно! На земле места для мусора скоро просто не останется. Так что шерпам надо строить мусоропроводы не вниз, а вверх…

Впрочем, похоже, пора внести ясность. А то читатели могут меня просто не понять. Как это – открыли фантастический блокбастер, а им тут подают лекцию по экологии… Действия где, «экшен»?! Не волнуйтесь, дорогие граждане, всё будет! Просто действие наше начинается и развивается в городе Г-тауне, а экология в Г-тауне – главная тема. Точнее, отсутствие этой экологии как таковой. Ядерная свалка – есть. Химическая помойка – пожалуйста! Тяжёлая промышленность - развитая просто до зубной боли (или до астматического кашля). А вот экологии нет…

Но поскольку мы уже вплотную подошли к Г-тауну, то тянуть дальше просто неприлично. Поэтому начнём скорее повествование!

ЧАСТЬ

ПЕРВАЯ

«Макулатура – это не бумага, а то, что на ней написано»

Неизвестный философ конца ХХ века

Глава 1

В городе Г-тауне стояла прекрасная тихая и нежная мартовская ночь 1989-го года, одна из тех ночей, которые так впечатляют поэтов и художников. Возможно, на небе даже сияли крупные чарующие звёзды (куда им деться-то?), но тусклый звёздный свет не мог пробиться сквозь плотную Г-таунскую атмосферу.

Кстати, эта атмосфера заслуживает того, чтобы ей посвятили пару строк. Ведь это настоящая кладовая! Она содержит практически все элементы знаменитой таблицы незабвенного г-на Менделеева – от водорода до радона! А некоторые граждане утверждают, что в Г-таунской атмосфере имеют место находиться также и актиний, плутоний, протакти… Но тут эти не в меру разговорчивые знатоки как правило исчезают, не успев выложить все свои познания. Ходят слухи, что они перебираются в места с более здоровым, хоть и суровым, климатом…

Впрочем, вернёмся в ту ночь, которая положит начало всем событиям этой книги.

Город Г-таун мирно спал после напряжённого трудового дня. Лунный свет с трудом пробивался сквозь мощные облака сероводорода, фенола, формальдегида, шестивалентного хрома и прочих рукотворных веществ и смесей, окрашивая всё вокруг в самые причудливые цвета. Улицы были подёрнуты изумрудно-зелёной дымкой, и редкие неразбитые фонари горели в туманной мгле словно огни святого Эльма. Глухая, будто ватная, тишина, нарушалась только мартовскими криками котов на невидимых в густом дыму крышах.

Сержант Чмаров, неудобно скорчившись, сидел за баранкой патрульного «бобика» и сонно смотрел в тёмную муть. Вспыхивающий время от времени огонёк сигареты освещал насупленные брови, кривой нос, тяжёлый подбородок. Сержанта слегка поташнивало, побаливала голова – то ли после вчерашнего, то ли заводы выбросили в атмосферу какой-то особенный «коктейль». Впрочем, нет! На коренных жителей Г-тауна (а Чмаров относился именно к ним) эксперименты с атмосферой особо не действовали. Наоборот, они привыкли видеть, чем дышат, и очень сильно болели и страдали, когда дела забрасывали их в места с относительно чистым воздухом…

Напарник Чмарова, сержант Сосадчий, подрёмывал, развалясь на пассажирском сидении и подложив под голову глыбообразный кулак. Его нос время от времени выдавал замысловатые трели, от чего стёкла машины приходили в резонанс и тонко позванивали. На коленях Сосадчего ласково покоилась «процессуально – правовая процедура», или, как её ещё называли, «демократизатор» - матово поблёскивающая резиновая дубинка.

Чмаров докурил сигарету, приоткрыл боковое окно и щелчком выбил наружу окурок. Хотя в машине висел плотный и густой табачный дым, ворвавшаяся в салон струя уличного воздуха, напоённая ароматами хлористых, азотных, бензольных и прочих соединений, заставила сержанта громко чихнуть.

- А? Что? – вздрогнул спросонья Сосадчий.

- Да всё в порядке… Спи…

- Сколько времени?

- Пять доходит, - глянул Чмаров на светящийся циферблат командирских часов.

- Хорошо! – мечтательно потянулся напарник. - Скоро утро… сменимся… напьёмся!..

- Ну, не так уж и скоро! – вздохнул Чмаров. - Три часа ещё корячиться…

Однако рассвет наступил неожиданно быстро и совсем не по времени. Облака словно вспыхнули изнутри, наливаясь странным пульсирующим светом, засияли сочными яркими красками всех оттенков спектра. Через мгновенье фантастический огонь разлился по всему небу.

- Эт-то ещё что? – ошарашено пробормотал Чмаров, не в силах оторвать глаз от невиданного явления.

- Блин, как бы не…

Оглушительный гул рывком ворвался в уши, заставил сидящих в машине инстинктивно зажмуриться и втянуть головы в плечи. Нарастая с ужасающей силой, гул перешёл в громовой рёв… казалось, сейчас звуковое давление просто раздавит людей… Но вдруг неожиданно всё смолкло – словно кто-то наверху нажал кнопку «mute».

- Эй! – тихонько позвал Сосадчий.

- Чего? – так же тихо отозвался Чмаров.

- Да я так… Просто подумал, вдруг у меня перепонки лопнули… Ты глаза открыл?

- Нет…

- И я тоже боюсь… А если это был ядерный взрыв?

- Да нет… Даже если… Там же вспышка сначала, потом звук…

- Ну, так ведь и было!

- Ну… может, далеко… Теперь уже не страшно… Что, открываем?

- Давай…

Вопреки опасениям сержантов, никаких заметных изменений на улице не произошло. Всё так же обыденно стелился вдоль тротуаров ядовитый дым, так же орали в вышине невидимые коты, занимаясь своими обыденными мартовскими делами.

- А радиация? – опасливо спросил Сосадчий.

- Расслабься! – махнул рукой Чмаров. - Я недавно читал, что у нас тут постоянный фон превышает десять Чернобылей… Так что взрывом больше – взрывом меньше…

- Да, но если война…

- «Если завтра война…» - фальшиво пропел Чмаров. - Что с того, коллега? Наша работа всегда будет нужна! – он ласково погладил дубинку.

- … Шестой, шестой! – неожиданно затрещала рация. - Как слышите, шестой? Доложите обстановку!

- У нас всё спокойно! – отрапортовал Сосадчий. - За время дежурства происшествий не было…

- Не было, говоришь?! А явление что, не наблюдали? Проспали, мать вашу?!

- Никак нет!.. То есть так точно, наблюдали… не проспали…

- Ну и что было?

- Ну… это… свет… гром…

- Это без вас знают, что гром! Что гремело-то, тупица?

- Не могу знать…

- Ну, так узнайте, мать вашу!.. – последние слова начальства потонули в гуле радиопомех.

- Что, поедем смотреть? – глянул Сосадчий на товарища.

- Давай полегоньку…

Машина оглушительно взвыла сиреной и медленно, с остановками, двинулась вперёд. Но как сержанты ни пялили глаза в темноту, так ничего заслуживающего внимания не разглядели.

- Странно… - пробормотал Чмаров. - Рвануло крепко, но ни жертв, ни разрушений… На войну не похоже… Авария какая-то?

- А, может, мафия работает?

- Не, что ты! Нас бы проинструктировали, куда не лезть… А раз велели посмотреть…

- А вон глянь, возле банка люди какие-то шныряют! Давай подъедем, спросим…

- Погоди! – Чмаров резко нажал на тормоз. - Похоже, этим ребятам мешать нельзя! А ну-ка, свяжись с конторой!

- Первый, первый, я шестой! – забубнил Сосадчий. - Первый, вызываю на связь…

- Ну, что там у вас? – сквозь треск помех недовольно спросила рация.

- Возле банка стоит грузовик и несколько легковушек… Какие-то субъекты выносят мешки и ящики…

- Остолопы! Кто вас просил соваться к банку?

- Но приказали же посмотреть…

- Посмотреть, что за взрыв был, а не чем занимаются те, до кого вам дела не, понятно?! А ну, мотайте оттуда, пока не помешали никому! И быстро в управление!

Машина резко развернулась, и, набирая скорость, понеслась по тёмной дымной улице. Вслед ей прогремела запоздалая автоматная очередь…

Глава 2

  К студенческому городку Г-таунского политехнического института, отчаянно бренча и громыхая, словно гигантское ведро с болтами, подкатило уродливое транспортное средство, в миру вульгарно именуемое «троллейбус». Раздался натужный звук, обычно предваряющий открытие дверей, однако, последнего не произошло. Звук повторялся снова и снова с тем же эффектом, пока не потонул в громовом гуле мощных ударов, раздавшемся изнутри. Дребезжащий проржавевший корпус троллейбуса забился в конвульсиях; казалось, сейчас он просто развалится на куски. К счастью, после очередного сокрушительного удара задние двери не выдержали и просто вывалились наружу, выпустив небольшую кучку взъерошенных горластых студенток.

  Последним, словно капитан тонущий корабль, троллейбус покинул невообразимо худой высокий человек в огромных ботинках и толстых очках. С достоинством оглядевшись, он важно ступил на подножку, но при контакте последняя почему-то ушла в сторону, ноги незнакомца, длинные и тощие, словно жерди, невероятным образом переплелись, и начался Процесс Падения.

Я не ради красного словца назвал это событие Процессом, и не по ошибке применил заглавные буквы. Потому как чистым оскорблением было бы просто сказать, что «незнакомец упал». Нет! Это был настоящий артистический выход, полный одухотворения пируэт; трюк, которому позавидовал бы любой цирковой акробат! Когда ноги нашего незнакомца уже оторвались от подножки троллейбуса, голова ещё не коснулась земли, а длинное тело, изящно изогнувшись в воздухе, вышло на траекторию первой фазы сальто-мортале. Где-то в высшей точке этой траектории огромный тяжёлый «дипломат» незнакомца вырвался из его рук и, словно последняя ступень баллистической ракеты, начал автономный полёт. Со скоростью артиллерийского снаряда крупного калибра он стремительно пронёсся по воздуху и сокрушил афишную тумбу, разнеся в щепки её переднюю стенку и застряв в задней.

Тем временем подошло к логической развязке и падение хозяина «дипломата». Оно сопровождалось ужасающим грохотом, искрами, запахом расплавленного асфальта и испуганными криками редких прохожих. Наконец, всё закончилось. Незнакомец сел и начал слепо шарить вокруг в поисках улетевших очков.

ant-s-1Вы, наверное, уже догадались, уважаемые читатели, что я неспроста уделил так много вашего внимания прибытию этого героя. Поскольку он является одним из главнейших действующих лиц нашего повествования! При одном взгляде на Буха Топтыгина можно с уверенностью сказать: перед вами человек не просто разумный, а глубоко думающий! Или, по крайней мере, часто задумывающийся. Этот вывод можно сделать и по рассеянно-блуждающему взгляду из-под толстенных бифокальных линз, и по взъерошенной шевелюре. А вкупе с наивно-детским выражением лица эти признаки выдают в Бухе не только мыслителя, но и начинающего научного работника. Всё правильно, уважаемые! Он даже так и представляется: «Бух Топтыгин, рационализатор и изобретатель». Ну, о его изобретениях мы будем вспоминать на протяжении всей книги, а пока вернёмся на злополучную остановку.

Посторонний прохожий, глубоко не знакомый с Бухом Топтыгиным, окинув мимолётным взглядом сидящего на асфальте, наверняка бы сделал предположение, что тот самым свинским образом пьян. И ошибся бы! Потому как Бух Топтыгин вообще не пил ничего крепче кефира. Никогда и ни при каких обстоятельствах. А лежал, потому что упал. А упал, потому что был болен. О, нет-нет, ничего заразного! Это не СПИД, и даже не свинка. Всего-навсего падучая болезнь.

Вы никогда про такую не слышали? Странно… А в Г-тауне это самое массовое заболевание! Болеют все - независимо от возраста, пола, вероисповедания и сексуальной ориентации. И если летом у большинства горожан наступает стадия ремиссии, то зимой, весной и осенью происходят настоящие вспышки эпидемии! Причём, если в первом случае упавшие граждане как правило отделываются травматологией, то в остальных могут запросто и утонуть! Не подумайте только, что Г-таунский ОСВОД[1] работает неудовлетворительно – напротив, он с завидным постоянством перевыполняет ежегодные планы по утопленникам. Но… Вы когда-нибудь пробирались на лодке по оживлённым городским улицам? Когда надо ухитриться и не въехать в кабину плывущего грузовика, и не царапнуть днищем заякорённую на дне легковушку! А ещё иногда встречаются места, где ливневая канализация забита не совсем, и уровень воды там настолько низок, что на моторе не пройдёшь! А вёслами много ли нагребешь!..

Но вернёмся к нашему герою. Дело в том, что падучая болезнь выражалась у него в более острой форме, нежели у остальных горожан, которые падали банально – из-за обледенения никогда не чищеных улиц или проваливаясь в скрытые под водой и грязью ямы никогда не ремонтируемых дорог. Бух Топтыгин падал всегда и везде – на асфальте, бетоне, песке, траве, на паркете, линолеуме и коврах. Но больше всего он любил падать на лестницах! В момент отрыва от верхней ступеньки отработанным до автоматизма движением огромный «дипломат» оказывался под хозяином, и они вместе стремительно слетали вниз, снося перила, урны и зазевавшихся пешеходов…

…Вот и сейчас Бух, довольно быстро нашарив очки и водрузив их на законное место, как ни в чём не бывало, поднялся, отряхнул со штанов мелкие куски раздробленного асфальта и взором Наполеона оглядел окрестности в поисках «дипломата». Руины, оставшиеся от афишной тумбы, указали верное направление, и уже через несколько минут рационализатор и изобретатель бодрой походкой направился ко входу в институт. Попадающиеся навстречу редкие дамы и товарищи предусмотрительно уступали ему дорогу. Бух важно кивал.

Внутри было тихо и безлюдно. Эхо шагов гулко металось по коридорам, свободно врывалось в распахнутые двери совершенно пустых аудиторий… Одна сессия недавно отгремела, до другой было ещё далеко.

Неожиданно из одной двери выглянул седой профессор. Его добрые глаза смотрели на Буха с тревогой надеждой:

- Молодой человек, вы на сопромат[2]?..

- Нет-нет, я по делам!

- Но… может быть, вы послушаете мою лекцию? Я прочитаю её вам одному! Мои студенты… они пропали!..

- Извините, профессор, но я очень спешу! – Бух успокаивающе похлопал старика по плечу. - А насчёт студентов не беспокойтесь, в мае они сами вас найдут!..

Никого больше не встретив, Топтыгин приблизился, наконец, к цели своего визита – вычислительному центру. Заранее предвкушая, как сядет сейчас за терминал[3], зарегистрируется в собственном разделе и погрузится в глубины Фортрана[4], он осторожно потянул на себя тяжёлую дверь. Только бы были свободные места!..

Мест оказалось больше, чем достаточно. Мало того - в пользовательском зале находился всего один посетитель. Высокий молодой человек довольно приятной наружности, плотного, но не атлетического телосложения, с пушистыми рыжеватыми усиками и такой же бородкой клинышком восседал верхом на громоздком угловатом терминале СМ[5] и меланхолично сплёвывал на пол.

ant-s-2Настала пора, уважаемые читатели, познакомить вас с новым героем нашей книги. Могу вас заверить: Энтони Лембент займет в ней одну из главных ролей! Хотя на первый взгляд ничего примечательного в нём как бы и нет… И не сразу разглядишь за этим рассеянно-добродушным, чуть ироничным выражением лица аналитический ум, несгибаемую волю, отчаянный характер… Но стоит всмотреться в бездонные проницательные глаза Энтони, как за лёгкой дымкой напускного простодушия можно отчётливо увидеть отблески мечущихся великих идей, неукротимых амбиций, высоких страстей, и ещё много чего такого… но только мало кто способен долго выдержать этот взгляд! Разве что Топтыгин – да и то лишь по причине своей патологической близорукости!..

- Ну, и чего ты расселся на терминале? – ворчливо поинтересовался Бух, подслеповато щурясь и пытаясь разглядеть выражение лица Энтони.

- Хммм… - пробормотал тот и сплюнул.

-Только не говори, что машина сломалась! – в голосе Топтыгина послышалась неприкрытая тревога.

- Мммм…

- Чёрт! – в отчаянии всплеснул руками рационализатор и изобретатель, - Опять ты что-то натворил!

- Ну-у-у…

- Конечно! – не унимался Топтыгин, поочерёдно заглядывая в тёмные экраны соседних мониторов. - Можешь мне ничего не рассказывать, я и так всё знаю! Притащил опять откуда-то какую-нибудь дурацкую программку, запустил её и снова всё повесил! Так ведь?

- Послушай, Бух… – вздохнул Энтони. - Ты никогда не пробовал посчитать, сколько говоришь лишних слов? Тебе не жалко нашу старушку Вселенную? Энтропия-то[6] и так растёт!..

- А!.. – махнул рукой тот. - Болтун ты, Энтони! Тебе бы всё посмеиваться, а людям работать надо!.. Ладно, пойдём в зал ДВК[7]

- Не ходи… не советую!

- Не хочешь… Не хочешь же ты сказать, что и их?..

- Вместо ответа Энтони обречено развёл руками.

- Ну, ты… Ты… - Топтыгин аж задохнулся от возмущения. - Ну, кто тебя просил вообще сегодня притаскиваться в институт?!..

- Здрассте вам! – удивлённо поднял брови Лембент. - А не ты ли? Кому нужно было помочь набрать большую программу?

- Да, но… Я… Но…

- Ты опоздал на полтора часа. Мне было нечего делать, - продолжал методично добивать приятеля Энтони. - И, заметь, я не стал выяснять, где тебя черти носили!

- Да я… Вообще… Просто… Ну… Да, если честно, я не так уж и хотел сегодня работать! – неожиданно пошёл на попятную Бух. - Погода, вон, хорошая… И в институте ни души… Чего мы должны торчать в подвале?..

- Хм… - задумчиво посмотрел на него Лембент. - Вот вроде бы чудак чудаком, а иной раз и разумные вещи глаголешь…

- А то! – гордо выпятил грудь рационализатор и изобретатель. - Весна ведь!

- Весна… - согласился Энтони. - А не проведать ли нам по такому случаю нашего друга Митяя? Что-то он давненько не показывался…

- Как скажешь! – пожал плечами Топтыгин, подхватывая свой тяжеленный «дипломат».

 


[1] «Общество спасания на водах» – добровольная массовая общественная организация в СССР

[2] «сопротивление материалов» - один из основополагающих предметов, изучаемых в политехнических ВУЗах

[3] здесь имеется в виду рабочее место пользователя в компьютерной системе разделения времени, состоящее из монитора и клавиатуры, подключенных через сеть к общему на весь зал системному блоку

[4] первый язык программирования высокого уровня, имеющий транслятор

[5] семейство ЭВМ, созданных в конце 1970-х — начале 1980-х годов в СССР в ходе международной программы по разработке системы малых ЭВМ — СМ ЭВМ. К разработке в рамках СЭВ были привлечены соцстраны (Болгария, Венгрия, ГДР, Куба, Польша, Румыния и Чехословакия)

[6] функция состояния системы, определяющая меру необратимого рассеивания энергии. В необратимых процессах её изменение всегда положительно

[7] диалоговый вычислительный комплекс (ДВК) — семейство советских персональных компьютеров середины 80-х - начала 90-х годов XX века. Разработан в НИИТТ НПО «Научный Центр», г. Зеленоград. Первая модель ДВК-1 выпускалась с 1982 г.

Глава 3

ant-s-3Голубой Митяй – невысокий плотный юноша с прилизанными блестящими волосами и небольшими маслянистыми глазками - сидел на кушетке, скрестив ноги, и предавался мечтам. Справедливости ради стоит отметить, что Митяй не был «голубым» в том смысле, какой иногда вкладывается в это понятие. А своё необычное прозвище получил потому, что у него ну совершенно не складывались отношения с девушками! Несмотря на все советы и подсказки умудрённых опытом друзей к своим восемнадцати годам наш герой так и не познал секрет противоположного пола. Но мечты его при этом были ой как далеки от примитивного сладострастия! Ведь больше всего на свете Голубой Митяй увлекался… политикой! Мало того – он занимал ортодоксальные ультралевые позиции с сильным экстремистским уклоном. И в голубых мечтах видел себя, ни много, ни мало, лидером боевой пролетарской интернациональной организации на платформе марксизма-ленинизма под названием «Пятая колонна».

  … Взрыв израильского посольства в Румынии, уничтожение повстанческих лагерей в Пакистане, обстрел космодрома Куру во Французской Гвиане, поджёг статуи Свободы в США – это только разминка, так сказать, предъявление верительных грамот.

Тем временем изо всех буржуазных стран на главные базы «Пятой колонны», расположенные в укромных местах островов Новая Гвинея, Сулавеси, Калимантан и Гуадалканал, стекаются обездоленные и ненавидящие империализм люди, которым нечего терять, кроме своих цепей. Они проходят техническую подготовку и моральную закалку в специальных центрах, где превращаются в профессиональных боевиков, фанатично преданных идее мировой революции.

Кроме того, агенты «Пятой колонны» подбирают по всему капиталистическому миру выброшенных на улицу беспризорных детей. В спецшколах, разбросанных по маленьким островкам Тихого океана, из них готовят юных патриотов, готовых умереть за дело Маркса – Энгельса - Ленина.

В итоге через некоторое время «Пятая колонна» из полутеррористической организации превращается в настоящее интернациональное коммунистическое государство. И не мягкотелое, а очень даже боевое и агрессивное! Но агрессия, направленная против мира капитала – святая агрессия!

  Средства, полученные от пиратских налётов в Торресовом проливе, идут на создание ВВС и ВМФ. Ударная Революционная Армия (УРА) проводит операцию по высадке десанта в заливе Карпентария и оккупации устья реки Флиндерс. Одновременно с этим в Канберре, Сиднее, Брисбене, Мельбурне и Аделаиде происходит ряд мощных взрывов в военных и муниципальных заведениях. Австралию охватывает паника, на волне которой правительство вынуждено сесть за стол переговоров с Голубым Митяем, отделываясь миллиардными контрибуциями.

  Естественно, «Пятая колонна» не останавливается на достигнутом. Начинается создание небывалой агентурной сети. Преданные Митяю и коммунизму люди внедряются в основные преступные и террористические группировки и организации по всему миру, в результате чего их деятельность приобретает ярко выраженный антиимпериалистический характер. В течение каких-то нескольких лет прогнивший буржуазный мир наглухо опутан сетью филиалов «Пятой колонны». Достаточно одного сигнала, чтобы планету охватило испепеляющее пламя коммунистической революции!

  И вот Митяй открывает заветный чёрный чемоданчик, «позаимствованный» у американского президента, набирает известный одному ему код…

- Эй, старик, вернись на грешную землю!

Митяй вздрогнул и открыл глаза. На пороге комнаты стояли Бух и Энтони. Рационализатор и изобретатель укоризненно покачивал головой, его спутник прятал улыбку в усы.

- Эх! – вздохнул несостоявшийся властитель мира. - Такую мечту испортили!..

- Как специально обученная малолетняя агентка соблазняет и похищает командира американской военной базы на Окинаве? – со смехом спросил Энтони.

- Разве я это вам уже рассказывал? Нет, сегодня ещё лучше – если бы не вы, дело дошло бы до мировой революции!

- Ну, так хорошо, что мы пришли! – засмеялся и Бух. - А то о чём бы завтра мечтал?

- Что ты! – воскликнул Митяй. - Это же только начало! Придётся делать столько исторических преобразований…

- Ладно, ладно! – прервал приятеля Энтони, располагаясь в жёстком кресле. - Расскажи лучше, что у тебя получилось с Машкой…

- С Машкой? Какой Машкой?

- Привет! Я же договорился с ней о вашем свидании! Ты что, забыл?

- А… Нет, не забыл, конечно, но я…

- Не пошёл?!

- Ну, я… Понимаешь, я был крайне занят… Зато я написал ей стихи!

- Что-о?! – почти хором переспросили Энтони с Бухом.

- Ну…Так, несколько строчек… Послал по почте…

- Нет, он безнадёжен! – вздохнул Лембент, покачав головой.

Глава 4

ant-s-4Машка Потрошительница, прелестная юная особа, сидела у окна, подперев изящным кулачком точёный подбородок и глядя в затянутое дымом небо. Своё прозвище эта милая куколка получила за необычную манеру поведения, служившую ей одновременно источником изощрённых развлечений. Дело в том, что Потрошительница коллекционировала… разбитые сердца! И, несмотря на широко расходящуюся по свету негативную славу, жертвы находились постоянно, и необычная коллекция непрестанно пополнялась.

Надо отдать Машке должное: к шестнадцати годам своими чарами она научилась пользоваться в совершенстве! Редкий Г-таунец мог устоять перед таинственным и загадочным, немного грустным и одновременно зовущим взглядом этих прекрасных глубоких глаз цвета пасмурного неба из-под нарочито небрежной воздушной челки! Маленький хорошенький носик, лёгкая скользящая полуулыбка, перекинутая на грудь тяжёлая золотистая коса, аккуратненькая изящная фигурка, стройные ножки – все эти детали завораживали, одурманивали избранный «объект». Несчастный забывал, отметал все глупые россказни про известную «девочку – динамо», будучи уверенным, что на этот раз, с ним – всё всерьёз, всё по-настоящему и навсегда! Он окунался в Машку, как в воду – с головой. Он жил ею, дышал только ради неё и мечтал только о ее поцелуе!.. Потрошительница же, умело подыгрывая и раскрывая перед своей жертвой самые широкие перспективы, доводила её до экзальтированного состояния и… резко охладевала. Несчастный, только что находившийся на самом верху блаженства, вдруг словно окунался в ледяную воду, обнаружив, что его место занято очередным бедолагой, самодовольно и глупо считающим себя счастливым обладателем чего-то неземного, тем самым первым и единственным, с которым всё по серьезному… О, сколько в Г-тауне состоялось самых настоящих дуэлей, сколько произошло попыток суицида! К счастью, всё обходилось без серьёзных жертв, но горькие уроки проходили даром, и Потрошительница никогда не испытывала дефицита в поклонниках!..

- Я тут немного задумалась… – Машка отвернулась от окна. - Что там дальше-то?

- Дальше ещё круче! – хихикнула ярко накрашенная, с сильно начесанными волосами девчонка по прозвищу Снегурочка:

 

Над миром поднимается звезда,

И широка, как ночь, твоя … улыбка!

Природа спит обманчиво и зыбко,

И на вокзале стонут поезда…

 

Наступит ночь, и буду я мечтать,

И снова захочу тебя … увидеть.

Поверь, я не хотел тебя обидеть,

И не корысти ради, так сказать…

 

- Хватит, хватит! – помотав головой, прервала её Потрошительница. - Стихи люблю, но в жизни не слышала большего бреда! Много там ещё?

- Ещё? Три, четыре… пять страниц! – Снегурочка откровенно заржала.

- Ну, а ты что скажешь, Мочалка? – обратилась Машка ко второй подруге, довольно миловидной русоволосой скромной девушке, тихонько сидящей в уголке.

- Ну, ты же лучше знаешь Энтони, - пожала плечами та. - Для чего он подогнал тебе этого Митяя?

- Попросил, чтобы я преподала ему начальный опыт общения с девочками! – улыбнулась Потрошительница. - И предупредил, чтобы я была готова к некоторым странностям…

- Ну, вот тебе и первая!

- Не говори…

- А что тебе этот Энтони? – Снегурочка подмигнула подруге. - Давай, раскручивай поэта по полной программе, поприкалываемся как обычно!..

- Энтони – мой друг! – возразила Машка. - Да, да, просто друг! – повторила она, заметив скабрезное выражение на лице собеседницы. – Впрочем… он не уточнял, что делать с этим Митяем дальше…

- Ну, так и действуй по сценарию, не забивай голову!

- И что я, по-твоему, должна писать ему ответ в стихах? – Потрошительница недовольно глянула на подругу. – «Я к вам пишу… Чего же боле? Что я могу еще сказать… Теперь, я знаю, в вашей воле меня презреньем наказать...»?[1]

- Чего-чего??? – округлила глаза Снегурочка? – Чем наказать? Ты не заболела?!

- А… не грузись! – Машка махнула рукой. - Книжки умные надо было читать…

- Делать мне больше нечего… Ну, а хочешь, я сама займусь этим Митяем?

- Ты? – тихонько засмеялась Мочалка. - Сбрендила совсем!.. Скажи, Маха!

- Хм… - задумчиво пробормотала Потрошительница. – Нет, ну, если есть желание, мне-то что?.. Только потянешь ли ты, Снегурочка?

- Ха! – та гордо расправила плечи. - Обижаешь профессионалку! Такое динамо ему устрою, не хуже твоего будет! А если мальчик окажется миленький, можно будет и пошалить…

- Смотри, однажды дошалишься! – покачала головой Мочалка.

- Ну, не всем же быть такими недотрогами, как наша святая Дева Мария! - подмигнула Снегурочка. – Так и совсем без кавалеров останешься!

- Но я же не остаюсь! – нежно улыбнулась Машка. - Хоть и недотрога… Только, надеюсь, последний факт по-прежнему будет оставаться между нами! Я пока не собираюсь менять свой имидж…

 


[1] начальные строки «Письма Татьяны к Онегину» из поэмы А.С. Пушкина «Евгений Онегин»

Глава 5

Энтони стоял у окна своей комнаты и задумчиво смотрел на улицу. За грязным стеклом просматривались мутные очертания интенсивно дымящих труб.

К слову, стоит отметить, что Г-таунские окна были перманентно грязными не по причине неряшливости хозяев, а в результате исправной работы многочисленных предприятий тяжёлой промышленности. Свежевымытое стекло покрывалось толстым слоем осадков за считанные часы. Кстати, Бух Топтыгин на заре своей карьеры добывал нужные ему химические элементы при помощи примитивного лезвия фирмы «Нева», время от времени проходясь им по наружной стороне окон…

Впрочем, мы отвлеклись.

Итак, Энтони в своей любимой позе, заложив руки за спину, задумчиво стоял около окна. Стороннему наблюдателю могло показаться, что он что-то внимательно разглядывает на улице. Однако взгляд Лембента, зацепившийся на каком-то незначительном предмете, просто отдыхал, а мысли блуждали где-то далеко. Великий стратег мечтал.

Стоит отметить, что эти мечты не имели ничего общего с грёзами нашего знакомого Голубого Митяя. По большому счёту, они и не были мечтами в тривиальном понимании. Просто в редкие минуты расслабления Энтони позволял своему мозгу работать автономно, а сам, словно отстраняясь, лишь фиксировал лёгкие скользящие мысли. Как правило, впоследствии часть из них подвергалась глубокому анализу, оттачивалась, обрастала костяком и превращалась в стройные завершённые идеи…

ant-s-5Однако на этот раз помечтать Лембенту не удалось. Не успел он погрузиться в лёгкий транс, фокусируя внимание на одиноком тополе напротив окна, как в прихожей послышался довольно сильный шум, дверь с грохотом распахнулась, и перед затуманенным взором мыслителя предстал стройный молодой человек среднего роста с орлиным носом и роскошной волнистой шевелюрой. Глаза его скрывались за стёклами модных тёмных очков, лицо было покрыто аккуратной рыжеватой щетиной.

Вилли – а именно так величали нежданного посетителя – являлся воистину незаурядной личностью! По слухам (распространяемым, кстати, им самим) наш новый герой был рождён в Ботсване от брака пуэрториканки и эскимоса, детство провел на Таити, образование получил в Италии, а остаток жизни планировал посвятить процветанию Западной Германии. При этом Вилли более, чем прозрачно намекал, что на самом деле является резидентом знаменитой сицилийской мафии, носит партийное прозвище Рогацио и заброшен в Г-таун с секретной миссией. Правда, злые языки поговаривали, что на самом деле «мафиози» родом то ли из Саранска, то ли из Яранска, и никогда в жизни не был нигде дальше Конотопа, но доказательств ни одной, ни другой версии представлено не было. По крайней мере, автору о них неизвестно. Да и вообще, какая разница, кто человек по рождению – гораздо важнее, что он из себя представляет!

Рогацио всегда был чрезвычайно деятельной натурой. Идеи бурлили, клокотали, переполняли его мятущуюся душу. Причём, в отличие как от Голубого Митяя, который довольствовался одними сладкими грёзами, так и от Энтони, который долго и тщательно обдумывал и оттачивал каждую свою мысль, Вилли немедленно и без раздумий хватался за любую посетившую его идею!

Однажды Рогацио решил стать рок-звездой. Он врубал на полную мощность записи «ModernTalking»[1] и отчаянно надрывал голосовые связки, пытаясь вытянуть ноты в унисон Томасу[2]. Может быть, терпение и труд в конце концов победили бы, но в один прекрасный день соседи вызвали милицию, обвинив незадачливого певца в издевательстве над животными…

В другой раз голову Вилли посетила идея охраны окружающей среды. Да так крепко, что буквально на следующий день наш герой вступил в экологическое общество и некоторое время собирал средства на озеленение пустыни Гоби. Но к несчастью (а, может быть, к счастью) как-то раз ночью, возвращаясь из гостей, Рогацио ударился головой об остановочную урну, и идея бесследно упорхнула в мутное небо. Собранные же средства в течение ближайших дней были самым безжалостным образом пропиты …

Но наиболее удачной и относительно успешной идеей Вилли стало культурное просветительство. Приобретя первый простейший видеомагнитофон «Электроника», он арендовал подвальное помещение, где за умеренную плату приобщал Г-таунцев к достижениям западного кинематографа. Однако в последнее время в результате бурно развивающейся конкуренции доходы мафиози резко упали, и он снова заметался в поисках…

Впрочем, вернёмся к моменту, когда Рогацио пулей ворвался в рабочий кабинет Энтони. Судя по плохо скрываемому возбуждению, с которым он плюхнулся в кресло, очередная идея была на выходе.

- Чем обязан столь дорогому гостю? – улыбнулся Энтони.

- Мне нужна твоя помощь, братан! – с ходу выпалил мафиози.

- Хм… - Лембент задумчиво посмотрел на посетителя. - Это, конечно, большая честь для меня… Но хотелось бы вначале внести некоторую ясность…

- О’Кей! – кивнул Рогацио. - Сразу раскрою тебе все карты! Но ты должен понимать…

- Ну, о чём речь! – снова улыбнулся Энтони. - Конфиденциальность и всё такое, верно?

- Приятно иметь дело с понимающим человеком! – мафиози важно кивнул. - В общем, между нами: я планирую устроить культурную революцию на Марсе.

Любой другой на месте Лембента после таких слов наверняка забился бы в истерическом хохоте, или зааплодировал удачной шутке. Но не таков был наш стратег! Обладая титаническим спокойствием, к тому же прекрасно владея своими эмоциями, он не повёл бы и бровью, даже залезь Рогацио на стол и исполни танец живота. Вот и сейчас, абсолютно невозмутимо выслушав откровение мафиози, Энтони позволил себе лишь задумчиво глянуть в окно:

- Не подумай только, что я критикую твою идею… Но почему именно Марс? А Венера не романтичнее? Утренняя звезда, так сказать…

- Да причём тут романтика, братан! – махнул рукой Рогацио. - Лишь бы сборы были хорошими! И вообще неважно, Венера это или ещё какая у них там звезда… Главное – идея, а?!

- Идея – это всегда хорошо, - кивнул Лембент. - Вот только если моя помощь должна выражаться в техническом осуществлении проекта, то есть проблема.

- Какая?

- Дело в том, что у Буха ещё далеко до готовности к полёту.

- Да разве речь о Топтыгине? – удивился мафиози. - Я вовсе не имел в виду его корыто!

- Тогда в чём должна заключаться моя помощь?

- Нам нужно установить контакт с пришельцами, пока их не перехватили!

- Ты имеешь в виду НЛО, которое видели под Вологдой? – уточнил Энтони.

- Ха! – Рогацио победоносно посмотрел на собеседника. – Оказывается, кое в каких вопросах моя осведомленность пока что вне конкуренции… Ладно! Тебе одному скажу… Сегодня ночью они сели у нас!

Лембент вновь задумчиво отвернулся к окну. Разумеется, он воспринял известие со вполне понятным скептицизмом, но и обижать приятеля открытым недоверием тоже не хотелось. А если существует хотя бы один процент вероятности, что на этот раз вездесущий Вилли действительно что-то откопал…

- Информация, естественно, проверена? – больше для проформы спросил он у Рогацио.

- А то! – осклабился тот. - Ребята перехватили переговоры спецслужб! Там сейчас такой переполох!..

- И место известно?

- Более-менее! Только это уже коммерческая тайна… Ведь ты пока не дал согласия…

- Я пока и не спрашиваю… Но почему ты решил, что я смогу осуществить контакт?

- Ну, а если не ты, то кто ещё? – пожал плечами мафиози.

- Хм… логично… А что ты скажешь насчёт привлечения кого-нибудь из ребят?

- Вообще-то, чем меньше народу будет об этом знать, тем лучше! – поморщился Рогацио. - Впрочем, Бух может быть полезен…

- Ну, а Митяй? Для большей представительности?..

- А он не разболтает?

- Могу тебя заверить, - твёрдо сказал Энтони, - что если посадка действительно состоялась, то с Митяем или без него, но вот-вот об этом будет знать весь город!

- Тогда что же мы медлим?! – мафиози в волнении вскочил с кресла.

Лембент пожал плечами и поднял телефонную трубку.

- Хм… Не работает! – констатировал он.

- Да, кстати, и электричество отключили! – заявил Рогацио. - Причём, похоже, во всём городе!

Энтони положил трубку и, прищурившись, пристально посмотрел на приятеля.

 


[1] популярная немецкая группа 80-х годов прошлого века

[2] Томас Андерс – солист группы «ModernTalking»

Глава 6

- Я всё-таки настаиваю на том, чтобы все мысленно запротоколировали моё особое мнение! – высокопарно заявил Митяй. - Ведь когда мы вернёмся ни с чем, непременно начнутся разбирательства, кто виноват! Ну, Энтони хоть и проявил себя простофилей, купившись на очередные бредни нашего мафиози, останется чист… по определению. Он всегда выкручивается. А я не намерен делить ответственность с Рогацио и Бухом!

- Ты полегче, давай, братан! – с угрозой в голосе предложил Вили. - И учти, я вообще не хотел тебя брать! Могу запротоколировать это хоть мысленно, хоть вполне физически!

- А я, между прочим, и сам не хотел никуда ехать! Меня, можно сказать, вообще повезли насильно, без всякого на то согласия!..

- Ну, старик, должны же мы кого-то запустить к пришельцам первого, - усмехнулся Энтони.

- С чего бы это вдруг такая честь? – прищурился Митяй.

- Ну как… Ты же знаешь, откуда пошла традиция пропускать женщину вперёд?

- При чём тут?!.. Ну, и откуда же?

- Наши далёкие предки проверяли таким образом, не спрятался ли в пещере дикий зверь…

Под общий гогот Лембент снял большой ржавый амбарный замок и со скрипом откатил в сторону дверь гаража. Взорам присутствующих открылось пустое пыльное помещение с металлическим полом. На дальней стене висел старенький велосипед, в уголке лежала небольшая кучка хлама – вот и весь интерьер!

- Однако, забавная у нас получается поездка, братаны! – скептически покачал головой Рогацио. - Может, мне всё-таки попробовать позвонить своим ребятам? Ах, чёрт, телефоны не работают!..

- Расслабься, старина! – похлопал его по плечу Лембент.

Тем временем Бух уверенно подошёл к укреплённому на стене электрощиту и открыл его. Затем, достав из кармана плоский микрокалькулятор, размотал накрученный на него тонкий проводок и воткнул свободный конец в какой-то разъём.

- Профессор, ты что, дома не насчитался? – снова подал голос мафиози. - Шеф же ваш сказал, что медлить нельзя!..

- Да ладно, дружище, не обращай внимания! – подлил масла в огонь Митяй. - Сейчас эта парочка вдоволь наприкалывается, и все пойдём по домам…

- Не, вы чё, серьёзно, братаны? – закипел Рогацио.

Вместо ответа Топтыгин нажал на калькуляторе несколько клавиш. Где-то тихо и мощно загудели электродвигатели, и металлический пол пополз вверх.

- Эге! – почесал затылок Вили. - У вас тут, похоже, своя электростанция?

- Всего лишь аккумуляторы, - поправил его Энтони. - Так… на крайний случай… Типа сегодняшнего…

Тем временем пол продолжал неуклонно двигаться вверх. Присутствующим стало понятно, что он является крышей поднимающейся кабины гигантского лифта, внутри которой что-то тускло поблёскивало. Через пару минут взорам приятелей предстала поистине удивительная машина! Сверкающая, словно целиком отлитая из зеркального стекла, каплевидной формы, она напоминала кокпит сверхзвукового истребителя или даже космического аппарата, поставленный на тугие широкие колёса.

- Позвольте представить вам БТР-1, - обернулся Энтони к приятелям.

- БТР? – недоверчиво переспросил Рогацио.

- Да какой же это БТР!.. – протянул Митяй. – БТР – он же такой… такой…

- Самый настоящий! «Бух Топтыгин – Рационализатор», первая модель…

- А я называю его элекаром, - сообщил автор чудо-машины, нажимая новые кнопки на калькуляторе. Верхняя часть аппарата с лёгким щелчком отсоединилась и плавно поднялась. Стало видно, что выполнена она из стекла односторонней прозрачности.

- Прошу располагаться! – указал Энтони на довольно просторный салон с упругими удобными сиденьями. Сам он занял переднее пассажирское место. Топтыгин плюхнулся за руль, больше напоминающий штурвал самолёта.

- Бух, а у тебя права есть? – опасливо поинтересовался Митяй, устраиваясь сзади.

- Права? Ну… наверное… - удивлённо обернулся тот. - На труд… на образование… На этот… как его… отдых…

- Давай, поехали уже! - тронул его за колено Лембент.

- Ага, конечно! – Топтыгин потянул какую-то ручку, и под ноги ему выдвинулась… каретка с велосипедными педалями.

Не торопитесь смеяться, уважаемые читатели! Вам кажется, что сконструированная нашим рационализатором и изобретателем супермашина имеет слишком несерьёзный привод? Но ведь мы с вами ратуем за экологию! А к тому же давайте не будем спешить со скоропалительными выводами…

Бух налёг на педали. Массивный элекар неожиданно легко и плавно взял с места. Однако, скорость была всё-таки мала. Но внимательный наблюдатель мог заметить, что с началом движения стрелки многочисленных приборов на передней панели поползли вверх, индикаторы начали разгораться, а в недрах машины зародился и начал быстро разрастаться тонкий свист, переходящий в гул. Вместе с этим начала расти и скорость. Причём, водитель крутил педали всё медленнее, пока, наконец, совсем не задвинул их на место.

На самом деле элекар приводился в движение четырьмя мощными коллекторными электродвигателями. Причём, по оригинальной схеме, разработанной Топтыгиным, они соединялись с системой генераторов, которые вырабатывали ток. Таким образом, машина представляла собой замкнутую систему, почти вечный двигатель. Педали же были нужны только для начального толчка. Конечно, на экстренный случай существовал мощный стартовый аккумулятор, но экономный Бух пользовался им только при крайней необходимости.

Кроме перечисленного, на самую чрезвычайную ситуацию в задней части элекара были скрыты два небольших твердотопливных ракетных двигателя с десятисекундным запасом хода. Конечно, для преодоления силы земного притяжения и выхода на орбиту их импульса было бы недостаточно, но отрыв от любой погони был гарантирован!

Мягко шурша шинами, элекар вырулил на проезжую часть и, набирая скорость, понёсся по Г-таунским улицам. Прохожие с нескрываемым удивлением оборачивались на невиданную машину.

- Куда едем? – обернулся Бух к притихшему мафиози.

- На северо-восток, мимо свалки.

- Надо же! Я как раз там живу! А никаких пришельцев не видел…

- Не мудрено! Надо было очки посильнее надеть! – съязвил Митяй.

- На себя посмотри, синявка!.. Кстати, заметили, все троллейбусы стоят! О, и трамваи тоже!..

- Наверное, какая-то серьёзная авария! – заволновался Голубой. - Топтыгин, у тебя тут радио есть?

Вместо ответа Бух нажал какую-то кнопку на пульте. В салон ворвался ужасающий гул и треск.

- Чёрт! Да переключи на другой канал! – взвизгнул Митяй, закрывая уши ладонями.

- Не получается… На всех волнах одно и то же!..

- Значит, твой приёмник не работает!

- Уж чья бы корова мычала… - презрительно начал рационализатор и изобретатель.

- А я думаю, что дело не в приёмнике!.. – многозначительно протянул мафиози.

Тем временем машина вырвалась, наконец, из дымной сутолоки городских улиц, и стремительно понеслась по шоссе.

- Далеко от города? – поинтересовался Энтони.

- Ребята прикинули - километров двадцать, - быстро ответил Вилли.

- Мы проехали уже двадцать пять! – объявил Топтыгин.

- Ну, понятно! – не удержался от реплики Митяй. - Покатаемся, и домой… Жалко только, что время потеряли…

- Рогацио, ты сказал, что более-менее знаешь место, - обернулся к мафиози Лембент. - Так куда ехать?

- Ну… Прямо!

- А, может, надо было в другую сторону? – предположил Бух.

- Нет, точно в эту… Ребята сказали…

- Вон возле дороги бабки молоко продают… - заметил Митяй.

- Тормозни возле них! – приказал Энтони, и когда Топтыгин остановил элекар и откинул крышу, обратился к расположившимся вдоль обочины торговкам. - Бабули, вы про пришельцев ничего не слышали?

- А как же, милок! – бойко ответила маленькая сухонькая старушка. - И слышали, и видели!

- Вот как! – возбуждённо высунулся из машины Рогацио. - А где? Какие?

- Кто? Пришельцы-то? Да днём к нам в деревню приходили! Участковый наш, Кузьмич, и с ним ещё целая орава с ружьями… Бегали по всем дворам, кричали... Марсиян каких-то искали...

- Марсиан?! – удивлённо вытянулся и Митяй. - И что, нашли?!

- Не, милок, какие у нас в деревне марсияне! – махнула рукой другая старушка. - Одни старики остались, да и те пьяницы… А вот в соседнем совхозе, точно, говорят, поймали двоих…

- Вот чёрт! – в отчаянии воскликнул мафиози. - Опоздали!

- Погоди, не паникуй! – одёрнул его Энтони. Он подробно расспросил словоохотливых собеседниц, как проехать в злополучный совхоз, и элекар тронулся дальше.

Однако, и там, и в других деревнях, куда направляли наших соискателей общительные сельчане, их ждало полное разочарование. Все слышали про марсиан, видели за день не одну облаву, но толком никто ничего рассказать не мог. Тем временем начало темнеть.

- Всё, возвращаемся домой! – решил Лембент.

Глава 7

Бескрайние угодья совхоза «Светлая муть» раскинулись на многие десятки квадратных километров. Несмотря на март месяц, здесь, вдали от города, ещё вовсю хозяйничала зима. Пашни скрывались под снегом, а в разделяющих их берёзовых колках сугробы стояли по пояс. Всё было бело и однообразно…

Впрочем, одно особо широкое поле, с трёх сторон окружённое лесом, а с четвёртой примыкающее к проселочной дороге, резко диссонировало с окружающим пейзажем. Снег на нём полностью отсутствовал, а обнажившаяся земля была перепахана совершенно удивительным образом – образуя ряд концентрических валов, напоминавших расходящиеся по воде круги от упавшего камня.

В центре этой необычной титанической фигуры, частично зарывшись в землю мощными опорами, возвышался внушительных размеров летательный аппарат. Как вы, наверное, уже догадались, уважаемые читали, именно его эффектную посадку наблюдали доблестные работники милиции в начале нашего повествования.

Однако я погрешу против истины, если заявлю, что «необычайным явлением» заинтересовались только случайные наблюдатели! Ведь в Г-тауне и окрестностях просто не могло не быть системы ПВО, обязанной следить за небом не из любопытства, а по долгу службы!   Разумеется, она существовала, и зафиксировала все события совершенно чётко и однозначно. И пока сонные милицейские дежурные вяло обсуждали различные версии «небесного явления», поднятое по тревоге армейское спецподразделение уже приступило к прочёсыванию ориентировочного района посадки.

На рассвете объект был обнаружен и блокирован. А поскольку по форме он слегка напминал американский космический челнок, то первое экстренное сообщение, ушедшее в столицу, гласило о том, что в районе города Г-тауна совершил вынужденную посадку «Дискари».

Но американская сторона категорически отвергла все подозрения в причастности NASA к Г-таунским событиям. Отказались взять на себя ответственность и другие крупные государства. Тогда впервые и прозвучала шутка о вмешательстве чужого разума, воспринятая властями с негодованием и раздражением. Но тут начали поступать сенсационные сообщения из различных обсерваторий мира, которые зафиксировали появление на высокой геостационарной орбите гигантского объекта явно искусственного происхождения. Скепсис резко поубавился.

Тем не менее, правительство ещё не было готово к каким-либо заявлениям и погрязло в бесконечных консультациях. Но весь остальной мир уже «стоял на ушах», на разные лады обсасывая невероятное известие о прибытии инопланетян. Все радио- и телевизионные станции планеты наперебой кричали о предстоящих контактах. Ничего не подозревали о событии только… жители города Г-тауна!

Не подумайте только, уважаемые читатели, что в Г-тауне не было радио и телевидения! Ведь это современный город… Но в наш век электронных средств массовой информации тем, у кого под контролем находится Кнопка, управлять ею значительно легче, чем в век берестяных грамот и голубиной почты!.. Впрочем, обо всём по порядку.

Напомню, что с самого момента посадки неопознанного объекта за дело взялись военные. И, принимая решения самостоятельно (а, точнее, строго по Уставу), добились быстрых и чётких результатов: обнаружили, блокировали и доложили. Но пока центральные власти пытались выработать линию поведения, в дело вмешались местные гражданские чиновники. Проснувшись поутру и узнав об экстраординарных ночных событиях, они развили такую бурную имитацию деятельности, что внесли в простую и чёткую работу военных полную сумятицу!

Накладки и несостыковки начались с того, что городской голова очень бурно провел предыдущую ночь в местном банно-оздоровительном комплексе, и к моменту поступления первого сообщения об обнаружении на совхозном поле чужого объекта спал беспробудным сном. Растерявшиеся помощники не осмелились будить Хозяина, но, не представляя, что предпринять, решили пока на всякий случай выполнить главнейшую заповедь чиновника: держать и не пущать. А именно: перекрыть движение любой возможной информации.

Первым делом во всём городе было отключено электричество и телефоны. Затем закрылись вокзал, аэропорт и отделения связи. Кроме того с целью предотвращения проникновения информации через карманные радиоприёмники, работающие от батареек, на полную мощность были запущены все станции глушения сигналов. В эфире над Г-тауном возникла чудовищная какофония шумов и гула…

Пока разохотившиеся чиновники бурно обсуждали животрепещущий вопрос о целесообразности введения комендантского часа, наконец соизволил проснуться Хозяин. Морщась и кряхтя от невыносимой головной боли, он тупо выслушал сбивчивые доклады о событиях и обрушил на помощников испепеляющий гнев за… недостаточное усердие!

В считанные минуты после этого исторического пробуждения в Г-тауне вкупе к прежним отключениям была прекращена подача воды, газа и тепла, а появившиеся на улицах в большом количестве милиционеры начали загонять взволнованных и недоумевающих граждан по домам. (Отметим, что Энтони с друзьями к этому моменту находились уже далеко за городом – иначе они не смогли бы прорваться через появившиеся на всех дорогах блокпосты).

Тем временем военные совершенно неожиданно разом потеряли всю связь. И если на местном уровне это было ещё полбеды – таинственный объект не проявлял активности и был надёжно блокирован – то в столице такой поворот событий вызвал серьёзное беспокойство, перешедшее в панику. Хотя спутниковая разведка не подтверждала видимых проявлений какой-либо инопланетной активности, в её существовании никто не сомневался! И пока все научные лаборатории мира с жаром пытались расшифровать фантастические сигналы, идущие из злополучного района, правительство на чрезвычайном заседании рассматривало различные варианты действий, начиная от полной эвакуации населения всего региона до немедленной ядерной бомбардировки зоны инопланетного вторжения.

Однако решение по Г-тауну так и не было принято, поскольку эпицентр событий неожиданно сместился в другую сторону, и правительство вынуждено было переключить внимание на новую проблему.

Дело в том, что паника, сотрясавшая столицу, очень быстро просочилась наружу, и словно лихорадка, мгновенно охватила целый мир! Во всех уголках планеты началась мобилизация сил для отражения инопланетной агрессии. НАТО объявило «красную тревогу». Под эгидой ООН спешно начала формироваться Армия обороны Земли

Уже через несколько секунд после этих международных заявлений в стране было объявлено военное положение и началась всеобщая мобилизация. Армия поднялась по тревоге и приготовилась встретить… возможное вторжение войск ООН! Гипотетическая опасность со стороны гипотетических пришельцев была отодвинута на второй план…

И только предприняв все возможные меры для отражения вмешательства иностранных государств, правительство смогло вновь вернуться к Г-таунской проблеме. Лишь поздним вечером самолёт с членами комиссии по контакту и крупнейшими уфологами в сопровождении эскадрильи истребителей вылетел в Г-таун.

Но, оказавшись в зоне чудовищных радиопомех, авиагруппа потеряла всякую связь, заблудилась и рассредоточилась… Едва не разбившись, истратив почти всё топливо, лайнер каким-то чудом сумел вырваться из аномальной области и совершить вынужденную посадку в аэропорту довольно удалённого от Г-тауна города. Несмотря на многочасовую болтанку в воздухе и пережитые в связи с этим страдания, члены делегации отказались предаться отдыху и изъявили желание немедленно отправиться в район бедствия наземным транспортом.

Стояла глубокая ночь, когда по направлению к Г-тауну в сопровождении усиленного бронеконвоя выехала длинная кавалькада машин и автобусов…

Глава 8

- Чтоб тебе пусто было! – брюзжал Митяй. - Как всегда, не мог ничего толком узнать! Слышал звон, да не знаешь, где он! А если эти твои пришельцы действительно прилетали! Представляешь, какие великолепные преимущества могла получить наша страна перед империалистами! Если бы мы их нашли и первыми вступили в контакт!..

- Кого нашли, империалистов? – пискнул Бух.

- Пришельцев, чучело!.. И если бы наш друг мафиози в очередной раз не сел в лужу…

- Да что ты ко мне привязался! – огрызнулся Рогацио. - Мне ребята точно и вовремя всё сообщили… Это вы копались как девки перед свиданием! Может, эти марсиане уже испарились, как в Вологде!..

- Ладно, ладно! – успокоил друзей Энтони. - Отдохнём, а завтра поутру со свежей головой снова попробуем поискать. По крайней мере, что-то необычное в нашей местности точно произошло! И неплохо было бы этим воспользоваться…

- А вообще, - вдруг заявил Митяй, - может быть, мы просто купились на утку!

- То есть? – с угрозой в голосе уточнил Вилли.

- А очень просто! Ну, подумаешь, по всем деревням прошли какие-то облавы! С чего вы взяли, что искали действительно пришельцев? Откуда эти крестьяне что знают? Может быть, просто уголовники из тюрьмы сбежали!

- И ради этого во всём городе отключили электричество? – обернулся Энтони.

- Совпадение! Обычная авария или… - Митяй неожиданно запнулся на полуслове и выпучил глаза.

- Эй, ты чего? – встревожено поинтересовался Бух, глянув на приятеля в зеркало заднего обзора.

- Я всё понял! – трагическим шёпотом воскликнул Голубой. - Идиот! Как я раньше не сообразил! – он в отчаянии хлопнул себя по лбу.

- Кажется, нашего друга осенило Откровение! – улыбнулся Энтони. - Ну, делись, что ты понял…

- Это не обычная авария! Это была диверсия!!!

- Что-что? – переспросил Бух.

- А то, что во время сегодняшних облав искали не марсиан, и даже не уголовников, а шпионов, которые повредили электростанции или ещё что-то! И если предположить, что на этот раз Рогацио не болтает, и кто-то что-то и видел прошлой ночью, то это была не летающая тарелка, а вражеский самолёт-разведчик!

- Хм… А что такое с радио? – сделал замечание Топтыгин.

- Очень просто! Помехи специально вызваны, чтобы затруднить диверсантам связь со своим Центром!..

- А знаете, что самое необычное в идее нашего друга Митяя? – проговорил Энтони, задумчиво глядя в окно.

- И что же?

- Что её нельзя назвать слишком бредовой! Только…

- О, чёрт!!! – внезапно завопил Бух, с силой нажимая на тормоза.

В каких-то ста метрах поперёк узкой дороги стоял бронетранспортёр с наброшенной маскировочной сеткой. От него, завидев стремительно несущийся элекар, в разные стороны разбегались солдаты. Покрышки отчаянно визжали, машину тащило юзом, но скорость была слишком высока! Ужасающее столкновение было неизбежно!

- Нам не затормозить! Сейчас врежемся!!! – воскликнул Бух.

- Кто не пристёгнут, держитесь, за что можете! – предупредил Энтони, решительно рванув какую-то красную рукоятку на передней панели.

Раздался оглушительный грохот, и пассажиров, которые при торможении чуть не улетели с сидений, внезапно с огромной силой вдавило обратно в спинки.

За каких-то два десятка метров до неизбежного катастрофического столкновения с бронетранспортёром элекар подпрыгнул и, оставляя огненный след, стремительной свечой унёсся в вечернее небо. Ошарашенные солдаты не успели сделать вслед ни одного выстрела…

- Все живы? – спокойно поинтересовался Лембент, как только смолк грохот ракетных двигателей, и чудовищная перегрузка ослабла.

- Чёрт! – простонал Рогацио. - Мы что, летим?! У меня кишки к заднице прилипли!..

- Спокойно! Сейчас будет небольшой кувырок, и они поднимутся до горла…

- А у вас крылья есть? – подал слабый голос Митяй.

- У меня – точно нет! – весело ответил Энтони. - Насчёт Буха не знаю, может, он подпольный святоша…

- Да у машины вашей, идиоты!!! – завопил Голубой, отчаянно хватаясь за спинку переднего сиденья. (В этот момент элекар достиг верхней точки своей траектории и начал валиться вниз).

- А ты их видел? Это тебе что, самолёт? – наигранно удивился Лембент.

- Да, но как…

- Да, ладно, сиди ты! – шикнул мафиози. - Парни наверняка знают, что делают!..

На самом деле Энтони немного поскромничал. В момент кувырка из днища элекара действительно выдвинулись небольшие широкие серповидные плоскости. Полностью функцию крыльев они выполнить, конечно, не могли, но, безусловно, упорядочивали процесс падения! Точнее, это было даже не падение, а плавное скольжение вниз, к тому же управляемое!

Невозмутимо поворачивая руль, который в настоящее время полностью стал штурвалом, Топтыгин опускал машину по крутой дуге.

- Видишь что-нибудь? – спросил Энтони, внимательно всматриваясь вниз.

- Темно, гадство…

- А что вы ищете? – поинтересовался Митяй.

- Дорогу пошире или поляну побольше…

- А вон, смотрите, какие-то огни! – подал голос Рогацио. - О, это костры! Много!..

- Костры – это плохо! – поморщился Лембент. - Не хотелось бы, спустившись с неба, объясняться перед военными… К тому же если они ждут диверсантов…

- Но у нас же разрядник есть! – заметил Бух. - И уже низко!

- Сколько?

- Полтора километра!

- Ладно, рули туда! – решил Энтони.

- Тормозим?

- Да!

Машину резко дёрнуло, и она начала заваливаться назад. Ещё один сильный рывок вернул её в прежнее положение. Повиснув на двух больших парашютах, элекар продолжил плавный спуск.

- Эй, вы видите, что там, на поле?! – возбуждённо воскликнул Рогацио, прильнув к окну.

- Где, где? – переспросил Топтыгин, подслеповато вглядываясь вниз.

- Да вон, от костров и правее!

- Чёрт! – воскликнул Голубой. - Какой-то самолёт! Или…

- Да ты что! Это же «Буран»!

- Или американский «Шаттл»! – мрачно покачал головой Митяй. - Значит, высадка десанта всё же состоялась…

- Да нет, братцы! – взволнованно пробормотал Энтони. - Сдаётся мне, этот аппарат раза в три побольше!

- Ты хочешь сказать… - пробормотал Бух.

- Он хочет сказать, что это марсиане! – Вилли не мог скрыть своего торжества. - Ну, кто там пытался со мной спорить?!

- Погоди ещё говорить «гоп»… - вяло огрызнулся Голубой.

В этот момент элекар с сильным толчком совершил посадку. Несколько раз качнувшись на мощных амортизаторах, машина замерла в неподвижности. Втягивая в корпус тормозные парашюты, тихонько загудели двигатели. Бух откинул крышу, и в кабину ворвался свежий холодный воздух. Сгорающий от нетерпения мафиози первым выпрыгнул наружу.

- Свет не включать! – предупредил Энтони. - Возможно, нас не заметили…

- Идите все сюда! – позвал приятелей Рогацио. - Это просто чёрт знает что!..

- Тише ты, крикун! – шикнул на него Топтыгин, вылезая из машины.

Неизвестный аппарат горой нависал над казавшимся хрупким по сравнению с ним элекаром. Мощные опоры наполовину зарылись в оплавленную землю, причудливые обводы корпуса словно устремлялись вверх, скрываясь в темноте. В отблеске дальних костров материал неведомого объекта переливался каким-то причудливым голубым золотом. Казалось, он светится изнутри.

- Точно инопланетяне! – потрясённо прошептал Бух, нежно прикасаясь рукой к гладкой обшивке.

- Осторожнее ты! – прошипел Митяй, втянув голову в плечи. - Мало ли что может быть!

- О чём ты?! – отмахнулся рационализатор и изобретатель с горящими от нетерпения глазами. - Да я облажу его весь!!! Вдоль и поперёк!!!

- Но только утром! – мягко остановил его Энтони.

- Почему?! – возмутился Топтыгин. - Я что, ребёнок?

- Иногда бываешь даже хуже… Упадёшь – а ты обязательно упадёшь - провалишься в какую-нибудь дыру… Где мы будем тебя искать?

- Так что, мы все будем торчать здесь до утра? – капризно спросил Рогацио.

- Не знаю… Может быть, не здесь… Может быть, не до утра… И, по крайней мере, не все.

- Что ты хочешь этим сказать? – подозрительно глянул на приятеля Митяй.

- Я иду туда сейчас.

- Куда?! – почти хором воскликнули компаньоны.

- К ним. - Лембент кивнул на корабль пришельцев.

- Как?! – ахнул Топтыгин.

- Вон, видишь лестницу? По ней…

- Нет, но… Как… Они же… Но почему?!

- Странный вопрос! – улыбнулся Энтони. - Напомните мне, для чего мы сюда ехали?

- Устанавливать контакт с пришельцами…

- Вот я и пошёл его устанавливать!

- Но… Как-то неожиданно… - промямлил мафиози, поёжившись. - И вот так, без подготовки…

- А что тянуть? – пожал плечами стратег. - К тому же я не уверен, что у нас много времени… Поглядите на те костры!..

- Но… Энтони! – в волнении воскликнул Бух. - Ты только будь осторожен!

- И, если что, зови! – добавил Митяй.

- А вы, если что, Машку тут не обижайте!..

- О, с этим будь спок, братан! – воскликнул Рогацио. - Я лично возьму над ней опеку!

Смех Лембента послышался уже откуда-то сверху.

Глава 9

Г-МФ Ким Ка-Линовский сидел в командной рубке планетарного исследовательского глайдера Первой Звёздной экспедиции фирмы «УДАВ», растерянно теребя пульт управления. Смятение пришельца было вызвано тем, что вот уже несколько часов, как полностью прервалась связь с кораблём-маткой, расположенным где-то на орбите. За эти долгие часы Г-МФ пришлось пережить целую гамму разнообразных чувств: от недоумения и гнева до элементарного страха. Пару раз посланец дальней цивилизации готов был даже плюнуть на всё и немедленно стартовать, но, успокоенный мирной окружающей обстановкой, подавил в себе приступы малодушия.

Сейчас он, не столько с надеждой, сколько для очистки совести, в очередной раз сканировал все приёмные каналы. Увы! Огромный экран, занимавший всю переднюю стену рубки, либо оставался непроницаемым, либо вспыхивал дикой какофонией цветных всполохов. Звук же Г-МФ предусмотрительно отключил – невыносимый вой и свист, вырывающийся из эфира, вызывал зубную боль…

Отчаявшись поймать сигнал с орбиты, Ка-Линовский тихо выругался и прекратил приём. Бортовой компьютер тотчас же автоматически включил запись, и экран заполнился прекрасным стереоскопическим изображением Дворца Пяти Колец. Освещённый мощными цветными прожекторами, украшенный флагами и воздушными шарами, этот памятник архитектуры Нового Века словно стоял в каюте.

Кадр сменился, и на экране возник Большой Зал дворца. Шло торжественное открытое заседание правительства. Пришелец устроился в кресле поудобнее и весь обратился в слух.

- Друзья! – поднялся с председательского места президент Г-МФ Чмо-Кунь. - Сегодня у нас незабываемый день! Прошло ровно пятьсот лет с тех пор, как наш великий прародитель Г-МФ Лютатовский-старший воткнул в каменистую почву этой пустынной планеты знамя свободной и независимой фирмы «УДАВ»! И сегодня, в день славного юбилея, я просто не могу не отметить, каких блестящих успехов достигло первое во Вселенной Г-МФовское государство!..

Президент рассказывал о победах и свершениях очень долго. Чмо-Кунь, или Биг-Босс, как его называли приближённые соратники, больше всего на свете любил поговорить! Его нескончаемые выступления звучали по трансляционной сети фирмы «УДАВ» почти круглосуточно, и ни один гражданин под страхом наказания не имел права отключить своё приёмное устройство.

Но Ким Ка-Линовский был членом Правящей Семьи, и иногда позволял себе небольшие послабления. К тому же сейчас он находился очень далеко от бдительных глаз тайной полиции. Поэтому он промотал большую часть президентского выступления, остановившись на своём любимом фрагменте.

- …И кроме всего вышеупомянутого, - продолжал Чмо-Кунь, - потенциал фирмы «УДАВ» достиг такого уровня, что даже наш дорогой покровитель и сюзерен, Великий Шеф «НОУНИ», высоко отметил выдающиеся достижения Г-МФовской нации! И сделал нам по случаю юбилея замечательный, поистине великошефский подарок! Настоящий, почти новый гиперпространственный звездолёт! Да, да, друзья, - Биг-Боссу пришлось повысить голос, так как в зале поднялся невообразимый гвалт, - фирма «УДАВ» выходит в дальнее космическое пространство! И Большая Пятёрка уже утвердила начальника Первой Межзвёздной экспедиции!..

Ким Ка-Линовский заулыбался. Он смотрел эту запись раз сто, и с мельчайшими подробностями знал, как сейчас встанет и важно раскланяется под оглушительный гул оваций, как к нему с огромным букетом подбежит юная рыженькая особа, как потом…

Одухотворённое расслабление пришельца прервал неожиданный вежливый стук. Г-МФ зевнул, нашарил шлёпанцы, и запахнув полы халата, направился открывать. Погрузившись в родную обстановку, он совершенно забыл о том, что находится один в спускаемом аппарате на чужой, возможно, враждебной планете. И только открыв дверь рубки и никого там не обнаружив, очнулся от наваждения и деланно рассмеялся:

- Ну вот, уже галлюцинации начинаются! Нет, решительно пора отсюда улетать!..

Стук повторился. Г-МФ вздрогнул и сразу перестал улыбаться. Беспомощно огляделся по сторонам и вдруг понял, что звук, передаваемый динамиками, идёт снаружи!

Метнувшись к пульту управления, пришелец включил наружный обзор. На площадке перед шлюзовой камерой виднелась фигура гуманоида довольно мирного вида.

- К-кто вы такой? – дрогнувшим от волнения голосом осведомился Ким Ка-Линовский в микрофон.

- Представитель земной цивилизации…

- Вы что, один?!

- Пока да… Это предварительный частный визит…

- Вооружены?

- Определенно нет!

- Хорошо… Открываю…

ant-s-6Дверь шлюзовой камеры с шипением отодвинулась, и Энтони (а это был, естественно, он) без колебаний ступил на борт чужого корабля. Раздался тонкий свист, одежда плотно прилипла к телу.

- Не беспокойтесь, идёт прокачка воздуха и дезинфекция! – раздался голос из динамиков, и почти сразу отошла в сторону внутренняя дверь шлюза. Лембент не без волнения шагнул наружу и сразу увидел пришельца.

Внешне инопланетянин ничем не отличался от людей. Это был довольно молодой гуманоид, невысокий и мускулистый, с твёрдыми скулами и волевым подбородком. Глаза из-под густых насупленных бровей смотрели довольно строго, но в целом лицо его имело несколько глуповатое выражение – возможно, виной тому были чуть оттопыренные уши.

- От имени народонаселения Земли рад приветствовать вас на нашей голубой планете! – напыщенно произнёс Лембент.

- Голубой? – переспросил пришелец.

- О, это метафора! – улыбнулся Энтони. - Однако должен отдать вам должное: по-нашему вы говорите просто безукоризненно!

- Вам это кажется. На самом деле мы с вами говорим на разных языках, но мой лингвистический браслет позволяет нам понять друг друга… Разве у вас нет такой технологии?

- Увы! – развёл руками Лембент. - А мысли ваш прибор случайно не может читать?

- Разумеется, нет! Ведь это противоречит законам об этике!

- О, у вас так твёрдо соблюдаются законы…

- Как правило! - в свою очередь позволил себе слегка улыбнуться пришелец. - В любом случае такая техника официально имеется только у спецслужб… Но что же мы стоим в коридоре? Пройдёмте в рубку! Признаться, я уже заждался вашего визита…

- Ещё раз должен оговориться, что прибыл к вам как частное лицо! Чтобы, так сказать, подготовить вас к официальной встрече с властями…

- Да-да, я понял… Кстати, тем лучше: можно обойтись без церемоний, и просто доверительно поболтать… Как прикажете вас величать?

- Можно просто Лембент.

- Замечательно! В таком случае я – просто Ка-Линовский… А там, на краю этой площадки, у костров – ваши сопровождающие?

- Однозначно нет! – покачал головой Энтони. - Но осмелюсь предположить, что это ваши сопровождающие!

- Что вы имеете в виду? – встревожено посмотрел на него пришелец.

- Полагаю, что эти люди имеют отношение как раз к официальным властям, встречи с которыми вы, очевидно, ждёте…

- А, почётный эскорт! – догадался Г-МФ. - Ну-ка, ну-ка, посмотрим поближе… Он уселся перед экраном и пробежал пальцами по столу. Горящие в отдалении костры стали быстро приближаться. Одновременно с этим начала рассеиваться ночная мгла.

- Хорошая у вас техника! – похвалил расположившийся в удобном кресле Энтони.

- Да… Не жалуюсь, - скромно подтвердил Ка-Линовский.

Тем временем изображение на экране увеличилось и осветлилось настолько, что стали хорошо видны мельчайшие подробности: усталые, небритые лица солдат, ощетинившиеся стволами бронемашины, решётки на окнах автозаков знаменитой марки «чёрный ворон»…

- Вы уверены, что это действительно для меня?! – с брезгливым недоумением в голосе осведомился Г-МФ.

- Ну не для меня же! – мягко улыбнулся Лембент.

- И что… Вы хотите сказать, что на вашей голубой планете всегда так встречают гостей?

- Насчёт «всегда» с уверенностью ответить не могу – ведь вы первый посетивший нас…

- Но тогда тем более непонятно – почему такой м-м-м… нерадушный приём?!..

- А, ну это объясняется нашим менталитетом. Если позволите, я вкратце обрисую вам ситуацию – ведь я и нанёс этот визит именно с целью подготовить вас к… возможным неожиданностям…

- Буду вам крайне признателен!..

- Дело в том, что наша планета разделена на большое множество различных государств, относящихся друг к другу довольно враждебно. Порою между ними вспыхивают даже настоящие взаимоистребляющие войны… Впрочем, я полагаю, в этом мы не являемся уникальными?

- Да, подобное во Вселенной случалось, - признал пришелец.

- Ну, тогда вам должно быть понятно, что всё чужое у нас принимается, как вы выразились, нерадушно!

- Да, но я же прибыл с миром!

- Хм… В ближайшее время у вас будет возможность попытаться убедить в этом власти…

- Вы полагаете, это будет затруднительно?

- Не знаю… Но есть большая вероятность, что прежде всего вас примут за иностранного шпиона…

- Я приведу доказательства, что прилетел из космоса!

- В таком случае вас сочтут разведчиком враждебной планеты…

- Как у вас всё мрачно! – поразился Ким Ка-Линовский, вскакивая. - Неужели такое возможно?! Но почему тогда вы так спокойно общаетесь с представителем «враждебной» цивилизации? И при этом производите впечатление вполне здравомыслящего человека!..

- Стоп, стоп! – прервал его Лембент. - Как говорят у нас, не путайте Божий дар с яичницей! Ведь я представляю не правительство, а, так сказать, широкие слои населения…

- А-а-а! – воскликнул Г-МФ, снова садясь. - Получается, что обычные граждане этих ваших государств вовсе не такие кровожадные, и не питают такой враждебности к чужакам! И все описанные вами страсти разжигаются исключительно властями! Так?

- Но разве это не очевидно? – пожал плечами Энтони. - Вы когда-нибудь слышали про войны, разжигаемые рядовыми обывателями?

- Пожалуй, вы правы! – подумав, кивнул пришелец. - То есть, жители вашей планеты вполне созрели для контакта с Большой Вселенной – доказательством тому наша беседа – а власти пока нет… Жаль! Выходит, я зря летел сюда… Впрочем, хотя бы пообщался с умным человеком!..

- О, вы мне льстите! – улыбнулся Энтони. - На Земле великое множество людей гораздо умнее меня…

- Вот бы мне с ними встретиться! – вздохнул Ка-Линовский. - Кстати, господин Лембент… - он с хитрецой глянул на посетителя. - У меня складывается такое ощущение, что вы – не совсем рядовой обыватель своей планеты… Это видно по многим признакам…

- Ваша проницательность меня просто пугает! – снова улыбнулся Энтони. - Вы уверены, что не имеете возможности читать мысли?

- О, что вы! Об этом нет и речи! Просто, общаясь с вами, нельзя не заподозрить…

- Ладно, ладно! – успокоил пришельца гость. - Я пошутил… Но должен вам признаться: на Земле действительно существует нелегальная организация… даже коалиционный союз нелегальных организаций, объединяющий разумных и здравомыслящих людей из разных государств…

- О! Господин Лембент! – Г-МФ снова возбуждённо вскочил. - Умоляю вас, организуйте мне встречу с кем-нибудь из руководства этой коалиции! Ведь вы это можете?! Скажите «да»!!!..

- Ну… Пожалуй…

- Великолепно! Что для этого нужно?! Я готов практически на всё! Даже на некоторый риск!

- Не надо никакого риска. Достаточно перевести нашу приватную встречу в официальное русло…

- Вы хотите сказать… - пришелец запнулся, пожирая глазами своего гостя, - что вы… что я… - неожиданно он вскочил, вытянулся, прижав руки по швам, и торжественно отрапортовал: - Честь имею приветствовать вас на борту планетарного исследовательского глайдера Первой Межзвёздной экспедиции фирмы «УДАВ»! Начальник экспедиции и капитан звездолёта «Золотое кольцо», министр физкультуры и спорта фирмы «УДАВ» Г-МФ Ким Ка-Линовский!

- Что ж, очень рад, очень рад! – проговорил Энтони, тоже поднимаясь. - В свою очередь имею честь приветствовать вас на нашей гостеприимной голубой планете! Председатель Высшего Координационного Совета союза ЮФСИ, премьер-министр коалиционного правительства Земли Энтони Лембент…

- Премьер-министр! – ахнул Г-МФ, восхищённо пожимая руку новоиспечённого государственного деятеля. - О, какая высокая честь для меня! И ещё председатель совета… союза… как, простите, вы сказали?

- Это аббревиатура с другого языка, для конспирации, - пояснил Лембент. - The Union of Fighting for Sanity Emancipation, что означает «Союз борьбы за освобождение здравомыслия».

- О, да, да, понимаю! – закивал Ким Ка-Линовский. - Ну, что ж, позвольте, дорогой господин Лембент, считать здравомыслие полностью освобождённым, а историческую встречу двух цивилизаций - состоявшейся!..

Глава 10

- Могу я поинтересоваться целью вашего визита, господин Ка-Линовский? – развалясь на мягком диване, Энтони отхлебнул из высокого бокала глоток слабоалкогольного инопланетного напитка.

- Видите ли, господин премьер-министр… Фирма наша ещё довольно молодая… И, несмотря на блестящие успехи, мы… то есть, правительство… давно уже подумывали о необходимости контактов с цивилизациями, подобным вашей… Ну, то есть, не в обиду вам будь сказано, не с самыми крупными и великими – ведь, как бы те ни улыбались нам, всё равно их отношение будет в лучшем случае снисходительным… Нам же хочется равного партнёрства… Вы меня понимаете?

- Безусловно!

- Поэтому как только покровитель и сюзерен фирмы «УДАВ» Великий шеф «НОУНИ» подарил нам звездолёт, мы не стали тянуть с отправкой Первой межзвёздной экспедиции…

- А нашу планету нашли случайно?

- Да нет, её по некоторым признакам вычислил бортовой компьютер. Ну, слабые электронные сигналы, излучение…

- На таком расстоянии! Видать, солидная машина!

- Ещё бы! Производства Великого Сверхшефства «НОУНИ»…

- Эти фирмы, шефства – я так понял, это всё какие-то… структуры? – уточнил Энтони.

- Да, конечно, по общему классификатору, - кивнул Г-МФ. - И ваша планета, когда вступит в ВАВ, тоже получит статус фирмы…

- Простите, куда вступит?

- Во Всеобщую Ассоциацию Вселенной.

- Как интересно! И что от нас для этого потребуется?

- Да не так уж много! Признать международные законы ВАВ… Привести внутреннее законодательство в соответствие с нормами ВАВ… Принять Кодекс Взаимопомощи… Вступить в Систему Безопасности Вселенной…

- Это вы называете «не так много»? – рассмеялся Энтони. - Не думаю, что с нашими внутренними противоречиями всё получится просто… Мы на своей-то планете не можем договориться… А выгоды какие-нибудь мы от этой ВАВ можем получить?

- Ну, а для чего же иначе вступать? – улыбнулся Ка-Линовский. - Право свободной торговли со всеми членами ВАВ… Само собой, право перемещения по Вселенной…

- А что, сейчас мы его не имеем?

- Разумеется, нет! Если вы вдруг, не будучи членами ВАВ, сможете покинуть границы своей галактики, то будете арестованы первым патрульным кораблём! Другое дело, что в этих местах они встречаются очень редко. Но ближе к центру – точно не разминётесь!

- Надо же, какие строгости! – покачал головой Лембент. - А что вы говорили про Кодекс взаимопомощи? Он тоже накладывает на нас обязанности?

- Конечно! Все члены ВАВ обязаны помогать друг другу в экстренных ситуациях. Но в нашем с вами положении – я имею в виду маленькие фирмы – Кодекс даёт больше прав, чем обязанностей. Понятно, что никто не станет привлекать наши невеликие силы для отражения какой-либо агрессии – для этого существуют мощные Шефства… Мало того - даже, встретив в глубоком космосе корабль ВАВ, терпящий бедствие и по каким-то причинам не способный подать сигнал, мы можем сами не кидаться ему на помощь, а, сославшись на недостаточные технические возможности, просто вызвать спасателей… Обычно на это закрывают глаза…

- Но зато нам придут на помощь всегда? – уточнил Энтони.

- Если вы члены ВАВ – безусловно. И на планете, и в космосе…

- Даже на планете?! И в каких случаях это возможно?

- Да мало ли… Нападение третьих сил, техногенная катастрофа, природный катаклизм…

- А экологическое бедствие?

- Разумеется…

- Даже если мы сами так загрязним свою окружающую среду, что не сможем жить?!

- Что ж… Пришлют корабль-ассенизатор, и всё вычистят… Но, наверное, после этого потребуют внедрить более безопасные технологии.

- Поразительно! Жаль, что нам ещё долго не удастся воспользоваться такими возможностями…

- Всё зависит исключительно от вас самих, - пожал плечами Г-МФ.

- Да, конечно, с этим трудно поспорить… Но вернёмся к цели вашей экспедиции - вероятно, вы всё же чего-то ожидали от этого визита?

- Да хотя бы только встречи с вами, господин Лембент, - улыбнулся пришелец. - Которая, надеюсь, даст новый толчок в развитии фирмы «УДАВ»!

- О, вы возлагаете на мою скромную персону такую ответственность!.. Но чем реально мы можем вам помочь?

- А что у вас есть? – глаза Ким Ка-Линовского заинтересованно блеснули.

- Сырье?

- Пожалуй, нет, сырья пока хватает!

- Рабочие руки?

- Ещё больше!

- Идеи?

- А вот с идеями как раз большой дефицит! – воскликнул Г-МФ. - Это как раз то, ради чего стоило отправляться в дальнее путешествие!

- В таком случае, вы не зря проделали его! Уж чего-чего, а такого добра… Как говорил один наш одиозный земляк, «бензин ваш – идеи наши»[1].

- Бензин?

- Ну, это образное выражение… Имеется в виду материальная, так сказать, подпитка…

- Господин Лембент! – пришелец торжественно поднялся. - Я уверен, что мы с вами найдём обоюдный интерес!

- Не сомневаюсь!

- В таком случае предлагаю отметить начало наших добрых партнёрских отношений!

- С удовольствием! Только… не находите ли вы уместным пригласить некоторых моих министров?

- О! Это было бы просто великолепно! Но долго ли их собирать?

- Некоторая часть моих коллег находится внизу, в машине… Так что достаточно их только позвать.

- Что же вы раньше молчали, господин премьер-министр! – укоризненно воскликнул Г-МФ. - Скорее, скорее ведите их сюда! А я пока приведу себя в порядок…

Спускаться вниз Энтони не пришлось. Едва открылась внешняя дверь шлюза, как он оказался в цепких объятиях Топтыгина.

- Вот чёрт полосатый! – выругался тот. - Исчез, и с концами! Хоть бы предупредил!..

- Мы уж тут решили, что тебя съели! – сообщил стоящий рядом Рогацио.

- А я подумал, что не съели, а… - раздался с лестницы голос Митяя.

- Ладно, ладно, можешь не продолжать! – со смехом перебил его Лембент. - Все и так поняли, что ты подумал…

- Да плюнь ты на него! – махнул рукой Бух. - Лучше расскажи, как, что? Настоящие пришельцы?

- Вполне! – кивнул Энтони. - Точнее, пришелец один, остальные остались на орбите…

- А видео у них есть? – спросил Рогацио.

- Слушай… не знаю! Спросишь сам!

- Мы что, тоже туда пойдём? – с некоторым страхом поинтересовался Бух.

- А как же! – вмешался Митяй. - Ведь наш парламентёр наверняка не выяснил, какой у них политический строй!

- И вправду не спросил! – под общий смех покачал головой Лембент.

- А он того… не агрессивный? – осторожно поинтересовался Рогацио.

- Нет… Но доверчивый! Как ребёнок!

- Представляю, чего ты ему наплёл! – хмыкнул Голубой.

- Думаю, даже и не представляешь! Я выдал себя за главу земного правительства!

- Ну, ты крутой! – восхитился мафиози. - В натуре, уважаю!

- И он вправду поверил? – ахнул Топтыгин.

- Ну… Наверняка сказать не могу… Но вида не подал… Теперь многое зависит и от вас – как себя покажете…

- Мы?! Но мы-то что можем сделать?!

- Главное – поменьше говорить! А ты, Митяй, вообще молчи, и только надувай щёки!

- Это ещё почему?!

- Да как ляпнешь что-нибудь, всё моё представление насмарку. Уж лучше будь гигантом мысли и отцом вселенской демократии[2]

- А кто выступит матерью?

- Найдём… Да, кстати, мы все – члены мощной подпольной организации, называется ЮФСИ. По-нашему - «Союз борьбы за освобождение здравомыслия». Запомнили?

- Что за уродское название! – поморщился Митяй.

- Да знаю… Но я же импровизировал на ходу! Сначала на язык упала аббревиатура, а потом пришлось за уши притягивать расшифровку…

- А что, мне нравится! – заявил Топтыгин. - Звучит красиво…

- Вот и славненько! – подытожил Энтони. - Ну, соберитесь, коллеги, и не забывайте, что вы – правительство этой планеты!..

Г-МФ ожидал делегацию в командирской рубке. На нём был роскошный мундир с позументами, перехваченный многочисленными портупеями и обвешанный разнокалиберным оружием, которое сразу привлекло внимание мафиози.

- Позвольте представить вам нескольких членов моего кабинета, господин Ка-Линовский! – торжественно произнёс Энтони.

- Буду вам чрезвычайно признателен, господин Лембент!

- Член Высшего Координационного Совета союза ЮФСИ, член коалиционного правительства Земли, министр промышленности Бух Топтыгин!

- Очень, очень приятно, господин Топтыгин! - пожимая руку новоиспечённого министра, произнёс Г-МФ. - Уверен, у нас найдутся общие интересы!..

- Надеюсь! – скромно пискнул рационализатор и изобретатель.

- Председатель общества «Голубой Урал», член коалиционного правительства Земли, министр государственной безопасности Голубой Митяй!

- Голубой? – улыбнулся пришелец, пожимая руку густо покрасневшего политика.

- Умпхф… - выдавил тот.

- Конспирация! – шепнул Энтони, наклонившись к уху Г-МФ.

- А-а-а, понятно! Чрезвычайно рад приветствовать вас, господин Голубой!..

- Руководитель военизированной организации «Сицилия», член коалиционного правительства Земли, министр обороны Вилли Рогацио!

- О, вы, похоже, самый серьёзный человек в правительстве, господин Рогацио! – с улыбкой заметил Ким Ка-Линовский, обмениваясь рукопожатием с мафиози.

- Служба! – многозначительно процедил Вилли, сурово сдвинув брови.

- Что ж, господа! - развёл руками Г-МФ. - Не могу выразить словами, насколько я рад… даже счастлив видеть вас всех здесь! Теперь я абсолютно уверен, что не напрасно отправился в дальнюю и трудную экспедицию! А пока предлагаю вам в дружеской и непринуждённой обстановке отметить эту историческую встречу! – он широким жестом указал на приоткрытую дверь.

Соседнее помещение встретило гостей изумительно накрытым столом. Такого изобилия невероятной снеди не видывал даже Энтони, по праву считавшийся знатоком кулинарии! Всевозможные блюда громоздились одно над другим, образуя настоящие пирамиды, целые батареи разнокалиберных бутылок усладили бы взор самого привередливого приверженца Бахуса…

- Уважаемые друзья! – поднялся с бокалом в руке Ким Ка-Линовский, когда гости расселись. - Я не люблю и не умею говорить длинные речи. Поэтому просто предлагаю поднять этот тост за человека, благодаря которому состоялась не только наша сегодняшняя встреча, но и исторический контакт двух великих цивилизаций! Я пью за вашего командора! Вы позволите мне называть вас этим высоким титулом ВАВ, господин Лембент?

- Как вам будет угодно! – прижал руки к груди тот.

Митяй прыснул в тарелку, но получил под столом ощутимый пинок от Буха и сдержал готовую вырваться реплику.

После нескольких попутных и ответных тостов скованность присутствующих прошла, и за столом воцарилась действительно дружеская непринуждённая атмосфера. Бокалы непрерывно звенели, голоса становились всё громче, сливаясь в приятный уютный шум.

- Скажи честно: ты меня уважаешь? – выяснял Ким Ка-Линовский у Рогацио, хватая его за воротник непослушными пальцами.

- А то!

- И я тебя уважаю… очень!

- Тогда давай ещё по одной!.. ик!..

- Так, значит, я – председатель голубого союза… или как там ты сказал? – приставал Митяй к Энтони. - А не хотел бы ты вступить в наше общество? Я бы, пожалуй, сделал тебя своим личным… эээ… секретарем… Надеюсь, ты понимаешь, о чём я, а?..

- Ладно, ладно! – отшучивался тот. - Вступлю! Сегодня в навоз, завтра – в «Голубой Урал»…

- Ах, да, «Голубой Урал»!.. Как романтично! Ты, наверное, долго думал!..

- Долго, долго!.. А вон смотри, как ты думаешь – в той квадратной тарелке, коричневый шар – это что, дичь? Или овощ?

- Это? Сейчас узнаем…

Но по мере того, как бутылки со стола перекочёвывали на пол, голоса становились тише, слова расплывались, движения теряли координацию.

Министр промышленности, который никогда в жизни не пил ничего крепче прокисшего столовского виноградного сока, при первом тосте сдуру глотнул из бокала, и теперь находился в состоянии ступора, изредка подёргивая ногами.

Голубой Митяй, который вместо того, чтобы подойти к указанному Энтони блюду, полез за ним через весь стол, но упал в блюдо с салатом, где и остался лежать.

Последними отключились Г-МФ и его новый друг Рогацио. Голоса стихли. Банкет закончился.

Энтони вышел из задумчивого оцепенения, в котором пребывал, и произвёл рекогносцировку. Некогда пышно и со вкусом убранная комната представляла теперь довольно плачевный вид и напоминала поле сражения.

Посередине роскошного стола в огромном блюде с салатом возлежал председатель общества «Голубой Урал» и по совместительству министр государственной безопасности коалиционного правительства Земли. В зубах его торчала зелёная веточка какого-то пряного растения.

Министр промышленности свернул своё длиннющее тело в клубочек, и было непонятно, какая сила удерживает его на стуле.

Министр обороны полулежал на куче пустых бутылок, засунув голову под мышку капитана звездолёта «Золотое кольцо». Руки мафиози крепко сжимали один из бластеров, висящих на поясе Г-МФовского мундира.

Сам хозяин вольготно расположился на спинке своего стула, свесив вниз руки и ноги. Он бы, разумеется, упал, если бы не опирался на Рогацио…

Несколько секунд с лёгкой улыбкой посмотрев на беспорядок, новоиспечённый командор вздохнул и принялся за уборку.

Первым делом он попытался извлечь из блюда министра государственной безопасности. Но Митяй засел там настолько прочно, что эту затею пришлось оставить. Тогда премьер-министр решил просто снять блюдо вниз. Поначалу это удалось, но когда большая часть груза свесилась через край, противоположные ножки стола оторвались от пола, и вся груда посуды посыпалась на Лембента, от чего он выпустил из рук блюдо, которое тяжело рухнуло на пол. Салат оказал амортизирующее действие, в результате чего Митяй не пострадал. Правда, сверху на него сверзился перевернувшийся стол, но, как выяснилось позже, тоже без последствий.

Падение стола вызвало сотрясение, достаточное для того, чтобы разрушилась пирамида из Ка-Линовского и Рогацио. Тихонько скатился на пол и министр промышленности.

Удовлетворившись произведённой уборкой, Энтони тихонько вышел в командирскую рубку и плюхнулся на диван. Посвятив несколько минут стратегическому планированию на ближайшее время, он, наконец, позволил себе расслабиться и уснул.

 


[1] слова принадлежат Остапу Бендеру, главному герою бессмертного романа Ильфа и Петрова «Золотой теленок»

[2] ещё одно несколько перефразированное выражение Остапа Бендера

Глава 11

Длинный правительственный кортеж растянулся по тёмному шоссе не на одну сотню метров. Ярко освещённый фарами и мигалками, он представлял собой весьма внушительное, если не сказать, феерическое зрелище. Но вместе с тем и устрашающее – особенно для усталых солдат на отдалённом от города блокпосту, которые уже почти сутки находились на ногах, постоянно ожидая нападения неведомого противника.

Неудивительно, что приближающаяся колонна была встречена беспорядочным, но отчаянным огнём из стрелкового оружия. Шедшие впереди эскорта бронетранспортёры сопровождения практически не пострадали, ответив массированными залпами. Охранявшее блокпост подразделение было вынуждено спешно отступить и рассеяться в лесу, но и колонна остановилась для перегруппировки. Поскольку она уже находилась в зоне плотных радиопомех, связаться ни с Г-тауном, ни с «Большой землёй» не представлялось возможным. Поэтому после небольшого военного совета было решено не рисковать безопасностью членов правительственной делегации. Автобусы и машины отвели на несколько километров назад и по возможности рассредоточили под прикрытием конвоя. В сторону же Г-тауна с соблюдением всех предосторожностей выдвинулась небольшая разведывательная бронегруппа. Но не доехав до городской черты всего каких-то двух десятков километров, передний бронетранспортёр подорвался на мине. Экипаж еле успел покинуть объятую пламенем машину, попав под шквальный огонь с обеих сторон шоссе. Но разведгруппа сумела быстро мобилизоваться, и несмотря на то, что несколько человек были легко ранены, перешла к мощной обороне. Огневая дуэль могла продолжаться сколь угодно долго, но тут к защитникам блокпоста подошло сильное подкрепление, и разведчикам пришлось туго. После того, как загорелся ещё один бронетранспортёр, они спешно погрузились на уцелевшие машины и отступили к месту временной дислокации конвоя.

Одержавший победу усиленный контингент блокпоста, имея довольно смутное представление о местонахождении противника, продолжал вести массированный огонь из всех видов оружия в направлении шоссе. Непрерывно перебрасываемые к месту инцидента подкрепления прямо с колёс тоже втягивались в эту забаву. Такая беспорядочная стрельба совершенно реально могла привести к трагическому исходу – ведь фронт постоянно расширялся, и в условиях отсутствия какой-либо связи подходящие подразделения в итоге непременно начали бы стрелять друг в друга. Но к счастью вовремя подтянутый к театру военных действий танковый корпус накрыл несколькими залпами обширный участок, прилегающий к шоссе, отчего загорелся окружающий лес. Тем самым наконец появился хороший ориентир, на котором и был сосредоточен огонь всех участвовавших в «сражении» сил…

Практически с самого начала событий американский спутник-шпион зафиксировал побоище в районе инопланетной высадки, и известие об этом ещё сильнее всколыхнуло весь мир. Сотрясавшая его паника переросла в настоящую истерию! Где-то началась централизованная эвакуация населения, где-то люди сами в ужасе покидали свои дома. Все бомбоубежища были переполнены, а системы ПВО лихорадочно обшаривали небо в ожидании вторжения.

Из столицы же по-прежнему не поступало никаких заявлений. И хотя заседание правительства продолжалось, сохраняющееся отсутствие связи с Г-тауном и исчезновение в аномальной области специальной делегации не привносило ясности в ситуацию!..

… Тем временем в бой втянулись практически все войска Г-таунского гарнизона. На месте было оставлено только оцепление вокруг чужого летательного аппарата (который, к счастью, находился с противоположной стороны от города – так что даже если отдаленные звуки канонады и проникали внутрь глайдера, они не потревожили крепкого сна пришельца). Последний и самый яркий аккорд в небывалом огненном спектакле поставил дивизион установок «Град», нанёсший по горящему лесу сокрушительный удар. После этого сражение стало постепенно затихать – во-первых, начала сказываться усталость людей, во-вторых, элементарно закончились боеприпасы…

… Едва забрезжил рассвет, командующий гарнизоном в сопровождении руководства штаба вылетел на вертолёте для осмотра передовой. Бой полностью стих, измождённые солдаты сидели и лежали у костров прямо на земле. Поле сражения представляло собой практически одну гигантскую дымящуюся воронку с торчащими кое-где обугленными пнями.

- Я всё-таки не могу понять! – ворчал командующий. - Противник разбит?

- Так точно, товарищ генерал!

- А где следы? Где сгоревшая техника, где убитые, наконец?

- Так всё подчистую разметало, товарищ генерал! Глядите, как всё перепахали, орлы!..

- Сказки, сказки, товарищи офицеры! – покачал головой командующий. - Кстати, сведения о потерях подтвердились?

- Так точно, товарищ генерал! Несколько легкораненых… и всё!

- Что же это за противник у вас был такой? Не нанёс нам никакого урона… Разгромлен без следа… А был ли противник?

- Ну, товарищ генерал!.. Какой бой-то был, а!.. Всю силушку показали!..

- Показатели… А вон там в отдалении что за подразделение? Вон, в лесочке…

- Да это гражданские… - проговорил один из офицеров, поднеся к глазам бинокль. - Автобусы, машины… Хотя нет, есть и бронетехника…

- А ну, давай туда!

- Может, сперва выслать разведку? – встревожено предложил начальник штаба.

- Вы же говорите, что весь противник разбит без следа! – усмехнулся генерал.

- Да это наша техника! – успокоил офицер с биноклем.

Вертолёт приземлился в непосредственной близости от скопления машин. Оттуда навстречу спускающимся офицерам быстрым шагом направилась довольно большая группа штатских и военных. Впереди широко шагал высокий седой человек в распахнутом пальто.

- Наконец-то мы видим своих! – воскликнул он. - Как мы вас заждались, генерал!..

- Товарищ …ков?! – опешил командующий.

- Да, это я! Если бы вы знали, с какими приключениями мы к вам добирались! Но что у вас творится?! Сначала на нашу колонну напали… Потом рядом бушевало настоящее сражение… Как Г-таун?!

- Стоит… - генерал отвёл глаза. - А что тут у нас творится, я пока даже и не скажу…

- В любом случае мне нужно срочно попасть в город!

- Прошу! – командующий указал на вертолёт.

Глава 12

- Маха, проснись, Маха!

- Уммпфхррр…

- Ну, Маха же!

- Ммммм…

- Вот противная девчонка! – Мочалка в отчаянии топнула ногой. - Ну, погоди у меня!..

Она скрылась на кухне, появившись через минуту с мокрыми руками. Но брызги в лицо Потрошительницы не дали ожидаемого эффекта – та лишь поморщилась и отвернулась к стенке.

- Ты мне надоела! – раздражённо воскликнула Мочалка, сдирая с подруги одеяло.

Машка лишь поёжилась и чмокнула губами. В следующий момент подушка была вырвана из-под её головы и оказалась на полу. Но и этот шаг к принудительному пробуждению окончился провалом – Потрошительница только перевернулась на живот и поджала ноги…

- Ну, сейчас ты у меня попляшешь по-настоящему! – злорадно прошипела Мочалка, внося в комнату полный стакан воды. Тихонько хихикая, она двумя пальчиками оттянула резинку на плавках подруги и выплеснула содержимое туда.

Пляска началась так быстро, что Мочалка даже не успела отдёрнуть руку, и выбитый стакан подлетел в воздух. Вслед за ним совершила изящный пируэт и Потрошительница.

- Какая гадина это сделала?!?! – завопила она, не открывая глаз.

- Тихо ты, Маха, не ругайся!

- Ах, это ты?!?! – рука потерпевшей молниеносно нащупала в постели мокрый стакан.

Мочалка еле успела присесть: смертоносный снаряд с жужжанием пронёсся над её головой, приподняв волосы, и вдребезги разбился о стену.

Разрядив таким образом гнев, Потрошительница наконец удосужилась приоткрыть один глаз.

- Ну, и зачем ты меня разбудила? – устало поинтересовалась она.

- Ой, что ты, Маха, тут такие дела творятся! Сейчас новости по телевизору передавали…

- Совсем рехнулась! Ради этого поднимать с постели человека в такую рань!.. А что, свет, что ли, дали?

- И свет, и воду, и газ… Их, оказывается, из-за пришельцев отключали!

- Из-за кого? – Машка окончательно открыла глаз. - Заболела, что ли?

- Да нет, правда! К нам пришельцы прилетели! Ещё вчера, и из-за этого наше начальство всё поотключало! А сегодня приехало другое начальство, из Москвы, и наших всех сняли…

- За что?

- Ну, как… И за отключения, и за то, что сражение устроили…

- Какое сражение? – Потрошительница открыла второй глаз.

- Да с пришельцами… Вернее, они думали, что с американцами, а оказалось, что вообще ни с кем…

- Погоди… - Машка потрясла головой. - Что ты несёшь? При чём тут американцы?

- Ну, все сначала думали, что это американцы, и пошли с ними сражаться, а это оказались пришельцы! С другой планеты!

- И мы их победили?

- Да нет, сражение было совсем в другой стороне, в лесу…

- Так с кем сражение? С американцами или пришельцами?

- Да ни с кем! Они там сами не могут разобраться… Темно было…

- Ладно, а что с пришельцами?

- Сейчас по телевизору самый главный из Москвы выступал, сказал, что контакт будет!

- Так! – глаза Потрошительницы озорно блеснули. - Надо бы на это все посмотреть!

- Ну! Я так и подумала, что тебе интересно будет!..

- Хорошо, молодец! – Машка спустила ноги с кровати. - Едем немедленно! Сейчас только легкий макияж сделаю…

Не прошло и полутора часов, как Машка с Мочалкой, наконец, вышли из дома.

Несмотря на рабочий день, улицы были буквально запружены народом. Нескончаемым потоком в одну сторону двигались автомобили, велосипеды, прохожие…

- Что происходит? – удивилась Потрошительница. – Эвакуация?

- Не знаю… - Мочалка была в явной растерянности. – Вроде бы ничего не передавали…

- А, может, нам тоже надо делать ноги? Эй, студент, подойди на секунду! – Машка подозвала проходящего мимо патлатого парня со жвачкой во рту.

- Чего надо, гирлы? – приблизился тот к подругам. – И с чего вы взяли, что я студент?

- Ну, не академик же! – улыбнулась Потрошительница. – Скажи, что случилось? Куда это все устремились?

- Ну, так на пришельцев смотреть, косая! Не слышала, что ли?

- Почему это я косая? – возмутилась Машка.

- А потому что с косой! – захохотал от собственной шутки парень.

- Очень остроумно! Ладно, свободен…

- А, может, проводить? Оплата возможна натурой…

- Проваливай, проваливай…

- Зря ты прогнала его, Машка! – осторожно заметила Мочалка, когда патлатый исчез.

- Это ещё почему?!

- Ну, мы же дорогу не знаем…

- Так все же туда ломятся! Найдём… И вообще лучше тачку поймать.

- А у тебя рубль есть?[1]

- Ха, и так довезут! Ещё и счастливы будут…

Действительно, первый же водитель, которому махнули подруги, даже выскочил из машины и помог Машке устроиться на переднем сиденье. Ангельская внешность нашей героини всегда действовала безотказно!

Ехали довольно долго – на всех перекрёстках были страшные пробки. Даже за городом движение оказалось замедленным. Наконец машина совсем остановилась.

- Похоже, дальше вообще не проедем! – вздохнул водитель, пытаясь что-то разглядеть за плотной стеной автомобилей впереди.

- Ладно, попробуем пешком! – решила Потрошительница.

Однако пройти достаточно значительное расстояние подругам тоже не удалось. Дорога впереди была перекрыта огромной толпой, которую с трудом сдерживали несколько рядов солдат. Чуть поодаль стояли бронетранспортёры.

- Не пробраться!.. – вздохнула Мочалка.

- А лес на что?

- Но там же снег!

- А вон тропинка…

При ближайшем рассмотрении то, что увидела Машка, тропинкой можно было назвать лишь с большой натяжкой. Просто кто-то прошёл к лесу напрямую, оставив в мокром ноздреватом снегу глубокую борозду. Однако других путей не наблюдалось, и Потрошительница решительно шагнула в снег.

Несмотря на то, что подруги старались ступать в чужие следы, ноги их моментально промокли до колен. К тому же идти оказалось очень непросто.

- Может, повернём? – тяжело дыша, предложила Мочалка.

- Нет… - неуверенно возразила Машка, оглянувшись. - Обратно уже дальше…

- Стоять на месте! – неожиданно раздался впереди тонкий испуганный голос, и из кустов навстречу девушкам поднялся совсем юный ушастый солдатик. Автомат в его руках судорожно ходил из стороны в сторону.

- Спрячь свою игрушку, глупыш, а то ещё стрельнет нечаянно! – ласково сказала Потрошительница, подбираясь вплотную к часовому.

- Я сказал, надо стоять!.. – севшим голосом повторил тот.

- Нет, ты глянь, Мочалка, какой хорошенький! – Машка нежно провела указательным пальчиком по щеке красного, как рак, новобранца.

- Прелесть! – подруга, переведя дыхание, включилась в игру.

- Слушай, а давай возьмём его с собой, а?

- Мне… я… не… нельзя! На посту… я… - солдат сорвал с себя шапку и вытер ею обильно струящийся пот.

- Ты не хочешь нас защитить? – обиженно надула губки Потрошительница.

- Я хочу… но… нельзя мне! – несчастный часовой чуть не плакал.

- Да действительно, Маха, оставь человека в покое! – вмешалась Мочалка. - Неужели не видишь, он при исполнении!

- Ах, да, да! – всплеснула руками та. - Как я сразу не догадалась!.. Так, может, ты тогда знаешь, где пришельцы?

- Это военная тайна! – выдавил из себя солдат.

- Да что ты, Маха! Не знает он! Разве может настоящий витязь отказать девушке!..

- Нет! Я знаю!!! – воскликнул часовой, словно боясь, что прекрасные незнакомки отправятся искать другого знатока. - Надо пройти через эту рощу, там будет поле, и там… там… - голос его совсем сел.

- Нет, он мне положительно нравится! – воскликнула Потрошительница. - Слушай, Мочалка, а давай сами останемся с ним, а?

- Давай! – легко согласилась та. - Только, может, сначала посмотрим на пришельцев?

- Одним глазочком, ладно? – обернулась Машка к часовому. - И сразу назад! Только ты никуда не уходи!..

- Но меня скоро сменят… - прошептал тот.

- Тогда жди от нас письма! – успокоила его сердцеедка.

К большому удивлению подруг в лесу почти не оказалось снега. Довольно легко они миновали указанную часовым рощицу и оказались среди высохшего колючего кустарника. Ещё несколько шагов – и сапожки авантюристок погрузились в мягкую вспаханную землю совхозного поля.

- Вот они! – прошептала Потрошительница.

 


[1] Во времена написания книги отечественная валюта была значительно весомее, и за 1 рубль можно было доехать на такси в любой конец города.

Глава 13

  Открыв глаза, Энтони первым делом посмотрел на часы. Без четверти девять. Поздновато, но если учесть, что банкет закончился сильно за полночь… Глубоко вздохнув, командор одним движением соскочил с дивана. Новый день начался, и он обещал быть очень напряжённым!

  Насвистывая песенку собственного сочинения, Лембент отправился на поиски санузла. Несмотря на более чем внушительные размеры исследовательского глайдера его жилой отсек занимал сравнительно небольшую площадь – командирская рубка, комната, где проходил праздник (очевидно, столовая) и ещё одно помещение, дверь в которое оказалась заперта. Энтони предположил, что за ней скрывалась спальня хозяина.

  Зато под бытовой отсек создатели аппарата места не пожалели! Одно плохо – назначение большинства устройств командору было совершенно непонятно. Но, изучив несколько помещений, он всё же остановил свой выбор на одном, пол, стены и потолок которого были усеяны крошечными отверстиями – очевидно, для воды. Так и оказалось – стоило Энтони войти внутрь, как со всех сторон в него ударили упругие горячие струйки. Чертыхнувшись, он стремглав бросился к выходу, но не тут-то было: дверь оказалась запертой!

  Пнув её для порядка несколько раз, премьер-министр коалиционного правительства Земли, отфыркиваясь от воды, начал стягивать с себя мокрые брюки. Справившись с этим нелёгким делом, он принялся было за рубашку… но тут душ прекратился столь же внезапно, как и начался, а из отверстий подул горячий воздух.

  Быстро сообразив, что и эта процедура вскоре закончится, Энтони как мог, выжал брюки и стал интенсивно размахивать ими. Но высушить не успел: потоки воздуха иссякли, и дверь душевой плавно откатилась в сторону.

  Продолжая чертыхаться и помахивая совершенно мокрыми брюками, командор вышел в коридор. Проблема утреннего туалета была решена лишь частично, зато появилась другая: сушки и глажения. Конечно, при помощи хозяина глайдера она бы наверняка разрешилась в два счёта, но Энтони не рассчитывал на его скорое пробуждение…

  Тем не менее приводить себя в порядок было нужно! Да и сидеть взаперти непонятно сколько времени премьер-министру вовсе не улыбалось. Неизвестно, как долго может длиться похмельный сон пришельца – а официальный контакт может начаться в любую минуту… Пока что инертность властей оказалась здорово на руку нашим авантюристам, но Лембент прекрасно отдавал себе отчёт в том, что бесконечной она быть не может. А, следовательно, нужно действовать!

  Энтони решительно прошагал в рубку и расположился в капитанском кресле. Перед ним предстало подобие гигантской компьютерной клавиатуры или пульта управления. Правда, там не оказалось привычных кнопок и клавишей – изогнутая дугой матовая поверхность была испещрена словно нарисованными причудливыми символами и значками, линиями и дорожками, которые светились разным цветом.

  Командор был довольно рассудительным человеком, и вряд ли бы сразу кинулся нажимать подряд на все символы… неудачный же приём душа ещё более укрепил его в этом. Так что, стараясь не касаться клавиатуры, Энтони прежде всего принялся изучать остальную обстановку рабочего места Г-МФ. Его внимание привлекли вертикальные ряды блестящих «шпенёчков» справа и слева от кресла, мало похожих на кнопки (если символы на поверхности стола соответствовали представлениям конструкторов глайдера о кнопках). Осторожно потянув за один из них, Лембент обнаружил, что это не что иное, как ручка выдвижного ящика.

  Премьер-министру крайне не хотелось проводить детальный обыск у радушного хозяина, поэтому он просмотрел содержимое ящиков очень поверхностно. Но ничего напоминающего инструкции и вообще книги, не обнаружил. Там располагался лишь разнообразный «хлам» из непонятных хитрых штучек, в большинстве своём, скорее всего, имеющих отношение к оружию. Единственное, что привлекло внимание командора – некое устройство, судя по всему, оптическое, с мягким эластичным ободом, отдалённо напоминающее прибор ночного видения, в которых обычно бегают герои американских боевиков. Осторожно повертев его в руках, и убедившись в относительной безопасности, Энтони всё же решился надеть устройство на голову. Вопреки ожиданиям, никакого эффекта не последовало – окружающая обстановка через хитрый прибор виделась точно так же, как и без него.

  Не желая искать выключатель, пока неясно назначение прибора, Лембент принялся было стаскивать конструкцию с головы, как вдруг его взгляд случайно упал на «клавиатуру». О, чудо! Всё хитросплетение символов стало вдруг совершенно ясным и понятным! Командор моментально сообразил, что надел аналог упомянутого пришельцем лингвистического браслета. Только это устройство делало интуитивно понятной не звуковую, а графическую информацию! Энтони уверенно прикоснулся к одному из значков на поверхности стола, и на экране появился подробный план глайдера…

  … Через полчаса командор более-менее разобрался с работой основных систем жизнеобеспечения инопланетного корабля. По его команде открылись обе шлюзовые двери, и солнечное мартовское утро ворвалось в тихое полутёмное чрево глайдера, заглушив тонкие запахи всяких ионизаторов и ароматизаторов мощным духом оттаивающей земли, набухающих почек и ещё чего-то такого мартовского, что загоняет котов на крыши, а некоторых людей – наоборот, опускает до животного состояния…

  Вдохнув несколько раз этого чего-то, Энтони тоже опустился… точнее, спустился по металлической лестнице. Элекар спокойно стоял на том же месте, окружающая обстановка располагала к спокойствию и расслаблению. Машины на дороге оставались без движения, солдаты дремали у потухших костров, пригревшись на солнце после промозглой мартовской ночи. Признаков надвигающегося контакта заметно не было.

  Забрав из элекара свой походный несессер, командор ещё раз огляделся и поднялся в глайдер. Двери шлюза он закрывать не стал – с одной стороны, чтобы слышать всё, что происходит за бортом, с другой – чтобы подольше не исчез сладкий мартовский аромат. Первым делом Лембент уточнил расположение прачечной установки, разобрался с управлением и загрузил туда промокшую одежду, после чего нашёл, наконец, настоящую комнату для умывания и принялся за бритьё. Лезвие было новым, резало мягко, и премьер-министр позволил себе замурлыкать под нос еще одну песенку собственного сочинения. Тем не менее, это не помешало ему услышать лёгкие, почти неразличимые шаги в коридоре.

- Это вы, господин Ка-Линовский? – крикнул он, не прекращая бритья.           Шаги замерли. Ответа не последовало.

- Да кто там? Бух, ты?

Молчание.

- Митяй?.. Рогацио?.. Да что за чертовщина! – командор в сердцах бросил в раковину помазок и, не смывая пены, вышел в коридор. Прямо перед ним, прижавшись к стене, стояла… Потрошительница!

Несколько секунд Лембент ошарашено смотрел на гостью, даже не замечая, что мыльная пена капает ему на плавки. Удивление оказалось настолько сильным, что вывело из равновесия даже невозмутимого стратега. Но гораздо более сильное потрясение испытала незваная гостья. Уж кого-кого ожидала она встретить на борту корабля пришельцев, но только не своего старинного приятеля!

- Ну, ты даёшь, Маха! – наконец, оправился от удивления Энтони. - Как ты узнала, что я здесь?!

- Я… я не… - язык плохо слушался хозяйку.

- Ладно, погоди, я хоть оденусь! – вспомнил командор про свой наряд. - Посиди пока в командирской рубке… по коридору прямо… Только ничего там не трогай!

Премьер-министр быстро добрился, продолжая удивлённо покачивать головой, извлёк из прачечной машины свою одежду, наспех натянул горячие идеально отглаженные брюки, набросил на плечи рубашку и вышел в коридор. Потрошительница оказалась на том же месте, где он её оставил – тяжело привалясь к стене и закрыв глаза. Потрясение оказалось настолько сильным, что она находилась чуть ли не в полуобмороке.

- Эй, ты чего, Маха? – Энтони осторожно дотронулся тыльной стороной ладони до щеки приятельницы. - Есть проблемы?

- Н-н-нет… - она с трудом разлепила губы.

- Ну, тогда пошли в рубку! И постарайся придумать историю поправдоподобнее! Извини, но я намереваюсь учинить тебе строгий допрос! Нет, ну, как ты узнала?! Неужели Митяй?.. Хотя нет, он же тоже не… Э-э-эй! Ты уверена, что с тобой всё в порядке?

- Да… - слабо ответила Машка, не открывая глаз.

- Так пошли, что тут стоять! – командор взял её за руку и потянул за собой.

Потрошительница сделала было маленький шаг, но почувствовала, что ноги плохо слушаются её. Инстинктивно она попыталась опереться на плечо Энтони, но вдруг испугалась этого порыва и наоборот отшатнулась в сторону. Пол резко ушёл куда-то вбок, и падение оказалось бы неизбежным, но командор успел среагировать и подхватил гостью на руки.

- Если это твои обычные штучки, то со мной они не пройдут! – предупредил он, внося девушку в рубку и укладывая на диван. - Причём, я не просто любопытствую… мне крайне важно знать, откуда ты узнала, ибо совершенно не хотелось бы, чтобы в мои планы вмешались конкуренты… Э-эй! Маха!.. Машаня!..

Озабоченно вглядываясь в лицо приятельницы, Лембент провёл рукой по её щеке, пощупал лоб, после чего встал и быстро прошёл в столовую. Однако когда он вернулся со стаканом какой-то голубоватой жидкости, Потрошительница уже открыла глаза и даже попыталась сесть на диване.

- Вот и славненько! – улыбнулся командор, протягивая ей напиток. - Ну, что, будем колоться?

- В чём?..

- Пока меня интересует только одно: откуда ты узнала, что я здесь?

- Но… я этого не знала…

- Забавно… Зачем ты тогда сюда пробралась?

- То есть… Но ведь сказали, что это корабль пришельцев…

- Верно… Ах, вот оно что! – Энтони с облегчением рассмеялся. – Наш хорошенький любопытный носик привёл нас посмотреть на инопланетян!.. Я должен был догадаться!

- Куда уж тебе! – Потрошительница полностью села на диване. Самообладание начало возвращаться к ней. - Гораздо приятнее было предположить, что я притащилась в это чёртово поле исключительно ради твоей великой персоны! Обычное мужское самолюбие!..

- Ну, положим, я никогда не говорил, что необычен… И не скрою… начинать утро с тебя мне гораздо приятнее, чем, скажем, с Митяя…

- Не поняла… - Машка внимательно посмотрела на Энтони. - Это что, заигрывание?

- Расслабься! – тот легонько похлопал её по коленке. - Наша договоренность в силе! Мы просто друзья… или ты наконец решила избавиться от своих вредных привычек и стать хорошей девочкой?

- Нет! – Потрошительница задорно вскинула подбородок.

- Вот и хорошо! – кивнул командор. - То есть, что я говорю!.. Ничего хорошего в этом, конечно, нет… Но… Признаться, у меня зреют некие грандиозные планы… и сейчас мне просто ни до чего… эээ… другого… - он смущенно замялся и даже слегка покраснел. - Я хотел сказать, что… эээ… сейчас не самое лучшее время что-то менять в наших отношениях… Ты… не обиделась?

- А… на дураков не обижаются! – Машка сбросила сапожки и подтянула ноги на диван, положив подбородок на колени. - Хотя, надо признаться, иногда ты бываешь таким занудой!..

- Уж какой есть! – тяжело вздохнул Энтони, делая притворно скорбное выражение лица. - А у тебя, между прочим, ноги мокрые! Не замёрзли?

- Как бы они не замёрзли! – зябко поёжилась Потрошительница. - Видел бы ты, по каким сугробам я сюда пробиралась!..

- Авантюристка! – улыбнулся премьер-министр. - Ты позволишь? – он опустился перед Машкой на корточки, взял в руки её маленькую ступню и принялся осторожно растирать.

- Можешь даже гольфы снять, - пробормотала Потрошительница, жмурясь от удовольствия. - Э, только ногу мне не оторви, медведь неуклюжий! Да джинсы-то закатай немного, не бойся… Ты что, типа, никогда девочек не раздевал?

- Не смущай меня! – командор фыркнул. - Так я тебе и признаюсь!..

- Ой-ой-ой! Не очень-то и интересно… К тому же некоторые слухи и так ходят…

- Ну, про кого из нас не ходят слухи, пусть первым бросит в меня камень…

- Свинтус! А, между прочим, даже то, что ты сейчас делаешь… я даже такого еще никогда никому не позволяла! Не веришь?

- Верю! – Энтони серьёзно посмотрел Машке в глаза. - И ценю!

- Только не вздумай зазнаваться!

- Ну, что ты… Если я когда-нибудь и умру, то только от скромности…

- Трепач!.. А вот выше уже под шумок не лезь, там у меня не замёрзло… Да… Ты мне другое объясни… Что, насчёт инопланетян – выдумка? Но откуда эта ракета? Или это ваша?

- Нет, пришельцы действительно прилетели, и это их корабль… точнее, спускаемый аппарат…

- В таком случае, что здесь делаешь ты?

- Ну, как тебе сказать… - Энтони загадочно улыбнулся. - Есть кое-какие идеи…

- Понятно… Очередная афера… И тебе даже удалось одурачить пришельцев!

- Пока только одного! – уточнил командор. - Но самого главного! Да, надеюсь, я могу рассчитывать на твою поддержку?

- Вот ещё! – фыркнула Потрошительница. - В свои дела ты меня даже не впутывай! Я хотела только посмотреть…

- В таком случае лучше сделать это, пока он спит!

- Кто?

- Пришелец.

- Ой, а он страшный?

- Да нет… Похож на нас… прилизанный… Да что рассказывать – иди да посмотри…

- А можно? – Машка спрыгнула с дивана и крепко ухватила Энтони за руку. - Но только с тобой, ладно?

- Да, пожалуйста! – усмехнулся тот. - Слушай, так приятно, когда ты все же иногда ведешь себя как хорошая девочка!..

В столовой царил полумрак. Участники ночного пиршества валялись практически в тех же позах, в каких командор оставил их накануне. По комнате разносился храп и свист, ощутимо несло перегаром.

- Вон он, пришелец! – показал рукой командор. - Который лежит под стулом…

- А можно подойти поближе?

- Да подойди, не бойся… Он не кусается… Можешь даже потрогать… только не очень – я ревную!

- Меня или его? – Потрошительница подняла на Лембента лукавый взгляд.

- Иди, иди, давай! – тот легонько подтолкнул её в спину.

Машка сделала по направлению к Ким Ка-Линовскому несколько робких шажочков, но тут дорогу ей преградил перевернувшийся стол. Подумав секунду, она осторожно ступила прямо на него. Стол внезапно шевельнулся и издал какой-то нечленораздельный звук. Потрошительница взвизгнула и одним прыжком оказалась в объятиях Лембента.

- Ты чего так испугалась, глупышка? – засмеялся командор, осторожно гладя её по голове и незаметно целуя в макушку.

- Там стол… живой!!!

- Да это не стол, это Митяй!

- Какой Митяй?

- Да тот самый, с которым ты чуть не познакомилась! Под столом дрыхнет… Можно попытаться устроить вам встречу прямо сейчас…

- Нет… как-нибудь в другой раз... - девушка всё ещё еле заметно дрожала. - Пожалуй, на сегодня мне достаточно стрессов…

- Что, и на пришельца не пойдёшь смотреть?

- Да что там интересного… я уже увидела… А ничего, если я позову Мочалку?

- Как, и она здесь?!

- Ох, ну а куда же я без неё?.. На улице ждёт…

- Ну, что с вами делать! - махнул рукой командор. - Зови уж… Только обуйся!

Машка опустила глаза на свои босые ноги и рассмеялась.

 

 

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ

ЧАСТЬ

ВТОРАЯ

 

 

 

«Чего стоят муки творчества иного писателя по сравнению с муками его читателей!..»

Неизвестный философ конца ХХ века

 

 

Глава 1

ant-s-7От быстрой ходьбы и без того румяные щёки Вертера раскраснелись, что отнюдь не портило его благородную внешность. И встречные девушки не переставали строить глазки таинственному белокурому красавцу с нежными усиками в моднючем пальто и затемнённых очках в тонкой золотой оправе. Тот воспринимал это как должное, в зависимости от откровенности направленных на него взглядов снисходительно улыбаясь уголком губ или удивлённо приподнимая одну бровь.

Вертер не был профессиональным сердцеедом, называя себя просто коллекционером-любителем Прекрасного. И, надо заметить, достиг в этом направлении воистину потрясающих успехов… если, конечно, уважаемые читатели позволят мне столь прагматично говорить о той высокой материи, в служении которой подвизался новый герой нашего повествования. Но как я могу выразиться иначе, если через его сердце проходили самые прекрасные девушки столицы (а, следовательно, и всей страны) – победительницы конкурсов красоты, известные артистки и киноактрисы, просто рядовые красавицы!.. Хотя, нет! Сердце Вертера я упомянул не совсем точно – вы будете удивлены, но даже в самые пикантные моменты оно оставалось спокойным и холодным! Да-да! Пользуясь заслуженной славой самого искушённого и искромётного любовника, на самом деле он… никогда и никого не любил! Мало того – гордился этим, заявляя своему другу Энтони (с которым единственным делился сокровенными мыслями), что любовь – это психическое заболевание, которого ему пока что удавалось счастливо избегать…

Спешу оговориться: при этом Вертера никогда нельзя было назвать и обыкновенным похотливым самцом. К каждой девушке он относился как к королеве: ухаживал красиво и с фантазией, осыпал цветами и подарками, даже посвящал стихи! Правда, не свои… но и не воровал их у всяких там Петрарок, а честно заказывал современным поэтам-ремесленникам… Весь свой богатейший арсенал приёмов наш герой называл одним ёмким словом: обхождение. И именно благодаря этому он никогда не оставлял «за собой» обиженных, рассерженных или обманутых женщин. Все стац-дамы Вертера, как он их называл, после неизбежного расставания, которое всегда происходило как бы само собой, по воле судьбы, продолжали обожать его страстно и беззаветно, сохраняя о мимолётном романе лишь самые прекрасные воспоминания… Да что там! Очень часто возникали ситуации, когда расставание с очередной стац-дамой окончательно ещё не состоялось, а новая уже появлялась. И тогда (разумеется, с полного согласия всех сторон) происходило деление на Первую и Вторую стац-дам… А порой случались эпизоды с наличием Третьей и даже Четвёртой!

О, вы морщитесь, уважаемый читатель? Вам кажется, что прекрасный и романтичный образ героя-любовника затмевается чрезмерным распутством? Но не торопитесь судить! Вспомните хотя бы великого Царя Соломона! И посмотрите на ситуацию с другой стороны: ведь Вертер один, а женщин, стремящихся к любви и нежности – миллионы! И разве плохо, если он успеет подарить радость хотя бы небольшой их части?..

Но вернёмся в тот погожий мартовский день, в котором мы впервые встретили нового героя.

Солнце сияло в небе начищенным пятаком, звонко обтекали сосульки, над лужами клубился пар, суматошно орали растрёпанные воробьи, даже в загазованном воздухе явственно пахло весной. Но на челе красавца была заметна едва различимая тень. Ах, какая красавица ехала с ним в метро! Богиня! Мечта поэта! Стройная, как кипарис, невысокая, с мягкими каштановыми волосами и глазами цвета изумруда… И минимум шесть остановок она почти неотрывно смотрела на него, покусывая пухлые алые губки. Хотя могла, могла подойти и завязать разговор! И всё бы у неё было хорошо!..

Вертер вздохнул. Он никогда и нигде не знакомился с девушками без повода – ни в транспорте, ни на улице, ни в общественных местах. Это был один из Главных Принципов, которые соблюдались неукоснительно без скидки на обстоятельства и форс-мажорные ситуации.

Дело в том, что все аспекты жизни Вертера были давным-давно чётко регламентированы и систематизированы (им самим, разумеется). Поведение с женщинами и прочими людьми, приём пищи, сон, отправление естественных надобностей, отношение к растениям и животным, культуре и искусству – всё это подчинялось сложной системе Принципов, Уложений, Правил и Определений, а также многочисленных Следствий из них. Исключения не допускались, поэтому даже соверши он, скажем, кругосветное путешествие в одной каюте с прекрасной попутчицей, и не подай та повода для знакомства – оно бы и не состоялось! Другое дело, что Вертер никогда и не решился бы на такую авантюру – к дальним перемещениям в пространстве он относился крайне отрицательно… если не сказать – с ужасом. Правда, не на уровне Принципов – в исключительных случаях какие-либо поездки всё же теоретически допускались.

Впрочем, мы отвлеклись…

Итак, Вертер вздохнул и втиснулся в переполненный троллейбус. Двери с натужным звуком закрылись, в грязноватом окне поплыли городские пейзажи. Внезапно откуда-то справа повеяло тонким чудесным ароматом. Коллекционер Прекрасного повернул голову и обмер: прямо перед ним стоял… Ангел! Водопад золотистых волос, свободно рассыпавшийся по плечам, огромные синие глаза, глядящие одновременно таинственно и лукаво, коралловые губы, к которым просто тянуло прижаться… Девушка смотрела так пристально, что Вертер даже зажмурился. «К чёрту!» - мелькнула вдруг крамольная мысль. - «Без сомнения, она готова к контакту! Досчитаю до ста, и если не решится, заговорю первым!!!»

… При счёте «девяносто три» объявили его остановку. На негнущихся, словно ватных ногах, Вертер вышел из троллейбуса и обернулся. Прекрасная незнакомка смотрела на него с нескрываемым огорчением. Её божественные губки скривились, казалось, девушка сейчас расплачется. В душе нашего героя что-то дрогнуло… он едва не бросился обратно, но тут двери закрылись, и троллейбус двинулся дальше.

Вертер в задумчивости остановился. Обычный человек на его месте наверняка бы сорвался с места, побежал догонять уходящий транспорт, цепляться за лестницу или хватать такси… Но подобное безрассудство не мелькнуло даже в мыслях коллекционера Прекрасного! Его заботило другое: пять минут назад был едва не нарушен один из Главных Принципов общения с противоположным полом! Уж не следствие ли это какой-то болезни?!..

- Молодой человек, не подскажете, который час?

Вертер медленно обернулся. Рядом с ним стояла стройная брюнетка спортивного вида с короткой стрижкой и улыбчивыми карими глазами. Она выглядела просто потрясающе, и первая вступила в контакт! Все условности были соблюдены.

- Драгоценная, я никогда не поверю, что такая красавица, как вы, может всерьёз интересоваться каким-то там временем! – поднял бровь наш герой. - А между прочим, я вас где-то видел… Может быть, на съёмочной площадке?..

- О, вы режиссёр? – округлила глаза незнакомка.

- Нет, но я вращаюсь во всём этом. - Вертер сделал неопределённый жест рукой. - Хотя нет… вы не киноактриса! Они во многом ненатуральны, на них даже в повседневной жизни лежит искусственный глянец… Вы же – настоящий ангел чистой красоты… о, эта живительная свежая струя… я просто чувствую шквал высокой энергии… я захлёбываюсь в нём!..

- Впервые встретила настоящего поэта! – воскликнула девушка, восхищённо глядя на Вертера. - Но вы мне явно льстите…

- Что вы, драгоценная! Настоящая здесь только вы… настоящая богиня! Все окружающие, включая вашего покорного слугу, недостойны целовать даже следы ваших очаровательных ножек… Но что вы делаете на этой грязной заплёванной остановке?! Не будет ли нескромным с моей стороны, если я провожу вас в более подобающее место?

- Ой, я бы с удовольствием! – смутилась девушка. - Но… у меня сейчас очень важная лекция… её ни за что нельзя пропускать… А мы не сможем встретиться позже?

- О чём речь, драгоценная! – Вертер изящным жестом извлёк из внутреннего кармана визитную карточку. - Только позвоните, и я прилечу к вам хоть на край света…

- «Вертер Казановский, специалист», - прочитала та. - Как интересно… А специалист в какой области?

Вместо ответа коллекционер Прекрасного обвёл в воздухе руками широкий круг.

Дальнейший путь Вертер проделал в более приподнятом настроении. Даже если прелестная незнакомка и не позвонит (хотя скорее всего, позвонит), всё равно! Ведь именно из таких приятных встреч складывается очарование этой жизни…

Наш герой никогда при первом знакомстве не просил у девушек их координаты, а если они предлагали сами, никогда не звонил первым. Это был не Принцип, а просто тактико-психологический ход. «Если тебе понравилось что-то – дай ему свободу. Если оно вернётся – оно будет твоим. Если оно не вернётся – значит, оно и не могло тебе принадлежать!» Это нехитрое правило вкупе с другим – «чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей» - работало на все сто, и всегда приносило воистину великолепные плоды!..

Впереди на улице собралась большая толпа. Толстенький коротышка в распахнутом пальто что-то возбуждённо тараторил, отчаянно жестикулируя. Вертер подошёл поближе.

- Утром связь восстановлена… Комиссия благополучно добралась… Сражение – недоразумение… Ожидается контакт… Все жители Г-тауна… - донеслись до него обрывки фраз.

«Ах, да, опять пришельцы!» - с улыбкой вспомнил коллекционер Прекрасного. Первые будоражащие слухи о прилёте инопланетян в Г-таун дошли до него ещё вчера, ведь они буквально поставили на уши всю столицу (а, как нам известно, и весь мир). Но в отличие от рядовых обывателей наш герой не поддался общему ажиотажу. Правда, ближе к вечеру, когда волна истерии захлестнула город, он всё же попытался позвонить своему другу Энтони, чтобы узнать информацию из первых рук, но связи не было…

 

… Вставив ключ в замочную скважину, Вертер заметил засунутый под дверь листок. Это оказалась срочная телеграмма. Краткий текст гласил: «Немедленно прилетай. Энтони».

Глава 2

ant-s-8С легкостью обойдя правого полузащитника, Петрович на огромной скорости рванулся вперед. Наперерез ему кинулись сразу двое здоровенных парней, а свои как назло отстали… Нет! До конца матча какие-то секунды, счет равный, и это последняя возможность! Форвард ловко перекинул мяч через голову ближайшего противника, змейкой проскользнул у него под локтем и почти вырвался на финишную прямую, но тут второй защитник ударил корпусом сбоку… Земля стремительно рванулась навстречу, но уже в падении Петрович как-то умудрился отчаянно извернуться и с силой достать мяч левой. Целиться было некогда… да и ворота форвард толком уже не видел, но по дикому взрыву на трибунах понял: попал! Победа! И долгожданный многострадальный кубок наконец-то у их команды!

Лежа на подстриженной траве, Петрович одновременно смеялся и плакал от переполнявших чувств, пока подбежавшие товарищи не подхватили его и, ликуя, не подняли на руки. В этот момент раздалась финальная сирена, которую перекрывал восторженный рев трибун. Для Петровича это была самая прекрасная музыка! Покоясь на плечах ребят, он посылал публике воздушные поцелуи. Та отвечала страстными криками.

Сквозь толпу, отчаянно работая локтями, пробирался невысокий лысый толстячок – администратор команды. В руке он держал какой-то листок.

- Петрович! Телеграмма! – пытался он перекричать шум стадиона.

- Да потом отдашь! – отмахнулся счастливый форвард.

- Срочная! – настаивал толстяк. - И вообще, где я потом тебя поймаю!..

- Ладно, ладно, давай! – Петрович изо всех сил перегнулся через головы и двумя пальцами ухватил бумажку. Читать было некогда, да и совершенно невозможно, поэтому он, не долго думая, засунул телеграмму прямо под промокшую футболку.

В это время откуда-то из толпы вынырнула очкастая дама с микрофоном:

- Вы не могли бы ответить на несколько вопросов для наших телезрителей?

- Я… эээ… - Петрович разом густо покраснел до самых корней своих русых волос, его выразительные, по-детски наивные глаза забегали вокруг, словно ища, куда бы улизнуть – великий форвард всегда тушевался перед телекамерами. – Ну… эээ… если…

- Ваши поклонники просто завалили редакцию просьбами побольше рассказать о вас! С какого возраста вы играете в футбол?

- Ну… наверное, лет с пяти… или даже раньше… Наверное, как научился ходить – так начал играть…

- Потрясающе! И как вы пришли к своему мастерству?

- Ну… - Петрович смущенно улыбнулся. - Тут главное – много тренироваться, и тогда мастерство постепенно придет само…

- Как интересно! И сколько же вы тренируетесь?

- Ну… Вообще-то по графику у меня пятнадцать часов в день летом и двенадцать – зимой… К сожалению, зимой очень рано темнеет. Конечно, я тренируюсь и в темноте, но эффективность падает…

- Двенадцать – пятнадцать часов ежедневно?! – ахнула журналистка.

- К сожалению, не всегда! - вздохнул форвард. - В период игр времени просто не хватает, и иногда тренировки сокращаются до десяти часов… Но это я наверстываю потом, занимаясь по двадцать часов или даже больше…

- А зимой вы что, играете прямо на снегу?

- Ну да… - пожал плечами Петрович. - А на чем же еще?

- Но ведь, наверное, не очень удобно тренироваться в шубе и валенках?

- А с чего вы взяли шубу и валенки? – откровенно удивился форвард. - Это просто смешно! Я всегда тренируюсь в трусах и бутсах…

- И зимой??? И не мерзнете???

- Мерзну, конечно – мы же не в Бразилии! – попытался пошутить Петрович.

- Но… но что же заставляет вас так истязать себя???

- Моя любовь к футболу! – скромно ответил форвард.

- О… Да, это серьезный мотив… А скажите, вы слышали о пришельцах?

- Ну, да… самую малость… Понимаете, в период подготовки к чемпионату у меня был очень плотный график, не до новостей… Но как раз в Г-тауне живет мой хороший друг, и я надеюсь, он мне напишет обо всем…

- Разумеется, но я хотела спросить другое…

- Да?

- Готовится контакт… может быть, сейчас он уже состоялся… - журналистка взглянула на часы. – Скажите, если у пришельцев тоже существует футбол или его аналог, согласились бы вы принять участие в межпланетном матче?

- О! Могу ли я мечтать, что попаду в сборную Земли! – восторженно воскликнул Петрович. - Да это был бы для меня просто пик счастья!

- Ну, мы все уверены, что случись этот матч – вы были бы в нем на высоте!

Возвращаясь на тренировочную базу в фирменном автобусе команды, Петрович размечтался, представляя себе межпланетный турнир. В сборную войдут, конечно, сильнейшие! Марадона… Пеле… Маттеус… Беланов… Михайличенко… Вспомнит ли кто-нибудь про него, рядового, в общем-то, игрока рядового клуба? Правда, наконец выигран заветный Кубок… Так что вдруг, вдруг!.. Петрович погрузился в приятные размышления. Интересно, как играют пришельцы? Какая у них техника? А если у них больше двух ног – насколько труднее будет обвести! Придется изобретать новые финты, приемы…

Форвард даже завозился на сиденье от предвкушения, и тут на животе захрустела бумага. А! Телеграмма! Он извлек из-под футболки довольно потрепанный влажный листок. Краткий текст гласил: «Немедленно прилетай. Энтони».

Глава 3

В Домодедово было как всегда многолюдно и суетно. Растерянные пассажиры с кучами поклажи метались по большому залу в поисках нужной стойки, носильщики с тележками сердито покрикивали на зазевавшихся. Шума не уменьшала и громкая связь, непрерывно бубнящая о взлетах и посадках.

Довольно быстро выяснив, что билеты в нужном направлении распроданы на ближайшие полгода, Вертер направил свои стопы к окошку информации.

- А подскажите, любезная, какой тип самолетов летает на Г-таун? - поинтересовался он у пышнотелой ярко накрашенной блондинки, листающей журнал мод.

- Билетов на Г-таун нет и не будет! – отрезала та, не отрываясь от своего занятия.

- Весьма благодарен за полезные сведения… однако я интересовался не наличием билетов, а типом самолетов!

- А ты что, шпион? – девица впервые подняла глаза, но, увидев стоящего перед окошком красавца, смутилась. – Ой, простите… Я хотела сказать…

- Что вы, драгоценная, я не шпион! – улыбнулся коллекционер Прекрасного, достав из внутреннего кармана блокнотик в красной коленкоровой обложке и махнув им перед лицом собеседницы. - Я корреспондент газеты «Московские известия», и в данный момент работаю над статьей о нашем доблестном Аэрофлоте…

- О, конечно, конечно! Буду очень рада вам помочь! – было заметно, что девица не лукавит. – Полоса в Г-тауне аэробусы не принимает, так что в настоящее время туда летают только ТУ-154…

- Ага, знаю!.. Это такие… с крылышками, да? – неопределенно помахал рукой Вертер.

- Совершенно верно! Да я вам сейчас дам буклет… там есть все – и технические характеристики, и самые популярные маршруты… - блондинка порылась в куче бумаг на столе и извлекла оттуда тоненькую книжечку с цветной фотографией взлетающего лайнера на обложке. – Вот… я вам здесь даже свой телефон запишу… Вдруг возникнут какие-нибудь вопросы – звоните в любое время!

- Даже не знаю, как вас благодарить! – проникновенно воскликнул Казановский. – Вы оказали мне просто неоценимую услугу!..

Засунув буклет в карман плаща, он направился в другой конец зала, где висело расписание вылетов. Однако именно в этот момент ожил громкоговоритель:

- Пассажиров, вылетающих рейсом 293 до Г-тауна, просим пройти к стойке номер 7 для регистрации! Повторяю: пассажиров, вылетающих…

Вертер не дослушал. Резко остановившись, он мгновение раздумывал, а затем развернулся и направился быстрым шагом, но не к стойке номер 7, а в направлении выхода.

Оказавшись на улице, коллекционер Прекрасного оглянулся, что-то прикинул в уме и повернул направо. Миновав здание аэровокзала и целый комплекс каких-то служебных сооружений, он непринужденным шагом двинулся вдоль забора, ограждающего летное поле. Забор местами был бетонный, местами – из проволочной сетки, и круто забирал правее.

Прежде чем завернуть за угол, Вертер притормозил и сначала осторожно заглянул туда. И не зря! В каких-то ста метрах впереди в сетке забора чудесным образом появилась внушительная дыра, через которую вылетел здоровенный чемодан, весь оклеенный цветными ярлыками. Следом за ним наружу один за другим выбрались двое мрачноватых типов в форме грузчиков Аэрофлота. Воровато оглянувшись, они подхватили свою добычу и шустро засеменили в сторону ближайшей рощи.

Дождавшись, пока парочка скроется из виду, Казановский прошел к месту их появления и довольно быстро обнаружил хитроумно замаскированный разрез в сетке. Не прошло и нескольких секунд, как он оказался на летном поле.

Здесь Вертер впервые испытал легкую растерянность. Ряды лайнеров тянулись и влево, и вправо. Достав из кармана буклет, он попытался сравнить образцы с изображением, и не нашел точного сходства. Тут невдалеке проехал аэрофлотовский автобус с пассажирами. Недолго думая, коллекционер Прекрасного двинулся вслед за ним.

Неожиданно из-за груды каких-то ящиков вылез старик в форме вневедомственной охраны:

- Эй, парень! А ты что тут делаешь? Тут запретная зона, посторонним нельзя!

- Спокойно, дед! – Вертер извлек из кармана уже знакомый нам красный блокнотик. – Я – Генеральный оперуполномоченный Центра управления полетами. Провожу внеплановую инспекцию…

- О!.. – уважительно протянул охранник, сдвигая фуражку на затылок. – Ну, тогда, значится… эта… извиняемся…

- Принято… Скажи лучше, 154-е там базируются?

- «Тушечки»-то? Вон они, родимые! – дед указал рукой практически в том направлении, куда до этого двигался новоиспеченный инспектор. – Крайний, вишь, загружают. Скоро на старт.

- Хорошо! – кивнул Вертер. – Продолжайте нести службу!..

Когда он, слегка запыхавшись, почти подбежал к лайнеру, трап полностью опустел. Лишь симпатичная кудрявая стюардесса оставалась внизу, пересчитывая билеты.

- Что же вы опаздываете, гражданин! – укоризненно заметила она, но, повнимательнее рассмотрев коллекционера Прекрасного, сменила гнев на милость. – Ну, хорошо, что успели, а то мы через пять минут закрываем дверь… Ваш билетик, пожалуйста!..

- Да… конечно… сейчас! – Вертер шагнул на трап, рассеянно хлопая себя по карманам. – Да где же он?.. Ведь только что был…

Продолжая лихорадочные поиски, он между тем не прекращал подниматься вверх, пока не оказался в тамбуре самолета, где лицом к лицу столкнулся со второй бортпроводницей, рыженькой и тоже очень миловидной.

- Что случилось, Наташ? – спросила она у кудрявой, которая поднялась следом.

- Да вот, Кать, пассажир билет никак не может найти! – голос первой девушки звучал строго, но глаза улыбались.

- Но вы же проходили регистрацию? – резонно заметила Катя.

- Ну, разумеется! – рассеянно ответил Казановский, продолжая рыться в многочисленных карманах. – Кто бы иначе пустил меня к самолету?..

- А, может быть, вы забыли его на стойке?..

- Ох! – Вертер хлопнул себя по лбу! – Ну, не иначе… И что же мне теперь делать? – растерянно спросил он. - У меня в Г-тауне заболела бабушка…

- Девчонки, ну что, я поехал? – крикнул снизу водитель трапа.

Стюардессы в замешательстве переглянулись.

- Жалко бабушку! – наконец, улыбнувшись, сказала Наташа.

- Да, - тоже улыбнулась Катя. – Ну, что делать… надо же выручать старушку! Ладно, что-нибудь придумаем с вами, гражданин рассеянный с улицы Бассейнной[1]

 

Она помахала рукой водителю и потянула на себя какую-то ручку. Тяжелая дверь самолета с мягким шипением закрылась…

 


[1] герой очень известного раньше стихотворения С. Маршака

Глава 4

Потрошительница заметно нервничала. Хотя, казалось бы, с чего? Энтони и раньше, бывало, дружески заскакивал к ней на чашку чая… ничего необычного. Но на этот раз в голосе приятеля, когда он позвонил и попросил срочной аудиенции, Машке послышалось что-то особенное. Да и не был Энтони никогда раньше столь… официален, что ли… И вообще, что могло произойти за несколько часов, прошедших с момента утренней встречи?

- Маха, ну кончай мельтешить, а! – жалобно попросила Мочалка. – У меня уже шея устала следить за тобой!

- А?! – Потрошительница рассеянно отвлеклась от своих мыслей и вдруг заметила, что стоит посредине комнаты. – Опачки! Я что, ходила?

- Нет, ты не ходила – ты металась! – хихикнула Снегурочка, не сводя с подруги напряженного взгляда. – Ой, блин, чую, не к добру это все!..

- Да ладно, прекратите! – Машка силой заставила себя плюхнуться в кресло, не заметив, как побелели костяшки пальцев, вцепившихся в подлокотники, и вдруг нервно захихикала.

- Ты чего, Мах? – осторожно поинтересовалась Мочалка.

- Да так… пришло в голову… «Вы помните… вы всё, конечно, помните… Как я стоял, приблизившись к стене… Взволнованно ходили вы по комнате и что-то резкое в лицо бросали мне…»[1], - нараспев продекламировала Потрошительница, и, заметив вытянувшиеся лица подруг, добавила со вздохом: - Ох, старею я, девки!..

Снегурочка прыснула в кулак, Мочалка же продолжала смотреть на подругу круглыми испуганными глазами. В этот момент в прихожей задребезжал дверной звонок.

Машка подскочила с кресла как распрямленная пружина. Первый шаг она сделала было в сторону входа, но вдруг резко развернулась и устремилась в противоположном направлении.

- Проводите его в мою комнату! – звенящим от волнения голосом велела она подругам. – Сами оставайтесь тут…

Дверь за Потрошительницей с грохотом захлопнулась. Снегурочка удивленно посмотрела на Мочалку, потом пожала плечами и пошла открывать.

Когда Энтони вошел в Машкину комнату, хозяйка стояла у окна, внимательно разглядывая тянущийся через двор обшарпанный штакетник.

- Эээ… Маха, к тебе эээ… гость! – в голосе Мочалки было что-то такое, отчего Потрошительница резко обернулась. И обомлела!

Командор был одет в шикарный серый костюм с синей искоркой, светло-голубую рубашку, красиво оттеняющую его каштановую бородку, и моднейший узкий галстук в косую полоску. В руках он неловко держал внушительных размеров букет.

- Бог мой, Энтони!!! – ахнула Машка, прижав руки к щекам, будучи не в силах скрыть своего потрясения. - Не пугай меня! Этот прикид… цветуечки… Что стряслось??? Ты пришел делать мне предложение?!.. О, нет… я сейчас банально грохнусь в обморок…

- Почему сразу нет? – попытался улыбнуться командор, выглядя при этом в высшей степени смущенным. – Ты же еще даже не слышала сути моего предложения… - он нервно оглянулся в поисках, куда бы пристроить явно мешающий ему букет и в конце концов просто положил его на стол.

- Хм… - протянула Потрошительница, склонив голову на бок и внимательно глядя на гостя. - Сути, говоришь?.. Ну, да… действительно не слышала… Хорошо… будем считать, что первый шок от твоего потрясающего вида у меня чуточку прошел, и я готова к конструктивному диалогу…

- Что мне всегда нравилось в тебе, Маха – так это твое несравненное чувство юмора! – заметил Энтони, аккуратно присаживаясь на краешек дивана.

- И только? – Машка укоризненно подняла одну бровь.

- Ну… - Лембент снова смутился. – В другой раз я бы отшутился, но сейчас… кхм… Откровенно говоря, не только… Разумеется, эээ… никто не оспорит, что ты обладаешь и другими… эээ… столь же несравненными достоинствами!

- Вау! – тихонько воскликнула Потрошительница! – Боюсь даже спрашивать, что случилось… и чем этот раз настолько отличается от других… Хотя, нет! Я поняла! Наверное, я просто сплю! Иначе с чего бы блистательный Энтони, который раньше видел во мне одни недостатки, вдруг ни с того ни с сего…

- Неправда! – возмущенно перебил ее Лембент. - Это наговор! Я никогда так не думал!

- Но говорил!

- Да не может быть! Ну, по крайней мере, не столь категорично! - Машка не перебивала, но вопреки (или благодаря) ее молчанию речь командора с каждым словом становилась все сбивчивее и неувереннее. - И вообще… ну, даже если когда-нибудь и говорил, то исключительно эээ… в воспитательных целях… В конце концов, насколько я понимаю, эээ… восхваление своих безусловных достоинств ты и так неоднократно слышала от многочисленных эээ… поклонников…

- Не поняла… - Машка наморщила лобик. – Это ты сейчас так попытался нахамить?

- С чего ты взяла? – искренне удивился Энтони. - Во-первых, ты же знаешь, что я знаю, что все это у тебя просто игры… вполне невинные. А во-вторых, разве есть что-то обидное в том, что у красивой девочки много поклонников? ..

- О! – выразительные глаза Потрошительницы округлились. - Я не ослышалась? Подожди-ка, сяду поближе, чтобы ничего не упустить! – она подошла к дивану и плюхнулась рядом с Лембентом, подобрав под себя ноги. - Теперь рассказывай подробно!

- О чем? – переспросил командор, отводя смущенный взгляд от обнажившихся Машкиных коленок.

- О том, как ты меня охарактеризовал… О моих достоинствах…

- В смысле, что ты эээ… довольно привлекательная?

- Эээ… - передразнила его Потрошительница. - Вообще-то возле окна мне послышалось эээ… несколько другое определение… Впрочем, возможно, все дело в эээ… искажающей акустике этой комнаты…

- Ну, хорошо, хорошо! – было заметно, что слова даются обычно легкому на язык Энтони с большим трудом. – Я откровенно признаю, что эээ… что, в общем-то никогда и не отказывался от факта эээ… и, в общем-то даже не делал из этого особого секрета эээ… что ты… очень красивая девочка… Да что там! – он вскинул голову, словно решившись на отчаянный поступок, и, глядя собеседнице прямо в глаза, выпалил: - Вряд ли я погрешу против истины, если даже заявлю, что ты самая красивая девочка из всех, с кем я когда-либо был знаком! Но еще больше мне нравится, что ты умная… добрая… отзывчивая… веселая… непосредственная… И вообще ты замечательный человечек и хороший друг! Уфф! Ну, и тяжко же мне дается этот разговор! Я прямо взмок! – признался командор, вынимая из кармана клетчатый платок и промокая им действительно вспотевший лоб.

- Да-да, я понимаю! – Машка тоже была заметно смущена, но попыталась отшутиться: - «Я старый солдат и не знаю слов любви!..»[2]

Не отнимая платок от лица, Лембент со смешанным чувством посмотрел на Потрошительницу. Так продолжалось несколько секунд, а потом они вдруг одновременно расхохотались.

- Ладно, Энтони! – отсмеявшись, Машка серьезно взглянула на гостя. – Прости, что заставила тебя так разоткровенничаться! Но уж не могла устоять перед искушением воспользоваться твоей неожиданной покладистостью… Честно говоря, мне уже приходилось получать подобные признания, но… особо приятно было услышать это от тебя… - она кокетливо опустила глазки. – Будем считать, что мое самолюбие полностью удовлетворено, и теперь я смиренно готова выслушать твое предложение!..

- Ну… - командор нервно потер переносицу. – После таких откровений даже как-то… некуртуазно вспоминать о делах… Но вообще-то я пришел к тебе для важного разговора… На карту поставлено многое… да что там! Возможно, все мое будущее! Да и не только моё…

- Боже, как интригующе! – протянула Потрошительница.

- Маха, я вполне серьезно! – воскликнул Энтони, резко обернувшись к девушке всем корпусом и в волнении взяв ее ладошки в свои. – Понимаешь, я задумал, пожалуй, самую крупную в своей жизни аферу!

- Я поняла это еще утром! – улыбнулась та уголками губ, не делая попытки освободиться.

- Да… И наша сегодняшняя неожиданная встреча на корабле пришельцев натолкнула меня на мысль… Да, впрочем, кого я пытаюсь обмануть! Ладно… раз уж начал откровенничать, так пойду до конца! Не встреть я тебя там, все равно бы разыскал и поговорил, прежде чем принимать решение! В общем, такое дело… Как бы тебе сказать…

- Ты хочешь улететь с ними?

- О… - командор посмотрел на Машку широко открытыми глазами. – Я… тебе говорили когда-нибудь, что ты очень умная девочка?

- Возможно, - та скромно потупилась.

- Ты правильно догадалась! Сначала у меня была мысль попробовать как-то использовать потенциал пришельцев на Земле, но потом родился более дерзкий план! Ну, что скажешь?

- А что я должна сказать? Ну, это… скатертью дорожка! Или лучше -счастливого пути, что ли? Впрочем, если ты предпочитаешь – то семь футов… точнее… мы как раз недавно проходили - астрономических единиц[3] под килем!

- Маха… ты сейчас прикидываешься или в самом деле не понимаешь? - Энтони с силой сжал ее ладошки. - Я предлагаю тебе тоже лететь!

- Здрассьте вам! – Потрошительница подняла на него удивленный взгляд. – А мне-то это еще зачем? У меня, знаешь ли, выпускные экзамены на носу!

- Хм… Насчет того, зачем это мне, вопросов, очевидно, не возникает…

- Ну, про тебя и так все понятно… Тебя обуревают слишком глубокие страсти и слишком великие идеи… Твоей мятущейся душе тесно на нашей маленькой планете… Ты хочешь слишком многого, и твои амбиции тянут тебя к звездам…

- У нас сегодня что, фестиваль комплиментов? – смутился Лембент. - Ты говоришь прямо как вдохновенный пиит!

- Ну, стихи я действительно очень люблю… - согласилась Машка. - Но зачем мне при этом куда-то лететь? Если захочу посмотреть на звезды – их видно и с Земли…

- Положим, в Г-тауне не видно…

- Ну, можно выехать за город…

- Хорошо, хорошо… - сдался командор. – Поставлю вопрос более честно. Я хочу, чтобы ты полетела со мной! – и, видя, что собеседница не реагирует как надо, добавил в отчаянии дрогнувшим голосом: - Я прошу… я умоляю, наконец… я… я просто не смогу без тебя, Маха!

- О!.. – Потрошительница снова подняла на Энтони удивленный взгляд. – Это очень… сильное заявление… И как давно ты это понял?

- Сегодня утром, - честно признался Лембент. – Понимаешь… я вдруг осознал, что могу улететь и… потерять тебя навсегда… Не придирайся к словам – разумеется, я никогда и не обладал тобою в полном смысле… но то, что ты есть где-то неподалеку, и я могу в любой момент тебя увидеть – это было для меня таким естественным, как… как восход солнца… А тут… ты понимаешь, нет?

- Смутно… - еле слышно прошептала Машка, опуская голову. – И в какой момент ты это осознал? До того, как сказал мне, что не намерен менять наши отношения, или после?

- Черт! Ну да, не отвертишься, я действительно утром сказал это! – Энтони выпустил руки девушки, возбужденно вскочил с дивана, подошел к окну, за которым уже начал сгущаться сумрак, и уткнулся лбом в холодное стекло. – Да, я был глупцом! Конечно, я понял это после… когда вы с Мочалкой ушли. Я смотрел вам вслед с площадки, и у меня неожиданно сжалось сердце… Когда я вдруг осознал, что могу больше никогда тебя не увидеть, то еле сдержался, чтобы не побежать следом, догнать, обнять и больше никогда не отпускать…

- Может быть, и зря сдержался? – тихо спросила Машка, не поднимая глаз.

- Нет… - так же тихо произнес командор. - Не может быть, а точно. Сейчас-то я понимаю, что зря… - он снова подошел к дивану и неожиданно опустился перед Потрошительницей на одно колено, снова в волнении схватив ее ладошки. – Но я же довольно быстро опомнился! Маха… ты сможешь когда-нибудь простить мне эти несколько часов малодушия?

- Ооо… - задумчиво протянула та, с трудом пряча улыбку. - Тебе надо будет сильно постараться…

- То есть ты дашь мне шанс?

- Ну… шанс бывает даже у самых закоренелых преступников…

- Значит, ты полетишь со мной?! Ну, хотя бы ради того, чтобы наставить меня на путь исправления?

- А если я скажу «нет»?

- Тогда и я никуда не полечу! – твердо сказал Энтони.

- Вот как… То есть… из-за меня ты пойдешь на такую жертву?

- Вне всякого сомнения!

- Да… отчаянный у меня выбор! Но я же никогда не прощу себе, если подрежу тебе крылья! – деланно вздохнула Потрошительница.

- Значит, твой ответ – да? – в надежде воскликнул командор.

- Ох, Энтони… я тебе еще утром сказала - какой ты все же иногда нудный! - поморщилась Машка. - Разве ты не знаешь, чем отличается девушка от дипломата?

- Ну, как же! – улыбнулся Лембент, вставая на ноги. - Если дипломат говорит «нет» - то какой же это дипломат? А если девушка говорит «да» - то какая же это девушка, верно?

- Молодец! – улыбнулась и Потрошительница, тоже поднимаясь с дивана. - За сообразительность позволяю тебе… эээ… ждать и надеяться!

- Да, моя королева! – просиял Энтони. – Я буду очень сильно ждать и надеяться! - он обнял Машку и попытался притянуть к себе, но та вдруг с силой уперлась руками ему в грудь:

- Но, но! Не так быстро, ковбой! – полушутя - полусерьезно осадила она командора. – Если ты еще и намереваешься заодно под шумок сорвать мой поцелуй – то расслабься! Видишь ли, это особая награда… которую еще никому не удавалось заслужить! И у тебя пока что нет ровным счетом никаких привилегий!

- Ну, что ж! – улыбнулся Лембент. – Я поборюсь за этот приз…

 


[1] начальные строчки из «Письма к женщине» С. Есенина

[2] знаменитая, ставшая крылатой фраза полковника Чеснея из популярнейшей когда-то кинокомедии В. Титова «Здравствуйте, я ваша тётя!»

[3] мера измерения расстояний в астрономии, равная средней удаленности Земли от Солнца (около 150 миллионов километров)

Глава 5

Небольшой кабинет премьер-министра коалиционного правительства Земли (до вчерашнего дня служивший простой жилой комнатой в малометражке) казался особо тесным из-за собравшихся здесь людей. Сидящий возле письменного стола Петрович, по обыкновению, слегка рдея от повышенного внимания к своей персоне, рассказывал с трудом поместившимся на узком диване Митяю, Буху и Рогацио перипетии своего полета в Г-таун. В Харькове, как и в Москве, билетов достать не удалось, но благодаря помощи руководства футбольного союза и наличию болельщиков в самом Аэрофлоте форварда все же посадили на ближайший рейс. Правда, лететь ему пришлось на маленьком трехногом табурете в проходе. Когда Петрович дошел до того места, как во время посадки он скатился со своего сиденья и въехал в кухонный отсек прямо под ноги перепугавшимся стюардессам, слушатели душевно захохотали, а сам рассказчик зарделся еще больше.

Вертер Казановский, расположившийся особняком в единственном кресле в углу комнаты, лишь слегка усмехнулся. Уж он-то мог бы рассказать про своё замечательное путешествие гораздо больше, но предпочел помалкивать. Вообще, надо заметить - он никогда не афишировал свой успех у женщин. Хотя, может быть, и напрасно… Взять хотя бы знаменитого Вальку Павлова, который крупным достижением считал «раскрутить» стюардессу за время полета! Что тогда говорить про нашего коллекционера Прекрасного, который, находясь в воздухе, успел обзавестись сразу двумя новыми стац-дамами?.. Впрочем, оставим скромность на его совести – ведь он никогда не стремился к славе…

- Ладно, братаны! – отсмеявшись, Рогацио оглядел окружающих. – Кто-нибудь знает, что такое задумал наш новоиспеченный командор? Для чего он нас собрал?

- Разве это не очевидно? – поморщился Митяй. - Очередную преступную авантюру…

- А взрывать американские посольства – не преступные авантюры? - парировал Бух.

- Конечно, нет! Это справедливая идеологическая борьба во имя торжества идей марксизма-ленинизма! – горячо возразил Голубой. – И вообще… в реальной-то жизни я ни одного посольства не взорвал… пока что…

- Ну, и Энтони в реальной жизни тоже пока что никакого преступления не совершил…

- А я думаю, что нужно дождаться его самого и выслушать, - заявил справедливый Петрович. – После чего мы и решим, совершил или не совершал…

- Спасибо, дружище! – воскликнул премьер-министр, входя в комнату. – Я всегда знал, что на тебя можно положиться!

- Чем это от тебя воняет? – подозрительно потянул носом Топтыгин. - Духами, что ли?!

- Дихлофосом! – огрызнулся Лембент, заметно смутившись. Он быстро прошел к окну и приоткрыл форточку (в комнату ворвалась свежая струя фенола вперемежку с хлором, быстро перебив остальные запахи), после чего уселся на подоконник, рассеянно глядя куда-то в подпространство.

- А теперь с докладом выступит верховный и одновременно генеральный президент союза… как его там… забыл… УСЕФА, что ли? – разрядил затянувшуюся паузу Голубой.

- Спасибо, Митяй! – улыбнулся Энтони. - Пожалуй, действительно выступлю… Эх, дорогие друзья мои! – он увлажнившимися глазами обвел присутствующих. – Трудно выразить словами, насколько я благодарен вам за то, что вы собрались сегодня здесь! Особенно Петровичу и Вертеру, которые без раздумий откликнулись на мой зов и преодолели тысячи километров! К сожалению, я не дождался еще одного моего близкого друга – Филозофа, хорошо известного нашим Г-таунским товарищам. – Бух, Митяй и Рогацио кивнули. – Увы! В городе его нет… я разослал телеграммы и записки по всем возможным адресам, но… - командор вздохнул и развел руками.

- Не парься, братан! – попытался утешить премьер-министра Рогацио. - Найдется, куда он денется!

- Ну, да… я еще не теряю надежды! – Лембент взглянул на запястье. - У нас в запасе еще порядка трёх часов…

- Хм… А нельзя ли с этого момента поподробнее? – подал голос Вертер. - Какое событие должно произойти через три часа?

- Конечно, расскажу, старина! – кивнул Энтони. – Для того я вас и собрал здесь… Чтобы вы все вместе и каждый по отдельности приняли для себя чрезвычайно важное, судьбоносное решение… Готовы ли вы ввязаться в дерзкую, невероятную, безумную авантюру или…

- Или?.. – напряженно переспросил Митяй.

- Или мне придется с кем-то из вас расстаться, - печально вздохнул командор.

- Как это расстаться? – Петрович растерянно оглянулся, словно ища поддержки. – Мы ведь только встретились!

- К сожалению, навсегда, дорогой друг! Дело в том, что я… в общем, я решил улететь с пришельцами на их планету!

Сказать, что слова премьер-министра потрясли собравшихся, было бы слишком мягко. Петрович как был, так и остался сидеть с приоткрытым ртом. Бух растерянно оглядывал лица товарищей, словно пытаясь понять, пошутил командор или нет. Митяй укоризненно качал головой с кислой миной на лице. Даже всегда невозмутимый Вертер удивленно приподнял одну бровь. Лишь Рогацио воспринял известие с небывалым воодушевлением.

- Ну, ты выдал, братан! – воскликнул он, от возбуждения вскакивая и кидаясь пожать командору руку. – В натуре, уважаю! Признаться, у меня самого эта мысль вертелась с самого начала, но я не знал, как бы это получше… А что пришелец? Ты думаешь, он согласится?

- Он уже согласился! – улыбнулся Энтони. – Точнее, я бы даже сказал - он был просто вне себя от счастья…

- Когда это ты успел поговорить с ним об этом? – подозрительно спросил Митяй. – Вчера за столом я ничего подобного не слышал… Или ты хочешь сказать, что сейчас вернулся от него?

- Нет, сейчас я был у… впрочем, неважно. А возможность нашего полета мы с пришельцем обсуждали сегодня утром… пока вы дрыхли…

- Нашего? – пискнул Бух.

- Да! – твердо посмотрел на него командор. – Я лелею надежду, что по крайней мере некоторые из вас согласятся составить мне компанию в этом… гм… забавном приключении.

- Ничего себе у вас забавы! – укоризненно покачал головой министр государственной безопасности.

- Слушай, Митяй, а тебе не кажется, что ты слишком много болтаешь языком, а? - подал голос Топтыгин. – Может быть, дашь слово и другим… раз уж взял на себя функции председателя собрания?

- Ха! Сколько угодно! А ты что, тоже собрался примкнуть к формирующейся клике авантюристов и лететь?

- А чего? – министр промышленности дерзко посмотрел на Митяя. – Вот возьму и полечу!

- Бух, дружище, ты серьезно? – воскликнул Энтони. – Слушай, это же здорово! Я так боялся, что ты ни за что не бросишь тут своё хозяйство!

- Ну, хозяйство у него всегда при нем, командор! – подмигнул Рогацио, и, перекрывая общий смех, добавил: - Не знаю, кто о чем, а я имел в виду мозги…

- Да, твои мозги нам понадобятся очень сильно! – кивнул премьер-министр, нежно глядя на изобретателя и рационализатора. – Как и гражданам фирмы «УДАВ», которым я обещал помочь…

- Прямо всем гражданам и обещал? – не преминул вставить словечко Митяй.

- Да! – Лембент спокойно посмотрел на него. – В лице их уполномоченного представителя, господина Ким Ка-Линовского… Петрович, ну, а ты что скажешь?

- Я? – форвард слегка покраснел. – Ну, даже не знаю, Энтони… Вопрос действительно очень неожиданный… Чем бы я мог там заняться?

- А есть варианты? Что ты любишь и умеешь больше всего на свете?

- Разве ты не знаешь? Футбол, конечно!

- Вот им можешь и заняться.

- Ты серьезно? – Петрович испытывающее посмотрел на друга. – Думаешь, там играют в футбол?

- Не думаю, а знаю, - покачал головой командор. – Не играют. Я специально спросил у пришельца… Но, - добавил он, заметив разочарование на лице друга, - господин Ка-Линовский чрезвычайно заинтересовался моим рассказом об этой игре… правда, довольно дилетантским. Он заявил, что на их планете ничего подобного нет, и было бы просто прекрасно увлечь население футболом. Не забывай, что он - министр физкультуры и спорта! Как бы ты отнесся к роли популяризатора своей любимой игры в масштабах целой планеты, а, Петрович? Главный тренер… главный арбитр… главный игрок… главный…

Не дав премьер-министру договорить, форвард в возбуждении вскочил со стула. Глаза его вспыхнули фанатичным огнем, щеки зарделись словно маков цвет.

- Я лечу! Я лечу с тобой, дружище! – выпалил он.

- Эх… - вздохнул Митяй. – Черт побери… твои ораторские способности, Энтони – да направить бы в нужное русло! Каких бы великих свершений мы могли добиться вместе!

- Ну, так полетели со мной! – улыбнулся командор. – Вот и будешь иметь возможность направить…

- Я? – удивился Голубой. – Да перестань… Мне кажется, я никоим образом не подхожу для твоих планов… и вообще для всей этой затеи. Для меня ведь не секрет, что все вы считаете меня чудаком не от мира сего… нудным, пессимистичным, вечно спорящим, вечно сомневающимся… Я был бы белой вороной среди фанатиков с мутными глазами, слепо следующих за своим обожаемым вождем!..

- Душевно сказал, Митяй! – одобрительно крякнул Энтони. – Все-таки ты хоть и со странностями, но весьма неглупый человек! И я счастлив называть тебя своим другом… Что касается толпы фанатиков с мутными глазами – знаешь, без такого вот пессимистичного, спорящего и сомневающегося противовеса она может зайти черт знает куда! Так что в таком качестве ты нужен нам гораздо больше, чем еще один фанатик!

- Ты не шутишь? – просиял растроганный министр государственной безопасности.

- Нисколько! – покачал головой командор. – И пусть даже кто-то действительно считает тебя нудным чудаком, но все мы любим тебя именно таким, как ты есть!

- Правда? – казалось, Митяй сейчас расплачется от чувств.

- Конечно, правда! – хлопнул его по плечу Топтыгин. – Без тебя нам будет даже как-то… ну, не так!

- Вот видишь, старина! – хмыкнул Лембент. – Народ меня поддерживает… Тебя поддерживает! Так что с твоей стороны было бы просто… предательством бросать нас на произвол судьбы…

- Всё, всё, всё, уговорили! – замахал руками Голубой. – Уговорили, черти полосатые! Лечу с вами!

- Я очень, очень рад! – премьер-министр наградил Митяя благодарным взглядом и повернулся к Вертеру. – Ну, и остался ты, друг мой… Не побоюсь этого слова, самый задушевный мой друг!.. Пусть нас большую часть времени и разделяют расстояния, но, пожалуй, нет более близкого мне по духу человека! Что касается твоей любимой области приложения, – Лембент улыбнулся, - признаться, об этом я с пришельцем не разговаривал… пока. Ну, у нас еще не настолько сердечные отношения для столь эээ… пикантных тем. Но, я не думаю, что в фирме «УДАВ» зона твоих интересов сильно отличается от нашей…

- Это настолько не важно, что не имеет ровным счетом никакого значения! – спокойно заявил Вертер. – Ты же знаешь… я совершенно самодостаточен, и на самом деле для полного счастья мне абсолютно не нужны никакие зоны…

- Знаю… - кивнул командор. – И поэтому особенно надеюсь, что ты согласишься отправиться со мной. Хотя так же знаю, как ты не любишь летать!

- Да, не люблю! – подтвердил Казановский. – Особенно на большие расстояния… Но с другой стороны – передо мной возникает перспектива расставания с тобой навсегда… И если взвесить эти две вещи – на одной чаше нелюбовь к полетам, на другой – нежелание расставаться, то получается, что второе значительно перевешивает…

- То есть, получается, ты летишь?

- Ну… Судя по всему, получается, что – да… - улыбнулся Вертер.

- Как здорово! – премьер-министр сияющими глазами обвел собравшихся. – Друзья мои… братцы мои! Видит бог, сегодня – самый счастливый день в моей жизни! И не потому что завтра на рассвете мы отправимся в захватывающее путешествие, сулящее нам невиданные приключения… А потому что вы летите со мной! Признаюсь честно, я взволнован как никогда в жизни! Вы все доверились мне, а я взял на себя ответственность за вас! Но я уверен, что с вашей поддержкой справлюсь с любыми трудностями… мы все вместе справимся! И победим!

- Так выпьем за то, чтобы… - хихикнул Митяй, разрядив повисшую после пафосного выступления командора звенящую паузу.

- Кстати, а наш голубой друг совершенно прав! – спохватился Лембент. - Нашу своеобразную Тайную Вечерю просто необходимо подкрепить… при том, что я никоим образом не претендую на роль Спасителя! Так что приглашаю всех вас в соседнюю комнату, где накрыт небольшой фуршет!

 

Проголодавшиеся «апостолы» гурьбой поспешили к выходу.

Глава 6

Грохот ракетных двигателей смолк, и стало слышно, как тихонько ахнул Петрович, когда элекар начал проваливаться вниз. Вертер не издал ни звука, но лицо его напряглось до крайности.

- Не волнуйтесь, коллеги! – попытался успокоить их Митяй, который однажды уже испытывал ощущения, связанные со взлетом и посадкой БТРа. – Надеюсь, все закончится хорошо…

- Не понимаю, почему нельзя было доехать нормальным способом? – проворчал Бух. – Ведь каждый раз после посадки приходится заново складывать парашюты…

- Я уже объяснял, - спокойно ответил Энтони. – Со вчерашнего дня оцепление вокруг глайдера в лучшем случае не уменьшилось… А скорее всего, увеличилось многократно. Не забывайте, что на восемь утра назначен официальный контакт с пришельцем!

- Подумаешь, оцепление! – упрямо хмыкнул Топтыгин. – У меня разрядник есть!

- Ну, разрядником ты остановишь двух – трех человек, - так же спокойно возразил командор. – Ну, хорошо, хорошо… пусть десять! – улыбнулся он, заметив возмущение на лице министра промышленности. – А если их там будет сто? А если тысяча? Это первое… А второе – силовой прорыв через оцепление в принципе был бы обоснован, если бы мы сразу погрузились в глайдер и взлетели. Но вам же надо будет сделать еще один рейс… Или ты уже забыл, Бух?

- А… ну, да… конечно… То есть, нет, конечно… Ну, то есть нет, не забыл! – смутился Топтыгин.

- Не волнуйся, Энтони! – похлопал друга по плечу Вертер. – Мы же поедем с ним. Все будет в порядке!

- А я все-таки немного волнуюсь! – признался премьер-министр. – По-хорошему, мне бы надо самому… Но я клятвенно пообещал Ким Ка-Линовскому, что в десять вечера буду у него на борту и останусь до самого старта. Только на таких условиях он согласился ждать еще до завтрашнего утра. И так уже находится здесь почти двое суток. А, учитывая, как я его запугал…

- Ну, сам виноват! – не преминул попенять Митяй. – Наверняка наговорил ерунды… выставил нашу великую страну в каком-нибудь идиотском свете… Сам себе создал проблемы…

- Если и приврал – то самую малость, - возразил Энтони. – А если бы я всего этого не сделал, то завтра в десять утра мы бы не летели к звездам, а стояли бы в толпе зевак, наблюдающих за официальным контактом… в лучшем случае… Или смотрели бы новости по телевизору. Ибо я не уверен, что зрителей вообще подпустят сюда на пушечный выстрел…

В это время элекар совершил мягкую посадку в непосредственной близости от глайдера инопланетян. Друзья огляделись.

За день обстановка здесь существенно изменилась. Крылья леса, образующие разрыв, ощетинились двумя сторожевыми вышками с мощными прожекторами наверху. Между ними вырос двухметровый забор из деревянных щитов, полностью отрезавший поле от дороги. За забором кишел настоящий муравейник – ревела техника, солдаты возводили гигантское сооружение типа трибуны. К счастью, прожектора освещали не сам корабль пришельцев, а пространство перед ним, так что элекар, приземлившийся к тому же с другой стороны, между глайдером и дальней кромкой леса, никто не заметил.

- Ну, и как бы ты прорвался здесь? – поинтересовался командор, когда втягивающие парашюты двигатели стихли.

- Да понял уже! – проворчал Топтыгин, откидывая крышу. – Ладно, пошел менять заряды в двигателях…

- Итак, братцы, сверим часы! – Энтони обернулся к друзьям. – Без семи десять… пока вполне укладываемся в график. Теперь давайте еще раз пробежимся по вашим дальнейшим действиям… Уж извините за нудность, но сами понимаете…

- Да понимаем, понимаем! - успокоил премьер-министра Петрович. - Не переживай ты так, все помним! Сейчас первым делом едем к барышне, предупреждаем, даем два часа на сборы…

- А можем даже помочь ей упаковать бельё! - хихикнул Митяй.

- Не волнуйся, дружище! - улыбнулся командор. - Надеюсь, это от тебя не потребуется. Там есть, кому помочь…

- Да не слушай ты его, Энтони, - поморщился Петрович… - Значит, предупреждаем, потом едем на базу к Буху, помогаем собраться ему…

- Только без фанатизма! Я знаю Буха… дай ему волю - он заберет с собой всю свою кучу хлама! Не забудьте, что в багажнике должно остаться место для Машкиной поклажи… желательно с запасом.

- Я прослежу за этим! - успокоил друга Вертер. - Лично все пристрою! Чемодан с платьями… Чемодан с чулками… Чемодан со шляпками…

- Хватит, хватит! - со смехом остановил его премьер-министр. - Не думаю, что все будет настолько плохо! Но не удивляйтесь и не спорьте, если Машка вдруг захочет взять с собой любимую куклу или плюшевого мишку… Ведь она только строит из себя роковую даму, а в сущности еще такой ребенок! - в голосе Энтони послышалась нескрываемая нежность. - Да… Только уж не показывайте, что знаете это! Она ужасно не любит, когда с ней обращаются как с маленькой девочкой…

- Да все будет в порядке, дружище! - кивнул Петрович. - И кукол заберем, и мишек… И будем деликатны и предупредительны как с Первой Леди!

- Хорошо! - тряхнул головой командор и вылез из машины. - Ну, с богом, братцы! Главное - адрес не потеряйте!

- Он у меня здесь! - похлопал себя по нагрудному карману форвард.

- И я на всякий случай копию снял, - улыбнулся Вертер.

- Ладно… Буду ждать вас как… даже не подберу метафоры. Думаю, часа четыре на всё - про всё вам хватит…

- Хм… А мафиози нашему ты сказал - сбор в шесть! - удивился Митяй.

- Шесть - это крайний предельный срок! - уточнил Лембент. - На всякие непредвиденные обстоятельства… которых, надеюсь, не будет. На самом деле вы должны управиться значительно раньше!

- А Рогацио точно забирать не надо? - переспросил Петрович.

- Ну, он же сказал, что доберется сам! - пожал плечами Энтони. - К тому же я даже не представляю, где его искать. Секреты всё, тайны… Да и места у вас в элекаре, насколько я понимаю, для него не будет… Так что не отвлекайтесь от главной задачи!

- Поняли, поняли! - чуть не хором ответили компаньоны.

- Ну, все! Я пошел! До скорой встречи! Бух! - окликнул он министра промышленности, который все еще возился с ракетными двигателями. - Ваш старт наверняка вызовет за забором переполох, так что подожди, пока я поднимусь в глайдер! А то лестница с дороги просматривается… будет некстати, если меня пристрелят сейчас...

- Ага! - ответил тот, погромыхивая железом.

 

Утопая в рыхлой земле, командор медленно двинулся к кораблю пришельцев, стараясь держаться в его тени, лишь возле самого трапа ступив на освещенный участок. Но стоило ему взяться за поручень, как из-за опоры выскользнула маленькая стройная фигурка в огромных солнцезащитных очках, закрывающих половину лица…

Глава 7

- Маха! - ахнул ошеломлённый премьер-министр. - Ты!.. Я же тебе весь вечер звонил, но никто… никого!.. Но… как ты пробралась сюда?

- Как и утром… - пожала плечами Потрошительница. - И жду тебя здесь уже черт знает, сколько… Замерзла как собака!

- Ох, ну, что же ты, милая!.. - залепетал Энтони. - Я же послал ребят, чтобы за тобой заехали, доставили… Но ладно… ерунда… это замечательно, что ты уже здесь… мне так намного спокойнее… Ты не представляешь, как я волновался! А что замерзла - не беда… пойдем скорее наверх… уж я тебя согрею, поверь! Где твои вещи?

- Их здесь нет! - ровным голосом ответила Машка, глядя куда-то в сторону.

- Ну, ничего! Заберем, привезем… Все решим, все организуем! Но давай, сначала поднимемся в глайдер, а дальше уж будем разбираться со всем остальным, - командор взял ее за руку и потянул за собой. - Ой, и вправду, какая ты холодная!

- Что ж я, обманывать буду! - заметила та, не сделав попытки сдвинуться с места.

- Маха, у тебя все в порядке? - озабоченно спросил Энтони, заглядывая в лицо Потрошительницы. - Что-то ты мне не нравишься…

- Да? - иронично переспросила та. - Надо же, как быстро у тебя меняются взгляды! А всего шесть часов назад как будто нравилась…

- Солнце моё, ну что ты придираешься к словам! - премьер-министр поднес маленькую ладошку девушки к губам, одновременно целуя и согревая дыханием ее пальчики. - Ты же понимаешь, что я имел в виду только твое настроение! А сама ты нравишься мне по-прежнему… очень-очень сильно!

- Ну и… жаль! – вздохнула она.

- Кого жаль? Или чего? – не понял Лембент. – Машань, ты начинаешь меня пугать! Давай все же поднимемся наверх, а?..

- Нет… Энтони… мне действительно очень жаль! – голос Потрошительницы словно надломился. – Но знаешь… ты… ты ошибся!

- Когда я ошибся? В чем?

- Сегодня днём… Помнишь, ты сказал, что я… хороший человек. Это не так! Я… плохой человек… ты не представляешь, насколько я гадкая!

- Это все совершенная ерунда! – рассеянно пробормотал командор, с обожанием глядя на Потрошительницу. – Все равно я люблю тебя такой, какая ты есть и… все остальное не имеет для меня ровным счетом никакого значения!

- Ох, Энтони… зачем ты говоришь мне это! – дрожащим голосом воскликнула Машка. – Ты хочешь, чтобы я здесь и сейчас разрыдалась?

- Но… хм… - премьер-министр смутился. – Нет, конечно… И вообще, - он попытался перевести все в шутку, – мне казалось, раньше ты говорила, что никогда не плачешь…

- Да, это правда! – Потрошительница подняла лицо на Лембента. – Я действительно раньше никогда не плакала… разве что в самом детстве… А теперь – вот! Полюбуйся! – она резким движением сдернула свои огромные очки, и командор со сжавшимся сердцем увидел её сильно покрасневшие, опухшие от слез глаза.

- Ох… девочка моя! – воскликнул он, прижимая Машку к себе. – Боже мой, да что же я с тобой такое натворил!!!

- Это не ты… это я с собой натворила! – уткнувшись командору в грудь, Потрошительница еле сдерживала душившие ее рыдания. – Я проревела без остановки, наверное, часа четыре… и поделом! Нельзя было… я не имела права так поступать с тобой!

- Ну, что ты все заладила глупости! Натворила… поступила… - забормотал Лембент, осторожно гладя девушку по спине. – Ты здесь… со мной… и это главное! А все остальное… что бы ты ни сказала, что бы ни сделала - полная ерунда!..

- Энтони… Энтони… - сдавленно прошептала Машка. – Ты же уже все понял… просто боишься в это поверить! Я… - она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. - Я не полечу с тобой!..

- То есть как… как не полетишь? – на самом деле новость прозвучала для несчастного премьер-министра словно гром среди ясного неба, ослепила будто вспышка черной молнии, отчего он наполовину перестал соображать и забормотал словно в горячечном бреду: - Но как же… Почему?.. Ты ведь пообещала… То есть… я понадеялся… И уже ребятам всем… И Рогацио… где же я его теперь… Маха… - он запнулся и с надеждой посмотрел на Потрошительницу. – Машанька, солнышко… Ведь это была шутка, правда? Пусть не очень веселая, но… Ну, скажи, что ты пошутила!

Девушка отрицательно покачала головой. Ее плотно сжатые губы дрожали, по щекам потекли крупные ручейки. Это вывело командора из ступора.

- О, нет! Только не плачь, любимая моя! – воскликнул он, прижимая Машку к себе и лихорадочно целуя её мокрые соленые глаза. – Не плачь, милая! Никакие блага мира не стоят твоей слезинки! Всё будет хорошо… я все решу! Ребята меня поймут… уверен! И Рогацио постараемся предупредить… а не получится – да и пускай летит, в конце концов изначально это была его идея…

- Нет… нет, Энтони! – Потрошительница отстранилась от Лембента, чтобы заглянуть ему в лицо. – Нет… Ты не должен оставаться из-за меня! Это будет… бессмысленно!

- Вовсе не бессмысленно! – премьер-министр уже отошел от шока, вызванного ужасным известием, и заговорил почти спокойно. – Если ты имеешь в виду, что не позволишь развиться эээ… новому витку наших отношений, начавшемуся… то есть, я думал, что начавшемуся сегодня – что ж… это твое право! Вернемся на прежний уровень! А я буду жить надеждой, находясь поблизости… Довольствуясь тем, чтобы хоть видеть тебя изредка…

- Нет, Энтони… нет! – сбивчиво повторила Машка. – Ты не понимаешь… Я… У меня уже есть… друг… Это не обычная моя игра, это серьезно! – добавила она, заметив скепсис в глазах командора. – Я… я люблю его! И завтра утром мы уезжаем… далеко! Ты больше никогда меня не увидишь!

Лицо Лембента потемнело. Некоторое время он напряженно смотрел вдаль, сжав зубы до такой степени, что на висках набухли вены. Потрошительница молчала, опустив голову. Слезы на ее щеках высохли.

- И… как давно это у вас? – наконец хриплым голосом спросил премьер-министр, не поворачивая головы. – То есть… меня не интересует день и час… Просто хотелось бы знать… это произошло до моего сегодняшнего визита к тебе или после?

- Ну, конечно, до! – легко сказала Машка. – Не думаешь же ты, что за пять часов можно влюбиться, поменять жизненные планы и еще успеть притащиться сюда?

- Можно успеть и больше, - ответил Лембент, по-прежнему глядя в сторону. – Но я тогда просто не понимаю… там, у тебя в комнате… сегодня… мне показалось, что…

- Ох, Энтони, Энтони! – вздохнула Потрошительница. - Я ведь не зря сказала тебе, что я плохая… очень плохая! Ты забыл, что меня называют девочкой-динамо? Когда ты приехал ко мне, я просто не могла отказать себе в удовольствии обработать по своей стандартной программе и тебя… точнее, это получилось само собой. Как говорится, не ты первый…

- Ну да… действительно… - пробормотал командор. – С чего я взял, что обладаю какой-то исключительностью?.. Значит, не смогла отказать себе в удовольствии… хм... Что ж… по крайней мере, я рад, что доставил его тебе!

- О, еще какое! – усмехнулась Машка. – Ты сам мог заметить это по состоянию моих глаз! На самом деле ты действительно обладаешь исключительностью и… - её голос дрогнул, - и мне очень жаль, что так получилось, Энтони! Правда! Конечно, я даже не надеюсь, что ты когда-нибудь сможешь меня простить, но…

- О каком прощении ты говоришь, Маха? – Лембент наконец посмотрел на Потрошительницу. – Кто бы мог обвинить девушку за то, что она влюбилась? Вся вина лежит исключительно на мне! Ведь никто не мог помешать мне опередить твоего эээ… избранника! Если бы я решился на объяснение с тобой не за двенадцать часов до взлета, а неделю… месяц… год назад… все было бы совсем по-другому!..

- Значит… - Машкин голос дрогнул. – Я могу рассчитывать на то, что… что мы расстаемся друзьями?

- Конечно, солнце! – командор взял ее ручку и осторожно поднес к губам. – Ты навсегда останешься в моем сердце как самое светлое… самое нежное… самое прекрасное воспоминание! Воспоминание… - повторил он тихо, опуская голову. – Однако, какая удивительная штука – наша жизнь! Часа четыре назад я назвал сегодняшний день самым счастливым в своей жизни… Сейчас столь же уверенно готов признать его самым несчастным!..

- Гореть мне за это в аду! – пробормотала Потрошительница.

- Хотел бы я попасть в один котел с тобой! – попытался улыбнуться Лембент. – Ну, или хотя бы в соседний…

- Ты… ты по-настоящему великий человек, Энтони! – Машка посмотрела на него заблестевшими от снова набухающей влаги глазами. – Настолько же великий, насколько я ужасная! Твоё великодушие… оно…

- Ну что ты, Маха… - смущенно забормотал командор. – Я вовсе не…

- Помолчи! – Потрошительница прикрыла ему рот своей ладошкой. – Помолчи, пожалуйста, Энтони! Ты действительно исключительный человек и… ты достоин того, чтобы ради тебя я нарушила еще одно своё «никогда»… вот! – она вдруг привстала на цыпочки и быстро поцеловала его. – Ты заслужил свой приз и… надеюсь, теперь у тебя останутся обо мне не только горькие воспоминания.

- Обещаю тебе! – прошептал Лембент, судорожно прижимая девушку к себе.

Стояла чудесная мартовская ночь… Мягкий лунный свет лился сверху, озаряя землю нежным серебром, еще выше мерцали далекие чарующие звезды. Там на чудовищных скоростях мчались по орбитам планеты… сталкивались и взрывались галактики… зажигались Сверхновые… Но две фигурки, крошечные и ничтожные по сравнению с масштабом Вселенной, слившись в одну, не замечали всего этого…

Наконец Потрошительница отстранилась от Лембента.

- Все, Энтони… все, милый мой… - прошептала она. - Я… больше не могу… Мне надо идти… Прощай… Прощай, мой дорогой… друг!

- Прощай, любимая! – прошептал командор.

Машка медленно, спиной, пятилась назад. Из глаз ее снова потекли обильные слезы. Вдруг она споткнулась, пошатнулась, резко развернулась и стремглав бросилась к ближайшему лесу.

Некоторое время премьер-министр стоял неподвижно, глядя ей вслед, а потом вдруг, словно сраженный пулей, медленно осел на землю, уткнувшись лбом в ледяной металл опоры. Неизвестно, сколько бы он оставался в этой неподвижной позе, но тут наверху с шипением открылась дверь шлюза, и послышался взволнованный голос пришельца:

- Господин Лембент! Вы здесь? Я случайно увидел вас на экране… С вами все в порядке?

- Да… - хрипло ответил командор, поднимаясь с земли. – В полном…

С трудом ухватившись за поручень, он, шатаясь, словно пьяный, начал взбираться вверх по трапу.

Глава 8

- Нет… вы видели это, парни? – мрачно спросил Петрович, когда золотистая коса Потрошительницы последний раз мелькнула между деревьями.

- С-сука! – с чувством произнес Митяй.

- Поддерживаю коллегу, - подал голос Вертер. – При том, что девочка очень даже так ничего себе! - он сладко причмокнул. – В общем, я понимаю нашего командора…

- Бедный Энтони! – вздохнул форвард. - Даже не представляю, как ему сейчас тяжело!

- Может быть, надо подняться к нему… поговорить… поддержать? – предложил Бух.

- Не думаю! – покачал головой Казановский. - Лично у меня, к счастью, абсолютный иммунитет к психическому заболеванию, именуемому «любовь»… но я много раз видел бесноватых… эээ… пардон, я хотел сказать, заболевших… Полагаю, сейчас нашему другу никто не нужен…

- Кроме одной… неблагодарной особы! – заметил Голубой.

- Ну, это лекарство мы ему, к сожалению, дать больше не можем! – со вздохом добавил Петрович.

- Не можем или не хотим? – уточнил Вертер.

- Что ты имеешь в виду? – форвард удивленно взглянул на товарища. - Есть идеи?

- Все очень просто! – чуть улыбнулся коллекционер Прекрасного. – Я думаю, что Энтони совершенно забыл о том, что мы оставались здесь… А мы в свою очередь могли и не видеть этой душераздирающей сцены…

- И?! – напряженно переспросил форвард.

- И, соответственно, не знать об эээ… изменившихся обстоятельствах…

- Черт побери! – воскликнул Топтыгин, с восторгом глядя на Вертера. – Старик, а ведь это действительно идея! Ты молодец!!!

- Стараюсь! – скромно улыбнулся Казановский. – Таким образом, что мы имеем? Мы имеем совершенно четкие инструкции от нашего эээ… предводителя…

- Которые состоят в том, чтобы отправиться к Машке и привезти ее сюда! – засмеялся министр промышленности. – Нет, ты не просто молодец! Ты гений!

- Чему ты радуешься, Бух? – мрачно спросил Митяй. – Ты разве не видел, что здесь произошло? Ну, приедем мы к ней, скажем: «собирайся, у нас инструкции!»… А она нам – «да, конечно, сейчас, только чулочки подтяну и реснички подкрашу…»

- Дались тебе её чулочки… - растерянно пробормотал министр промышленности. – А вообще-то ведь он прав… Об этом я не подумал… Вертер, а ты что скажешь? Это ведь была твоя идея…

- Ну… мы должны попытаться убедить барышню…

- Не, я пас! – покачал головой Топтыгин. – Я не по этой части! У меня очень мало опыта общения с девчонками…

- На меня можете даже не смотреть! – подал голос Голубой. – По сравнению со мной Бух – просто Дон Жуан! Может быть, Петрович?

- Не… я… тоже как-то… не очень в этих вопросах… - зарделся форвард – Не, ну, если Вертер возьмет на себя главную роль, то я попробую эээ… ассистировать… Но не более того…

- Мда… компания подобралась! – добродушно проворчал Казановский. – Эх… не в моих это правилах, но чего не сделаешь ради Энтони!..

- А у тебя получится? – с сомнением в голосе спросил Митяй.

- Драгоценный, полную гарантию тебе может дать только страховой полис! – заметил коллекционер Прекрасного. – Раньше обычно как-то получалось… Но это для себя! Честно признаюсь, клеить девушек для других я еще никогда не пробовал…

- А не получится – так мешок на голову и… - отважно блеснул очками министр промышленности.

- Фу… как грубо! – поморщился Петрович. – Такую красивую девочку – и в мешок…

- А обращаться так с нашим командором не грубо? – запальчиво парировал Бух. – Ты видел, как он упал? Тебе не жалко его было?

- Между прочим, друг Топтыгин прав! – заявил Казановский. – Оставив на потом обсуждение этической стороны вопроса, хлороформ в качестве дополнительной превентивной меры я бы взял…

- Друзья, ну что вы такое говорите! – воскликнул форвард. – Вы что, серьезно допускаете вариант применения насилия? Разве вы сами не понимаете, что у девушки с такими эээ… выдающимися внешними данными просто обязана быть очень высокая самооценка! И она никогда не простит командору грубого обращения с ней!

- Грубого? – переспросил Вертер. – Но мне показалось, что Энтони был с ней вполне деликатен…

- Да что ж ты не понимаешь! – рассердился Петрович. – Я имею в виду ее гипотетическое похищение!

- Наоборот, я прекрасно понимаю, что наш премьер-министр даже в мыслях не держал похищение своей возлюбленной! – возразил Казановский. – Разве он давал нам такое распоряжение?

- Нет! – во весь рот улыбнулся Топтыгин. Было заметно, что идея нравится ему все больше и больше.

- Совершенно верно, нет! – продолжал Вертер. – Нам было поручено тупо поехать к барышне и тупо доставить ее на корабль. Что мы, тупые исполнители, и намереваемся сделать… Ну, а если в своем тупом исполнительском рвении мы эээ… несколько перегнем палку, то… - он улыбнулся. – Я полностью присоединяюсь к мнению футболиста о выдающихся, как он красиво выразился, внешних данных этой особы… но если она никогда не простит за грубое обращение нас, то лично я постараюсь это пережить!

- И я тоже! – счастливо захихикал Бух. – Друг, я говорил тебе, что ты гений?

- Возможно! – скромно улыбнулся тот.

- Ну, не знаю… - пробормотал Петрович. – С одной стороны, в логике вам не откажешь… Но как-то не нравится мне все это…

- А ты думаешь, мне нравится? - поморщился Казановский. - Если хочешь знать, я вообще убежденный пацифист и противник какого-либо насилия. Но в нашем случае имеет место пресловутый выбор меньшего из двух зол… Если мы сумеем раздобыть для командора его ненаглядную, какова вероятность того, что у них все будет хорошо?

- Ну, ты и вопросы ставишь! - хмыкнул форвард. - Я тебе что, звездочет? Ну, может быть, пятьдесят на пятьдесят… Может быть, конечно, и побольше…

- Пусть даже и поменьше! Даже если всего один процент! А какова вероятность благополучного исхода, если мы ничего не предпримем и оставим все как есть?

- Да никакой! - воскликнул Топтыгин. - Ноль целых, ноль десятых! Как у них вообще что-то может быть, если он улетит, а она останется?

- Черт! – восхищенно покачал головой Митяй. – Слушай, Вертер, ну как это у вас с Энтони удается так здорово убеждать людей! Я прямо завидую!..

- Ну, хорошо! - согласился Петрович, не обращая внимания на возгласы Голубого. - То, что девочка будет на нас обижаться – это, допустим, мы действительно переживем… А что насчет Энтони?

- А что Энтони? – легкомысленно переспросил Казановский.

- Как он отнесется к тому, что мы притащим его возлюбленную в мешке?

- Ну, мешок – это же образно! – возразил Бух. – Не придирайся к словам! Можем принести на вышитом покрывале… или на шелковых подушках, если тебе больше нравится…

- На самом деле, я имел в виду другое! – заметил форвард. – Не детали, а сам факт! Я знаю командора очень давно… он благородный и порядочный человек! И вряд ли согласится вернуть любимую таким варварским способом! Поэтому если мы привезем девочку не по её доброй воле, а в беспомощном состоянии – то не имеют значения декорации! И я очень удивлюсь, если он не прикажет нам немедленно отвезти ее обратно!

- Я знаю Энтони еще дольше, чем ты, - заметил Вертер. – И не то что удивлюсь… просто никогда не поверю в то, что он может не приказать нам сделать этого…

- Но… - задумчиво пробормотал Бух. – Но тогда ведь получается, что твой план летит ко всем чертям?

- Вовсе нет! – улыбнулся коллекционер Прекрасного. – Получается, что вы не дослушали его до конца, а начали додумывать глупости…

- Ну, давай, давай, не тяни уже! – нетерпеливо потребовал Митяй.

- На самом деле, совершенно неважно, в какой эээ… упаковке мы доставим барышню на корабль в случае ее несогласия – в покрывале, в коробке, в банке… Хотя лично мне самым оптимальным представляется некий невзрачный сверток… возможно, что-то типа спального мешка… «Кавказскую пленницу», надеюсь, все смотрели? Но самое главное – чтобы Энтони ни о чем не догадался!!!

- О… - задумчиво пробормотал Бух. – Понимаю тебя… Сложно, но… возможно…

- Ага… Скажи еще, по частям! - скептически поморщился Петрович. – Так ведь еще незаметнее! Не в одной банке, а в нескольких…

- Нет, этот груз должен быть доставлен совершенно целым и невредимым, - не поддался на издевку Казановский. – И мы будем обращаться с ним как с вазой династии Цинь[1]… А что касается сложностей, о которых упомянул Топтыгин… думаю, они здорово преувеличены! Достаточно вспомнить, в каком состоянии находится наш командор…

- Что ты имеешь в виду?

- Насколько я понимаю – опять же из моего опыта наблюдений за заболевшими – Энтони сейчас в полной прострации лежит где-нибудь на диване… Весь мир для него сжался до размеров горошины… Поэтому в лучшем случае он сумеет найти силы, чтобы встретить нас у входа. Но досматривать наш багаж он точно не станет!

- Ну, допустим… - медленно кивнул Митяй. – Допустим, все у нас получилось… Ну, то есть не получилось по-доброму, и мы привезли ее в спальном мешке… Допустим, незаметно пронесли на корабль… А дальше? Когда ты думаешь открыть ящик… или мешок Пандоры?

- А дальше, как говорится, война фронт покажет, - спокойно ответил Вертер. – Отлетим немножко и выпустим… Не думаю, что на расстоянии нескольких парсеков[2] от Земли кто-то станет разворачивать звездолет… Конечно, пошумят маленько, поскандалят, без этого никак – это уж порядок такой… И нам по голове прилетит непременно… причем, от обоих… Но потом все постепенно утрясется, что называется, стерпится - слюбится, и в итоге, надеюсь, всем будет счастье…

- Ну, им-то понятно! – хихикнул Голубой. – А нам с чего?

- А с того, что мы поучаствуем в воссоединении двух сердец! – пафосно воскликнул Бух.

- О! – улыбнулся коллекционер Прекрасного. – Драгоценный, да ты, оказывается, не только изобретатель, но еще и поэт!

- А то! – выпятил грудь министр промышленности. – Ну что? Все пристегнуты? Я взлетаю…

 


[1] китайская императорская династия 324 – 206 гг. до н.э.

[2] мера измерения расстояний в астрономии, равная примерно 200 000 астрономических единиц (3*1013 км)

Глава 9

Элекар медленно, ежесекундно проваливаясь в глубокие колдобины, пробирался сквозь невероятно плотные, осязаемо густые облака разноцветного дыма, местами висевшего четко разделенными слоями, местами создающими причудливые фигуры вроде сводчатых арок и колоннад. Лишь изредка свет мощных фар вырывал из темноты расплывчатые очертания унылых серых заборов, за которыми угадывались темные мрачные корпуса. Ни один фонарь не освещал эти удручающе пустынные, навевающие гнетущее чувство улицы. Казалось, что машина движется через самый настоящий Ад…

- М-да… невесело тут у вас! – заметил Петрович.

- Ну, а что ты хотел! Это же самая окраина города… считай, промзона, - пояснил Бух. – Ничего, мы уже привыкли…

- Я удивляюсь, как ты вообще ориентируешься в таком дыму! – поморщился Вертер. – Ведь того и гляди угодим в какой-нибудь люк или щель…

- А я по приборам! – весело пояснил министр промышленности. – А все люки и щели уже наизусть знаю… Впрочем, мы уже приехали… Заметили, здесь уже немного почище?

Действительно, освещаемые фарами массивные металлические ворота, перед которыми остановился элекар, были видны довольно отчетливо. Влево и вправо уходил высокий бетонный забор, скрывающийся в дымном мраке.

Топтыгин извлек из кармана уже знакомый читателю микрокалькулятор и набрал комбинацию клавиш. Тяжелые створки раздвинулись, и машина въехала во двор. Крыша откинулась, и друзья вылезли наружу.

- Добро пожаловать на мою производственную базу! – торжественно объявил Топтыгин.

В мутном свете разгорающихся по периметру галогеновых фонарей перед глазами друзей предстало весьма странное место! Бетонный забор, увиденный на въезде, с трех сторон ограждал довольно большой пустырь, дальний конец которого терялся в густом клубящемся тумане. Всю видимую территорию загромождали внушительные кучи самого разнообразного хлама. Здесь можно было увидеть все, что угодно – проржавевшие остовы автомобилей, сломанные детские коляски, разбитые холодильные витрины, плетеную гондолу воздушного шара, лопнувшие чугунные радиаторы, старую мебель, отработанную ступень ракеты-носителя, электрические шкафы, железнодорожные колесные пары, трубы разного диаметра, горы макулатуры… На самом деле, производственная база напоминала самую обычную городскую свалку!

- Ну, что ж… эээ… уютненько тут у тебя… - пробормотал Петрович, озираясь по сторонам. - А что в той стороне, где нет забора?

- Там берег нашего городского озера, - пояснил министр промышленности. - Можете посмотреть… только обувь снимите обязательно!

- Это еще зачем? - подозрительно уточнил Вертер.

- Очень грязная вода! Резиновая лодка полностью растворяется за пятнадцать секунд… Автомобильная покрышка - за минуту…

- Ничего себе! - возмутился форвард. - А ты говоришь - обувь снимите… Мне, между прочим, ноги еще понадобятся!

- Ну, люди у нас тут купаются, - пожал плечами Топтыгин. - Правда, только нудисты… - добавил он с улыбкой.

- Почему?

- Потому что любой купальник растворяется за несколько секунд…

- Нет, я, пожалуй, воздержусь от экскурсии, - покачал головой Петрович. - Это вы тут уже привыкшие…

- А что у тебя тут за бумаги, Бух? - спросил Митяй, вытаскивая из ближайшей кучи толстую пачку, исписанную крупным каллиграфическим почерком. – Неужели, рукопись? Твоя?

- Не, не моя! – не глядя, отказался от авторства министр промышленности. – Мне такой ерундой некогда заниматься! А откуда тут что берется… да само как-то… копится и копится… Выбрасывать-то жалко – вдруг пригодится…

- Знаешь, ты кто? - улыбнулся форвард. - Ты Плюшкин!

- Не, я Топтыгин…

- Коллега имеет в виду героя бессмертного романа Гоголя, - пояснил Голубой, продолжая разглядывать свою находку. - Неужели ты не читал?

- Да некогда мне ерундой заниматься! - повторил Бух. - Еще романы читать!..

- А, между прочим, у меня в руках прелюбопытная вещь, - обратился Митяй к товарищам, по-прежнему листая найденную рукопись. – Нет, вы только послушайте отрывок! «To be, or not to be, that is the question! Whether ‘tis nobler in the mind to suffer the slings and arrows of outrageous Fortune or to take arms against a sea of troubles, and by opposing end them?..»

- Чего-чего? – подозрительно переспросил Топтыгин. – Ты что там бормочешь? Заклинания, что ли?

- Судя по звучанию, коллега пытается зачитать нам что-то по-английски, - пояснил Вертер. – К сожалению, на то, чтобы понять смысл, мои познания не распространяются…

- «Быть или не быть, вот вопрос…», - начал переводить Голубой. – «Независимо от благородства ума сносить…» эээ… slingsslings

- Вроде, перевязи, - подсказал, наморщив лоб, Петрович. – Или, в другом значении, пращи…

- Наверное, скорее, второе, – подумав, кивнул Митяй, – раз дальше про стрелы… Значит, «независимо от благородства ума сносить удары пращей и стрелы жестокой Фортуны… или эээ… вооружиться против моря проблем и эээ… в противостоянии закончить… или покончить с ними…»

- Ха-ха! – скептически произнес Казановский. – Типа, вы хотите сказать, что обнаружили здесь автограф самого Уильяма нашего, Шекспира?

- Сомнительно… - покачал головой форвард, щупая страницы. – Хотя… бумага явно старинная… Возможно, даже пергамент… Бух, откуда у тебя это?!

- Почем я знаю? – пожал плечами тот. – Я же говорил вам - тут много чего копится… как-то само собой…

- Послушайте, коллеги! – перебил их коллекционер Прекрасного. – Я, конечно, уважаю ваш интерес к историческим артефактам, но позволю себе напомнить, что мы прибыли сюда эээ… с несколько иной целью…

- Знаете, он прав! – заметил Петрович. – Не будем отвлекаться! У нас не так много времени…

- Да, но…А вдруг, это бесценный материал? – попытался возразить Голубой. – В любом случае, здесь ему не место! Топтыгин, ты не возражаешь, если я заберу эту рукопись?

- Да ради бога! – щедро разрешил министр промышленности. – Все равно завтра улетать…

- Вот слова не мальчика, но мужа! – улыбнулся Вертер. – А скажи, драгоценный, как ты в этом эээ…художественном беспорядке собираешься найти хлороформ?

- Вот еще, искать! – махнул рукой Бух. – Гораздо быстрее его синтезировать!

- О! У тебя тут где-то и лаборатория есть?

- А то! – самодовольно блеснул очками Топтыгин.

Он провел друзей к скрывающейся между нескольких особо высоких куч небольшой кирпичной будочке типа трансформаторной, и снова достал свой микрокалькулятор. Тихонько загудел электродвигатель, и тяжелая стальная дверь плавно отъехала в сторону, открыв взорам коллег освещенную тусклым красноватым светом довольно крутую лестницу, уходящую куда-то вниз.

- Впечатляет! – одобрительно поцокал языком Казановский.

Спустившись на два пролета, члены коалиционного правительства Земли и их гости очутились в длинном широком коридоре, оканчивающемся еще одной массивной дверью.

- Да уж, неплохо ты устроился! – завистливо вздохнул Митяй, который впервые оказался на производственной базе Буха. – Прямо противоатомное убежище!

- Стараемся, - скромно ответил тот.

Вторая дверь откатилась, и взорам ошеломленных друзей предстал огромный, ярко освещенный зал с высокими потолками… настоящий заводской цех! Помещение было наполнено гулом, лязгом и грохотом. Здесь работало множество невиданных машин! Вращались гигантские маховики, взад-вперед ходили тяжелые шатуны, мелькали лопасти турбин. Сверху спускались толстые гофрированные газоходы и трубы большого диаметра, судя по блеску, сделанные из нержавеющей стали. Из такого же материала были изготовлены и огромные цилиндрические танки, расположившиеся вдоль одной из стен. Внутри них что-то бурлило и булькало. Сверху, из объединенной клапанной системы, время от времени со свистом вырывался пар.

- Вот это да! – потрясенно ахнул Петрович. – Ну и масштабы! Но где же персонал, Бух? Кто управляет всем этим хозяйством?

- Все работает полностью на автоматике! – гордо заявил министр промышленности. – Идемте в центральную диспетчерскую, я вам покажу.

Диспетчерская представляла из себя довольно большой стеклянный «аквариум», впрочем, едва заметный в углу гигантского цеха. Там располагались громоздкие электрические шкафы, россыпью разноцветных лампочек помаргивали бесчисленные контрольно-измерительные приборы, светились несколько больших мониторов. Внутри оказалось на удивление тихо.

- Стекла специальные, моей собственной разработки! – пояснил Топтыгин. – Уникальная лабиринтная конструкция, почти полная звукоизоляция…

- Слушай, а откуда у тебя эти компьютеры, Бух? – поинтересовался Вертер, который в свободное от коллекционирования Прекрасного время был специалистом по электронно-вычислительной технике. – У нас даже в головном столичном НИИ таких нет!

- Еще бы у вас такие были! – довольно хихикнул министр промышленности. – Это все мои собственные разработки! Совершенно уникальная техника!

- Ты что, и системные платы сам печатаешь?!

- Ну да, - небрежно пожал плечами Топтыгин, на самом деле раздуваясь от гордости. – Делов-то!..

- И чем занимается все это оборудование? – спросил Петрович, не очень хорошо разбирающейся в технике.

- Все просто! – ответил Бух. – Вот эта система управляет забором атмосферного воздуха: заслонки, газоходы, тягодутьевые машины, ресиверы… Вот эта - отвечает за озеро: насосные станции, трубопроводы, накопители, отстойники… она посложнее, потому что водозаборников несколько, и они расположены на разных глубинах. Это очень удобно – озеро само осуществляет первичное грубое разделение своего содержимого на фракции! Поэтому я сразу могу качать отдельно бензин, солярку, лигроин, газойль…

- Неужели это все есть в городском водоеме?! – ужаснулся Петрович. – Но откуда?!

- Сливают, наверное… - пожал плечами Топтыгин.

- Какое безобразие! – вздохнул Голубой. – Когда в стране такой топливный голод, не хватает солярки для уборочной техники!..

- Вот именно! – кивнул Бух. – Ты в свое время лучше бы озаботился этой проблемой, вместо подготовки всемирной революции…

- А собственно вода-то в вашем озере хотя бы имеется? – с улыбкой поинтересовался Вертер.

- А как же! – улыбнулся министр промышленности. – Правда, тяжелая[1]… Купаться в ней, может быть, и не полезно для здоровья… особенно приезжим… но зато я легко выделяю из неё дейтерий[2] и тритий[3], что позволяет мне заниматься термоядерным синтезом…

- У тебя тут есть термоядерный реактор?! – воскликнул Митяй, опасливо озираясь по сторонам.

- Конечно… Иначе где бы я взял столько энергии для работы своего производства! Но не волнуйтесь – реакторный зал находится еще глубже, и надежно защищен бетоном и свинцом. Так что радиации здесь даже на пару порядков меньше, чем наверху, в городе…

- А вот эта система за что отвечает, Бух? – Вертер указал на самый большой монитор, по которому ползли многочисленные разноцветные кривые.

- О, она управляет всеми процессами собственно получения сырья. Ведь если с нефтепродуктами более-менее просто, то остальные необходимые мне вещества и элементы приходится извлекать из воды и воздуха более трудоемкими способами – механическими, химическими, электролитическими…

- Ты что, хочешь сказать, что в вашем воздухе и воде содержатся любые вещества и элементы?

- Ну да, - пожал плечами Топтыгин. – Вы же были наверху, сами видели…

- Какой кошмар! – покачал головой Петрович. – Как же вы здесь живете!

- Да ничего… мы привыкшие… К тому же вы могли обратить внимание – в районе моей базы все немножко получше – ведь я выбрасываю обратно в атмосферу полностью очищенный от грязи воздух!

- Слушай, Бух, - с деланным равнодушием спросил Голубой, - и что, ты можешь получить здесь любой элемент? И даже золото?

- Легко, - ответил тот. – Правда, здесь я конкретно золотом не занимаюсь… овчинка выделки не стоит. Но у меня есть небольшой филиал в районе отвалов металлургического комбината. Там шлаков скопилось уже миллионы тонн, и содержание золота, платины, других драгоценных металлов составляет в них вполне промышленную концентрацию… Кстати, если бы власти твоей любимой страны озаботились не только сливом нефти в водоемы, а еще и этим, - поддел он Митяя, - то она давно бы стала не только самой великой, как ты любишь говорить, но и самой богатой в мире! А пока что приходится лишь мне… в силу скромных возможностей.

 

Внезапно на потолке диспетчерской вспыхнула красная лампочка, и пронзительно зазвенел звонок.

- Что это? Авария?! – с посеревшим лицом ахнул Голубой.

- Нет! – яростно сверкнул очками министр промышленности, выхватывая откуда-то внушительного вида оружие, напоминающее старинную пищаль, обвитую толстой спиралью, с тремя рядами пластин-резонаторов вместо ствола. - Проникновение за периметр! Все за мной наверх!..

 


[1] разновидность воды, в котором атом водорода заменен его тяжелым изотопом – дейтерием или тритием (в этом случае воду называют сверхтяжелой)

[2] стабильный изотоп водорода с атомной массой, равной 2. Применяется в атомной энергетике как замедлитель нейтронов. Считается перспективным применение дейтерия в смеси с тритием для осуществления управляемого термоядерного синтеза (пока в теории)

[3] сверхтяжелый радиоактивный изотоп водорода с атомной массой, равной 3. Применяется в ядерном оружии как источник нейтронов и одновременно термоядерного горючего. Именно из-за трития ядерную бомбу вначале называли «водородной»

Глава 10

ant-s-9Взбешенно потрясая разрядником, Бух вырвался на поверхность и сразу увидел нарушителя, стоящего на вершине одной из куч. Это был молодой человек невысокого роста, довольно смазливой наружности, с бегающими сальными глазками на хитром лице. Выглядя не особо крепким, но жилистым, он вызывал ощущение какой-то опасной упругой гибкости – словно взведенная пружина спрятанного в траве самострела.

Завидев министра промышленности, нежданный гость вознамерился было ловко спрыгнуть вниз, но зацепился ногой за торчащий кусок арматуры и чуть не упал, попытавшись при этом инсценировать что-то типа кувырка.

- А, это ты, Додек! – Топтыгин опустил оружие и обернулся к выбежавшим следом за ним товарищам. – Все в порядке, это мой старый знакомый!

- Однако, какая у вас тут представительная компания! – усмехнулся гость. – Что происходит, Бух? Сейшен? Фестиваль? А девочки имеются? О, и Голубой Митяй тут! М-да… по всей вероятности, девочек нет…

- Скучный ты человек, Додек! – фыркнул министр промышленности. – Кроме девочек ни о чем думать не можешь? Вообще, как ты попал на территорию? И почему не позвонил в ворота, как приличные люди?

- Ты хотел сказать, глупые, закоснелые люди? – уточнил Додек. – Ибо кто же еще станет париться как бедный родственник перед входом, когда можно просто перемахнуть через забор! Что называется, мы не ищем лёгких путей…

- Просто? – подозрительно блеснул стеклами очков Топтыгин. – Там же метра три!

- Ой, насмешил! Три метра!.. Ха! Да я вчера с четырнадцатого этажа спрыгнул, знаешь ли!

- Без парашюта? – с иронией в голосе уточнил Митяй.

- Какой парашют, чувак? Стою я, значит, на балконе, и тут смотрю – внизу два здоровенных культуриста… шеи – вот как талия у Буха – тащат куда-то девчонку. А та плачет, упирается. Ну, я им кричу: «Стоять, козлы!» - и вниз… Прыжок - перехватываюсь руками за перила девятого этажа… кувырок… кульбит… выход силой… еще прыжок… Короче, я еще возле пятого был, когда они побежали… Но ничего, одного я все же догнал, таких ему навалял, что неделю еще костями гадить будет…

- А второй? – усмехнулся Голубой.

- Второй убежал! – вздохнул Додек. – Можно было и его догнать, но надо же было девчонку утешать, сам понимаешь! – он скабрезно подмигнул.

- Ну и как, утешил?

- А то! – осклабился тот. – Ты же меня знаешь… привел домой… душик… массажик… совместная релаксация… все как полагается… Ну, и вообще, глупо задавать такие вопросы профессионалу…

 

Здесь, уважаемые читатели, я еще раз позволю себе прервать свое повествование, чтобы поближе познакомить вас с новым героем.

Нельзя сказать, что Додек Хлестаков был особо популярной в Г-тауне личностью, но некоторую известность в определенных кругах он все же имел. Броское прозвище он приобрел благодаря своему главному жизненному принципу и девизу – «Долой девственность!», которому следовал настойчиво и последовательно во всех делах и помыслах. Сразу оговорюсь: с элегантным стилем Вертера Казановского примитивные устремления Хлестакова не имели ничего общего! Если первый делал ставку на качество и изысканность, с полным основанием называя себя коллекционером Прекрасного, то второй по сути своей был обыкновенным половым агрессором, в основном гонясь за количеством – надо признаться, по некоторым данным, довольно успешно. По крайней мере, слухи о его «подвигах» (впрочем, распускаемые в первую очередь самим Додеком) ходили просто удивительные! Например, о невероятном, якобы выигранном им пари, по условиям которого Хлестаков должен был в течении месяца ежедневно заводить себе новую подругу. Разумеется, никаких доказательств своих сомнительных достижений Додек никогда никому не предъявлял… но с другой стороны, никто никогда и не призывал его к ответу! По большому счету, наш новый герой чем-то напоминал Неуловимого Джо из известного анекдота - неуловимого, потому что на фиг никому не нужного…

Но если звание главного городского сердцееда Хлестаков приписывал себе весьма небесспорно, то за титул главного городского лжеца с ним не рискнул бы тягаться никто! Дело в том, что еще больше распутства Додек любил врать! Точнее, здесь даже не совсем уместно понятие «любил». Вранье было просто жизнью Хлестакова! Он врал всегда и во всем – вдохновенно, самозабвенно и всегда очень убедительно. Настолько, что сам начинал верить в свое вранье… (Надо отметить, что именно за это качество Додек и получил вторую часть своего громкого прозвища). Даже сама Машка Потрошительница как-то раз отметила его достижения коротким ёмким замечанием: «Языком трепать – не мешки ворочать!» И сплюнула…

Кстати, о Машке… Никто бы не поверил мне, если бы я заявил, что Додек при всех его жизненных устремлениях никогда не пытался завоевать расположение известной в городе красавицы. Разумеется, как и многие Г-таунцы, он в свое время пытался взять штурмом эту цитадель, и, как и все остальные, в итоге получил отлуп. Правда, в последующих широко распространяемых комментариях Хлестакова «все почти срослось» и «ему просто наскучила занудливая кукла», но даже наш прожженный лгун не осмелился сказать про девушку откровенную неправду. Возможно, поэтому Потрошительница оставалась для Додека неким «неотмеченным пунктиком», самым страстным нереализованным желанием, и он никогда не отказывался от мысли тем или иным способом все же заполучить её!

Буху, пожалуй, единственному более-менее хорошему приятелю Хлестакова, был известен этот факт. Поэтому, пока тот распинался перед Голубым, он незаметно сделал шаг назад и, полуобернувшись к гостям, прошептал уголком рта:

- Парни, о Машке перед Додеком – ни слова! Если он узнает – может устроить проблемы!

- Понятно! – кивнул Вертер. – Тогда и Митяя предупреди…

- Попробую…

Однако от проницательного взгляда Хлестакова не ускользнули маневры министра промышленности, и произнесенное шепотом слово «Машка» долетело до его ушей. В голове полового агрессора словно вспыхнула красная лампочка, но он не подал и вида, продолжая вдохновенно рассказывать Митяю свою историю. Тем временем хитроумный план по выяснению подробностей подозрительной секретности заговорщиков уже начал вырисовываться в его изощренном мозгу.

- Бух, а ты стипендию получил? – небрежно поинтересовался Додек, закончив рассказ про спасенную девчонку.

- Я?.. - Топтыгин неожиданно смутился. – Ну, я… это…

- Можешь не продолжать! – улыбнулся Хлестаков. – Опять не успел до конца сессии двойки исправить?

- Ну… понимаешь… Я хотел… Но тут как раз навалилось всего столько…

- Да ладно! – великодушно махнул рукой Додек. – Какие твои годы! Еще успеешь стать отличником! Митяй, а ты получил?

- Я… ну… - неожиданный приступ смущения вдруг овладел и министром государственной безопасности.

- С тобой тоже все ясно! – хохотнул Хлестаков. – Тоже только собираешься отличником становиться?

- Для начала хотя бы троечником, - честно признался Голубой. – Минимальную стипендию уже назначат…

- Ну-ну, желаю удачи! – похлопал его по плечу Додек. – Но теперь мне понятно, почему вы не участвуете в мятеже…

- В чем не участвуем? – навострил уши Митяй. – В каком еще мятеже?!

- А вы разве не знаете? – деланно удивился Хлестаков. – В городе студенческое восстание… центр пылает…

- С чего бы это? – недоверчиво спросил Топтыгин. – Мы только два часа назад уехали от Энтони… Все было спокойно…

- Как это с чего? Ты знаешь, когда ваши товарищи в последний раз стипендию получали?

- Ну… вроде в декабре…

- Самое позднее – в ноябре, - уточнил Голубой. – И что?

- А то, что сейчас март![1]

- Мало ли, что март! – пафосно заявил Митяй. – Перестройка – это грандиозный процесс, требующий колоссальных затрат трудовых и материальных ресурсов… Совершенно очевидно, что в стране сейчас непростая экономическая ситуация, и у государства просто не хватает средств на мелкие второстепенные расходы… Настоящие патриоты должны понимать это, и наоборот в едином порыве еще крепче сплотиться вокруг любимой Партии и Правительства…

- Эх, жалко, тебя не было на площади перед вашим институтом, когда все началось! – горестно покачал головой Додек. – Возможно, ты бы сумел убедить молодежь, не допустил погромы…

- Погромы?! – возмущенно воскликнул Голубой. – Этого еще не хватало! Когда социалистическая экономика и так испытывает запредельное напряжение! А что громят?

- Ну, как обычно… Почту, телеграф… Мосты, вокзалы… Госбанк, естественно… - методично подливал масло в огонь Хлестаков. – Магазины, клубы, школы, больницы, детсады…

- А детсады-то зачем? – хмыкнул Бух.

- Забирают все продукты, - легко нашелся Додек. – А игрушки и мебель поджигают из хулиганских соображений…

- Парни, нам надо ехать в город! – с напряженным лицом обернулся к товарищам Митяй.

- Думаешь, тебе достанется часть продуктов из детского сада? – улыбнулся Вертер.

- Не болтай глупостей! – строго посмотрел на него Голубой. – Мы должны остановить это…

- Ты сам болтаешь глупости! – поморщился Топтыгин. – Какое нам до всего этого дело? Завтра на рассвете нас здесь уже не будет! И если мы кому-то что-то должны – то только нашему командору! Или ты забыл уже о деле?

- Ты говоришь как оппортунист! – возмутился Митяй. – Какие сейчас могут быть еще дела кроме главного – поскорее прекратить беспорядки, пока они не переросли во что-то более серьезное! Разве вы не понимаете, что это пахнет контрреволюционным переворотом?

- В отдельно взятом Г-тауне, - усмехнулся Вертер.

- Между прочим, наша Великая Революция тоже началась не в столице! - попытался поддеть его Голубой. – Впрочем сейчас нет времени на дебаты! Едем немедленно! Вы со мной, товарищи?

- Боюсь тебя разочаровать, драгоценный, но наше дело все же представляется мне более важным, - спокойно сказал коллекционер Прекрасного.

- Извини, Митяй! – покачал головой Петрович. – Но здесь я соглашусь с Вертером.

- Эх, вы! – укоризненно вздохнул министр государственной безопасности. – Бух, но хоть ты-то, надеюсь, со мной? Ты же не приезжий, как та несознательная парочка, а гражданин нашего города!

- Вот еще! – фыркнул тот. – Даже если бы у меня не было других дел, все равно я бы сроду не стал ввязываться…

- Да что ты паришься, чувак! – вмешался в спор Хлестаков, которому только и надо было, что заполучить Голубого. – Оставь их! Пусть занимаются своими мелкособственническими делишками, а мы с тобой решим Главную Задачу!

- О! Здорово! Спасибо, товарищ! – Митяй с чувством пожал Додеку руку. – Хорошо, что в стране еще остались неравнодушные к судьбе перестройки люди! – он бросил косой укоризненный взгляд на бывших компаньонов. – Только на чем мы доберемся до центра?

- Какая разница? – легкомысленно пожал плечами Хлестаков. – Тут у Буха всякого хлама навалом… Например, наверху этой кучи я видел мотороллер… на первый взгляд, исправный…

- А ты умеешь его водить? – озабоченно уточнил Голубой.

- Ха! – усмехнулся Додек. – Ну, ты спросил! Если хочешь знать, я умею водить все, что движется! Автомобили, поезда, корабли… Как-то раз снял одну девчонку… капризная попалась, зараза! Пол дня катал ее на разных машинах по городу, думал – ну, достаточно! А она вдруг заявляет: хочу на самолете полетать! Ну, что делать, желание дамы – закон… Сажаю ее в «рафик»[2], и погнали в аэропорт…

- Слушай, эээ… - перебил словоохотливого товарища Митяй. – А ты не мог бы дорассказать по дороге? А то, понимаешь, промедление смерти подобно!

- О, кей, чувак, полезли наверх, поможешь мне спустить технику… Да, Бух, ты не против, если мы тебя маленько поэкспроприируем?

- Да забирайте, что хотите, не жалко! – махнул рукой тот. – Только я не уверен, что там найдется что-то приличное…

Тем не менее через несколько минут пыхтения, сопения и сдержанной ругани внешне вполне целый «Муравей»[3] был стащен к подножию кучи.

- А! Помню я эту машинку! – воскликнул Топтыгин. – На ней я когда-то проводил свои первые эксперименты с закисью азота[4]… Так что вы поаккуратнее - там в баках могло что-то остаться…

- Фигня вопрос! – легкомысленно отмахнулся Додек, ожесточенно качая педаль стартера. – Давай, Голубой, залезай в кузов…

- В кузов?.. Но как я здесь помещусь?

- Как, как! Каком кверху! На корточках! Извиняй, чувак, мой лимузин сейчас в ремонте… Так что если тебе надо ехать…

- Да-да, конечно! – министр государственной безопасности попытался перекинуть ногу через борт, но неустойчивый мотороллер начал заваливаться на него.

- Эй, полегче! - закричал Хлестаков, чуть не выскользнувший из седла. - Садись ровнее, не создавай эксцентриситета! Попробуй запрыгнуть сзади…

Митяй послушно отошел на несколько шагов, прицелился, словно перед взятием «козла»[5], затем коротко разбежался и, ухватившись руками за борта, рывком забросил тело в кузов. В ту же секунду раздался омерзительный хруст и скрежет: проржавевшее дно не выдержало, и его ноги провалились до самой земли вниз.

- Додек, я застрял! - в ужасе воскликнул Голубой.

- Хм… - обернулся тот. - А что… пожалуй, так даже лучше! Главное – держи ноги подальше от колес!

- Э, каких ещё колес?! – в панике завопил Митяй. – Здесь нет никаких…

Его слова потонули в оглушительном треске запустившегося двигателя. Пару раз с ревом проверив ход ручки газа, Додек махнул рукой и выжал сцепление.

«Муравей» подпрыгнул как кузнечик и стремительными прыжками понесся к медленно открывающимся воротам. Казалось, столкновение неминуемо, но все обошлось – края кузова лишь чиркнули по створкам, и мотороллер, набирая скорость, с ревом помчался по темной пустынной улице.

Надо заметить, хорошо, что по темной и пустынной! Ибо если бы какой-нибудь случайный прохожий увидел этот несущийся дикими скачками чудо-экипаж, то наверняка проглотил бы от удивления собственный язык! А «скорая» в Г-тауне работает из рук вон плохо: вызовут бригаду к роженице, а пока те приедут - ребенок уже в школу пошел… Впрочем, я отвлекся... А дело в том, что удивительной особенностью мчавшегося сквозь дымную тьму «Муравья» было… полное отсутствие задних ведущих колес, справедливо замеченное Митяем еще при старте! Но как же тогда передвигалось это транспортное средство? Все очень просто: роль колес взяли на себя ноги министра государственной безопасности коалиционного правительства Земли! Не подумайте только, что его конечности были настолько кривы, что при сложении образовали окружность - нет… Всему виной оказалась цепь, которая при запуске двигателя самым беспардонным образом «зажевала» штанины Голубого, заставив его ноги совершать возвратно-поступательные движения с высокой частотой независимо от волеизъявления хозяина! Именно эта движущая сила и толкала злополучный мотороллер вперед, да так быстро, что не прошло и нескольких минут, как компаньоны вырвались на более-менее освещенные улицы.

Здесь Хлестаков выжал газ до упора, и «Муравей» понёсся вперед совершенно немыслимыми скачками. Двигатель то взвывал на запредельных оборотах, выбрасывая из выхлопной трубы сноп ревущего пламени, то захлебывался кашлем, и тогда становились слышны душераздирающие вопли Митяя. Наконец, в нескольких кварталах от центра, началась агония. Внутри мотороллера что-то громко бабахнуло, и глушитель отстрелился, словно отработанный разгонный блок баллистической ракеты. Вращаясь и рассыпая искры, он улетел куда-то в темноту, а несчастный «Муравей» с нарастающим леденящим душу ревом рванул вперед так, словно собирался оторваться от земли. Додек испуганно вцепился в руль… и тут двигатель со страшной силой взорвался! Половой агрессор свечой взмыл в небо, сделал в воздухе несколько изящных кульбитов и совершил жесткую посадку в кроне весьма кстати оказавшегося на его пути высокого развесистого тополя.

В это время министр государственной безопасности, вцепившись посиневшими пальцами в борта обнимающего его талию кузова, продолжал по инерции с невероятной скоростью нестись дикими скачками вперед. Неизвестно, как долго продолжался бы этот марафон, если бы на его пути не оказались густые заросли шиповника. От трения они вспыхнули, но все же сумели затормозить движение, и, пробежав еще несколько метров, Митяй, наконец, рухнул, словно поверженный молнией дуб…

Немного отлежавшись и слегка придя в чувства, он со стоном поднялся, кое-как сдернул с себя искореженные останки кузова, и, прихрамывая, отправился на поиски товарища.

Хлестаков лежал под тополем, словно князь Болконский на Аустерлицком поле – широко раскинув руки и ноги и глядя остекленевшим взором в затянутое густым дымом ночное небо.

- Эй, ты цел? – осторожно поинтересовался Голубой.

- Почему люди не летают как птицы? – не поворачивая головы, пробормотал поверженный Додек и вдруг истерически захохотал…

 


[1] На рубеже конца 80-х – начала 90-х годов прошлого века в СССР наблюдался один из первых современных кризисов, и стипендию порой действительно значительно задерживали

[2] популярный в СССР микроавтобус РАФ-2203 «Латвия» производства Рижского автобусного завода (Rigas Autobusu Fabriku)

[3] популярный в СССР трехколесный грузовой мотороллер с небольшим кузовом производства «Туламашзавода». Привод осуществлялся цепью на задние колеса

[4] вещество, повышающее интенсивность сгорания топливной смеси в цилиндрах ДВС, в результате чего значительно возрастает его мощность

[5] гимнастический снаряд, представляющий из себя короткий брус на ножках

Глава 11

- Ну, вас только за смертью посылать! – возмущенно воскликнул министр промышленности, когда две фигуры вынырнули из темноты. – Я уже собирался идти на выручку!

- Включи печку, Бух! – попросил Вертер, плюхаясь на переднее сиденье и потирая окоченевшие руки. – Замерзли как собаки…

- Подъезд там был заперт, - пояснил закаленный Петрович, более стойко воспринимавший холод мартовской ночи. – Пришлось ждать, пока кто-то выйдет… А время позднее, сам понимаешь…

- А я-то уж думал, вы натурально помогаете ей паковать чемоданы с чулками, - усмехнулся Топтыгин. – Как сходили-то, удачно?

- Хрен там! – вздохнул коллекционер Прекрасного. – Судя по всему, никого дома нет…

- А вы хорошо стучали?

- И стучали, и звонили, - кивнул форвард. – Пока соседи не начали выглядывать. С обещаниями вызвать милицию. Тогда пришлось ретироваться…

- Странно, - министр промышленности взглянул на светящиеся электронные часы на приборной панели. – Почти полночь… приличным девочкам полагается быть дома… А мы адрес точно не перепутали?

- Энтони же сам записал нам его, - пожал плечами Петрович. – К тому же мы у соседей уточнили, все правильно…

- Не забывайте, что меньше двух часов назад барышня находилась еще возле корабля пришельцев, - заметил Казановский. – Насколько я понимаю, это весьма не близко отсюда. И если она добирается обратно пешком…

- Что же нам теперь делать? – растерянно спросил Топтыгин.

- Ждать! – вздохнул форвард. – Других вариантов нет…

- Только знаешь, что, Бух, - предложил коллекционер Прекрасного. – Давай, все же подъедем поближе к подъезду! Что-то мне не улыбается еще час или сколько там торчать на улице. Не месяц май, однако…

- Но она же может нас заметить!

- Ну и что? – пожал плечами Вертер. – По большому счету, мы и не собирались особо скрываться… Заметит – даже лучше: подойдет, спросит, мол, чего надо… Ну, тут мы ей популярно и объясним…

- Как скажешь! – кивнул Топтыгин, заводя двигатель.

Элекар осторожно подъехал к дому, развернулся и встал в глубине двора прямо напротив нужного крыльца. Тусклый свет одинокой лампочки, висящей над подъездом, сюда не проникал, поэтому на самом деле заметить засаду было довольно трудно.

Завершив маневр, министр промышленности нажал какую-то кнопку под штурвалом. Загудел электродвигатель, на капоте откинулись длинные узкие створки, и оттуда выдвинулось внушительного вида устройство, внешне напоминающее то портативное оружие, с которым Топтыгин выбегал встречать Хлестакова, только значительно больше. Одновременно с этим на приборной панели засветился небольшой монитор, на котором появилось изображение крыльца. Бух подкрутил верньер, и откуда-то из угла экрана выплыло перекрестье прицела, остановившееся четко на двери подъезда.

- Это еще зачем? – возмущенно поинтересовался Петрович. – Ты же не собираешься стрелять в девочку?

- Нет, конечно! – успокоил его министр промышленности. – Это так… на всякий случай… меры предосторожности…

- Кто-то идет! – напряженно прислушиваясь, сказал Казановский.

Не сговариваясь, двое заговорщиков выскочили из машины и нырнули в темноту. Топтыгин, вытянув шею и подслеповато щурясь, пытался смотреть им вслед, но видел лишь клубящиеся облака дыма – наступила полночь, и тысячи заводских труб, днем демонстрирующие хотя бы подобие соблюдения некоторых ограничений, жахнули в многострадальную Г-таунскую атмосферу на полную катушку. До слуха министра промышленности долетели голоса на повышенных тонах, затем послышался звук пощечины, и секунду спустя через освещенный участок двора быстро промелькнула женская фигурка. Вскоре из темноты показалась и пара переговорщиков. Петрович озадаченно потирал щеку.

- Это была не наша барышня, - смущенно пояснил он. Вертер глубокомысленно хмыкнул.

В этот момент громко лязгнул замок, и дверь подъезда с противным скрипом отворилась. Все трое друзей напряженно обернулись. Темная фигура остановилась на ступеньках, скрываясь в тени бетонного козырька. Форвард сделал было уже шаг в направлении подъезда, как вдруг вспыхнула спичка, на миг осветив лицо немолодого мужика.

- Не вовремя он вышел покурить, - проворчал Казановский, опускаясь на свое сиденье. - А если наша барышня появится прямо сейчас?

- Тогда ему не повезло! – злорадно оскалился Топтыгин, поглаживая какую-то рукоятку и не сводя глаз с прицела.

Однако полуночному курильщику удалось безнаказанно завершить свое грязное дело и благополучно скрыться обратно в подъезде. Потекли минуты томительного ожидания. Сгущающийся с каждой минутой дым плотней и плотней окутывал окрестности. Вскоре очертания крыльца полностью скрылись от глаз друзей, лишь лампочка мутным пятном света указывала нужное направление. Правда, на мониторе изображение двери оставалось по-прежнему четким – очевидно, камера работала и в инфракрасном диапазоне.

- Эй, Петрович, не спи! – прошептал Бух, услышав ровное сопение сзади. Он нажал еще какую-то кнопку на панели, и из корпуса элекара выдвинулся сверхчувствительный микрофон. Динамики наполнились ночными звуками. Где-то надрывно орала кошка, вдалеке прогрохотал запоздавший трамвай.

- Я не сплю, - зевнул форвард. – Однако, как вы думаете, сколько еще придется ждать? И вообще… Вдруг она к подруге ночевать отправилась?

- Надежда – девушка хорошая… - пробормотал Казановский. – Ибо она умирает последней… Думаю, для очистки совести надо будет подождать до утра…

- Энтони сказал, крайний срок – шесть, - подал голос министр промышленности. – Значит, в пять придется сниматься…

- Ну, судьбу не обманешь, - философски заметил Вертер. – По крайней мере, мы купили этот лотерейный билет…

В эту минуту из динамиков послышались стук нескольких пар каблучков и приближающиеся невнятные голоса.

- Ну вот! – стряхивая дремоту, пробормотал Петрович. – Сейчас проверим твой лототрон[1]

Двое переговорщиков снова вылезли из машины и осторожно двинулись на свет подъездной лампочки. В густом клубящемся дыму их глазам предстала весьма колоритная компания. Впереди с раздраженным лицом вышагивала Снегурочка, агрессивно помахивая сразу тремя дамскими сумочками. За ней Мочалка с озабоченным и одновременно несчастным лицом, обняв за талию, почти тащила на себе едва передвигающую ноги Потрошительницу. Машка, обхватив подругу за шею, откровенно рыдала, уткнувшись ей в плечо.

- Черт! – выругался Петрович. – Их минимум трое! Вот же незадача!

- Берем всех? – бодро поинтересовался Вертер.

- Хм… Восхищаюсь твоему оптимизму, друг! Думаешь, у нас что-то получится?

- Не попробуешь – не узнаешь! – философски заметил Казановский. – Конечно, три – это хуже чем две… Но с другой стороны, лучше чем четыре… В любом случае, другого шанса у нас, насколько я понимаю, не будет…

- Это точно! – вздохнул форвард. – Ну, что ж… действуй!

- Доброй ночки, красавицы! – преградил дорогу девушкам коллекционер Прекрасного. – Чудесное время для прогулок, не правда ли?

- А ну, прочь с дороги, маньяк! – в гневе воскликнула Снегурочка, размахиваясь сумками.

- Спокойно, спокойно, драгоценная! – миролюбиво выставил вперед ладони Вертер. – Где же ты тут видела маньяка? Я просто хотел полюбоваться вашей несравненной красотой…

- А этого ты не хотел? – тяжелая, плотно набитая косметикой сумка со свистом рассекла воздух и ощутимо шлепнула его по плечу.

- Снегурочка, осторожно! Там еще один! – испуганно вскрикнула Мочалка.

- Послушайте, не бойтесь нас! – стараясь говорить как можно ласковее, шагнул из темноты Петрович. – Мы не причиним вам никакого вреда! Нам просто очень нужно поговорить с вашей подругой…

- А это тебе не нужно, козел?! – сумка стремительно метнулась прямо в лицо форварда, и лишь отличная реакция позволила ему уклониться.

Тем временем Мочалка ускоренными темпами дотащила не перестающую рыдать, и, похоже, даже не заметившую изменения обстановки Потрошительницу до подъезда и пыталась судорожно отпереть дверь. Рука ее тряслась, и ключ все никак не попадал в замочную скважину. Снегурочка же, схватив сумки в обе руки и вращая их подобно кистеням, спиной вперед медленно отходила к крыльцу, прикрывая отступление подруг.

- Послушайте, девушки, ну, успокойтесь! – попытался предпринять еще одну отчаянную попытку Петрович. – Нам действительно нужно просто поговорить! Вы не понимаете, это очень важно!

В этот момент непослушная дверь, наконец, открылась.

- Снегурочка, давай! – отчаянно крикнула Мочалка.

Выпущенные из рук сумки рванулись вперед словно снаряды из катапульт. Одна из них неожиданно сильно долбанула в грудь форварда, и он, даже привыкший отбивать на футбольном поле мощные подачи, еле устоял на ногах. Коллекционеру Прекрасного повезло еще меньше – на его долю пришлось сразу две сумки: первая остановила его попытку запрыгнуть на крыльцо, а вторая толкнула назад, в результате чего он, взмахнув руками, выронил приготовленную бутылку с хлороформом и неловко шлепнулся на задницу. Тем временем Снегурочка двумя прыжками преодолела ступеньки и ухватилась за ручку двери, чтобы дать возможность Мочалке затащить в подъезд продолжавшую висеть на ней мешком Потрошительницу. Битва была полностью проиграна.

В этот момент синяя ветвистая молния с треском распорола темноту двора, на миг ярко высветив каждый его уголок.

Остро запахло озоном.

В резко наступившей тишине заунывный скрип закрывающейся двери подъезда прозвучал особенно пронзительно.

 

На крыльце остались лежать три неподвижных тела…

 


[1] специальный прозрачный барабан для проведения лотереи (не путать с лохотроном)

Глава 12

- Проклятие! – в который раз выругался министр государственной безопасности, спотыкаясь о какой-то невидимый в темноте предмет и чуть не падая. – Ох, Додек, ну и дернул же тебя черт тащиться по дворам! «По прямой, по прямой…» Да в обход давно бы уже на месте были!..

- Без паники, чувак! – бодро воскликнул Хлестаков. – Я же сказал, раза в два сократим расстояние, значит, сократим! Уж мне-то ты можешь верить! Так куда, говоришь, навострили лыжи Бух со товарищи?

- Разве я тебе говорил? Ты и не спрашивал… Они… Проклятие! – Митяй снова зацепился за что-то и на этот раз размашисто рухнул на четвереньки. – Нет, положительно не могу одновременно смотреть под ноги и дискутировать!..

- Ладно, ладно! – успокоил товарища половой агрессор. – Вон впереди свет виден… Я прекрасно знаю это место, там за углом ресторан, и до вашего института уже рукой подать!

Однако вместо ресторана за углом приятелей поджидала довольно большая компания подвыпивших парней.

- Из какого района? – сгреб Хлестакова за грудки наголо бритый культурист в спортивных штанах с лампасами.

- Из… иззз… этого…

- А знаете кого? – подскочил к ним второй, длинный и очень нервно-возбужденный, с неестественно мутными глазами. – А ну, говорите быстро, суки!

- Золотого… - пролепетал Митяй. – Ломовика… Шару, Гогу, Зозулю…

- Танюху… - добавил Додек.

- Жаль, что не Катюху! – процедил культурист, массируя пальцы лопатообразной ладони.

- А ну, выворачивайте карманы! – задергался длинный. – Быстро, суки!

Однако карманы у товарищей по оружию оказались пусты как гнезда по осени. Не оказалось при них и каких-либо ценных вещей.

- Что ж, - цыкнул через выбитый зуб культурист, - сами виноваты…

От компании отделились еще две мрачные фигуры.

- Что было, Дуб? – поинтересовался невысокий крепыш в кожаной куртке и с обезображенным шрамом лицом.

- Они пусты как шлюхи после аборта, босс, - доложил культурист, бинтуя кулак.

- Напрасно, напрасно, мальчики! – ласковым голосом, от которого, однако, мороз пробежал по коже, произнес босс. – Мои ребята расстроятся… Верно, Батон?

Вместо ответа Батон сделал еле заметное движение плечом, и остальные парни обступили их плотным кольцом.

- Послушайте! – звенящим от волнения голосом воскликнул Митяй, обращаясь главным образом к человеку со шрамом. – Я, конечно, отдаю себе отчет в том, что вы являетесь представителями эээ… маргинальных кругов… Но при этом никто не снимал с вас обязанности следовать установленным и утвержденным принципам жизни в социалистическом обществе! Напомню: прежде всего, это гуманные отношения и взаимное уважение между людьми, ибо человек человеку - друг, товарищ и брат!.. Во-вторых, честность и правдивость, нравственная чистота, простота и скромность в общественной и личной жизни… В-третьих, высокое сознание общественного долга, нетерпимость к нарушениям общественных интересов…

Гопники, которые в начале проникновенного выступления министра государственной безопасности лишь удивленно заулыбались, теперь загоготали в полный голос. Смеялся даже босс, неожиданно тоненьким голосом, и слегка подвизгивая.

- Чудаки, - утирая слезы забинтованным кулаком, спросил культурист, - а вы не из психушки, часом, сбежали?

- Продолжай в том же духе! – шепнул Хлестаков, мигом поймав благоприятную струю.

- При чем здесь психушка? – возмутился Голубой. – В психушках помещаются асоциальные элементы, отвергающие преданность делу коммунизма и любовь к социалистической Родине… Мы же с товарищем выше всего ценим добросовестный труд на благо общества, заботу о сохранении и умножении общественного достояния…

- Пиастры! – с истерическим хохотом перебил его Додек, пуская слюни. - Тугрики! Боливары! Долой рутину с оперных подмостков!

- … непримиримость к несправедливости, тунеядству, нечестности, карьеризму, стяжательству… - повысил голос Митяй, пытаясь перекричать разошедшегося не на шутку Хлестакова.

- Санитары – ублюдки! – тот с воплем кинулся на босса, вцепившись ему в куртку. – Главврач – сволочь, я все вам про него расскажу! У него интимная связь с Наполеоном из шестой палаты… Да здравствует Священная римская империя!..

- Пацаны, да к черту дуриков! – босс брезгливо оттолкнул от себя Додека, который нарочито плюхнулся на землю и забился в судорогах. Изо рта у него пошла обильная пена. – Пошли отсюда, а то еще заразимся от юродивых!

Гопники быстро разомкнули круг и гурьбой потянулись в темную подворотню.

- А как же коллективизм и товарищеская взаимопомощь? – вслед им прокричал министр государственной безопасности. – А взаимное уважение? А дружба и братство всех народов, нетерпимость к национальной и расовой неприязни?..

- Достаточно, чувак! – ткнул его кулаком в бок Хлестаков. – Считай, выкрутились! Молодец, хорошо придумал!

- Ну… - просиял польщенный Митяй. – Вообще, я страшный тугодум… но в критических ситуациях иногда в голову приходит что-то такое… И я где-то читал, что хороший способ выйти из сложной ситуации – это удивить оппонента… И вдруг подумал, что эти молодые люди могут воспринять мои убеждения не совсем адекватно… Что, в сущности, и произошло… - последствия стресса вызвали в Голубом чрезвычайную болтливость, чем не замедлил воспользоваться Додек.

- Да, чувак, ты был реально на высоте! – он восхищенно похлопал Митяя по плечу. – Впрочем, ты вообще обладаешь всеми качествами настоящего вождя: отважный, целеустремленный, умеющий зажечь и повести за собой людей! Я, вот, например, горжусь тем, что сопровождаю тебя для выполнения Важной Миссии! А те твои так называемые приятели, которые в общем-то и недостойны идти за тобой, пускай обтяпывают свои мелкособственнические делишки! Что они, кстати, задумали?

- Да, пытаются помирить Энтони с его девчонкой, - незаметно для себя начал «сливать» растаявший от лести министр государственной безопасности. – У них там какой-то типа разлад вышел, она вроде как его бросила, ну, а они, значит, решили все исправить…

- Ну, это дело богоугодное, - осторожно заметил Хлестаков. – Хотя и сложное… Интересно, как они намереваются что-то исправить?

- Ну, поговорить с ней, убедить…

- Эх, тогда им надо было меня с собой брать! - сокрушенно покачал головой Додек. - Только я могу гарантированно убедить в чем угодно любую девчонку… А если у них не получится?

- Ну, тогда… - Голубой слегка запнулся. - Тогда они готовы были эээ… применить насилие! Должен признаться, мне эта идея в душе не очень нравилась… но я не всегда хороший переговорщик… и им удалось привести более убедительные доводы…

- На самом деле ты замечательный переговорщик! - с чувством произнес Хлестаков. - Просто ты придерживаешься честности, правдивости, нравственной чистоты, о которых недавно так проникновенно говорил, а они - обычные хитрецы… Кстати, а что за девчонка-то? Я многих знаю, может быть, тоже как-то посодействовать смогу?

- Да Машка знаменитая… Энтони сначала хотел меня с ней познакомить, - Голубой кисло усмехнулся. – А потом оказалось, что у него самого там лямур-тужур[1]

- Машка? – с ёкнувшим сердцем переспросил Додек. – Это маленькая такая, с длинной косой?

- Да-да! – обрадовался Митяй. – Похоже, что она! Красивая… - мечтательно вздохнул он, посмотрев в небо.

- Э, чувак, да ты сам, похоже, не прочь бы с ней, а? – хохотнул Хлестаков, дружески пихая товарища в бок. – Ну, признавайся!

- Ну что ты! – смутился тот. – Куда мне со свиным рылом, да в калашный ряд! И вообще у меня с девушками… ну… не получается, в общем… А, между прочим, мы пришли! – обрадовался он поводу сменить тему. – Ну, и где же мятеж? Где следы погромов?

- Не знаю! – пожал плечами половой агрессор, окидывая взглядом пустынную институтскую площадь. – А вон парень какой-то сидит, давай, у него спросим… Точнее, ты иди, спроси, а мне срочно позвонить надо! - он быстрым шагом направился к стоящей на углу телефонной будке.

ant-s-10- О, да это же Серега Филозоф! – радостно воскликнул Голубой.

 

На скамейке под фонарем действительно виделась одинокая фигура. Это был довольно молодой человек невысокого роста, но могучего телосложения. При первом мимолетном взгляде его можно было принять за добродушного и недалекого медведеподобного мужика-крестьянина. Однако высокое чело мыслителя с уже проявляющимися залысинами, большие выразительные глаза, светящиеся глубоким умом с искорками практичной хитринки, выдавали в новом герое нашего повествования натуру одухотворенную, интеллектуальную, и вместе с тем очень себе на уме. Не погрешу против истины, если скажу, что в Г-тауне было сложно найти более достойного и приятного собеседника, чем Филозоф! Он всегда был готов обсудить с вами любой вопрос - от смысла жизни и сущности бытия до преимуществ горячей плазмы перед холодной, причем в отличие от того же Додека Хлестакова, не просто трепал языком, а подходил к любой теме вдумчиво и обстоятельно. При этом надо заметить, что Серега не был философом в полном смысле этого слова, и в случае необходимости мог без колебаний перейти от слов к делу, действуя решительно и почти всегда добиваясь успеха…

Но в этот поздний ночной час Филозоф спокойно и расслабленно сидел на скамейке под фонарем и читал книжку. Кажущаяся нелепость сего действа в это время и в этом месте нисколько не волновала его. Но надо заметить, Серега никогда и не боялся выглядеть нелепым или смешным, и, выбирая стиль поведения или род занятий, особо не считался с условностями – возможно, потому, что мало кто осмелился бы сделать ему замечание или выказать насмешку!

- Привет, Фил! – радостно подбежал к нему министр государственной безопасности. – Где ты пропадал? Тебя Энтони просто обыскался…

- Привет, коли не шутишь! – Филозоф аккуратно отложил книжку и доброжелательно посмотрел на собеседника. – Мне пришлось на несколько дней уехать по делам. Вернулся только пару часов назад – в общаге лежит записка от Энтони. Не раздеваясь, сразу рванул к нему – никого… К тебе тоже заходил – никого… К Буху не поехал, больно далеко… позвонил по телефону – никого… Вот, занял диспозицию здесь, на виду… Так куда вы все запропастились?

- Ой, тут такие дела творятся! – махнул рукой Митяй. – Ты про пришельцев слышал?

- Слышал, конечно! Потому и поспешил обратно в Г-таун… на всякий случай. Думаю, вдруг Энтони по случаю этого какое-нибудь веселье затеет… Судя по твоему вопросу, я не ошибся?

- Не ошибся! – улыбнулся Голубой. – Очевидно, ты знаешь командора гораздо лучше, чем я! Когда он сообщил нам о своем решении, я от удивления чуть с дивана не упал…

- Командора? – переспросил Филозоф. – Откуда столь представительный титул? Я что-то важное пропустил?

- Еще как пропустил! – усмехнулся Митяй. – Это звание нашему общему другу присвоил пришелец собственной персоной. Еще во время первого контакта…

- Да уж! – огорченно вздохнул Серега. – Не вовремя я уехал… Ну, что ж… будем наверстывать упущенное… А о каком, кстати, решении сообщил вам Энтони, отчего ты чуть не упал?

- О! Это самое главное! Дело в том, что он решил лететь с пришельцами на их планету! И нас с собой позвал – меня, Буха, Рогацио и еще двоих друзей… ты их не знаешь, наверное…

- А мафиози-то в вашу компанию каким местом затесался? – усмехнулся Филозоф.

- Ну, он с самого начала участвовал… Честно говоря, это он самый первый узнал о пришельцах, потом уже Энтони подключился…

- Понятно! – кивнул Серега. – В принципе, все ожидаемо… Ну, и когда планируется старт? Судя по тому, что ни командора, ни Буха нет на месте – все уже в процессе подготовки?

- Старт сегодня в шесть утра! Энтони уже на борту корабля пришельцев, а нас отправил собираться…

- Так чего же мы рассиживаемся! – возмутился Филозоф, вскакивая. – Уже почти час ночи! Надо же еще добраться…

- О… Я правильно понял - ты тоже хочешь лететь? – возбужденно спросил Митяй. – Что, вот так, сразу, без раздумий, без разговоров? Нас-то, надо признаться, командор довольно долго убеждал…

- Странный вопрос! – пожал плечами Филозоф. – Разве ты не знаешь, что мы с Энтони как иголка с ниткой? Куда он – туда и я… Какие тут могут быть раздумья? Так что не будем терять время… Где вы договорились встретиться?

- Ну… - неожиданно смутился министр государственной безопасности. – Дело в том, что… Честно говоря, мы даже не договорились… Ну, так получилось… То есть, мы сначала собирались все вчетвером выполнить одну… одно дело… А потом Хлестаков, - он кивнул на товарища, как раз приближающегося к ним со стороны телефонной будки, - сблатовал меня ехать в город… И я даже не успел словом перемолвиться с Бухом и ребятами, как мы умчались… Кстати, что ты слышал про студенческий мятеж и погромы?

- Мятеж? – удивленно пожал плечами Серега. – Ничего не слышал… В общаге тишина… А насчет погромов – ты сам всё видишь, - он обвел рукой мирно дремлющие окрестности.

- Слушай, а откуда ты вообще взял эту ерунду про студенческие волнения? – Голубой задумчиво обернулся к подошедшему Додеку. – Где ты вообще видел хоть один погром?

- Не, чувак, тормози! Я же не говорил тебе, что сам лично видел! – заюлил тот. – Мне люди рассказали… А где конкретно, я и не спрашивал…

- Вообще подозрительно все это как-то выглядит! – задумчиво покачал головой Митяй. – Увлек меня… Посадил в этот чертов мотороллер… про Энтони с Машкой все время выспрашивал… А я тоже хорош… все секреты тебе выболтал… как идейному соратнику…

- Ты че, чувак! – глазки Хлестакова лихорадочно забегали. – Тебе показалось! Ничего я не выспрашивал, нужны мне больно твои секреты! - фальшиво рассмеялся он. - Это я без всякой задней мысли… типа светский разговор поддерживал… И вообще, что ты там мне выболтал? Ровным счетом ничего такого… По крайней мере, я даже и не вспомню… да я и не слушал толком…

- А кому ты срочно побежал звонить, стоило мне сдуру ляпнуть про Машку и планы ребят?

- Бабушке! - не задумываясь, ответил Додек. - Время позднее, она волнуется, куда же запропастился любимый внучок… Так что с вами, конечно, здорово, чуваки, но, к сожалению, пора, так сказать, и честь знать…

- Фил… - министр государственной безопасности поднял на Серегу виновато-испуганный взгляд. - Похоже, я совершил глупость! Если даже не предательство! Судя по всему, меня банально развели… в очередной раз!..

- Значит, так! – тяжелая ладонь Филозофа легла на плечо полового агрессора, заставив того слегка присесть. – Пойдешь с нами! Насколько я понимаю, между тобой и Голубым произошло что-то такое, в чем могут быть замешаны интересы нашего… командора. Я сейчас разбираться с тобой не готов, поскольку эээ… несколько оторвался от ситуации. Но у Энтони, возможно, появятся к тебе вопросы…

- Э, чуваки, вообще-то, это насилие над свободной личностью! – пискнул Додек, на самом деле не очень смущенный таким оборотом дела, вполне укладывающимся в его новый хитроумный план. – Но… считайте, что я подчиняюсь ради оправдания своего доброго имени!

- И не пытайся бежать! – добавил Серега голосом, не предвещавшим ничего хорошего. - Чтобы не огорчать бабушку…

- Вот еще! – Хлестаков хотел деланно пожать плечами, но сумел дернуть лишь одним, свободным от длани Филозофа. – Зачем мне бежать? Я ни в чем не виновен, и разговор с Энтони лишь подтвердит это…

- Вот и хорошо! Митяй, где вы расстались с ребятами?

- Ну… там… на производственной базе Буха…

- Ты знаешь, как туда добраться?

- Эээ… нет! – растерянно признался министр государственной безопасности.

- Я знаю! – вызвался Додек. – Я провожу вас!

- Далеко это?

- Ну… пешком часа за два дотопаем… Хотя, может быть, тачку удастся поймать… или еще какой-нибудь транспорт найдем…

- Только не мотороллер! – быстро сказал Голубой.

 


[1] L'amorToujours (франц.) – вечная любовь. В 80-е годы прошлого столетия выражение чаще всего употреблялось с ироническим подтекстом

Глава 13

- Бух, ты не мог бы ехать поаккуратнее?! - проворчал Петрович. Он сидел в центре заднего сиденья, обнимая обеими руками полулежащих на нем бесчувственных Мочалку и Снегурочку. Головы девушек покоились на плечах форварда… точнее не покоились, а отчаянно мотались, когда колесо проваливалось в очередную яму.

- Я стараюсь! - виновато ответил министр промышленности. - Но дороги у нас такие, что пешком-то не пройдешь… И вообще, ты сам взял на себя этот геморрой! Зачем было тащить их с собой? По крайней мере, вон ту… сумкометательницу точно можно было оставить…

- Не говори глупостей! - строго ответил Петрович. - Мы это уже обсуждали! Только законченные негодяи способны бросить беспомощных девушек ночью на улице! У вас здесь что, общество высокой нравственности? Да и не жарко сейчас, надо признаться! Вертер, вон, весь продрог, пока мы полчаса перед дверью ждали… А вообще, не перекладывай свою вину на нас! В конце концов, кто тебя просил стрелять?!..

- Ты не прав, драгоценный! - подал голос Казановский. Он расположился на переднем пассажирском сиденье, бережно придерживая полулежащую у него на коленях Машку. Пожалуй, ему было даже тяжелее, чем форварду, но недовольства коллекционер Прекрасного не высказывал. - Нужно наоборот благодарить нашего коллегу! Будем честны, мы-то с тобой полностью проcра… эээ… я хотел сказать, провалили операцию, и если бы не его решительные действия, то возвращались бы сейчас с пустыми руками…

- Так-то оно так, - признал справедливый Петрович. - Вообще, ты, конечно, молодец, Бух! Не растерялся… Но все равно получилось как-то по-дурацки…

- Согласен! - кивнул Вертер, щекой придерживая голову Потрошительницы, мотающуюся от тряски по его груди, и тайком вдыхая нежный аромат её волос. - По независящим от нас обстоятельствам… Но главное - мы сумели решить основную задачу, и единственной побочной проблемой оказались эээ… две лишние барышни…

- Да какая это проблема! - легкомысленно заметил министр промышленности. – Ну, раз футболист не захотел бросить их на улице - хорошо… оставим у меня в бункере, на верхнем уровне. Там и тепло, и никто их не обидит… Я могу даже матрасики постелить, чтобы мягче лежать было… - он улыбнулся. - К утру очнутся и отправятся восвояси…

- А они сумеют выбраться?

- Я запрограммирую наружную дверь и ворота так, чтобы их можно было легко открыть изнутри… и подробную инструкцию напишу…

- Ну, вот, и замечательно! - подытожил Казановский. - Полагаю, при таком раскладе все будут довольны… И в целом можно считать нашу миссию удавшейся!

- Вот только как быть с Митяем? - озабоченно спросил Петрович. - Где теперь его искать?

- Очень надеюсь, что он уже остановил все погромы и дожидается нас возле ворот базы, - ответил Топтыгин.

- Если его самого там не остановили… Идти с голыми убеждениями против разгоряченной толпы - это, знаете ли, может быть сильно вредно для здоровья!

- Если кого-то интересует мое мнение, - заметил коллекционер Прекрасного, - весь занимательный рассказ того скользкого типа, Хлестакова, сильно отдает душком… Бух, ты-то его, вроде, знаешь… мог он приврать?

- Я бы сказал не так, - хихикнул тот. - Он просто не мог не приврать! Такой уж человек…

- Но что он тогда замыслил? Зачем утянул куда-то Голубого?

- Я не думаю, что Додек способен что-то замыслить, - покачал головой министр промышленности. - Для этого у него недостаточно мозгов… А врет он обычно без всякой задней мысли… просто не может иначе…

- Почему же ты тогда предупредил нас, чтобы мы не говорили при нем о девочке? - напомнил Петрович. - И сказал, что тот может устроить проблемы…

- Ну… Дело в том, что Хлестаков испытывает к ней особый эээ… интерес, - признался Топтыгин. - Надо заметить, тут ничего необычного… не он один такой… Но если бы он узнал о наших планах, непременно попытался бы увязаться с нами - вот что я имел в виду, говоря о проблемах…

- Но Митяя мы предупредить не успели! - заметил форвард. - Разумеется, если он сам по себе человек-кремень, из которого лишнего слова не вытянешь - тогда беспокоиться не о чем. Но, честно говоря, за время нашего короткого знакомства он на меня такого впечатления не произвел…

- А ты что скажешь, Бух? - спросил Вертер. - Ты-то знаешь Голубого лучше. Может он выболтать первому встречному конфиденциальную информацию?

- Может! - немного подумав, мрачно сказал Топтыгин.

- Ладно! - попытался сгладить напряжение Казановский. - Как говорится, будем переживать неприятности по мере их поступления… А пока, если я хоть чуть-чуть ориентируюсь на местности, мы приехали!

- Верно! - министр промышленности остановился перед знакомыми воротами и достал свой неизменный калькулятор. Створки начали открываться.

- Митяя нигде не видно! - заметил Петрович.

- Ничего… Сейчас перенесем девочек в бункер, упакуем Машку, приготовим все, а потом подумаем, как быть с Голубым… В зависимости от того, сколько останется времени. Не забудьте, что Энтони нас уже ждет…

Элекар медленно въехал на территорию. Топтыгин потянулся было к кнопке открывания крыши, как вдруг его ослепил яркий свет.

- Засада! - закричал с заднего сиденья форвард. - Бух, разворачивай!!!

Министр промышленности словно в трансе широко раскрытыми глазами смотрел на бегущие со всех сторон черные фигуры в бронежилетах и с автоматами наперевес, отчетливо видимые в свете нескольких мощных прожекторов, установленных на вершинах самых больших куч хлама. При этом, надо отдать должное, его руки и ноги автоматически выполняли необходимые операции, и элекар начал разворачиваться. Казалось, появился шанс на спасение, но тут в ворота влетел тяжелый армейский грузовик, полностью перекрыв выезд. С него горохом посыпались новые фигуры в бронежилетах.

- СТАРТ!!! - страшным голосом закричал Вертер.

Взревели ракетные двигатели, и элекар свечой взмыл в ночное небо. Через мгновение кабину ярко осветила полная луна.

- Уфф! - выдохнул Петрович, когда закончилась перегрузка. - Я уж думал, крышка нам…

- Скоты! - наконец вышел из своего ступора Топтыгин. - Как они нашли мою базу?! Нет, вы видели?! Даже прожектора успели наставить!!!

- Видели, - мрачно сказал Вертер.

На этом месте, уважаемые читатели, я позволю себе сделать небольшое отступление - правда, не совсем лирическое. Но должен же я объяснить вам, что произошло на производственной базе министра промышленности коалиционного правительства Земли!

Однако чтобы выстроить ход событий, мне придется вернуться в своем повествовании немного назад… если хотите точнее - то примерно на четыре часа. И вспомнить о тех, кого мы совершенно непростительно забыли. Я имею в виду спецслужбы. Впрочем, им-то все равно, помним мы о них или нет… Главное - что они о нас не забывают! И совершенно наивно полагать, что какие-то наши шаги могут укрыться от их бдительного глаза, холодной головы и горячего сердца! Ну, и от всех остальных органов внутренних дел… особенно в преддверии столь масштабного события, как первый исторический контакт двух цивилизаций! Поэтому планетарный исследовательский глайдер фирмы «УДАВ», особенно в последние сутки, находился под очень пристальным и неусыпным наблюдением, причем не только с земли, но и из космоса, с разведывательных спутников. Ведь это только над Г-тауном атмосфера совершенно непроницаема даже для рентгеновского излучения, а спускаемый аппарат Ким Ка-Линовского, как вы помните, приземлился на некотором удалении от города…

Поэтому ни вторая посадка элекара возле корабля пришельцев, ни его последующий взлет, разумеется, не прошли незамеченными. Правда, нырнув в непроницаемый газопылевой купол, накрывающий Г-таун, он исчез со всех экранов, но точка входа в плотные слои выбросов была четко зафиксирована со спутника. Немедленно в этот район выдвинулись несколько поисковых групп, но тут у спецслужб вышла первая осечка: маленький элекар словно растворился в темных, заполненных дымом улочках городской окраины. Однако, замечу, что это была не их вина, а просто стечение обстоятельств - лишь по счастливой случайности наши друзья не столкнулись с прочесывающими район командами ни по дороге до производственной базы Топтыгина, ни по пути к дому Потрошительницы. Хотя, в один момент разрыв между охотниками и жертвами составил всего лишь квартал!

Фортуна - дама непредсказуемая, и вполне могла позволить заговорщикам проскочить заградотряды и в третий раз! Но тут в дела и помыслы Высших Сил вмешался пресловутый человеческий фактор. Поисковики уже почти потеряли надежду успешно завершить свою миссию, как вдруг около часа ночи на пульт дежурной части милиции поступил звонок, как определила техника, из телефона-автомата, расположенного в районе политехнического института. Молодой человек, пожелавший остаться анонимным, сообщил дежурному о группе террористов, вступивших в контакт с пришельцами для подготовки инопланетного вторжения, и даже назвал точные координаты их базы. Поднятое по тревоге спецподразделение немедленно выдвинулось по указанному адресу, а весь прилегающий район был оцеплен. Что произошло дальше - вы уже знаете…

Теперь же вернемся к нашим героям и посмотрим, как они попытаются выпутаться из сложившейся ситуации…

- Ну, и что ты думаешь делать, Бух? – поинтересовался Петрович, изо всех сил пытаясь удержать Мочалку и Снегурочку от скатывания вперед, когда элекар клюнул носом. – Насколько я понимаю, обстоятельства изменились…

- Да, считайте, моей базы больше нет! - горестно вздохнул министр промышленности. – Так что первый план отпадает… Ну, давайте сначала сядем где-нибудь, а потом подумаем, что делать с этой парочкой… Проведем, так сказать, рекогносцировку на местности…

- Разве мы летим не сразу к кораблю пришельцев? – удивился Вертер. – На мой взгляд, так было бы благоразумнее всего!

- Родной, это тебе не самолет! – вздохнул Топтыгин. – К сожалению, у нас нет реактивных двигателей, и мы можем только планировать! Так что до глайдера по воздуху нам никак не добраться! Сядем, где сможем, и дальше поедем…

- Ну, там же в округе, насколько я понимаю, много деревень, - подал идею форвард. – В конце концов, постучимся в какой-нибудь дом на окраине, и если люди покажутся приличными, оставим девушек у них… Придумаем какое-нибудь объяснение…

- В принципе, вариант, – кивнул Казановский.

Неожиданно ночное небо разрезала огненная черта. На приборной панели вспыхнула красная лампочка, отчаянно запищал зуммер. Из корпуса элекара вылетела россыпь светящихся звездочек активной защиты, а через мгновенье метрах в двадцати справа вспух клубящийся огненный шар. Легкую машину ощутимо тряхнуло взрывной волной, раздалось несколько звонких ударов по корпусу.

- Черт побери! – в панике закричал Топтыгин, до упора бросая штурвал вниз. – Они пустили в ход ПВО!!!

Еще две светящихся линии пересекли небо. Несмотря на снова сработавшую активную защиту, одна ракета разорвалась совсем близко. Несчастный элекар задергался в конвульсиях от попадающих в него осколков. Капот вздулся и ощерился рваными краями, в днище открылась внушительная дыра размером с кулак, стекло кабины покрылось паутиной трещин. Просто каким-то невероятным чудом никто из находящихся в салоне не пострадал.

- Еще одно попадание, и нам конец! – воскликнул Бух.

- Тогда нам конец, - неожиданно спокойно сказал Вертер. – Вон еще две… нет, три ракеты.

- Пять! – мрачно поправил его Петрович. – Еще две сзади. Что ж… прощайте, друзья! Эх, девчонок жалко!..

В следующее мгновение кабина резко погрузилась во мрак – это падающий камнем элекар наконец влетел в плотные слои дыма.

- Оторвались! – выдохнул министр промышленности, дергая ручку торможения.

Словно в ответ на его слова догнавшая их ударная волна вмяла и сорвала напрочь стеклянную крышу. Но парашюты раскрылись, и элекар, ставший кабриолетом, плавно заскользил вниз.

- А здесь они… кх… нас не достанут? – задыхаясь от ворвавшегося в салон удушливого дыма, спросил форвард.

- Не! – успокоил его Топтыгин. – У нас в атмосфере ведь не только газ, но и пыль, в том числе и металлическая. Ни один радар не пробьется…Так что, считайте, повезло…

- А ты уверен, что мы сможем доехать до глайдера? – спросил Вертер. - Машинке-то ведь здорово досталось!

- Нет! – мрачно ответил Бух, глядя на приборную панель. – Главной силовой установки больше нет… Резервной нет… Трех двигателей из четырех тоже нет… В поле никак не отремонтировать…

- Так что будем делать? – в отчаянии воскликнул Петрович. – Пешком пойдем? А как же девушки?

- Я хочу попытаться дотянуть еще до одной своей базы… тут недалеко… - изо всех сил налегая на ставший непослушным штурвал, прохрипел министр промышленности. – Там можно отдышаться, придти в себя и оценить масштаб бедствия… Вот только…

- Что? – встревожено переспросил форвард.

- Она находится за городом… Дым там, конечно, тоже стоит, но не такой густой… Радары могут уже засечь… А активной защиты больше нет… То есть первая ракета – прямо в борт! Но я постараюсь выйти из завесы на минимальной высоте… Если получится…

- Мы верим в тебя, Бух! – патетически воскликнул Петрович. – И в судьбу! Пока что она была к нам довольно благосклонна…

- Твои бы слова – да Богу в уши! – пробормотал Топтыгин.

Тем временем окружающий элекар густой дым начал редеть. Сверху постепенно, словно на фотобумаге, проявился полный диск луны. Еще через какое-то время внизу, уже довольно близко, стало можно разглядеть необычные длинные холмы правильной формы.

- Что это такое? – удивленно спросил форвард.

- Терриконы, - пояснил министр промышленности. – Здесь располагаются заброшенные шахты. Ну, братцы, кажется, дотянули!

Элекар тяжело ткнулся в землю и сразу же резко завалился на бок – часть амортизаторов оказалась разбита. Петрович не смог удержать Снегурочку, и та кубарем выкатилась на землю. Следом, отчаянно пытаясь за что-то ухватиться, сполз и сам форвард. Сверху на него рухнула Мочалка. На своих местах остались только Топтыгин, вцепившийся в штурвал, и предусмотрительно пристегнутый Вертер, продолжающий крепко прижимать к себе Потрошительницу.

- Неужели, все-таки выкрутились? – облегченно-недоверчиво вздохнул Бух.

Где-то в отдалении послышались многочисленные перекликающиеся сирены.

- Боюсь, что нет! – мрачно ответил Казановский. – Навести ракеты они не успели, но засечь нас, очевидно, смогли…

- Так чего же вы медлите? – воскликнул форвард, уже выбравшийся из-под тела навалившейся на него Мочалки и подошедший к Вертеру, чтобы принять у него Потрошительницу. – Надо что-то срочно предпринимать!

- Да, конечно! – тряхнув головой, вышел из оцепенения министр промышленности и попытался ловко выпрыгнуть из разбитой машины, но во весь рост растянулся на земле.

- Не ушибся? – пытаясь скрыть улыбку, поинтересовался Вертер, отстегнувшись и тоже вылезая наружу.

- Не, я привычный! – пробормотал Топтыгин. Отряхнувшись, он извлек из кармана свой калькулятор и нажал несколько клавиш.

В нескольких метрах от места посадки возникло какое-то движение. Небольшой ровный прямоугольник дерна медленно поднялся, открыв взорам друзей очередную металлическую лестницу, круто уходящую вниз.

- Тащите остальных девчонок! – крикнул Петрович и, не выпуская Машку из рук, нырнул в проём и дробно застучал ногами по ступенькам.

- Спортсмен! - усмехнулся Вертер. – А мы с тобой давай вдвоем…

Взявши за руки и за ноги, они с Бухом перетащили на лестницу сначала Мочалку, потом Снегурочку. Звонкоголосица многочисленных сирен раздавалась уже совсем близко.

- Жаль, элекар не успели убрать! – вздохнул министр промышленности, закрывая люк. – Искать будут…

- Но у тебя же здесь, наверное, есть и защита, и всё такое… - предположил коллекционер Прекрасного.

- Ну, в принципе, да…

Снизу снова раздался приближающийся дробный топот, и через минуту появился нисколько не запыхавшийся Петрович.

- Ну, что у вас тут? – нетерпеливо спросил он. – В чем заминка?

- А барышню ты куда дел? – поинтересовался Вертер.

- Там, внизу положил… возле двери.

- Ну, тогда бери еще одну! – усмехнулся Топтыгин.

- Да без проблем! – легко согласился форвард. – Только помогите мне ее поднять…

Друзья с трудом, словно мешок, закинули на плечо спортсмена Снегурочку, и тот, придерживая её одной рукой, снова быстро затопал по ступенькам.

- Не, я так не смогу! – честно признался Казановский, оценивающе глядя на свернувшуюся калачиком Мочалку. – Она хоть и поменьше, но… Может, еще раз дождемся футболиста?

- Давай пока опять попробуем вдвоем, - предложил министр промышленности. – Стащим вниз хоть на сколько-то, а там Петрович поможет…

 

Наконец все три девушки были доставлены на неширокую площадку перед очередной стальной дверью. Изрядно запыхавшийся Бух вытащил свой калькулятор, и полотно отъехало в сторону. Гости не смогли сдержать возглас удивления.

Их взору открылась тускло освещенная подземная каверна глубиной метров пятьдесят и диаметром около ста. В центре ее на стартовом столе словно башня возвышался внушительных размеров летательный аппарат, по форме слегка напоминающий американский космический челнок, но значительно превосходящий его размерами. Пожалуй, своими габаритами он приближался к глайдеру пришельцев, но выглядел при этом гораздо красивее и органичнее. Короткие треугольные крылья, изящные стремительные обводы корпуса, заостренный нос – все это вызывало ассоциации с сильным, быстрым и гибким хищником. Аппарат был окружен монтажными лесами, со всех сторон к нему тянулись шлейфы кабелей и толстые шланги – хищник словно находился в клетке, опутанный сетями. Но при этом возникало ощущение, что его молниеносный смертельный прыжок не сдержат никакие путы или преграды…

- Позвольте представить вам наш «Темпер»![1] – гордо и торжественно произнес Топтыгин.

- «Темпер»? - переспросил Петрович, не сводя взгляда с фантастического корабля. – Хм… Красивое имя! Сам придумал?

- Нет, Энтони… - Бух сбежал по довольно отвесной длинной лестнице вниз на площадку и пошел вдоль периметра, включая многочисленные рубильники, поворачивая штурвалы и нажимая кнопки. Огромный зал начал заполняться гулом и свистом, вспыхнули мощные лампы, засветились экраны мониторов, дрогнули стрелки приборов.

- Надо же! - покачал головой Вертер, тоже спускаясь вниз и с восхищением рассматривая «Темпер», казавшийся с этой точки еще более внушительным. – А командор никогда не рассказывал мне, что строит космический корабль…

- И мне тоже, - подтвердил присоединившийся к ним форвард.

- Ну, на самом деле мы не особо это афишировали, - пожал плечами министр промышленности, продолжая приводить в действие все новое и новое оборудование. – Поначалу-то просто развлекались… Делали чертежи, пробовали воплотить, экспериментировали… Только когда птичка стала более-менее вырисовываться в железе, Энтони начал задумываться о её возможном использовании. Конечно, планы у него были не настолько эээ… грандиозные, как сейчас, - Бух улыбнулся. – Но для начала хотя бы до Марса собирались прокатиться…С туристическими целями…

- Так, значит, сейчас мы полетим на этом красавце? – поинтересовался коллекционер Прекрасного.

- Только в особо крайнем случае… - покачал головой Топтыгин. - Если будет совсем безвыходное положение…

- Почему? – встревожено уточнил Петрович.

- Потому что он еще не готов, - пояснил министр промышленности. – Внешне-то, конечно, все уже выглядит неплохо, планер[2] собран процентов на девяносто… Но внутреннее оборудование, кинематика, электроника - там работы еще непочатый край… Максимум, на что сейчас способна эта машина – один вертикальный старт, - вздохнул Бух. – То есть ни атмосферного полета, ни орбитального маневрирования, ни посадки пока планировать нельзя…

- Значит, мы не сможем на нем долететь до глайдера пришельцев? – уточнил Вертер.

- К сожалению, нет! Правда, я на всякий случай начал заправку, но… очень надеюсь, что нам удастся здесь тихонько отсидеться, и использовать «Темпер» не придется… по крайней мере, сейчас…

- А на чем летает твоя птичка? – поинтересовался форвард.

- На водороде…

- Что, разве это эффективнее? – попытался блеснуть эрудицией коллекционер Прекрасного. – Я слышал, существуют более продвинутые виды топлива – гептил[3], там… амил[4]… Правда, они, конечно, токсичнее водорода…

- Ты не понял! – улыбнулся министр промышленности. – Если бы «Темпер» летал на обычном кислородно-водородном двигателе… или на гептил-амиловом, если тебе больше нравится… разница не очень существенна, поверь - то с такой массой его пришлось бы пристегивать к разгонному блоку длиной метров сто и пять в диаметре… и так на каждый старт. И только для того, чтобы вывести его на орбиту…

- Хм… Ну, и какой же тогда двигатель у твоего аппарата? – удивился Казановский.

- Ядерный, - застенчиво сказал Топтыгин. – А водород используется в нем в качестве рабочего тела… В результате «Темпер» имеет удельный импульс[5] свыше тридцати тысяч метров в секунду…

- Погоди, погоди! – встревожено воскликнул Петрович. – Но разве можно стартовать с земли на ядерном двигателе?! По крайней мере, в книгах… фантастических, конечно… так никогда не делают! Иначе ведь вся округа здесь превратится в зону радиоактивного бедствия!

- Ну, она и без меня давно уже превращена в зону радиоактивную бедствия! - проворчал Бух. - Со всей планеты ядерные отходы сюда свозят… А ты поменьше глупых книжек читай!.. Что же касается «Темпера», то двигатель у него газофазный[6] с ядерной лампой, поэтому даже десять его взлетов и посадок на общий фон этой округи никак не повлияют!

- Какой-какой лампой? – удивленно переспросил Вертер.

- Не Аладдина! – улыбнулся министр промышленности. – Ядерная лампа – это такая специальная термоустойчивая и оптически прозрачная капсула… у меня она сделана из искусственного сапфира. Ядерное топливо заключено внутри этой капсулы и полностью изолировано от омывающего её потока водорода, который нагревается исключительно за счет поглощения лучистой энергии. Таким образом, факел тяги «Темпера» имеет радиоактивность, близкую к нулевой, и я могу спокойно…

В этот момент сверху послышался тяжелый удар, гулко раскатившийся по огромному залу.

- Проклятье! – выругался Петрович. – Ну, никак не могут оставить нас в покое! Бух, а отсюда есть какой-нибудь запасной выход?

- Увы! – покачал головой Топтыгин. – Все соседние шахты затоплены водой… Здесь-то сухо только потому что непрерывно работают насосы…

Еще один удар, намного тяжелее предыдущего, сотряс свод каверны. На головы друзей посыпался мелкий гравий.

- Надо что-то делать! – напряженным голосом предложил коллекционер Прекрасного.

- А что делать? – развел руками тот. – Сами видите, выбора у нас нет… Эх, не хотел я…

- Девчонок тут можно будет оставить? Я имею в виду, лишних?

- Можно! – криво усмехнулся министр промышленности. – Но учти: температура факела тяги «Темпера» на выходе из сопла составит не меньше двенадцати тысяч градусов… так что при взлете тут все превратится в плазму[7]

- Тогда что же мы стоим? – воскликнул форвард. – Скорее побежали за ними!

- Ты первый, - подтолкнул его Казановский. – Лестница вниз… потом снова лестница вверх, на корабль… и так три раза! Вся надежда на тебя!..

- Погодите! – остановил друзей Топтыгин. – Так не успеть! Давайте попробуем на грузовой платформе! Ждите наверху!..

Вертер с Петровичем быстро поднялись на лестничную площадку и аккуратно перетащили тела девушек на широкую стальную плиту, подогнанную Бухом.

- Главное, придерживайте их, чтобы не скатились вниз! – крикнул министр промышленности, стараясь как можно более плавно поворачивать стрелу крана.

Платформа все равно отчаянно качалась в воздухе, и друзьям приходилось очень туго. В довершение ко всему сверху раздался особенно страшный удар, вниз водопадом посыпались крупные булыжники, щебень, грунт… Через несколько секунд об пол ударилась металлическая капсула, раздался сильный хлопок, и повалил густой дым.

- Не обращайте внимания!!! – отчаянно закричал Топтыгин. – Плевать на все, главное, девчонок не уроните… по крайней мере, хотя бы Маш… кх... кх… - слезоточивый газ распространился до пульта управления краном, но Бух все же нашел в себе силы аккуратно пристыковать плиту к посадочной площадке «Темпера».

Пока он, задыхаясь и кашляя, поднимался по трапу, Вертер с Петровичем уже успели перенести девушек с платформы внутрь корабля.

- А как быть с лесами? – озабоченно спросил форвард, выглядывая из люка.

- Кх… к… кх… черту леса! – прокашлял министр промышленности, нажимая какие-то клавиши на своем неизменном калькуляторе. – Сами… кх… упадут…

Вверху, прямо над заостренным носовым обтекателем «Темпера», пришли в движение гигантские стальные лепестки, открывая диафрагму огромного круглого люка, в который тут же заглянула любопытная луна. Доблестные бойцы спецназа, штурмующие логово инопланетных прихвостней, мгновенно осознали смысл и возможные последствия этого явления. Проявив безукоризненную выучку, они без колебаний побросали технику и инструменты, и со всех ног бросились врассыпную в отчаянной попытке добежать до ближайших терриконов. Надо отметить, что лишь адекватная оценка ситуации и отменная реакция спасли им жизнь!

Не прошло и нескольких минут, как из разверзшейся черной пасти люка в побледневшие от ужаса небеса с ревом сотен тысяч демонов ударило ослепительное копье разгневанного Аида. Вдогонку ему из-под земли вспух чудовищный огненный пузырь, мгновенно поглотивший все пространство между крайними терриконами (это взорвались резервуары со сжиженным водородом). Хлынувшая вслед за этим в образовавшуюся на месте каверны гигантскую воронку вода из затопленных шахт довершила апокалипсис местного значения, превратив театр недавних действий в невиданный доселе паровой котел! Земная кора содрогнулась настолько ощутимо, что сейсмические станции в соседних регионах зафиксировали серию толчков магнитудой от трёх до четырех баллов по шкале Рихтера. Ударной волной в радиусе пяти километров повалило деревья, а в десяти – выбило стекла в домах. Колоссальный столб перегретого пара, словно фаллос дьявола, стремительно взметнулся ввысь и достиг нижних слоев стратосферы.

 

Земля проводила своих питомцев…

 


[1] Temper (англ.) – имеет множество значений. Среди них и «характер», и «вспыльчивость», а применительно к металлу – «твердость, закалка». В качестве глагола «totemper» означает удачное сочетание чего-то, правильное соединение в нужных пропорциях, доведение до нужного состояния. Какое именно значение этого слова имел в виду командор (а, возможно, даже все сразу), присваивая имя кораблю – Автору доподлинно не известно…

[2] планером специалисты в области ракетной и авиационной техники называют силовую схему летательного аппарата

[3] гептил, или несимметричный диметилгидразин (CH3)2N2H2   – компонент ракетного топлива

[4] амил, или азотный тетраоксид N2О4 – окислитель ракетного топлива, чаще всего применяющийся в паре с гептилом

[5] удельный импульс – показатель эффективности ракетного двигателя, зависящий от используемого топлива. Для сравнения, в лучших современных химических двигателях он не превышает 4500 м/с

[6] в газофазном ядерном ракетном двигателе (в теории) делящееся вещество находится не в сборках-стержнях, как в обычном реакторе, а представляет собой раскаленный газ, удерживаемый в рабочей зоне либо электромагнитным полем (в этом случае неизбежны небольшие утечки радиоактивных элементов во внешнюю среду), либо специальной изолирующей конструкцией (как и было предусмотрено на «Темпере»)

[7] в наше время под «плазмой», как правило, подразумеваются исключительно телевизоры с большим экраном. Выражения типа «я поставил себе крутую плазму» воспринимаются однозначно и без вариантов. Однако в 80-е годы прошлого века этот термин имел совсем другое значение – «плазмой» называли ионизированный газ очень высокой температуры (свыше 10 000 ОС)

Глава 14

Вышагивая по слабо освещенным, заполненным дымом пустынным улицам ночного Г-тауна, Додек напряженно думал. Надо заметить, что наивный Бух очень сильно ошибался, легкомысленно заявляя о нехватке у своего знакомого мозгов. Мозги у Хлестакова были… правда, работали они всегда только в одном направлении, и сейчас чуть не скрипели от усердия!

Казавшийся довольно гладким план начал показывать прорехи, вызванные вновь открывшимися обстоятельствами. В первоначальном варианте предполагалось, что этот чертов Энтони сидит в бункере Топтыгина, ожидая, когда «шестерки» доставят ему связанную или оглушенную Машку - в том, что по-хорошему уговорить ее никому не удастся, Додек не сомневался. Если уж Потрошительница давала кому-то отставку, можно было расслабиться - в свое время половой агрессор и сам прошел через эту неприятную и унизительную «процедуру»…

Сам изначальный план был предельно прост: пока милиция «вяжет» горе-похитителей во главе с их неудачником-командором, Хлестаков тайно перебирается через забор, находит Машку, под шумок быстренько реализует свое давнее навязчивое желание и тихо растворяется в ночи. То, что девушка при этом будет находиться в беспомощном или даже бессознательном состоянии, нисколько не смущало нашего героя. Ведь, в отличие от недотепы Энтони с его сопливыми романтическими замашками, Додек никоим образом не претендовал на вечную любовь Потрошительницы - для полного счастья ему вполне хватило бы и пяти минут!

Появление Филозофа на первый взгляд могло грозить осложнениями, но Хлестаков быстро сообразил, что «сбросить» бугая в руки доблестной милиции не составит ровным счетом никакого труда. Пусть тот хоть как бравирует своей силой, но в быстроте и ловкости он половому агрессору не соперник. А даже чукча знает: убегая от белого медведя, главное - обогнать не медведя, а своего товарища…

Но, ведя Митяя с Филозофом к приготовленной ловушке и старательно вслушиваясь в их негромкий разговор, Додек вдруг узнал массу неожиданных подробностей! Например, о том, что Энтони вступил в контакт с пришельцами и собирается вместе с друзьями покинуть нашу планету. Тут Хлестаков усмехнулся - звоня в милицию, он и предположить не мог, что выдуманная им от начала до конца история про террористов и инопланетян на самом деле окажется чуть ли не правдой!

Надо сказать, сами стратегические замыслы ушлого командора не произвели на полового агрессора никакого впечатления. Что называется, меньше народу - больше кислорода… Но информация о том, что тот, оказывается, находится не в бункере у Буха, а на корабле пришельцев, явилась для Хлестакова неприятным сюрпризом. И дело не в том, что этого пройдоху Энтони не схватят вместе с остальными… плевать - без своей команды он будет уже никакой не командор, а простой поц… Но вот как собираются действовать Бух со товарищи? Станут ли они, захватив Машку, заезжать на базу, или сразу отправятся к месту встречи? Тут Додек пожалел, что так быстро увез Голубого, не дав тому договориться с друзьями. И о том, что не расспросил его ни о чем, кроме Машки - ведь простофиля Митяй слил бы ему все начиная от сотворения мира! И тогда можно было бы сразу действовать несколько иначе…

Размышления полового агрессора были прерваны необычным природным явлением. Ночь внезапно, словно наверху кто-то отдернул гигантские шторы, сменилась на пасмурный день. Стало совершенно светло. Это продолжалось несколько мгновений, после чего шторы задернулись, и вновь наступила ночь.

От неожиданности Хлестаков остановился.

- Ты тоже видел это? - удивленно спросил нагнавший его Митяй.

Додек не успел ответить. Земля вдруг ощутимо вздрогнула и завибрировала, отчего колени у всех троих непроизвольно подогнулись. Где-то наверху лопнуло и осыпалось вниз какое-то плохо закрепленное или перекошенное оконное стекло. Еще через несколько мгновений до них докатился очень низкий, почти на уровне инфразвука рокот - не сильно громкий, но заставивший отчаянно зазвенеть все остальные стекла в окрестных домах и пробежавшийся мурашками вдоль позвоночника.

- Душевно рвануло! - покачал головой Филозоф. - Кто-нибудь понял, в какой стороне?

Хлестаков имел все основания полагать, что знает не только направление, в котором произошел катаклизм, но и точный адрес, однако предпочел промолчать. В его мозгу началась лихорадочная обработка вариантов последующего развития событий. Если взрыв стал результатом боестолкновения милиции с вернувшимися на базу друзьями - то те уже схвачены, а Машка в руках органов (варианта, что Бух с товарищами могут выйти из стычки победителями или сбежать, Додек даже не допускал). В таком случае делать на руинах ему точно нечего. Если же доблестные спецслужбы таким шумным образом решили вскрыть бункер Буха, не дожидаясь возвращения хозяина - то уж и не дождутся. Бух, конечно, идиот, но не настолько… Значит, все предыдущие планы аннулируются и заменяются на новый – любой           ценой пробраться на корабль пришельцев. Ну, а дальше - в зависимости о ситуации… Если Топтыгина и, соответственно, Потрошительницы там нет - жмем руку горемыке Энтони и провожаем его в дальний путь. Можно даже платочком помахать… А вот если Машка на борту…

Мысли Хлестакова снова были прерваны, на этот раз более прозаично - мимо, отчаянно сигналя, промчалась «таблетка»[1] с синим проблесковым маячком. Неожиданно с визгом тормозов машина остановилась, а затем сдала назад.

- Митяй! - раздался удивленный голос мафиози. - Ты что здесь делаешь, братан? Филозоф, а ты откуда взялся? Ты знаешь, что тебя Энтони разыскивает?

- Ох, Рогацио! Как здорово, что мы тебя встретили! - воскликнул Голубой, подбегая к товарищу. - Мы уже не знали, как добираться… тут столько всего произошло… А ты к глайдеру едешь? А почему на «скорой»? Ты что, заболел?

- А ты что, доктор? - усмехнулся Вилли. – Ну, а куда же еще! Конечно, к глайдеру. А ребята просто согласились меня подвезти… Блин, однако, три рубля заломили! – сокрушенно вздохнул он. – Но что делать… Кстати, хорошо, что я вас встретил – поможете мне багаж донести… Если хотите со мной доехать, конечно! – подмигнул он.

- Конечно, поможем, о чем речь! – легкомысленно согласился Митяй.

- Ловлю на слове… А это что еще за перец с вами?

- Он нам нужен, - пояснил Филозоф. - Для опытов…

- О, кей! - кивнул Рогацио, оценивающе оглядывая жилистую фигуру Хлестакова. - Сгодится… Как раз… На всех хватит…

- Чего хватит? – встревожено спросил Додек.

- Да, так… мелочевки всякой, - загадочно махнул рукой мафиози. – Давайте, уже, грузитесь, а то ребята торопятся…

Весьма объемный салон «таблетки» на добрую половину оказался заполнен каким-то едва различимым в темноте грузом – очевидно, медицинским оборудованием, так что попутчики разместились довольно тесно.

- Трогай, шеф! – крикнул мафиози, и машина с визгом покрышек рванула с места.

 

Доехали довольно быстро и без происшествий. «Скорую помощь», не останавливая, пропустили через все кордоны и блок-посты, появившиеся на пути к кораблю пришельцев. По дороге Вилли пытался расспрашивать министра государственной безопасности о событиях, произошедших после исторического совещания в кабинете Энтони, но наученный горьким опытом Митяй в присутствии Додека предпочитал больше не особо раскрывать рта, ограничившись рассказом о своей экстремальной поездке на мотороллере. Когда «таблетка» остановилась в нескольких десятках метров перед большим перегораживающим дорогу шлагбаумом, мафиози все еще утирал слезы от смеха.

- Приехали! – объявил водитель, вылезая из машины и обходя ее, чтобы отпереть заднюю дверь. – Дальше уж сами…

- Спасибо, шеф! – Рогацио хлопнул его по плечу и обернулся к товарищам. – Ну, что встали, орлы? Разбирайте поклажу!

- Это… это что, все твое? – пискнул Голубой, испуганно глядя на темнеющую в салоне груду вещей.

- Ну, не дядино же! – усмехнулся Вилли, вытаскивая из машины внушительных размеров туго набитый туристический рюкзак. – А ну-ка, голубь, повернись к лесу передом, а ко мне задом! – он заботливо помог Митяю просунуть руки в лямки и аккуратно поправил поклажу у того на спине. – Неси очень бережно! Эти кассеты мне пацаны со всего города собирали! Ну, как, не жмет?

- Терпимо! – сдавленным голосом просипел министр государственной безопасности.

- Отлично! – Вилли вытащил из «таблетки» два здоровенных чемодана. - Тогда вот тебе еще…

- Э, Рогацио, давай это уже я возьму! – шагнул вперед Филозоф.

- Не гони, братан! – остановил его благородный порыв мафиози. – Для вас с… подопытным у меня особый приз! – он указал на внушительных размеров угловатый предмет, завернутый в клетчатое покрывало. – Вот, забирайте! Аккуратно только!

- Что это? – с содроганием спросил Додек.

- Самая ценная вещь! – заявил министр обороны, откидывая край покрывала и с гордостью демонстрируя изумленным приятелям телевизор «Горизонт-728»[2].

- Нихрена себе! – ахнул Серега. – Рогацио, но зачем он тебе?

- Откуда я знаю, что у них там за техника? – пояснил предприимчивый мафиози. – А тут, что называется, omniameamecumporto[3]

Внимательно проследив за тем, как Филозоф с Хлестаковым, кряхтя от натуги, вытаскивают из машины свой тяжеленный «приз», он сунул что-то в руку водителю и забрал в охапку последнюю оставшуюся коробку – судя по размеру, с видеомагнитофоном.

Хлопнули дверцы, двигатель взревел, и «таблетка», круто развернувшись, умчалась в сторону города. Приятели огляделись.

Все пространство и перед шлагбаумом, и за ним, до возвышавшегося позади высокого дощатого забора, было ярко освещено прожекторами. Там происходило активное движение: сновали многочисленные фигурки в форме, слышался шум работающей техники. Справа и слева вдоль обочины, местами даже в два ряда, стояли разношерстные автомобили. Еще дальше, насколько хватало глаз, раскинулся настоящий походный лагерь – горели костры, кое-где даже возвышались палатки. Это наиболее предприимчивые Г-таунцы заранее заняли места в «партере» в предвкушении назначенного на утро действа.

- Ну, и что ты думаешь делать дальше? – озабоченно глядя в сторону шлагбаума, поинтересовался министр государственной безопасности. – Будем прорываться?

- Не, братан! – покачал головой мафиози. – Не забывай, что у нас очень ценный и нежный груз! И вообще, «нормальные герои всегда идут в обход»![4] Так что, давайте за мной! И не отставать! – он протиснулся между плотно стоящими на обочине машинами и решительно шагнул в сторону с дороги.

Идти оказалось довольно трудно. Перемешанную за день сотнями людей кашу из мокрого снега и грязи ночью подморозило, так что ноги порой скользили, а порой проламывали ледяную корку и проваливались в жижу до колена. Министр государственной безопасности хрипел и даже подстанывал от натуги. Филозову с Хлестаковым было еще тяжелей – массивный телевизор раскачивался в покрывале как маятник и толкал их из стороны в сторону. Движение осложнялось и тем, что компаньонам постоянно приходилось огибать палатки и сидящие у костров группы людей, провожающие их неодобрительными замечаниями.

Наконец, спереди надвинулась темная стена леса, огороженная невысоко натянутой веревкой с красными флажками.

- Эй, парни! Куда намылились? – окликнул их кто-то от ближайшего костра. – Дальше не пройдете! Не пускают…

- Мафия бессмертна! – отмахнулся Вилли.

- Вы слышали? – раздались в темноте возбужденные голоса. – Вот и мафия наконец появилась… Сейчас начнется…

Народ вокруг заволновался и начал подтягиваться поближе к предполагаемому месту событий. Когда процессия вплотную приблизилась к заградительной линии, вокруг собралась уже довольно внушительная толпа. Мафиози, не сбавляя темпа, перешагнул через веревку.

- Эй, куда прешь, рожа! – навстречу ему из кустов шагнула темная фигура в милицейской форме. – А ну, назад!

- Тихо, командир! – прошептал Рогацио. – Сейчас договоримся, все нормально будет!

- С тобой договоришься, как же! – милиционер воровато оглянулся. – А этих зачем с собой привел?

- Они не помещают! – подмигнул Вилли.

- Что за шум, а драки нет? – рядом выросла еще одна фигура, габаритами превышающая, пожалуй, даже Серегу.

- Да, вот, товарищ старшина, предотвращаю попытку незаконного проникновения за периметр! – залебезил первый милиционер. – Лезет тут какой-то, убью - зарежу, кричит…

- Это ты, что ли, сморчок очкастый, на неприятности нарываешься? – толстый палец старшины больно ткнул мафиози в грудь.

- А ну, убери руки, козел! – возмущенно прошипел министр обороны. – Ты знаешь, кто я? Я – Рогацио!

Толпа вокруг одобрительно загудела.

- Не знаю я никаких Рогациев, - старшина вытащил из-за пояса здоровенную резиновую дубинку. – А вот за «козла» ты, козел, сейчас ответишь!

- Завали пасть, гнида! – зарычал взбешенный Вилли. – А ну, собирай своих шавок и вали отсюда в темпе, пока я не рассердился окончательно!

При этих словах отважного мафиози в толпе раздались одобрительные возгласы и свист.

- Молодец, парень! – закричал кто-то. – Так их, супостатов!

Рогацио обернулся к народу. Глаза его пылали священным огнем.

- Братаны! – закричал он. – Вас пытаются лишить законного права на хлеб и зрелища! Доколе вы собираетесь терпеть беспредел этой серой сволочи, которая обложила вас, словно волков! Вперед, за флажки!

- Ага… а вдруг стрелять начнут? – боязливо выкрикнул вертлявый мужичок в заячьей шапке.

- Не посмеют! – воскликнул Вилли. – А если посмеют… все поле оцеплено моими пацанами… на каждом дереве по пулеметчику! Всех мусоров в капусту покрошим… Ну, за мной! Мафия бессмертна! – завопил он, и словно политрук военных лет, бросился в атаку. Разгоряченная толпа с ревом смела ограждение и, обогнав своего предводителя, устремилась в лес.

- Ну, Рогацио, ты даешь! – тяжело дыша, воскликнул Голубой. – Я всегда считал авантюристом Энтони… но по сравнению с тобой он просто младенец…

- Ходу, ходу, братаны! – подстегнул товарищей мафиози. – Сейчас они все побегут обратно… нам надо найти какое-нибудь укрытие!

Подходящий овраг встретился на пути довольно быстро. Не успели компаньоны нырнуть в него, как впереди раздались выстрелы, крики, и действительно, не прошло и нескольких секунд, как вся толпа, преследуемая многочисленными милиционерами, палящими в воздух и активно орудующими дубинками, промчалась мимо них в обратном направлении.

- Думаешь, теперь впереди чисто? – переводя дыхание, спросил министр государственной безопасности, вслушиваясь, как позади стражи порядка вместе с прибывшим подкреплением загоняют возбужденный народ обратно за заграждение.

- Нам остается на это надеяться, братан! – сверкнул очками министр обороны. – Ну что, все готовы? Раз… два… три… РВАНУЛИ!!!

 

Им почти удалось без приключений добежать до корабля пришельцев. Мафиози задержался внизу, пропуская на трап сначала Митяя, потом Филозофа с Додеком. В это время первая пуля хлестко щелкнула о перила и с визгом отрикошетила в темноту. Еще две или три со звоном ударили в обшивку. В следующее мгновение раздалось басовитое гудение, и глайдер окутало радужное сияние защитного поля.

- Главное, телевизор берегите! – закричал Рогацио, в свою очередь прикрывая собственным телом коробку с видеомагнитофоном.

Однако, опасность будто бы миновала – весь направленный в сторону беглецов усиливающийся свинцовый дождь теперь распускался огненными гирляндами в добром полуметре от трапа. Им удалось подняться до промежуточной площадки, когда загрохотала артиллерийская установка стоявшей возле шлагбаума БМП-2[5]. Шквал «Трезубок»[6] обрушился на силовое поле глайдера огненной метлой, смял, вдавил его почти до основания. Поток горячего воздуха прижал компаньонов к обшивке. Казалось, еще чуть-чуть – и защита не справится… но тут у пушки закончился боекомплект. В эту минуту наверху с шипением открылась дверь.

- Умоляю, скорее, господа министры! – послышался взволнованный голос Ким Ка-Линовского. – Моя энергетическая установка долго не выдержит такую осаду!

Подгонять друзей было и не нужно. В последний отчаянный рывок они вложили все свои силы. Когда мафиози последним ввалился в шлюз, перезаряженная пушка ударила с новой силой. Но дверь уже закрывалась. Взревели двигатели, глайдер мелко завибрировал.

- Все в сборе? – в тамбур заглянул Энтони. – О, Фил… привет… Я тебя искал… надо же… Хлестаков, а ты что здесь делаешь?.. Рогацио… Митяй… А где Бух и остальные?..

При взгляде на друга у министра государственной безопасности сжалось сердце – блистательный командор в одночасье превратился в настоящую человеческую развалину. Он нетвердо держался на ногах, волосы его спутались, лицо осунулось, глаза ввалились, взгляд словно погас и даже не мог сфокусироваться. Казалось, Энтони частично потерял ориентацию в пространстве и времени.

В это время снаружи послышался нарастающий вой тяжелого снаряда, и корабль содрогнулся от сильнейшего удара. Отчаянно завыла сирена.

- Господин Лембент, я вынужден срочно стартовать! – завопил Ка-Линовский, устремляясь в рубку.

- Э, шеф, стоять! – взвизгнул Додек, бросаясь к выходу. – Тормози стартовать, мне надо сойти!

- Куда ты, придурок? – ухватил его за рукав Голубой. – Ты что, не видел, что там происходит?

- Пусти, козел! – половой агрессор вырвался и отчаянно забарабанил по двери шлюза. – А ну, открывай, сука инопланетная! Я сел не на тот поезд!

Неожиданно пол резко накренился и словно провалился куда-то. Все находившиеся в тамбуре попадали с ног и образовали небольшую кучу-малу, прижатые друг к другу легкой перегрузкой.

 

Земля снова проводила своих питомцев.

 


[1] народное название санитарного автомобиля УАЗ-452А. Грузопассажирскую модификацию УАЗ-452 называли «буханкой»

[2] один из первых отечественных лампово-полупроводниковых цветных телевизоров с диагональю кинескопа 61 см производства Минского ПО «Горизонт». Выпускался в деревянном корпусе. Весил 68 кг

[3] Все свое ношу с собой (лат.)

[4] слова из песни, звучавшей в очень популярном когда-то киномюзикле Ролана Быкова «Айболит-66»

[5] советская бронированная гусеничная машина, предназначенная для транспортировки личного состава к переднему краю. Имела на вооружении спаренную 30-миллиметровую автоматическую пушку 2А42 скорострельностью до 800 выстрелов в минуту

[6] название бронебойных снарядов БТ 30*165 ЗУБР6 для пушки 2А42

Глава 15

Двери лифта мягко открылись, и начальник Первой Межзвездной экспедиции фирмы «УДАВ» шагнул в полутемный, освещенный лишь дежурными красными лампами грузовой отсек «Золотого кольца». За ним следовала юная симпатичная помощница по прозвищу Рыженькая. В руках она несла накрытый крахмальной салфеткой поднос.

Гигантское помещение размерами с небольшой аэродром пустовало с тех пор, как бывший контейнеровоз XZ-7675567856 BIS, обслуживающий когда-то внешние маршруты одного из самых дальних секторов владений Великого Сверхшефства «НОУНИ», и списанный по причине морального устаревания, превратился во флагманский (и пока единственный) корабль звездного флота фирмы «УДАВ». Лишь несколько планетарных исследовательских глайдеров, казавшихся крошечными в масштабах огромного грузового отсека, сиротливо прижались друг к другу в сторонке. У одного из них была открыта дверь шлюза, изнутри пробивался свет. Туда и направились Ким Ка-Линовский с помощницей.

Внизу, на ступеньках трапа сидел Серега Филозоф с книгой в руках. Завидев приближающихся посетителей, он поднялся, пропуская их.

- Ну, как он? – озабочено спросил начальник экспедиции.

Филозоф вздохнул и отрицательно покачал головой.

Капитан «Золотого кольца» сделал скорбное лицо и начал подниматься наверх. Помощница зацокала каблучками следом.

- Господин Лембент! – крикнул Г-МФ, заглядывая в тамбур. – К вам можно?

- Это вы, Ка-Линовский? – послышался откуда-то слабый голос. – Зачем вы спрашиваете? Ведь вы здесь хозяин, а я гость…

- Ну, что вы, господин командор! – воскликнул министр физкультуры и спорта, проходя внутрь глайдера. – Я ведь уже просил вас: чувствуйте себя здесь как дома!

Энтони сидел на диване, на котором, судя по помятому лицу, лежал до прихода посетителей, в той самой комнате возле командирской рубки, где более суток назад проходило торжественное застолье. Выглядел он еще хуже, чем несколько часов назад, во время скоропостижного старта глайдера. Про внешность командора можно было сказать: «краше в гроб кладут»!

Рыженькая быстро поставила поднос на стол, который сейчас был сдвинут к противоположной от дивана стене комнаты, и деликатно вышла из глайдера на верхнюю площадку.

- Послушайте, дорогой господин Лембент! – проникновенно заговорил Г-МФ, беря стул и усаживаясь напротив премьер-министра. – Я пришел, чтобы еще раз повторить: у вас нет совершенно никакой необходимости оставаться здесь, на глайдере, который в общем-то не предназначен для длительного пребывания… особенно таких дорогих и почетных гостей, как вы! Поверьте, у меня просто сердце кровью обливается от того, что вы лишаете меня возможности предоставить вам максимальный уровень комфорта, который ожидает вас наверху, в любой из кают для высшего командного состава на ваш выбор! И это никоим образом не зависит от вашего окончательного решения – все-таки полетите вы со мной или в связи с изменившимися обстоятельствами решите остаться… Но даже если вы пробудете на «Золотом кольце» всего день или два – мне просто не по себе из-за того, что вы добровольно заточили себя в грузовом отсеке!

- Спасибо, господин Ка-Линовский! – попытался выдавить вымученную улыбку Энтони. – Ваша доброта воистину не знает границ! И я непременно воспользуюсь приглашением… как только найду в себе силы… А то что-то совсем я расклеился…

- Но это же тем более не составляет никакой проблемы! - жизнерадостно воскликнул капитан «Золотого кольца». – Наверху к вашим услугам прекрасный реабилитационно-медицинский комплекс с самым эээ… вполне современным оборудованием! Через несколько часов вы станете как огурчик!

- К сожалению, от моей болезни таблеток не существует! – вздохнул командор, опуская глаза. – Справиться с ней я могу только сам… и справлюсь, поверьте! Дайте мне только еще немножко времени… пожалуйста!

- Да сколько угодно, дорогой господин премьер-министр, сколько угодно! В свою очередь еще раз обещаю, что окажу вам всю возможную помощь в поисках друзей, из-за которых вы так переживаете! И, разумеется, не может быть никакой речи о том, чтобы отправляться в путь без решения этого вопроса и без вашего согласия. Да, этой ночью все пошло не по плану… обстоятельства сложились так, что я просто вынужден был стартовать, не дождавшись ваших министров… Но здесь, на орбите, полагаю, мы можем чувствовать себя в безопасности, и будем оставаться столько времени, сколько вам понадобится для поисков! Я уже говорил - любой из моих автоматических глайдеров в вашем полном распоряжении, и вы можете отправляться за оставшимися друзьями, как только найдете в себе силы… или вообще отправить кого-то из своих людей… - Г-МФ улыбнулся. – Например, господина Филозофа, который так преданно охраняет внизу ваш покой…

При упоминании о друзьях Энтони вдруг почувствовал сильный укол совести. На самом-то деле он практически забыл о них, ошеломленный, разбитый, раздавленный своим горем. Известие о том, что Бух, Вертер и Петрович не явились на глайдер к моменту его взлета и, соответственно, остались где-то на Земле, промелькнуло тогда через размытое сознание командора незаметной искоркой и растворилось в кипящем котле черного отчаяния. Но сейчас, после слов наивного доброго пришельца, совершенно неверно истолковавшего причину расстройства дорогого гостя, Лембенту стало ужасно стыдно. Не он ли какие-то несколько часов назад высокопарно благодарил друзей за то, что те доверились ему, и брал на себя ответственность за них? А потом… потом просто предал их! Из-за… из-за какой-то…

Нежные дымчатые Машкины глаза так отчетливо возникли перед его воспаленным мысленным взором, что Энтони не смог сдержать горестного стона.

- Господин Лембент, что с вами? – испуганно воскликнул Г-МФ, вскакивая со стула. – Вам плохо?

- Нет… - сжав зубы с такой силой, что в глазах поплыли разноцветные круги, заслонившие прекрасный образ, прохрипел командор. – Мне уже… уже лучше! Вы… вы замечательный человек, господин Ка-Линовский! Я... вы не представляете, насколько я вам благодарен! И за теплый прием, и за радушие… но самое главное – за то, что привели меня в чувства! – он наконец взглянул на пришельца, и тот с удовлетворением отметил в потухших было глазах премьер-министра зарождающиеся проблески былого огня.

- Вот и прекрасно, вот и прекрасно! – заулыбался начальник экспедиции. – Сейчас вам просто необходимо подкрепиться, - он кивнул на принесенный поднос, - а потом с нетерпением буду ждать вас наверху…

- Шеф! – в комнату заглянула его смущенная помощница. – Я извиняюсь, но Трюнтель срочно вызывает вас… Говорит, чрезвычайная ситуация…

- Ну, что там у него еще! – недовольно проворчал Г-МФ, принимая из рук Рыженькой небольшое переговорное устройство. – Да, Ласвий, слушаю тебя!

- Шеф! – на экране прибора появилось круглое веснушчатое лицо первого помощника. – Похоже, нас собираются атаковать!

- Кто? – удивился Ким Ка-Линовский.

- Судя по всему, местный корабль… выходит в сектор огня… Уничтожить на всякий случай?

- Подожди! – Г-МФ обернулся к премьер-министру. – Господин Лембент, космический флот вашей планеты может представлять угрозу для «Золотого кольца»? Мне бы не хотелось лишних ненужных жертв…

- О чем вы говорите? – удивился тот. – На Земле нет никакого космического флота! Очевидно, вашего помощника напугал обычный спутник…

- Я, конечно, могу ошибаться, - немного обиженно заявил Трюнтель, - но то, что движется на нас, здорово отличается от всех остальных местных спутников… Я бы сказал, это что-то среднее между катером и эсминцем…

- А ты можешь дать картинку сюда? – спросил Ка-Линовский.

- Разумеется… - через мгновение на экране переговорного устройства появилось изображение звездного неба.

- Вот, взгляните, господин премьер-министр! – Г-МФ протянул прибор командору. – Может быть, поймете что-то…

- Постойте… - пробормотал Энтони, вглядываясь в изображение… Что за черт… Но… это же «Темпер»!

- О, знакомый вам корабль? – уточнил Ка-Линовский. – Вы уверены?

- Еще бы нет! – воскликнул командор. – Я сам разрабатывал его чертежи! Но как им удалось взлететь?! Там же еще ничего не готово было…

- Так это ваши отставшие министры? Превосходно, просто превосходно! Ласвий, не вздумай случайно выстрелить! Подцепить их сможешь? Только аккуратно…

- Без проблем, шеф!

Через непродолжительное время «Темпер», захваченный направленным магнитным полем, был затянут внутрь грузового отсека «Золотого кольца». А спустя еще несколько минут премьер-министр в сопровождении верного Филозофа и прибежавших вниз Митяя и Рогацио уже встречал блудных чумазых друзей.

- Ох, братцы, как же я виноват перед вами! – бормотал Энтони, судорожно обнимая всех троих.

- Ну, что ты, дружище! – смутился Петрович. – Наоборот, это мы виноваты…

- Мы бы подлетели к вам гораздо раньше, - пояснил Бух, - но орбиты оказались сильно разные… Вот, пришлось в спешном порядке налаживать систему управления вектором тяги…

- Но как вы вообще умудрились?.. И почему?..

- О, это долго рассказывать… - глубокомысленно заметил Вертер. – Столько всего произошло…

- Ну, что, господин Лембент? Надеюсь, теперь все проблемы решены? – поинтересовался довольный Г-МФ, когда первое возбуждение от встречи слегка прошло.

- Подождите, господин Ка-Линовский! - в некотором замешательстве попросил Энтони. – Дайте мне еще пять минут!..

- О чем вы говорите! - всплеснул руками капитан «Золотого кольца». – Да хоть пять дней! И помните – я с уважением и пониманием приму любое ваше решение!

- Ну, что, поручики? – командор со странным выражением лица обернулся к собратьям. – А, может, вернемся, а? Зачем нам, поручики, чужая земля?[1]

- Может, расскажем ему? – шепнул Петрович, наклонившись к Вертеру и Буху.

- Нет! – твердо сказал Казановский. – Мы уже обсуждали это, так будет гораздо хуже!

- Но вы только посмотрите, на кого он стал похож!

- Ничего! – не сдавался коллекционер Прекрасного. – От этого еще никто не умирал… Потерпит денек… только крепче станет!

- Злой ты! – прошептал министр промышленности, и, повысив голос, обратился к премьер-министру: - А куда возвращаться-то, Энтони? Мы тебе еще не сказали… База моя захвачена… сборочный комплекс уничтожен… даже элекара больше нет! – он горестно вздохнул.

- К тому же нас ищут все спецслужбы Г-тауна… если не всей страны! - подлил масла в огонь Вертер.

- И нас тоже с Митяем и Филозофом! – добавил Рогацио. – Видел бы ты, как мы прорывались!

- Так что же получается… - премьер-министр попытался улыбнуться, но сумел выдавить из себя лишь горестную гримасу. – Выходит, мы все теперь персоны нон-грата? И никому на матушке-Земле больше не нужны?

- Не парься, братан! – хлопнул его по плечу мафиози. – Не нужно оглядываться на прошлое! Смотри вперед и держи хвост пистолетом!

- Что ж… - вздохнул Энтони. – Раз так… то…

- Надо только решить вопрос вон с тем пассажиром, шеф! – перебил его Филозоф, указывая на переминающегося с ноги на ногу в сторонке Хлестакова. – Мы его прихватили на всякий случай, но теперь смысла в нем уже как бы и нет…

- Скрипач не нужен![2] – хихикнул Митяй.

- Да, действительно… - командор повернулся к Г-МФ. – Послушайте, господин Ка-Линовский! Вы говорили что-то про автоматический глайдер! Дело в том, что у нас тут оказался один лишний… ммм… товарищ…

- Э, тормозите, чуваки! – неожиданно шагнул к ним Додек, который с самого момента прибытия «Темпера» внимательнейшим образом наблюдал за его командой и, заметив тайные переговоры Буха, Вертера и Петровича, успел не только сделать соответствующие выводы, но и разработать новый план действий. – Я тут подумал… Зачем зря солярку на этом вашем глайдере жечь да время тратить? Я – свободный художник… На Земле меня тоже ничего не держит… Почему бы мне не прокатиться с вами? В качестве, так сказать, космического туриста? А?..

- Ну… - пожал плечами премьер-министр. – Мне-то, в общем… Но решать в любом случае только капитану звездолета… Если он не против…

- Он не против! – радостно воскликнул Ким Ка-Линовский, явно довольный тем, что можно избавиться от лишних хлопот, связанных с полетами глайдера и неизбежной задержкой. – Как говорится, больше народу – веселее путешествие! Итак, мой дорогой господин Лембент, ваше окончательное решение?..

Энтони в последний раз оглядел друзей… самых дорогих и близких людей, вверивших ему и судьбу свою, и саму жизнь… поверивших ему, беззаветно пошедших за ним… Филозоф… Бух… Митяй… Рогацио… Вертер… Петрович… Все они напряженно смотрели на него – своего командора – и ждали окончательного слова…

- Ну, что ж… – выдохнул он. - Вперед! Без страха и упрека!

- Ласвий, давай! – быстро шепнул в переговорное устройство Г-МФ.

Маршевые двигатели «Золотого кольца» ожили и выплюнули в пространство чудовищный сгусток энергии. Далекие звезды вздрогнули и стремительными росчерками метнулись навстречу…

 

 

КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ

 


[1] слова из известной песни так называемого «Белогвардейского цикла»

[2] ставшая крылатой фраза из некогда культовой научно-фантастической философско-сатирической комедии Г. Данелии «Кин-дза-дза!»

ЧАСТЬ

ТРЕТЬЯ

 

 

 

«Вода принимает форму того произведения, в котором находится»

Неизвестный философ конца ХХ века

 

 

Глава 1

Капитан звездолета «Золотое кольцо» не обманул: каюта для высшего командного состава экспедиции действительно поражала не только размерами, но и роскошью. Все здесь было сделано с поистине королевским размахом: обширная приемная с широкими удобными диванами, внушительный рабочий кабинет с огромным столом для заседаний, банкетный зал на двадцать персон, большая, но очень уютная спальня, санитарно-бытовой отсек, напичканный самым удивительным оборудованием… Разнообразными умными приборами, предназначенными для поддержания необходимого удобства и комфорта, были нашпигованы и все остальные помещения, но надо признаться, хозяин каюты никакого внимания им не уделил. Пожалуй, из всех многочисленных устройств сейчас работали лишь огромные, размером со всю стену, экраны, на которые проецировалось изображение окружающего звездолет бесконечного пространства, так что создавалось ощущение, что стены каюты совершенно прозрачны

Премьер-министр коалиционного правительства Земли, не раздеваясь, валялся в спальне на гигантской, способной без труда разместить человек пять, кровати, неотрывно таращась в экран. Единственным действием, совершенным им после заселения в новую каюту, была загрузка в сканирующее устройство маленькой фотографии Потрошительницы, которую железный командор, оказывается, давным-давно носил в бумажнике. Умная техника качественно обработала изображение, и теперь объемное, словно живое лицо любимой висело перед ним на фоне звездного неба. Эффект был впечатляющим… казалось, еще мгновение – и Машка лукаво улыбнется. Может быть, поэтому премьер-министр боялся даже моргать, да и дышал-то, честно говоря, через раз…

Энтони отчаянно грустил. Недавний душевный подъем, связанный с прибытием на «Золотое кольцо» отставших членов группы и историческим отлетом, сошел на нет, и командор снова впал в тяжелую депрессию. Он пренебрег советом доброго капитана включить сонотрон и хорошенько выспаться, и последние несколько часов провел в жестоких мучениях. В мозгу бесконечно, словно заезженная пластинка, прокручивалась и прокручивалась финальная сцена трагедии - залитое слезами Машкино лицо… горячее прикосновение её дрожащих губ… и слова, слова – страшные, убивающие… не зря кто-то сказал, что словом можно убить! Еще как можно! «Ты больше никогда меня не увидишь!.. Ты больше никогда меня не увидишь!..» - словно набат, тяжело ударяло в виски и заставляло судорожно сжиматься сердце. К горлу подкатывал тугой комок, становилось просто невозможно вздохнуть, и в эти моменты Энтони ловил себя на мысли, что самым лучшим выходом было бы навсегда провалиться в черную пучину… утонуть в этих прекрасных, занимающих добрую половину экрана глазах, сгинуть там без остатка…

Но какое-то постороннее раздражение вклинивалось и вклинивалось в тяжелые плотные мыслеобразы командора, назойливым комаром нарушало мрачную гармонию инфернации, тянуло куда-то вверх из бездонного черного омута… Прошло еще какое-то время, прежде чем в затуманенном сознании сформировалось ощущение, что раздражение идет из внешнего мира. Ощущение это потянуло за собой мысли и чувства, пока, наконец, в результате бурной мозговой деятельности не сформировалось понимание того, что источник помех является неким звуком… и звук этот с непоколебимой настойчивостью и завидной периодичностью доносится со стороны приемной.        Вынырнув на миг из колодца своего упоительного безнадежного отчаяния, Энтони тихонько выругался. Ну, чего стоило перед тем, как упасть на эту кровать, хотя бы поверхностно ознакомиться с другими приборами жизнеобеспечения и поддержания комфорта, кроме системы сканирования изображений! Наверняка тут есть и подобие таблички «Dontdisturb[1], и отключение дверного звонка, и, на крайний случай, заполнение каюты фосгеном[2]… Но что делать – сам вовремя не позаботился о своем покое, за что и поплатился! Премьер-министр, кряхтя, поднялся с кровати, предусмотрительно отключил изображение Потрошительницы и, пошатываясь, побрел в приемную.

Назойливым посетителем оказался Филозоф. Он пытался лучезарно улыбаться, но в его больших глазах явственно читалась тревога за командора.

- Похоже, я разбудил тебя, шеф? - бодрым голосом спросил Серега, проходя в приемную и плюхаясь на роскошный диван. - Минут десять, наверное, звонил! Раньше ты не был таким засоней! Наверное, кровать сильно мягкая, а?

- Ну… типа того, - пробормотал премьер-министр, массируя виски. - Спится, как на свежескошенной траве…

- Энтони! - вдруг очень серьезно сказал Филозоф. - Скажи, я тебе друг или нет?

- Разумеется, друг! - удивленно посмотрел на него командор. - Но с чего вдруг такой странный вопрос?

- А если друг, то будь добр, сядь напротив и расскажи мне, наконец, что с тобой происходит! - голосом, не терпящим возражений, заявил Серега.

- Да с чего ты взял? - замямлил Лембент, опускаясь на диван и отводя глаза. - Все у меня нормально… Так… акклиматизация…

- Шеф! - Филозоф был серьезен и настойчив. - Я все знаю! Ты совсем не спал, а пятнадцать минут назад вообще чуть не склеил ласты!

- Откуда такие сведения? - поразился командор. - За мной что, следят?!

- Не за тобой лично, а за всем экипажем и пассажирами. Точнее, за состоянием нашего здоровья. Во всех каютах установлена система динамического контроля каких-то параметров… и твоя подала на главный компьютер сигнал тревоги. Меня вызвал испуганный капитан, и я сразу побежал к тебе. Он сказал, что еще чуть-чуть - и запустилась бы автоматическая реанимация! Уколы, там, всякие… аэрозоли… клизмы…

- Клизмы - это хорошо! - попытался выдавить улыбку Энтони. - Парочка мне бы сейчас не помешала…

- Особенно для прочистки мозгов! - проворчал Серега. - Ну так что… теперь, когда ты приперт к стене неопровержимыми уликами, будешь колоться перед дядей психоаналитиком? Ты ж знаешь, у меня очень большая жилетка для слез!

- Фил! - умоляющим голосом пробормотал Лембент. - Ты, наверное, мой самый лучший друг… я вижу, как ты за меня переживаешь и… я обязательно расскажу тебе все… чуть позже! Поверь, сейчас у меня просто нет сил! Но я обещаю, - голос его стал тверже, - что больше не позволю себе раскиснуть до такой степени, что понадобится клизма!

- Ну, вот это уже слова не мальчика, но премьер-министра! - добродушно проворчал Филозоф. – Однако ловлю тебя на слове! А пока давай-ка отвлечемся от грустных мыслей и поговорим как раз о твоем высоком посте…

- Вот это своевременно! – попытался улыбнуться Энтони. - Чистосердечно признаю, что расписался в неполном служебном соответствии… точнее, в полном несоответствии! Так что готов передать тебе полномочия прямо сейчас!

- Э, нет, шеф! – улыбнулся Серега. – Свои полномочия ты даже не пытайся спихнуть на кого-то из нас! Что назывался, взялся за гуж… А у нас тут несколько другая идея по эээ… реорганизации работы правительства.

- Что ж, валяй! – вздохнул Лембент.

- Да я бы не стал грузить тебя этим сейчас, шеф, - виновато заметил Филозоф, – но Ка-Линовский начинает задавать вопросы… И нам хотелось бы выработать единую линию… чтобы не было несостыковок…

- Что за вопросы?

- Ну, как… Ты же, как выяснилось, отрекомендовал себя, Буха, Голубого и Рогацио членами правительства Земли, - Серега улыбнулся. – А теперь нас стало больше… Ну, я-то сразу представился капитану как твой личный телохранитель, и он от меня отстал. А вот с Вертером и Петровичем надо что-то придумывать!

- Ну, что же ты себя так невысоко ценишь, дружище! – улыбнулся Энтони. – Какой же ты телохранитель! Меньше чем на вице-премьера ты никак не тянешь! Ну, а оставшимся двоим министрам портфели сейчас раздадим…

- Погоди, шеф! – остановил его Филозоф. – Мы тут с ребятами советовались, и возникла другая идея…

- Хм… ну, давай!

- Ну, мы подумали… Правительство Земли должно управлять Землей… А какой от него прок на другой планете? Ведь если наш милейший капитан, насколько я выяснил, является еще и министром физкультуры и спорта, - Серега снова улыбнулся, - значит, у них уже есть свое правительство!

- Ну… логично! – согласился Лембент.

- Вот… И, поскольку мы летим туда как бы с некой миссией - просветительской, там, или по обмену опытом – то, может быть, нам и назваться соответствующим образом? Ну, типа, великое посольство… Команда спецов… - Филозоф поморщился. – Ну, не можем без тебя нормальное название придумать!

- Как это не можете? – улыбнулся премьер-министр. – Ты же уже придумал его! Сам сказал, что мы летим с миссией… Давай просто так и назовемся: Миссия!

- Слу-у-у-ушай! – протянул Серега, восхищенно глядя на друга. – Шеф, ты гений! Натурально, лучше и не скажешь – Миссия!

- Миссия ума и сердца, - усмехнулся Энтони. – Как у Сирано Де Бержерака…

- Во! В самую точку! – Филозоф аж подпрыгнул на диване. – Нет, не зря ты наш командор! Хоть и распустил нюни, но голова у тебя по-прежнему варит!

- Ладно тебе! – смутился Лембент. – Не перехваливай! Настоящему командору даже при ясной голове негоже нюни распускать…

- Ну, все мы люди, все мы человеки! – философски заметил Серега. – И в нашей слабости – наша сила!.. Значит, теперь мы все не министры, а миссионеры?

- Получается, что так! – кивнул Энтони.

- Отлично… Давай, раздадим роли… Бух был типа министр промышленности? А теперь кто? Миссионер промышленности? Хм… как-то коряво звучит…

- Погоди! – остановил его Лембент. – Давай начнем с того, что миссионерами раньше были кто? В основном, монахи… А они между собой звались братьями… Почему бы и нам не позаимствовать этот термин?

- Слушай, здорово! Тогда получается, Бух – брат промышленности? Да, не… как-то еще хуже звучит…

- Ну, а если… - Энтони наморщил лоб. – Не брат промышленности, а… скажем, брат-носитель технического прогресса? Или просто прогрессор – как у Стругацких?

- О! – воскликнул Филозоф. – Это намного лучше! Брат-прогрессор… Отлично! Теперь Голубой… Кстати, с чего ты обозвал его министром госбезопасности?

- Ну… - командор потер переносицу. – Это же все происходило в спешке… я импровизировал на ходу… Как-то спонтанно пришло… Ты же знаешь - он ярый, я бы даже сказал, агрессивный защитник коммунистической идеологии… прямо как наши чекисты – гэбисты… Вот и…

- Ну, и пусть тогда в Миссии Ума и Сердца будет братом-идеологом! – быстро предложил Серега.

- Хм… Ну, а что? Звучит… Тогда Рогацио из министра обороны превращается… в брата-защитника, что ли?

- Ой, шеф, я тебя умоляю! – махнул рукой Филозоф. – Какой из него защитник… Это скорее моя роль… А мафиози у нас все больше по культурному просветительству, – он усмехнулся. – Представляешь, притащил сюда телевизор, видеомагнитофон, гору кассет и уже открыл в своей каюте видеосалон! Даже старшего помощника капитана успел затащить на просмотр…

- Ну, тогда пусть и будет братом-просветителем! – улыбнулся командор.

- Во, это ближе к теме! – кивнул Серега. – Ну, и остались двое твоих друзей, которых я пока плохо знаю, так что по ним выдумывай сам… Петрович вообще может говорить о чем-нибудь кроме футбола?

- Ты себе представить не можешь, насколько он на самом деле эрудированный человек! – заметил Энтони. – В школе мы с ним были друзьями-соперниками… причем довольно часто он меня опережал… Так что поговорить с ним можно о чем угодно… но ты правильно заметил, все же любимая его тема – футбол. Кстати, именно им Петрович и собирается заниматься на другой планете…

- Значит, пусть будет братом-футболистом? – усмехнулся Филозоф.

- Ну… не знаю… В принципе, вариант… Но как-то не звучит…

- Можно шире… Брат-спортсмен… брат-тренер… брат-физрук…

- Пожалуй, брат-физрук получше. Тоже не супер, но пока сойдет…

- Договорились! – кивнул Серега. – Ну, и остался Вертер… Для меня пока совершенно темная лошадка… Чем он увлекается больше всего?

- Женщинами, - улыбнулся Лембент.

- О, как! – удивленно поднял брови Филозоф. – Это типа нашего случайного туриста Хлестакова, что ли?

- Ну, что ты! – покачал головой Энтони. – Хлестаков хоть и создал себе в Г-тауне довольно скандальную известность, но как был, так и остался мелким пакостником… А Вертер никогда не гнался за славой, но при этом он - величайший эстет и любитель Прекрасного…

- Гы… Ну, давай так и назовем: брат-любитель Прекрасного!

- Нет-нет! - усмехнулся Лембент. – Не обижай брата, друг мой! Какой же он любитель? Он - профессионал! Пусть уж будет скромно, но ёмко: брат-эстет…

- Тебе виднее! – легко согласился Серега, поднимаясь с дивана. – Ну, вот и порешили… теперь пойду, оглашу список ребятам… и Ка-Линовскому пару слов скажу… если уполномочиваешь, конечно…

- Уполномочиваю! – улыбнулся Энтони. – Пока брат-слюнтяй… или, как мы лучше меня назовем?.. Брат-нюня… развешивает сопли бахромой, давай… продолжай выполнять представительские функции…

- Э, не, шеф! – пытаясь скрыть улыбку, покачал головой Филозоф. – Ты к нам, маленьким братикам, даже не примазывайся и от ответственности не увиливай! Ты – наш Папа, со всеми вытекающими правами и обязанностями…

- Скажешь тоже! – фыркнул Лембент. – Еще бы крестным отцом меня назвал!

- Кстати, звучит неплохо! – кивнул Серега. – Но мне больше нравится титул, который дал тебе капитан. Так что будешь ты у нас командором Миссии Ума и Сердца!

- Ну, что ж… - немного подумав, кивнул Энтони. – В принципе… компромиссный вариант. Давай, действуй, брат вице-командор!

- А ты давай, соберись, шеф! – Филозоф крепко хлопнул его по плечу. – Учти, я не намерен вечно исполнять твои обязанности!..

Проводив Серегу, Лембент собрался было вернуться к прерванному времяпрепровождению, но не успел дойти до спальни, как вновь запиликал сигнал вызова. Горестно покачав головой, командор возвратился в приемную, чтобы впустить очередного гостя. На этот раз им оказался брат-эстет.

- Заходи, дружище! – улыбнулся Энтони. – Вижу, вы решили взяться за меня всерьез…

- Нет! – покачал головой Вертер. – Заходить я не буду… Наоборот, хочу пригласить тебя вниз, в грузовой отсек.

- Что, бить будете? – попытался отшутиться Лембент. – Может, чуть попозже?

- Нет! – снова покачал головой Казановский. – Дело не терпит отлагательств!

- Что-то случилось? – вмиг посерьезнел командор.

- Ну… я бы так не сказал… - уклончиво пожал плечами брат-эстет. – Но тебе необходимо срочно кое на что взглянуть!

- Черт… ты прямо как партизан на допросе! – вздохнул Энтони. - Заинтриговал… нагнал туману… Ладно, пошли!

Пока друзья спускались на лифте и шли к припаркованному возле глайдеров «Темперу», Лембент еще пару раз пытался вывести Вертера на чистую воду, но тот был непреклонен. Наверху, возле входной двери их ожидали несколько смущенные Бух и Петрович.

- Выглядите как заговорщики! – попытался улыбнуться командор. –Такое ощущение, что вы контрабандой вывезли с Земли какое-то особо ценное произведение искусства!

- А… но… откуда ты… - Топтыгин был явно ошарашен.

- Да ладно тебе! – удивился Энтони. - Неужели, угадал?

- Практически! – признался брат-физрук, застенчиво опуская глаза. – Я бы даже сказал, бесценное!

- Хм… Ничего себе! Ну, и как это вы умудрились?..

- Хватит болтать, друг мой! – легонько подтолкнул командора Вертер. - Иди уже в капитанскую каюту! Сам все увидишь, сам все поймешь…

- Однако! – покачивая от удивления головой, Лембент прошел несколько шагов по коридору и потянул ручку двери. – Теперь уже просто любопытно узнать, ради чего все так таинственно обстав…

Он не договорил, так и замерев с полуоткрытым ртом.

В маленькой каюте на диване лежала Потрошительница. Одежда ее была грязной и сильно растрепанной. Наполовину распустившаяся, серая от пыли коса напоминала веник. Одна рука девушки безжизненно свесилась вниз, на тонком запястье из-под слоя грязи и сажи трогательно просвечивала голубоватая жилка. Голова завалилась на бок, лицо было дольно чумазым, под глазами залегли тени. Казалось, Машка даже не дышит.

- А… - еле выдавил из себя командор. – Это… как?..

- Не волнуйся, Энтони! – успокаивающе сказал Вертер. – С барышней все в порядке! Она просто… спит!

На негнущихся, непослушных ногах Лембент шагнул в каюту, тяжело опустился перед Потрошительницей на колени, взял двумя руками ее испачканную ладошку, прижал к своему лицу… Потом медленно опустил голову Машке на грудь, судорожно обнял её, с трепетом вслушиваясь в тихие, словно доносящиеся откуда-то издалека, ровные удары сердца.

- Уходим! – одними губами прошептал брат-эстет Буху и Петровичу, в напряжении застывшим на пороге.

- Стоять! – тихо произнес командор, не поднимая головы.

 


[1] «Не беспокоить!» (англ.)

[2] здесь командор мрачно пошутил: фосген - СОCl2 (дихлорангидрид угольной кислоты, или карбонилхлорид, или хлорокись углерода) - боевой отравляющий газ удушающего действия, вызывающий токсический отек легких. Антидота не существует

Глава 2

Энтони с удобством расположился в глубоком мягком кресле в углу своего рабочего кабинета. Машка, завернутая, словно младенец, в огромное пушистое полотенце, полулежала у него на коленях. Голова её покоилась на груди командора, влажные волнистые волосы золотым дождем рассыпались по его плечам. Чисто вымытое, порозовевшее личико Потрошительницы дышало покоем и умиротворением.

- Правда, она похожа на ангела? – с нескрываемой нежностью прошептал Энтони, не отрывая затуманенного взгляда от своего сокровища.

- Почему похожа? – возразил Вертер, откровенно любуясь идиллией. – Настоящий ангел и есть! Уж поверь мне, брат – я-то понимаю в этом толк!

- В ангелах? – хихикнул Бух.

- В совершенстве! – спокойно парировал Казановский. – Уверен - если ангелы есть, то выглядят они примерно так…

В глубине командорской каюты раздался тоненький звонок. Петрович, который сидел ближе всех к двери, поднялся с кресла и вышел, через минуту вернувшись со стопкой выстиранной и выглаженной одежды.

- Ну, вот! – с удовлетворением сообщил он. – Все готово! Мы тогда с ребятами пойдем, прогуляемся, а ты давай, одевай уже своего ангела…

- Да что вы торопитесь! – беззаботно пробормотал Энтони, зарываясь лицом в волосы Потрошительницы. – Можете посидеть еще немного… она пока не до конца высохла…

- Да нам-то торопиться некуда! – пожал плечами Вертер. – Лишь бы у тебя не возникло проблем, если ангел проснется и обнаружит себя в таком эээ… пикантном виде!

- Как проснется? – в голосе командора прозвучала неприкрытая паника. – Уже?

- Ну, а ты как думал? – улыбнулся Бух. – Спящие красавицы бывают только в сказках… Конечно, я ввел ей самое сильное снотворное, какое у меня было, но оно действует не бесконечно…

- Постойте! – Энтони выглядел заметно растерянным. – Но… А у тебя еще осталось?

- Ну… в принципе, осталось, - пожал плечами Топтыгин. – Только учти – я не врач, и не знаю, насколько безвредно злоупотреблять…

- И вообще, что за странные вопросы, брат? – удивился Казановский. – Я думал, ты наоборот ждешь - не дождешься, когда сможешь, наконец эээ… пообщаться со своей девочкой!

- Эх! – командор помрачнел. – В том-то и дело, что уже не моей!.. Точнее, как выяснилось, у меня никогда и не было оснований называть ее своей девочкой… Как ни горько это признавать, но я заблуждался… и вас ввел в заблуждение!

- Хм… - задумчиво протянул брат-эстет. – Неожиданное заявление! И… как давно ты об этом узнал?

- Да в том-то и дело, что слишком поздно! – вздохнул Энтони. Уже после того, как, полный надежд, отправил вас за ней… А оказалось, что мог бы и не отправлять… представляете, она сама ждала меня возле глайдера!

- Вот оно, что! – Вертер почесал затылок. – Теперь понятно, почему мы никого не застали дома… И почему потом все так эээ… пошло не по плану…

- Да! – грустно кивнул командор. – Это я во всем виноват! Нужно было сразу пойти к вам и дать отбой… но я раскис как тряпка… позабыл обо всем на свете… Кстати… - он задумчиво посмотрел на друзей. – Ваш старт я бы заметил… значит, вы оставались там и… должны были видеть наше эээ…незапланированное рандеву?

- Нет, Энтони! – быстро сказал Казановский. – То есть, да, какое-то время мы действительно оставались там, но ничего не видели. Дело в том, что у Топтыгина возникли проблемы с двигателями, и мы все ему помогали…

- Да! – не краснея, подтвердил ложь брат-прогрессор. - Попался дефектный заряд… встал с перекосом… заклинил… Сначала мы хотели его расковырять, но не получилось… Тогда пришлось разбирать камеру сгорания… в общем, полчаса точно провозились. Когда закончили – тебя уже не было…

- Понятно! – вздохнул командор. – В любом случае из-за меня случилось это ммм… недоразумение, - он снова с нежностью посмотрел на Машку. – Я забыл вас предупредить, а вы действовали по инструкции…

- По-моему, ты ни в чем не виноват, - пожал плечами Вертер. – Потому что на самом деле мы не успели даже начать хоть как-то действовать. Ведь если бы у нас была возможность поговорить с барышней, как предполагали твои инструкции, она бы спокойно объяснила твое эээ… заблуждение, и мы бы просто попрощались с ней и вернулись к тебе не солоно хлебавши! Но мы же уже рассказывали тебе - нам и рта не дали раскрыть… Эта ее дикая подруга сразу же кинулась лупить нас сумочками, и в образовавшейся куче-мале у Топтыгина случайно сработал разрядник…

- По правде говоря, не совсем случайно! – признался Бух. – На самом деле я хотел оглушить эту сумкометательницу, чтобы мы могли спокойно поговорить с Машкой… но дуга отразилась от железной двери подъезда, и зацепила всех троих… Так что нам ничего не оставалось делать, как грузить всех в элекар и везти ко мне на базу. А там… ну, дальше ты уже знаешь…

- Да, - кивнул командор. – Приключения у вас были – в страшном сне не приснится… Просто чудо, что все остались живы, да еще и смогли вырваться! Не иначе, с вами был ангел-хранитель!

- Ну, разумеется, был! – улыбнулся Казановский. – Вон же наш светлый ангел, у тебя на руках посапывает, в полотенце завернутый! Так что это судьба, брат! От нее не уйдешь!

- Да и вообще, что ты паришься, Энтони? – пожал плечами брат-прогрессор. – Вечно какие-то сложности выдумываешь… «Не было оснований называть своей девочкой…» - передразнил он командора. – Ну, так найди эти основания! Я, конечно, в этом плохо разбираюсь, но мне всегда казалось, что у вас с ней хорошие отношения – вот и развивай их! Впрочем, что я тебя учу! Даже смешно…

- Эх, дружище, если бы все было так просто! – вздохнул командор. – К сожалению, проблема гораздо серьезнее! Дело в том, что у неё уже… в общем, оказалось, что она уже… любит другого человека!

- И только-то? – усмехнулся Вертер. – Брат, я тебя умоляю!.. Поверь мне как специалисту: то, что ты назвал проблемой, на самом деле таковой не является! Сегодня она может любить кого угодно… а завтра ничто не помешает ей с такой же страстью любить тебя! Главное – найти правильный подход! Я знаю, у тебя в этом эээ… вопросе не так много опыта… ну, ничего! Помогу, подскажу…

- Да ну тебя! – смутился Энтони. – У тебя настолько практическое отношение к столь высоким чувствам, что аж не по себе делается!

- Ради бога! – примирительно поднял вверх руки брат-эстет. – Действуй сам! У тебя получится даже лучше – более, извиняюсь, наивно, но оттого более естественно! Но – действуй, а не прячься! Как очень мудро сказал коллега Топтыгин, развивай отношения!

- Эх! – вздохнул командор. – На словах-то получается гладко… Но только представь – проснется она… узнает, что я насильно разлучил ее с любимым… Что тут начнется!..

- Да! – кивнул Вертер. – Ряда очень неприятных сцен не избежать, к этому тебе надо быть готовым! Наверняка будут и крики, и слезы, и, возможно, даже легкие телесные повреждения… в виде расцарапанного лица… - он улыбнулся, – если допустишь, конечно… Но со временем накал страстей уляжется. Время, знаешь ли – лучший лекарь! И постепенно барышня смирится с мыслью, что в результате несчастного случая, произошедшего не по твоей вине, а по причине неуравновешенности её подруги, она оказалась здесь, бесконечно далеко от Земли… И даже если кого-то когда-то и любила, это было давно и неправда! В любом случае, его больше нет… а есть только ты! Так что если девочка не дура… а я уверен, что нет, ибо дурой ты бы не увлекся – то поверь мне, брат, обижаться на тебя она будет недолго!

В этот момент Машка вдруг зашевелилась, поморщилась и чихнула.

- Просыпается! – в панике воскликнул Энтони. – Бух, у тебя с собой твое средство?

- Говорили же тебе, раньше надо было одевать! – проворчал тот, вставая. – Сильнодействующее осталось на «Темпере», возьми пока вот это, - он протянул командору маленький мягкий флакончик. – Впрысни ей в рот, на пару часов хватит…

Через несколько минут лицо Потрошительницы разгладилось, дыхание снова стало ровным. Топтыгин с недовольным видом уселся в свое кресло.

- Принимай уже решение, командор! – твердо сказал он, поблескивая стеклами очков. – Мы, конечно, можем и дальше держать девочку на снотворном… но боюсь, при этом она довольно быстро эээ… испортится!

- Что ты имеешь в виду? – не понял Энтони.

- Я думаю, коллега хотел сказать, что барышня долго не протянет, пребывая все время во сне, без питания и прочего, - сказал Казановский. – Конечно, бывали случаи, когда люди годами находились в коме… но при этом их жизнь поддерживалась искусственно…

- Кстати, а как вы поступили с теми двумя? – спросил командор. - Позволили им проснуться?

- Ну уж, нет! – улыбнулся Бух. – У нас что-то не возникло желания общаться с ними… по крайней мере, с той… драчуньей… Поэтому мы решили погрузить их в легкий анабиоз. Я изготовил специальные анареакамеры… автоматика следит за состоянием и поддерживает жизнедеятельность. Так что о той парочке можно не беспокоиться до самого конца полета…

- А… ты можешь сделать еще одну такую камеру? – смущенно спросил Энтони.

- Разумеется, - пожал плечами брат-прогрессор. – Самое сложное было – разработать и наладить… а теперь-то хоть на поток…

- Да, да, я понимаю, что проявляю редкостное малодушие! – вздохнул командор, заметив укоризненные взгляды друзей. – И вы не представляете, насколько мне стыдно! Но… не готов я прямо сейчас… не готов!

- Да ладно, дружище, не оправдывайся! – похлопал его по плечу Петрович. – Никто тебя не осуждает!

- Полностью согласен! – поддержал товарища Вертер. – На самом деле ты сейчас в таком состоянии, что представляющиеся здравыми решения потом могут показаться ошибочными. Поэтому некий тайм-аут не только вполне уместен, но и желателен!

- Тем более, что никаких проблем нет! – добавил Бух. – Наоборот, находясь в камере, девочка отлично сохранится, и даже через десять лет останется такой же юной и эээ…

- … прекрасной! – закончил Казановский. – Только я не думаю, что ты будешь ждать десять лет, брат! А почувствуешь себя готовым максимум через неделю… а то и раньше…

- А чтобы вывести ее из анабиоза, понадобится всего несколько минут, - заметил Топтыгин. – Ну, что, коллеги, пойдем на «Темпер»! Поможете мне быстренько собрать камеру…

- Только… - жалобно воскликнул Энтони. – А можно будет поставить ее здесь, в моей спальне?

- Ну, конечно, можно! – снисходительно усмехнулся брат-прогрессор. – Тогда я сразу приделаю к ней колесики…

Глава 3

- Эй, Голубой, тормозни на минутку!

- Что еще? - Митяй обернулся и, увидев Хлестакова, поморщился. - А, это ты...

- А ты как будто мне и не рад! - подмигнул Додек.

- Ну... Сказать по правде, небольшой опыт общения с тобой не оставил у меня восторженных впечатлений...

- Да прекращай, чувак! - половой агрессор хлопнул бывшего товарища по плечу. - На самом-то деле все твои обидные инсинуации в мой адрес не имеют под собой ровным счетом никакой почвы! Но заметь - я не обижаюсь... Ибо выше этого!

- Что ж, отлично, рад за тебя! - пробормотал Голубой. - В таком случае тебе должно быть совершенно неважно, что я о тебе думаю! Но если намереваешься снова выведать какие-то секреты - то расслабься... Я просто-напросто ничего нового не знаю!

- Ошибаешься вдвойне! - укоризненно заметил Хлестаков. - Во-первых, в том, что мне не важно твое мнение обо мне... Потому что я-то тебя очень уважаю! Намного больше, чем кого-либо из вашей компании - включая этого напыщенного самовлюбленного командора! Не побоюсь этого слова, ты - мой кумир! Твоя высокая идейность, нравственная чистота, готовность к самопожертвованию во имя высшей справедливости - все это не может не подкупать, и служит образцом и примером для любого порядочного человека!

- Ну, а в чем, на твой взгляд, вторая моя ошибка? - поинтересовался заметно польщенный Митяй.

- В том, что я никогда ничего ни у тебя, ни у кого-либо не выведывал... И впредь не собираюсь! Потому что это низко, а я сторонник высокой нравственности... Конечно, с тобой мне не сравниться, ибо ты - идеал... Но я стремлюсь…

- Хорошо, хорошо! - прервал поток красноречия Голубой. - Но что ты сейчас-то от меня хочешь?

- Да ничего! - пожал плечами Хлестаков. - Просто хотел поздравить тебя с назначением на высокий пост брата-идеолога Миссии Ума и Сердца! Видит бог, более достойного кандидата было бы просто не найти!

- Значит, никогда и ничего не выведывал, да? - усмехнулся Митяй. - А, между прочим, по корабельному радио эта информация вроде как не передавалась...

- Ох, опять ты за свое! - поморщился Додек. - Ну, как ты не можешь понять, что не все люди носят глаза и уши лишь для красоты! Некоторые ими еще и пользуются... Из этой, как ты говоришь, информации, никто не делал никакой тайны… она широко обсуждалась… вот, я и услышал…

- Разумеется, случайно?

- Разумеется! – кивнул Хлестаков, глядя на Голубого честными глазами.

- Ну, хорошо… Спасибо эээ… за поздравление! У тебя все?

- В принципе, да… разве что… - Додек стыдливо потупился.

- Ну, говори уже! – вздохнул Митяй.

- Я бы, наоборот, мог сообщить полезную информацию тебе… как идеологу… Но только боюсь, ты опять начнешь подозревать меня в плетении каких-то интриг…

- Я сам решу, как отнестись к твоей информации! – высокомерно заявил Голубой. – А твоя обязанность, как и всех прочих членов коллектива – сообщать мне обо всем, что так или иначе может относиться к моей компетенции!

- Не, ну, если ты настаиваешь! – пожал плечами половой агрессор. –Тогда мне просто ничего не остается… В общем, речь снова о Машке...

- О, боже! – брат-идеолог закатил глаза. – Да ты просто одержимый! Девочка осталась где-то за миллионы километров отсюда, а ты все никак не можешь успокоиться…

- Ой ли? – прищурился Хлестаков.

- Что «ой ли»?

- А если я скажу тебе, что она здесь, на корабле?

- То я отвечу, что ты действительно жалкий интриган! – возмутился Голубой. – Энтони, конечно, не ангел… возможно, недостатков у него больше чем достоинств… но он не варвар, чтобы держать девочку взаперти! Поэтому, раз мы ее не видим – значит, ее здесь и нет!

- О! – поднял вверх указательный палец Додек. – Вот ты уже начал мыслить здраво!

- Хм… Не пойму, чему ты радуешься…

- А тому, что следствие ты вывел правильно… ошибся лишь в причине!

- Не понял… - помотал головой брат-идеолог. – Ты не можешь изъясняться проще?

- Чувак! – Хлестаков проникновенно заглянул ему в глаза. – Я уважаю этого вашего командора еще меньше чем ты, однако полностью согласен с твоим выводом о том, что Машка не у него! Но это вовсе не означает, что ее здесь нет совсем!

- Ха! Ну, и где же она, по-твоему?

- Скорее всего, наш общий приятель Бух прячет ее на своем этом… как его… «Темпере»!

- Глупости! – покачал головой Митяй. – Конечно, поначалу скрыть девочку от Энтони и предполагалось… но лишь на время старта! Однако мы летим уже почти неделю… так что если бы Топтыгину с ребятами все-таки удался их замысел – они давно бы передали ее командору!

- Эх! – вздохнул Додек. – Ты такой наивный, что даже жалко тебя разочаровывать!

- В чем это, интересно?

- Да в твоих псевдобратьях по Миссии Ума и Сердца… Ты хоть спрашивал у того же Буха, чем закончилась их операция на Земле?

- Нет… - пожал плечами Голубой. – Честно говоря, я как-то даже и забыл обо всем этом… Сам понимаешь, тут столько событий произошло…

- Эх, ты, честная, бесхитростная душа! – покачал головой Хлестаков. – А надо было спросить из интереса! Посмотрел бы, как у него глазки забегают!

- Слушай, я вообще не пойму, к чему ты клонишь! – возмутился брат-идеолог. – Если готов предъявить кому-то обвинение – предъявляй! Хватит напускать туману…

- Хорошо! – кивнул Додек. – Скажи, ты вообще давно знаешь того же Топтыгина?

- Хм… Ну, пожалуй, пару лет… А причем здесь?..

- А при том, что я-то его знаю лет пятнадцать, если не больше! Мы с детского сада на соседних горшках сидели! А потом в школе десять лет за одной партой!

- Ну и что?

- А то… Только мне известно, что он – половой психопат!

- Кто? Бух? – засмеялся Голубой. – Этот тихий ботаник?

- А ты забыл, кто водится в тихом омуте? В школе я был единственным близким другом Топтыгина, только со мной он делился самыми сокровенными тайнами…

- Так, может, не стоит в таком случае распространять их? – заметил Митяй.

- Но я же не перед первым встречным откровенничаю, а перед самим идеологом Миссии Ума и Сердца! К тому же не просто так треплюсь, а хочу, чтобы ты понял психологию своего товарища!

- Ну, хорошо… И что же это за психология?

- А то, что Бух только общаться с девушками не умеет – так же, как и ты… Но при этом вот уж кто самый настоящий одержимый! Он много раз признавался мне, что мечтает лишь об одном – оказаться наедине с какой-нибудь девчонкой… и желательно, чтобы она была без сознания… И тут ему в руки попадает Машка! А ты сам признался, что она очень сексуальна…

- Вообще-то я употреблял другое выражение, – заметил Голубой. – К тому же Топтыгин был там не один, а с двумя товарищами…

- А ты их хорошо знаешь? – прищурился Додек. – Мне кажется, я их раньше даже не видел…

- Конечно, не видел… Они вообще приезжие…

- Хм… - Хлестаков осуждающе посмотрел на собеседника. – Однако, в забавную компанию ты отдал избранницу своего командора! Сексуальный маньяк и двое неизвестных…

- Я отдал? – возмутился брат-идеолог. – А не ты ли обманом увез меня оттуда?!

- Да… Признаю свою вину! – поник головой половой агрессор. – Правда, не обманом, а в результате собственного заблуждения… К тому же я даже не предполагал, что за аферу вы затевали!

- Все равно… - подумав, пробормотал Митяй. – Конечно, твои заявления выглядят достаточно серьезно… Но тем не менее я не вижу стопроцентных оснований сразу выдвигать кому-то обвинения…

- А кто говорит об обвинениях, чувак? – воскликнул Хлестаков. - Считай, что я просто предложил тебе версию, которая заслуживает проверки… Я ведь могу и ошибаться – может быть, Машка действительно осталась на Земле… Тогда я сам пойду к Буху и извинюсь…

- И как ты представляешь себе эту проверку?

- Очень просто! Ты – идеолог Миссии… все равно, что замполит. Значит, имеешь полное право провести инспекцию «Темпера». Поинтересоваться у Буха, почему он не перебирается наверх, в нормальную каюту, а предпочитает жить на своем тесном корабле… Осмотреть все помещения на предмет… санитарного состояния… И если куда-то вход для тебя окажется закрыт – вот тогда и можно будет переходить к обвинениям… А я выступлю понятым, и в случае сопротивления окажу тебе необходимую поддержку!

- Насчет Буха – это точно? – подозрительно переспросил Голубой.

- Абсолютно! Он вообще не вылезает из своего корабля!

- Мда… - брат-идеолог задумчиво потеребил губу. – С одной стороны, говоришь ты складно… даже и не придерешься… Но с другой… у меня уже есть горький опыт… как я купился на твои красивые речи! Поэтому инспекцию «Темпера» мы проведем… но на всякий случай прихватим с собой Серегу Филозофа!

- Зачем тебе этот мордоворот? – скривился Додек. – Ты что, сомневаешься в своих полномочиях?

- Извини, но больше всего я сомневаюсь в твоем бескорыстии! – честно признался Митяй. – А к тому же… если нам действительно окажут сопротивление, и если Вертер и Петрович заодно с Бухом – то, боюсь, твоей поддержки мне будет недостаточно! По крайней мере, футболист скрутит тебя в бараний рог просто мимоходом!

- Да ты не видел меня в деле, чувак! – воскликнул Хлестаков. – Я один против двенадцати таких выходил, и все они лизали мои ботинки!

- Ну, почему же! – улыбнулся Голубой. – Как раз в деле я тебя видел! Тогда, с хулиганами! Пена изо рта у тебя правдоподобно шла… Но, боюсь, сейчас сойти за психа будет не лучшей идеей!

- А, нашел, что вспомнить! – махнул рукой половой агрессор. – Тогда просто так фишка легла… Да и не захотелось калечить молодых ребят! Они же просто сбились с пути… а так вся жизнь впереди…

- В любом случае, я иду за Филозофом! – твердо сказал Митяй. – А ты как хочешь… в принципе, я не настаиваю на твоем участии!

- Ну, что ты! – осклабился Додек. – Как же вы обойдетесь без независимого и беспристрастного свидетеля?

Глава 4

Вице-командор был немало удивлен неожиданным визитом заговорщиков и потоком обрушившейся на него информации. Тем не менее он внимательно и не перебивая выслушал их сбивчивый рассказ.

- А скажи-ка, мил человек, - обратился он к Хлестакову, - у тебя-то в этом деле какой личный интерес? Только всякое фуфло насчет торжества справедливости и прочего сразу засунь себе куда-нибудь поглубже… или оставь для Голубого!

Глядя в проницательные глаза Филозофа, Додек сразу понял, что разговор о высоких материях здесь не прокатит.

- Ну… - сделал он смущенный вид. – На самом деле ты прав, я здесь не просто сторонний наблюдатель! Дело в том, что мы с Машкой – старинные друзья… она для меня как… младшая сестра, и поэтому я пытаюсь блюсти её интересы!

- Свежо предание, но верится с трудом! – покачал головой Серега. – Я всегда знал, что её старинный друг – мой командор… А тебя, братик, даже на горизонте никогда заметно не было… Так что давай еще одну версию!

- Да не, чувак, я серьезно! – заюлил Хлестаков. – Это еще до вашего командора было! Считай, мы с ней друзья детства…

- Тоже на соседних горшках сидели? – усмехнулся Голубой. – Типа, она между вами с Бухом?

- Так… вторая попытка тоже не засчитывается, - заявил Филозоф. – Ну, а ты что скажешь, голубь? – повернулся он к брату-идеологу. – Ты, как я понял, принимал непосредственное участие в разработке этой… операции. Были у тебя какие-то основания подозревать парней в эээ… нечистоплотности?

- Нет! – немного подумав, твердо покачал головой Митяй. – Сама идея мне изначально не понравилась, это да! Но вот сомнений в том, что все совершенно искренне лишь хотят помочь командору, у меня не возникло… по крайней мере, тогда…

- А теперь?

- Теперь… даже не знаю… Но если принять в качестве установленного факта, что Машка находится на борту, и Энтони об этом до сих пор не знает – согласись… в этом случае подозрения Хлестакова не лишены смысла…

- Хорошо! – принял решение вице-командор, поднимаясь. – Для начала, нанесем визит нашему брату-прогрессору и проверим достоверность этих фактов…

В грузовом отсеке было тихо и пустынно. Шаги членов инквизиторской группы гулким эхом разносились по огромному помещению.

- Старайтесь не топать так! – поморщился Додек. – Вдруг Топтыгин нас услышит!..

- И что? – усмехнулся Серега. – Спрячет девочку в карман?

- Ну… мало ли… Все равно лучше застать его врасплох…

«Темпер», стоящий крайним в одном ряду с глайдерами, казалось, не подавал признаков жизни. За стеклами пилотской кабины не виднелось ни проблеска света, входная дверь оказалась закрыта. Правда, телескопический трап был выпущен.

Вице-командор первым поднялся наверх и ладонью постучал по обшивке.

- Топтыгин! – крикнул он. – Открывай, дорогие гости пожаловали!

Изнутри не донеслось ни звука. Филозоф постучал еще сильнее, уже кулаком.

- Затаился, гад! – прошипел Хлестаков.

Серега огорченно покачал головой, затем спустился на две ступеньки, поплевал на ладони, уперся ими в дверь и изо всех сил надавил на нее вверх. Мышцы на его мощной шее вздулись от напряжения, затрещали швы на одежде, жалобно застонал трап, но в следующую секунду тихо щелкнул электрический замок, и дверь с легким шорохом отошла в сторону.

- Нет, ты видел это? – Голубой восхищенно обернулся к Додеку. – Что бы мы тут без Филозофа делали?

Несмотря на то, что «Темпер» своими размерами практически приближался к исследовательским глайдерам «Золотого кольца», внутренняя компоновка его значительно уступала последним. Здесь не было ни роскошных кают, ни гостиной, ни банкетного зала. Это объяснялось тем, что восемьдесят процентов внутреннего объема корабля занимали двигатель и топливные баки – ведь он проектировался для довольно значительных межпланетных перелетов. Поэтому при формировании жилого пространства Энтони с Бухом пришлось руководствоваться принципами аскетизма и минимизации. Наружная дверь без всякого шлюза или тамбура открывалась прямо в узкий коридор, в котором с трудом могли бы разминуться двое людей. Справа он упирался в дверь пилотской кабины, где размещались семь кресел – три спереди и четыре сзади. Рядом с кабиной располагалась маленькая двухместная каюта капитана и начальника экспедиции, за ней – четырехместная общая, размерами не превышающая капитанскую, но оборудованная кроме двух диванов еще и двумя подвесными полками, как в железнодорожном купе. Третья дверь вела в маленький санузел с душевой кабинкой, четвертая – в грузовой отсек, размерами больше похожий на небольшую кладовку. Слева коридор, общая длина которого не превышала и десяти метров, заканчивался дверью в ремонтно-производственное помещение, за которым располагалось уже собственно машинное отделение…

- Эй, Бух! Гостей принимаешь? – закричал Филозоф, делая шаг в темное нутро «Темпера». – Черт, кто-нибудь знает, где тут свет включается?

- А вот, у меня фонарик есть! – услужливо предложил Хлестаков.

- Ну, пойдем, посмотрим! – освещая себе путь тонким лучиком, вице-командор двинулся направо по коридору. Спутники гуськом засеменили следом.

В пилотской кабине стоял полумрак – через большие сапфировые фонари[1] сюда проникал тусклый свет из грузового отсека. Помещение было пустым. Не оказалось никого и в обеих жилых каютах - при том, что скрупулезный Серега не поленился опуститься на колени и исследовать с помощью фонарика в том числе и пространство под диванами. В санитарно-бытовом отсеке пронырливый Додек даже отодвинул полупрозрачную дверцу душевой кабинки, но и там никто не прятался. Кладовка вообще оказалась от пола до потолка забитой какими-то тяжелыми слитками.

- Что это? – испуганно воскликнул Голубой. В свете фонарика на компаньонов черными глазницами таращился оскаленный череп.

- Да это же табличка, чувак! – засмеялся Хлестаков. – Вон, и надпись – «Не прикасаться!»

- Так… может, и не стоит прикасаться? – осторожно предложил брат-идеолог. – Мало ли, что там… может быть, радиация… или вредные вещества…

- Но это же последняя оставшаяся дверь! – заметил Филозоф. – Все остальные помещения мы обследовали… И поскольку Буха нигде не оказалось, он может быть только там! А все эти таблички предназначены для детей младшего школьного возраста… - он смело взялся за дверную ручку.

Синяя вспышка на миг ярко осветила коридор. Послышался отвратительный треск, запахло паленой кожей. Вице-командора со страшной силой отбросило на незадачливых компаньонов, сбив их с ног словно кегли. Фонарик упал на пол и погас, погрузив все в кромешную тьму. В следующее мгновение вдоль корабля прокатилась серия громких щелчков – это заблокировались все двери.

- Похоже, мы в ловушке! – сдавленно прохрипел брат-идеолог.

 


[1] в авиации фонарем называют прозрачную часть пилотской кабины

Глава 5

Брат-прогрессор торопился. Надо признаться, желание пробраться в командирскую рубку «Золотого кольца» и изучить чудо инопланетной техники – главный бортовой компьютер – неотвязно, словно идея-фикс, преследовало его с самого момента прибытия на звездолет. Однако Бух сумел перебороть искушение, и первым делом бросил все силы на доведение до ума своего корабля, не вылезая с «Темпера» ни днем, ни ночью. Вот почему он дважды отказался от настойчивых предложений Ким Ка-Линовского перебраться наверх, в комфортабельную каюту, после чего деликатный капитан оставил своенравного гостя в покое.

За эти пять дней Топтыгину не удалось отдохнуть ни минуты. Он перекусывал на ходу, спал урывками, но в итоге выполнил весь необходимый объем работ, и даже больше. Надо признаться, в ходе доработки всех систем брат-прогрессор «позаимствовал» у стоявших по соседству глайдеров значительную часть деталей и даже блоков… но зато «Темпер» теперь был не просто полностью готов, но стал даже еще совершеннее, чем задумывали создатели!

Однако Бух не позволил себе почивать на лаврах. Его любимый паяльник в машинном отделении еще не остыл, а сам брат-прогрессор уже крался по коридору верхнего яруса «Золотого кольца» по направлению к командирской рубке.

Впереди послышались голоса. Топтыгин юркнул в какую-то нишу.

- Ох, Рогацио, дружище, да я бы с радостью, ты же знаешь! – причитал Ласвий Трюнтель. – Но шеф отдыхает, а у меня вахта…

- Да ты что, братан! – возбужденно частил брат-просветитель. – Это же «Девять с половиной недель»! Классика! Культовый фильм! Запрещенный насмерть! Ты бы знал, с каким трудом пацаны мне его достали!

- Да у тебя все фильмы замечательные! – постанывал первый помощник. – Но как же я рубку-то оставлю?

- Да что с ней сделается? А там Ким Бессинджер в главной роли… да еще в таких сценах – такого ты точно никогда еще не видел!

- Это та, беленькая, с длинными волосами?

- Да, именно! Она тебе еще в прошлый раз понравилась!

- Ох, ты просто искушаешь меня! – взвыл Трюнтель. – Ну, если только на полчасика…

- Да, конечно, братан! Я просто хочу, чтобы ты почувствовал, что такое реальное кино!..

Через пару минут парочка проследовала мимо затаившегося брата-прогрессора, не заметив его. Путь был свободен!

В три прыжка Топтыгин преодолел Рубикон и вихрем ворвался в покинутое всеми помещение. Там он перевел дыхание, тихонько прикрыл за собой дверь и огляделся.

Командирская рубка «Золотого кольца» имела форму замкнутой подковы, а своими размерами, пожалуй, превосходила все отсеки «Темпера», вместе взятые. Передняя, изогнутая стена представляла собой гигантский экран, точнее, два. Верхняя, сплошная его часть, занимающая примерно три четверти высоты, передавала изображение окружающего звездолет пространства. Нижняя часть была поделена на большое количество секторов, каждый из которых отображал свою информацию. Здесь были какие-то разноцветные схемы, карты, диаграммы… Вдоль всего экрана тянулся невообразимый по своим размерам пульт управления, покрытый бесчисленным множеством причудливых символов и значков, линий и дорожек, светящихся разным цветом. За ним одновременно могли без стеснения разместиться не менее десяти человек! Однако перед пультом на значительном удалении друг от друга плавали всего три удивительных кресла. Буху пришла в голову именно эта ассоциация, потому что кресла без какой-либо опоры просто висели в воздухе, а когда он легонько толкнул ближайшее, оно свободно заскользило в сторону.

Однако брат-прогрессор недолго любовался предметом своего вожделения. Ведь он пришел сюда не смотреть! Решительным шагом Топтыгин пересек рубку, плюхнулся в центральное кресло, которое приятно упруго закачалось под ним, и подплыл к самому пульту. Руки его с трепетом легли на чудо-клавиатуру, и нижний ряд экранов отозвался на это прикосновение. Откинул голову назад, Бух набрал воздуха и взял первый мощный аккорд…

Он играл словно великий композитор, исполняющий свою лучшую симфонию – чувственно и вдохновенно. Пальцы его как мотыльки порхали по клавишам, приводя в экстаз нижний ряд экранов, заставляя их сходить с ума и чуть не взрываться от восторга… И даже далекие звезды не могли усидеть на своих местах, отплясывая и кружась по всему главному экрану, сливаясь в причудливые кривые и спирали!

Бух играл и играл, погрузившись в какой-то сладкий экстаз… играл, пока у него не закружилась голова и пока его не вывел из транса пронзительный писк браслета.

Брат-прогрессор стремительно вскочил с кресла, но ноги его заплелись, и он кубарем покатился по полу, покрытому мягкой дорожкой. При этом из его нагрудного кармана выпал миниатюрный передатчик, комплект которых Топтыгин позаимствовал на одном из глайдеров. Он подполз к прибору и, не вставая с колен, нажал кнопку общего вызова.

- Тревога на «Темпере»! – выдохнул он. – Все в грузовой, срочно!

 

По дороге его нагнал немного запыхавшийся, взмокший Петрович, который на момент вызова тренировался в спортивном зале. В руке он сжимал прихваченную по рассеянности гантель.

- Что случилось? – спросил брат-физрук.

- Пока не знаю… Я отлучился буквально на полчаса… и тут сработала сигнализация! Или сбой, или… попытка проникновения!

Вертер ждал друзей уже в грузовом отсеке.

- Оружие есть? – деловито поинтересовался он.

- Черт, нет! – жалобно воскликнул Топтыгин. – Все разрядники остались на корабле!

- На, возьми! – Петрович протянул Казановскому гантель. – Мне не надо, я случайно взял…

- Лучше бы все-таки огнестрельное! – вздохнул тот, принимая тяжелый снаряд.

Втроем они осторожно подошли к «Темперу» и огляделись. Внешне никаких повреждений или других признаков проникновения не было заметно.

- Ну, может быть, действительно просто сбой! – пожал плечами брат-прогрессор, поднимаясь по трапу и доставая из кармана свой неизменный калькулятор.

Дверь открылась, и в ту же секунду из корабля, словно вихрь, выскочил какой-то человек. Как щепку снеся со своего пути Буха, он мячиком скатился вниз по ступенькам, мгновенно вскочил на ноги и стремительно понесся к выходу из грузового отсека. Казалось, его не догонит даже пуля! Пуля – возможно… но не брат-физрук! Ведь, может быть, Петрович был и не самым лучшим нападающим первой лиги, но уж по скорости с ним не мог сравниться никто! Его мощные выходы к воротам противника всегда просто ошеломляли и игроков, и болельщиков! Вот и сейчас, хоть таинственный нарушитель и улепетывал просто с нечеловеческой скоростью, бывший форвард играючи нагнал его еще на середине грузового отсека. Ловкая подсечка – и неудачливый беглец со всего маху грянулся о металлический пол, кубарем прокатился еще метров двадцать и неподвижно застыл.

Тем временем Топтыгин, для которого падения были совершенно привычным делом, быстро вскочил на ноги, снова взлетел вверх по трапу и ворвался в корабль. Но только он потянулся к выключателю, чтобы зажечь свет, как получил ощутимый удар в лоб. В следующее мгновение чьи-то руки вцепились ему в горло. Брат-прогрессор захрипел и тяжело опрокинулся на спину, яростно отпинываясь от навалившегося на него противника. Однако тот был явно сильнее, и Бух быстро понял, что дело плохо.

- На помощь! – просипел он.

Дважды звать Вертера не понадобилось. Брат-эстет быстро поднялся по трапу и, насколько мог, попытался оценить ситуацию. В тусклом свете, попадавшем внутрь «Темпера» через распахнутую дверь, разглядеть детали происходящего на полу было довольно затруднительно, но затылок нападавшего с мокрыми от пота блестящими волосами был вполне различим и представлял отличную мишень!

После первого же удара гантелью руки, сжимающие горло Топтыгина, разжались, а тело злоумышленника тяжело обмякло. Вертер вместе с подбежавшим Петровичем подхватили его и вытащили на свет.

- Будь я проклят, но это Голубой! – воскликнул брат-эстет.

- Тогда не удивлюсь, если тот, второй – Хлестаков! – тяжело поднимаясь на ноги и массируя горло, прохрипел Бух.

- Точно, он! – подтвердил форвард.

- Значит, все-таки успели спеться во время своей исторической поездки на «Муравье»! – вздохнул Топтыгин и сплюнул. – Вот же сволочи!

- Не торопись обвинять! – покачал головой справедливый Петрович. – Возможно… и даже, скорее всего, наш брат-идеолог в очередной раз стал жертвой обмана…

- Пожалуй, ты прав! – подумав, кивнул брат-прогрессор. – Но, черт побери, когда же его жизнь уже научит! Постойте! – вдруг задумчиво посмотрел он на друзей. – Но… как они попали на корабль?.. И как тогда включилась сигнализация?

Он снова заскочил внутрь «Темпера», включил свет, и через минуту, кряхтя от натуги, вытянул к дверям за ноги тяжелое тело Филозофа.

- Ничего себе! – с иронией воскликнул Вертер. – Так, может, и Рогацио здесь?

- Нет, мафиози повел Трюнтеля смотреть эротику… я сам видел.

- Тем не менее, проверь все внимательно!

- Хорошо!

Бух быстро обошел все отсеки корабля, никого больше не обнаружив. Прежде чем открыть дверь с предупреждающей табличкой, он достал свой калькулятор и снял защиту.

За злополучной дверью оказалось самое большое помещение корабля – ремонтно-производственный отсек. Добрую половину его занимал здоровенный форм-пласт-автомат с числовым программным управлением оригинальной конструкции Топтыгина. Брат-прогрессор справедливо решил, что чем таскать с собой кучу неизвестно каких деталей и запчастей, гораздо рациональнее по мере необходимости изготавливать их на месте. Уникальность же автомата заключалась в том, что он мог производить изделия как из металлов, так и из полимеров. Для этого грузовой отсек «Темпера» был заполнен и слитками (преимущественно титановыми), и материалами для производства карбона[1] и высокопрочных пластиков.

Кроме автомата в ремонтно-производственном отсеке стояли токарно-винторезный, сверлильный и фрезерный станки, а также большой универсальный верстак – так что свободного места оставалось не так уж и много. И сейчас почти все оно было занято двумя анареакамерами, в которых, словно в хрустальных саркофагах, покоились две спящие царевны. Правда, выглядели они сейчас не по-царски – в испачканной одежде, с растрепанными пыльными волосами и чумазыми лицами. Ведь в отличие от командора Буху даже не пришла мысль помыть девушек… впрочем, даже если и приходила, он бы никогда не осмелился на такое! К тому же на «Темпере» просто не было условий для подобной процедуры…

На этот раз Топтыгин просто бегло осмотрел состояние анареакамер и показания приборов, лишь на несколько секунд задержавшись возле «саркофага» Мочалки, и быстро вышел из отсека, не забыв восстановить защиту. Тем временем Вертер с Петровичем уже стащили тела Филозофа и Митяя вниз.

- Что думаешь делать с ними? – спросил форвард, когда Бух при помощи своего верного калькулятора запер наружную дверь корабля.

- Ну, те двое, думаю, сами скоро очнутся… а вот Серега поймал приличный заряд. Боюсь, придется отправлять его в медицинский отсек! – вздохнул брат-прогрессор.

- Да разве мы его дотащим? – с сомнением покачал головой Казановский.

- Зачем тащить? – усмехнулся Топтыгин. – Для этого тут есть роботы! – он поднял руку и щелкнул пальцами.

Откуда-то из-за стоящих глайдеров появилось устройство, напоминающее длинную тележку. Забавно постукивая множеством механических суставчатых лапок, оно быстро приблизилось к друзьям.

- Надо же! – удивился брат-эстет. – А я даже не знал, что тут есть такие… агрегаты!

- Я тоже случайно узнал! – сказал Бух. – Но зато они здорово помогли мне при работе с «Темпером»…

Втроем они с трудом подняли тяжелое тело вице-командора и взвалили его на тележку.

- В медицинский отсек! – четким голосом скомандовал брат-прогрессор, и когда устройство быстро засеменило лапками в сторону выхода, добавил со вздохом: - А все-таки зря Филозоф связался с этой парочкой!

 


[1] композиционный материал из переплетенных нитей углеродного волокна, расположенных в матрице из полимерных смол. По характеристикам превосходит высокопрочную сталь, при этом более чем в 5 раз легче. К тому же обладает высокой термостойкостью

Глава 6

Огромная спальня командора Миссии Ума и Сердца выглядела уютно, мягко освещенная лишь льющимся с экрана тусклым светом звезд. Изображения Потрошительницы там больше не было – ведь она сама находилась здесь, в придвинутой вплотную к кровати мобильной анареакамере. Окруженная словно коконом из распущенных золотистых волос, Машка была похожа на куклу в подарочной целлулоидной упаковке – Энтони не стал заплетать ей косу, чтобы та не мешала девушке свободно лежать на спине. Бледное лицо Потрошительницы в неярком свете казалось серо-голубым, тени под глазами проступили еще сильнее, но она по-прежнему походила на прекрасного спящего ангела.

Сам командор сидел тут же, облокотившись на крышку анареакамеры и уткнувшись лбом в прохладное стекло. Взгляд его был полон затаенной грусти и трепетного обожания. Период черного отчаяния остался позади, и теперь Энтони был до краев переполнен упоительной, нежной, сладко сжимающей сердце страстью. Надо признаться, несколько раз он порывался попросить Буха пробудить любимую к жизни, но всегда в последний миг вдруг испытывал несвойственную ему нерешительность… и заключал новую сделку с собой, отодвигая переломный момент еще на чуть-чуть. Судя по всему, командор боялся признаться самому себе, что на этом этапе нежного, платонического обожания Машка, кротко спящая под стеклянным колпаком, лучше, чем Машка живая, пламенная, непосредственная и… произносящая ужасные, разрывающие сердце слова!..

Неожиданно сладостное созерцание Энтони было прервано вызывным сигналом внутренней связи.

- Господин Лембент! – послышался в динамике взволнованный голос капитана. – Не могли бы вы срочно подойти в командирскую рубку?

- Конечно… а что случилось?

- Боюсь, у нас чрезвычайная ситуация!

- Хорошо, иду! – командор встал, стряхивая с себя сладостную истому, бросил на Потрошительницу последний нежный взгляд, погладил скользкое стекло и решительным шагом направился к выходу.

 

В рубке царила напряженная атмосфера. Ласвий Трюнтель сидел, вцепившись обеими руками в пульт и тревожно вглядываясь в экран. Ким Ка-Линовский, лихорадочно ломая пальцы, ходил взад-вперед. Рыженькая, забившись в уголок, следила за происходящим круглыми испуганными глазами.

- Ах, господин Лембент! – воскликнул Г-МФ, устремляясь к вошедшему командору. – Это ужасно, это просто ужасно! Я ничего не могу понять!

- Успокойтесь, господин капитан! Что произошло?

- Похоже, нас преследуют!.. Как бы невероятно это ни звучало!

- Может быть, это патруль, о котором вы мне рассказывали? - предположил Энтони, тщетно пытаясь разглядеть что-либо на огромном экране среди звезд.

- Мы тоже на это надеялись… Но патрули так себя не ведут… И они не отвечают на позывные… И вообще, наш звездолет – производства Великого Сверхшефства «НОУНИ»… его должны узнавать в любом уголке Вселенной… Ай, Ласвий, что это?!

Длинное сигарообразное тело вынырнуло из пустоты и стремительно понеслось к «Золотому кольцу». В следующий момент тонкий белый лучик ударил откуда-то из-под днища звездолета, и экран озарился ослепительной вспышкой. В ту же минуту по всему кораблю надрывно и тошнотворно завыла сирена.

- Шеф, они нас атакуют! – испуганно воскликнул Трюнтель.

- Какой кошмар! – Г-МФ закрыл лицо руками. – Только этого нам не хватало!

- А на «Золотом кольце» есть какое-нибудь вооружение? - поинтересовался Энтони.

- Господин командор, у нас не военный корабль, - вздохнул первый помощник, - и даже не транспортный… Это бывший грузовик… контейнеровоз. Все, что здесь есть – лишь средства борьбы с пиратами…

- Пиратами? – удивленно переспросил Лембент. – Но я думал… То есть мне показалось из рассказа господина Ка-Линовского, что все пространство контролируется патрулями…

- Центральные районы и основные маршруты – да! – устало проговорил Г-МФ. – Пиратство там давно искоренено… Но на самых окраинах Вселенной случаи нападения на корабли еще иногда фиксируются, поэтому даже грузовики до сих пор оборудуют защитой…

- А, так мы летим на окраину! – сообразил Энтони. – Это не важно… просто я почему-то решил, что фирма «УДАВ» находится наоборот ближе к центру цивилизации, чем наша Земля…

- Так и есть! - кивнул Г-МФ. – Гораздо ближе… Мало того, мы летим одним из самых безопасных маршрутов… здесь вообще никогда не встречалось пиратов!..

- Еще торпеда! – потерянно пробормотал Трюнтель, прикрывая глаза от новой вспышки.

- Что за переполох? – с улыбкой поинтересовался брат-эстет, входя в рубку. – Труба… гроза… сирена… Только я, значит, собрался предаться послеобеденной сиесте…

- О, дружище! Как здорово, что ты зашел! – подскочил к нему командор. – Срочно собери всех! Передай – боевая тревога, на нас напали космические пираты! Пусть, не мешкая, бегут сюда!

- Понял! – посерьезнел Вертер, доставая из кармана переговорное устройство. – Топтыгина с Петровичем вызову прямо сейчас, а до Голубого придется ножками…

- Да, и еще… - Энтони смущенно понизил голос. – Машка… Мали ли, что тут… Может быть, на всякий случай перевезти ее на «Темпер»?

- Хорошо! – кивнул Казановский. – Не волнуйся, брат, мы все сделаем! Я побежал!

- Вот они, голубчики! – воскликнул Трюнтель.

Командор обернулся и наконец-то разглядел пиратов. Целая эскадрилья небольших маневренных летательных аппаратов неслась наперерез «Золотому кольцу», осыпая его тонкими лучами выстрелов. Корпус звездолета окутался мерцающим сиянием силового поля.

- А ну-ка, проверим, как с защитой у вас, гады! – сквозь зубы процедил первый помощник, нажимая какие-то клавиши.

Навстречу пиратским кораблям вылетел веер белых огоньков, от которых они порскнули во все стороны словно стая мальков от упавшего в воду камня. Однако одному из них уклониться не удалось, и он вспыхнул огненным облаком.

- Так будет с каждым, кто… - горделиво начал Трюнтель.

- Осторожно! – воскликнул Энтони. – Что-то впереди!

Прямо по курсу звездолета обрисовался довольно большой, пузатый, похожий на бочку корабль.

- Это минный заградитель! – закричал капитан. – Ласвий, сворачивай!

«Золотое кольцо» словно провалилось куда-то. Звезды мазнули по экрану светящиеся полосы. Все находящиеся в рубке чуть не попадали на пол.

- Еще один! – выдохнул Г-МФ.

- Два! – мрачно поправил его первый помощник. – Похоже, они пытаются загнать нас куда-то!

- Давай между ними, Ласвий! – быстро сказал Лембент.

- Не проскочим! – вздохнул Трюнтель.

- А я говорю, проскочим! Наддай газу!

Первый помощник с сомнением покачал головой, но все же бросил «Золотое кольцо» в образовавшийся разрыв.

Они проскочили чудом. Тупой нос правого эсминца, казалось, чуть не чиркнул по обшивке звездолета, но зато впереди раскинулся открытый космос. Все в рубке облегченно вздохнули.

- Ну, вы и отчаянный, господин командор! – уважительно покачал головой Ласвий.

- Да уж! – согласился капитан. – Но неужели оторвались?

- Что это? – указал на экран Энтони. Там среди звезд возник, словно проявился, длинный темный силуэт.

- Космический крейсер! – ахнул Трюнтель.

- Не может быть! – воскликнул Ким Ка-Линовский. – Откуда он у пиратов?!

- Значит, это наконец-то патруль? – с надеждой предположил командор.

- Я передаю позывные… - пробормотал Ласвий. – Но…

Вдоль борта крейсера пробежала цепочка ярких веселых вспышек, и в следующую секунду «Золотое кольцо» тяжело содрогнулось. Свет мигнул, звезды на экране заметались, закружились словно в водовороте, сливаясь в размазанные спирали. Находящиеся в рубке почувствовали быстро нарастающую перегрузку.

Еще один страшный удар! Первый помощник вылетел из кресла и распластался на полу. Командора, который все это время стоял позади, держась за спинку, с силой швырнуло вперед. Он смачно впечатался головой в один из экранов нижнего ряда, расколов его вдребезги, и тяжело сполз на пол.

- Всё… все пропало! – Г-МФ, шатаясь словно пьяный, схватился руками за голову. – Нам конец… конец!

Рыженькая стремительно вскочила со своего кресла, подбежала к нему, обняла за талию и потащила куда-то из рубки.

- Конец!.. - еле ворочая языком, повторил Трюнтель и обессилено закрыл глаза.

Глава 7

Резиновая покрышка одного из колес соскочила, и оно высекало из металлического пола грузового отсека целые фонтаны искр. Однако, это не останавливало друзей: тяжелая анареакамера мчалась вперед словно ракета.

- Тормозиииии! – закричал Вертер. – Врежемся!..

Петрович изо всех сил уперся ногами в пол. Подошвы его бутс задымились, но стремительное движение конструкции замедлилось.

Встревоженный Топтыгин ждал их внизу возле трапа с большим разводным ключом в руке.

- Подождите, я отсоединю камеру от тележки! – крикнул он, кидаясь навстречу. – Иначе не затащим! Что там у вас случилось-то?

- На нас напали космические пираты! – тяжело дыша, ответил брат-эстет. – Энтони наверху в рубке… поддерживает капитана…

- А Голубой и Рогацио? – спросил Бух, крутя гайки.

- Мафиози заперся у себя в каюте и не открывает, - пояснил брат-физрук. – И мы как раз оставили там Митяя… пытается достучаться…

- Готово! – брат-прогрессор засунул тяжелый ключ за брючный ремень сзади. – Ну, что, попробуем затащить?

- Давай, ты принимай сверху, а мы с Вером попробуем подать…

Задача оказалась не из легких. Друзьям пришлось изрядно попотеть, прежде чем массивный «саркофаг» оказался внутри «Темпера».

- Не, братцы! – тяжело дыша и утирая пот, заявил Казановский. – Энтони – конечно, мой друг… но если он снова захочет поставить эту штуку у себя в спальне, то пусть тащит сам!

- Лишь бы наверху все закончилось благополучно! – вздохнул Петрович. – И было бы, куда тащить…

- Типун тебе на язык! – сплюнул Бух. – Ну, что? Последний рывок?

- Поехали! – обреченно кивнул Казановский. – Куда? В производственный? Там еще место-то осталось?

- Маловато! – признался брат-прогресор. – Но попробуем как-нибудь впихнуть… В худшем случае придется тех одну на другую как-то поставить…

Однако тут возникла неожиданная трудность – длинная анареакамера никак не могла развернуться в узком коридоре.

- Что-то я не пойму… - задумчиво протянул Петрович. – Я, конечно, не технарь… но с комбинаторикой у меня раньше было более-менее… Как же это возможно – вытащить смогли, а обратно занести не получается?

- Потому что вытаскивали мы вертикально и к тому же двумя половинками, - пояснил Топтыгин. – А теперь так не выйдет… Если только…

- Что?

- Ну… - Бух взволнованно потер переносицу. – Вы говорите, пираты… А есть вероятность, что они нас захватят?

- Не знаю… а какая связь?

- Такая… Что, может быть, стоит разморозить девочек?

- Нет! – немного подумав, покачал головой Вертер. – Это плохая идея! Наоборот… лучше пусть они ничего не увидят и не… почувствуют!

- Тьфу на вас! – возмутился форвард! – Да как вам вообще такие мысли в голову приходят! С ума, что ли, посходили?

- А что! – вздохнув, пожал плечами брат-эстет. – Это жизнь! Надо быть готовым ко всему… Так что на всякий случай я бы начинил производственный отсек динамитом. И если сюда ворвутся, и деваться будет некуда…

- Ну, уж нет! – хищно оскалился Топтыгин. – Если сюда ворвутся, я запущу двигатель и устрою им… огненное шоу!

- Тоже годится! – кивнул Вертер. – Ну что, куда будем барышню девать?

- Да вариантов, похоже, нет! – прикинул брат-прогрессор. – Кроме общей каюты никуда не получится – только её дверь почти напротив входа…

Наконец анареакамера была установлена на новое место хранения, поперек диванов.

- Ну, давай, старик, следи тут за порядком и на всякий случай будь готов! – хлопнул Буха по плечу Петрович. – А мы побежали к командору!

- Держитесь там! – вздохнул Топтыгин, оборачиваясь к тяжелому «саркофагу» и пробуя покачать его взад-вперед. Не опрокинется ли он в случае экстренного старта? А, может быть, устроить какое-то крепление?

- Ну, хватит уже выравнивать по миллиметрам! – неожиданно раздался за спиной ехидный голос. – Мне и так вполне сойдет!

Брат-прогрессор вздрогнул и резко обернулся. На пороге каюты, привалившись к косяку и нехорошо улыбаясь, стоял Хлестаков.

- Ты! – от возмущения Бух аж задохнулся. – Что ты здесь делаешь? Кто тебя пустил?!

- Запомни, юноша! – скривил губы Додек. – Меня не зовут и не пускают! Я – тот, кто всегда приходит сам! Неотвратимо как смерть!

- Ну, и… сам же и пошел отсюда вон! – Топтыгин попытался оттолкнуть нежданного гостя, но тот цепко перехватил его руку.

- Не стоит делать резких движений, сявка! – процедил он сквозь зубы. – Сбереги здоровье хотя бы по аптекам ходить!

- Что ты творишь, идиот? – воскликнул брат-прогрессор, пытаясь вырваться. – На нас напали пираты… на корабле боевая тревога! Энтони там держит оборону, а ты…

- А я тут осуществляю нападение! – осклабился Хлестаков. – Кстати, непонятно, почему ты сам до сих пор не возле своего умственно отсталого командора! Беги скорее к нему, пока он там не обхезался, а я уж тут, так и быть… подежурю!

- Сам ты умственно отсталый! – завопил Топтыгин, всем своим небольшим весом наваливаясь на гостя, чтобы выдавить его из каюты.

- Борзеешь, чмо? – прошипел Додек и с силой толкнул Буха в грудь.

Брат-прогрессор отлетел назад, с хрустом впечатавшись спиной и затылком в анареакамеру, и сполз по ее покатой поверхности на пол. Очки свалились с его носа и куда-то улетели. Сзади по шее потекла теплая струйка крови.

- Ах, ты, сволочь! – захрипел он, пытаясь подняться.

- Фи, как грубо! – раздался насмешливый голос Хлестакова. – Придется поучить тебя хорошим манерам, недоносок!

Сзади послышался звонок и негромкое гудение. Топтыгин удивленно обернулся. Он понял, что в «саркофаге» запустился процесс автоматической разморозки, но без очков не мог разглядеть причину этого – сетку трещин, покрывшую защитное стекло. Бух попытался нащупать что-то руками, но тут сильнейший удар в спину швырнул его тело вперед. Крышка камеры стремительно метнулась навстречу и с грохотом раскололась. Или это раскололась голова Топтыгина? Рот его заполнился соленой кровью, кровь хлынула и из рассеченного лба, быстро заливая глаза. Не обращая внимания на боль, брат-прогрессор ухватился руками за ощерившиеся осколками стекла края анареакамеры и снова попытался подняться, но новый страшный удар в спину швырнул его на пол.

Лежать на животе оказалось очень приятно и удобно. Боль отступила, уши словно заложило ватой, реальность мягко угасала. Спасительное забытье звало, манило к себе, плавно качая истерзанное тело на теплых волнах. Но Топтыгин изо всех сил продолжал бороться с искушением погрузиться в успокоительную тьму. «Девочка!» - пытался зацепиться он за последние искорки угасающего сознания. – «Машка… Что он с ней сделает!..» Рука непроизвольно вытянулась вперед, шаря по полу в поисках улетевших очков. Неожиданно тяжелый ботинок полового агрессора с силой опустился на ладонь Буха. Острая боль словно разорвала его напополам, рывком приведя в чувство.

- Ищешь свои стекляшки, юродивый? – усмехнулся Додек. – Не старайся… они разбились! Да и не помогут они тебе! Но если попросишь прощения за грубость – так уж и быть, я провожу тебя к вых…

Неожиданно «Темпер» содрогнулся от мощного толчка. Пол резко накренился. Хлестаков отлетел к стене, смачно впечатавшись в неё спиной, и сполз на пол.

- Что за шуточки, козел? – завопил он, уперевшись руками в дверной проем и поднимаясь на ноги. – Ты хочешь рассердить меня по-настоящему?

Еще один, более сильный толчок – и половой агрессор, словно пробка, вылетел из каюты, загремев костями по полу коридора. Брат-прогрессор вдруг понял, что означает термин «второе дыхание». Неизвестно где взяв силы, он словно распрямленная пружина вскочил на ноги и бросился к выходу. Успеть захлопнуть дверь – вот была его единственная отчаянная мысль… вспыхнувшая надежда на спасение девочки! Руки Топтыгина, оставляя широкий кровавый след, лихорадочно обшаривали поверхность в поисках злополучной дверной ручки. Он почти успел! Почти…

Жесточайший прямой удар в переносицу, казалось, расколол голову напополам, отразившись в мозгу ослепительной вспышкой. Буха снова отшвырнуло на анареакамеру, уже лишенную верхнего колпака, и он тяжело рухнул поперек нее, чуть не переломившись пополам. Разводной ключ, все еще засунутый за ремень, сыграл роль некого амортизатора, при этом больно врезавшись в спину. И очень вовремя - ведь брат-прогрессор совершенно забыл про него! Не обращая внимания на множество впившихся в ладонь мелких осколков стекла, он плотно обхватил стальную рукоятку.

- А ну-ка, слазь с моей бабы, чувак! – насмешливо проговорил Хлестаков, входя в каюту. – Ишь, пригрелся! – он наклонился вперед, пытаясь рассмотреть в полутьме, что делает Бух.

Это оказалось фатальной ошибкой. Собрав в едином порыве все остатки сил, Топтыгин наотмашь врезал тяжелым ключом в направлении источника звука, и по раздавшемуся душераздирающему воплю понял, что попал! Это придало ему дополнительную энергию. Спрыгнув с «саркофага», брат-прогрессор принялся наносить ожесточенные удары во все стороны, в большинстве своем мимо, но частично достигающие цели, и не мог остановиться даже после того, как вой с хрипом оборвался. Лишь когда ключ вылетел наконец из его скользкой от крови ладони, Бух позволил своим коленям подломиться, и мешком рухнул на пол.

Блаженная истома охватила все тело. Глаза, все равно ничего не видящие, устало закрылись. Голова кружилась, затягивая сознание в стремительный водоворот. Накатывающая спасительная темнота властно поглощала остатки разбитой реальности.

- Что со мной случилось? – раздался вдруг откуда-то сверху слабый девичий голос. – Где я нахожусь?

Брат-прогрессор поперхнулся и с трудом выдул через разбитые спекшиеся губы кровавый пузырь.

- Долго… рассказывать… - прошептал он.

Глава 8

- Рогацио! Открой, Рогацио! – брат-идеолог отчаянно колотил ногами в дверь каюты и непрерывно нажимал кнопку вызова. – Рогацио, боевая тревога! Открой!..

Наконец, посторонний шум все же был услышан, и мафиози появился на пороге. В каюте на полную громкость орал телевизор. Арнольд Шварценеггер в роли непобедимого робота-терминатора расстреливал из шестиствольного пулемета патрульные полицейские машины.

- О… Голубой! – брат-просветитель туманным взглядом посмотрел на гостя. – Тебе чего? Кино хочешь посмотреть? Ну, заходи! Тут сейчас как раз самая стрельба идет!

- Да ты что! – воскликнул Митяй. – Какое кино? Настоящая стрельба сейчас идет снаружи!

- В смысле? – мафиози почесал сильно отросшую за последнее время щетину.

- На корабле боевая тревога! На нас напали космические пираты! Энтони в командирской рубке ведет бой!

- Черт! Ты не шутишь? – глаза Рогацио вспыхнули. – Вот это круто, братан!

- Да что же тут крутого? – сделал кислое лицо брат-идеолог.

- А то, что самим удастся пострелять! Побежали скорее!

- Куда? В рубку? Вряд ли нам разрешат…

- В том-то и дело, что не в рубку! Там точно не дадут… Но я знаю, куда! – мафиози хлопнул товарища по плечу. – Давай за мной!

- Да ты хоть объясни толком! – заныл Голубой, устремляясь по коридору вслед за Рогацио.

- Там, куда мы прилетели на глайдере – это грузовой отсек, как бы трюм, - начал на ходу рассказывать брат-просветитель. – А главный входной шлюз в звездолет находится чуть выше, на первом уровне. Мне Ласвий объяснял... Думаю, именно туда пираты полезут на абордаж!

- Постой! – Митяй замедлил шаги. – Ты что, хочешь встать на пути абордажной команды?

- Угадал! – оскалился мафиози.

- Но… подожди…

- Что? Испугался?

- Нет, что ты! Хотя, если честно… не без того… Но… дело даже не в этом…

- А в чем тогда?

- Но… как же мы остановим пиратов без оружия?

- Расслабься, братан! – подмигнул брат-просветитель. – Доверься дяде Рогацио! Этот вопрос я беру на себя!

- Но как?

- Трюнтель говорил мне, что оружейная комната находится рядом с выходом! Давай в темпе!

Главный шлюзовой отсек «Золотого кольца» оказался почти возле самого лифта. Его прикрывала очень массивная на вид дверь.

- А как мы попадем туда? – с сомнением поинтересовался Голубой, постукивая костяшками пальцев по серебристому металлу.

- Спокуха, братан! – мафиози извлек из кармана небольшой пульт с единственной кнопкой и нажал на нее. Дверь с шипением отошла в сторону.

- Что это у тебя? – удивленно спросил брат-идеолог.

- Универсальный ключ ко всем помещениям на звездолете! – подмигнул Рогацио. – Ласвий подарил…

- Неужели так прямо и подарил? – не поверил Митяй.

- Ну… - брат-просветитель усмехнулся. – Считай, что за этот ключик он купил себе бессрочный абонемент на мои сеансы…

В шлюзе располагались две двери – одна особо массивная, ведущая, судя по всему, наружу, и вторая, маленькая, сбоку.

- Думаю, нам туда! – решил мафиози, нажимая кнопку. Полотно тихонько отъехало в сторону, открывая довольно большую комнату.

- А если бы там оказался открытый космос? – поежился Голубой.

- Ну… Кто не рискует – тот не пьет шампанского! – пожал плечами Рогацио, проходя внутрь.

Помещение было похоже на раздевалку. Посередине стояли длинные скамейки, вдоль стен тянулись шкафы. Мафиози сразу устремился к ним. Но вместо оружия внутри оказались ряды легких, изящных, переливающихся в ярком свете скафандров. На ощупь они напоминали змеиную чешую.

- Здорово! – воскликнул брат-идеолог, вытаскивая один. – Давай, оденемся!

- Не знаю, братан! – поморщился Рогацио, скептически щупая и разминая тонкую ткань. – Что-то не впечатляет меня эта тряпка!

- Да не капризничай! – возразил Голубой, который уже облачился в свой скафандр и походил на гигантскую саламандру. – Это же инопланетные технологии! Наверное, какой-то сверхпрочный материал…

- Но где оружие? – раздраженно пробормотал мафиози, открывая подряд все шкафы. – Неужели, Ласвий обманул?

- Ну, может быть, он просто пошутил, - предположил Митяй. – А что вон там? – он указал на еще одну дверь в дальнем конце комнаты.

- Сейчас проверим! – Рогацио достал свой универсальный ключ.

Через мгновение по раздевалке прокатился его восторженный вопль. Заинтересованный брат-идеолог подбежал к открывшейся двери и тоже тихо ахнул. Следующее помещение походило скорее на музейный зал рыцарских времен. Вдоль одной стены на подставках выстроился ряд величественных массивных сверкающих доспехов – явно скафандров высшей защиты. Противоположная стена была уставлена и увешана разнообразным оружием.

Глаза мафиози разгорелись. Было видно, что он готов забрать отсюда все, и страшно жалеет, что у него не двести рук.

- Ладно, давай, берем по паре пушек, и к главному входу! – предложил Голубой.

- Нет! Надо сначала одеться!

- Ты же до этого не хотел! – поддел компаньона брат-идеолог.

- Ну, не хотел в твою несерьезную шкурку…

- А, может, ее надо надевать внутрь?

- Может… Но, думаю, и так сойдет! – Рогацио уже залезал в высшую защиту.

Митяй последовал его примеру. Через пару минут оба они походили на водолазов-глубоководников. Однако передвигаться в тяжелых скафандрах оказалось чрезвычайно легко – каждое движение усиливалось сервомоторами.

- Вот теперь можно встретить любой десант! – довольно бормотал мафиози, обвешиваясь разнообразным оружием как новогодняя елка. Две внушительные базуки он повесил себе на плечи, два бластера поменьше прицепил к поясу.

- А ты умеешь этим пользоваться? – осторожно поинтересовался Голубой.

- А, разберемся! – легкомысленно отмахнулся Рогацио.

Неожиданно звездолет вздрогнул от сильного удара. Пол резко накренился, и компаньоны рухнули с ног. Еще толчок – и они кубарем покатились в другую сторону. Однако мощные скафандры полностью погасили все удары, так что братья-миссионеры даже не ушиблись.

- Нас что, подбили? – встревожено спросил Митяй, поднимаясь на четвереньки.

- Похоже на то! – мрачно кивнул мафиози.

- Значит… Абордажа не будет?

- Пожалуй! – согласился Рогацио. – Побежали в рубку! Вдруг объявят эвакуацию или что-то в этом роде!..

Глава 9

- Куда ты меня тащишь? – вяло сопротивлялся Г-МФ. – Зачем? Все равно нам конец… Мы все погибнем… Лучше уж геройски, на боевом посту, чем…

- Молчи! – резко оборвала капитана Рыженькая, продолжая тянуть его по коридору подальше от командирской рубки. – Хватит, нагеройствовался уже!..

- Не понимаю… что ты задумала? Что может нам помочь? – бормотал Ким Ка-Линовский.

- Хотя бы спасательная шлюпка! – заявила помощница, заталкивая патрона в капитанскую каюту.

- Ты с ума сошла! Шлюпка в открытом космосе?! Это же безумие!

- Безумие – это оставаться на корабле… А шлюпка – это шанс!

- Шанс на долгую, мучительную гибель? Вдруг тут на сотни парсеков вокруг ни одной подходящей планеты?

- Пираты не могли залететь на сотни парсеков! – парировала Рыженькая. – Значит, у них тут где-то база… и вообще есть жизнь…

- Но пираты – это плен! – воскликнул Г-МФ.

- Лучше плен, чем смерть! – твердо заявила помощница, вытаскивая из шкафа два скафандра высшей защиты. – Одевайся! Быстро!

- Подожди, я еще ничего не решил! – капитан устало опустился на диван.

- Шеф, миленький, ну, решай уже скорее! – Рыженькая со слезами на глазах опустилась перед ним на колени с нижней частью скафандра в руках. – Ещё одно-два попадания, и «Золотое кольцо взорвется»! А даже если и плен… нас обязательно выкупят! Но я думаю, мы не попадем ни в какой плен, а спокойно сядем на миленькую уютную планетку… и все будет хорошо! – продолжая ворковать, она, словно маленького, одевала капитана. Тот не сопротивлялся.

- А как же Трюнтель? – наконец попытался возразить Г-МФ. – А господин Лембент и остальные гости?

- Ласвий погиб! – смахнула слезинку помощница. – И господин командор тоже… А гости – ну, что же делать! Их много, а шлюпка двухместная… В любом случае, если мы погибнем из солидарности, им от этого будет не легче!

Облачив Ка-Линовского в высшую защиту, Рыженькая быстро оделась сама и открыла двери шлюза в дальнем конце каюты. За ними обнаружилась небольшая подковообразная кабина с двумя высокими креслами и пультом управления перед ними. Помощница капитана быстро уселась в одно из них и нажала несколько символов на пульте. Ожили большие экраны, засветились приборы.

- Ну что ты медлишь, шеф? – девушка в нетерпении обернулась.

- Подожди, подожди! – Г-МФ в нерешительности топтался возле двери шлюза. – Все это как-то это неправильно… Капитан не должен первым покидать гибнущий корабль…

- А ты и не первый! – попыталась пошутить Рыженькая. – Ты уже второй! Первая была я!

В этот момент еще один удар тяжело сотряс «Золотое кольцо». Ким Ка-Линовский не удержался на ногах и влетел в кабину. Захлопнулась пневматическая дверь, и в следующее мгновение мощное магнитное поле с силой вытолкнуло шлюпку из гибнущего звездолета. Через минуту полета по инерции включились маршевые двигатели, и крошечный аппарат с ускорением понесся вперед…

Глава 10

В коридоре верхнего яруса Митяй и Рогацио столкнулись с необычной процессией. Впереди Вертер и Петрович с трудом волокли обвисшее тело командора, закинув его руки себе на плечи. Позади них, пошатываясь и перебирая руками вдоль стены, еле ковылял первый помощник капитана.

- Ласвий, дружок, держись! – полуобернувшись, уговаривал его брат-физрук. – Не падай… мы больше не сможем тебя поднять!

- ПИРАТЫ!!!! – вдруг завопил Казановский, увидев бегущие им навстречу фигуры в скафандрах и с оружием.

Форвард дернулся, выпустил руку Энтони, и тот тяжело рухнул на пол.

- Мы не пираты! – закричал брат-идеолог, махая рукой. – Это мы!

- Где это вы так нарядились? – укоризненно поморщился Петрович. – Но хорошо, что прибежали – поможете нести командора.

- А что с ним? Что вообще происходит?

- Энтони, похоже, сильно ударился головой, - пояснил Вертер. - У него на лбу здоровенная ссадина. Трюнтель тоже крепко шарахнулся… Капитан с помощницей пропали… А что происходит – лучше не спрашивайте! Корабль неуправляем… Мы все идем на «Темпер»!

- И нам всем конец! – утробным голосом добавил Ласвий.

- Конец, конец! – успокаивающе произнес брат-физрук. – Только держись на ногах!..

- Братцы, давайте уже шустрее! – подстегнул коллег Казановский. - Неизвестно, сколько еще протянет этот звездолет! Берем вчетвером командора и вниз!

- Что, за руки - за ноги? – поморщился Голубой. – Неудобно же…

- Возьмите в медицинском отсеке носилки… - пробормотал первый помощник. – Он тут рядом… за поворотом…

- Черт! – хлопнул себя по лбу Петрович. – А Филозофа забыли?

- Да уж, действительно! – покачал головой Вертер. – Ласвий, ты просто молодец, что напомнил про медицинский!

- Я сбегаю за носилками! – форвард сорвался с места. – Но вице-командора сейчас не утащим… придется следующим рейсом… - раздался его голос уже в отдалении.

- За ним можно будет из грузового на тележке приехать! – крикнул брат-эстет.

- Точно! – через минуту Петрович вернулся с легкими складным устройством в руках.

Вчетвером они легко переложили тело командора на носилки и подняли.

- Ласвий, можешь опереться на меня! – разрешил брат-физрук. – Ну, двинулись! Старайтесь шагать в ногу!

В новом составе дело пошло веселее. До лифта процессия добралась без проблем, но вот развернуться в узкой кабине с носилками оказалось затруднительно, поэтому выходить в грузовом отсеке всем пришлось спиной вперед. При этом Трюнтель все же чуть не упал, но Петрович железной рукой сумел удержать его. Последний отрезок пути до «Темпера» друзья преодолели по гладкому полу почти бегом.

- Ласвий, дружок, давай, ты первый! – форвард легонько подтолкнул первого помощника к трапу. – Можешь на четвереньках, как обезьянка!..

- Стой! Стрелять буду! – неожиданно раздался сверху звонкий девичий голос.

- Мать честная!!! – от удивления мафиози чуть не выронил ручку носилок. - Вот нихрена себе явление!!!

Наверху, в дверном проеме стояла Машка. Яркий свет, озаряющий сзади ее распущенные золотистые волосы, создавал вокруг ее головы оптический эффект ореола. И джинсы, и блузка Потрошительницы были густо покрыты пятнами крови, что наводило на ассоциации с ангелом смерти. Это впечатление усиливал и тяжелый разрядник, который девушка нетвердо держала в своих хрупких ручках. Ствол его, хищно ощетинившийся рядами резонаторов, опасно покачивался из стороны в сторону.

- Вот чертов Бух! – воскликнул Петрович. – Ну, что за самодеятельность!.. Вы что-нибудь понимаете?

- Значит, вам все-таки удалось! – укоризненно заметил Голубой. – И мне ничего не сказали! Эх, оказывается, прав был Додек…

- Ты и не спрашивал ничего! – пожал плечами Вертер. – И при чем тут Додек?

- Ладно, потом поговорим… А пока объясните, откуда на девочке столько крови? Что вы с ней такое творили, изверги?

- Ты с ума сошел? Я сам в недоумении! Несколько минут назад все было в порядке…

- Но где сам Топтыгин? – недовольно спросил брат-физрук. – Как думаете, она не может нечаянно выстрелить?

- Эй, драгоценная! – крикнул Вертер. – Успокойся и убери оружие! Мы твои друзья!

- Что-то я вижу тебя впервые, друг! – парировала Машка. – Так что лучше не делай резких движений!

- Черт, вот ведь ситуация! – пробормотал брат-эстет. – Да, в самом деле, куда делся прогрессор? А барышня вообще хоть кого-нибудь из нас знает? Рогацио, ты же из Г-тауна…

- Я, конечно, видел её несколько раз… с командором… - пробормотал мафиози. – Но вряд ли она обращала на меня внимание...

- Эй! - крикнул брат-идеолог. – Послушай… эээ… Мария, кажется, да? Я – Голубой Митяй! Это я присылал тебе стихи… Ну, помнишь – «над миром поднимается звезда… и широка, как ночь, твоя…»

Вертер поперхнулся сдавленным смехом.

- Никогда больше не называй меня Марией, понял? – глаза Потрошительницы сверкнули гневом, но ствол разрядника все же опустился. – Ненавижу это имя! А где Энтони?

- Да вот же он, на носилках! – воскликнул Казановский.

- Что?! – ахнула девушка и, выронив оружие, словно птичка спорхнула вниз по трапу. – Почему на носилках?! Что с ним? Он жив? Господи, у него кровь!!!

- Жив, жив! – улыбнулся форвард. – Просто потерял сознание… Однако, на тебе крови еще больше!

- А, это не моя! – махнула рукой Машка. – Но что же вы встали как вкопанные?! Скорее несите его наверх!

В это время в дверном проеме наконец-то появился долгожданный брат-прогрессор. Но в каком виде!!! Голова его, покрытая «шапкой Гиппократа»[1], напоминала кочан капусты, кисти рук тоже были плотно забинтованы, лицо представляло сплошной кровоподтек, стекла очков треснули. Бух еле держался на ногах.

- Черт побери, что с тобой случилось, братан?! – воскликнул Рогацио. – Здесь побывали пираты?!

- Да нет, он подрался с одним… уродом! – пояснила Потрошительница. – Но давайте уже скорее!

- Несите… в капитанскую… - с трудом шевеля разбитыми губами, распорядился Топтыгин.

- Это был тот… Хлестаков? – спросил у него Петрович.

- Да, он, - хмуро ответила за Буха Машка.

- Ах, так вот в чем, оказывается, был прав твой друг! – Вертер смерил Голубого уничтожающим взглядом. – Ну, ну!..

- Э… ты чего! – залепетал тот. – Никакой он мне не друг… с чего ты взял! Наоборот, он друг Топтыгина!

- Это заметно! – мрачно сказал форвард.

- Но я вообще не знаю, что у них тут произошло! – продолжал оправдываться Митяй. - И совсем не это имел в виду, говоря, что он прав… Заметьте, этот термин был употреблен мной не в принципе, а лишь в частности… я вообще не имел понятия…

- Ладно, потом поговорим! – передразнил его Казановский.

- А где сейчас этот гад? – хмуро спросил мафиози.

- Там, - Потрошительница указала на дверь общей каюты. – Мы заперли его… Он… Ему тоже досталось…

- Послушайте, коллеги! А вам не кажется, что этот пассажир доставляет слишком уж много хлопот? – поморщился брат-эстет. – Может, просто выкинем его за борт от греха подальше?

- Нет! – покачал головой Петрович. – Так нельзя, друг! Когда все закончится, мы будем судить его!

- Гуманист хренов! – сквозь зубы процедил мафиози.

Наконец командора занесли в капитанскую каюту и уложили на диван. Машка сразу захлопотала возле него. Трюнтеля Петрович, взявший над ним своеобразное шефство, проводил в пилотскую кабину и усадил в кресло заднего ряда.

- Ну, давайте, продержитесь еще немного! – попросил он, выходя в коридор. – Мы побежали за Филозофом! Постараемся побыстрее!

- Бух, а этот ваш с Голубым друг надежно заперт? – озабоченно спросил Вертер.

- Не внаю, - прошамкал тот. – В отнофении него я уве ни за фто не поручуфь! Но я дал Мафке разрядник…

- Я же уже объяснял – лично мне он никакой не друг! – заныл Митяй. - Произошло досадное недоразумение…

- Заткнись уже! – поморщился Казановский. – Рогацио, может быть, ты на всякий случай останешься здесь? Барышне-то сейчас явно не до обороны! А с тележкой мы и втроем справимся…

- О'Кей, братан! – оскалился тот, кладя руки на висящие у пояса бластеры. – Охотно останусь! Честно говоря, будет даже здорово, если этот всеобщий друг вырвется! Тогда и суда никакого не потребуется…

 


[1] бинтовая повязка, закрывающая всю голову

Глава 11

Из второго рейса санитарная команда вернулась довольно быстро. Тело Филозофа тоже занесли в капитанскую каюту и положили на свободный диван. Голова Энтони к тому времени уже покоилась на коленях Потрошительницы, примостившейся возле иллюминатора. Лоб командора был накрыт её мокрым кружевным платочком, который девушка осторожно придерживала рукой. За то время, что братья-миссионеры отсутствовали, она успела заплести свои волосы в косу и выглядела теперь кротко и слегка смущенно.

- Ну, что, драгоценная, справишься тут с двумя ранеными бойцами? - пошутил брат-эстет.

- Постараюсь, - Машка улыбнулась одними уголками рта. – Я уже поняла, что мое… пробуждение следует считать реинкарнацией[1]… и в ней мне уготована роль сестры милосердия…

- Ладно… - Держитесь, мы взлетаем! – Вертер прикрыл дверь каюты.

Почти все его товарищи уже находились в пилотской кабине, лишь Рогацио оставался на прежнем боевом посту, сидя в коридоре прямо на полу. Один из больших бластеров лежал у него на коленях.

- Иди, иди! – махнул он рукой в ответ на удивленный взгляд брата-эстета. – Я останусь дежурить здесь… мало ли что!

- А тебе не жестко так сидеть?

- Ты что, я же в скафандре!

С тонким свистом запустился двигатель. Свист быстро перешел в победный рев. Корпус корабля мелко завибрировал.

- Бух, а ты сможешь управлять? - обеспокоенно спросил Казановский, входя в пилотскую кабину.

- С твоей помофью! – ответил тот.

- Садись рядом с ним! – велел Петрович. Сам он расположился во втором ряду, возле Трюнтеля.

В этот момент корпус «Золотого кольца» содрогнулся особо сильно. Мафиози с удивленным лицом уехал в конец коридора, уткнувшись спиной в дверь производственного отсека. «Темпер», который в отличие от соседних глайдеров, не был принайтован к полу специальными креплениями, сорвался с места и медленно, но неуклонно заскользил по направлению к выходу из грузового отсека.

- Флюф открыфайте! – закричал Топтыгин, неловко обхватывая штурвал забинтованными руками.

- Что?! – переспросил брат-эстет.

- Дферь! Форота!

- А… Ласвий, как открыть шлюз? – Казановский обернулся к первому помощнику.

- Как открыть шлюз… Как открыть шлюз… - забормотал тот. – Как открыть шлюз? Да очень просто… из главной рубки…

- Ты с ума сошел! – воскликнул форвард. – Да кто же сейчас туда побежит? Разве что Голубой… он в скафандре…

- Стойте! – воскликнул тот. – Мафиози! У него же есть… - он вскочил со своего кресла и выбежал в коридор. – Рогацио! Дай мне свой универсальный ключ! Срочно!

- Хм… Ну, на, держи! Хорошо, что я его не выбросил…

- Вот! – Митяй вернулся в кабину и нажал на кнопку, направив пульт через фонари в сторону шлюза.

- Здесь это может не сработать! – покачал головой Трюнтель.

Но им повезло. Створки плавно разошлись в стороны, открывая в образовавшемся проеме бешено вращающиеся звезды.

- Молодец, Митяй! – похвалил Петрович. – Иногда голова у тебя вовремя варит! Однако, как нас, оказывается, крутит!..

- Дервытесь! – закричал Бух, выжимая полный газ.

Чудовищное ускорение вдавило всех в кресла. «Темпер», словно огненная комета, вылетел из брюха гибнущего звездолета. Некоторое время он продолжал вращаться по инерции, заданной «Золотым кольцом», но вскоре движение его стабилизировалось.

- Вот это да! – ахнул форвард. – Похоже, голубой гигант[2]!

- Как ты меня назвал? – приподнял голову брат-идеолог.

- Да при чем здесь ты! Смотрите, вон, левее по курсу!

Все обратили взгляды в указанном направлении и замерли в благоговейном восхищении. Там, посреди бескрайнего космоса, висела величественная звезда отчетливого голубоватого оттенка. Как-то интуитивно было понятно, что до нее невероятно далеко… десятки, если не сотни астрономических единиц, но даже на таком огромном расстоянии ее свет заливал кабину словно прожектор.

- Что это? – указал Вертер на быстро приближающийся и растущий в размерах слабо светящийся обруч.

- Это же планета! – закричал Митяй. – Бух, осторожнее! Просто звезда освещает ее с противоположной стороны, поэтому мы видим только отблеск атмосферы…

- Вон еще одна! – заметил Петрович. – И еще!

- Ну и повезло же нам! – покачал головойбрат-идеолог. – Подлетели на неуправляемом звездолете вплотную к планетной системе и ни во что не врезались!

- Еще бы пара минут – и уже бы не повезло! – оценил ситуацию Трюнтель.

- Да уж… ангел-хранитель пока не бросает нас! – заметил брат-физрук.

- А что! – с улыбкой обернулся к нему Казановский. – Шутки шутками, но она ведь по-прежнему с нами!

- Пофлуфаеф ваф – и тофьно нафнеф верить во вфякую фертоффину! – попытался улыбнуться Бух и поморщился от боли.

- Не чертовщину, а ангельщину! – поправил его Вертер. – Но, кроме шуток, еще одно чудесное спасение – и я потребую её прижизненной канонизации!

- Вы о ком? – уточнил Голубой.

- О Машке, - улыбнулся брат-физрук. – А что касается канонизации, я уверен - Энтони горячо поддержит твое требование!..

- Ефе бы наф прекрафный ангел помог нам выбрать подходяффую планету для пофадки… - пробормотал Топтыгин, обозревая пространство.

- Желательно не сильно близко к звезде! – добавил Митяй. – Если это действительно голубой гигант, то его светимость в десятки тысяч раз превышает солнечную…

В этот момент ровный гул двигателя вдруг словно захлебнулся и начал плавно стихать. Не прошло и минуты, как наступила тишина. «Темпер» продолжал мчаться сквозь пространство по инерции.

- Что случилось, Бух? – испуганно воскликнул Петрович.

- Ферт! – выругался тот. – Водород конфился!..

- Как кончился? – удивился Казановский. – Мы же пролетели совсем немного! Как же вы с Энтони собирались путешествовать на этом корабле до Марса и обратно?!

- А мне фто, дали нормально ваправиться?! – возмутился Топтыгин. – Вы вабыли, как нам прифлось взлетать с Земли? Я уфпел ваполнить баки максимум на два процента!

- Что же делать? – растерянно спросил форвард.

- Придется садиться на бливайфую планету…

- А мы сумеем без двигателя?

- Ну… - брат-прогрессор неожиданно покраснел. – Я фделал кое-какие небольфие усоверфенствования… Попробуем…

- Вон планета! – подал голос Голубой. – Чуть правее под нами! Маленькая… Но атмосфера довольно плотная…

- Маленькая – лучше, чем большая! – бодрым голосом заявил Вертер. – Сила тяжести будет меньше…

- Прифтегнитесь! – скомандовал Бух, с трудом передвигая забинтованной рукой какую-то рукоятку. Раздался тихий, больше похожий на шелест, свист, и всех мощно вдавило в кресла.

Надо заметить, что Топтыгин несколько поскромничал, говоря о «небольших усовершенствованиях». На самом деле проведенная модернизация заключалась в установке дополнительной автономной системы взлета-посадки, целиком снятой с одного из глайдеров «Золотого кольца». И сейчас «Темпер», направляемый иноземными двигателями, сделал крутое пике и стремительно ворвался в атмосферу незнакомой планеты. Корпус корабля задрожал, мимо кабины пронеслись несколько легких перистых облачков, и вот жадному взору путешественников открылась сверкающая водная гладь!

- Океан! – воскликнул Митяй. – Надеюсь, он покрывает не всю планету!

- Нет, вон, впереди суша! – пригляделся Петрович. – Давай, Бух, садись!

«Темпер» продолжал плавно снижаться, пока, наконец, не коснулся поверхности волн. Подняв чудовищный фонтан брызг, он понесся по водной глади словно «Циклон»[3], постепенно замедляя скорость. Наконец прибрежный песочек мягко зашуршал по днищу. Тяжелый корабль остановился. Шелест двигателей смолк.

- Прибыли! – сообщил брат-прогрессор, отпуская штурвал.

В следующий момент из коридора раздался сильный шум, и в кабину ворвался Рогацио. Глаза его горели.

- Проклятье!!! – завопил он. – Я же забыл на «Золотом кольце» свой телевизор!!! И видеомагнитофон!!! И кассеты!!!.. И что мне теперь делать?!..

 

 

КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ

 


[1] реинкарнация – религиозно-философская доктрина, согласно которой бессмертная сущность живого существа перевоплощается снова и снова из одного тела в другое. Согласно подобным верованиям, в каждой жизни развивается новая личность индивидуума в физическом мире, но одновременно определённая часть «Я» остаётся неизменной, переходя из тела в тело в череде перевоплощений

[2] горячая звезда спектрального класса О или В, в 10 – 20 раз массивнее Солнца

[3] отечественное морское судно на подводных крыльях с газотурбинным двигателем производства «Феодосийского ФПО им. 26 съезда КПСС»

ЧАСТЬ

ЧЕТВЕРТАЯ

 

 

 

«На иных книгах вместо цены лучше ставить ее вес – будет проще сдавать в макулатуру»

Неизвестный философ конца ХХ века

 

 

Глава 1

- Рогацио, друг мой, ну, хватит уже так убиваться! - в который раз вздохнул Трюнтель. - Честное слово, ты просто разрываешь мне сердце! Ну, скажи, что я могу сделать, чтобы облегчить твои страдания?

Друзья сидели в проеме внешнего люка «Темпера», свесив ноги наружу. Тяжелый бластер лежал между ними, направленный стволом в сторону общей каюты. Ослепительное солнце довольно заметно двигалось по практически безоблачному небу.

- А что ты можешь сделать, братан? - едва не всхлипнул мафиози. - Что утрачено - не вернуть! И ладно телевизор с видаком... Бух бы что-нибудь, может, и придумал бы... Но кассеты! Кассеты! Мне пацаны их по всему городу собирали!..

- Да уж! - чуть не пустил слезу и бывший первый помощник капитана «Золотого кольца». - Тут мне еще горше, чем тебе! Я-то не успел посмотреть и десятой части твоих великолепных фильмов!..

- Ладно, не горюй! – в свою очередь попытался утешить друга брат-просветитель. - Я помню их все наизусть, так что буду тебе рассказывать... Хотя, конечно, это не то! Кино надо смотреть, а не слушать...

- Ну, так пересними все! – подал снизу голос Вертер. Он расположился на мягком песке, пытаясь укрыться от солнца в тени «Темпера», и время от времени передвигался с места на место вслед за нею.

- Чего? – не понял мафиози. – Что значит, пересними?

- Очень просто… Ты собирался на другой планете заняться кинопрокатом… А теперь подними планку выше – начни с кинопроизводства! Ласвий, в вашей фирме есть киностудии?

- Есть, но они занимаются только документальной хроникой. Такого, что мне показывал Рогацио, никогда не снималось…

- Ну, вот! – воодушевленно продолжил брат-эстет. – Представляешь, драгоценный, у тебя есть шанс встать у истоков киноиндустрии фирмы «УДАВ»! И выдумывать ничего не надо, раз сценарии помнишь…

- Хм… - брат-просветитель задумчиво обернулся к другу. – Ласвий… это… это реально?

- Ну, а почему нет? – пожал плечами тот. – Шеф бы тебе, конечно, точнее сказал… - лицо первого помощника помрачнело. – Но его… больше нет!..

- Погоди паниковать! – попытался ободрить его Казановский. – Я, например, не собираюсь сбрасывать со счетов вероятность того, что капитан спасся!

- Я тоже стараюсь на это надеяться! – печально вздохнул Трюнтель. – Но…

- А я бы на вашем месте вместо прожектерства задумался о другом! – заметил Голубой, который бродил вокруг корабля, подозрительно поглядывая в сторону начинающихся невдалеке от берега буйных тропических зарослей и даже словно принюхиваясь к чему-то. - О том, как выбираться отсюда! Ибо прежде чем развивать киноиндустрию фирмы «УДАВ», надо в этой фирме каким-то образом элементарно оказаться!

- А что там задумываться? – легкомысленно пробормотал Топтыгин, который расслабленно сидел, привалясь к горячей опоре «Темпера» и подставив солнцу разбитое лицо. – Вот руки у меня маленько заживут – соберу установку для электролиза и начну заправку водородом… Благо воды тут – целый океан…

- И ты знаешь, куда лететь?

- Нет… Но сначала обследуем эту планету. Вдруг тут есть жизнь… и достаточно продвинутая… Если нет – поищем на соседних…

- А на том двигателе, на котором мы сели – на нем разве нельзя обследовать планету? – спросил Вертер.

- Нет! – ответил Трюнтель. – Он не предназначен для горизонтальных полетов. Только взлет и посадка. Это вообще-то так… вспомогательная система…

- А откуда ты… - даже под синяками стало видно, как лицо брата-прогрессора заливает краска.

- Ну, что же, я двигатели своих глайдеров по звуку не отличу! - усмехнулся первый помощник. – Ладно, не переживай… Получается, если бы не твоя эээ… предприимчивость – этот блок все равно погиб бы вместе с «Золотым кольцом». А так – считай, он спас нам жизнь…

- Вообще-то я сначала собирался у вас спросить… - промямлил Бух, которому, несмотря на благодушие Ласвия, было ужасно стыдно. – Но потом как раз все это началось…

- А, забудь уже! – махнул рукой Трюнтель. – Кстати, что касается электролизера – я мог бы помочь тебе со сборкой. Я вроде неплохой механик…

- Хорошо! – кивнул брат-прогрессор, поморщившись от боли. – Только голова чуть-чуть пройдет, и сразу займемся… А то пока все еще круги перед глазами…

- Кстати, не пора ли уже что-то решать с головной болью Топтыгина? -– подал голос Вертер. – Я имею в виду этого их с Голубым распоясавшегося друга… Как-то мне не по себе, пока он на борту!

- Ну сколько уже раз можно повторять, что никакой он мне не друг! – взвыл брат-идеолог.

- И мне уж такую сомнительную честь не приписывайте! - добавил Бух. – Правда, когда-то мы с Додеком учились в одной школе… но не более того. Насколько я понимаю, он считал меня скучным ботаником и как-то не стремился общаться. Я, надо признаться, от этого не горевал…

- А мне он рассказывал, что ты доверял ему самые сокровенные тайны!

- Ох, Митяй, Митяй! – покачал головой Топтыгин. – Неужели жизнь так никогда тебя ничему и не научит? Ну как можно быть таким валенком!.. Я думал, любому нормальному человеку через пять минут общения с Хлестаковым должно быть понятно, что он и правда – это несовместимые понятия…

- Но… - тот подозрительно посмотрел на брата-прогрессора. – Тогда… Если предположить, что он опять обманул меня… почему вы, в таком случае, не передали Машку командору во второй день полета, как и предполагалось?

- А, вот ты о чем! – проговорил Казановский. – Ну, да, действительно… я планировал выдержать хотя бы сутки… Но тут Бух с Петровичем буквально взяли меня за горло и настояли… Пришлось пойти у них на поводу и осуществить передачу всего через пять часов после старта… Был, конечно, риск, что Энтони прикажет развернуть звездолет, но, в общем все нормально получилось…

- Постой! То есть… Ты хочешь сказать… что все это время Машка была в каюте у командора?!

- Ну, а где же еще? – удивленно пожал плечами брат-эстет. – Он отправил её на «Темпер» только когда напали пираты…

- Боже… какой же я идиот! – с силой хлопнул себя по лбу Голубой. - Получается, что я и Филозофа напрасно подставил!!!

- Чувствую, тебе тоже светит скамья подсудимых, братан! – подмигнул мафиози. – Но если будешь активно сотрудничать, может быть, сумеешь заменить себе высшую меру на пожизненное…

- Что за суд, а драки нет? – поинтересовался Петрович, вылезая из воды и отряхиваясь.

- Ты же сам на нем настаивал! - напомнил Рогацио.

- А… вы про Хлестакова… Но вообще, я думал, мы дождемся, когда придет в себя командор…

- А по-моему, кворум и так есть! – заметил Вертер. – Мы же не на прогнившем Западе, где обязательно требуется двенадцать присяжных!

- Ну… - пожал плечами форвард. – Я не имею права вам диктовать… Так что если коллектив решил…

- Тихо! – вдруг прикрикнул Голубой. – Вы слышите этот звук?

- Какой-то треск? – крутя головой по сторонам, спросил Бух.

В следующую секунду из-за кромки леса вынырнул летательный аппарат, похожий на большой вертолет. Сделав над «Темпером» широкий круг, он опустился метрах в тридцати от него. Распахнулся люк, и на берег высыпали человек пятнадцать гуманоидов в одинаковых песочного цвета шортах и рубашках с коротким рукавом.

- Инопланетяне! – ахнул Митяй.

- Если быть объективными, то инопланетяне здесь мы, - заметил Трюнтель, вместе с братом-просветителем спускаясь вниз. – А они – судя по всему, хозяева…

Тем временем от группы прибывших отделились трое человек и решительным шагом направились к «Темперу».

- Как-то они недобро настроены… - пробормотал Топтыгин, поднимаясь на ноги. – Надо бы взять всем разрядники!

- Не стоит начинать диалог с конфликта! – возразил Петрович. - Нужно сперва попробовать договориться…

- Вот ты тогда и договаривайся! – заявил брат-прогрессор, перемещаясь в задние ряды, поближе к трапу. – А Рогацио тебя прикроет… у него бластеры…

- Не вопрос, братаны! – кивнул мафиози. – Вы только, если что, сразу на землю падайте, а я уж тут разберусь!

- Жалко, Энтони нет! – вздохнул форвард. – Он бы точно сумел все уладить… А из меня переговорщик никудышный… Вертер, хоть ты меня поддержи, что ли…

- Попробую… - пробормотал тот, становясь рядом. – Хотя это не моя специфика…

В это время группа парламентеров приблизилась к «Темперу». Впереди вышагивал коренастый человек средних лет довольно благородной внешности с каким-то очень уж холеным лицом и небольшими сонными глазками. Прикрывающие его тыл двое здоровяков ничем не выделялись, будучи, скорее всего, простыми телохранителями.

- Вы отдаете себе отчет в том, что вторглись на частную территорию? – резко спросил предводитель, останавливаясь в паре шагов перед выстроившимися перед ним путешественниками.

- Эээ… нет… - пробормотал брат-физрук и покраснел.

- В таком случае я информирую вас об этом. Потрудитесь немедленно покинуть наши владения!

- Вся эта бухта – частная территория? – уточнил Вертер.

- Нет! – усмехнулся предводитель. – Вся эта планета!

- Ничего себе! – присвистнул Петрович. – И куда же нам деваться?..

- Это вы у меня спрашиваете?! – беспредельно удивился собеседник. –Я вообще не понимаю, как вас угораздило оказаться именно здесь, в то время как в системе Бигемаса свыше трехсот планет!

- Дело в том, что нам пришлось совершить вынужденную посадку… - начал Казановский.

- Как вы сказали? – перебил его Трюнтель. – Бигемас? Я не ослышался?

- Да, представляете, это Бигемас! – усмехнулся предводитель. – А вы куда летели? На Мегадорру, что ли?

- Понимаете, наш звездолет сбили космические пираты! – начал объяснять брат-физрук. – Поэтому мы оказались в вашей системе совершенно случайно!

- Ну, так и летите, вон, на сто пятую планету! – раздраженно указал рукой в темнеющее небо предводитель. – Она сейчас рядом… Или на сто вторую! Там всех принимают!

- А… Нельзя ли нам получить небольшую отсрочку? Хотя бы на сутки? – осторожно спросил Казановский. – Понимаете, у нас произошла авария… Да и пилот наш пострадал в стычке с пиратами… - он указал на забинтованного Буха.

- Вы с ума сошли! – взвизгнул предводитель. – Сутки! Надо же, какая наглость! Да вам вообще повезло, что я разговариваю тут с вами вместо того, чтобы сразу вызвать соответствующие службы! Полагаю, вам известно, как в Бигемасе относятся к нарушителям неприкосновенности частных владений!

- Хорошо, хорошо, мы улетим! – на всякий случай не желая выяснять подробности экзекуции, заверил сурового собеседника Петрович. – Только… нельзя ли приобрести у вас немного водорода, чтобы мы могли добраться до этой сто пятой планеты?

- Нет, это просто невыносимо! – тот в отчаянии закатил глаза. – Вы просто испытываете мое терпение! Как вы не можете понять – это не станция техпомощи и не заправка! Это частный закрытый курорт Голубого Союза Вселенной! Пребывание посторонних здесь недопустимо!

- Голубого Союза? – переспросил Рогацио. – А у нас как раз вот председатель общества «Голубой Урал»! – он подтолкнул брата-идеолога вперед.

- Серьезно?! – воскликнул предводитель, делая шаг вперед. – О… это, разумеется, меняет дело! – он протянул широкую ладонь. – Мембер Блюминг, директор курорта!

- Эээ… Голубой Митяй… Председатель… ну, вы уже слышали…

- Да-да… Голубой Урал, кажется, верно? А… извиняюсь, что такое Урал?

- Урал – это обширная территория на стыке Европы и Азии, простирающаяся от берегов Северного Ледовитого океана до южных степей Казахстана! – пафосно заявил брат-идеолог. – На всем огромном протяжении она разделяет Восточно-Европейскую и Западно-Сибирскую равнины…

- О! – уважительно тряся руку Голубого, восхитился Блюминг. – Эти все… Европа, Азия, Казахстан – это фирмы? Или даже шефства?

- Какие фирмы? – презрительно скривился Митяй. – Это все территория величайшего в мире государства – Советского Союза!

- Даже союза шефств! – поразился директор. – О, какая великая честь для меня принимать на нашем курорте такого высокого гостя! Кстати, я сразу понял по вашему несравненному скафандру, что вы – особо важная персона! – он с пиететом потрогал рукав Голубого. – Скажу вам честно, о таких не мечтают даже адмиралы бигемасского флота! Наверное, вы и возглавляете экспедицию?

- Ну… не совсем… - честно признался Митяй. – Я брат-идеолог нашей Миссии… Хотя… На данный момент и командор, и его первый заместитель эээ… временно недееспособны. Так что, получается, я действительно исполняю обязанности руководителя!

Стоявший позади него Рогацио недвусмысленно хрюкнул, но директор курорта не обратил на это внимания.

- О, дорогой господин Голубой! – воскликнул он. – Осмелюсь ли я просить вас в качестве почетного гостя посетить мою резиденцию? Ваши подчиненные, конечно, тоже могут присоединиться!

- Нет, спасибо! – быстро ответил за подчиненных Вертер. – Мы лучше останемся здесь и займемся ремонтом корабля. А уж господин исполняющий обязанности руководителя пускай возьмет на себя все представительские функции! – с издевкой добавил он.

- Отлично, отлично! – расплылся в улыбке Блюминг. – К сожалению, какую-либо техническую поддержку, боюсь, мы оказать вам не в состоянии… но, разумеется, вы можете беспрепятственно оставаться здесь, сколько потребуется! – с этими словами он подхватил Митяя под руку и увлек по направлению к своему летательному аппарату.

Брат-идеолог растерянно оглянулся. Товарищи проводили его ироническими ухмылками.

Глава 2

Судя по всему, планета-курорт вращалась вокруг своей оси быстрее, чем Земля – сутки здесь были явно короче. Когда винтолет голубых улетел, унося на борту Митяя, уже наступила настоящая ночь. На небе высыпали необычайно крупные и яркие звезды. Душная жара отступила, океан дышал свежестью. Но песок, на котором развалились путешественники, оставался теплым.

- Красиво! – лежа на спине и глядя вверх, пробормотал Топтыгин.

- Да, удачную планетку ты выбрал для посадки! – согласился с ним Петрович.

- Точнее, наша Драгоценная выбрала! – усмехнулся Вертер. – Или кто-то станет спорить, что нам явлено еще одно чудо?

- Признаю! – кивнул брат-прогрессор. – Ведь мы сели именно здесь только потому, что кончился водород…

- Так что придется тебе, дружище, все-таки подавать обещанное прошение о канонизации! – улыбнулся форвард.

- А я и не отказываюсь! – пожал плечами Казановский. – Но кому нужно это прошение? Лично для себя я уже все решил…

- Э, поосторожнее, товарищи комсомольцы! – засмеялся Рогацио. - Думаете, идеолог улетел, так теперь можно ударяться в мистику?

- Мы теперь не комсомольцы, а паладины[1]! – усмехнулся Петрович.

- Ага! – с улыбкой подхватил Вертер. – Светлые рыцари Ордена святой Марии…

- Она же запретила так себя называть… – заметил Бух.

- Это она Голубому запретила… А ты – рыцарь, пострадавший в бою за ее честь! Так что тебе – разрешит!

- Да ладно! – засмущался тот. – Чего там… Не нужно мне никаких привилегий…

- Скромность – украшение истинного паладина! – под общий смех пафосно заявил брат-эстет.

Ласковые волны с равномерным шорохом накатывали на берег. В таинственном свете звезд их поверхность казалась маслянистой. Все в округе дышало ленивым покоем. Чудовищное напряжение невероятно богатого событиями дня стиралось, сглаживалось, заменялось расслабленной умиротворенностью.

- Братан, а ты что приуныл? – обратился мафиози к бывшему первому помощнику капитана «Золотого кольца», который после отлета голубых не проронил ни слова.

- Да… так… - Ласвий задумчиво чертил пальцем на песке невидимые в темноте фигуры.

- Кстати, мне показалось, ты удивился, когда узнал, что это место называется Бигемас… - заметил Вертер.

- Удивился – не то слово! – покачал головой Трюнтель. – Я был просто в шоке! Да и сейчас в нем нахожусь…

- Почему?

- Потому что… потому что это невозможно!

- В каком смысле? – переспросил Петрович.

- В таком… Чтобы попасть в Бигемас, нам надо было не просто отклониться от курса, а лететь вообще в другую сторону! Но я сам прокладывал маршрут и не мог настолько ошибиться!

- А бортовой компьютер не мог дать сбой? – осторожно поинтересовался Топтыгин.

- Настолько – нет! – твердо покачал головой Трюнтель. – Такое изменение кто-то должен был сделать целенаправленно… но вы сами понимаете, что это исключено!

Хорошо, что голова брата-прогрессора была забинтована – иначе его уши вспыхнули бы в темноте как красные фонари.

- Почему исключено? – поинтересовался Вертер. – А если это снова Хлестаков?

- Я заметил, что вы все несколько недолюбливаете нашего случайного пассажира, и уверен, что во многом обоснованно… - Ласвий бросил короткий взгляд в сторону Буха. - Но откуда бы этот землянин мог узнать про Бигемас, и каким образом изменить маршрут? Даже если бы он сумел разобраться в бортовом компьютере, что кажется мне весьма сомнительным, у нас просто не были загружены карты этого сектора!

- Почему? Не хватало памяти? – попытался пошутить Казановский.

- Ну, да! – кивнул Трюнтель. – Конечно, я слышал, что на самых современных крейсерах Великого Сверхшефства «НОУНИ» есть возможность держать карты чуть ли не четверти Вселенной… но, честно говоря, верится с трудом… В любом случае, я уже объяснял вашему командору - «Золотое кольцо» в прошлом было простым грузовиком, обслуживающим пару галактик, поэтому там не требовался особо мощный бортовой компьютер. Но даже когда я прокладывал более дальний маршрут, то использовал карты не более десятка секторов… и поверьте, это очень, очень большой объем!

- Наверное, гигабайты[2]? – блеснул эрудицией Топтыгин[3].

- Если я правильно понимаю, о чем ты – то, скорее, йоттабайты[4]

- Нехило! – покачал головой брат-прогрессор. – И это всего на десяток секторов?

- Нет, на каждый сектор, - уточнил Ласвий.

- А сколько всего секторов? – поинтересовался Петрович.

- Ну, вся Вселенная в сферических координатах условно разделена почти на тринадцать миллионов…

- Да… серьезно… - потер переносицу Вертер. – Слушай, а этот Бигемас… Я так понял, ты что-то знаешь о нем? Что это за система?

- А… вселенский бордель! – махнул рукой Трюнтель.

- Как ты сказал? – оживился мафиози.

- Бордель! – повторил первый помощник. – Это очень большая и удобная система… только пригодных для жизни здесь более пятидесяти планет. Но она расположена особняком, на значительном отдалении от цивилизации. Поэтому издавна сюда ссылали весь нежелательный элемент – преступников, сутенеров, проституток, наркоманов, алкоголиков… Глупая, наверное, была идея… Потому что со временем вообще все темные личности сюда сами потянулись. Опять же те, кто скрывается от какого-то преследования – здесь им рай… никто не выдаст. Ну, и разжились, обустроились… Теперь это вселенский центр веселой жизни – игорные заведения, бордели, ночные клубы, всякие необычные развлечения…

- А, вроде американского Лас-Вегаса! – догадался Рогацио.

- Не знаю, что такое Лас-Вегас, но развились они тут круто. Разбогатели почище некоторых шефств! Опять же производство наркотиков… Климат здесь мягкий, так что есть планеты, целиком засаженные всякими хитрыми травками… Ну, и, соответственно, заводы, специальные лаборатории… Гонят дурь на всю Вселенную…

- И много народу здесь живет? – спросил брат-эстет.

- Точно никто не знает… Но по некоторым слухам, одних клиентов и всяких любителей острых ощущений сюда прилетает по несколько миллиардов в день. Соответственно, можете представить, сколько тут требуется обслуги в отелях, ресторанах, в борделях, на курортах… Опять же выращивание и синтез наркотиков… Плюс производство всякого контрафакта… Даже пословица есть – «если ты не можешь найти чего-то во всей Вселенной – лети в Бигемас»… Плюс полиция, и даже армия…

- О, так и полиция вслед за преступниками сюда перебралась? - удивился Петрович.

- Да нет! – усмехнулся Трюнтель. – Они свою создали. Поначалу-то тут было просто паучье гнездо. Но постепенно самые крупные воротилы взяли власть, организовали своеобразное государство, установили свои порядки…

- Ты так хорошо во всем разбираешься, словно провел в Бигемасе полжизни! – подколол друга мафиози.

- Ну, что ты! – смутился тот. – Я никогда здесь раньше не был! Такую поездку могут себе позволить только очень богатые люди! Ведь обыкновенные рейсовые корабли сюда не летают! Так что надо или иметь собственный звездолет, или нанимать частное такси… Ну, и вообще – развлечения здесь очень дорогие… А почему много знаю – ну, так Бигемас постоянно у всех на слуху… Это как запретная сказочная страна…

- Вроде Эльдорадо! – кивнул Вертер.

- Не знаю, что это такое… Возможно… Но бытует мнение, что каждый хоть раз в жизни должен все-таки на Бигемасе побывать. И если кто-то до старости не смог этого сделать, считается чуть ли не неудачником!

- Ну, радуйся – значит, ты уже не остался неудачником, братан! - хлопнул друга по плечу Рогацио.

- Да уж! – грустно вздохнул тот. – Но какой ценой!..

- А что ты говорил, и армия у них есть? – переспросил брат-физрук. – И еще тот… Блюминг упоминал каких-то местных адмиралов… Они что, с кем-то воюют?

- Да нет, для полноценной войны у них кишка тонка… Но мелкими пакостями, бывало, занимались. Пару раз здорово распоясались, устраивали набеги на отсталые планеты, похищали женщин…

- Зачем?

- Ну, для борделей, наверное… - пожал плечами Трюнтель.

- Что за глупость! – поморщился Вертер. – Что, своих, что ли, мало… при таком населении?

- Согласен! – кивнул Ласвий. – Глупость несусветная! По крайней мере, я бы на их месте сидел тихонечко и не зарывался, не злил понапрасну шефов…

- И как, кстати, шефы реагировали на эти вылазки? – спросил Рогацио.

- Как положено… Оба раза надрали бигемасцам задницу… Флот уничтожили… Во второй раз даже оставили тут небольшое подразделение для контроля… Правда, оно скоро исчезло…

- Что, перерезали всех? – с тревогой спросил форвард.

- Не думаю… - улыбнулся Трюнтель. – Скорее, ассимилировали…

- Я вообще не понимаю… - подал голос Топтыгин. – Если все эти ваши шефы такие могущественные, почему они просто не раздавят это осиное гнездо?

- Ну, это не ты один не понимаешь! – усмехнулся Ласвий. – На самом деле такие вопросы в центре всплывают с завидной периодичностью – когда перехватят очередную большую партию наркотиков… или когда какого-нибудь крупного чиновника поймают на посещении Бигемаса…

- И чем обычно заканчивается? - спросил Вертер.

- Разговорами! – улыбнулся Трюнтель. – Как правило, все шефы - гуманисты, и вряд ли кто-то возьмет на себя ответственность просто уничтожить эту систему. Ну, на самом-то деле, действительно, настоящих отпетых гангстеров тут, может быть, всего один процент. А остальные – простые работяги… Кто-то трудится на плантациях травки, кто-то в борделях, кто-то – на заводах по производству контрафактных ПИСов…

- Контрафактных чего?! – перебил его Рогацио.

- Псевдоматериализаторов индуцированного содержимого, - пояснил Ласвий. – Очень дефицитные приборы…

- Ну, а дальше-то что? – вернул разговор в прежнее русло Петрович. – Как реагируют шефы?

- Ну, я же говорил… Обычно все ограничивается возмущенным сотрясанием воздуха. Ну, никому же не хочется ввязываться в эту кашу… отделять овец от козлищ… И потом, если закрывать этот бардак, куда всех девать? Переселять в какую-то другую систему? Чтобы там возник новый Бигемас?.. Но я думаю, настоящая причина даже не в этом… - Ласвий улыбнулся.

- А в чем? – поинтересовался Казановский.

- В том, что шефам в какой-то степени даже удобно существующее состояние вещей! Все пороки собраны в одном, всем известном, месте, а там, в центре – тишь да гладь… А здесь, если вдруг что-то пойдет совсем вразнос, в худшем случае можно устроить и какой-нибудь катаклизм… Например, нечаянно взорвать звезду…

- Ого! – присвистнул мафиози. – Что, так просто?

- Ну… Ходят слухи, что, например, Великий шеф «НОУНИ» способен делать такие вещи усилием мысли на расстоянии…

- Надеюсь, в ближайшее время ему это в голову не придет! – поежился Бух.

В это время наверху, в освещенном дверном проеме «Темпера» показалась Машка.

- Эй! – тихонько позвала она. – Вы где все?

- Мы здесь, внизу! – ответил Вертер. – Спускайтесь к нам, Ваше Величество!

- Нет… Лучше вы сюда… Похоже, Энтони приходит в себя…

- О, наконец-то! – воскликнул Петрович, пружинисто вскакивая на ноги и устремляясь к трапу. Остальные друзья потянулись за ним.

- Только… - Потрошительница вдруг неожиданно смутилась. – Не говорите ему, что я уже… ну…

- Но почему, драгоценная? – удивился брат-эстет. – Для командора это будет лучший подарок!

- Нет… - девушка застенчиво опустила глазки. – Мы с ним… не очень хорошо расстались… там, на Земле… И я сейчас не… готова… Вы… можете меня куда-нибудь спрятать… пока?..

- Ну… - задумался Топтыгин. – В общей каюте заперт… этот… В грузовом отсеке места нет… Остается только производственный… Но там лишь только пара табуреток…

- Ничего! – улыбнулась Машка, стрельнув глазами в сторону Вертера. – Королевский трон вы построите мне позже… а пока сойдет и табуретка… Кстати… Надо полагать, Мочалка со Снегурочкой как раз там?

- Да, - промямлил брат-прогрессор. – Но только они пока эээ… как бы спят…

- Я понимаю, - кивнула Потрошительница. – Ничего, все равно с подругами веселее будет…

Только Топтыгин устроил девушку в производственном отсеке и вышел в коридор, как дверь капитанской каюты открылась, и оттуда показался бледный командор.

- Господи, Бух, что с тобой случилось? – воскликнул он, увидев забинтованного друга. – И Фил там лежит бездыханный! Что, был абордаж?!

- В какой-то мере даже хуже, брат! – печально сказал Вертер. – Они стали жертвой предательства!

- Предательства?! – ахнул Энтони, в отчаянии обводя взглядом лица друзей и соображая, кого здесь нет. – Неужели Митяй?!

- Нет-нет! – попытался успокоить его Петрович. – Хлестаков…

- А… - облегченно вздохнул командор. – Этот… Ну, от него можно было ожидать… Черт, это я виноват – нужно было настоять и ссадить его на Землю… Но как он с Филом-то совладал?

- Он подстроил так, что Серегу ударило током! – быстро сообщил брат-прогрессор.

- А на Топтыгина напал сзади! – добавил Вертер. – Из-за Машки…

- Вот как! – кулаки командора непроизвольно сжались. – Она не… пострадала?

- Нет! – гордо заверил его брат-прогрессор. – Мне удалось уложить его прежде!

- Спасибо, дружище! – Энтони осторожно приобнял раненого товарища. – Я твой вечный должник!

- Ну, что ты! – смутился Бух. – На моем месте так поступил бы каждый!

- Только я бы на твоем месте добил эту мразь до конца! – заметил мафиози.

- Кстати, где сейчас этот… космический турист? – спросил командор.

- Там! – брат-эстет указал на дверь общей каюты. – Форвард настоял на необходимости суда…

- Ну что ж, - едва заметно улыбнулся Лембент. – Петрович у нас всегда был поборником справедливости… Тогда давайте не будем откладывать дело в долгий ящик и прямо сейчас проведем процесс…

- И я сразу приведу приговор в исполнение! – оскалился Рогацио, подбрасывая на ладони один из маленьких бластеров.

- О, старик, где это ты так прибарахлился? – воскликнул Энтони. – Я только сейчас заметил твой прикид! Реально выглядишь!

- А то! – горделиво подмигнул тот. – Мафия бессмертна! Давай, Бух, выпускай подсудимого!

- Прикрой меня на всякий случай… - пробормотал тот, неловко вытаскивая забинтованными руками свой калькулятор. – Черт… как же я нажму?.. На! – он протянул прибор стоящему ближе всех Вертеру. – Набери девять – девять – семь…

- Готово…

- Нет, что-то не получается! Набери еще раз…

- Пожалуйста…

- Опять не сработало!

- А что должно сработать-то, Бух? – спросил брат-физрук.

- Замок щелкнуть…

- А, может, мы просто не услышали? – мафиози повернул ручку, и дверь неожиданно открылась.

С бластером наперевес он ворвался в каюту и через несколько секунд медленно вышел оттуда с ошеломленным видом.

- Что такое? – спросили все чуть не хором.

- Там никого нет… - потерянно пробормотал брат-просветитель. – Но как?.. Я же глаз не спускал…

- Ладно, не огорчайся! – с некоторым облегчением сказал Петрович. – Сбежал, и сбежал! Главное – мы от него избавились!..

- Ну, дальше звездолета не убежит! – пожал плечами Лембент. - Наверняка здесь есть какие-то системы распознавания или чего-то в этом роде, да, Ласвий?

- Эээ… - замешкался Трюнтель. – Видите ли, господин командор… Тут такое дело… Даже не знаю, как вам сказать…

- Послушай, Энтони! – осторожно тронул друга за локоть брат-эстет. – Боюсь сразу огорошить тебя массой информации, но ты эээ… многое упустил! Дело в том, что «Золотого кольца» больше нет… оно погибло!

- Вот как! – тот помрачнел. – Значит, пираты мне не приснились… Погоди! Но где мы тогда находимся?! В смысле, «Темпер»! Двигатель не работает… люк открыт… нас что, захватили?! И где Митяй?

- Нет, братан! – подмигнул Рогацио. – Мы находимся на планете-курорте Голубого союза Вселенной в системе-борделе под названием Бигемас! А временно исполняющий твои обязанности брат-идеолог отбыл с представительским визитом в резиденцию местного босса…

- Мда… - командор задумчиво потер затылок. – Вертер был прав… сходу слишком много информации… Хреново усваивается! Придется еще раз, поподробнее! Но что же мы стоим в коридоре? Идемте в пилотскую кабину, там все расскажете…

В этот момент снаружи послышались легкие шаги. Кто-то осторожно поднимался по трапу.

- А вот и наш загулявший брат Голубой возвращается! – улыбнулся Петрович.

- Или Додек! – предположил Бух.

- Вряд ли он полезет в капкан! – негромко сказал Казановский. – Но на всякий случай приготовьтесь!

- Всегда готов! – оскалился мафиози, поднимая бластер.

В следующий момент все удивленно ахнули.

На пороге люка стояла Рыженькая.

 


[1] в средние века - рыцари, беззаветно преданные церковным идеалам или какой-то конкретной святой

[2] 109 байт

[3] события «Сказки» развиваются в конце 80-х годов прошлого века, когда емкость винчестеров исчислялась еще мегабайтами, поэтому гигабайты информации казались Буху очень большими объемами

[4] 1024 байт

Глава 3

Вечеринка в резиденции директора курорта Голубого союза Вселенной была в самом разгаре. Около десятка старших администраторов и топ-менеджеров расположились за длинным, уставленном яствами столом в уютном банкетном зале. Юркие официанты с похотливыми глазками сновали туда-сюда, еле успевая приносить новые закуски и наполнять бокалы. Захмелевшие гости шумели так, что порой перекрывали звуки маленького оркестра, расположившегося на невысокой эстраде в углу и выводящего протяжные блюзовые мелодии.

Председатель общества «Голубой Урал», освободившийся наконец от скафандра, сидел в обнимку со своим новым лучшим другом Мембером Блюмингом, и охрипшим после недавнего исполнения «Интернационала» и «Ленин всегда живой» голосом жестко и нелицеприятно критиковал политику администрации президента Буша[1]. Директор курорта тихо икал и время от времени заливал новую порцию информации порцией горячительного из предусмотрительно наполняемого официантом бокала.

Неожиданно двери с грохотом распахнулись, и в зал ворвались полтора десятка вооруженных людей в космических скафандрах. Возглавлявший их здоровенный детина со страшным шрамом через все лицо поднял вверх бластер и выстрелил. Потолок вздулся огненным пузырем, с грохотом брызнули куски штукатурки и мелкого щебня. Голоса за столом разом стихли. Умолк, оборвав тягучую ноту, и оркестрик.

- Ну, вот! – удовлетворенно кивнул меченый, убирая оружие в кобуру. – А то больно шумно тут у вас…

Широким твердым шагом он подошел к столу, взял одну из бутылок, сорвал мощными зубами пробку и приложился к горлышку. Жидкость, булькая, начала перетекать в его утробу.

- Это что за незаконное вторжение? – придя в себя, визгливо закричал Блюминг. – Что вы себе позволяете? Это частные владения! Наша неприкосновенность гарантируется законами Бигемаса!

Незнакомец не отвечал, только все больше запрокидывая голову, пока бутылка не опустела и со звоном не покатилась под стол.

- Я знаю, что это частные владения! – наконец, ответил он, вытирая губы рукавом своего скафандра. – Но когда владельцы собственности вступают в конфликт с военными властями, они подпадают под действие совсем других законов!

- Но мы не вступали ни в какой конфликт с властями! – заверещал директор курорта. – Мы законопослушные граждане! Это недоразумение!

- Очень хорошо! – оскалился незваный гость. – Если военный трибунал Совета Справедливости признает вас невиновным – вы вернетесь сюда и продолжите свою… деятельность.

- Но в чем меня обвиняют? – воскликнул Блюминг.

- В государственной измене. В укрывательстве врагов Бигемаса!

- Это неправда! Я никого не укрываю!

- Я никогда не говорю неправды! – шрам незнакомца потемнел от гнева. – На космодром вашей планеты села малая спасательная шлюпка шефства «НОУНИ» с двумя шпионами на борту. Одного мы задержали сразу, второму удалось скрыться в направлении вашей резиденции…

- Я ничего не знаю! – захныкал директор. – К нам не приходил никакой шпион! Единственный наш почетный гость – председатель общества «Голубой Урал»! Он не имеет к шефству «НОУНИ» никакого отношения! Ведь, правда, господин Митяй?

- Никакого… ик! – горячо подтвердил брат-идеолог.

- Хорошо! – кивнул меченый. – Приведите того!

Через несколько секунд двое солдат грубо втолкнули в зал бывшего капитана звездолета «Золотое кольцо». Скафандр его был испачкан, на щеке виднелась свежая царапина.

- Господин Ка-Линовский! – воскликнул Голубой. – Вы все же спаслись! Я чрезвычайно рад! Но как вам это удалось?..

Г-МФ наградил простодушного Митяя мрачным взглядом и молча опустил голову.

- Ну, вот! – удовлетворенно проговорил меченый. – Очная ставка прошла успешно! Взять их обоих!

- Но я не знал, что он шпион! – завопил Блюминг, отстраняясь от своего нового друга как от прокаженного. – Я здесь ни при чем!

- Это вы будете объяснять в Особом отделе! – заявил незнакомец, направляясь к выходу. – Моя задача – лишь доставить вас на сто седьмую планету…

Подскочившие солдаты ловко скрутили обоих незадачливых друзей и поволокли их к выходу.

- За что? – не прекращал голосить директор курорта. – Я ни в чем не виноват! Вы не имеете права так обращаться с гражданскими лицами!..

Не обращая внимания на выкрики, арестованных вытащили на улицу, где стоял внушительных размеров гусеничный вездеход с открытыми бортами. Ким Ка-Линовкий уже сидел там. Минута – и Митяй с продолжавшим скулить Блюмингом оказались рядом с ним. Следом быстро залезли солдаты. Двигатель взревел, и тяжелая машина, покачиваясь, ходко двинулась куда-то в темноту. Брат-идеолог с тоской посмотрел вниз, на еле видимую в свете звезд убегающую из-под гусениц землю.

- Советую не делать резких движений! – спокойно предупредил сидящий напротив солдат, недвусмысленно поводя стволом бластера. – А то трясет сильно, могу случайно нажать на спуск!

Голубой боязливо втянул голову в плечи и уставился в металлический пол.

Примерно через двадцать минут стремительной езды через темноту впереди показалось ярко освещенное прожекторами бетонное поле, огражденное сетчатым забором. Возле самого края возвышался внушительных размеров звездолет с опущенным широким трапом. Тяжелый вездеход, не сбавляя скорости, вкатился по нему внутрь корабля, и трап тут же поднялся, закрывая выход.

Только сейчас в затуманенный алкоголем мозг брата-идеолога пришло осознание, что это все всерьез… что его сейчас увезут черт знает куда, на другую планету… одного, без друзей… и ему придется доказывать какому-то военному трибуналу, что он никакой не шпион… От этого осознания Митяю вдруг стало по-настоящему страшно… он даже вмиг протрезвел!

- Это сон… это просто кошмарный сон! – начал бормотать он про себя, крепко зажмурившись.

Так, с закрытыми глазами, его грубо вытащили из кузова и куда-то повели… затем посадили в жесткое кресло с высокой спинкой. Голубой не сопротивлялся, когда его руки приковывали к ручкам кресла, а только с замиранием сердца прислушивался к нарастающему гулу, доносившемуся откуда-то снизу. Очень быстро гул перерос в оглушительный рев… казалось, барабанные перепонки сейчас не выдержат! В дополнение к этому Митяя с силой вжало в кресло. Давление стремительно нарастало… стало невозможно вздохнуть… казалось, сейчас ребра выломаются из груди, а глаза вылезут из орбит. Брат-идеолог был на грани потери сознания, когда вдруг во всем теле наступила неожиданная легкость, вызвавшая состояние, похожее на тошноту. Если бы он не был пристегнут к креслу наручниками, то наверняка всплыл бы под потолок.

- Что у вас за техника! – раздался словно откуда-то издалека иронический голос Ким Ка-Линовского. – Перегрузки почти не компенсируются… и даже искусственной гравитации нет!

- Солдатам эти излишества ни к чему! – парировал меченый. – Они должны стойко переносить мелкие неудобства…

- Но я не солдат! Я, если хотите знать, даже министр!

- В настоящий момент вы просто пленный… Точнее, даже хуже - арестованный шпион!

- И куда же вы нас везете?

- На сто седьмую планету.

- Это я уже слышал… а конкретнее?

- Я сказал вам уже достаточно. Не волнуйтесь, - меченый усмехнулся, - у вас будет возможность блеснуть красноречием перед очень компетентными сотрудниками!..

Мембер Блюминг тихонько всхлипнул.

 


[1] старшего

Глава 4

- Откуда ты взялась? – удивленно воскликнул Трюнтель, делая шаг навстречу нежданной гостье. – И где шеф?

- Шефа забрали! – всхлипнула та.

- Как забрали? Кто?

- Не зна-а-а-аю! – Рыженькая уткнулась первому помощнику в плечо и разревелась.

- Ну, ладно, ладно! – забормотал тот, ободрительно похлопывая девушку по закованной в броню спине. – Что-нибудь придумаем! Главное – вы живы! Но как вы сумели выбраться?

- На шлюпке… - вторая помощница продолжала всхлипывать. – Мы стартовали почти одновременно с вами и полетели следом… Только сесть рядом не смогли – автоматика увела нас на космодром…

- Ах, вот оно, что! – сообразил Ласвий. – А я и забыл про шлюпку… Ну, и что потом?

- Потом пошли через лес в вашу сторону, а те нас нагнали…

- Кто?

- Я не знаю… Их было много… в скафандрах и с оружием… И они за нами погнались… Шеф приказал мне бежать сюда, а сам бросился в другую сторону… Уже темнело, и они меня не заметили…

- Так откуда ты знаешь, что его схватили? Может быть, он убежал?

- Нет! – помотала головой Рыженькая, разбрызгивая слезы. – Я не побежала, куда мне велел шеф, а тихонько прокралась туда и видела, как его сажали в планетоход…

- Да… - пробормотал Трюнтель. – Кислое дело…

- А мне кажется, ничего страшного! – заявил Петрович. – Вашего шефа схватила охрана курорта – значит, его отвезут в резиденцию этого… как его… Блюминга! А там сейчас как раз гостит наш Митяй. Он тут же опознает господина Ка-Линовского, и все будет в порядке!

- Думаешь, это они? – озабоченно спросил первый помощник. - Рыженькая же сказала, те были в скафандрах… а сюда они прилетали в легкой форме…

- А драгоценная не могла ошибиться? – подал голос брат-эстет.

- Нет! – покачала головой девушка, утирая слезы. – Скафандр я в состоянии отличить…

- Ну, возможно, это какая-то разная охрана! – пожал плечами форвард. – Сюда, наверное, прилетали из резиденции, а там в лесу вашего шефа схватили какие-то… другие…

- В любом случае, вернется Голубой, и мы все выясним, - сказал Вертер.

- Причем, очевидно, довольно скоро, - добавил Рогацио, прислушиваясь. – Похоже, как раз кто-то летит!..

Путешественники выбрались наружу. Короткая ночь, судя по всему, подходила к концу. Звезды поблекли, бархатная темнота уступала место предрассветному сумраку. Иссиня-черная полоса леса стала заметна на фоне посветлевшего неба. Однако вынырнувший из-за нее винтолет обнаружил себя только габаритными огнями.

Аппарат совершил посадку на том же месте, что и вечером. От него отделились и направились по направлению к «Темперу» три темные фигуры.

- Митяй, Ка-Линовский и Блюминг? – предположил брат-эстет.

- Я пока не могу разглядеть… - пробормотал Петрович.

- По-моему, Голубого там вообще нет… - заметил Рогацио. – Судя по походке…

- Мне тоже так кажется! – озабоченно кивнул Энтони.

- И шефа я не узнаю! – добавил Трюнтель.

Рыженькая шмыгнула носом.

Наконец, прибывшая троица приблизилась настолько, что всем стало понятно – это совершенно незнакомые люди. Шедший впереди высокий худой человек с вытянутым лицом и редкими светлыми волосами остановился и коротко кивнул головой.

- Рэд Энди, заместитель директора курорта, - отрекомендовался он.

- Очень приятно, господин Энди! – так же кивнул в ответ экс-премьер. - Энтони Лембент, командор Миссии Ума и Сердца. Чем порадуете?

- Боюсь, что огорчу! – вздохнул гость. – Дело в том, что вашего товарища арестовали!

- Ничего себе! – воскликнул командор. – Митяя?!

- Да-да! – подтвердил Энди. – Голубого Митяя…

- И чем же наш друг умудрился провиниться перед вашим патроном? – враждебно поинтересовался Казановский.

- Нет-нет, вы не поняли! – быстро сказал заместитель директора. – Дело в том, что господин Блюминг тоже… арестован…

- Вот как! – изумился мафиози. – Так выходит, все же не вы – хозяева этой планеты?

- Хозяева-то мы… - вздохнул Энди. – Но тут вмешались люди Конрада…

- Это более могущественный сосед? – догадался Энтони. – Или сюзерен?

- В Бигемасе нет вассалов и сюзеренов, - поморщился заместитель директора. – А Конрад – это глава Особого отдела контрразведки…

- Ах, вот оно что! – воскликнул Вертер. – Нашего друга приняли за шпиона?

- Да! – печально кивнул Энди. – А директора обвинили в пособничестве и укрывательстве…

- А там не было еще одного человека? – выступила вперед Рыженькая.

- Был… В таком же скафандре, как у вас… Его схватили первым…

- Значит, шеф тоже у них! – вздохнул Трюнтель. – Но, по крайней мере, он жив…

- И где они сейчас? – спросил командор.

- Их всех увезли в Особый отдел… На сто седьмую планету…

- Ничего себе! – воскликнул Рогацио. – Вот ведь, не было печали!

- Так… Что вы планируете предпринять? – деловито спросил командор.

- Мы?! – растерялся Энди. – А что мы можем предпринять?..

- Но как же? Разве вы не хотите выручить вашего патрона?

- Ну… Это было бы, конечно, очень хорошо… но как? Выступить против контрразведки – это, знаете ли…

- Авантюра? – улыбнулся командор.

- Ну, как минимум… - осторожно кивнул заместитель директора.

- Я понимаю… Но мы-то все равно полетим выручать нашего товарища немедленно… Надеюсь, команда меня поддержит? – Энтони обернулся к друзьям.

- О чем речь, братан? – выразил общее мнение мафиози. – Конечно, Митяй – козел еще тот… Но это наш козел! Не бросать же его!

- Ну, так что, господин Энди? – командор снова повернулся к гостю. – Вы с нами или как?

- Ну… - тот немного подумал. – Если вопрос ставится таким образом, то… пожалуй, да!

- Отлично! Какими силами вы располагаете?

- Господин Лембент! – тот поднял на Энтони грустный взгляд. – Вы не поняли! Здесь не военная база! Это курорт! У нас нет никаких сил! Максимум, что я смогу собрать – это человек десять-пятнадцать наиболее преданных господину Блюмингу сотрудников службы безопасности…

- А больше и не надо! – воскликнул командор. – Мы же собираемся не войну развязывать, а провести тихую спецоперацию! Да и «Темпер» больше людей просто не возьмет на борт! Кстати, как далеко до этой сто седьмой планеты?

- Ну, сейчас она как раз в довольно выгодном к нам положении! – Энди поднял глаза к почти полностью посветлевшему небу. – Думаю, где-то порядка миллиона километров…

- Бух, за сколько мы покроем это расстояние? – обернулся Энтони к брату-прогрессору.

- Ну… - прикинул тот. – Часов за девять… Может быть, восемь… Только…

- Что?

- Понимаешь… У нас совершенно пустые баки…

- Это хуже… Господин Энди! – командор повернулся к заместителю директора. – У вас тут можно заправиться водородом или гелием?

- Увы… - покачал головой тот. – Гелия несколько баллонов, правда есть – мы надуваем им воздушные шарики… Но боюсь, что вам этого не хватит…

- Я собирался смонтировать электролизер… - заговорил Топтыгин.

- Нет! – перебил его Энтони. – Это слишком долго! Ну, то есть, ты, конечно, собирай его и заправляйся, но нам надо попасть на сто седьмую планету гораздо раньше…

- В принципе, у нас есть грузовой корабль, - сказал Энди. – На нашем курорте нет никакого производства, так что мы постоянно летаем на нем за продуктами и топливом на другие планеты системы…

- Отлично! – воскликнул командор. – А он возьмет на борт нас плюс ваших пятнадцать человек?

- Вполне! – кивнул заместитель директора. – Кресел, конечно, не хватит, но кто-то сможет просто сесть на пол в грузовом отсеке. При том, - он улыбнулся, - что мы даже при неудачном расположении никогда не летели до сто седьмой планеты дольше чем два часа…

- Замечательно! – подытожил Энтони. – Ну, что, в путь?

- Прошу! – Энди указал на винтолет.

- Бух, дружище! – командор подошел к брату-прогрессору. – Придется тебе остаться на хозяйстве одному! С удовольствием бы дал тебе помощника, но сам понимаешь – у нас каждый штык на счету!

- Да все нормально! – попытался успокоить шефа Топтыгин. – Не волнуйся, Энтони, я справлюсь!

- На тебе остается и «Темпер», и… девчонки, и Филозоф… но он, надеюсь, скоро придет в себя…

- Извини, друг! – легонько хлопнул по плечу брата-прогрессора Трюнтель. – Я обещал тебе помочь с электролизером, но сам понимаешь – там мой шеф… и вообще там я принесу больше пользы! А Рыженькая тоже сможет крутить гайки…

- Какие еще гайки? – взвизгнула та. – Я полечу с вами!

- Нет! – твердо сказал Ласвий. – Об этом не может быть и речи!

- Но почему? – из глаз девушки снова брызнули слезы.

- Пойми, милая! – ласково сказал командор, осторожно кладя руку ей на плечо. – Мы летим на очень серьезное дело… возможно, будет стрельба… А если ты все-таки настоишь на своем участии, то все ребята будут думать не о том, как выполнить задачу, а о том, как прикрыть и защитить тебя! В результате чего задача может пострадать… Поэтому давай, ты здесь поможешь нашему раненому другу, а мы там приложим все усилия, чтобы спасти господина Ка-Линовского. Ну, договорились?

Продолжая всхлипывать, Рыженькая утвердительно кивнула.

- Ну, вот и умница! Давайте, держитесь тут! – Энтони пожал Буху предплечье и вслед за Трюнтелем побежал к винтолету, в который уже грузились остальные члены Миссии Ума и Сердца.

- Удачи! – крикнул им вдогонку брат-прогрессор. – За нас не беспокойтесь!

- Да, господин Лембент, вы просто потрясающий переговорщик! - восхищенно пробормотал на бегу Ласвий.

- Положение обязывает! – усмехнулся тот.

Винтолет затрещал лопастями и, подняв тучу песка, плавно взмыл в небо. Энтони в последний раз бросил через иллюминатор взгляд на две одинокие хрупкие фигурки, машущие на прощание руками, и у него сжалось сердце…

Глава 5

Митяя вели по длинному коридору, стены которого были обшиты пористыми шумопоглощающими плитами. Яркий, режущий глаза свет длинных неоновых ламп отражался в зеркальном полу. Руки брата-идеолога, выкрученные за спину, были схвачены тугими наручниками, отчего ладони просто онемели. Но он шагал, гордо подняв голову и по возможности держа плечи расправленными, стараясь не обращать внимания на физические страдания.

Коридор сделал поворот и упёрся в огромную, не менее четырёх метров высотой, обитую кожей дверь. Председателя общества «Голубой Урал» грубо втолкнули в огромный залитый светом зал. За длинным высоким столом восседали десятка три мрачных типов гангстерской наружности в чёрных котелках и темных солнцезащитных очках.

- Можете ли вы сказать что-нибудь в своё оправдание? – раздался откуда-то громовой голос.

- Я! ВАС! ВСЕХ! НЕНАВИЖУ!!! – набрав в лёгкие воздуха и делая эффектную паузу после каждого слова, гордо выпалил Митяй. Немного подумав, в довершении своего искромётного выступления, он набрал в рот побольше слюны и смачно плюнул в сторону сидящих.

Несколько голых до пояса гориллообразных амбалов с бугрящимися гипертрофированными мышцами подскочили к нему сзади и потащили к огромному, начинающемуся от самого пола, проёму в стене. В глаза ударило ослепительное солнце, но брат-идеолог разглядел далеко-далеко внизу переплетение ниточек-улиц, крошечные коробочки домов…

На шею ему упала скользкая, отвратительно пахнущая веревочная петля. Голубой сделал было инстинктивное движение освободиться, но гордо подавил в себе это недостойное желание и ещё больше расправил плечи.

- … принимая во внимание перечисленные деяния подсудимого, - донёсся до него словно откуда-то издалека тихий нудный голос, - империалистический трибунал расценивает это как тягчайшее преступление перед частной собственностью на средства производства и средства производства средств производства и приговаривает к смертной казни через линчевание!

- Приговор окончательный, обжалованию не подлежит! – разнёсся первый громовой голос. - Приводится в исполнение немедленно!

- Вставай, проклятьем заклеймённый, весь мир голодных и рабов!.. – затянул Митяй.

В следующий миг его с силой толкнули в спину, и председатель общества «Голубой Урал», нелепо дрыгая ногами, камнем полетел вниз…

- Вставай, давай, чёрт тебя побери! – повторил громовой голос, и Голубого ещё раз сильно толкнули и даже тряхнули.

Он вздрогнул, открыл глаза и… увидел над собой недовольное лицо солдата в стальной каске.

- Разоспался тут! – рявкнул тот. – Ишь, ты!.. Словно честный патриот! А ну, подъём!! На допрос!!!

Брат-идеолог сел на жёстком топчане и огляделся, потирая затёкшие руки. Вся обстановка камеры напомнила ему неприятный сон – та же яркая лампа под потолком, тот же зеркальный пол, те же пористые стены… По спине потёк предательский холодок…

Зато полутёмная комната, куда привели изрядно струхнувшего Митяя, никак не походила на тот жуткий зал судилища – низенький потолок утопал в тени, громоздкие железные шкафы теснились по стенам, единственное небольшое окошко было прикрыто плотными жалюзи, за которыми просвечивала решётка… Посередине комнаты стоял одинокий письменный стол с экраном и настольной лампой в кожухе, обращённой в сторону арестанта. За столом восседал сухой пожилой человек в мундире с высоким жёстким воротником, поддерживающим гладко выбритый подбородок. Не мигая, он сверлил вошедшего маленькими бесчувственными глазками. Голубому сделалось ещё больше не по себе.

- Назовите ваше имя, звание и должность, - скрипучим голосом потребовал следователь.

- Я… Я – Голубой Митяй… Брат-идеолог… И ещё как бы председатель общества «Голубой Урал»… но это так… фикция…

- Чей брат? – сухо уточнил следователь. – Великого Шефа «НОУНИ»?

- Да ничей я не брат… - забормотал тот. – И не знаю никакого шефа… Это просто как бы должность такая…

- В каком органе вы занимаете эту должность? – скрипучий голос даже не изменил интонации.

- А… ну это… в Миссии Ума и Сердца!

- Чем занимается ваша миссия в аппарате Великого Сверхшефства «НОУНИ»?

- Чего-чего? – переспросил Митяй. - В каком аппарате?

- В аппарате Великого Сверхшефства «НОУНИ», - так же бесстрастно повторил следователь.

- Но… я не понимаю, о чём вы!

- Миссия Ума и Сердца не входит в аппарат Великого Сверхшефства «НОУНИ»?

- Да что вы заладили: аппарат, Сверх… это ваше не знаю, что! – осмелел Голубой. - Никуда она не входит!.. Мы прилетели с самой Земли!

- Откуда? – переспросил следователь.

- С Земли! Это планета такая…

Следователь нажал какую-то кнопку на столе и уставился в экран.

- Такая планета в каталогах отсутствует, - заявил он через несколько секунд. - Когда вы присоединились к Великому Сверхшефству «НОУНИ»?

- Да при чём здесь опять ваше дурацкое «НОУНИ»? – раздражённо воскликнул брат-идеолог. - Я же вам объясняю: мы не с «НОУНИ», мы с Земли!

Губы следователя тронула едва заметная улыбка.

- Я готов разделить мнение относительно того, что Великое Сверхшефство «НОУНИ» – дурацкое. Но, признаюсь, забавно слышать это от их шпиона… Осталось получить только ваше заявление, что вы давно мечтали сбежать в Бигемас… Одним словом, я разочарован… Всегда считалось, что граждане Великого Сверхшефства «НОУНИ» – чуть ли не сверхлюди с невероятными способностями… А вы, словно мелкий карманник, бездарно и глупо выкручиваетесь на первом же допросе!.. А, может, вы и вправду не оттуда? – неожиданно подмигнул он.

- Ну, конечно, нет! – с воодушевлением воскликнул Митяй. - Я же говорил: я с Земли! У нас абсолютно суверенная планета!..

- Не внесённая в каталоги ВАВ! – проникновенным голосом добавил следователь.

- Да кто бы нас туда внёс? – пожал плечами брат-идеолог. - Наверняка, о нас никакой ВАВ ещё не знает! Мы и сами до недавнего времени думали, что одиноки во Вселенной… И вообще, делаем только первые робкие шаги в освоении ближайшего космоса…

- И при этом прилетели сюда на корабле производства Великого Сверхшефства «НОУНИ»! - с иронией добавил следователь. - Пусть это была старинная дряхлая посудина, но… А, я догадался! Вы нашли её брошенной в своём ближнем космосе! Не так ли?

- Нет! – помотал головой Голубой. - На этом корабле к нам на Землю прилетел Ким Ка-Линовский. А наш командор… в принципе, человек неплохой, но… излишне амбициозен, да ещё с наклонностями афериста… В общем, он договорился с пришельцем и втянул нас в эту авантюру…

- Стоп! – перебил красноречие брата-идеолога следователь. - Вы сказали «командор»… Это третье лицо, не Ким Ка-Линовский?

- Ну да, конечно…

- Значит, с вами был ещё командор Великого Сверхшефства «НОУНИ»! И где он сейчас?

- Кто, Энтони? Не знаю, наверное, остался на «Темпере»… Только он не из этого… Сверхшефства, он тоже с Земли!

- Энтони – это командор? – уточнил следователь.

- Ну да…

- А «Темпер»?

- «Темпер» - это наш корабль… Ну, который построил Джек[1]… эээ… я хотел сказать, Бух!

- Джек – это кто?

- Да нет… это вымышленный литературный герой… так, к слову пришлось…

- А Бух – это…

- Это наш брат-прогрессор, - усмехнулся Митяй. - Хотя, на мой взгляд, ему самому нужно у вас поучиться прогрессу!..

- Согласен! – слегка улыбнулся следователь. – Звездолет он построил, прямо скажем, не выдающийся… в чем вы сами могли убедиться при столкновении с силами бигемасского флота… Что, мягко говоря, даже удивительно для брата Великого шефа «НОУНИ»!

- Да что вы заладили со своим «НОУНИ»! Ничей Бух не брат! Это тоже как бы должность такая… или звание…

- В аппарате Великого Сверхшефства «НОУНИ»?

- Да нет же! В нашей Миссии Ума и Сердца…

- Ах, вот как! Значит, этот Бух тоже входил в состав вашего спецподразделения? Минуточку… получается, вас было даже четверо?

- Почему четверо? – удивился Голубой. - На «Золотом кольце» нас было десять… нет, даже двенадцать человек – если считать Хлестакова и девочку…

- Как вы сказали? «Золотое кольцо»? Это что?

- Как что? Это звездолет, на котором мы летели!

- Стоп! – следователь пробежал глазами экран, на котором, судя по всему, каким-то образом протоколировался допрос. – Чуть ранее вы заявили, что ваш корабль назывался «Темпер»!

- Да, ну, нет же! – всплеснул руками Митяй. – Вы все перепутали! «Золотое кольцо» - это звездолет, на котором прилетел к нам на Землю Ким Ка-Линовский! А «Темпер» - это корабль, который построил Бух!

- То есть, вы летели на двух кораблях?

- Ну, условно…

- Что значит условно?

- Просто «Темпер» находился в грузовом отсеке «Золотого кольца»…

- Однако, какие интересные подробности! И вы признались, что в состав вашего диверсионно-разведывательного подразделения входило двенадцать человек! И где же сейчас остальные десять?

- Да что за глупости! – возмутился Голубой. – Никакое у нас не диверсионное подразделение!..

- Хорошо, хорошо! – остановил его порыв следователь. – Это пока неважно… Так где, вы говорите, они находятся?

- Ну, наши, то есть члены Миссии Ума и Сердца, должны быть на «Темпере»… А капитан и Рыженькая пропали во время аварии… мы думали, что они погибли, но потом я увидел его уже на той планетке…

- Кого? – уточнил следователь.

- Да Ким Ка-Линовского!..

- Так… А Рыженькая – это упомянутая вами ранее эээ… девочка?

- Да нет! Это помощница капитана… А девочка – это Машка… её похитили…

- Даже вот как? – глаза следователя оживленно блеснули. - Непогрешимое Великое Сверхшефство «НОУНИ» занялось похищениями людей?! Как интересно! И с какой планеты вы её похитили?

- Да с Земли же, конечно! Мы ни на какой другой планете и не были! Только это никакое не ваше «НОУНИ», а Вертер с Петровичем… Они сделали это для нашего командора…

- Очень, очень интересно! Вертер с Петровичем, насколько я понимаю, в вашей диверсионной группе специализируются по киднепингу? А еще ранее вы упомянули, - следователь снова бросил взгляд на экран, - некого Хлестакова. У него какое задание было в вашей эээ… миссии?

- Да он вообще сбоку припека! – махнул рукой Митяй. – Случайно примазался… Но я уже говорил – никакая у нас не диверсионная группа!.. А с Машкой просто так получилось…

- Ладно, ладно! – снова остановил Голубого следователь. – Это мы обсудим позже. А пока где, вы говорите, сейчас находится этот ваш «Темпер»? – глаза его нехорошо блеснули.

- Там же, на той планетке…

- На сто четвертой?

- Я не знаю номер… Ну, на которой меня… схватили…

- Интересно, интересно… - следователь нажал еще одну кнопку у себя на столе.

- Да, господин Робертсон? – послышался в динамиках женский голос.

- Выясните, кто командовал операцией по поимке шпионов на сто четвертой планете!

- Одну минуточку, господин Робертсон… Так… вот… капитан Раткатчер!

- Немедленно вызовите его ко мне!

- Слушаюсь, господин Робертсон!

Через пару минут в кабинет вошел недавний широкоплечий знакомец брата-идеолога со шрамом на лице. Сейчас он был одет не в скафандр, а в форму стального цвета.

- Господин капитан, это вы проводили задержание вот этого подследственного? – спросил Робертсон, указывая на Голубого.

- Так точно, я!

- Скажите, вы хорошо осмотрели все корабли на космодроме Сто четвертой планеты?

- Разумеется! – пожал плечами Раткатчер. – Это было несложно… Там находилось всего два борта – только что севшая двухместная спасательная шлюпка Сверхшефства «НОУНИ» и грузовик бигемасского производства с холодными двигателями…

- Ну, конечно! – воскликнул Митяй. – «Темпер» же находился не на космодроме, а…

- А где? – следователь даже привстал со своего стула.

Голубой вдруг неожиданно осознал, что собирается вот так легко, словно выпить стакан воды, безо всякого принуждения совершить очередное предательство… причем гораздо более страшное, чем предыдущее, когда он так же просто, не задумываясь, рассказал Хлестакову о планах друзей! Перед глазами ясно предстали забинтованный Бух, лежащий без движения Филозоф, Машка в окровавленной одежде… - и все это жертвы его, Митяя, словесного недержания! Образы потускнели, растворились, заменившись новым, более ярким и отчетливым - длинной виселицей, на которой раскачиваются десяток тел… Голубой изо всех сил пытался не смотреть туда, ибо и так прекрасно знал, кто это… От ужаса несчастный брат-идеолог чуть не закричал и в отчаянии заткнул себе рот собственным кулаком, впившись в него зубами так, что на глаза навернулись слезы. «…клянусь, старик – я б вырвал слабый мог язык!»[2] - бросились вдруг в мозг заученные со школы строки. Митяй почувствовал, что как нельзя близок к этой варварской процедуре!..

- Так где находится этот ваш «Темпер», если не на космодроме сто четвертой планеты? – голос следователя гремел. – Отвечайте! Немедленно!!!

- Я… я не знаю… Если их там нет – значит, они улетели! Да-да, я сейчас вспомнил… конечно! Они высадили меня и улетели!

- Это ложь! – спокойно сказал Раткатчер. – Я проверил автоматическую диспетчерскую космодрома. За последние шесть часов кроме спасательной шлюпки туда не садилось ни одно судно.

- А в шлюпку могли поместиться четверо человек? – спросил у него Робертсон. – Или хотя бы трое?

- Исключено! – твердо покачал головой капитан. – Максимум двое! Именно этих двоих мы и нагнали в лесу. Оба были в скафандрах Сверхшефства «НОУНИ». Одного схватили сразу, а этому, - он кивнул в сторону Голубого, - удалось проскользнуть мимо оцепления и добраться до хозяев сто четвертой планеты. Там мы его и взяли… Его скафандр мы обнаружили там же, в соседней комнате…

- Ну что же, господин шпион! – удовлетворенно сказал следователь. – Лично для меня картина совершенно ясна! Ваши жалкие попытки заморочить мне голову… или даже запугать тем, что где-то рядом затаился десантный корабль Великого Сверхшефства «НОУНИ», на борту которого находится диверсионное подразделение из десяти старфайтеров – успешно провалились, с чем вас и поздравляю! Уверяю вас – никакой командор не придет к вам на помощь… Правильно я говорю, господин капитан?

- Абсолютно! – слегка улыбнулся Раткатчер.

- Спасибо, вы свободны! Ну, а с вами, - он повернулся к Митяю, - мы продолжим беседу! Итак, мы выяснили, что вы прибыли в Бигемас в составе террористической группы под кодовым названием «Миссия Ума и Сердца». Сколько всего было членов группы – теперь уже не суть важно, ибо все они погибли при взрыве вашего корабля… Кстати, чисто для проформы, как он все же назывался? «Золотое кольцо» или «Темпер»?

- «Золотое кольцо», - вздохнул Голубой. – Только я уже объяснял вам – никакая у нас была не террористическая группа, и летели мы не в Бигемас, а в фирму «УДАВ»…

- Хм… Надо же! – покачал головой следователь, посмотрев в свой экран. – Не скрою своего удивления, но впервые прозвучало существующее название! Очевидно, вы осознали полную бессмысленность дальнейшего запирательства и решили начать сотрудничать! Что ж, весьма похвально, господин шпион! Кстати, теперь я, кажется понял, почему вы так настойчиво открещивались от гражданства Великого Сверхшефства «НОУНИ» – ведь де-юре ваша фирма напрямую действительно не входит в его состав, а находится лишь под патронажем… Но поверьте, здесь эти юридические тонкости никого не интересуют! – он нехорошо усмехнулся. – В Бигемасе действует очень простой принцип: друг моего врага – мой враг!

- Послушайте! – устало проговорил Митяй. – Ну, сколько уже можно повторять: я не имею никакого отношения к этому вашему «НОУНИ»! А в фирму «УДАВ» направлялся по приглашению Ким Ка-Линовского, который к нам прилетел!..

- Куда к вам?

- Да на Землю же!

- Да-да, - кивнул Робертсон, - это я уже слышал… Планета, не внесенная в каталоги, правильно? Так куда, вы говорите, входит эта ваша Земля?

- Ха, ну это знает каждый школьник! В Солнечную систему!

- Очень хорошо… А эта система соответственно входит в состав Великого Сверхшефства «НОУНИ» напрямую, или тоже находится лишь под их патронажем? – вкрадчиво понизив голос, спросил следователь.

- Нет… Не знаю… Нет! – у Митяя от бесконечных вопросов закружилась голова. - Никуда она не входит… По крайней мере, когда мы улетали, не входила…

- Хорошо, хорошо! – неожиданно прервал его следователь. - Куда входит ваша Земля структурно, мы выяснили. Теперь извольте сообщить мне пространственные координаты.

- Ну… - промямлил Митяй, вспоминая уроки астрономии. - Это третья планета…

- Стоп, стоп! – перебил его следователь. - Давайте начнём все же как положено, по порядку, с сектора!

- С какого сектора?

- С сектора астрографической таблицы! – в голосе Робертсона впервые послышалось раздражение.

- Но… я никогда не видел этой таблицы… Может, в рубке «Золотого кольца» она и висела, но мы же не знали…

- Вы хотите сказать, что не имеете даже начального образования? – холодно посмотрел на Митяя следователь. - И при этом занимаете пост брата-идеолога в аппарате Великого Сверхшефства «НОУНИ»?

- Да не занимаю я никакого поста ни в каком аппарате! – устало махнул рукой несчастный Голубой. - Ну, сколько можно вам объяснять… А образование у меня, между прочим, неоконченное высшее!..

- Почему неоконченное?

- Да потому что не успел! Прилетел этот чёртов пришелец, и Энтони потащил нас всех с ним…

- Энтони – это тот самый командор Великого Сверхшефства «НОУНИ»?

- Да никакой он на самом деле не командор никакого Сверхшефства! Он такой же обычный студент с Земли, как и я… только чересчур амбициозный…

- Интересно, интересно… И с какой целью этот ваш… студент Энтони, как вы сказали, потащил вас?

- Ха!.. Очевидно, он возмечтал с помощью Ким Ка-Линовского реализовать свои диктаторские замашки…

- То есть лично вы, отправляясь в полёт, преследовали иную цель?

- О, да, разумеется! – воскликнул брат-идеолог.

- И какую же?

- Официально – в качестве, так сказать, противовеса нашему командору… Чтобы останавливать его, когда он слишком уж зарвется. Но на самом деле… На самом деле я планировал во-первых, подучиться инопланетным технологиям, а во-вторых, привезти на Землю какое-нибудь сверхмощное оружие!

- Для чего?

- Чтобы, наконец, стереть с лица земли ненавистные США и построить всеобщее коммунистическое братство!

- Что ещё за США? – подозрительно переспросил Робертсон.

- А… Соединённые Штаты Америки… Зубовный оплот мирового империализма… Крысиное гнездо частного капитала, социального неравенства, расовой дискриминации…

- То есть они не входят в состав Великого Сверхшефства «НОУНИ»?

- Надеюсь, что и не войдут! – воскликнул Митяй. - Не хватало нам ещё воевать с инопланетянами!..

- Вам – это Миссии Ума и Сердца? – уточнил следователь.

- Что вы! – усмехнулся брат-идеолог. – Вся эта Миссия – пшик, жалкая выдумка нашего полубезумного командора, один из его авантюрных шагов на пути к удовлетворению неуемных амбиций… А мы – это Советский Союз!!!..

- Который, в свою очередь, входит в состав Великого Сверхшефства «НОУНИ»! – удовлетворённо кивнул Робертсон.

- Да не хочу я больше слышать про ваши чёртовы «НОУНИ»!!! – взревел Голубой. – Не смейте поганить светлое название моей Родины всякими грязными шефствами! Советский Союз – это величайшая и прекраснейшая в мире держава, страна победившего социализма, оплот мира и справедливости… - подчиняясь внезапному порыву, брат-идеолог вытянулся в струнку и заголосил: - СОЮЗ НЕРУШИМЫЙ РЕСПУБЛИК СВОБОДНЫХ…

Некоторое время следователь, прищурясь, глядел на блажащего Митяя, в патриотическом экстазе закатившего глаза. Затем его губы тронула кривая улыбка:

- Новый тактический ход, господин шпион? В сумасшедшего решили поиграть? Ну, что ж… Я вам не позавидую! Придётся вам познакомиться с нашим медицинским освидетельствованием… Я не уверен, что оно вам понравится…

Он нажал кнопку на столе, и в дверях вырос охранник.

- В психушку его! – приказал Робертсон.

Голубого подхватили под руки и резво выволокли в коридор.

- СЛА-А-А-АВЬСЯ-А, О-ОТЕ-Е-Е-ЕЧЕСТВО, НА-А-А-АШЕ-Е-Е СВО-ОБО-О-О-ДНОЕ… - затихая, донеслось оттуда.

- Давайте второго! – устало велел следователь, потирая виски.

 


[1] очевидно, Митяю пришла на ум строчка-рефрен из знаменитого в прежние годы стихотворения С. Маршака «Дом, который построил Джек»

[2] М.Ю. Лермонтов, «Мцыри»

Глава 6

Грузовой корабль вынырнул из облаков, и сидящие в пилотской кабине жадно прильнули к экрану: внизу простиралась довольно большая, густозаселенная планета.

- А здесь нет противовоздушной обороны? – с опаской спросил Петрович.

- Противовоздушной? – удивился Энди. – Думаю, нет… Зачем же обороняться от воздуха, когда им дышать надо!

- Да нет! – улыбнулся Энтони. – Мой друг имеет в виду – не атакуют ли здесь чужие космические корабли?

- Ну, что вы! – покачал головой заместитель директора курорта. – Прилетающие со всей Вселенной гости - это же основной источник дохода Бигемаса!

- Да, мы в курсе! – кивнул командор.

- Сто седьмая планета, конечно, чуть менее популярна, чем, скажем, сто пятая, где сконцентрирована основная масса игорных заведений, или девяносто восьмая, на которой располагается уникальный парк экстремальных развлечений… А здесь, по сути административный центр Бигемаса, правительственные учреждения, разное производство… Но, разумеется, тоже есть и казино, и публичные дома, и все что угодно для развлечения туристов. К тому же на сто седьмой самые дешевые в системе гостиницы – так что и сюда ежедневно прилетают миллионы кораблей…

- В районе офисной части есть свободные места на пятьсот седьмом и пятьсот девятом космодромах! - глядя на экран монитора, сообщил пилот. – Куда садимся?

- А вы знаете, где находится этот Особый отдел? – спросил Энтони.

- Понятия не имею!

- Я тоже! – покачал головой Энди. – Мы вообще нечасто посещаем эту планету…

- Хорошо! – решил командор. – Садимся на пятьсот девятом!

- Почему именно там?

- Ну… При отсутствии данных надо полагаться на интуицию…

Космодром оказался гигантским бетонным полем, уходящим чуть ли не за горизонт. Ежесекундно здесь садились и взлетали сотни кораблей самых разных форм и размеров. Чудовищный грохот и гул ощутимо ударил по ушам путешественников, как только открылся люк. Голубые в грузовом отсеке зашевелились и потянулись к выходу.

- Эээ… господин Лембент! – заместитель директора тронул командора за рукав, указав на массивную фигуру брата-просветителя в сверкающих доспехах. – Я бы порекомендовал вашему товарищу снять свой скафандр…

- Это еще почему? – окрысился мафиози.

- Ну, понимаете… на сто седьмой планете не принято носить высшую защиту… Не то чтобы законом это запрещалось, но просто вы будете привлекать к себе излишнее внимание… а, насколько я понимаю, наша эээ… операция имеет несколько другие цели… К тому же ваш скафандр настолько высокого качества, что это видно даже мне… а я, поверьте, очень далек от всего этого… Но это не может не бросаться в глаза… Я имею в виду, не только зевакам, но и спецслужбам!

- А, может быть, мне местный климат без скафандра не подходит! – не сдавался Рогацио.

- Нет! – улыбнулся Энди. – Такого не может быть! Уникальность системы Бигемаса состоит в том, что на нескольких десятках планет здесь созданы условия, пригодные для комфортного проживания. Все сделано для того, чтобы гости испытывали как можно менее неудобств. Кстати, с этой же целью основные планеты покрыты сетью станций, генерирующих сплошное лингвоизлучение – так что миллионы туристов могут понимать друг друга даже без лингвистических браслетов!

- Давай уж, старик, не капризничай, сними его! – попросил Энтони. – Ты же сам видишь, наш гид дело говорит!

- Хорошо! – сдался мафиози. – Снять сниму, но заберу его с собой!

- Да зачем же? – удивился командор.

- Мало ли! Вдруг до перестрелки дело дойдет!..

- Да как же ты его утащишь?!

- Ничего, ничего! – вступился за друга Ласвий. – Я ему помогу!

- И я! – добавил форвард, желающий поскорее локализовать заминку.

- Дело ваше! – махнул рукой Энтони, направляясь к выходу.

Наконец, вся спецгруппа покинула звездолет. Позади Рогацио, Трюнтель, Петрович и вынужденный присоединиться к ним Вертер тащили завернутый в брезент громоздкий скафандр, похожий сейчас на большую статую. Заместитель директора между тем устремился к видневшемуся невдалеке большому квадратному люку. Стоило ему приблизиться на несколько шагов, как металлические створки сами собой поднялись, открыв путешественникам уходящий вниз эскалатор.

Спуск под землю оказался довольно длинным, но наконец прибывшие гости попали на небольшую хорошо освещенную платформу. Откуда-то слышался монотонный гул, словно рядом нескончаемым потоком неслись поезда.

- Скоро за нами должно подойти автоматическое такси, - пояснил командору Энди. – Нужно решать, куда ехать.

- Такси? – удивился Энтони. – Я думал, это метро… А ничего, что нас двадцать человек? Мы все войдем?

- Надеюсь, - пожал плечами тот. – По крайней мере, при спуске на эскалаторе количество приезжих обычно учитывается. Лично мне доводилось сопровождать и гораздо большие группы туристов… правда, не на сто седьмую планету! Но не думаю, что здесь сервис хуже…

Словно в ответ на его слова из тоннеля вынырнуло транспортное средство размером с небольшой вагончик, но более приземистое и обтекаемое, похожее на серебристо-голубую сигару, движущуюся, как показалось членам Миссии Ума и Сердца, на магнитной подушке. Вся его верхняя половина была застекленной. Сигара плавно остановилась перед платформой, широкие двери мягко отъехали в сторону, открывая удобный вместительный салон.

- Ну, так какие у вас планы, господин Лембент? – снова спросил заместитель директора. – Вся идея нашей эээ… операции принадлежит исключительно вам – так что принимайте командование!

- Хорошо! – кивнул командор. – Прежде чем производить рекогносцировку, нам нужно найти какое-то временное пристанище… Вы говорили, здесь дешевые гостиницы…

- Ну, дешевые по меркам Бигемаса, - заметил Энди. – Так что чем быстрее мы отсюда уберемся, тем будет лучше. К сожалению, наши средства не безграничны!

- Если что, у меня есть кредитная карточка, - сказал Трюнтель. - Надеюсь, здесь все принимают…

- Спасибо, Ласвий! – кивнул Энтони. – Но в наши планы точно не входит лишняя задержка! А как вы думаете, здесь в принципе можно раздобыть форму этого Особого отдела, образцы документов, или просто какую-то информацию?

- В Бигемасе можно достать все! – улыбнулся заместитель директора. – Разумеется, в пределах имеющегося у вас количества астридия…

- Это местное платежное средство? – догадался командор.

- Да, - кивнул Энди. – Но честно вас предупрежу, приезжим местные банки меняют его по очень невыгодному курсу…

- А я слышал, что в Бигемасе на черном рынке ценятся различные высокотехнологичные устройства, особенно брендовые, - подал голос Трюнтель. – Или это выдумки?

- Нет, это правда! – ответил заместитель директора. – Я даже знаю одного местного торговца, который крутится в этом бизнесе… Пару раз я привозил к нему подрастратившихся клиентов нашего курорта, он им помог…

- У меня осталось переговорное устройство с «Золотого кольца», - Ласвий вытащил из кармана прибор. – Может быть, оно заинтересует вашего знакомого?

- Кстати, и у меня такое же осталось! – воскликнул Петрович. - И у Вертера должно быть…

- Да, - подтвердил брат-эстет. – Так что получается неплохой комплект!

- Ну, не знаю… - с сомнением покачал головой Энди. – Я в этих вещах не очень разбираюсь… но боюсь, что вряд ли вы удивите этим кого-то в Бигемасе…

- Жаль… - вздохнул Трюнтель. – А я слышал, что здесь ценятся все товары производства Великого Сверхшефства «НОУНИ»…

- Как вы сказали?! – напрягся заместитель директора. – Это действительно их изделие? Вы уверены?

- Абсолютно!

- Что ж… Это меняет дело! В любом случае, давайте нанесем визит моему знакомому… По крайней мере, уже есть, с чего начать разговор… Надеюсь, я не потерял его карточку! – порывшись в бумажнике, он извлек оттуда небольшой пластиковый прямоугольник и провел им через считывающее устройство такси. Двери с тихим шорохом закрылись, и вагончик плавно тронулся, быстро набирая скорость.

- Тоннель идет до самого города? – спросил Энтони.

- Нет, - улыбнулся Энди. – Это было бы слишком расточительно даже для богатого Бигемаса. – Только до конца космодрома. Тут ведь свой выход от каждой взлетно-посадочной площадки, а их очень много…

Словно в подтверждение этих слов вагончик вынырнул из-под земли и стремительно взмыл в небо. Оглянувшись, путешественники увидели, что вся территория на несколько километров вокруг космодрома подобно муравьиному гнезду изрыта ходами-тоннелями, откуда непрерывно выпрыгивали сотни летательных аппаратов разных размеров. Залетали под землю они, очевидно, с противоположной стороны.

- А столкновений здесь не бывает? – незаметно поежившись, поинтересовался Вертер.

- Ни разу о таком не слышали! – пожал плечами заместитель директора. – Все ведь управляется автоматикой…

Тем временем внизу заблестела водная гладь – такси пересекало неширокий пролив.

- Космодромы здесь всегда расположены на островах? – поинтересовался Трюнтель.

- Совсем не обязательно, - покачал головой Энди. – В прошлый раз, если мне не изменяет память, мы все время летели над сушей…

- Смотрите! – взволнованно указал вперед Петрович.

Все обернулись в указанном направлении и восхищенно замерли. На противоположном берегу пролива взорам путешественников открывался невероятный, фантастический мегаполис, во все стороны уходящий за горизонт. Ярко освещенный солнцем, он производил феерическое впечатление.

- Это и есть столица Бигемаса? – с уважением спросил командор.

- Ну, строго говоря, вся сто седьмая планета является как бы столицей… - пояснил заместитель директора.

- То есть… получается, этот город занимает всю планету?

- Ну, практически, да… Конечно, его районы перемежаются и зелеными зонами, и морями… А сейчас мы подлетаем к той его части, где сосредоточены все правительственные учреждения. К счастью, мой знакомый ведет дела как раз здесь…

- Мы летим к нему в офис? – уточнил Энтони.

- Не знаю, - пожал плечами Энди. – Он получил мой сигнал и передал в бортовой компьютер такси координаты, где сейчас находится. Бизнесмены вообще редко сидят на одном месте…

- Кстати… Чтобы мне правильно вести себя при разговоре с ним… Почему изделия этого вашего «НОУНИ» ценятся так высоко?

- Чур вас, господин Лембент! – поморщился заместитель директора. – Какое же оно наше? Оно скорее ваше! А мне совершенно не хочется попадать в застенки контрразведки за государственную измену!

- У вас что, война?

- Да уж… навроде войны снежинки с вулканом! – усмехнулся Энди. – Но официально Великое Сверхшефство «НОУНИ» считается злейшим врагом Бигемаса… в одностороннем порядке.

- Почему в одностороннем?

- Потому что вряд ли Великий шеф «НОУНИ» даже знает о существовании нашей системы… Но правительство раздувает и раздувает истерию, чтобы оправдывать постоянно растущие налоги на вооружение… Можно подумать, они действительно собираются ввязываться в схватку…

- А вдруг!

- Господин Лембент, я вас умоляю! – улыбнулся заместитель директора. – Может быть, в местном правительстве сидят и идиоты… но и они должны понимать, что какой бы здесь ни построили флот - случись что, его разметает один легкий патрульный катер Великого Сверхшефства «НОУНИ»… Потому что их технологии недосягаемо далеки не только от Бигемаса, но и от всей остальной Вселенной… Это, кстати, к вашему вопросу о том, почему их изделия так высоко ценятся…

- Но… Как, в таком случае пираты умудрились сбить наш звездолет? – удивился Энтони.

- Потому что это был не боевой корабль, а грузовик! – вздохнул Трюнтель. – К тому же очень старый… Кстати, я думаю, что это были не пираты, а как раз флот Бигемаса…

- Господа, господа, будьте добры, избавьте нас от этих подробностей! – взмолился Энди. – Поверьте, меньше знаешь – крепче спишь… Однако, судя по всему, мы почти на месте…

Такси действительно заложило крутой вираж и начало быстро снижаться, каким-то чудом избегая столкновения с тысячами других несущихся в разных направлениях летательных аппаратов. Еще через несколько секунд вагончик мягко опустился на крышу какого-то небоскреба.

Открылась дверь, и в салон словно вкатился маленький толстенький лысый человек, похожий на колобка.

- Господин Энди! – радостно воскликнул он, утирая платком румяное лоснящееся лицо. – Сколько лет, сколько зим! Давненько не показывались в наших краях!.. Ну, что на этот раз? С экскурсией или опять по делу?

- К сожалению, по делу… Вот, господин Смагглер, позвольте представить вам господина Лембента… Он с друзьями гостит на нашем курорте…

- Очень, очень приятно! – разулыбался толстяк, пожимая руку командора. – Ну, что ж… давайте сразу к делу! Время – астридий, как говорят у нас на сто седьмой. Что у вас есть интересного для меня, господин Лембент?

- Вот, - Энтони без лишних слов протянул ему переговорное устройство.

- Хм!.. Давайте, посмотрим! – тот бережно, двумя руками принял прибор, внимательно осмотрел его, затем, не скрывая удивления, прилепил к глазу какое-то оптическое приспособление и еще несколько секунд изучал вещицу через него, после чего уважительно посмотрел на командора. - Однако, господин Лембент! Я вижу, вы очень эээ… непростой турист! Не буду спрашивать, откуда у вас эта безделушка… в Бигемасе такое не принято… однако, скажу честно – это весьма эээ… ценная вещь! У вас только одна такая игрушка?

- Есть еще две, - ответил Энтони, принимая коммутаторы у Вертера и Петровича.

- Вот даже как! – Смагглер поцокал языком. – Ну, что же, господин Лембент… что называется, от вашего предложения просто невозможно отказаться! Что вы хотите за все?

- Двадцать комплектов обмундирования Особого отдела контрразведки Бигемаса, - спокойно ответил командор. – Плюс образцы удостоверений личности. В качестве бонуса готов принять еще схему их сектора…

- Однако, я недооценил вас, господин Лембент! – покачал головой торговец. – Вы не просто важный турист, а… Впрочем, все это меня совершенно не касается! Знаете, я могу свести вас с людьми, которые в состоянии помочь вам… но, боюсь, все ваши пожелания будет выполнить несколько эээ… затруднительно!..

- С чем именно могут возникнуть сложности?

- Ну… - словно взвешивая в руках переговорные устройства, задумался толстяк. – Пожалуй, на обмундирование этого хватит… Но чтобы купить контрразведку, вам нужно предложить что-то еще…

- Хорошо! – кивнул Энтони и обернулся к брату-идеологу. – Рогацио, дружище, а что, если показать господину Смагглеру твой скафандр?

- Э, братан, мы так не договаривались! – возмутился тот. – Я не для того его тащил!

- Ну, хотя бы просто показать! Чтобы получить представление о его ценности…

- Вы сказали, скафандр? – оживился торговец. – Настоящий?! То есть… Не хотите ли вы сказать, что эээ… того же эээ… производителя, что и эти замечательные приборы?

- Будьте уверены! – улыбнулся командор. – Рогацио, ну не жадничай, покажи!

- Да на здоровье! – усмехнулся тот, откидывая брезент. – За просмотр денег не берем!

- Бог ты мой! – ахнул Смагглер, падая на колени перед сверкающими доспехами и трепетно, словно к величайшей реликвии, прикасаясь к ним рукой. – Это же… этого же не может быть! Настоящая интеллектуальная высшая защита производства Великого Св… - он в страхе прикрыл ладонями рот, оглядывая пассажиров такси круглыми потрясенными глазами. - Но… как?! Ничего подобного в Бигемас еще никогда не попадало!

- Мы же договорились с вами не выяснять, как! – подмигнул ему Энтони. – Давайте ограничимся вопросом «сколько»!

- Сколько? – рассеянно пробормотал торговец, нежно, словно возлюбленную, гладя блестящую поверхность скафандра. – Да это же просто бесценная вещь! За нее вы сможете купить не только контрразведку, но и всю мафию Бигемаса!

- Мафию? – оживленно переспросил брат-просветитель. – Покупаю! Заверните!..

Глава 7

Сознание возвращалось медленно, словно нехотя, какими-то урывками. Слабые проблески наступали ненадолго, снова сменяясь кромешной темнотой. Но и за эти короткие всплески перед мысленным взором Сереги успевали пронестись обрывки каких-то то ли воспоминаний, то ли сновидений. Вот показался темный узкий коридор… впереди откуда-то выплыл белый мерцающий череп. Череп самодовольно улыбался, поблескивая стеклами очков. «Да это же Топтыгин!» - догадался Филозоф, и черная густая злость заклокотала в груди. Кулаки сами собой сжались, но это нервное напряжение снова отбросило сознание в черный колодец беспамятства.

Следующее видение не принесло облегчения. На этот раз брат-прогрессор был виден целиком… причем в образе отвратительного скелета. Длинными когтистыми пальцами посреди какой-то мрачной захламленной комнаты он пытался схватить отчаянно отбивающуюся от него девочку с золотистыми волосами. Филозоф рванулся изо всех сил и впился зубами в твердое костлявое горло ненавистного монстра. По подбородку неожиданно обильно потекла теплая кровь. Не задумываясь, откуда она взялась у скелета, Серега начал жадно глотать её, пока снова не провалился в темноту…

Через какое-то время появился Хлестаков со своим идиотским фонариком. Беззвучно шевеля губами, он светил прямо в глаза вице-командора. «Да убери ты его наконец!» - заорал тот, прикрываясь рукой, но слепящий свет удивительным образом проникал даже сквозь ладонь. От бессильного раздражения Серега даже застонал и… открыл глаза. Чтобы вновь зажмурить их! Море… океан ослепительного света окружал его, словно Филозоф плыл в фотонном потоке. «Уж не в раю ли я?» - вдруг пришла в голову мысль. Нет… непохоже… Там, по идее, не должно быть никаких ощущений, а здесь явным образом начинает давать о себе знать затекшая спина… и плечи…

Вице-командор снова осторожно, на один только миллиметр приоткрыл глаза. Через эту диафрагму ему удалось разглядеть, что море света существует не само по себе, а ярко освещает какое-то размытое помещение. Постепенно зрачки начали адаптироваться, окружающая обстановка стала приобретать четкость и деталировку. Через какое-то время, полностью открыв глаза, Филозоф наконец понял, что лежит на диване в маленькой комнатке, а яркий свет льется через большое окно, отражаясь в зеркальной двери. Напротив находился еще один такой же диван. Вообще вся обстановка очень напоминала купе спального вагона, если бы не удивительное овальное окно, больше похожее на иллюминатор. А, может быть, дерзкая затея Энтони и полет на «Золотом кольце» - не сон и не бред? Ну, конечно же, нет! От осознания этого Серега даже удивленно сел на диване. Как могут присниться такие отчетливые детали! Ким Ка-Линовский… Рыженькая… Ласвий Трюнтель… Миссия Ума и Сердца… Тяжеленный телевизор, который они вдвоем с Хлестаковым под градом снарядов тащили по трапу глайдера… Хлестаков, кидающийся на двери шлюза… Опять Хлестаков, в паре с Голубым рассказывающие какую-то нелепую полубредовую историю про похищение Машки Потрошительницы…

Неожиданно Филозоф отчетливо вспомнил все – все последние события. Карательную экспедицию на «Темпер»… Обыск помещений… Предупреждающую табличку и яркую вспышку! Он инстинктивно посмотрел на свою правую руку. Внутреннюю сторону ладони закрывала приклеенная лейкопластырем многослойная марлевая салфетка, пропитанная чем-то желтым. Серега сорвал повязку и обнаружил под ней довольно большой лопнувший волдырь от ожога. Теперь все окончательно встало на свои места!

Вице-командор застонал от бессильной ярости. Не на Митяя, не на Хлестакова – нет, на себя! Как же можно было настолько ступить, чтобы повестись на их россказни… И мало того что повестись – еще и начать действовать… причем самым идиотским способом из всех возможных! Ну, что теперь делать… эх… Глупость должна быть наказана… и она наказана!

Филозоф еще раз внимательно огляделся и сразу понял, где находится. Конечно же, на «Темпере»! Именно эту каюту он осматривал в поисках девочки… да, вот под эти диваны заглядывал, светя фонариком - ибо здесь было очень темно! Но откуда же сейчас столько света? В грузовом отсеке включили мощные прожектора? Не похоже… Серега выглянул в окно-иллюминатор и увидел синее небо, желтый песок, зеленеющую невдалеке растительность… Корабль явно находился не внутри «Золотого кольца», а на какой-то планете. Может быть, на Земле? Или уже в фирме «УДАВ»? Неужели он провел без сознания так много времени? И где все друзья?

Взгляд его упал на алюминиевый чайник, стоящий на маленьком столике возле окна. Внутри оказалось около полулитра воды. Осушив ее одним глотком, Филозоф обратил внимание на отчетливые следы зубов, покрывающие носик, и с усмешкой понял, что за кровь скелета жадно глотал, находясь в забытьи. Однако, если кто-то поил его - значит, на «Темпере» оставались люди!

Серега прислушался. Откуда-то изнутри корабля вроде бы раздавались какие-то звуки. Он неловко встал, покачнувшись на нетвердых еще ногах, приоткрыл дверь каюты и осторожно выглянул в коридор.

Прямо на него двигалась какая-то громоздкая блестящая деталь… точнее, не на него, а заворачивала в расположенный рядом открытый внешний люк. Судя по всему, ее тащили двое человек – первый уже находился на улице, а второй мельком показал только часть профиля и спину. Вернее, не показал, а… показала! Филозоф сразу понял, что это была девушка! Нежная шейка… длинные русые волосы, завязанные в хвостик… тонкие пальцы, с трудом удерживающие ношу… Но откуда она здесь?! Это была явно не Рыженькая и даже не Потрошительница – даже если небылицы Хлестакова и Голубого оказались бы правдой…

Дождавшись, пока незнакомка полностью выберется из корабля, вице-командор на цыпочках прокрался к люку и выглянул наружу. Солнце здесь светило еще ярче, чем через иллюминатор каюты, так что глаза сразу заслезились. Наконец, проморгавшись, Серега сумел оценить обстановку.

«Темпер» стоял на самом берегу моря, его корма находилась практически в воде. Ласковые волны плескались всего в каких-то двух десятках шагов от трапа. Узкая полоска песка возле корабля была загромождена какими-то устройствами, опутана шлангами и толстыми кабелями. Возле самой кромки волн возвышался прямоугольный агрегат размерами с микроавтобус. Одна его стенка была пока открыта, и внутри виднелась батарея каких-то пластин или сеток. Сверху из кожуха выходили два толстых гофрированных трубопровода. Один пока просто сиротливо смотрел в небо, второй, изогнувшись в виде интеграла, подсоединялся к следующей конструкции, напоминающей трехметровую бочку. Ее шпангоутный каркас был готов полностью, обечайка же пока собрана только наполовину. Как раз очередной сегмент, похожий на большой изогнутый лепесток, только что вытащили из корабля, как выяснилось, даже две девушки! В одной из них Филозоф вроде бы признал помощницу капитана «Золотого кольца», но вторая по-прежнему оставалась для него загадкой! Но что было еще удивительнее – на строительной площадке оказалась еще одна незнакомка! Держа наперевес, судя по всему, какое-то оружие, она прохаживалась вдоль кромки воды, зорко посматривая по сторонам. Первые две девушки перемолвились с ней парой фраз и начали деловито прилаживать на место новый «лепесток». Вскоре тоненько завыл электрический гайковерт.

Вице-командор удивленно покачал головой и переключил свое внимание туда, откуда Рыженькая с незнакомкой только что вытащили свою деталь. Это оказалось как раз то самое помещение в конце коридора, попытка попасть в которое в прошлый раз окончилась для него трагически! Но сейчас злополучная дверь была гостеприимно распахнута, изнутри доносилось басовитое гудение, звяканье и приглушенные голоса. Филозоф так же на цыпочках прошел по коридору и осторожно заглянул внутрь.

Довольно большой отсек был почти полностью заставлен всевозможным оборудованием. Единственное свободное место от входа до видневшейся в противоположном конце помещения массивной двери со значком радиоактивности сейчас было завалено готовыми «лепестками». Гудящий громоздкий автомат довольно быстро «выпекал» уже другие детали – тонкостенные фигурные цилиндры, очевидно, звенья какого-то трубопровода, которые периодически со звоном пружинисто падали на пол и весело раскатывались в разные стороны.

Сбоку от автомата перед небольшим дисплеем… сидела на табуретке четвертая девушка! Вот она уже была похожа на Машку, но со своей позиции Серега видел только ухо и толстую золотистую косу. Судя по всему, она набирала что-то под диктовку на клавиатуре.

- …двести пятьдесят шесть… запятая… десять… точка с запятой… - доносился откуда-то голос Топтыгина. – Сто сорок… запятая… сорок… точка с запятой… делай… энтер…

- Делай – в смысле «youdo»? – переспросила девушка, и Филозоф по голосу действительно узнал Потрошительницу. – Или просто «do»?

- Какая еще юда? – возмутился по-прежнему невидимый Бух. – Я тебе говорю: ДЕЛАЙ, а не дуду…

- А! – догадалась Машка. – Ты имеешь в виду «delay», задержка?

- Послушай, полиглотка, не умничай! – проворчал брат-прогрессор. – Просто пиши, что тебе говорят! Ну, не знаю я этот чертов английский, совершенно не знаю!

- Ну так взял бы да разработал для себя собственный язык программирования… по-русски! – усмехнулась Потрошительница. – И не будешь больше мучиться…

- Слууууушай! – восхищенно протянул Топтыгин. – Маша, да ты же умница! Черт побери… а ведь действительно! Такое элементарное решение… как это мне самому в голову не пришло?..

Вице-командор так залюбовался идиллической картиной, что совершенно не услышал легких шагов за спиной, и вздрогнул только в тот момент, когда что-то неприятно твердое ткнулось ему между лопаток.

- Попался, голубчик! – раздался сзади веселый голос с оттенком злорадства. – А ну, лапы вверх, и только попробуй шелохнуться! Маха! Иди скорее сюда! Я поймала его!..

Глава 8

Выбежав из тренажерного зала, Энтони с разбегу нырнул в пузырящийся ароматной пеной бассейн… попытался достать до дна, но безуспешно. Чередующиеся контрастные слои воды, теплые и обжигающе холодные, удивительным образом не перемешивающиеся, оказывали отличный взбадривающий эффект. Разгоряченные длительной тренировкой мышцы приятно ныли, по телу разливалась покалывающая энергия. Изнурительная нагрузка на диковинных инопланетных тренажерах не прошла даром – голова полностью освободилась от всех розовых соплей и переживаний прошлых дней, вновь стала чистой и ясной как прежде, мозг работал словно отлаженный и настроенный компьютер. Командор чувствовал себя полностью готовым к предстоящей операции. Сейчас прежде всего – дело… а к сладостной нежности и трепетному обожанию можно будет вернуться потом!

Сделав пару кувырков под водой, Энтони рывком вынырнул на поверхность. Вышколенный служитель отеля уже поджидал его возле бортика бассейна с необъятным полотенцем в руках. Рядом переминался с ноги на ногу взволнованный Петрович. Поймав вопросительный взгляд командора, он утвердительно кивнул.

Энтони быстро вытерся, позволил предупредительному лакею набросить себе на плечи банный халат и вслед за братом-физруком вышел в коридор.

- Все готово? – осторожно оглянувшись, спросил он.

- Да, - коротко ответил Петрович. – Ждем только твоей команды.

В большом лифте было довольно много постояльцев, поэтому разговор прервался. Наконец друзья добрались до своего роскошного номера на самом верхнем этаже отеля. Вертер и Ласвий Трюнтель, а также голубые во главе с Рэдом Энди находились там, переодеваясь в форму стального цвета с золотистыми перекрещенными молниями на петлицах. За застекленной стеной на посадочной площадке возвышался большой двухмоторный винтолет с такой же эмблемой на борту.

Навстречу вошедшим из кресла поднялся тип явно бандитской наружности, в темных очках и низко надвинутой на лоб шляпе.

- Меня зовут Конио, - представился он. – Мои люди уже ожидают на месте. Переодевайтесь, через двадцать три минуты мы должны быть там.

- С документами что-то удалось? – спросил Энтони.

- Надеюсь, обойдемся без них, - усмехнулся гость.

- Хорошо… а как насчет планов или схем?

- Не волнуйтесь… вас проведут, куда надо… Но дальше уже будете действовать сами…

- Договорились! – кивнул командор, быстро облачаясь в форму Особого отдела. – А винтолет настоящий или бутафория?

- У нас все настоящее! – подмигнул Конио, направляясь к выходу на площадку. – Но срок аренды не бесконечен… так что поторапливайтесь!

Не прошло и пяти минут, как вся команда была на борту. Затрещали лопасти, и тяжелая машина плавно взмыла в воздух.

- Какой у вас план, господин Лембент? – перекрикивая шум моторов, поинтересовался Энди.

- Если честно, я больше полагаюсь на экспромт, - признался тот. – Опасно планировать что-то, недостаточно зная обстановку… это может плохо кончиться!

- Однако, вы отчаянный человек! – покачал головой тот.

- Я знаю! – улыбнулся Энтони.

Полет продолжался недолго. Вскоре винтолет сделал круг и опустился на площадке возле неприметного среди таких же небоскребов серого здания без каких-либо архитектурных изысков.

- Прибыли! – сообщил Конио. – Я останусь здесь, а ваша первоочередная задача – без шума добраться до ворот. Там вас встретят мои люди… но учтите, что часовые вдоль дорожки – настоящие!

- Ну, что ж, друзья, - обратился командор к находящимся в салоне. – Вот и настал наш звездный час! Все должны осознавать, что мы задумали дерзкое и очень опасное дело… но дело благородное – ибо мы идем выручать из беды наших товарищей! Поэтому отбросим страхи и сомнения… вперед до конца! Выходи строиться! – он первым выпрыгнул на площадку. – Не забывайте, что мы сейчас не просто толпа, а военизированное подразделение! Становись в две шеренги!

Возникла небольшая заминка – ибо голубые были явно не знакомы с воинской дисциплиной. Однако Петрович, вымуштрованный на уроках НВП[1], быстро помог им разобраться с построением.

- Ну, что? Все готовы? – спросил Энтони. – Тогда нале-во! За мной шагом марш! Держим строй и стараемся не смотреть по сторонам! Никаких лишних движений!

Отряд довольно ровно двинулся по неширокой бетонной дорожке в направлении входа в здание. Часовые на башенках вдоль периметра посматривали на процессию довольно безразлично и никакого оживления не проявляли.

- Надеюсь, с пропусками этот Конио не обманул! – вздохнул шедший сразу вслед за командором в паре с Трюнтелем Вертер.

- Если вдруг какая заминка, спокойно разворачиваемся и уходим! – приказал Энтони. – Передайте назад по цепочке!

Здание контрразведки оказалось П-образным, с небольшим двориком, огороженным высокой стеной. Попасть внутрь можно было только через большие ворота, створки которых сейчас были широко открыты. Проход преграждался только шлагбаумом. Возле него дежурили двое часовых в тяжелом боевом обмундировании, в касках, и с висевшими на поясе бластерами. При приближении к воротам в одном из них друзья с облегчением узнали Рогацио!

- Стоять! – громко приказал мафиози, шагнув навстречу отряду. - Приготовить для проверки документы! – а затем, понизив голос, быстро заговорил: - Значит, так, братаны… Смена караула через пять минут… На все - про все у вас полчаса! Сейчас проходите во двор и поворачиваете к левому крылу… Заходите внутрь, не останавливаясь и не мешкая! Сразу идете через холл к лифту, там вас будет ждать человек с черной повязкой на рукаве… Ну, все… Удачи! – он незаметно хлопнул командора по плечу и громко крикнул своему напарнику: - Открыть проход!

Шлагбаум поднялся, и заговорщики быстро двинулись во двор. Путь до левого крыльца прошел без происшествий. В холле дежурили несколько охранников, но они не обратили на прибывшую группу особого внимания. Однако тут обнаружилась первая проблема – лифтов оказалось несколько, и возле них собралась довольно большая очередь. Энтони замешкался буквально на секунду, и тут кто-то крепко взял его за локоть. Это был человек в форме Особого отдела с черной повязкой!

- За мной! – тихо велел он и двинулся куда-то вглубь холла к открытым дверям еще одного лифта, судя по всему, служебного. Возле него стояли еще двое часовых, старательно смотрящих куда-то в сторону.

Отряд быстро втянулся в просторную кабину, створки закрылись, и лифт двинулся вверх.

- Мы едем на девяносто второй этаж, в отдел старшего ассерса Робертсона, - начал инструктировать командора их новый провожатый. – Он ведет дело задержанных на сто четвертой планете. Сейчас в коридоре стоят мои люди, вы их меняете, а мы сразу уходим. Дальше действуйте сами, но имейте в виду, - он посмотрел на часы, - что через тридцать две минуты очередная смена караула, и это будет уже настоящая охрана!

- Значит, вы не из контрразведки? – уточнил Энтони.

- Нет, - чуть улыбнулся провожатый, - мы - люди Конио, и на этом наша миссия заканчивается.

- Вы будете ждать нас во дворе или уже в винтолете?

- Нет, - покачал головой тот. – Мы уйдем совсем. Обратно вы выберетесь сами, а в винтолете вас сорок минут будут ждать только сам Конио с пилотом.

- Почему только сорок? – удивился Петрович. – Ваш босс ничего такого не говорил!

- Это было и не обязательно говорить! – нехорошо усмехнулся провожатый. - Потому что если вы не управитесь за полчаса, то уже и не выйдете отсюда никогда!..

В этот момент двери лифта открылись в небольшой холл, из которого расходились три коридора, перегороженных решетками. Возле каждой из них стояли по двое охранников.

- Первая смена! – тихо скомандовал провожатый.

Все шестеро часовых примкнули к отряду, а их место по приказу Энди заняли голубые. Процессия вслед за человеком в повязке двинулась в правый коридор. По пути заговорщикам встретились еще несколько решеток, возле которых произошли новые смены часовых. Наконец впереди показалась, судя по всему, нужная дверь.

- У этого ассерса есть приемная, секретарша? – поинтересовался Энтони.

- Есть, - кивнул провожатый. – Но сейчас ее вызвали в другое крыло здания, в почтовую службу… И продержат там не меньше тридцати минут…

В приемной произошла последняя смена караула.

- Ну, что ж! – сказал человек Конио. – На этом мы с вами прощаемся! Желаю удачи… и следите за временем!

- Так… - командор быстро огляделся. – Вертер и Ласвий, попытайтесь разобраться с сигнализацией и связью… Нужно сделать так, чтобы старший ассерс не смог подать тревогу! Петрович, ты будешь страховать дверь! Ну, а я… пошел знакомиться с господином Робертсоном!..

 


[1] Начальная военная подготовка – предмет, обязательный в советских школах

Глава 9

Следователь извлек из кармана белоснежный платок и аккуратно промокнул лоб.

- Итак… вы по-прежнему отказываетесь от дачи показаний? – повторил он. – Напоминаю, что это уже второй допрос… и поверьте, терпение Особого отдела не безгранично!

- Я уже много раз повторял вам, - сказал Г-МФ, устало потирая виски, - что не считаю вас органом, компетентным допрашивать меня!

- Напрасно, напрасно вы упрямитесь, господин Ка-Линовский, - протянул следователь. – Вы министр в своей фирме… а здесь вы даже не военнопленный, а просто схваченный шпион! Так что если вы не перестанете хорохориться и не начнете разговаривать по-хорошему… боюсь, нам придется применить к вам другие методы!

- Это вам дорого обойдется! – вскинул голову бывший капитан «Золотого кольца». – Когда флот ВАВ… а, может быть, даже, и самого Великого Сверхшефства «НОУНИ» будет здесь – мы с вами поменяемся местами!

- Послушайте, господин министр! – Робертсон вздохнул и снова промокнул лоб. – Ну, сколько уже можно нести этот детский лепет! Вы еще вчера все уши мне прожужжали неизбежным явлением спасительного флота… Сегодня чуда не произошло… теперь, очевидно, ждем завтра? Интересно, вы сами-то верите в этот бред? Может быть, вы лично знакомы с самим Великим шефом «НОУНИ»? Может быть, он собственной персоной примчится в Бигемас, чтобы спасти вас?

- Представьте себе, знаком! – усмехнулся Г-МФ. – Но Великому шефу вовсе не обязательно мчаться сюда лично… ему достаточно щелкнуть пальцами, чтобы Бигемаса просто не стало!

- Вы все больше и больше разочаровываете меня, господин Ка-Линовский! – вздохнул следователь. – Знаете, ещё немного – и я направлю вас вслед за вашим компаньоном Голубым Митяем на психиатрическое освидетельствование! А хотите, я обрисую вам реальное положение вещей?

- Извольте! – пожал плечами Г-МФ.

- А положение такое, - самодовольно улыбнулся Робертсон, - что Великий шеф «НОУНИ» никогда не слышал не только о вас лично, но и о вашей никчемной фирме! Да, я знаю, что вы находитесь под их патронажем… но, скорее всего, вами занимается какой-нибудь девятнадцатый помощник заместителя младшего клерка из какого-нибудь тысяча девятисотого департамента колоний… Поэтому никакой флот вам на помощь не придет! Как вам такой расклад?

- Но в таком случае вы же сами себе противоречите, – заметил Г-МФ, - называя меня шпионом Великого Сверхшефства «НОУНИ»!

- Ну, откровенно говоря, на самом деле я не считаю вас конкретно их шпионом! – признался следователь, снова поднося платок ко лбу. – Знаете ли, на мой взгляд, недооценка противника – не лучшая тактика. Поэтому я сильно сомневаюсь, что кто-то из Великих послал на спецзадание таких, извиняюсь, идиотов, как вы с этим вашим поющим гимны Голубым Митяем! Скорее всего, вы – агенты кого-то из мелких шефов… типа Моозика или Руле… Но какая разница… все они – одного поля ягоды, прихвостни этой вашей пронырливой ВАВ… А заправляет там Великое Сверхшефство «НОУНИ»… Поэтому в общих чертах я себе нисколько не противоречу… Ну, как, вам мои рассуждения с точки зрения логики?

- Даже если и так, - пожал плечами пленник. – Не вижу смысла спорить… Но в любом случае, если мне на помощь придет флот не Великого шефа «НОУНИ», а, как вы предположили, пусть даже шефа Моозика – вам от этого легче не станет!

- А вот здесь вы ошибаетесь, дорогой господин Ка-Линовский! – хищно оскалился Робертсон. – Вы не представляете, насколько вы ошибаетесь!

- То есть… Я правильно понял?.. – Г-МФ удивленно посмотрел на собеседника. – Что, захватив где-то непонятным образом космический крейсер и сумев с его помощью подстрелить мой старый грузовик, вы почувствовали в себе силы потягаться с кем-то из шефов Вселенной?

- Не захватили, господин министр! – следователь расплылся в сладчайшей улыбке. – В том-то и дело, что не захватили, а построили! И не один крейсер, а целый стратегический флот! Да-да, не удивляйтесь! Вы там в своей ВАВ здорово недооценили потенциал Бигемаса… и очень скоро горько пожалеете об этом!

- Черт побери, хотелось бы мне посмотреть на этот ваш стратегический флот, способный разгромить объединенные силы Ассоциации! – деланно изумился Ким Ка-Линовский.

- Или просто совершить бросок к системе Флип, смести жиденькую охрану и оккупировать девятую планету… - словно вскользь бросил Робертсон.

- Как вы сказали? – теперь Г-МФ удивился по-настоящему. – Я не ослышался? Флип?! Детский курорт? Но… зачем?! Вам что, своего морского песочка мало?

- Ох, какой же вы никудышный шпион, господин министр! – вздохнул следователь. – Просто удивляюсь, кому пришла в голову идея отправить вас на задание! Вам уже разжевали и положили в рот всю сверхсекретную информацию… а вы все равно не можете понять! Конечно, мы не можем уничтожить систему Флип щелчком пальцев… Но в состоянии сделать это более сложным способом…

- Вы с ума сошли! – в ужасе воскликнул Ка-Линовский. – Уничтожить Флип?! Но там же отдыхают миллиарды детей со всей Вселенной!

- О! – самодовольно поднял палец Робертсон. – Неужели мне наконец удалось втолковать идею даже вам!..

- Но это же… это же безумие! – схватился за голову Г-МФ. – Что вам это даст?! Взорвав Флип, вы уж точно обратите на себя внимание Великого шефа «НОУНИ»!..

- Ну, сразу взрывать систему никто не собирается, - пожал плечами следователь. – Однако, как вы справедливо заметили, миллиарды детей со всей Вселенной, сидящие на большой бомбе – это, согласитесь, хороший козырь при общении… точнее, будем называть вещи своими именами, торге с вашей ВАВ, а? Как вы считаете, господин министр?

- Я считаю это чудовищным! – опустил голову Ка-Линовский. – Однако не понимаю, какой вам резон был рассказывать мне все это? А вдруг я на самом деле шпион?

- Резон в том, чтобы вы поняли: Бигемас недооценивать больше нельзя! И начали, наконец, сотрудничать! А то, что вы шпион, меня нисколько не пугает и не смущает, господин министр! Все равно вы никогда не сможете вынести полученную информацию из этого здания! Ибо никто не прилетит сюда и не спасет вас! – Робертсон в который уже раз промокнул лоб. – Проклятие! Да что такое с кондиционерами?! – он возмущенно нажал какую-то кнопку на столе.

Ничего не произошло.

Он нажал вторую, третью кнопку.

Тот же эффект.

Заметно рассердившись, следователь начал уже с силой хлопать ладонью по всем кнопкам подряд.

Никакого результата.

Быстро оценив ситуацию, Г-МФ сделал осторожный шаг в сторону двери. Однако этот маневр не остался незамеченным.

- Стоять! – крикнул Робертсон, вскакивая из-за стола и выхватывая откуда-то небольшой бластер. – Лицом к стене, руки за голову! Я не шучу, господин Ка-Линовский! Малейшее движение – и… - он подошел к двери и распахнул ее.

В следующее мгновение бластер вылетел из руки следователя, а самого его довольно грубо втолкнули обратно в кабинет.

- Что ты позволяешь себе, солдат?! – визгливо закричал Робертсон. – Ты пьян, что ли? Я – старший ассерс!

- Тихо, ассерс, - в кабинет, поморщившись, вошел Энтони в форме Особого отдела. – Что вы кричите, как забеременевшая первокурсница! Аж в ушах зазвенело!

- Господин Лембент!!! – воскликнул Г-МФ, устремляясь ему навстречу. – Боже, как я рад вас видеть!!!

Тем временем следователь, воспользовавшись моментом, опрометью выбежал из кабинета… а через секунду, двигаясь спиной вперед, почти с той же скоростью вбежал обратно, оступился и неловко плюхнулся на задницу.

- Извини, дед! – заглянул в дверь Петрович, отряхивая ладони. – Но больше так не делай, ладно?

- Кто вы такие?! – заверещал ассерс, сидя на полу. – На каком основании вы ворвались в мой кабинет?!

- Позвольте представить вам господина Лембента, - торжественно объявил Г-МФ, - командующего ударным флотом быстрого реагирования Великого Сверхшефства «НОУНИ» и по совместительству моего хорошего друга! Скажите, господин командор, - он повернулся к своему спасителю и подмигнул ему, - весь ваш флот уже здесь?

- Зачем? – принял игру Энтони. – Вполне хватило одной эскадры…

- И как идет операция?

- В плановом порядке, - пожал плечами командор. – Армии Бигемаса больше не существует… Основные правительственные учреждения захвачены или ликвидированы… В настоящее время идет эвакуация гражданского населения. Шеф все-таки решил окончательно покончить с этим осиным гнездом… Кстати, - он посмотрел на часы, - через семнадцать минут это здание взлетит на воздух… нам надо поторопиться! Где ваши товарищи?

- Я не в курсе, - покачал головой Г-МФ. – Меня держали в одиночной камере… Но думаю, господин ассерс знает…

- Ассерс, где остальные двое задержанных на сто четвертой планете? –Энтони повернулся ко все еще сидящему на полу испуганному следователю.

- Блюминг в камере, - залепетал тот, - а Голубой… эээ…

- Что с ним?!

- Его отправили в психиатрическую клинику…

- Что?! – взревел командор. – Вы пытали его?!

- Клянусь, нет! – Робертсон прижал руки к груди. – Я даже толком не допросил его! Он сразу проявлял признаки эээ… неадекватности…

- Ну, да… для постороннего это, пожалуй, выглядит именно так, – кивнул Энтони. – Хорошо, с ним разберемся чуть позже… А сейчас давайте сюда второго, да поживее! Помните, что у вас осталось уже только пятнадцать минут!

Старший ассерс резво вскочил на ноги, словно мальчик, подбежал к столу и нажал одну из кнопок.

- Так не работает же! – растерянно пробормотал он.

- Ах, да! – командор выглянул в приемную. – Вер, включи на минуту связь!

На столе у Робертсона загорелась лампочка.

- Блюминга на допрос, срочно! – торопливо выкрикнул он в переговорное устройство. – Поднимайте на служебном лифте!

- Далеко находится эта ваша психиатрическая клиника? – спросил Энтони.

- Нет… в этой же части города!

- С воздуха найти её сможете?

- Я… я постараюсь!

В это время в приемной послышался шум, и двое запыхавшихся охранников чуть ли не на руках внесли в кабинет испуганного и растерянного Блюминга.

- Вы свободны, - отпустил солдат командор и обернулся к следователю. – На выход, господин ассерс! Вы идете первым! Напоминаю, что до взрыва осталось всего девять минут. Поэтому не советую тратить время на глупости. Все равно вся охрана здания заменена моими старфайтерами. Вперед!

В приемной Рэд Энди сделал было попытку броситься к Блюмингу, но Энтони жестом остановил его порыв. Процессия, возглавляемая Робертсоном, быстро двинулась по коридору, вбирая в себя часовых возле решеток.

До лифтового холла дошли без эксцессов, однако тут у следователя сдали нервы.

- Солдаты, хватайте их! – завопил он, падая на пол. – Это враги Бигемаса!!!

- Вставайте, вставайте, ассерс! – командор легонько пнул его в бок. – Я же предупреждал вас – солдат Бигемаса больше нет… как скоро не станет и самого Бигемаса! Так что своими выкрутасами вы лишь отняли у себя лишнюю минуту! Если она будет стоить вам жизни – не обижайтесь на меня!

- Простите, простите, господин командор! – залепетал тот, на четвереньках вползая в лифт. – Клянусь, больше такого не повторится!

Дальнейший путь через нижний холл и двор прошел спокойно. Лишь возле шлагбаума внушительный вид тяжеловооруженных часовых, очевидно, всколыхнул в Робертсоне слабую надежду.

- Скажите… вы солдаты, или… как?.. – осторожно спросил он.

- Не или как а еле как! – подмигнул ему Рогацио. – Шагай, давай, не задерживайся!

Это окончательно сломило волю старшего ассерса. Понуро опустив голову, он двинулся к винтолету.

Погрузка прошла без происшествий. Затрещали лопасти, и тяжелая машина взмыла в воздух.

- Ну что, все удачно? – спросил Конио. – Сразу на космодром?

- К сожалению, нет! – вздохнул Энтони. – Придется заглянуть еще в психиатрическую клинику… Старик объяснит вам, где это…

- Да я и так знаю! – кивнул бигемасский мафиози, направляясь к пилоту.

- Ах, господин Лембент! – Г-МФ, не удержавшись, обнял командора. – Вы не представляете, как я вам благодарен! Отныне я – ваш бесконечный должник!

- Ну, полноте, полноте, господин Ка-Линовский! – Энтони ободряюще похлопал того по спине. – Вы бы на моем месте наверняка поступили так же!

- Безусловно! – от чувств глаза министра физкультуры и спорта слегка увлажнились. – Клянусь вам, если мне только представится повод спасти вашу жизнь…

- Очень надеюсь, что этого не потребуется! – усмехнулся командор.

Психиатрическая клиника оказалась комплексом приземистых зданий грязно-желтого цвета, окруженных высокой стеной с колючей проволокой наверху. Вдоль периметра располагались несколько охранных вышек. Вход в комплекс был организован через такие же массивные ворота, как и во дворе контрразведки, только здесь наглухо закрытые. Однако винтолет совершил посадку сразу внутри территории, на площадке возле главного корпуса. Немногочисленные часовые, охранявшие вход и холл, безмолвно пропустили подразделение Особого отдела во главе со старшим ассерсом.

- Прежде всего я хорошенько дам Митяю по шее! – заявил Рогацио, пока они шли по длинному коридору к приемной.

- Хорошо! – улыбнулся командор.

Главный врач клиники был чрезвычайно удивлен, когда к нему в кабинет ворвался целый отряд.

- В чем дело, господин Робертсон? – испуганно воскликнул он, вскакивая из-за стола.

- Где тот задержанный, которого вам направили вчера? – быстро спросил следователь. – Ну, который все время пел?

- Помню, помню! Голубой Митяй, верно?

- Да, да, именно он!

- Так сбежал он, господин Робертсон! – сокрушенно вздохнул главный врач. – Еще ночью сбежал! Я сегодня утром первым делом направил вам рапорт, но он, очевидно, до вас еще не дошел…

Энтони устало опустился на стул.         

Глава 10

Вице-командор Миссии Ума и Сердца сидел на перевернутом ведре в тени бочки-ресивера, привалясь спиной и затылком к её прохладной поверхности, и, казалось, дремал. Однако сквозь полуприкрытые веки он успевал и зорко озирать пляж, и следить за показаниями многочисленных манометров и газоанализаторов, но главное - любоваться девушками, которые с визгом и смехом плескались неподалеку в теплых волнах. Все четверо были одеты в одинаковые мини-купальники почти телесного цвета, которые Топтыгин в благодарность за помощь соткал для них на своем чудо-аппарате из специально синтезированного эластичного волокна.

Тяжелый разрядник стоял, прислоненный к ресиверу, больше для проформы, ибо в случае появления на горизонте Хлестакова Филозоф намеревался удавить гаденыша голыми руками.

Послышался негромкий треск, и из-за кромки леса вынырнул легкий прогулочный винтолет. Сделав над пляжем маленький круг, он опустился рядом с «Темпером». Из салона выпрыгнули двое совсем молоденьких голубых в форме обслуги курорта и направились в сторону Сереги. Один был высокий и стройный, с хорошей, почти атлетической фигурой, второй – крепенький, коренастый, слегка женоподобный, с небольшим брюшком. Прекрасные купальщицы не вызвали у гостей никакого интереса, их откровенные взгляды были явно направлены на вице-командора.

- Вот это парень! – громко и восхищенно сказал толстенький своему напарнику. – Ты бы хотел остаться с ним навсегда?

- Еще бы! – мечтательно вздохнул тот. – Эй, крепыш! – крикнул он. – Как насчет того, чтобы стать нашим другом, а?

- Я могу не то чтобы стать… но для начала просто встать… - лениво пробормотал Филозоф. – Правда, тогда вы оба ляжете… Надолго… Как, устраивает?

- Э, не, тогда лучше сиди! – пробормотал высокий. – Вообще-то мы по делу! Вот, наш директор передал пакет для вас!

- Ну, давай! – Серега протянул руку.

- А ты точно не будешь вставать? – боязливо уточнил толстенький.

- Да не буду, не буду, не бойтесь! – усмехнулся вице-командор. - Солдат ребенка не обидит!

- Нам велели немного подождать! – сообщил высокий, вручая ему большой тяжелый конверт. – Типа, вдруг вам что-то понадобится. Мы будем тут, возле винтолета…

- Хорошо, - кивнул Филозоф, изучая передаточную надпись. – Эй, Бух! – крикнул он. – Иди сюда!

- Чего тебе? – спросил брат-прогрессор, вылезая откуда-то из недр «Темпера». Бинтов на нем больше не было, да и синяки стали побледнее, однако теперь и руки, и лицо Топтыгина были вымазаны мазутом.

- Пляши, тебе письмо! – объявил Серега. – Судя по всему, от шефа!

- Тут что, межпланетная почта есть? – удивился Бух. – Ну, достань, прочитай – видишь, у меня руки грязные!

Филозоф пожал плечами и вскрыл конверт. Внутри оказалась большая, сложенная в несколько слоев карта и один листочек, исписанный размашистым почерком Энтони.

- Привет тебе, брат мой, прогрессор, - начал читать вице-командор. – И Сереге тоже передай, надеюсь, он уже очнулся! А если еще нет – щелкни его по носу, наверняка притворяется, лишь бы тебе не помогать! Рыженькой же скажи, что свое обещание я выполнил. А сам господин Ка-Линовский шлет ей горячий поцелуй… так что можешь и его передать, на твое усмотрение.

Что касается основной нашей задачи, к сожалению, она пока не выполнена по вине одного чрезвычайно шустрого товарища. Не будем говорить, кого именно… ибо все и так знают, что это Митяй. В общем, пока мы его не нашли, в связи с чем вынуждены задержаться на сто седьмой планете.

Но проблема в том, что наши голубые друзья больше не могут ждать… ну, или не хотят - что, в сущности не меняет дела. В общем, после первой нашей операции тут немного шумно, и они боятся задержаться еще хотя бы на день. Ну, в принципе, я их понимаю. В любом случае, сегодня они возвращаются к себе, таким образом оставляя нас без транспорта.

Так что как закончите заправку, давайте, потихоньку подруливайте сюда. Садитесь в районе пятьсот девятого космодрома. Он находится на маленьком острове, я отметил все на прилагаемой карте. Только опускайтесь не на саму площадку, чтобы ни с кем не столкнуться, а неподалеку. Там рядом как раз есть очень удобное плато. После посадки никаких действий не предпринимайте, ждите моих указаний. За островом следят наши друзья, так что о вашем прибытии нас известят.

Ну, вот и все! Всем привет от членов Миссии Ума и Сердца, а так же от Ласвия и Ка-Линовского! Надеюсь, до скорой встречи!

- Все? – спросил Топтыгин.

- Все, - кивнул Филозоф, на всякий случай переворачивая листок.

- Ну, и что ты думаешь по этому поводу?

- У тебя тоже создалось впечатление, что там жарковато?

- Да… Конечно, командор явно хочет успокоить нас… Но, боюсь, там не все гладко… - Бух задумчиво потер переносицу.

- А что у нас с заправкой?

- Примерно половина есть… До сто седьмой планеты и обратно точно хватит… Заберем ребят, вернемся и спокойно закончим…

- Что ж, брат, тут я полностью согласен с тобой! – вице-командор пружинисто поднялся на ноги. – Я пошел звать девчонок!

Однако купальщицы уже сами двигались к берегу. Впереди, поднимая высокие брызги, с озабоченным видом быстро вышагивала Потрошительница.

- Что-то случилось? – чуть запыхавшись, спросила она. – Вам привезли какое-то письмо? Не от Энтони?

- От него! – кивнул Серега, протягивая девушке листок.

Машка аккуратно взяла мокрыми пальчиками бумагу за краешки и пробежала глазами короткий текст.

- Слушайте, надо лететь туда немедленно! – в волнении воскликнула она, закончив чтение.

- Удивительно, как наши мнения совпадают! – сказал Филозоф. - Мы тоже так решили

- Хорошо! – Потрошительница обернулась к подругам. – Девчонки, быстро все на борт! Мы взлетаем!

- Письмо, да? – в волнении спросила Рыженькая, подходя. – Про моего шефа ничего нет?

- Есть, есть, с ним все в порядке! – успокоила ее Машка. – Он шлет тебе горячий поцелуй… вон через него! – хихикнув, она указала пальчиком на Буха.

- Ах, спасибо, милый! – помощница капитана вихрем подскочила к оторопевшему брату-прогрессору и чмокнула его в чумазую щеку.

- Так, что будем делать с оборудованием? – больше для того, чтобы вывести товарища из ступора, спросил Серега. – Разбирать?

- Эээ… нет, что ты! – обрел дар речи Топтыгин. – Во-первых, это долго… Во-вторых, мы же потом вернемся сюда для дозаправки! Пойдем, поможешь мне отсоединить кабеля и шланги, чтобы побыстрее!

Наконец подготовительный момент был закончен. Когда братья-миссионеры поднялись на борт, девушки уже переоделись и чинно сидели в общей каюте.

- Пристегнитесь! – крикнул Филозоф, поднимая трап.

- Не понял… - раздался растерянный голос Буха, топтавшегося возле закрытой двери пилотской кабины.

- Что случилось? – спросил Серега.

- Да замок что-то заело… Сейчас, сейчас… - Топтыгин лихорадочно нажимал какие-то кнопки на своем калькуляторе.

- А ну-ка, дай я попробую! – вице-командор ухватился за ручку и с силой дернул дверь так, что вздрогнула переборка.

- Занято! – раздался из кабины противный голос. – Чавой ломитесь? Соблюдайте очередь!

- Додек, ты, что ли? – ахнул потрясенный Бух.

- Нет! – голос завыл. – Это не я… Это мой призрак! Я пришел, чтобы забрать ваши души!

- Слушай, ты, клоун! – зарычал Филозоф, сжимая кулаки. – Чтобы вышибить эту дверь, мне понадобится две минуты! Чтобы вышибить тебе мозги – две секунды! Но поверь, я постараюсь растянуть твое удовольствие!

- Только учти, - заметил Хлестаков, - что пока ты будешь вышибать дверь, здесь не останется ни одного целого прибора! И никуда вы не полетите! И никто не спасет вашего в очередной раз облажавшегося неудачника командора! – он всхлипнул.

- Хорошо, хорошо! – пошел на попятную брат-прогрессор. – Скажи, что ты хочешь!

- А вот наконец-то на борт захваченного корабля прибыл профессиональный переговорщик! – Додек явно упивался моментом. – Что ж… Первое мое требование несложное! Пачку «Мальборо» и бутылку лучшего шотландского виски! А пока каждый час я буду убивать по одному заложнику!!! - истерически завопил он. – Точнее, по одному прибору!

- Слушай, ты! – Серега тяжело шлепнул ладонью по двери. – Если ты не прекратишь паясничать, я не пожалею никаких приборов, и Бух меня не остановит! Понял, нет?

- Значит, вот так, да? – задумчиво протянул Хлестаков. – Значит, вы уже готовы перейти ко второй фазе переговоров? Ну, что же… Сами настояли… А условия у меня простые! Можно сказать, стандартные условия…

- Ну? – нетерпеливо спросил Топтыгин.

- Баранки гну! Что, ни одного фильма про террористов не смотрели? Короче, миллион долларов и вертолет! Так… вертолет вижу… Вон, на бережку стоит… Ну, чешите в банк за бабками!

- Бух, отойди в сторону! – зарычал Филозоф. – Взлетим как-нибудь и без приборов!

- Тихо, тихо, бугай! – прикрикнул из-за двери Додек. – Сразу бы сказал, что ты нищий голодранец… счета в банке не имеешь… Эх, ладно… вам повезло, что я сегодня добрый! Уговорили! Так и быть - за миллион долларов я покупаю у вас бабу!

- Нет! – быстро ответил брат-прогрессор, который уже давно начал подозревать, к чему идет дело.

- Что значит, нет? – возмутился Хлестаков. – Это попытка обмана! Граждане присяжные, перед вами мошенники! Они пытаются всех надуть! Я лично видел – у них баб целых четыре штуки! Не многовато ли для двоих, а? Это, извиняюсь за каламбур насчет вашей идиотской Миссии, ни уму, ни сердцу! Не по-божески, братья-монахи, не по-божески! Ведь бог, между прочим, велел делиться!

- Додек, кончай комедию ломать! – устало вздохнул Бух. – Давай, договоримся по-хорошему! Даже если ты успеешь разбить все приборы, тебе от этого что, легче станет? Ты представляешь, что с тобой сделает Серега?

- Согласен, чувак! Давай по-хорошему! – неожиданно легко сдался тот, заговорив нормальным деловым тоном. - Присылай сюда Потрошительницу, и через десять минут можете лететь, куда хотите! Ни от кого ничего не убудет, и разойдемся как в море корабли!

- Так, Топтыгин, все! – страшным голосом сказал Филозоф. – Если ты слабонервный, лучше уйди в каюту! Сейчас здесь будет море крови и брызги мозговой ткани! А приборы восстановим!

- Бедный командор! – всхлипнул из-за двери Хлестаков. – Он был еще так молод! Мог прожить такую яркую жизнь!..

- Пустите меня! – раздался вдруг сзади звенящий от напряжения голос.

Серега с Бухом резко обернулись. В коридоре, нервно стиснув руки, стояла Машка. Щеки её пылали лихорадочным румянцем, глаза казались невидящими.

- Что… что ты сказала? – растерянно переспросил брат-прогрессор.

- Я сказала: пустите меня! – повторила девушка. – Я… я пойду… туда!

- Ты с ума сошла! – воскликнул Топтыгин. – Это невозможно! Ты понимаешь, что он с тобой сделает?!

- Сейчас это не важно! – тряхнула челкой Потрошительница. – Уйди с дороги! Не тяни время!

- Нет уж, сестренка! – сказал Серега. – Извини, но мимо меня ты не пройдешь! Поверь, я очень ценю твой благородный порыв, но… командору такая жертва точно не нужна!

- Пусти меня! – снова повторила Машка и в раздражении даже топнула ножкой. – Как ты не понимаешь? Мы должны спасти Энтони… и при этом никакие жертвы не могут быть слишком большими!

- Но не ценой такого… предательства! – воскликнул Филозоф.

- Предательство сейчас совершаешь ты! – глаза Потрошительницы увлажнились. – Откуда ты знаешь… может быть, промедление даже в десять минут будет стоить ему… - губы ее болезненно скривились, было заметно, что девушка еле сдерживает рыдания. – Слушай… пусти меня… пожалуйста!..

- Чувак, делай, что баба говорит! – глумливо крикнул Хлестаков. – Бабу не обманешь, она сердцем видит![1]

Вице-командор привалился спиной к стене и в отчаянии закрыл лицо руками. Машка протиснулась мимо него и шагнула к двери пилотской кабины.

- Открывай! – натянутым голосом сказала она. – Я пришла!

- Э, нет, красавица, так не пойдет! – возразил Додек. – Пускай головорез свалит отсюда! Да и юродивый тоже… А, ну, оба в конец коридора! Быстро!!! Потом подойдете, если захотите… Я постараюсь сделать все так, чтобы вам слышно было! А сейчас валите, валите, я в глазок смотрю, мне все видно!

- Идите! – Потрошительница с мольбой обернулась к друзьям. – Чем быстрее все… это кончится, тем быстрее мы сможем улететь!

Филозоф застонал и, пошатываясь, двинулся в сторону производственного отсека. Бух тоже сделал было пару шагов в том же направлении, но вдруг вернулся и неожиданно взял девушку за руку. Машка вздрогнула и рефлекторно попыталась вырваться, но тут почувствовала, что в ее ладонь лег какой-то предмет цилиндрической формы. Опустив глаза, она поняла, что это рукоятка длинной остро заточенной отвертки, и машинально спрятала её в рукав блузки.

В следующую секунду дверь пилотской кабины резко открылась, высунувшийся оттуда на мгновение Хлестаков цепко схватил тихо ойкнувшую от неожиданности Потрошительницу за другую руку и рывком втащил внутрь. Успевший дойти только до середины коридора Филозоф рванулся было назад, но дверь захлопнулась перед самым его носом.

- Хорошая попытка, спортсмен! – захохотал Додек. - Не останавливайся на достигнутом! И кроме штанги займись легкой атлетикой! Может быть, в следующий раз тебе повезет! Ну, а сейчас засекайте десять минут!..

Вице-командор заскрипел зубами и обхватил голову руками. Топтыгин отчего-то зажмурился и прикрыл ладонями уши, с ужасом ожидая услышать неизбежный девичий крик…

Крик действительно раздался, и очень скоро… точнее, даже не крик, а кошмарный нечеловеческий вопль… дикий звериный рев! Дверь открылась, и оттуда выскользнула белая как мел Машка. Губы ее дрожали, в глазах плескался ужас. Брат-прогрессор инстинктивно шагнул ей навстречу. Потрошительница, пошатнувшись, с размаху уткнулась лицом ему в грудь и вдруг отчаянно разрыдалась.

Чуть не сбив обоих с ног, Серега как ураган ворвался в пилотскую кабину.

Глазам его предстала живописная картина. Половой агрессор со спущенными до колен штанами, зажимая обеими руками промежность, с воем катался по полу. Между его плотно сжатыми пальцами быстро просачивалась кровь.

Несколько секунд Филозоф с удивлением наблюдал за происходящим, а затем коротко размахнулся и сильно врезал ногой, стараясь попасть в темечко. Вой резко оборвался, словно кто-то выключил звук.

В коридоре тем временем Топтыгин неловко гладил плачущую девушку по спине.

- Этот гад не успел тебя… обидеть? – тихо спросил он.

- Нет… - всхлипывая, покачала головой Потрошительница. – Только он… расстегнул ширинку… как я сразу… прямо туда… Господи, но я так испугалась… так испугалась!..

- Ты молодец, Маша, ты просто молодец! Честное слово, командор будет тобой гордиться!

- Не вздумай рассказать ему об этом! – та подняла на Буха залитые слезами глаза.

- Хорошо, хорошо! Все будет только так, как ты захочешь! – пообещал брат-прогрессор.

В это время Серега выволок в коридор за шиворот бесчувственное тело Хлестакова. По полу за ним тянулся широкий размазанный кровавый след. Девушка испуганно посторонилась.

Бросив свою ношу возле выхода, Филозоф открыл люк и выглянул наружу.

- Эй, голубые! – крикнул он плещущейся возле винтолета парочке. – Идите сюда! Вам все еще нужен третий друг?

- О! – радостно улыбнулся высокий. – Ты передумал? А драться не будешь?

- Драться я не буду! – пообещал вице-командор. – Наоборот! Хочу сделать вам подарок! Вот! – он брезгливо, словно кучу навоза, пихнул ногой тело полового агрессора и сбросил его на горячий песок.

- Хм… симпатичный мальчик! – оценил высокий.

- А он живой? – опасливо поинтересовался толстенький.

- Живой, живой! – заверил его Серега. – Правда, спереди немножко подпорченный… но дареному коню в зубы… эээ… между ног не заглядывают!

- Спереди – не страшно… - пробормотал высокий. – Все главное у человека – сзади… И что… на самом деле даришь? Просто так?

- Безвозмездно! – подмигнул Филозоф. – В вечное пользование! Ну, что, берете?

- Берем! – чуть не хором ответили голубые.

- Только одно условие! – добавил Серега. – Чтобы он долго-долго не мог появиться на этом пляже!

- О, вот за это даже не волнуйся, крепыш! – подмигнул высокий. – Обещаем - ему точно будет не до того!.. 

Голубые ловко подхватили бесчувственного Додека за руки – за ноги и шустро потащили его к своему винтолету.

Вице-командор дождался, пока небольшой аппарат взмоет в воздух, сплюнул и захлопнул тяжелую дверь.

- Бух, заводи! – крикнул он.

- Слушай… это было реально жестко! – пробормотал ошарашенный брат-прогрессор. – Тебе не кажется, что гуманнее было просто пристрелить его?

- Ну, что ты! – усмехнулся Филозоф. – Зачем же осквернять руки убийством? Наоборот – считай, я подарил чуваку совершенно новую жизнь, - он хищно оскалился, - наполненную массой свежих ощущений!..

 


[1] цитата из популярнейшего в СССР фильма С. Говорухина «Место встречи изменить нельзя»

Глава 11

Тайное убежище бигемасской мафии походило сейчас больше на командный центр какого-нибудь авианосца из американского боевика. В большом помещении за длинным столом, заваленным бумагами, сидели Конио, Энтони, Вертер, Петрович, Ким Ка-Линовский и несколько высокопоставленных мафиози. Вдоль стен висели гигантские экраны с картами и схемами, куда в режиме реального времени передавалась информация из соседней комнаты, где расположился самый настоящий диспетчерский пункт с кучей компьютеров и системой спутниковой связи. Сюда с разных концов планеты стекались данные обо всех необычных происшествиях. И в диспетчерской, и в главном помещении непрерывно звонили телефоны, пищали факсы, жужжали принтеры – в общем, стоял невообразимый шум.

- Слушай, Энтони, - несмотря на то, что Петрович сидел прямо напротив командора, ему приходилось кричать. – Вот еще интересное сообщение… Только что принесли! Перехвачено из полицейской базы! Вчера вечером какой-то человек устроил беспорядки на улице: собрал толпу и агитировал народ свергнуть правительство Бигемаса!

- Черт побери! – воскликнул Лембент. – Слушай, похоже! Кретинизм, но… реально похоже! И что с ним?

- Так… - брат-физрук бегло просматривал текст. – Проклятье! Его арестовали и поместили в участок… О!.. Ничего себе! Ночью на отделение совершено нападение! Участок разгромлен, зачинщик беспорядков освобожден!

- Нет… тогда вряд ли это Митяй… - покачал головой Энтони. – Кто бы его освободил? Но на всякий случай, уточни, где это было?

- Сейчас… - Петрович встал и прошел в диспетчерскую. – Дайте на третий экран сектор омега девятьсот четырнадцать дробь бета триста пятьдесят семь, - попросил он, глядя в свою бумагу.

- Однако! - задумчиво пробормотал командор, увидев появившуюся на карте новую красную точку. – Опять пресловутый четвертый континент… Неужели, все-таки Голубой?.. Но откуда у него там друзья?.. Да нет! Не может быть!..

- Ладно, брат, потерпи немного! – предложил Вертер. – Надеюсь, друг Рогацио сумеет привнести какую-то ясность…

- Дон Конио! – в комнату вошла девушка с большим спутниковым телефоном в руках. – Вас вызывает вторая группа!

Босс, который в это время разговаривал сразу по двум трубкам сразу, сделал ей знак подождать.

- Вторая группа? – вскинулся Энтони. – Так это же как раз наши! Давайте, я отвечу! Алло, Рогацио, это ты? – крикнул он в поданный телефон.

- Нет, господин командор, это Трюнтель! – ответил голос из трубки. - Рогацио сейчас общается с местными эээ… коллегами.

- Есть новости?

- Пока нет… Я звоню доложить, что мы наконец прибыли на место и приступаем к поискам.

- Хорошо, Ласвий! Возможно, вам повезет! По крайней мере, из вашего района пришло еще одно подозрительное сообщение…

- Понял, господин командор! Но не обещаю очень быстро… Континент довольно большой, и, судя по всему, это сплошная промзона!

- Договорились! Позванивайте…

- Время, время, время! – вздохнув, покачал головой Г-МФ.

- Я понимаю вас, господин Ка-Линовский! – кивнул закончивший телефонные разговоры Конио. – Но и вы поймите: обе операции тесно взаимосвязаны! Я уже объяснял вам: сразу после вашей акции здесь начнется такое, что об этом лучше даже не думать! Если даже просто ваше освобождение подняло столь сильную волну, можете представить, что будет, когда на дыбы встанут абсолютно все спецслужбы Бигемаса, а не только Особый отдел контрразведки! Так что сразу из ретрансляционного Центра вам необходимо будет сломя голову мчаться на космодром и со всей возможной скоростью бежать из нашей системы! Но даже если господин Лембент согласится бросить поиски своего друга – все равно, ваш корабль пока не прилетел…

- Что вы! – воскликнул Г-МФ. – О том, чтобы бросить здесь господина Голубого, не может быть и речи! Господин Лембент, клянусь, у меня даже в мыслях не было просить вас об этом! Но, возможно, господин Конио все же пересмотрит свое отношение к проблеме… Я имею в виду, по поводу участия во второй операции его людей…

- Нет, господин Ка-Линовский, - покачал головой тот. – Мы это уже обсуждали…

- Но мне показалось, что вас тоже озаботила моя информация! – не сдавался Г-МФ.

- Да, это так! – кивнул Конио. – Признаюсь, никто из местных донов не испытал восторга от ваших сведений! В отличие от безумцев из Совета обороны… хотя, какая это уже к чертям собачьим оборона!.. так вот, в отличие от них мы прекрасно понимаем, что если эти идиоты захватят или, не дай бог, даже взорвут Флип – никому здесь мало не покажется! За Бигемас возьмутся всерьез… и от этого точно не выиграет ни правительство, ни бизнес, ни мафия!

- Ну, так в чем же дело! – продолжал настаивать Г-МФ. – Если вы тоже не заинтересованы в авантюре вашего правительства, так помогите мне предотвратить катастрофу!

- Нет, господин Ка-Линовский! – вздохнул Конио. – Поймите… независимо от того, удастся вам спасти Флип или нет… хотя, честно говоря, я все же надеюсь, что военные вообще не решатся на это безумие… Но все равно, при любом раскладе, нам-то здесь жить! И если сейчас правительство, в общем, сквозь пальцы смотрит на нашу эээ… деятельность, то задуманная вами передача своего сигнала – это уже, знаете ли, откровенная государственная измена! Такое здесь не прощается! Поэтому в нападении на ретрансляционный Центр не будет участвовать ни один житель Бигемаса! Специально для вас мы раздобыли оригинальную броню и оружие шефства «Симплтонс»… и даже взрывчатка в здание Центра заложена неместного производства… И полетите вы на угнанном винтолете, а покинете нашу систему на собственном корабле… в общем, все должно выглядеть исключительно как инопланетная операция… Да такой она, по сути, и будет!

- Ладно, господин Ка-Линовский, - попытался успокоить компаньона Энтони. – Я уверен, мы и сами справимся с задачей! Надеюсь, Рогацио с Ласвием все же найдут Голубого… и тогда нас будет уже семеро! Вполне боеспособная команда! Тем более, господин Конио предполагает, что там и стрелять-то особо не понадобится!

- Скорее всего! – кивнул дон. – Вся охрана находится в основном внизу, а вы сядете прямо на крышу Центра… Дистанционно взрываете перекрытие и оказываетесь прямо в центральном узле. Вам останется забаррикадироваться и продержаться на время передачи сигнала… Ну, и полюбовно договориться с сотрудниками… но они все гражданские, и вряд ли окажут сопротивление… Сколько вам понадобится на все, господин Ка-Линовский?

- Собственно на передачу - не больше пары минут! – пожал плечами тот. – А уж как пойдет остальное…

- Уверен, что как по маслу! – подмигнул Конио. – Так что максимум через пять минут после взрыва вы уже сможете взлететь! А за это время ни охрана снизу не добежит, ни поддержка с воздуха не долетит…

- А как мы узнаем, где конкретно находится центральный узел? - уточнил Вертер.

- Я же объяснял: взрывчатка уже заложена, - улыбнулся дон. – Все, чем мы могли вам помочь, уже сделано. Вам останется нажать на кнопку и спуститься в пролом… Так что ждем только ваш корабль…

- Кстати, вы пытались еще раз связаться со сто четвертой планетой? - спросил Энтони.

- Да, мои люди непрерывно вызывают их на связь, но дирекция курорта словно вымерла, - ответил Конио.

- Ну, понятно, - кивнул Казановский. – Голубые же предупредили, что уйдут в глубокое подполье и будут прятаться до тех пор, пока все не утихнет…

- Остается надеяться, что они хотя бы передали Буху мое письмо, а не выкинули его… - вздохнул командор.

- Ну, Блюминг же поклялся всем святым! – пожал плечами Петрович. – Не забывай, что мы спасли его из застенков охранки… должен же он быть хотя бы благодарен!

- К тому же, на мой взгляд, они заинтересованы в том, чтобы «Темпер» как можно скорее убрался с их планеты, - добавил Вертер. – Он там как бельмо на глазу!

- Пожалуй! – кивнул Энтони. – А скажите, господин Конио, в вашей системе нет какого-нибудь безопасного места, где можно какое-то время незаметно отсидеться… если что?..

- Что значит, «если что»? – уточнил тот.

- Ну, я пытаюсь рассмотреть самый неприятный вариант… Если наш корабль прилетит, а Голубой будет еще не найден… В этом случае дальнейшая задержка окажется просто непростительной!

- Нет-нет, господин Лембент, давайте, даже не будем рассматривать этот вариант! - взмолился Г-МФ. - Я уже говорил вам, что не только не буду просить о прекращении поисков вашего друга, но даже не соглашусь, если вы сами примете такое решение!

- И пусть детишки на Флипе летят ко всем чертям? - мрачно спросил командор. - Нет, господин Ка-Линовский… Знаете, я воспитывался в стране, где общественные интересы всегда было принято ставить выше личных! Другое дело, что и полностью бросать Митяя в Бигемасе не входит в мои планы… Речь может идти только о неком перерыве… Хотя, возможно, и перерыва не будет… Скажите, господин Конио, - обратился он к мафиози, - а как вы смотрите на такой расклад? Допустим, после акции все мои товарищи сразу улетают на «Темпере», а я один остаюсь здесь, чтобы продолжать поиски?

- Ну… Теоретически такое возможно… - пожал плечами тот. – Террористы прилетели – террористы улетели… Вряд ли кто будет считать вас по головам и предполагать, что кто-то остался… Но как вы потом выберетесь?

- Вот поэтому я и спрашивал насчет безопасного места в вашей системе… Желательно такого, с которым можно будет поддерживать связь…

- А… Вы имеете в виду, что ваша команда не станет покидать Бигемас, а лишь переберется на другую, более эээ… спокойную планету?

- Да! - кивнул Энтони. - Наверняка ведь здесь найдутся такие?

- Ну, а что? - Конио задумчиво вертел в руках трубку радиотелефона. - В принципе, неплохой вариант… Точнее, знаете, я бы даже сказал, очень хороший! Причем, даже независимо от того, найдете вы вашего друга или нет! Смотрите! - он нажал на столе несколько кнопок, и на одном из экранов появилась схема системы Бигемаса. - Вот сто седьмая планета… Совершенно логично предположить, что, взлетев отсюда, вы устремитесь куда-то в пределах вот этого сектора, - на экране появилась зеленая область. - Или в сторону Старисса… или того же Флипа… да неважно, куда! В любом случае все мы понимаем, что вас попытаются поймать… и ловить будут, скорее всего, именно здесь! Конечно, расстояния тут огромные… но я не удивлюсь, если в погоню за вами устремится весь правительственный флот! Разумеется, и это не означает, что вас непременно схватят… но вероятность есть! И совсем другое дело, если вы полетите не из нашей системы, а внутрь нее! Вот, обратите внимание! - на экране возникла еще одна область, голубого цвета, значительно превосходящая размерами зеленую. - Во-первых, сомнительно, что в этом направлении вас вообще будут искать… Во-вторых, здесь находится большое количество непригодных для жизни планет… ну, жарковато там! Но не настолько, чтобы нельзя было посадить корабль где-нибудь в ущелье или кратере и переждать какое-то время в скафандрах! В любом случае, даже если кому-то придет в голову мысль искать вас там - это будет совершенно нереально!

- А дальше? - спросил Вертер.

- А дальше все просто! Выжидаете неделю… Думаю, за это время переполох точно уляжется… И спокойно летите восвояси - если будете уже в полном составе… Если же господину Лембенту все же придется остаться здесь и продолжать поиски, то сначала забираете его с товарищем, который, надеюсь, за неделю все же найдется, и потом уже восвояси…

- Ну, что ж… - кивнул Энтони. - По-моему, здравый план! А вы что скажете, господин Ка-Линовский?

- На мой взгляд, лучше и не придумаешь!

В этот момент в помещение быстрым шагом вошел, почти вбежал взволнованный человек.

- Дон Конио, у меня очень плохие новости! - выдохнул он. - И очень важные… я даже не рискнул звонить…

- Что случилось, Флацио? - нахмурился босс.

- Только что получено сообщение из Совета обороны! Сегодня на рассвете стратегический флот Бигемаса стартовал в направлении системы Флип!

- О, боже! - вскричал Г-МФ, схватившись за голову. - Мы опоздали! Опоздали!!!

- Почему так поздно сообщили? - мрачно спросил Конио.

- Наш информатор не имел возможности выйти на связь, - ответил Флацио. - Там у них невиданные меры безопасности… Всех сотрудников заперли в подвале и двенадцать часов не выпускали даже в туалет!

- А сколько по времени лететь до Флипа? – спросил командор.

- Ну, никто точно не знает характеристики этих новейших крейсеров, - пожал плечами Конио. – Но меньше чем за двое суток добраться туда, кажется, просто физически невозможно!

- Двое суток! – застонал Г-МФ. – И четверть этого времени уже упущена! Конечно, у Великого Сверхшефства «НОУНИ» очень быстрые корабли, но даже они не успеют раньше!

- Неужели детский курорт совсем никак не охраняется? – возмутился Энтони.

- Конечно, охраняется, - вздохнул Ким Ка-Линовский. – Но удара стратегического флота не выдержит никакая охрана…

- Все равно если мы успеем предупредить, думаю, будет лучше, - заметил командор. – Если Флип окажется готов к нападению, возможно, там сумеют принять какие-то меры… В конце концов, даже эвакуировать часть детей!

- Ну, конечно!!! – воскликнул Г-МФ, вскакивая. – Господин Лембент, вы гений! Там же есть станция нуль-транспортировки! Конечно, за тридцать шесть часов всех переправить будет невозможно, но хоть кого-то!

- Летим немедленно! – заявил командор, тоже вставая.

- Куда это вы собрались? – хмуро спросил Конио.

- Что значит, куда? В ретрансляционный центр! Вы же говорили, у вас все готово!

- У нас-то готово… Но вы забыли, что вашего корабля пока нет!

- Значит, придется начинать без него! – жестко сказал Энтони. – У нас больше нет возможности тянуть время!

- Но это же безрассудство! – воскликнул дон. – Куда вы направитесь после своей акции?

- Очевидно, на пятьсот девятый космодром, - пожал плечами командор. – Пока ждем «Темпер», попытаемся спрятаться… Если не удастся – примем бой!

- Вы безумец! – покачал головой Конио. – Впрочем, не мне вас останавливать… А как быть со второй группой? Вызвать их сюда? – он потянулся за спутниковым телефоном.

- Знаете… - Энтони на минуту задумался. – Пожалуй, не стоит… Два лишних бластера особой погоды не сделают… А вот двух лишних жертв лучше избежать! Правильно я говорю, господин Ка-Линовский?

- Ах, господин Лембент! – тот в переизбытке чувств обнял командора. – Клянусь, я еще не встречал более благородного человека, чем вы! И для меня будет величайшей честью пасть в бою плечом к плечу с вами!

- Не спешите нас хоронить!.. – усмехнулся Энтони. – Ну, а вы что скажете, братцы? – обернулся он к друзьям. – Сами понимаете, ни приказывать, ни даже просить вас в такой ситуации я не могу! Честно скажу: шансов выбраться у нас будет, мягко говоря, маловато!

- Не обижай меня, друг! – покраснел Петрович. – Неужели ты думаешь, что если мне представится возможность разменять свою жизнь на жизнь хотя бы одного ребенка, я стану колебаться?!

- Нет, не думаю! – твердо покачал головой командор. – И никогда в тебе не сомневался… Но спросить был обязан… для проформы. Вертер, а ты что скажешь?

- Тоже для проформы? – улыбнулся тот. – Ибо мой ответ, думаю, ты тоже знаешь… Если уж я притащился за тобой в такую несусветную даль, то… В общем, меньше слов – больше дела! Давайте, не будем терять драгоценного времени!

- Согласен, - коротко кивнул Энтони. – Господин Конио, мы готовы приступить! Где, вы говорили, находятся амуниция и оружие?

- Здесь, в соседней комнате, - ответил тот, вставая из-за стола. – Семь комплектов, как и заказывали… Однако, вас только четверо! Тяжеловато придется даже в Центре…

- Ничего! – усмехнулся брат-эстет. – Мушкетеров тоже было только четверо…

- Каких еще мушкетеров? – недоуменно переспросил Конио.

- Долго рассказывать! – махнул рукой командор. – Ну, что, братцы? Значит, один за всех, и все за одного?..

Глава 12

Энтони осторожно выглянул из-за большого валуна, поднял бластер и, особо стараясь не целиться, несколько раз выстрелил… затем быстро перекатился к другому валуну и выстрелил еще пару раз… снова перекатился и снова выстрелил.

Каменистая почва вокруг него просто вскипела от ответного плотного огня. Один луч чиркнул по плечу, но броня выдержала, лишь вздыбившись покореженным горбом.

Лембент скатился ниже по склону и укрылся за толстым стволом одинокого дерева, меняя истощившуюся батарею бластера. В следующую секунда крона вспыхнула от нескольких попаданий, мгновенно превратившись в огромный костер. На командора посыпались пылающие искры… одна сумела проскользнуть за шиворот, больно ужалив его в шею.

Внезапно внутри большого винтолета преследователей, лениво чадящего на краю плато, что-то гулко взорвалось, одна из лопастей, вращаясь с противным воем, взмыла в небо. В надежде на то, что это хоть на мгновение отвлечет солдат, Энтони высунулся из-за дерева и дважды выстрелил из короткоствольного гранатомета дымовыми зарядами.

Окрестности накрыло густое черное облако… казалось, враз наступили сумерки. Командор вскочил на ноги и стремглав помчался в сторону, противоположную той, куда он уводил преследователей. Только теперь он почувствовал боль в локте, и, ощупав его, обнаружил в броне проплавленную дыру. Впрочем, сейчас было не до мелочей… главное – найти друзей!

Энтони предполагал, что дым скроет все ориентиры - и большой винтолет, и обгоревший каркас маленького, на котором они все-таки дотянули до острова - поэтому прикинул направление заранее, однако все равно существенно сбился с пути. Неизвестно, куда бы он в итоге убежал, если бы не Петрович, бросившийся наперерез.

- Ну, как он? – тяжело дыша, спросил командор.

- Плохо… - поморщился брат-физрук.

Вдвоем они быстро спустились в небольшую лощину, где укрылись Вертер с Ким Ка-Линовским. Сломанная нога Г-МФ неестественно торчала в сторону, лицо его было белым как мел, лоб покрывала холодная испарина.

- Ничего для шины так и не нашли? – озабоченно спросил Энтони.

- Увы! - горько вздохнул брат-эстет, аккуратно придерживающий голову раненого. – Ни досочки, ни щепочки… чистота, мать их!..

- Ладно, потащим так! – решил командор. – До космодрома недалеко… Как, потерпите, господин Ка-Линовский?

Г-МФ промычал что-то нечленораздельное. Было видно, что он цепляется за сознание из последних сил.

- А зачем на космодром? – спросил Петрович. – Почему не остаться здесь? Или у тебя новый план?

- Здесь нас все равно рано или поздно найдут! – сказал Энтони. – Я увел их недалеко… А там можно попытаться захватить какой-нибудь корабль…

- Беспо… - прошептал Ким Ка-Линовский. – Бесполез…

- Что вы сказали? Почему бесполезно? – затормошил его командор.

- Тихо… - губы Г-МФ шевелились с трудом.

- Что тихо? Нам надо сидеть тихо?

- Нет… там… Отключ… Отключ…

- На космодроме тихо? – догадался Петрович. – Его отключили?

- Да… - Ка-Линовский устало прикрыл глаза.

Только сейчас друзья обратили внимание на то, что над гигантским полем действительно стоит мертвая тишина. Ни один корабль больше не взлетал и не садился.

- Что значит, отключили? – возмущенно удивился Энтони. – Как можно отключить космодром? Каким-то куполом накрыть?

- Диспет… диспет…- каждое слово давалось Г-МФ с явным трудом. – Автоматику заблокир…

- Диспетчерская заблокировала автоматику? – переспросил Вертер.

- Да… На всех… кораблях… Никто не… сядет… не… взлетит…

- Проклятье! – выругался командор. – Чертовы технологии! А нельзя эту автоматику как-то отключить… разбить, в конце концов? Взлететь вручную?

- Невозмож… - прошептал Ким Ка-Линовский.

Словно в противовес его словам откуда-то послышался нарастающий гул, быстро переходящий в рокот и даже грохот. Какой-то корабль явно заходил на посадку! Вскоре стал виден и ослепительно яркий, быстро приближающийся факел.

- Ну, вот! – пробормотал брат-физрук. – Оказывается, ничего невозможного нет! Если кто-то все же смог сесть, почему бы кому-то и не взлететь?

- Зачем искать еще кого-то? – подал здравую идею Казановский. – Давайте захватим именно этот звездолет! У кого хорошее зрение? Засеките, куда он точно сядет!

- Да похоже, совсем рядышком! – заметил Петрович.

- Нет, братцы… захватывать его мы не будем! – пробормотал Энтони, в величайшем напряжении всматриваясь в плавно опускающийся на бетонное поле корабль.

- Почему? – чуть не хором спросили друзья.

- Потому что… потому что будь я проклят, если это не «Темпер»!

- Ну, конечно! – воскликнул Вертер. – У вас же просто нет этой идиотской автоматики, которую кто-то может заблокировать! Черт побери, неужели, мы спасены?

- По крайней мере, получили шанс! – кивнул командор. – Так… сколько у вас осталось дымовых зарядов?

- У меня два, - ответил Казановский.

- И у меня тоже два, - сказал брат-физрук.

- Хорошо… дайте мне по одному… А где бластер Ка-Линовского? – спросил он, перезаряжая свой гранатомет.

- Наверное, остался наверху… - прикинул брат-эстет. – Он же расстрелял из него винтолет этих… а потом в первый раз потерял сознание…

- Ладно, ничего, - махнул рукой Энтони. – У меня свежая батарея. Значит, слушайте меня внимательно! Сейчас берете Г-МФ и нежно, но очень быстро тащите его на корабль. Но это не главная ваша задача! Главная – это не допустить, чтобы какие-то горячие головы кинулись геройствовать! В первую очередь я имею в виду Филозофа! Всем оставаться на борту, чтобы не пришлось никого искать по всему космодрому. Ждать меня, пока будет возможность… в случае опасности – взлетать немедленно! Все понятно?

- Ничего не понятно! – возмутился Петрович. – Что значит, мы тащим?! А ты типа что, не с нами?!

- Нет, - покачал головой командор. – Посадку «Темпера» видели не только мы, но и наши преследователи! Поэтому я останусь здесь и попытаюсь задержать их или отвлечь.

- Э, не, брат! Мы так не согласны! – воскликнул Вертер. – Раз начали как мушкетеры, то и кончим как они! Ты сам сказал: один за всех, и все за одного! Или выкрутимся все вместе, или…

- Никаких или! – резко оборвал его Энтони. – Не забывайте, что от нас сейчас зависят и Бух, и Фил, и… Машка! Поэтому каждый будет выполнять свою задачу!

- Но, Энтони… - начал брат-физрук. – Послушай…

- Все! – жестко перебил его командор. – Разговор закончен… это приказ! Берегите Ка-Линовского… он не только наш друг, но и обратный билет! Только он знает, куда лететь из этого чертового Бигемаса… Я пошел! Удачи вам! – с этими словами он начал быстро карабкаться из лощины вверх.

Дым к этому времени полностью рассеялся, и преследователи, которые оказались неожиданно близко, сразу увидели Лембента. Воздух вспороли воющие лучи бластеров, почва вздыбилась буквально под ногами. Энтони тоже несколько раз выстрелил и огромными скачками помчался наискось вниз по склону, в направлении космодрома, но значительно уклоняясь в сторону от места посадки «Темпера».

Что-то больно обожгло бок. Командор упал на землю, несколько раз перекувыркнулся и выстрелил гранатой. Пальнув из бластера прямо в образовавшееся облако дыма, он вскочил на ноги и помчался дальше, время от времени останавливаясь и снова стреляя… правда все реже и реже – индикатор заряда стремительно двигался к нулевой отметке. У преследователей же, судя по всему, были полные заплечные мешки запасных батарей – плотность их огня нисколько не ослабевала… земля буквально горела у Лембента под ногами!

Как только первые солдаты вынырнули из-за дымовой завесы, Энтони засадил в их сторону вторую гранату. Однако, несколько человек успели выстрелить прицельно. Один луч наискось ударил командора прямо в грудь, с силой швырнув его на землю. Выронив бесполезный теперь гранатомет, он, словно мячик покатился под горку, при этом пытаясь ощупать пораженный участок. Как раз в этом месте комбинезон имел самую мощную бронезащиту… сейчас пластины лопнули, вздулись, ощерились рваными оплавленными краями. Но рана под ними даже если и была, то, видимо, неопасная.

Неожиданно стремительное качение под уклон было резко прервано таким мощным рывком, что не будь на Лембенте жесткого костюма, его позвоночник просто бы переломился! Быстро придя в себя после сотрясения, Энтони сразу увидел причину остановки – кобура его бластера зацепилась за толстую решетку, расположенную вровень с землей. Под ней чернело жерло широкого колодца. Встав на колени, командор попытался разглядеть что-то внизу – тщетно. Дно тонуло в темноте…

В это время преследователи снова вынырнули из-за дымовой завесы. Лучи густо засверкали в каких-то сантиметрах от Лембента. Времени на размышления больше не было… и гранаты тоже закончились!

Упав на бок, Энтони пристроил бластер насколько возможно параллельно решетке, чуть наискось и, зажмурившись, выстрелил. Жаркое пламя обожгло ему лицо, но в решетке образовалась дыра, достаточная, чтобы через нее мог проскользнуть человек.

Преследователи подобрались совсем близко. Что-либо планировать или оценивать последствия было совершенно некогда! Пристегнув к раскаленной решетке карабин поясного устройства, с помощью которого ранее он спускался с крыши ретрансляционного Центра в узел связи, командор без раздумий бросил тело в пролом.

Тоненько загудел тормозной двигатель. Плавный спуск в темноту занял несколько секунд. Наконец ноги Энтони коснулась какой-то хитро изогнутой поверхности. Он сделал осторожный шаг в сторону. Опора вдруг пошевелилась, и командор замер, пытаясь разглядеть хоть что-то. Впервые в жизни он пожалел, что не курит, и потому не носит с собой спичек.

Задрав голову, Лембент увидел лишь небольшой светлый кружок. Судя по всему, колодец был очень глубоким. А интересно, есть хоть один шанс, что преследователи пробегут мимо и не заметят этого убежища?

Ответ пришел почти сразу: сверху ударил луч бластера, прошедший всего в каком-то метре рядом и обдавший лицо потоком горячего ионизированного воздуха. Энтони инстинктивно зажмурился, но, быстро открыв глаза, в тусклом свете раскаленного металла понял, что стоит на лопасти гигантского вентилятора, а выстрел попал в соседнюю. Он поежился всем телом, мысленно представив, чем закончился бы спуск, если бы агрегат работал! А так, судя по всему, власти отключили все электроснабжение космодрома…

Еще одна вспышка! Не раздумывая, командор спрыгнул с лопасти вниз.

Лететь на этот раз оказалось намного меньше, так что двигатель даже не успел полностью затормозить падение, и Лембент ощутимо шлепнулся об пол, правда, не горизонтальный, а наклонный, скорее, даже уходящий куда-то вбок по дуге – так что ушибы оказались незначительными. Некоторое время он продолжал еще скользить на спине по наклонной плоскости вентиляционного коллектора, пока натянувшийся трос не затормозил это движение.

Оказавшись в этом полуподвешенном состоянии, Энтони наконец позволил себе на минуту расслабиться. Сразу рывком накатило ощущение жестокой разбитости. Болело все! Казалось, во всем теле не осталось ни одной клеточки, на которую не пришелся бы ушиб или ожог! «Какой бесславный конец блестящей Миссии Ума и Сердца!» - пришла в голову предательская мысль.

«Ну, почему же бесславный?» - сам себе ответил командор. – «Мы сделали очень большое дело… передали сигнал… Если это спасет хоть кого-то из детишек на Флипе – жизнь уже прожита не зря! А кто знает – может быть, основная Миссия нашей теперешней инкарнации заключалась именно в этом![1] И все произошедшие события - начавшиеся с прилета в окрестности Г-тауна Ким Ка-Линовского и потянувшие за собой всю дальнейшую цепочку - тоже служили лишь для этого!»

Энтони усмехнулся. А ведь действительно! Если бы в то утро друзья Рогацио не перехватили переговоры спецслужб… Если бы мафиози пришел за помощью не к Энтони, а к кому-то другому… Если бы Энтони отнесся к сообщению приятеля с оправданным скептицизмом… Если бы, блуждая по полям, они так и не нашли глайдер пришельцев, и не вступили в контакт с Г-МФ… Если бы командор не решился на дерзкую авантюру с полетом… Если бы отлет прошел по первоначальному плану, и «Темпер» спокойненько остался бы на Земле… Если бы «Золотое кольцо» не сбилось с пути и не оказалось в окрестностях Бигемаса… Если бы крейсер не расстрелял несчастный звездолет Ка-Линовского… Если бы «Темпер» не смог вовремя покинуть гибнущий корабль… Если бы он совершил посадку не на сто четвертой планете, а на любой другой… Если бы Энтони в это время был в сознании, и Митяй не полез исполнять его роль… Если бы… если бы… если бы… Если бы хоть одно из этих событий не произошло… или пошло по другому сценарию – это никак не повлияло бы на сегодняшний старт стратегического флота Бигемаса к системе Флип! Но в этом случае никто не предупредил бы силы Всеобщей Ассоциации Вселенной, и кошмарной трагедии было бы не избежать! Конечно, и сейчас нет никакой гарантии, что сигнал был услышан, и кто-то успеет что-то предпринять… но командор не хотел даже думать о том, что их жертва могла оказаться напрасной!

Неожиданно его философствования самым грубым образом были прерваны. Где-то позади ахнул мощный взрыв, по коллектору прокатилась ощутимая ударная волна. Очевидно, преследователи совершенно не собирались успокаиваться.

Энтони рывком вышел из оцепенения и глянул на светящийся циферблат часов. Оказывается, он провел в полузабытьи не минуту, а целых четыре! Непростительная роскошь, когда дорого каждое мгновение! Причем в эту минуту командор думал не о себе, а о друзьях на «Темпере», которые, конечно же, будут ждать его до последнего… и нужно сделать все возможное… да и невозможное тоже, чтобы это последнее не наступило слишком поздно!

Лембент быстро поднялся на ноги, отстегнул от пояса спускаемое устройство, которое удерживало его словно на поводке, и быстрым шагом двинулся вперед. На ходу он вытащил из кобуры бластер и с грустью увидел красный мигающий индикатор. Это означало, что заряда осталось всего на один хороший выстрел. Что ж… надо постараться распорядиться им с максимальной эффективностью!

Коллектор все еще шел под небольшим наклоном вниз, так что идти было легко. Командор даже не заметил, как перешел на бег. Конечно, это было несколько безрассудно – мчаться, сломя голову, куда-то в неизвестность в кромешной темноте! Сия здравая мысль пришла в голову относительно вовремя – Энтони начал пытаться как-то затормозить… поэтому столкновение с преграждающей путь металлической решеткой отказалось весьма ощутимым, но не смертельным! Тем не менее, командор отлетел назад словно бильярдный шарик и, тяжело грохнувшись на спину, даже на мгновение потерял сознание.

Придя в себя, он осторожно сел и попытался пошевелить руками и ногами. О, чудо – кажется, все кости были цели! Правда, во рту ощущался соленый привкус крови, но даже зубы, похоже, остались на месте! Тяжелая броня в очередной, черт знает, который по счету за сегодняшний день раз, спасла ему жизнь! «Надо будет написать благодарственное письмо в это шефство… как его назвал Конио? Симплтонс, что ли?» - промелькнуло в голове. – «Если останусь жив, конечно…»

Отбросив мрачные мысли, Энтони с трудом встал на ноги, сделал несколько осторожных шагов вперед и ощупал решетку. Прутья были толстые, едва ли не с руку, и перегораживали коллектор сверху донизу. Он попытался двумя руками покачать один из них – тот даже не шелохнулся. Ну, что ж… вот и пришло время истратить последний заряд!

Командор машинально потянулся к кобуре, хотя умом прекрасно понимал, что она пуста. Ведь он бежал, держа бластер в руке! Ну, и где же он сейчас?! Сердце тревожно сжалось. Энтони растерянно оглянулся, словно надеясь увидеть что-то в кромешной темноте. Затем опустился на четвереньки и начал лихорадочно шарить по полу руками, пока не уткнулся лбом в решетку и неожиданно не увидел его впереди – мигающий красный индикатор. На всякий случай командор протянул руку сквозь прутья, хотя было и так понятно, что бластер лежит слишком далеко, да и значительно ниже уровня коллектора. Метра на два… или даже три… Достать его не представлялось возможным! «Неужели это конец?» - пронеслась в мозгу предательская мысль. Мириться с ней крайне не хотелось, но… ничего более здравого в голову пока не приходило.

Неожиданно сверху раздалось быстро приближающееся цоканье. Казалось, по тоннелю мчится какое-то копытное животное… судя по звуку, очень маленькое… но кто знает, каких тварей бигемасцы используют вместо гончих собак? Энтони постарался насколько возможно вжаться в стену, приняв на всякий случай боевую стойку. Однако цоканье стремительно пронеслось на уровне пола мимо него, затем послышался стук падения, что-то покатилось… А в следующую секунду за решеткой раздался чудовищный взрыв! Ослепленного и оглушенного командора снова швырнуло на пол. К его счастью, помещение, в которое выходил коллектор, судя по всему, было гораздо большего размера, поэтому взрывная волна, двигаясь по пути наименьшего сопротивления, распространилась в основном там.

Звон в ушах еще не окончательно прошел, а сверху уже раздалось новое цоканье. Теперь-то Энтони понял, что это катящийся шарик, и, собрав остатки сил, пополз вверх, подальше от решетки, стараясь держаться ближе к стене. Тем не менее новый взрыв снова сильно оглушил его.

Командор поежился, представив, что было бы, если бы шарик ударился об один из прутьев решетки! Хотя, наверное, ничего… взрыватель там явно не контактный – иначе как бы устройство катилось по коллектору?..

Хотя…

Неожиданно пришедшая в голову мысль была простой как вспышка молнии. Если взрыв произойдет непосредственно возле решетки – не откроет ли это проход? Может быть, нужно не опасаться, что следующая бомба не проскочит мимо, а наоборот попытаться как-то задержать ее? Но как?! Лечь возле решетки и остановить собственным телом? Хорошее решение… если преследователи подберутся совсем близко, а выхода так и не появится! Но пока нужно попробовать что-то менее радикальное… А если положить там броню? Да, без неё будет неуютно… да и жалко, честно говоря – сегодня она так здорово ему послужила!.. Энтони с нежностью погладил изуродованный нагрудник, но затем, резко тряхнув головой, отбросил сентиментальные мысли. Посюсюкать можно будет когда-нибудь в другой раз, сидя на морском песочке и любуясь закатом… при этом желательно обнимая Потрошительницу!..

Мысль о Машке, находящейся сейчас в крайней опасности, мигом отрезвила сознание. Не колеблясь больше ни секунды, командор почти бегом устремился обратно к решетке, на ходу расстегивая ремни наплечников.

Неожиданно ноги его провалились в пустоту… он отчаянно ухватился за прутья… и, продолжая удержать их в руках, вместе с ними полетел куда-то вниз! Только тяжело шмякнувшись о кучу щебня, Энтони выпустил наконец свою «добычу» и скатился на бетонный пол.

«Как же плохо быть тупым!» - сокрушенно подумал Лембент, лежа на спине и приходя в себя после очередного на сегодня падения. Ведь было совсем нетрудно догадаться, что два взрыва непременно разрушат уступ между этим помещением и выходом вентиляционного коллектора, таким образом начисто лишив прутья решетки нижней опоры и расшатав верхнее крепление! И можно было бы не потерять еще несколько драгоценных минут!..

Тяжело опершись на руки, Энтони с трудом сел, и – о, радость! – в каком-то полуметре от себя увидел мигающий индикатор своего бластера! Он поскорее поспешил убрать оружие в кобуру, и вовремя – откуда-то сверху снова послышалось приближающееся цоканье!

Рефлексы сработали быстрее разума. Когда пришло осознание того, что бомба взорвется здесь и сейчас, а спасительный уступ больше не укроет его, ноги уже со всей мочи несли командора куда-то в темноту. Раздумывать о том, что впереди снова может оказаться решетка… или стена… или яма… или что хуже – было совершенно некогда! Только бежать… бежать…

Ярчайшая вспышка сзади на миг осветила все вокруг, и Энтони увидел, что несется по довольно большому, метра четыре в диаметре, тоннелю. В следующий миг взрывная волна с силой локомотива толкнула его в спину, сшибла с ног, словно перекати-поле понесла вперед… Все, что оставалось несчастному командору – это попытаться как можно сильнее сгруппироваться, сжаться в комок и снова уповать на спасительную броню!

В довершение ко всему сзади послышался тяжелый грохот рушащихся каменных глыб… бетонный пол, на котором распластался беглец, ощутимо задрожал, сверху посыпался щебень… Судя по всему, свод тоннеля не выдержал третьего взрыва, и начался обвал!

Истерзанное тело не хотело даже шевелиться, но Энтони все же заставил себя вскочить на ноги и опять бежать, бежать… уже на одном только моральном духе! Только когда в боку отчаянно закололо, командор позволил себе остановиться, тяжело привалившись к стене.

Где-то за спиной приглушенно прогремел новый взрыв. Судя по отсутствию вспышки, тоннель сзади был плотно завален. А, значит, преследователи доберутся сюда не скоро! По такому случаю в самый раз было бы присесть и передохнуть, но командор решительно отмел расслабляющие мысли. Отдохнуть можно будет, когда «Темпер» вырвется за пределы Бигемаса… ну, или спрячется на одной из внутренних планет. А пока – только вперед! Ибо «коридоры кончаются стенкой, а тоннели выводят на свет!»[2]

Легонько касаясь рукой шершавой прохладной стены, Энтони двинулся дальше… надо признаться, не имея ни малейшего представления о том, куда же выведет этот путь. Хотя, конечно, он догадался, что шагает по одному из многочисленных тоннелей под космодромом типа того, по которому они мчались в вагончике-такси несколько дней назад. Но в какую сторону? Командор даже попытался прикинуть направление, но быстро отказался от этой идеи. Да и какая разница – ведь противоположный конец все равно завален, так что проблемы выбора и не стоит…

Неожиданно его ладонь, скользящая вдоль стены, наткнулась на что-то теплое и явно живое! Пальцы, продолжая движение по инерции, рефлекторно обхватили какой-то мягкий упругий холмик… из темноты раздалось тихое «ах!..», и Энтони резко, словно обжегшись, отдернул руку. Щеки его мгновенно вспыхнули, едва не засветившись в темноте.

- Прошу прощения, мадам! – пробормотал он от смущения сиплым фальцетом. – Честное слово, я не хотел вас напугать!

- Ничего… - нежно ответила девушка… судя по голосу, почти девочка. – Я не очень испугалась… Ты фиолетовый…

- Какой я?! – ошарашено переспросил командор.

- Я вижу твою ауру… Прости… Я знаю, многим это не нравится…

- Надо же! – восхитился Лембент. – И что означает фиолетовый цвет?

- Что ты не опасен… для меня… Тебе можно довериться…

- Спасибо! – снова смутился Энтони. – Я постараюсь оправдать... Но не будет ли с моей стороны нескромным поинтересоваться, что ты делаешь в столь эээ… непривлекательном месте?

- Прячусь, - просто ответила незнакомка. – Я сбежала от… злых людей. Они… похитили меня…

- Похитили? Здесь, в Бигемасе?

- Нет, на Эолее…

- Это другая планета? - догадался командор.

- Да… - в голосе девушки послышалась нескрываемая грусть. - Далеко отсюда…

- Но почему тебя похитили? Ты какая-то важная персона? Извини, конечно, если я лезу не в свое дело!

- Нет… На Эолее нет важных персон… Но иногда такое случается… Я не знаю, почему…

- Ладно! – решил Энтони. – С этим мы попробуем разобраться позже. А сейчас надо выбираться отсюда! Ты шла со стороны космодрома?

- Да… но туда нельзя… там враги…

- К сожалению, в обратную сторону тоже нельзя – там завалило тоннель, - вздохнул командор. – Так что придется идти, разбираться с твоими врагами! Не волнуйся, у меня есть бластер! – о том, что заряда осталось только на один выстрел, он скромно умолчал.

- Нет! – с напряжением в голосе воскликнула незнакомка. – Я не хочу, чтобы ты кого-то убивал! Тебе нельзя!

- Почему? – удивился Лембент.

- Потому что ты… хороший!

- Но ты же сама сказала, что они враги!

- Ну и что? Убивать все равно нельзя!

- Ты знаешь, я полностью согласен с тобой, милая! – мягко сказал командор, осторожно беря в руки теплую нежную ладошку девушки. – Кстати, как тебя зовут?..

- Аэйли… - певуче протянула та, не делая попытки освободиться.

- Здорово! А я – Энтони… Так вот, Аэйли… поверь мне, у меня тоже нет никакого желания кого-то убивать! И я постараюсь этого не делать… по крайней мере, без совершенно крайней необходимости! Ты мне веришь?

- Да, - просто сказала эолейка. – Хорошо… идем! – не выпуская руки командора, она потянула его за собой.

Шагая по темному тоннелю рядом со своей загадочной спутницей, Энтони растерянно пытался разобраться в своих чувствах. Сказать, что он очарован новой знакомой – было все равно что ничего не сказать… однако он боялся признаться себе в этом, отчаянно стараясь списать все на стресс… на необычность момента… на черта с ногой и бабу в ступе… Но то, что никогда раньше ничей голос не вызывал в сердце такие сладкие вибрации, как голос Аэйли - это было неоспоримо… Девушка словно излучала какие-то мощные флюиды, заставлявшие сладко трепетать каждую клеточку, а ее мягкая маленькая ручка, доверчиво покоящаяся в ладони командора, будто зарядное устройство, наполняла все его разбитое тело какой-то легкой искрящейся энергией. Очень скоро куда-то ушла боль… исчезла усталость… через какое-то время Энтони почувствовал себя совершенно бодрым и полным сил. Неожиданно захотелось то ли петь… то ли дурачиться… то ли все вместе… Голова приятно кружилась словно от шампанского…

- Пришли… - неожиданно прошептала эолейка. – Не надо! – добавила она, слыша, что командор расстегивает кобуру. – Здесь уже никого нет… Я чувствую…

- Тем лучше! – пробормотал Лембент, нащупывая примерно на уровне груди прямоугольный выступ. – Черт… мне бы такие способности!.. Насколько я понимаю, это посадочная платформа?

- Не знаю… - сказала Аэйли. – Может быть… Отсюда я спрыгнула и побежала в тоннель…

- Значит, нам туда! Ты не возражаешь? – Энтони в темноте аккуратно нащупал талию девушки, бережно взял её в охапку, удивившись, насколько она легкая, и аккуратно подсадил наверх, после чего, оперевшись рукой о край выступа, одним движением запрыгнул сам.

На платформе эолейка снова взяла командора за руку и повела куда-то в сторону от тоннеля.

- Осторожно, ступеньки! – предупредила она.

- Ты что, так хорошо видишь в темноте? – удивился Лембент, начиная вслед за спутницей наощупь подниматься по замершему эскалатору.

- Неживое - не очень хорошо, - призналась Аэйли. – Только контуры… Правда, здесь уже не очень темно…

Энтони огляделся и обнаружил, что та была права: кромешный мрак постепенно сменялся очень темным сумраком. Ступеньки он, правда, пока не разглядел, но вот лицо эолейки уже обозначилось едва заметным серым овалом.

Командор вдруг с екнувшим сердцем отвел взгляд. За короткое время с момента встречи он нарисовал в своем воображении чудесный образ… ему казалось, что девушка должна быть просто сказочно красива… Но сейчас, когда приближалось время наконец сбросить вуаль, Энтони неожиданно испугался – а вдруг оригинал окажется намного хуже фантазии?

Стараясь оттянуть «момент истины», он даже ускорил шаг, чтобы идти впереди спутницы, и стараясь смотреть только вверх, на приближающийся прямоугольник света.

Створки люка, ведущего на площадку космодрома, оказались открыты, но перед ними в ярком свете отчетливо обрисовалась решетка, судя по всему автоматически выдвинувшаяся в момент отключения электричества.

- Погоди… а как ты пробралась сюда? – разом забыв про свой глупый страх, командор обернулся к Аэйли… и сразу погиб!

Он не успел толком разглядеть черты лица девушки… ее огромные зеленые глаза сразу целиком и без остатка поглотили его… затянули в головокружительную бездну… Жизнь резко раскололась на две половинки. То, что было до, вдруг оказалось таким мелким и несущественным… разом обесцветилось, растаяло, испарилось без остатка! Смысл остался только в этой минуте… этой секунде… этом мгновении! Энтони смотрел, смотрел, смотрел в эти прекрасные удивительные глаза, и, похоже, даже не дышал! Мир вокруг просто остановился. Каким-то вторым зрением он не то что видел, а как бы чувствовал, что губы Аэйли шевелятся, но не слышал слов и не осознавал их смысл до тех пор, пока ее нежная ладошка не прикоснулась к его щеке.

- Что… что произошло? – хриплым голосом спросил командор, резко выходя из ступора.

- Уже все в порядке! – нежно улыбнулась эолейка, не отнимая руку от его щеки. – Просто тебе вдруг стало плохо…

- Нет… мне замечательно… очень… - пробормотал Энтони, с замиранием сердца глядя на спутницу. Самые смелые и фантастические образы, нарисованные воображением, поблекли и скорчились по сравнению с тем, насколько она на самом деле оказалось хороша! Если в мире и существовало Совершенство, то сейчас оно стояло перед ним!

- Ты спрашивал про решетку… - смущенно опустив глаза под его откровенным взглядом, пробормотала Аэйли.

- А… да… - командор медленно возвращался с небес на землю. – Не знаешь, она убирается? Ты же как-то попала внутрь?

- Тогда её не было, - сказала эолейка.

- А… Понятно… Что же нам делать?..

- Но… У тебя же есть бластер!

- Действительно! – пробормотал Энтони, расстегивая кобуру. – Что-то у меня в последнее время соображалка хромает… А, ну-ка, милая, отвернись, чтобы тебя не опалило!..

 


[1] в теории реинкарнации существует представление о том, что цепь перевоплощений имеет некоторую цель - душа человека претерпевает эволюцию, проходя очищение в «тонких мирах» и воплощаясь в новом теле для дальнейшего развития (выполнения очередной Миссии)

[2] слова из песни В. Высоцкого

Глава 13

Гул двигателя еще полностью не стих, а Филозоф уже распахнул тяжелую дверь. Глаза его были полны решимости действовать немедленно.

- Эй, куда ты? – крикнул Бух, высовываясь из пилотской кабины.

- Ты же сам видел, куда! – не дожидаясь, пока полностью выдвинется трап, тот подхватил разрядник и срыгнул на бетонную площадку. – Охраняй девчонок! Если какая опасность – сразу взлетай и ходи кругами… мы подадим тебе сигнал!

- Но постой!.. – Топтыгин растерянно высунулся из люка, однако вице-командор уже огромными скачками мчался по направлению к театру боевых действий. – Вот ведь прыткий какой!..

- Пусти меня! – возбужденно толкнула брата-прогрессора Потрошительница. – Я тоже пойду туда!

- Ну, уж это – нет! – твердо сказал тот, аккуратно отодвигая девушку с прохода и закрывая дверь. – Слушай… я почему-то думал, что ты благоразумнее!

- Какое сейчас может быть благоразумие! – возмущенно воскликнула Машка. – Ты разве не видел, что там идет настоящий бой?!

- Видел! – кивнул Бух. – Именно поэтому ты никуда не пойдешь! Знаешь… от меня в последнее время было немного пользы… но по крайней мере я постараюсь выполнить то, что поручил мне командор!

- Что именно?!

- Сберечь тебя!

- Тьфу! – в сердцах сплюнула Потрошительница. – Да что вы все носитесь со мной как с писаной торбой! Я сама прекрасно могу о себе позаботиться!

- Не сомневаюсь! Но не в той каше, что творится там! Ты знаешь, куда бежать, в кого стрелять?

- Разберусь!

- Вот сейчас Серега разберется и скажет нам… Послушай… Маша! – Топтыгин постарался говорить спокойно, хотя сам явно был на нервах. – Я тебе обещаю… Если выясниться, что наша помощь там действительно нужна, мы все возьмем разрядники и пойдем!..

- Проклятье! – Потрошительница приложила ладони к пылающим щекам. – А я обещаю… если… что-то случится… то разыщу Хлестакова и живьём спущу с него шкуру!

- Вот это богоугодное дело! – вымученно улыбнулся брат-прогрессор. – Правда, я надеюсь, что здесь все закончится благополучно!

- Бегут! – взволнованно высунулась из пилотской кабины Мочалка.

Бух подскочил к выходу и открыл дверь.

К «Темперу» быстро приближалась небольшая процессия. Впереди, неся на руках, словно ребенка, Ким Ка-Линовского, мчался Филозоф. За ним, держа в одной руке бластер, а в другой разрядник, ровной рысцой трусил Петрович. Замыкал группу прихрамывающий Вертер.

- Шеф! – взвизгнула Рыженькая, выскакивая в коридор. – Что с ним?

- Живой, живой! – успокоил ее вице-командор, поднимаясь на борт. – Просто сознание потерял…

- Неси его в капитанскую! - распорядился Бух. - А где остальные? Энтони? Рогацио? Трюнтель? Митяя-то нашли?

- Пока нет! – поморщившись, вздохнул брат-физрук. – Вилли с Ласвием как раз этим занимаются… А командор остался прикрывать наш отход… Сейчас мы с Вертером и Серегой пойдем ему навстречу…

- Только давай хоть умоемся сначала! – устало предложил брат-эстет, направляясь в санузел.

- Хорошая мысль! – Петрович двинулся следом. – Бух, есть что-нибудь попить?

- Конечно! – Топтыгин метнулся куда-то внутрь корабля.

- Так, ну, все! – объявил Филозоф, выходя из капитанской каюты. - Девчонки дальше позаботятся о Г-МФ… Пошли, орлы, выручать шефа!

- Стойте, а где Маха?! – высунулась в коридор Снегурочка.

- Здесь ее нет! – удивленно сказал брат-прогрессор, выходя из пилотской кабины с двумя бутылками минералки в руках.

- Что за шутки? - помрачнел Серега. – Нам только этого еще не хватало!..

- Да вон же она! – воскликнул Казановский, указывая на быстро улепетывающую от «Темпера» маленькую фигурку.

- Проклятье! – взвыл Бух, хватая разрядник. – Сбежала все-таки!!! Придется стрелять!

- Э, не вздумай! – форвард вырвал у него оружие и отставил в сторону. – Я сам!.. – он одним прыжком преодолел трап и бросился вслед за беглянкой.

- Черт! – вице-командор с силой ударил кулаком о ладонь. - Хрен он ее догонит! Бух, но ты-то куда смотрел?! Тебе же поручили всех охранять!

- Ну, извини! – тот виновато опустил голову. – Но ее хоть связывай!

- Ну, и связал бы! – чувствовалось, что Филозоф не на шутку рассердился. – Сейчас, считай, военное положение! Не до церемоний!

- Ладно, успокойся… возвращаются! – сообщил Вертер.

- Ох, и быстро бегает! – смущенно улыбнулся Петрович, внося на корабль извивающуюся Потрошительницу. – Прямо еле догнал! Слушай, ты никогда не думала заняться футболом?

- Иди ты к черту со своим футболом! – злобно буркнула Машка, прекращая бесполезные попытки вырваться из железных объятий брата-физрука.

- Послушай, драгоценная! – стараясь придать голосу как можно больше жесткости, сказал Казановский. – Ты ведешь себя как неразумное дитя! Если бы не твоя глупая выходка, мы бы сейчас уже были на полпути к командору! А так… теперь вообще придется идти ему на выручку только нам вдвоем с Филозофом, а футболист останется здесь специально охранять тебя… раз Бух не справляется!

- Э… не надо меня охранять! – жалобно попросила девушка. – Идите все вместе! Я… я не буду больше убегать!

- Обещаешь? – подозрительно спросил Топтыгин.

- Обещаю! – кивнула Машка и легонько стукнула кулачком в грудь форварда. – Ну, все, хватит уже тискать меня, бугай! Поставь меня на пол!

- Ну, что ты! – мгновенно залился краской брат-физрук, немедленно выполняя её просьбу. - Я даже и в мыслях ничего подобного не держал!..

В этот момент в конце коридора неожиданно открылась дверь производственного отсека, и оттуда… вышел Энтони! Взгляд его был несколько рассеян, на лице застыла глуповатая улыбка.

Тихонечко взвизгнув, Потрошительница золотистой молнией пронеслась через коридор и с размаху уткнулась лицом командору в грудь, изо всех сил обхватив его руками.

- А… эээ… - ошарашено промычал тот, растерянно оглядывая друзей поверх ее головы.

- Шеф!!! – первым нарушил немую сцену Филозоф. – Как ты там оказался?!

- А… ну… это… Через машинное отделение… - промямлил тот.

- Через нижний технический люк, что ли? – догадался Топтыгин.

- Ну, да…

- Но зачем?! Почему не через дверь?!

- Ну… - Энтони явно был не в своей тарелке. – Мне показалось… так безопаснее…

- Похоже, он где-то ударился головой! – еле слышно пробормотал Вертер.

- ДИВЕРСАНТЫ СВЕРХШЕФСТВА «НОУНИ»! – раздался вдруг снаружи усиленный громкоговорителем голос. – ГОВОРИТ ГЕНЕРАЛ КРУЕЛ! ВЫ ОКРУЖЕНЫ! ПРЕДЛАГАЮ ДОБРОВОЛЬНО СДАТЬСЯ! В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ ВАШ КОРАБЛЬ БУДЕТ УНИЧТОЖЕН! ПРИ ПОПЫТКЕ ВЗЛЕТА ВАШ КОРАБЛЬ БУДЕТ УНИЧТОЖЕН немедленно! ПОВТОРЯЮ! ДИВЕРСАНТЫ СВЕРХШЕФСТВА «НОУНИ»! ВЫ ОКРУЖЕНЫ! ПРЕДЛАГАЮ ДОБРОВОЛЬНО СДАТЬСЯ!..

- Проклятье! – ахнул брат-прогрессор, выглядывая на улицу. – Вы только посмотрите на это!!!..

Из двух опустившихся в какой-то полусотне метров от «Темпера» тяжелых транспортных винтолетов изливались потоки солдат в весело сверкающих на солнце кирасах. Еще четыре или пять транспортников стремительно заходили на посадку. В небе над космодромом нарезали быстрые круги две пары хищного вида летательных аппаратов, судя по всему, истребителей.

- Черт побери! – зарычал Серега. – Бух, взлетаем!

- Нет! – быстро сказал командор.

- Да ты что, оторвемся! – махнул рукой Топтыгин. – Как жахнем на маршевом, ни одна зараза выстрелить не успеет!

- Нет! – снова твердо повторил Энтони. – Мы не можем так рисковать! У нас на борту слишком ценный… эээ… груз! Взлететь-то мы, допустим, и сможем… но дальше!.. Вспомни «Золотое кольцо»! А это был настоящий защищенный корабль Сверхшефства «НОУНИ»… будь оно неладно!..

- И что ты предлагаешь? – мрачно спросил Филозоф. – Вот просто так сдаться?

- Сперва я пойду, попробую поговорить с ними! – сказал командор, осторожно высвобождаясь из объятий Потрошительницы. – Может быть, удастся отболтаться…

- Я с тобой! – не терпящим возражением голосом заявил Серега.

- Хорошо…

- И я тоже! – сказал Петрович.

- Да мы все пойдем! – добавил брат-прогрессор.

- Нет… Бух, ты останься! – велел Энтони. – Будешь нас прикрывать… да и вообще… мало ли что…

- ДИВЕРСАНТЫ СВЕРХШЕФСТВА «НОУНИ»! – раздался снова тот же голос. – ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ПРЕДЛАГАЮ ДОБРОВОЛЬНО СДАТЬСЯ!..

- Да идем, идем уже! – поморщился командор, первым ступая на трап.

К этому моменту «Темпер» был в несколько рядов окружен широким плотным кольцом солдат. Сотни бластеров хищно ощерились в сторону спускающейся на бетонное поле маленькой процессии.

Навстречу друзьям шагнул невысокий сухой человек со злым изможденным лицом в накинутой на плечи поверх кирасы шинели с золотистыми позументами, очевидно, тот самый генерал Круел. На голове его вместо шлема, как у остальных солдат, возвышалась фуражка с высокой тульей.

- Признаться, я даже и не мечтал, что мне представится случай захватить настоящих хваленых непобедимых и неуязвимых старфайтеров Великого Сверхшефства «НОУНИ»! – язвительно проскрипел он, обводя членов Миссии Ума и Сердца цепким колючим взглядом. – Можете считать, что это большая честь для меня!

- Боюсь разочаровать вас, любезный! – дружелюбным тоном сказал Энтони. – Но, судя по всему, произошло досадное недоразумение! Дело в том, что мы не имеем никакого отношения к упомянутому вами Сверхшефству! Мы – обычные туристы, прилетевшие в гостеприимный Бигемас, чтобы отдохнуть и развлечься…

- Вот как! – усмехнулся генерал. – Интересный ход! Что ж... приведите сюда… того! – распорядился он.

В рядах солдат произошло шевеление, и вскоре двое конвоиров вывели из толпы старого знакомого наших друзей, Робертсона. Мундир его был измят, на лице проступила щетина. Вообще следователь имел сейчас весьма непрезентабельный вид.

- Подойдите сюда, господин бывший старший ассерс! – проскрипел Круел. – Взгляните на этих людей! Вы видели их раньше?

- Да, - устало кивнул Робертсон.

- Вы знаете кого-то из них?

- Только одного! – следователь указал на Энтони. – Это командор Лембент, командующий ударным флотом быстрого реагирования Великого Сверхшефства «НОУНИ»… по крайней мере, мне его так представили…

- Кто именно представил?

- Министр фирмы «УДАВ», находящейся под их юрисдикцией…

- А где сейчас он сам?

- Его похитили эти люди, - вздохнул следователь.

- Спасибо, господин Робертсон… вы свободны… пока! – генерал повернулся к Энтони. – Ну, что ж, господин командор… мы можем потратить еще немного времени на проведение очной ставки с сотрудниками ретрансляционного Центра… Если настаиваете…

- Нет, - покачал головой Энтони. – Не настаиваю…

- Я тоже не вижу смысла оттягивать неизбежный финал! - удовлетворенно кивнул тот. – В таком случае объявляю вам, что с сегодняшнего утра в Бигемасе действует военное положение! По законам которого все вражеские агенты подлежат немедленному расстрелу на месте без суда и следствия!

- И стоило ради этого выходить! – тихонько проворчал Вертер. – Лучше бы действительно попробовали взлететь!..

- Надеюсь, Топтыгин успеет сориентироваться! – добавил Петрович.

- Вы имеете право на одно последнее заявление, которое будет запротоколировано! – между тем сообщил Круел.

- Мое заявление будет очень коротким! – сказал Лембент. – Я хочу предостеречь вас от неразумных действий! Подумайте о последствиях… Когда здесь объявится вся мощь Всеобщей Ассоциации Вселенной…

- Мощь? – язвительно оборвал его генерал. – О чем вы говорите, глупец? То, что вам удалось передать какой-то кодированный сигнал, который неизвестно, принял ли хоть кто-то, не имеет никакого значения! Заметьте: Совет обороны Бигемаса даже не интересуется содержанием вашего сообщения! Это совершенно неважно, ибо за сутки никакой ударный флот хоть сверхбыстрого реагирования не успеет придти вам на помощь! А завтра вся ваша никчемная Ассоциация во главе со Сверхшефством «НОУНИ» будет валяться у нас в ногах! И это мы будем диктовать Вселенной свои условия!..

- Я чувствую, мания величия в этой системе распространяется с каким-то вирусом! – поморщился Энтони.

- Хе, иронизируете? – злобно оскалился Круел. – В такой момент? Что ж… достойно уважения! Знаете, господин командор, по такому случаю я напоследок продемонстрирую вам, что такое настоящее величие и настоящая мощь! Солдаты! – обернулся он к своим подчиненным. – Оружие вверх! Огонь!!!

Несколько сот лучей из бластеров с воем распороли воздух. В небе над космодромом вспухнул гигантский шар перегретой плазмы, переливающийся всеми цветами радуги.

- Вот что такое мощь! – удовлетворенно произнес генерал. - Надеюсь, вы будете вспоминать это и в аду! Ну, а теперь…

Яркий день вдруг неожиданно потускнел, стремительно превращаясь в сумерки. Все с удивлением уставились в небо. Там, на месте расползающегося на протуберанцы огненного шара, словно на фотобумаге, начал быстро проявляться расплывчатый силуэт чего-то непонятного, но, судя по всему очень… очень большого!

- Странный эффект! – пробормотал брат-эстет. – Это что, из-за их выстрела?..

В это время словно кто-то подкрутил резкость, и невероятный объект разом приобрел четкие очертания. Закрывая половину неба, он продемонстрировал просто чудовищные размеры, превышающие, пожалуй, не только поле космодрома, но и весь остров! На его поверхности не было заметно ни одного стыка… казалось, вся невообразимая махина целиком отлита из какого-то удивительного материала янтарного цвета.

Неожиданно из корпуса объекта в землю ударил широкий луч нежно-серебристого оттенка. Все находившиеся на космодроме люди инстинктивно зажмурились, однако, вопреки ожиданиям, за этим не последовал ни взрыв, ни пожар.

Луч исчез так же бесшумно, как и возник, а на том месте, где он касался бетонного поля, остался стоять высокий человек в плотно облегающем его мускулистую фигуру костюме переливающегося жемчужного цвета. Ткань была настолько тонкой и эластичной, не имея ни складочек, ни швов, что походила на вторую кожу. Или ею и была?..

- Кто здесь главный? – сильным густым голосом, доходящим, казалось, до самых последних рядов солдат, спросил пришелец.

- Я! – объявил генерал. – Виллиан Круел, командующий бригадой особого назначения Армии Бигемаса. – А вы кто такой, черт побери, и что вам здесь надо?

- Меня зовут Стрикт Смолл, - отрекомендовался гость. – Я сержант вооруженных сил Великого Сверхшефства «НОУНИ». Прибыл сюда с целью расформирования вашего подразделения. Прикажите вашим людям немедленно разоружиться!

- Сержант? – язвительно переспросил Круел. – Я не ослышался? И вы пытаетесь отдавать распоряжения генералу?! Не слишком ли, а? Или в ваших вооруженных силах напрочь отсутствует такое понятие как субординация?

- Субординация существует, - спокойно ответил Смолл. – Однако для ликвидации формирований, подобных так называемой Армия Бигемаса, офицерских полномочий не требуется!

- Господи, да он безумец! – закатил глаза генерал. – Но все равно… УБЕЙТЕ ЕГО!!!

Несколько десятков лучей в упор ударили пришельца, однако его чудо- костюм словно поглотил их, не получив ни пятнышка, ни подпалины. При этом ни один мускул на лице Смолла даже не дрогнул.

- Это была напрасная трата времени и энергии, - все так же спокойно сказал он. – Повторно предлагаю вам разоружиться. В случае неповиновения я вынужден буду применить силу!

После только что состоявшейся эффектной демонстрации защиты удивительного сержанта почему-то никому из солдат не захотелось испытать на себе, как выглядит его нападение. Не дожидаясь приказа командующего, бластеры с грохотом посыпались на бетон.

- Господин Круел! – объявил Смолл. – Несмотря на то, что Армия Бигемаса является незаконным вооруженным формированием, по решению командира моего взвода, лейтенанта Киндли, вы получаете статус военнопленного со всеми вытекающими из этого правами и гарантиями, декларируемыми Всеобщей Ассоциацией Вселенной. Сейчас вы будете депортированы в специальный лагерь, созданный на сто двенадцатой планете. Все, желающие присоединиться к своему генералу, также получат статус военнопленных! – добавил он, обращаясь к остальным бигемасцам.

- Что значит, желающие? – крикнул кто-то. – А нежелающие?

- Нежелающие должны немедленно разойтись по домам и найти себе другое занятие. Информирую вас о том, что Бигемасу больше не будет позволено иметь собственную армию…

Среди солдат - теперь уже бывших - началось небывалое оживление. Стройные ряды враз сломались, смешались в галдящую толпу, которая быстро потянулась к винтолетам. Многие на ходу срывали с себя тяжелую бронезащиту и швыряли прямо на бетонное поле. Лишь крохотная горстка людей осталась неуверенно переминаться с ноги на ногу возле генерала Круела, мрачно стоящего в сторонке…

- Господин Смолл… вы позволите задать вам один вопрос? - обратился к сержанту Энтони.

- Насколько я понимаю, вы не из Армии Бигемаса? – уточнил тот.

- Боже упаси! – усмехнулся командор. – Напротив, нас только что чуть не расстреляли как агентов Великого Сверхшефства «НОУНИ»… и лишь ваше эффектное появление предотвратило эту эээ… неприятную развязку…

- Вы на самом деле имеете отношение к Великому Сверхшефству «НОУНИ»? – в голосе невозмутимого до этого сержанта послышалось удивление.

- Нет-нет! К сожалению… Мы - представители независимой фирмы «Земля». Правда, у нас на борту находится раненый министр фирмы «УДАВ», которая действительно находится под вашей юрисдикцией…

- Раненый? - переспросил Смолл. – Но его же нужно немедленно доставить в медицинский отсек крейсера!.. Секундочку!.. - он на мгновение словно задумался.

Из днища титанического корабля снова ударил серебристый луч, принесший с собой еще двух человек в таких же жемчужных костюмах, как и у сержанта. Один из них держал в руках складные носилки.

- Где раненый? – спросил он.

- Идемте, я вас провожу! – вызвался Петрович.

- Да, простите, я вас перебил… – обратился к Энтони Смолл. - Вы же хотели что-то спросить у меня?

- Только одно… если вы в курсе, конечно… Получил ли кто-то наше сообщение относительно угрозы системе Флип?

- О!.. – сержант удивился еще сильнее. – Так это вы послали сигнал?!

- Ну, конкретно сообщение передал Ким Ка-Линовский… как раз раненый… Но вся наша группа участвовала в этой операции… так что хотелось бы знать…

- Ваш сигнал был получен! – успокоил командора Смолл. – Именно поэтому мы и здесь! Однако прошу меня извинить… прежде чем продолжить, я должен сообщить о вас лейтенанту Киндли… - он снова будто задумался.

Тем временем санитары вынесли из «Темпера» носилки с Ким Ка-Линовским. Очевидно, ему сделали какой-то сильнодействующий укол - лицо министра порозовело, глаза заблестели.

- Господин Лембент! – радостно воскликнул Г-МФ. – Неужели все наконец закончилось?.. Но, черт побери, мы совершили это! И все благодаря вам и вашим друзьям!

- Не перехваливайте меня! – улыбнулся Энтони. – Каждый из нас просто сделал все, что мог… Но как вы себя чувствуете?

- Как огурчик! – подмигнул раненый. – К вечеру смогу танцевать!

В этот момент из днища гигантского корабля снова вырвался серебристый луч, и на почти опустевшем поле космодрома появились еще трое человек, судя по всему, офицеров. Смолл, щелкнув каблуками, вытянулся по стойке «смирно».

Группа быстро приблизилась к носилкам. Впереди вышагивал очень представительный немолодой мужчина в роскошном мундире, с благородной сединой на висках.

- Это вы министр фирмы «УДАВ»? – отрывисто спросил он у Г-МФ.

- Да, - кивнул тот, приподнимаясь на локте. – Ким Ка-Линовский, министр физкультуры и спорта…

- Рад приветствовать вас, господин министр! Я – Эйвисом Сплендид, капитан крейсера. Должен признаться, для меня очень большая честь выручить вас!..

- Чрезвычайно признателен вам, господин Сплендид! - кивнул Г-МФ. - Однако, честно говоря, я никак не ожидал, что вы сможете так быстро примчаться в Бигемас… Или нам просто повезло, что вы находились рядом?

- Нет! – покачал головой капитан. – Начинаем использовать новые технологии… Направленная нуль-транспортирока… если вы слышали…

- О… Ну, конечно, слышал!.. Правда, лишь о том, что ведутся разработки… Но… судя по всему, все уже действует?

- Как видите, - чуть улыбнулся Сплендид.

- Значит, теперь можно мгновенно перебрасывать силы флота в любую точку Вселенной? – восхитился Ка-Линовский. – И… еще не поздно усилить оборону Флипа?

- Отныне практически нет такого понятия как «поздно», - снова улыбнулся капитан. – Однако Великий шеф поступил более надежно. Он просто полностью закрыл всю их систему от каких-либо внешних воздействий…

- Искривление пространства? – догадался Г-МФ.

- Совершенно верно! – кивнул Сплендид. – Теперь любые корабли, подошедшие к Флипу на определенное расстояние, провалятся в подпространство и переместятся в специально созданный карантинный район… А на курорт можно будет попасть только через сеть порталов…

- Ну, слава богу! – вздохнул Ка-Линовский. – А я так боялся, что мы не успеем…

- Вы успели! – кивнул капитан. – И своим самоотверженным поступком оказали неоценимую услугу Всеобщей Ассоциации Вселенной! Господин министр, от имени Великого шефа «НОУНИ» я уполномочен передать вам его персональную благодарность!

- Ну, что вы! – воскликнул Г-МФ. – Я сделал лишь маленькую техническую работу… к тому же просто выполнял свой долг! А благодарить на самом деле нужно вот этого человека – господина Энтони Лембента, командора Миссии Ума и Сердца и преданного друга Великого Сверхшефства «НОУНИ»! Именно он и его команда, рискуя жизнью, организовали и провели всю операцию…

- Да бросьте вы, господин Ка-Линовский! – смутился командор. – В конце концов, мы тоже просто выполняли свой долг… долг порядочных людей!..

- Господин Лембент! – торжественно обернулся к нему Сплендид. - Несмотря на вашу скромность, имею честь передать вам персональную благодарность Великого шефа «НОУНИ»!

- Спасибо, господин капитан! – Энтони слегка покраснел. – Честное слово, я эээ… тронут!

- Но это еще не все! - улыбнулся Сплендид. – Господин Лембент! Учитывая, с одной стороны, то, что вы – не резидент, а с другой - высокую общественную значимость совершенного вами подвига, я, как официальный и полномочный представитель Великого шефа «НОУНИ» в этом секторе Вселенной, присваиваю вам титул действительного кавалера ордена Эсво!

В руке капитана появился сверкающий жезл, состоящий, казалось, из одного света, которым он прикоснулся к плечу Энтони. По позвоночнику командора словно промчался электрический ток… голова закружилась… он попытался что-то сказать, но никак не мог собраться с мыслями.

- О! Поздравляю, поздравляю вас, дорогой друг! – восхищенно пожал ему руку Ка-Линовский. – Честное слово, вы по праву заслужили эту высочайшую награду!

- А теперь позвольте откланяться, сэр Лембент! – проговорил Сплендид, отдавая честь новоиспеченному кавалеру.

Из корпуса крейсера упали сразу несколько серебристых лучей, и в следующий момент члены Миссии Ума и Сердца остались одни – исчезли и капитан вместе с офицерами, и сержант Смолл, и санитары с Ким Ка-Линовским, и даже генерал Круел, незаметно лишившийся к этому моменту всех бывших подчиненных.

- Интересно… И куда нам теперь? – задумчиво пробормотал Вертер.

- Сейчас сэр Энтони решит! – подмигнул Филозоф.

- Издеваетесь, да? – обернулся к товарищам чрезвычайно смущенный командор.

- Ну, что ты, друг! – Петрович с чувством обнял его. – Наоборот! Мы гордимся тобой!

- Факт! – подтвердил Серега, одобрительно хлопнув шефа по плечу.

Неожиданно из корпуса крейсера снова появился серебристый луч, на этот раз довольно тонкий.

- Сэр Лембент! – раздался голос Ка-Линовского. - Извините, что не успел ничего сказать вам… меня так быстро забрали! Моей ногой уже занимаются, так что к вечеру ждите обратно! И не одного – капитан Сплендид любезно согласился предоставить в наше распоряжение взвод солдат. Так что, думаю, теперь поиски вашего брата-идеолога пойдут гораздо быстрее! А пока отдохните немного…

- Хорошо! – ответил Энтони. – А потом какие у вас планы?

- Как только господин Голубой будет найден – нас телепортируют прямо в фирму «УДАВ»! Так что лететь через опасные районы больше не придется!

- А как быть с «Темпером»? – спросил командор.

- Ну, на нем нас и переправят… если вы не возражаете…

- Конечно, не возражаю! Ну, поправляйтесь… будем ждать!

- Энтони, кто-то летит! – тронул друга за локоть брат-физрук.

- Может быть, Конио? – предположил командор, всматриваясь в приближающийся небольшой винтолет.

- Надеюсь, наши друзья наверху не исчезнут столь же внезапно, как и появились… - пробормотал Казановский. – На случай, если это опять какая-нибудь расстрельная команда…

- А Бух с разрядником на что? – усмехнулся Филозоф. – Вряд ли в этом аппарате поместились все недобитые остатки Армии Бигемаса…

Тем временем винтолет приземлился рядом с «Темпером». Открылся люк, и на землю спрыгнул Трюнтель.

- Будь я проклят! – воскликнул он, потрясенно глядя в небо. – Это же новейший стратегический крейсер Великого Сверхшефства «НОУНИ»!

- Да, мы в курсе, - улыбнулся Энтони. – Привет, Ласвий! Рады тебя видеть! Ну, что у вас хорошего?

- Даже не знаю, господин Лембент! – вздохнул тот. – Мы сделали все, что могли… Но тут… В общем, сами увидите…

В это время из винтолета вылез Рогацио, таща за собой какого-то упирающегося и брыкающегося бритоголового типа с усами и бородкой клинышком. Трюнтель помог другу, и вдвоем они подтолкнули конвоируемого к командору.

- Что за… - начал Энтони, но, приглядевшись к незнакомцу, вдруг воскликнул: - Черт побери! Митяй, дружище, ты ли это? Ну, наконец-то!!! Бог мой, как же долго мы тебя искали!..

- Искали?! Меня?! – набычившись, спросил тот, и у всех присутствующих сразу отпали все сомнения в том, что это действительно Голубой. – Зачем? Лишь для того, чтобы проявить грубое, унизительное насилие?!

- Извини, братан! – пояснил мафиози. – Он наотрез отказывался лететь, так что пришлось действительно слегка напинать ему…

- А ты, разумеется, как всегда, ни причем! – язвительно заметил брат-идеолог, тыча пальцем в командора. – Чист аки агнец! Типа, это не ты послал по моему следу своих ищеек?

- Митяй… что ты такое говоришь? – ужаснулся Энтони. – Каких ищеек? Это же твои друзья! Ты что, в самом деле, повредился рассудком? Но Робертсон клялся мне, что даже ни разу толком не допросил тебя…

- Робертсон – это, случайно, не тот напыщенный индюк, который без конца тыкал мне каким-то «НОУНИ»? – уточнил Голубой. – Так вы и с ним успели спеться?

- В какой-то мере… - улыбнулся командор. – Ведь он был единственной зацепкой в поисках тебя… И если бы ты тогда не сбежал из лечебницы – то давно был бы с нами…

- И тогда сегодня мы бы не угодили под расстрел! – сурово добавил Филозоф.

- Вы угодили под расстрел? – удивленно переспросил Митяй.

- Да, - кивнул Энтони. – Нас успели спасти буквально за пару секунд до залпа…

- И все из-за меня?!

- Ну, а из-за кого же? – проворчал Вертер. – Мы тут пол Бигемаса на уши поставили, пытаясь тебя спасти… Командор ни одной ночи не спал, а ты…

- Э! – прервал друзей Петрович. – Смотрите! Похоже, солдаты возвращаются!

К «Темперу» действительно приближались два больших транспортных винтолета.

- Надеюсь, с крейсера их увидят? – встревожено пробормотал брат-эстет.

- Мне кажется, это другие машины… - щурясь, заметил Серега. – По крайней мере, цветом…

Тем временем оба транспортника совершили посадку, и из них высыпала шумная разношерстная толпа. У всех новоприбывших на груди были приколоты красные банты, в руках некоторые держали такие же флаги. В мгновение ока члены Миссии Ума и Сердца оказались в центре тесного людского кольца.

- Товарищ Ленин, мы с вами! – закричала какая-то экзальтированная девица, отчаянно размахивая алым полотнищем.

- Товарищ Ленин?! – переспросил командор, удивленно оглядываясь по сторонам. – Это… она кому?!

- Мне… - сильно смутившись, пробормотал Митяй. – Видишь ли, Энтони… Ну, Владимир Ильич ведь тоже взял себе это имя в качестве псевдонима… Так что я счел себя вправе… не скрою… после долгих, мучительных размышлений… Но все же в итоге пришел к выводу, что, с одной стороны, я же, в общем-то, являюсь верным продолжателем его дела… А, кроме того, это другая планета… Так что в любом случае не возникнет ни конфликт интересов, ни конфликт идеологий…

- Постой, постой! – воскликнул Лембент, внимательно приглядываясь к другу. – Твой новый облик… я только сейчас понял! Поначалу-то я решил, что тебя обрили в лечебнице, а бороду с усами ты приклеил для конспирации…

- Нет… - смущенно улыбнулся Голубой. – Это мой эээ… новый имидж! Кстати, я ничего не приклеивал… все натуральное! Тут продаются средства для быстрого роста волос…

- Да уж! – покачал головой Энтони. – Ну, и деятельность ты тут развил, брат, пока мы тебя искали! Кстати, кто все эти люди?

- Это… это мои новые друзья… Настоящие друзья!

- Вот как? – прищурился командор. – Надо так понимать, что мы – не настоящие? Или, может быть даже теперь уже – были тебе ненастоящими друзьями?

- Нет… ну, что ты, Энтони! – смутился Митяй. – Вы и были, и остаетесь моими друзьями… хорошими друзьями… Но они – больше чем друзья! Они – мои идейные товарищи!

- Понятно! – кивнул Лембент. – Ну, и… что ты в свете всего этого собираешься делать дальше?

- Дальше? Я… я даже не знаю… - брат-идеолог опустил голову. - Понимаешь, Энтони… наверное, я очень виноват перед вами… Оказывается, все это время   вы меня искали… переживали… даже рисковали жизнью… А я, честно говоря… почти ни разу и не вспомнил про вас! Мне посчастливилось встретить людей, которым оказались близки по духу и понятны простые и вместе с тем великие идеи марксизма-ленинизма… - Голубой вскинул голову, глаза его вспыхнули огнем. – Ты не поверишь, но впервые в жизни меня слушали не с насмешкой, как обычно, а с неподдельным интересом… Представь себе, никто не воспринимал меня как психа… мне на самом деле удалось зажечь широкие народные массы искрой революционного сознания! Я… я был по-настоящему счастлив!..

- А сейчас что? – спросил командор.

- Сейчас? – Голубой снова понурился. – Сейчас, судя по всему, я спускаюсь с небес на землю…

- Ну, так не спускайся! – пожал плечами Энтони. – Если ты действительно стал счастлив в Бигемасе, оставайся здесь и продолжай быть счастливым!

- Ты серьезно? – вскинул на него глаза Митяй. – Это… это что, возможно?!

- Ну, а почему нет? – усмехнулся командор. – Разве ты не свободный человек? Кто бы тебе мог запретить?

- Но… а как же вы?

- Ладно уж! – подмигнул Энтони. – Конечно, без твоего пессимизма Миссия будет уже не та… Но не станем же мы из-за этого наступать на горло твоей лебединой песне!

- О… друг мой! – брат-идеолог в переизбытке чувств бросился к командору и обнял его. – Ты представляешь! – зашептал он ему на ухо. - Только не смейся… Меня избрали Генеральным секретарем Коммунистической партии Бигемаса!

- Потрясающе! – пробормотал Лембент. – Кто бы мог подумать, что есть такая партия!

- Есть… с сегодняшнего дня! – радостно улыбнулся Митяй, отстраняясь. – Утром прошла учредительная партконференция…

- Ну, что ж, товарищ Ленин! В таком случае… желаю успехов в политической деятельности! – Энтони крепко пожал новоиспеченному генсеку руку.

- Спасибо… Спасибо, друзья! – Голубой кинулся поочередно обнимать Филозофа, Вертера, Петровича, присоединившегося к ним Буха и даже Рогацио с Трюнтелем.

- Однако! – пробормотал командор. – Мы посеяли ветер… боюсь, кто-то пожнет бурю! Вселенная уже нахлебалась с Бигемасом криминальным… но просто страшно представить Бигемас коммунистический!..

- Не волнуйся, братан! – подмигнул мафиози. – Я пригляжу за ним!

- За кем? – не понял Энтони.

- За Бигемасом… Дело в том, что… В общем, мы с Ласвием тоже решили остаться здесь!

- Что?! – вытаращил глаза командор. – Только не говори, что новоявленный товарищ Ленин зажег своей искрой марксистско-ленинского учения и вас! Или… вы создали свою альтернативную партию?

- Ну, партию – не партию… Но вообще крепко подружились с местными ребятами… которые помогали нам искать Голубого…

- А… так вы решили войти в команду Конио? – догадался Лембент.

- Нет… Не совсем… Вообще-то у нас другая тема… Мы давно хотели заняться кинобизнесом… Именно в плане производства, а не только распространения… А оказалось, что Бигемас, кроме всего прочего, еще и типа вселенского Голливуда. Так что мы собираемся прикупить здесь киностудию и первым делом восстановить все то, что я потерял на «Золотом кольце»… А Конио на первых порах поможет нам с организацией и прочим…

- Правда, я еще не разговаривал со своим шефом, - заметил Трюнтель. – Но надеюсь, он не будет возражать…

- Ну, что ж, друзья! – подытожил Энтони, сердечно пожимая руки будущим кинопродюсерам. – Не смею… да и не вижу смысла вас отговаривать! Если вы нашли себе дело по душе – я только очень рад! В общем, желаю выдающихся творческих успехов! С нетерпением буду ждать ваших шедевров!

- Всяко, братан! – подмигнул Рогацио. – С каждой новой ленты первая копия – тебе!

Удивленно покачивая головой и задумчиво улыбаясь, командор медленно двинулся к «Темперу», но вдруг растерянно остановился. На пороге входного люка, привалившись плечом к косяку и болтая в воздухе ногами, сидела Потрошительница…

 

 

КОНЕЦ ЧЕТВЕРТОЙ ЧАСТИ

ЧАСТЬ

ПЯТАЯ

 

 

 

«В любом из писателей спит гений, но в некоторых с каждым днём всё крепче и крепче»

Неизвестный философ конца ХХ века

 

 

Глава 1

Рябь быстро разошлась, дрожание прекратилось, окружающая обстановка сфокусировалась и приобрела четкие очертания. Сидящие в пилотской кабине в едином порыве подались вперед, с любопытством вглядываясь в раскинувшуюся внизу новую таинственную планету, погруженную в глубокую тьму – «Темпер» материализовался в пространстве с ее затененной стороны.

- Сэр Лембент… Дорогие друзья! Добро пожаловать в гостеприимную фирму «УДАВ»! – звенящий высоким пафосом голос Ким Ка-Линовского к концу фразы от волнения сорвался.

- Ну, что ж… уютненько здесь у вас… - пробормотал Энтони, не придумавший сходу более лестной характеристики. – Сразу видно: тихо, спокойно…

- О, да! – с готовностью подтвердил Г-МФ. – Со времен Темной Эпохи никаких катаклизмов не случалось. Живем мирно, патриархально, можно сказать, по-семейному…

- А что за Темная Эпоха? – не преминул поинтересоваться Вертер.

- Ну… - несколько замялся министр. – Был в нашей истории довольно эээ… сложный период... Все началось с недоразумения… как потом выяснилось… В общем, долго рассказывать…

- Ну, тогда когда-нибудь в другой раз и расскажете! – бодрым голосом предложил командор, пытаясь сгладить неловкость и увести разговор от очевидно неприятной темы.

- Да нет, все нормально, сэр Лембент… - задумчиво пробормотал Ким Ка-Линовский. – Ведь по сути, задача вашей Миссии – поучаствовать в нашей истории… При том, что вы уже с блеском поучаствовали в истории всей Вселенной, – глаза его вспыхнули гордостью, - что вселяет в меня вполне оправданные надежды… Даже не так – я просто уверен, что прибытие Миссии Ума и Сердца даст совершенно новый виток развитию нашей фирмы!

- О, не перехваливайте нас раньше времени, господин министр! - смутился Энтони. – Но, разумеется, мы с друзьями приложим все силы, чтобы максимально оправдать ваше высокое доверие и ваши надежды…

- Совершенно не сомневаюсь в этом! – кивнул Г-МФ. – Поэтому, чтобы вам было проще ориентироваться, не стесняйтесь задавать вопросы… даже если они покажутся вам неудобными…

- А у вас обычно густая облачность? – дипломатично сменил тему Петрович, внимательно вглядываясь в темный лик планеты. – Просто такая… бархатная ночь… ни огонька…

- А… - улыбнулся Ким Ка-Линовский. – Вот вы о чем… Нет, дело не в облачности… Просто у нас на самом деле очень небольшая фирма… По большому счету все население сосредоточено в одном-единственном городе и его окрестностях…

- Понятно! – кивнул Энтони. – Примерно как на пресловутой Сто седьмой планете Бигемаса, где мы с вами развили довольно кипучую деятельность…

- Ну, что вы, сэр Лембент, - мягко улыбнулся министр. – Вы нам очень льстите! На самом деле фирма «УДАВ» даже близко не может сравниться с планетами-мегаполисами из системы Бигемаса… ну, разве что со Сто четвертой, на которой начались наши совместные эээ… приключения. И наша столица довольно небольшая… сравнимая по размеру с вашими земными городами… Но зато очень уютная и зеленая!

- Надо же, как удобно! - восхитился Вертер. – Это значит, ни дальних дорог, ни коммуникаций, ни длительных перелетов…

- Однако, брат! – усмехнулся Энтони. – Я думал, события последних недель поубавили твоё отвращение к перелетам… Привычка – она же, типа, вторая натура!

- Не только убавили, а наоборот усилили! – поморщился тот под добродушный смех друзей. – Ибо привыкнуть к этому просто невозможно! Так что я жду - не дождусь, когда же наконец смогу надолго обосноваться на твердой поверхности…

- Очень скоро, дорогой господин Казановский, очень скоро! – постарался успокоить его Ким Ка-Линовский. – Все население фирмы «УДАВ» тоже ждет – не дождется нашего прибытия! Даже боюсь представить, какая фантастическая встреча нам уготована!

- Вы передали сообщение о своем возвращении? – уточнил командор.

- Разумеется, практически сразу как попал на борт крейсера, - кивнул Г-МФ.

- Надеюсь, ваш президент не очень сильно рассердился из-за потери «Золотого кольца»?

- Ну, ответный сигнал мне получить не удалось… Все же передающие устройства у нас не настолько мощные, как в Великом Сверхшефстве «НОУНИ», – улыбнулся Ка-Линовский. - Но уверен, что господин Чмо-Кунь с пониманием воспринял мою информацию – ведь главное, что я жив... мало того - возвращаюсь с дорогими гостями… Однако, - добавил он, – честно говоря, я ожидал увидеть в честь нашего прибытия если не фейерверк, то хотя бы роскошную иллюминацию… Впрочем, очевидно, мы просто оказались над противоположным от столицы полушарием… В темноте разобраться довольно сложно…

- Ну, так давайте, пролетим туда и выясним! – подал голос Бух, запуская двигатель. «Темпер» плавно двинулся по орбите.

Вскоре дуга атмосферы впереди засветилась особенно ярко, а еще через пару минут из-за темного диска вынырнуло небольшое местное светило, похожее на земное Солнце.

Корабль быстро миновал терминатор[1], и пытливые взоры путешественников устремились на незнакомые очертания океанов и материков, просвечивающих сквозь редкие облачка.

- Странно… - пробормотал Г-МФ, вглядываясь вниз. – Конечно, я не очень силен в географии… Но это похоже на Западные Земли… А, значит, столица должна быть как раз на ночной стороне… Но почему мы тогда не увидели ее свет?

- Возможно, она просто закрыта тучами, - предположил Энтони. - Дожди-то у вас бывают?

- Разумеется, бывают… – кивнул министр. – Эх, как же я не догадался попросить на крейсере стандартный передатчик ВАВ!

- Ну, на «Темпере» тоже есть радиостанция, - сказал Бух, включая на приборной панели какой-то тумблер. Из динамиков послышался слабый шелест.

Брат-прогрессор покрутил ручку настройки, но поймал лишь легкие потрескивания.

- Боюсь, что наши частоты не совпадают, - вздохнул Г-МФ. – Впрочем, можно попробовать что-то передать... Возможно нас-то они услышат... – он принял из рук Топтыгина микрофон и заговорил: - Внимание! Начальник Первой Межзвёздной экспедиции Г-МФ Ким Ка-Линовский вызывает столицу! Повторяю: начальник Первой Межзвёздной экспедиции Г-МФ Ким Ка-Линовский вызывает столицу! Если слышите меня, отвечайте на той же волне!..

Тем временем «Темпер» пересек второй терминатор, и кабина вновь погрузилась во тьму. Министр продолжал раз за разом повторять позывные, но безуспешно.

- А, может быть, наш передатчик слишком слаб? – подал голос Филозоф. – Бух, ты можешь опуститься пониже?

- Разумеется! – пожал плечами тот, берясь за штурвал.

Корабль, чуть подрагивая, вошел в атмосферу. По фонарю кабины мазнули влажные потеки.

- А у вас на планете имеются горы, господин Ка-Линовский? – поинтересовался Вертер.

- Ну, конечно, - кивнул тот.

- Тогда, может быть, не стоит снижаться слишком сильно...

- Не волнуйся, - улыбнулся Топтыгин. – У меня есть радар... Но ниже двадцати километров не буду... А с такого расстояния любой передатчик пробьет...

- Начальник Первой Межзвёздной экспедиции вызывает столицу! – продолжал монотонно бубнить в микрофон Г-МФ.

- Не нравится мне все это... – тихонько пробормотал брат-эстет.

«Темпер» завершил виток и снова вырвался на освещенную половину планеты.

- Бух, давай ниже! – приказал командор. – И сбавь скорость до минимума. Смотрите все в оба! Господин Ка-Линовский, к какому полюсу ближе ваша столица?

- К северному... но довольно близко от экватора...

- Не факт, что полюса здесь расположены так же, как на Земле, - сказал Петрович. – Вращается эта планета тоже против часовой стрелки, но вот как она идет вокруг местного светила – так сразу на глаз и не определишь...

- А разве могут быть варианты? – удивился Вертер. – Я всегда считал, что это должно быть одинаково!

- Вовсе не обязательно! – покачал головой Энтони. – Например, даже у нас в Солнечной системе все планеты двигаются вокруг Солнца против часовой стрелки, но при этом Венера и Уран вокруг своих осей вращаются по часовой...

- При этом ось Урана практически перпендикулярна Солнцу, если я правильно помню школьную астрономию, - добавил форвард.

- Молодец, помнишь! – улыбнулся командор. – Эх, жаль, про планету УДАВ нам на уроках ничего не рассказывали...

- Не понимаю, какая вам разница, как обозвать местные полюса! – пожал плечами Серега. - Нам ведь не схему надо нарисовать, а примерное направление выяснить... Господин министр, вы же можете просто рукой показать, на какой широте искать вашу столицу?

- Ну... думаю, да... – не очень уверенно пробормотал тот, старательно вглядываясь вниз... – Мне кажется, надо немного левее... Да, вот, где-то так...

- Вижу! – вдруг возбужденно воскликнул Петрович. – Вон город! Тормози, Топтыгин!

- Это ж тебе не машина! – проворчал тот, подслеповато щурясь. – Где ты что-то увидел?

- Уже проскочили! – вздохнул брат-физрук. – Теперь до следующего витка...

- Зачем? – удивился командор. – Мы же не на орбите! Давай, Бух, разворачивай!

«Темпер» лег на крыло и двинулся по довольно крутой дуге.

- Теперь и я вижу! – в волнении воскликнул Энтони. – Молодец, Петрович, глазастый!

- Давайте еще пониже и помедленнее! – предложил Филозоф.

- Помедленнее нельзя, посыплемся! – возразил брат-прогрессор, снижая корабль почти до высоты птичьего полета.

- Тогда ходи кругами! – велел командор, внимательно вглядываясь вниз.

- Черт бы меня побрал... – в замешательстве пробормотал форвард. – Я надеюсь, это... это такие эээ... особенности архитектуры.

- Или... может быть... декорации... – натянуто сказал Серега.

- Не надо... не надо обманывать себя, друзья... – прошептал Г-МФ, с видимым трудом сохраняя самообладание. Глаза его лихорадочно горели, губы тряслись, костяшки пальцев, вцепившихся в рукоятки кресла, побелели. – Вы же все прекрасно видите, что город полностью разрушен!!! Господи, но как... почему?.. Это невозможно!!!..

- Господин Ка-Линовский... друг мой! – командор мягко положил руку ему на плечо. – Примите наши самые искренние соболезнования! В этот тяжелый час можете рассчитывать на нашу горячую...

- Стойте!!! – вдруг воскликнул министр, вскакивая. – Черт побери! Какой же я идиот!!! – он обернулся к членам Миссии Ума и Сердца, и те поразились: лицо его осветилось неподдельной радостью. – Друзья мои... я все перепутал! Это старая столица фирмы «УДАВ»... она разрушена давно... двести лет назад! Значит, под нами – Проклятый континент... и нам надо лететь... нам надо лететь... Господин Топтыгин, не могли бы вы подняться чуть повыше?

- Без проблем! – пожал плечами тот, вытягивая штурвал на себя.

- Так... так... сейчас я сориентируюсь... – Г-МФ лихорадочно обшаривал взглядом проплывающую внизу поверхность. – Значит, если мы оказались здесь, то... С учетом того, что... И если принять во внимание... Понял! Полагаю, нам туда! – наконец принял он решение, указывая новое направление.

- Туда, так туда! – флегматично пробормотал Бух, разворачивая корабль.

- Ох, сэр Лембент... господа! – министр обессилено плюхнулся обратно в кресло, утирая платком обильную испарину. – Ради бога, простите меня, старого дурака! Представляю, как я вас напугал!..

- Да уж, не без того... – проворчал Вертер. – Мне кажется, для одного путешествия уже вполне достаточно катаклизмов...

- Ничего, - командор ободряюще похлопал Ка-Линовского по плечу. – Все хорошо, что хорошо кончается! Зато теперь вы более-менее сориентировались на местности...

- Да, теперь я уже точно все узнаю! – подтвердил тот. – Вот под нами уже Запретное море, и за ним до столицы... настоящей столицы - уже почти рукой подать! Скоро перед вами откроется ее изумительная панорама!

- Боюсь, что не на этом витке... – сказал брат-физрук. – Мы опять подлетаем к ночной стороне.

- А... да, действительно! – подтвердил Г-МФ, вглядываясь вдаль. – Значит, мы обгоняем солнце... образно говоря. Ну, тем лучше – свет города мы увидим издалека! Так что можно даже немного подняться...

- Даже нужно! – поправил его Вертер. – Лететь в темноте на бреющем несколько эээ... неразумно.

- Давай, Бух, поднимай! – согласился Энтони.

Через несколько секунд «Темпер» снова нырнул в ночь.

- Смотрите, смотрите внимательно, друзья мои! – взволнованно сказал министр. – Теперь-то мы точно на верном направлении... Сияние ночной столицы сложно пропустить... По крайней мере, я видел его даже с орбиты... перед отлетом нашей экспедиции...

- Вон справа вдали вроде какие-то искры... – заметил Петрович.

- Нет-нет... – возразил Г-МФ. – Мы должны увидеть не искры, а словно светящийся цветок...

- Тем не менее, Бух, сверни-ка туда! – приказал командор. – Интересно посмотреть, что это такое...

Тяжелый корабль послушно лег на новый курс, и вскоре уже все сидящие в кабине смогли разглядеть необычное явление – не то вспышки, не то всполохи, чередующиеся с почти регулярной последовательностью.

- Что, по-вашему, это может быть, господин Ка-Линовский? - поинтересовался Энтони.

- Понятия не имею! – пожал плечами тот. – Сам впервые вижу подобное... Может быть, просто гроза?

- Не похоже! – покачал головой форвард.

- Значит, так! – принял решение командор. – Нужно выяснить, что здесь происходит. Господин министр, как долго длятся ваши сутки?

- Ну, в переводе на ваше время порядка шестнадцати часов...

- Отлично... Терминатор мы обогнали ненамного, так что рассвет наступит здесь довольно скоро. Бух, ложись на минимально возможный радиус вокруг этого явления и врубай автопилот. Потеряем немного времени, зато выясним... А пока наш гид по фирме «УДАВ», возможно, любезно поведает нам о том, кто разрушил старую столицу и проклял тот континент... Если, конечно, говорить об этом пристойно...

- Вообще-то, говорить об этом не просто непристойно, а категорически запрещено! – улыбнулся Г-МФ. – На все, что связано с Темной Эпохой, наложено строжайшее табу... эти годы просто вычеркнуты из нашей истории. Подавляющее большинство граждан фирмы «УДАВ» даже не подозревает о тех событиях. Те же немногие, кто владеет хоть какой-то информацией, хранят ее под страхом наказания... Но вам, друзья, я, конечно, все расскажу...

- А, может быть, не стоит? – засомневался Энтони. – Раз это все так серьезно...

- Ну, я надеюсь, что вы не станете разглашать полученные сведения людям на улице! – подмигнул Ка-Линовский. – И все, что я вам поведаю, останется между нами...

- Я бы не смог поручиться, пожалуй, только за нашего друга Митяя, - улыбнулся командор. – Но, к сожалению, его с нами больше нет...

- В таком случае, слушайте! - начал министр. – Должен признаться, отношения фирмы «УДАВ» с Великим Сверхшефством «НОУНИ» не всегда складывались эээ... пасторально... Но именно оно оказало на нашу историю самое большое влияние. Вначале – депрессивное, затем – прогрессивное. Все началось порядка двухсот лет назад, как я уже упомянул, с недоразумения. Подробности на самом деле несущественны, так что я позволю себе их опустить... Важно то, что капитан одного из их крейсеров в шутку разместил в центре нашей старой столицы эээ... неприятный артефакт, а так же изменил рельеф планеты... что было воспринято с нашей стороны как осквернение...[2]

- Ничего себе! – пробормотал Энтони. – Это что же получается... Даже капитаны их звездолетов обладают могуществом богов? Боюсь даже представить возможности самого шефа...

- Вы правы, сэр Лембент! – кивнул Г-МФ. – Для непосвященных способности представителей Великого Сверхшефства «НОУНИ» действительно могут показаться некой божественной силой... более отсталые цивилизации назвали бы это чудесами или магией... Но на самом деле никаких богов и магов не существует... есть только выдающиеся технологии и совершенное знание строения материи. Ну, и доступ к источникам энергии, разумеется. Скажем, если студент, изучающий дезинтеграцию и материализацию, может экспериментировать только в рамках возможностей энергоустановки университетской лаборатории, то Великий шеф, владеющий практически неограниченными ресурсами, в принципе способен гасить и зажигать звезды на расстоянии…

- Или искривлять пространство… - заметил Филозоф.

- Совершенно верно! – улыбнулся Ка-Линовский. – Вы, очевидно, вспомнили, как элегантно была решена проблема с системой Флип… Но только не подумайте, что сам Великий шеф «НОУНИ» сидит где-то в центре Вселенной и усилием мысли решает ее проблемы! - он усмехнулся. - На самом деле обычно все делается гораздо прозаичнее! В район Флипа, я думаю, просто телепортировали несколько генераторов искривления пространства… Да и материализацией на практике давно уже никто не занимается… для этого существуют специальные бытовые приборы…

- Надо полагать, что и те изменения в ваш рельеф, о которых вы рассказывали, капитан крейсера внес тоже не усилием мысли, а при помощи какого-то оборудования? – предположил Вертер.

- Разумеется! – кивнул Г-МФ. – Правда, тогда мы об этом не знали, а лишь пытались избавиться от последствий… надо признаться, не очень успешно. Сначала в результате этих попыток разрушили столицу, а потом, когда начались остальные внешние проявления, не придумали ничего лучшего, как на целых сто лет уйти под землю…

- В пещеры? – уточнил Серега.

- Нет, построили целый подземный город, - грустно усмехнулся министр. – Десять уровней… коммуникации… инфраструктура, пусть и примитивная... Можно сказать, этот проект остановил развитие нашей фирмы на целый век...

- Но потом ваши эээ... обидчики признали свою ошибку и все восстановили? – высказал догадку командор.

- Ну... можно сформулировать и так... – немного подумав, кивнул Ка-Линовский. – Конечно, не все было так гладко... этому предшествовало много событий... – он слегка улыбнулся. – Мы даже чуть было не оказались замешаны в вооруженном конфликте… не сами, разумеется, а были втянуты в него третьей стороной... Но в итоге действительно все закончилось благополучно, и за последнее столетие при непосредственной помощи Великого Сверхшефства «НОУНИ» фирма «УДАВ» совершила просто огромный рывок в своем развитии!..

- Смотрите, смотрите, внизу что-то происходит! – вдруг прервал его брат-физрук, указывая на появившуюся недалеко от продолжающихся вспышек неяркую красноватую мерцающую точку.

- Бух, давай немного ниже! – скомандовал Энтони, вглядываясь в темноту.

- Странно... – пробормотал Филозоф. – Это похоже на… костер! Нет... даже два!

- Второй появился только что! – уточнил Петрович.

- Может быть, какая-то вулканическая активность? – неуверенно предположил брат-эстет.

- Непохоже... – покачал головой Серега. – Больше смахивает на человеческую деятельность…

- Смотрите, а вон и третий! – воскликнул форвард. – Вон, чуть в сторонке почему-то… Черт его знает, может, и природное явление…

- А вам не кажется, что они образуют правильный треугольник? - щурясь, пробормотал Топтыгин, который тоже наконец разглядел загадочные огни. – Возможно, нам пытаются подать какой-то сигнал…

- Братцы… так это же посадочный знак! – догадался командор. – Господин Ка-Линовский, что вы на это скажете?

- Честно говоря, очень похоже… - растерянно пробормотал тот. – Но… знаете, я бы не стал рисковать… Неизвестно, кто здесь мог выложить посадочный знак кострами...

- А что, на вашей планете располагается не только фирма «УДАВ»? – подозрительно уточнил Вертер. – Есть и другие государства?

- Эээ… нет… фирма только одна… Но, видите ли… - Г-МФ нервно потер руки. – Дело в том, что когда сто лет назад мы наконец снова выбрались из-под земли, небольшая группа религиозных фанатиков отказалась покидать убежище. Отыскать их всех в катакомбах и вывести силой не удалось… И тогда правительство приняло решение не восстанавливать старый город, а построить его заново, на другом континенте. Соответственно, оставленные территории были объявлены проклятыми, и… мы не знаем, что там происходит в последние годы…

- А, понятно! – кивнул Энтони. – То есть вы предполагаете, что от старой столицы мы все-таки полетели не в том направлении, и до сих пор находимся над этим вашим Проклятым континентом?

- Ну… вообще-то мне казалось, что я не ошибся… - министр был явно не в своей тарелке. – Но костры… Согласитесь, это очень удивительно!

- Ладно, вон уже солнце показалось! – успокоительно заметил Филозоф. – Надеюсь, при свете будет проще во всем разобраться…

- Правда, костры скоро станут не видны! – добавил Бух.

- Слушайте, это опять похоже на какое-то поселение! – взволнованно пробормотал Петрович, вглядываясь в медленно светлеющую поверхность.

- Действительно… - согласился командор. – Пока сложно что-то разобрать, но в самом деле очень похоже… Господин Ка-Линовский, а есть у вас еще какой-то третий город?

- Нет, - покачал головой тот, не отрывая взволнованного взгляда от проявляющегося внизу пейзажа.

- Бух, а не могли мы сделать петлю и вернуться к тем развалинам?

- Исключено! Мы все время летели по прямой, и немного свернули, только заметив вспышки!

- К тому же, Энтони, не забудь, что там был день! – напомнил форвард. – Потом мы обогнали терминатор… То есть даже если бы мы и сделали петлю, то должны были снова пересечь его в обратном направлении… И сейчас здесь должен был наступать вечер, а не утро!

- Да-да, я уже понял! Но тогда… Тогда все стало еще больше непонятно…

- Друзья мои! – вдруг взволнованно прошептал Г-МФ. – Мы над столицей! Над новой столицей! Сомнений нет! Вон блестит купол Дворца Пяти Колец… вон городской пруд… Но, господи… что произошло?! Почему нет света? Почему костры?! Кстати… похоже, они горят на космодроме! Значит, это точно посадочный сигнал! Но как это все понять?!..

- Бух, ты еще видишь их? – быстро спросил командор.

- Уже еле-еле, - ответил тот, щурясь.

- Тогда садимся!

- Куда?

- Постарайся попасть в центр треугольника!

- Как скажешь! – пожал плечами тот, заваливая корабль в крутое пике.

- Боже мой… боже мой! – бормотал министр, обхватив голову руками. – Нет, я этого не переживу!..

- Спокойно, господин Ка-Линовский! – Энтони снова положил руку ему на плечо. – Я уверен, что ничего серьезного не произошло…

За стеклами пилотской кабины стремительно промелькнула панорама городских кварталов с ярко освещенными розовым рассветным солнцем окнами, а в следующую секунду «Темпер» мягко опустился на площадку космодрома.

- Молодец, Бух! – похвалил Петрович. – Просто снайпер!

- Ну, пойдемте, посмотрим, с какой новой проблемой нам предстоит столкнуться! – вздохнул командор, поднимаясь.

Филозоф первый вышел в коридор и открыл внешний люк.

- К нам бегут какие-то люди! – невозмутимым голосом сообщил он.

- Разрядник возьми! – возбужденно посоветовал брат-прогрессор, тоже вскакивая со своего места.

- Подождите, подождите, пустите меня! – очнулся от оцепенения Г-МФ, устремляясь к выходу. – Дайте, я сам взгляну… Стойте! Кажется, я вижу начальника космодрома!

- Отставить разрядники! – быстро распорядился Энтони.

Тем временем Серега выдвинул телескопический трап, и Ким Ка-Линовский первым сбежал на бетонное поле.

- Ланчер, это вы? – крикнул он, всматриваясь в подбегающую к кораблю небольшую группу людей. – Черт побери, что тут у вас происходит?

- О… Господин министр! – радостно воскликнул спешащий впереди всех невысокий полноватый человек в толстых роговых очках и сбившейся на бок пластиковой каске. – Боже, какое счастье, что вы вернулись! А у нас тут беда, Ваше превосходительство, просто беда!..

Командор устало привалился к переборке и страдальчески закатил глаза…

 


[1] линия на диске планеты, отделяющая освещенное полушарие от тёмного

[2] подробно о событиях Темной Эпохи фирмы «УДАВ» описывается в книге О. Дарханского «Rendezvous»

Глава 2

  Запряженный шестеркой тягловых животных громоздкий неуклюжий экипаж, больше напоминающий рессорную телегу, неторопливо катился по идеально ровной, словно отлитой из матового стекла пригородной дороге. Мимо тянулись аккуратненькие, утопающие в зелени коттеджи, освещенные первыми лучами солнца. Из-за невысоких заборчиков то и дело выглядывали взволнованные жители.

- Перебудили мы всех спозаранку своей посадкой! – виновато пробормотал Энтони, с любопытством разглядывая граждан фирмы «УДАВ». – И сколько еще до этого над городом кружили…

- Что вы, господин мой! – воскликнул начальник космодрома. – Ваше прибытие для всех – настоящее избавление! Когда ваш корабль появился в небе – это было такое счастье! Больше всего мы боялись, что вы пролетите мимо!..

- Однако, с кострами – это вы хорошо придумали! – одобрительно заметил Г-МФ.

- О, да, Ваше превосходительство! – просиял Ланчер. – Я постоянно держал на космодроме команду поджигателей… и сам каждую ночь там дежурил. А для дневного времени мы приготовили специальный дымный состав…

  Дорога сделала плавный поворот вдоль подножия невысокого холма, и взорам гостей открылась панорама города - действительно, с виду очень красивого и уютного.

  - Откуда так пахнет озоном? – закрутил головой Вертер.

  - Не знаю, господин мой… Может быть, от электростанции? - начальник космодрома кивнул в сторону вершины холма, где из-за густой зелени проглядывало довольно большое белое здание, усеянное частоколом решетчатых конструкций. Время от времени между ними возникали мощные разряды, с треском срывающиеся в небо.

- Так вот что за вспышки мы увидели сверху первым делом! - догадался Петрович.

- Постойте, Ланчер! – удивленно воскликнул Ким Ка-Линовский. – Так получается, что электростанция работает?!

- Трудно сказать, Ваше превосходительство! – вздохнул толстяк. – С одной стороны, вроде работает… Но с другой – электричества нигде нет… все стоит…

- Так, может быть, просто повреждение на ЛЭП? – предположил Бух. – Как у вас проходят кабеля?

- Судя по тому, что никаких воздушных линий не наблюдается, то под землей, - заметил командор.

- Ну, даже если и так! – проворчал Топтыгин. – Что, нельзя раскопать, что ли? Или, там, времянку сверху бросить...

- Ох, не знаю, господин мой! – покачал головой начальник космодрома. – К сожалению, я не очень хорошо разбираюсь в этом хозяйстве… Но, насколько мне известно, кабеля проверяли… дело не в них…

- Как давно это случилось, говорите? – уточнил Г-МФ.

- Почти неделю назад, Ваше превосходительство, - вздохнул Ланчер. – Если точнее, сегодня шестой день пошел… Началось все на узле внешней связи… Первым делом вышли из строя все их компьютеры, а потом произошло просто каскадное отключение по всему городу… О, это было ужасно, господа, просто ужасно! В течение каких-то пяти минут жизнь в столице оказалась полностью парализована!..

- Ну, так надо было отключить хоть то оборудование, что еще работало… - проворчал министр.

- Отключили, Ваше превосходительство! – покачал головой начальник космодрома. – Но когда потом снова попытались включить – все было словно мертвое…

- Ну, разумеется! – с важным видом заметил Вертер. – Если вирус уже попал в систему, то включать ее без предварительного лечения бесполезно…

- Вы разбираетесь в этом, господин Казановский? – с надеждой в голосе спросил Г-МФ.

- Немного… - скромно заметил тот. – Однако, наш брат-прогрессор - гораздо больший специалист...

- Что, все компьютеры столицы соединены у вас в единую сеть? – деловито спросил Бух, не тратя время на излишнее кокетство.

- Полагаю, да, - кивнул министр. – Это хорошо или плохо?

- Ну, при подобной атаке хорошего мало. Ведь вирус распространяется, можно сказать, мгновенно, со скоростью электрического сигнала, что сопоставимо со скоростью света. Так что при отсутствии надежной защиты может произойти… ну, в общем, то, что произошло у вас…

- Кстати, хоть какие-то антивирусы у вас были или нет? – уточнил брат-эстет.

- Не знаю, господин Казановский, – вздохнул Ка-Линовский. – Дело даже не в том, что это не моя специфика… боюсь, на этот вопрос вам здесь вообще никто не ответит… К сожалению, такова политика разработчиков программного обеспечения. Они никогда не посвящают пользователей в тонкости, вынуждая с любыми проблемами сразу обращаться в их техподдержку.

- Хм… поправьте меня, если я недопонял, - озадаченно потер переносицу Энтони. – То есть, это не ваши разработчики? В смысле, не из фирмы «УДАВ»?

- Ну, что вы, сэр Лембент! – грустно усмехнулся Г-МФ. – Вы даже не представляете, как польстили нам одним подобным предположением! Нет, конечно, нет! Созданием программного обеспечения в ВАВ монопольно занимается только Великое шефство «Лайксенгем»… Так было испокон веков… и именно они диктуют в этой области свои правила…

- Надо же! – удивился командор. – Неужели все так строго, и вы в своей фирме не имеете права использовать программы других производителей?

- Почему не имеем? Этого нам никто не указывает… Но дело в том, что их просто нет, других производителей! Никто не в состоянии конкурировать с Великим шефством «Лайксенгем»…

- Что, у них собрались настолько хорошие программисты? - недоверчиво спросил Бух.

- Очевидно, да… - пожал плечами министр. – Ну, и... к тому же их шеф – лучший друг Великого шефа «НОУНИ»… - словно вскользь добавил он.

- А! Ну, так это же другое дело! – усмехнулся Энтони. – Теперь все предельно ясно…

- Но послушайте! Это возмутительно! – взвился поборник справедливости Петрович. – Это же настоящее кумовство и протекционизм!

- Заметьте, я этого не говорил! – чуть улыбнулся Г-МФ.

- Расслабься, друг! – хлопнул форварда по плечу Филозоф. – Оказывается, в чем-то эти сверхцивилизации не так далеко ушли от нас!

- Да, но если эти ваши монополисты так любят оказывать техподдержку, почему вы не обратились к ним, когда случился кризис? – спросил Вертер.

- Но как, господин мой?! – чуть не всхлипнул Ланчер. – Ведь вся связь с внешним миром разом оборвалась! Мы даже сигнал бедствия подать не смогли! И единственная надежда оставалась на то, что какой-нибудь корабль случайно залетит сюда…

В это время телега вкатилась в город.

При ближайшем рассмотрении столица фирмы «УДАВ» произвела на гостей весьма удручающее впечатление. Да, дома были довольно красивыми и даже нарядными, порой встречались интересные архитектурные находки... городские кварталы обильно перемежались парками и фонтанами, вдоль проспектов тянулись тенистые бульвары... Но сейчас фонтаны не работали, а бульвары были густо завалены мусором. Ко всему прочему в воздухе явственно ощущался стойкий запах фекалий, не добавлявший очарования пейзажу.

- Что, канализация совсем не работает? – проворчал Ким Ка-Линовский, недовольно морща нос.

- Совсем, Ваше превосходительство! – печально вздохнул Ланчер. – Ни канализация, ни водопровод... Воду, правда, черпают из пруда и в бочках развозят по городу, но ее не хватает... К тому же она не очень чистая, так что у многих людей начались кишечные расстройства...

- А кипятить не пробовали? – попытался пошутить брат-эстет.

- На чем, господин мой? – грустно пожал плечами начальник космодрома. – Электричества-то нет...

- Можно подумать, никаких иных источников энергии не существует! – проворчал Бух. – Газ у вас в дома не подается, что ли?

- Какой газ, господин мой? – Ланчер был в явной растерянности.

- Что значит, какой... обыкновенный! Природный! Пропан, бутан, метан...

- Боюсь, что нет, господин Топтыгин! – покачал головой Ким Ка-Линовский. – Очевидно, мы перешагнули эти технологии очень давно... настолько, что уже успели забыть о них – к сожалению, как выяснилось...

- Ну, допустим, газа нет, - не отступал брат-прогрессор. – Но можно же использовать что-то другое - примусы, там, всякие, керогазы[1]...

- Что использовать, простите?!

- Ну, пищу вы сейчас на чем готовите?

- Да на чем же ее приготовишь, господин мой! – чуть не взвыл начальник космодрома. – Неделю уже на одних консервах живем! Да и те закачиваются!

- О, как все запущено! – страдальчески закатил глаза Топтыгин.

- Ну, а с мусором-то что? – недовольно спросил министр. – Я, конечно, понимаю, что без электричества дезинтеграторы не работают... но зачем все прямо на улицы валить?

- Ох, Ваше превосходительство! С мусором просто беда! – поморщился Ланчер. - Пытались собирать его в компактные кучи, но их все равно разносит ветром... И даже сжигать пробовали, но запах идет такой, что господин президент запретил...

Телега тем временем с трудом продиралась по улицам, загроможденным замершими в неподвижности странными бесколесными автомобилями. Порой вознице даже приходилось выезжать на тротуар, распугивая группы растрепанных, выглядевших изможденными людей. Глаза их светились неприкрытой надеждой. Некоторые жители приветственно махали руками и что-то выкрикивали.

- Я так понял, мое сообщение о возвращении вы не получили? - уточнил Г-МФ.

- Эээ… простите, Ваше превосходительство… я не в курсе! - пробормотал начальник космодрома. – Вы же понимаете, я практически рядовой сотрудник… А когда вы его отправляли?

- Вчера…

- Ну, тогда, конечно, не получили! Ведь связи…

- Да понял я, понял! – перебил Ка-Линовский. – Значит, про «Золотое кольцо» никто еще не знает…

- А что именно про «Золотое кольцо», Ваше превосходительство? – в голосе толстяка послышалось неприкрытое беспокойство.

- Ничего, Ланчер, ничего… Дайте мне подумать…

Телега проехала под эстакадой монорельсовой дороги. Замерший на ней поезд обреченно смотрел на гостей пустыми глазницами открытых дверей. К вагонам до сих пор были прислонены несколько длинных приставных лестниц, по которым, очевидно, эвакуировали застигнутых в момент катарсиса пассажиров.

- А далеко отсюда до ближайшей развитой планеты? – тихонько спросил у министра командор. – Ну, или, может быть, до какой-нибудь станции взаимопомощи или чего-то вроде этого?

- Не сочтите это неуважением к вашему замечательному кораблю, сэр Лембент, - вздохнул тот. – Но, боюсь, тут он не поможет... Ближе всех располагаются наши старые друзья, фирма «КАРА-ПУСС». Но и до них реально добраться только через гиперпространство...

- Значит, рассчитывать на помощь извне не приходится?

- Увы! – плечи Г-МФ печально поникли.

- Что ж, - флегматично сказал Энтони. – В таком случае, будем полагаться лишь на собственные силы...

- Вы серьезно?! – вскинул голову Ким Ка-Линовский. – В самом деле, думаете, это возможно?!

- Ну, насколько я понимаю, другого выбора у нас пока нет! – заметил командор.

- О, друг мой! – министр с чувством обнял его. – Видит бог, встреча с вами стала для нашей фирмы поистине судьбоносной!..

«Это уж точно!» - грустно усмехнулся про себя брат-прогрессор. – «Не встреться мы с пришельцем – не оказались бы на борту его звездолета! И некому было бы изменить курс... Так что «Золотое кольцо» сейчас целым и невредимым вернулось бы домой, и все проблемы разрешились сами собой...»

В этот момент телега выкатилась на огромную, заполненную радостно возбужденными людьми площадь – судя по всему, известие о возвращении Первой Межзвёздной экспедиции даже без телефонной и радиосвязи успело разнестись по всему городу.

- Смотрите, смотрите, господа! – воскликнул Г-МФ с увлажнившимися глазами, указывая на возвышающееся впереди величественное здание с колоннами и сияющим золоченым куполом. – Правительство фирмы «УДАВ» встречает нас перед парадным входом Дворца Пяти Колец!

Члены Миссии Ума и Сердца отчаянно тянули шеи, но толком разглядеть что-то в этой кутерьме не могли. Только приблизившись к самому крыльцу, они увидели небольшую группу людей, стоящую наверху. Впереди в волнении переминался с ноги на ногу высокий слегка неуклюжий человек в строгом деловом костюме, с аккуратным пробором в пушистых русых волосах - судя по всему, сам президент. Его круглое рябоватое лицо казалось добродушным – возможно, из-за смешного носа картошкой или чуть торчащих ушей. Сейчас оно выражало целую гамму чувств - казалось, президент мучительно разрывается между желанием броситься навстречу прибывшей делегации и согласно некому протоколу оставаться на месте. Однако когда министр физкультуры и спорта спрыгнул с телеги и сделал пару шагов вверх, первое желание пересилило, и глава правительства устремился вниз, так что они встретились как раз посередине длинной лестницы.

- Ка-Линовский... брат мой! – чуть не всхлипнул президент, судорожно обнимая начальника Первой Межзвёздной. – Боже, как я рад, что ты вернулся! Это просто подарок небес в час новых тяжелых испытаний, выпавших на долю нашей фирмы!

- Я тоже очень рад, Биг-Босс! – сдавленно просипел тот. – Ах, дом, сладостный дом!

- Ну, что? Как ты? Как корабль? Как экспедиция? Что-то удалось?..

- Ну... По-разному... – уклончиво ответил министр физкультуры и спорта. – В целом экспедиция прошла очень удачно! Не обошлось без потерь, конечно, но зато есть и свершения... Представляешь, я даже умудрился заслужить персональную благодарность Великого шефа «НОУНИ»!

- Ничего себе! – ахнул президент. – Это же потрясающе! Ладно, потом подробно все расскажешь в присутствии летописцев...

- Но это еще не все! – не сбавлял напора Ким Ка-Линовский. – Главное, что я вернулся не один, а с командой замечательных профессионалов, которые попытаются помочь нам разрешить кризис!

- Да ты что?! Серьезно?!

- Да! Идем скорее, я познакомлю тебя с невероятным, просто уникальным человеком! – министр физкультуры и спорта потянул патрона вниз по лестнице, к ожидающим возле телеги гостям.

При приближении двух важных персон шум на площади разом стих. Жители столицы, привстав на цыпочки, жадно вслушивались и всматривались в происходящее.

- Господин президент! – звенящим от волнения голосом официально заговорил Г-МФ. – Позвольте представить вам моего личного друга... человека, минимум дважды спасшего мне жизнь... премьер-министра коалиционного правительства фирмы «Земля»... командора Миссии Ума и Сердца... действительного кавалера ордена Эсво... сэра Энтони Лембента!

- О... Сэр Лембент! Это такая честь для меня! Такая честь! – воскликнул Биг-Босс, заключая командора в горячие объятия. Площадь взорвалась восторженным ревом.

- Ну, что вы, господин президент! – пробормотал чрезвычайно смущенный Энтони. – Для меня еще большая честь... Однако, я даже не представлял, что у меня столько звонких титулов...

- Называйте меня просто Чмо-Кунь! – попросил тот. – Друг Ка-Линовского – мой друг! Особенно тот, кто спас ему жизнь! Так что я ваш должник, сэр Лембент!

- Ой, да перестаньте вы, господин президент... эээ... Чмо-Кунь! – еще больше смутился командор. – Об этом не стоит и вспоминать!..

- Так! – Биг-Босс с сияющими глазами решительно обернулся к министру физкультуры и спорта. – Значит, сейчас торжественная часть… ты выступишь с коротеньким отчетным докладом… не больше часа… Потом фуршет… хотя, нет! Сначала фуршет, потом торжественная часть, а после – большой банкет! Затем бал, и вечером закатим шикарный фейерверк!

- Эээ… - пробормотал озадаченный Энтони.

- Да, сэр Лембент? – живо обернулся к нему президент. – Я что-то упустил? Дополняйте!

- Послушайте, господин Чмо-Кунь… Фейерверк и прочее – это, конечно, здорово… Но, насколько я понял, в городе сейчас очень непростая ситуация…

- Это да… - помрачнел Биг-Босс. – Вы не представляете, как у меня обливается кровью сердце от того, что приходится принимать столь дорогих гостей в таком эээ… раздрае…

- Поэтому я предлагаю не только дополнить, но и несколько изменить программу…

- Все, что угодно, сэр Лембент! Мы постараемся исполнить любые ваши капризы!

- Отлично! – кивнул командор. – В таком случае воспримите мое предложение действительно как каприз! Знаете, пир во время чумы – это несколько некуртуазно… Поэтому я предлагаю перенести и бал, и банкет на чуть более отдаленное время, фуршет объединить с торжественным собранием, а само собрание реорганизовать в рабочее совещание, посвященное поиску путей выхода из кризиса. Как вам такой расклад, господин Чмо-Кунь?

- О… - президент был явно потрясен. – Сэр Лембент… теперь я понял, что имел в виду Ка-Линовский, охарактеризовав вас как уникального человека. Вы… нет... я просто преклоняюсь перед вами! – он снова в порыве чувств бросился командору на шею.

- Ну, полноте, полноте, господин Чмо-Кунь! – похлопал его по спине Энтони. – Просто я человек дела… кстати, как и мои друзья, с которыми вам тоже стоит познакомиться. Поэтому давайте сначала разрешим ваши проблемы, а потом будем праздновать! Ну что, за работу?

- За работу! – воодушевленно воскликнул Биг-Босс, тайком утирая увлажнившиеся глаза.

 


[1] приборы для приготовления пищи, работающие на керосине

Глава 3

По настоянию Энтони торжественное собрание не только было реорганизовано в оперативку, но и перенесено из Большого Зала в рабочий кабинет главы фирмы «УДАВ» - надо заметить, тоже весьма немаленький. За овальным столом для заседаний с легкостью расположились два десятка человек. Единственное, от чего не смог отбиться командор – это от места председательствующего, и чувствовал себя несколько неуютно в огромном кресле президента. Сам хозяин кабинета скромно пристроился по правую руку от дорогого гостя, слева расселись члены Миссии Ума и Сердца.

Петрович как всегда отчаянно краснел от повышенного внимания, Буха же в некотором смысле спасала близорукость – хоть он и изготовил новые толстенные стекла для своих очков еще на Сто четвертой планете, но не мог разглядеть направленных на него пытливых взглядов государственных деятелей. Тем не менее, впервые участвуя в столь представительном совещании, брат-прогрессор ощущал себя явно не в своей тарелке. Лишь Вертер с Филозофом внешне сохраняли полнейшее флегматичное спокойствие.

- Друзья! – поднялся со своего непредседательского места президент. – Сегодня я буду предельно краток. Вас всех собрали здесь по настоянию нашего глубокоуважаемого гостя сэра Энтони Лембента, командора Миссии Ума и Сердца – замечательной команды суперспециалистов, прибывших для оказания помощи нашей фирме. Замечу, что по пути к нам они мимоходом спасли Вселенную от ужасной трагедии, чем заслужили персональную благодарность самого Великого шефа «НОУНИ»! Поэтому, несмотря на чудовищные масштабы постигшей нас катастрофы, в моей душе впервые за последние дни зажегся лучик надежды! И я искренне верю, что благодаря умам и сердцам сидящих перед вами удивительных людей, этот лучик прольет свет и на погрузившиеся во тьму улицы нашей многострадальной столицы! Воодушевленный своей надеждой, я только что подписал Указ о создании Чрезвычайной Комиссии по выходу из кризиса, и назначил сэра Лембента на пост ее председателя со всеми соответствующими полномочиями в статусе государственного комиссара фирмы «УДАВ». Так что отныне любые его распоряжения должны восприниматься вами как мои собственные! На этом я передаю бразды ведения заседания нашему дорогому гостю!

Присутствующие разразились бурными аплодисментами, едва не перешедшими в овацию. Весьма смущенный командор только со второй попытки сумел подняться из своего громоздкого глубокого кресла.

- Уважаемые господа! – заговорил он, когда приветствия стихли. – Прежде всего я хочу поблагодарить моего нового друга, господина Чмо-Куня, за оказанную честь и высокое доверие. Должен признаться, я воспринимаю ваше эээ… доброе отношение к нашей команде как аванс, и обещаю, что и я, и мои друзья приложим все силы для того, чтобы оправдать ваши ожидания!

Чиновники снова удостоили оратора аплодисментами.

- Ну, что же! – новоиспеченный председатель ЧК слегка поморщился. – Предлагаю на этом условно торжественную часть нашего совещания завершить, и перейти непосредственно к рабочему обсуждению насущных вопросов! – он снова опустился в свое неудобное кресло. – Прежде всего я должен, так сказать, раскрыть карты и во избежание возможных недоразумений расставить все точки над «i». Сразу оговорюсь: ни я, ни остальные члены Миссии Ума и Сердца – не волшебники, и не Великие шефы. Мы не в состоянии решить ваши проблемы усилием мысли или взмахом руки. Мало того, мы – представители цивилизации, даже несколько отставшей в своем развитии от фирмы «УДАВ». Однако, именно это обстоятельство вселяет в меня сдержанный оптимизм и осторожные надежды на то, что нам удастся посодействовать вам в обуздании кризиса. Ведь мы владеем многими технологиями, о которых вы уже давно справедливо забыли в силу их архаичности и малой эффективности. Но в сложившихся условиях именно они должны помочь нам для начала восстановить хотя бы минимальный уровень жизни! Это все, что я хотел сказать в качестве предисловия… Какие будут вопросы?

- Простите, господин комиссар! – поднялся со своего места высокий худой человек в очках и с растрепанными волосами. – Я – Куррент, директор электростанции. Нельзя ли уточнить, в каких областях специализируются ваши помощники?

- Они мне не помощники, а друзья, господин Куррент! – мягко поправил его Энтони. – Что касается вашего вопроса, то сложно позиционировать представителей Миссии Ума и Сердца относительно каких-то отдельных конкретных направлений деятельности. Ибо все они – специалисты самого широкого профиля. Но что отличает членов моей команды – это острый аналитический ум, способность мыслить творчески и нестандартно, но при этом принимать взвешенные решения и отвечать за их последствия. Ну, и, разумеется, умение слаженно работать в связке ради достижения общего дела. Поверьте, это тоже немаловажно!

Последние слова председателя ЧК снова потонули в аплодисментах. Поняв, что эту традицию быстро не перебороть, он решил больше не переживать по данному поводу и просто спокойно выждал, пока чиновники не закончат шумное выражение одобрения.

- Если вопросов больше нет, - продолжил командор, когда вновь наступила тишина, - предлагаю перейти непосредственно к сути нашего совещания. Насколько я представляю ситуацию, перед нами лежат две глобальных задачи: восстановить инфраструктуру столицы и обеспечить приемлемый... ну, или хотя бы минимально допустимый уровень жизни населения до того момента, как первая задача будет решена. Поскольку эти проблемы напрямую не взаимосвязаны, то могут и должны решаться параллельно. Вопросы, дополнения?

- Не стесняйтесь, друзья мои, высказывайтесь! – подбодрил коллег президент. – Ваше мнение будет чрезвычайно полезно сэру Лембенту в оценке, так сказать, масштаба постигшего нас бедствия...

- Пока все идеи господина комиссара вполне разумны и понятны, Ваше превосходительство, - сказал директор электростанции. – А о конкретных шагах в обоих направлениях, надеюсь, он сам сейчас расскажет...

- Безусловно, господин Куррент! – кивнул командор. – И первым на очереди стоите как раз вы и ваше детище. Ведь электростанция – это сердце любого города! Так что сейчас самое главное для нас – это решить, так сказать, аппаратную проблему. Если удастся восстановить электроснабжение столицы, или хотя бы основных объектов жизнеобеспечения – это уже будет маленькая победа! После этого, конечно, предстоит еще грандиозная работа по воссозданию софтверной составляющей, но это пока что более отдаленная перспектива... Я ничего не упустил, Бух?

- Не знаю, Энтони! – покачал головой тот. – Я не могу ничего сказать, не глядя... Надо разбираться...

- Это - господин Топтыгин, брат-прогрессор Миссии Ума и Сердца, и с сегодняшнего дня – член Чрезвычайной Комиссии, - пояснил командор собравшимся. – Он – выдающийся инженер и гениальный изобретатель. В области техники для него не существует неразрешимых задач. Сразу после совещания мы с ним вместе отправимся на электростанцию и посмотрим, что там можно сделать – конечно, если вы не возражаете, господин Куррент.

- Ну, что вы, господин комиссар! С радостью составлю вам компанию... постараюсь ответить на ваши вопросы, если они появятся...

- Безусловно, появятся! Ведь мы совершенно не знакомы с вашими технологиями! Так что уж прошу вас проявить снисходительность, если некоторые вопросы покажутся вам откровенно глупыми...

- Обещаю! – улыбнулся Куррент.

- И я тоже обещаю, сэр Лембент, - добавил президент, строго оглядывая подчиненных, - что абсолютно все ответственные граждане фирмы «УДАВ» окажут Чрезвычайной Комиссии максимально возможную поддержку, и будут проявлять при этом отнюдь не снисходительность, а самое глубочайшее уважение!

- Спасибо, господин Чмо-Кунь! Спасибо, друзья! – Энтони приложил руку к сердцу. – Уверен, что совместными усилиями мы обязательно добьемся успеха!

Собравшиеся за столом снова наградили его аплодисментами. Усмехнувшись про себя, командор обратил внимание на то, что эти проявления чувств уже почти перестали раздражать его, и спокойно продолжил совещание:

- Итак, перейдем ко второму вопросу повестки дня. Мы должны разработать мероприятия, которые помогут людям пережить трудные дни. Прежде всего, скажите, у вас существует смена времен года?

- Разумеется, - кивнул президент.

- Насколько я понимаю, сейчас лето?

- Совершенно верно, сэр Лембент, самое начало.

- Так... и сколько осталось до наступления холодов? Я имею в виду, таких, чтобы потребовалось отапливать жилища?

- Ну... месяца четыре...

- Очень хорошо! Я надеюсь, что за такое время мы точно решим все проблемы, так что эту задачу можно пока сбросить со счетов... В таком случае, из самых насущных, так сказать, животрепещущих вопросов остается обеспечение населения питьевой водой приемлемого качества и продовольствием, а также предотвращение вспышек заболеваний…

- Лекарств пока, слава богу, хватает, - сказал президент. – Не так ли, Пабхел?

- Совершенно верно, Ваше превосходительство! – кивнул довольно крупный мужчина крепкого телосложения. – Кое-какой запас имеется! И врачи все дежурят в больницах... Конечно, оборудование не работает, но что-то сделать сможем...

- Это все замечательно, господин Пабхел, - заметил Энтони. – Но любую болезнь проще предотвратить, чем лечить! Поэтому прежде всего мы должны принять меры по обеспечению в городе удовлетворительной санитарии. То, что сейчас творится с мусором – это просто недопустимо! Вот-вот здесь появятся грызуны и прочие паразиты, а вместе с ними – эпидемии болезней, о которых вы, возможно, давно забыли, и лекарств от которых нет!

- Значит, все-таки сжигать? – поморщился президент.

- Может быть, и сжигать! – кивнул командор. – Но, разумеется, не в городе! Мусор необходимо вывезти!

- Вывезти?! Но куда и как?!

- Куда?.. Ну, строить новый полигон, конечно, очень долго... Поэтому у меня есть более рациональное предложение – на космодром. Там вполне подходящие условия – и бетонное покрытие, и ограждение, насколько я помню... Так что ветром разносить не будет...

- Но... господин комиссар... – плачущим голосом пробормотал присутствующий на совещании Ланчер. – Космодром... мой космодром! Получается, что отныне он превратится в огромную свалку, да?..

- Стыдитесь, гражданин! – укоризненно сказал Чмо-Кунь. – В столь тяжелый для государства час не время вспоминать о мелкошкурных интересах!

- О, ради бога, простите, Ваше превосходительство! – залепетал тот. – Не ведал, что говорю! Разумеется, приложу все силы... все, что потребуется...

- Не переживайте, господин Ланчер! – попытался успокоить толстяка Энтони. – Все не так плохо, как вы думаете! Это же временная мера... всего на несколько дней! После чего вся свалка будет полностью ликвидирована!

- Простите, господин комиссар, но вы представляете масштаб задачи? – приподнял одну бровь директор электростанции. – Боюсь, что даже самый мощный дезинтегратор, который мы сможем построить после окончания кризиса, будет обрабатывать такое количество мусора не несколько дней, а несколько месяцев... если даже не лет!

- Ну, и потерпим! – отрезал президент. – В конце концов, построим новый космодром!

- Надеюсь, ничего этого не потребуется, господа! – улыбнулся командор. – Я рассчитываю решить проблему, может быть, более варварским, но более радикальным способом! Когда весь мусор вывезут, мы запустим двигатель нашего корабля... или на несколько секунд зависнем над космодромом, если понадобится – и вся свалка будет разом дезинтегрирована, как вы красиво выражаетесь! Так что вашим сотрудникам, господин Ланчер, потребуется только смести с площадки пепел и отправить его в качестве удобрения на поля.

- О!.. – потрясенно пробормотал тот. – Действительно, это… весьма радикально!..

- Прошу прощения, господин комиссар! – поднял руку коренастый, почти полностью лысый чиновник. – Я – Литтер, начальник управления коммунального хозяйства. Должен сказать, что ваша идея мне чрезвычайно нравится... Но осмелюсь заметить, что в городском мусоре кроме бумаги и ветоши, к сожалению, наличествует и жесть... и стекло... и пищевые отходы... Насколько я понимаю, это ведь все не сгорит... И как быть?

- Уверяю вас, господин Литтер, - подмигнул Энтони, - что при десяти тысячах градусов, которые выдаст наш «Темпер», все это не то что сгорит, а просто испарится! Я прав, Бух?

- Абсолютно! – с важным видом кивнул тот. – Причем, не десяти тысячах, а двенадцати, если быть точным. Что впрочем, совершенно неважно, так как даже углерод сублимируется уже при четырех тысячах градусов. Это я к тому, что на самом деле подметать площадку не потребуется, поскольку там и никакого пепла не останется...

- Вы гений, господин Топтыгин! – восхищенно произнес совершенно счастливый Ланчер.

- Да, я знаю! – скромно ответил брат-прогрессор.

- Это действительно потрясающий план, сэр Лембент! – прочувственно сказал президент. – Я все больше и больше убеждаюсь в том, что вы действительно победите все наши проблемы!

- Очень на это надеюсь! – кивнул командор, и, предвосхищая возможные аплодисменты, быстро продолжил: – Итак, с утилизацией мусора мы более-менее определились. Осталось решить задачу с его вывозом. Очевидно, она окажется более трудоемкой, но что же делать... Насколько я смог понять, пока мы ехали по городу, часть вашего транспорта парализована?

- Боюсь, что не часть, господин комиссар, а весь! – вздохнул Литтер.

- По какому принципу он действует?

- На основе магнетизма, - пояснил директор электростанции. – Дороги у нас выполняют две функции: во-первых, являются городской электрической сетью, а во-вторых, приводят в движение транспорт...

- Постойте! – перебил его Энтони. – Я правильно понял? То есть, все кабеля проходят у вас под дорожным полотном?

- Не совсем, господин комиссар, - улыбнулся Куррент. – На самом деле никаких кабелей нет! Их роль выполняют сами дороги, которые сделаны из специального электропроводящего пластика...

- Надо же! – воскликнул удивленный командор. – Да... действительно... очень удобно! А что насчет транспорта? Очевидно, он запитывается прямо с поверхности улиц?

- Совершенно верно! – ответил директор электростанции. – Ну, а пластик, из которого они отлиты, обладает такими свойствами, что при прохождении электрического тока в нем возникает достаточно мощное магнитное поле...

- Ах, вот оно, что! – догадался Энтони. – То есть, ваши машины двигаются за счет электромагнитной индукции?

- Ну... с некоторыми допущениями, можно выразиться и так, - кивнул Куррент. – Если вас интересуют подробности, я нарисую вам принципиальную схему...

- Это может подождать! – сказал командор. - Главное я уже понял: если нам удастся подать в город напряжение, то транспорт оживет?

- Почти так, господин комиссар, - осторожно уточнил директор электростанции. – То есть, способность двигаться у него восстановится, но вот без того, что вы ранее назвали «софтверной составляющей», боюсь, управлять им будет невозможно...

- Вот как... – помрачнел Энтони. – Значит, это оттягивается на чуть более долгий срок... Ну, что ж! В таком случае придется задействовать для вывозки мусора старую надежную тягловую силу... Сколько в городе имеется повозок вроде той, на которой мы приехали утром?

- Эээ... – растерянно протянул начальник управления коммунального хозяйства. – Даже не знаю, как вам сказать, господин комиссар... Но... боюсь, что эээ… одна!

- Мда... – потеребил губу командор. – А как много времени понадобится на то, чтобы изготовить еще хотя бы сотню?

Присутствующие за столом растерянно переглянулись.

- Видите ли, сэр Лембент... – наконец осторожно заговорил президент. – Проблема в том, что эти животные... В общем, мы давно перестали их разводить...

- А откуда же взялась та шестерка?

- Из зоопарка, - стыдливо опустил глаза Чмо-Кунь.

- Понятно... – задумчиво протянул Энтони. – Вот, что… Какое расстояние от города до космодрома? Мне показалось, порядка пятнадцати километров?

- Двенадцать, господин комиссар! – уточнил Ланчер.

- Да… Пешком далековато… А скажите... велосипеды-то хотя бы у вас есть?

- О, да! – с воодушевлением воскликнул Ким Ка-Линовский, который до того тихонечко сидел справа от своего босса. – Это одно из самых массовых направлений физкультуры и спорта фирмы «УДАВ»!

- Ну, вот и славненько! – улыбнулся командор. – В таком случае, пускай ваши физкультурники потрудятся на благо общества! Тем более, что велоконтейнеры изготовить гораздо проще, чем тяжелые повозки... Надеюсь, у вас найдется какой-нибудь листовой материал типа жести или гибкого пластика?

- Думаю, да! – кивнул президент, с нескрываемым обожанием глядя на председателя ЧК.

- Бух, прикинь, какая должна быть длина листа при метровой высоте, чтобы получить бак, скажем, на пол куба... – попросил Энтони.

- Два с половиной метра, - ответил тот, быстро произведя расчет на своем любимом калькуляторе.

- Вот... – снова обратился командор к чиновникам. – Берем тонкий, но прочный лист размерами один метр на два с половиной, и по длинной стороне скатываем его в цилиндр. Стык можно скрепить болтами или заклепками – ведь герметичность нам не важна! С одного торца делаем четыре отверстия, к которым проволокой прикручиваем круглое днище из более жесткого материала. Все! Контейнер готов! Его можно использовать как стационарный сборник мусора, а можно с помощью хомутов закрепить снизу днища ось с двумя колесами от детского велосипеда, и получить контейнерную тележку! Остается при помощи простейшего фаркопа прицепить ее к велосипеду… Я могу нарисовать конструкцию, но уверен, что ваши инженеры и так разберутся!

- И это будет работать?! – потрясенно спросил начальник управления коммунального хозяйства.

- Будьте уверены! – кивнул Энтони. – Я сам лично перевозил на велосипедном прицепе два мешка картошки за раз – а это почти сто килограммов! Тяжеловато, конечно, но преодолимо! К тому же мусор – не картошка, он гораздо легче в силу своей низкой плотности! Но если окажется слишком трудно – можно же заполнять контейнеры не полностью… все это должно быть определено экспериментальным путем… Теперь давайте произведем грубую оценку… Господин Литтер, какой объем мусора образуется в городе за сутки?

- Эээ… простите, господин комиссар… но таких данных нет!

- Хорошо… давайте прикинем! Какова численность населения столицы?

- Почти миллион человек! – с гордостью ответил президент.

- Так… На Земле семья из четырех человек производит порядка десяти литров мусора в сутки – это значит, два с половиной литра на человека. Уверен, что у вас эта цифра значительно меньше… ну, будем считать, полтора литра. Получается полтора миллиона литров в сутки со всего города - соответственно, за шесть суток в столице накопилось порядка девяти тысяч кубометров мусора… Я не ошибся в расчетах?

Чиновники смотрели на председателя ЧК, вытаращив глаза и едва не раскрыв рты, словно он только что продемонстрировал невероятный фокус. Легкость, с которой удивительный гость проделал столь мудреную оценку количества засыпавших город отходов жизнедеятельности, показалась им просто фантастической.

- Думаю, ты очень близок к истине, Энтони! – разрядил затянувшуюся паузу брат-прогрессор.

- Отлично, - продолжил командор. – Теперь прикинем оборот… Допустим, мы рекрутируем на вывозку мусора пятьсот сильных спортсменов. Чтобы преодолеть на велосипеде двенадцать километров, даже с тяжелой тележкой-прицепом, им потребуется порядка получаса. Обратная дорога налегке займет гораздо меньше времени, но с учетом погрузки-разгрузки, отдыха и так далее, будем считать на все - про все час. За день при таком раскладе вполне реально сделать десять рейсов, что в совокупности даст нам до двух с половиной тысяч кубометров! Сие весьма неплохо – ведь таким образом мы сможем полностью очистить столицу от скопившегося мусора в течение трех - четырех дней! На мой взгляд, это вполне приемлемые сроки. Разумеется, их можно еще сократить, задействовав большее количество людей. Ну, как вам мое предложение?

- О, господин комиссар! - чуть не прослезился Литтер. – Теперь, после того, как вы столь просто и доступно все изложили и рассчитали, я даже не сомневаюсь что мы победим эту проблему!

- Я тоже, - кивнул Энтони. – Однако, учтите, что успех во многом будет зависеть и от четкой организации всего процесса. Насколько я понимаю, сейчас, пока все городские производства стоят, мы можем использовать достаточно большие людские ресурсы?

- Безусловно, сэр Лембент! - кивнул президент.

- Отлично! Так что имейте в виду - на космодром необходимо будет направить минимум в два раза больше грузчиков, чем вы привлечете велосипедистов - чтобы не создавать очередей. Человек подъехал – двое подбежали, опрокинули контейнер… Кстати, надо будет предусмотреть ручки! Да, господин Ланчер! Проследите, чтобы наш корабль не похоронили... оградите его чем-нибудь, что ли! И проход к нему оставьте, чтобы потом подобраться можно было...

- Будет сделано, господин комиссар!

- И не забудь про город, шеф! – подал голос вице-командор. – Кто-то ведь должен там весь этот мусор собирать, сгребать, тарить...

- Разумеется! Думаю, для этих работ необходимо будет привлечь население в массовом порядке... Разделить столицу на сектора, разграничить ответственность... Слушай, Серега, а, может быть, ты сам возьмешься за организацию всего этого процесса, а? Уж тебе-то не занимать опыта участия в субботниках...

- Да без проблем, шеф! – пожал плечами тот.

- Вот и чудно! – улыбнулся Энтони. – Господа, я назначаю члена Чрезвычайной Комиссии господина Филозофа куратором по очистке города от мусора. Прошу любить и жаловать! Господин Литтер, впредь все распоряжения вы будете получать от него!

- Слушаюсь, господин комиссар! – вытянулся главный коммунальщик.

- Господин Чмо-Кунь! – обернулся командор к президенту. – У кого моим кураторам необходимо будет испрашивать санкции на привлечение граждан к общественным работам?

- Ни у кого, - улыбнулся тот. – Своим Указом я уже наделил членов Чрезвычайной Комиссии всеми необходимыми полномочиями!

- Ну, что ж! – кивнул Энтони. – В таком случае, будем считать, что этот вопрос мы временно закрыли. Едем дальше... Кто у нас отвечает за канализацию?

- Боюсь, что снова я, господин комиссар! – вздохнул Литтер.

- Да, трудная у вас работа! – подмигнул командор. – Но ничего, для того мы и здесь, чтобы помочь... Итак, что с этим направлением?

- О, здесь вообще все ужасно, господин комиссар! – закатил глаза главный коммунальщик. – Гораздо хуже, чем с мусором!

- Успокойтесь! Расскажите, как все работает… точнее, должно работать!

- В подвале каждого дома находится резервуар, куда собираются все стоки. Там они фильтруются, после чего твердые составляющие направляются в дезинтегратор, а вода сливается на очистные сооружения...

- Фильтры-то хотя бы механические? – выразил надежду Энтони.

- Нет, господин комиссар, молекулярные...

- Понятно... Значит, не работает ничего... Ну, и как же, извиняюсь за неделикатный вопрос, обходятся люди? Где хранят, так сказать, свое «добро»?

- Везде, господин комиссар! – закатил глаза Литтер. – В ведрах... в ваннах... Это ужасно... просто ужасно!

- Да уж! – брезгливо поморщился командор. – Страшно представить... Ну, я надеюсь, вы сами понимаете, что это недопустимо! Необходимо в самые кратчайшие сроки организовать в каждом дворе общественный туалет типа «сортир».

- Что, простите? – ошарашено переспросил главный коммунальщик.

- Простейшее устройство. Копается яма диаметром метр и глубиной два или три, а сверху ставится легкая кабинка с отверстием в полу. Кабинку, кроме пола, конечно, можно изготовить из того же листового пластика... да хоть из картона! И весь дом будет пользоваться ею по очереди...

- Боже, какая дикость! – в ужасе пробормотал Литтер.

- Однако, не большая, чем копить дерьмо дома в ванне! – жестко парировал председатель ЧК.

- Боюсь, что здесь сэр Лембент прав, - грустно вздохнул президент. – Его предложение звучит вполне здраво! Так что нам придется смириться с этими эээ... кошмарными язвами на теле нашей столицы...

- Ну-ну, господин Чмо-Кунь, к чему такой пессимизм? – подбодрил его Энтони. – Это ведь временная мера! Как только работа канализации будет восстановлена, кабинки демонтируем, а ямы закопаем! Так что никаких язв не останется и в помине!

- Как закопаем? – ахнул глава государства. – А эээ... содержимое?!

- Ну, при желании можно будет откачать его специальными насосами и вывезти далеко за город... Но я бы предложил просто похоронить и забыть!

- Похоронить?! – испуганно переспросил главный коммунальщик. – И эта эээ... отрава навечно останется в земле?!

- К вашему сведению, господин Литтер, - усмехнулся командор, - через год эта так называемая «отрава» естественным путем превратится в замечательное удобрение. Так что на месте бывших сортиров распустятся самые роскошные клумбы!

- Вы в этом уверены, сэр Лембент? – с надеждой в голосе спросил президент.

- Абсолютно! – твердо ответил председатель ЧК. – Можете поверить мне на слово!

- В таком случае, я полностью поддерживаю эту идею! Литтер, примите все меры к немедленному исполнению!

- Слушаюсь, Ваше превосходительство! Только... господин комиссар, не могли бы вы уточнить конструкцию этих эээ... устройств?

- Разумеется! – кивнул командор. – Петрович, ты когда-нибудь строил сортир? – спросил он.

- К сожалению, нет, Энтони! – развел руками тот, покраснев. – Как-то эта область знаний прошла мимо меня... Хотя, теоретически, конечно, представляю...

- Я в деревне однажды строил, шеф! – сказал Филозоф. – Так что представляю вполне практически!

- Да, но на тебе уже мусор! – возразил председатель ЧК. – Хотя... Вер, тебя, конечно, можно даже не спрашивать? Вряд ли у вас в столице используются подобные сооружения?

- Ну, в столице, пожалуй, действительно, не очень, - улыбнулся брат-эстет. - Однако на даче я вплотную занимался данным вопросом, и имею некоторый опыт. Впрочем, он не идет ни в какое сравнение с тем кладезем практических знаний, которые я получил на строительстве сортиров за два года службы в стройбате...

- Ох, черт, ну, конечно! – воскликнул командор. – Я же совершенно забыл об этом славном периоде твоей биографии! Ну, тогда тебе и все карты в руки! Если тебя, конечно, не оскорбит такое направление...

- Любой труд почетен! – флегматично пожал плечами Вертер. – К тому же, насколько я понимаю, мне не дерьмо черпать ведрами предстоит, а руководить работами и консультировать... Хотя, я и черпать умею, - он подмигнул. – Приходилось в армии...

- Уверен, что на этот раз не придется! – засмеялся Энтони. – Итак, господа! Назначаю члена Чрезвычайной Комиссии господина Казановского куратором по... этому направлению, со всеми необходимыми полномочиями!

Растроганные чиновники наградили нового туалетного начальника сдержанными аплодисментами.

- Что ж... на повестке дня остались два вопроса, - продолжил командор. – Еда и вода...Точнее, в обратной последовательности: вода и еда. Потому что без воды ни туды и ни сюды[1]... Боюсь даже спрашивать, кто у вас отвечает за нее!

- Вы правы, господин комиссар, - под легкий смех коллег печально вздохнул начальник управления коммунального хозяйства. – Это опять я!..

- Да, господин Литтер, вы, я вижу, самый загруженный чиновник фирмы «УДАВ», - улыбнулся Энтони.

- Ну, что вы! Вовсе нет! Просто так получилось, что именно мое ведомство приняло на себя основной удар...

- Ладно, не будем о грустном! Мы здесь, так что все самое плохое уже позади! Я уже слышал о вашей инициативе по развозу воды в бочках. Весьма здравое решение, лучше и не придумаешь!

- Спасибо, господин комиссар! – просиял польщенный коммунальщик. – Вот, правда, качество ее оставляет желать лучшего...

- Ну, это попытаемся поправить... Как раньше проходила очистка? Тоже, надо полагать, какими-нибудь молекулярными фильтрами?

- Совершенно верно... В несколько степеней...

- Ладно... С водой мы поступим проще... Будем ее хлорировать!

- Простите, господин комиссар? – Литтер удивленно поднял брови. – Я не ослышался? Вы имели в виду хлор?

- Не ослышались, - кивнул командор. – Или хлорную известь. Надеюсь, эти вещества у вас имеются?

- Думаю, найдем... – озадаченно пробормотал главный коммунальщик. – Но... Насколько я понимаю, это же яд?!

- Именно! – сказал Энтони. – Настолько сильный, что способен разрушить любую органику. Поэтому в определенных дозах он обладает исключительными бактерицидными свойствами, при этом оставаясь достаточно безопасным для людей.

- Вы в этом уверены, сэр Лембент? – с легким оттенком испуга спросил президент.

- Господин Чмо-Кунь, я не собираюсь ставить на жителях вашей столицы какие-либо эксперименты! - чуть улыбнулся председатель ЧК. – И для решения ваших проблем предлагаю только надежные, проверенные методы. Если интересуетесь, то в фирме «Земля» воду хлорируют уже двести лет... Именно это изобретение во многом способствовало победе над страшными болезнями, которые когда-то выкашивали целые города. И на сегодня хлорирование остается, по сути, единственным эффективным способом обеззараживания воды. Так что если вы начали доверять нашей команде – то уж доверяйте во всем!

- О, разумеется, разумеется, сэр Лембент! – с воодушевлением воскликнул Биг-Босс. – Ради бога, простите, если мой вопрос показался вам оскорбительным! Еще раз повторюсь: я полностью вам доверяю, и если вы считаете это безопасным, то я поддерживаю вашу идею!

- Да, но... – осторожно заметил Литтер. – Я очень сильно извиняюсь, господин комиссар... но у хлора же весьма выраженный специфический запах...

- Это так! – спокойно подтвердил командор. – И у воды действительно появится небольшой привкус. Но не настолько сильный, чтобы ее стало невозможно пить! Однако здесь требуется очень строгий контроль и аккуратность! Петрович, возьмешься за это направление?

- Ну... Если надо – то, конечно! – покраснел до корней волос брат-физрук. – Однако, к стыду своему должен признаться, что не помню безопасные пропорции...

- Ничего! – улыбнулся председатель ЧК. – К счастью, химия еще со школы была моим любимым предметом. Так что я помню: три миллиграмма жидкого хлора на литр воды, и выдержка тридцать минут при постоянном помешивании. Все довольно просто!

- Хорошо, Энтони! – кивнул форвард. – Я постараюсь справиться!

- Уверен, что тебе это под силу! Итак, господа, назначаю члена Чрезвычайной Комиссии господина Петровича куратором по водоподготовке! А мы переходим к последнему вопросу сегодняшней повестки дня - продовольственному. Господин Литтер, опять вы? – пошутил командор.

- Нет-нет-нет, господин комиссар! – испуганно выставил ладони вперед главный коммунальщик, снова сорвав добродушный смех коллег. – Полагаю, с меня хватит!

- Думаю, это моя епархия, господин комиссар! – поднял руку довольно молодой поджарый человек с темными слегка вьющимися волосами. – Я – Лемангер, начальник продовольственного управления… к вашим услугам!

- Выкладывайте проблемы, господин Лемангер! – предложил председатель ЧК.

- Проблемы понятные, господин комиссар, - вздохнул чиновник. - Производство стоит, а запасы постепенно иссякают. В связи с этим мы пытаемся как-то ограничить потребление... завозим продукты в магазины небольшими партиями... Но от этого еще хуже – кто-то успевает скупить все, а кому-то вообще ничего не достается! Конечно, голода пока еще не наблюдается, но от острой нехватки ряда позиций часть горожан уже страдает...

- То есть, кризис как-то повлиял и на сельское хозяйство? - поинтересовался Энтони.

- Простите, господин комиссар? – не понял начальник продовольственного управления.

- Эээ... видите ли, сэр Лембент, - ответил за своего подчиненного президент. – Дело в том, что в нашей фирме совсем нет сельскохозяйственного сектора... Мы давно отказались от него как от неэффективного...

- Ничего себе! – удивился председатель ЧК. – А чем же вы тогда питаетесь?

- Все продовольствие мы получаем синтетическим путем... На специальных фабриках...

- Вот как... Значит, пока мы снова не наладим производство, придется рассчитывать исключительно на имеющиеся запасы?

- Боюсь, что так, сэр Лембент, - вздохнул Чмо-Кунь.

- Что ж... Ситуация мне предельно ясна, - кивнул командор. – Значит, единственная задача на настоящий момент – это обеспечить эффективное и справедливое распределение! Ну, это дело нам как раз очень хорошо знакомо! Записывайте или запоминайте инструкции, господин Лемангер! Первое: провести строгий учет всех оставшихся продовольственных запасов. Второе: с привлечением медиков, физиологов и прочих специалистов рассчитать минимально необходимый человеку дневной рацион продуктов и умножить его на количество жителей. Третье: разделить первый пункт на второй, в результате чего вы узнаете, на сколько дней вам хватит запасов при строгом и рациональном использовании. Четвертое: ввести карточную систему распределения продовольствия. Напечатать соответствующее количество талонов на каждый продукт...

- Простите, господин комиссар, - начальник продовольственного управления поднял глаза от листочка, на котором быстро конспектировал распоряжения. – Что вы имеете в виду под талонами?

- Талон – это, условно говоря, документ, который можно обменять на определенное количество какого-то продукта, - пояснил Энтони. – Чтобы было понятнее, давайте рассмотрим пример... Допустим, вы рассчитали, что запаса продовольствия вам хватит на пять дней. Вы печатаете по пять талонов на каждое наименование продуктов и выдаете их гражданам. Талоны с датами, так что жители города в один день могут отоварить в магазине только один талон каждого наименования, получив свой минимальный дневной рацион... Понятно?

- Это потрясающе! – восхищенно пробормотал президент. – Сэр Лембент... я, в самом деле, поражен, насколько это гениально просто!

- Ну, все гениальное просто! – пожал плечами командор. – Еще вопросы есть?

- Эээ... да, господин комиссар! – чуть смутился Лемангер. – А... как мы напечатаем эти талоны? Ведь типографии не работают...

- Хм... да, действительно! – помрачнел Биг-Босс. – Об этом я не подумал!

- Ну, господа, это же все условно! – сказал Энтони. – По сути, талон – это просто некий обменный символ, в качестве которого может быть использовано что угодно – фишки, жетоны, ракушки, камешки... главное – чтобы подделать было сложно! Нет типографии – поступите проще: покрасьте бумагу в разные цвета... Типа, красный – продукт А, оранжевый – продукт Б, желтый – продукт В... ну, и так далее... Посадите сто, двести, тысячу человек – пусть пронумеруют все вручную. А потом проставьте печати... Надеюсь, эта технология у вас еще используется?

- А как же! – заулыбался президент. – Конечно, в основном весь документооборот осуществляется в электронном виде, но часть все равно идет на бумажных носителях, особенно в правительстве...

- Ну, вот и выход! – кивнул председатель ЧК. – Конечно, проштамповать талоны на несколько наименований продуктов на несколько дней на миллион человек – это, прямо скажу, титаническая работа! Но... если вы придумаете более рациональный способ – замечательно!

- Эээ… Простите, сэр Лембент! – подал голос Ким Ка-Линовский. – А что, если нам существенно сократить эту работу? Не печатать талоны на каждый день, а ограничиться одним общим! То есть, посчитать, сколько осталось продовольствия… Разделить на количество жителей… И каждый на свой талон сразу получит всю свою, так сказать, долю… Ведь можно так сделать?

- Да, можно! – сказал командор. – Но при этом учтите, что за последние сто лет благополучия граждане фирмы «УДАВ» наверняка отвыкли от жизни в условиях ограничения потребления, и подрастеряли навыки экономии. В связи с чем многие люди, получив единовременно весь полагающийся им паек, окажутся просто не в состоянии грамотно и эффективно растянуть его на несколько дней. Дальнейшее, думаю, вам понятно. Те, кто за день-два потратит все, впоследствии столкнется с самым настоящим голодом – ведь найти продукты больше будет негде! В свете этого государству необходимо взять на себя роль ограничителя и распределителя – граждане должны получать пусть понемногу, но регулярно! Конечно, это непопулярная мера… но зато таким образом мы поможем населению, хоть и не без трудностей, но все же пережить тяжелый период!

- Ах, сэр Лембент! – в сердцах приложил руки к груди Биг-Босс. - Знаете, я не верю в судьбу... Но на этот раз вас в самом деле словно послало небо!

- Ну, будем считать, что так! – улыбнулся Энтони. – Ведь мы действительно спустились на вашу гостеприимную планету оттуда... Ну, что, господа? Есть еще вопросы? Нет? В таком случае объявляю совещание закрытым! Давайте поскорее приступим к делу!

Чиновники с шумом начали вставать из-за стола и потянулись к выходу.

- Уфффф! – выдохнул командор, когда его обступили друзья. – Признаться, впервые в жизни проводил настоящую оперативку... даже не думал, что это так выматывает! Словно вагон разгрузил, честное слово!

- Да, ты был реально на высоте, шеф! – хлопнул его по плечу Серега. – Я аж загордился тобой!

- Ну-ну, еще поаплодируйте мне! – смутился Энтони.

- Нет, серьезно! – кивнул Петрович. – Ты прямо настоящий Железный Феликс!

- На председателя ЧК намекаете? – усмехнулся командор.

- Чего ж тут намекать? Так и говорим! – с нарочито серьезным видом сказал Вертер.

- Ладно, друзья мои! – вздохнул Энтони. – Надо действительно помочь нашим братьям по разуму... А то они натурально в полной заднице...

- Да, не будем терять времени! – согласился форвард.

- Как говорится, пути намечены, задачи определены – за работу, товарищи[2]! – тихонько рассмеялся командор, напутственно похлопывая кураторов по плечам.

- Сэр Лембент! – подошел к нему Ким Ка-Линовский после того, как Филозоф, Вертер и Петрович в сопровождении своих новых подопечных покинули кабинет. – Я хотел спросить у вас… Как вы думаете, может быть, уже можно перевезти ваших эээ… спутниц с «Темпера» в правительственную гостиницу? Просто мне уже трудно без своей помощницы, а оставлять их на корабле одних тоже как-то эээ… неудобно…

- Ну, я думаю, да! – кивнул Энтони. – А в свете того, что там скоро образуется городская свалка – даже не можно, а нужно!

- Отлично! – обрадовался министр. – В таком случае, мы прямо сейчас можем все вместе доехать на нашем экипаже до космодрома, забрать девушек, а на обратном пути высадить вас с господином Топтыгиным и Куррентом возле электростанции…

- Нет-нет-нет! – быстро ответил командор, внезапно почувствовав острый укол совести. Ведь он так и не решился на разговор с Потрошительницей там, на Сто седьмой планете, после ее неожиданного появления в коридоре «Темпера», и сейчас до сих пор был совершенно не готов ко встрече с ней. – Давайте, не будем привязываться друг к другу! Так что вы спокойно езжайте за своей помощницей и остальными, а мы с братом-прогрессором лучше совершим велосипедную прогулку. Верно, Бух?

- Как скажешь! – пожал плечами тот.

- Ну, что ж, сэр Энтони! – развел руками Г-МФ. – Ваше желание - закон! Тогда я поехал?

- Да, идемте, я вас провожу! – председатель ЧК взял собеседника за локоть и направился с ним к выходу. Выйдя из кабинета, он вдруг неожиданно остановился, обернулся к министру и заговорил приглушенным голосом: - Только… Господин Ка-Линовский, могу я вас попросить о небольшом одолжении? Вечером, когда стемнеет, мне необходимо будет в одиночку съездить в вашем экипаже к «Темперу», чтобы… эээ… забрать оттуда эээ… кое-что!

- Ну, разумеется, дорогой друг, о чем речь! – понимающе улыбнулся министр. – Это нужно сохранить в тайне, насколько я понимаю?

- Да… – пробормотал командор и густо покраснел.

 


[1] фраза из популярной в СССР «Песенки водовоза» на слова Лебедева-Кумача

[2] этой фразой часто заканчивались выступления Генеральных секретарей на съездах КПСС

Глава 4

Ехать на велосипеде производства фирмы «УДАВ» оказалось сплошным удовольствием! Чудо инопланетной техники разительно отличалось от привычных землянам аналогов – прежде всего наличием не двух, а трех колес, и больше напоминало мини-автомобиль.

С комфортом откинувшись на спинку одновременно мягкого и приятно упругого кресла, Энтони откровенно наслаждался прогулкой, сожалея лишь об одном – что путь до цели недостаточно длинный. По этой идеально гладкой, в свете солнца казавшейся янтарной дороге хотелось мчаться бесконечно - особенно когда тесные городские улицы остались позади, и в лицо ударил свежий ветер предместий.

Почти без усилий, лишь включив пониженную передачу, командор взлетел на вершину холма и, лихо развернувшись, остановился перед запертыми воротами, поджидая чуть подотставших спутников.

- А вы, оказывается, настоящий спортсмен, господин комиссар! - восхищенно заметил раскрасневшийся Куррент, слезая с велосипеда. – Если вы когда-нибудь захотите поучаствовать в наших соревнованиях, то наверняка будете иметь неплохие шансы на победу!

- Ну, а почему бы и нет? – улыбнулся председатель ЧК. – Когда разберемся с кризисом, обязательно поучаствую! А пока же давайте, займемся делом…

- Ворота, к сожалению, заблокировались и не открываются, - вздохнул директор электростанции, вытаскивая из кустов длинную лестницу и прислоняя ее к забору. – Так что придется перелезать…

- Лишь бы нас охрана не подстрелила! – проворчал Бух, неловко карабкаясь по шаткой конструкции.

- Ну, что вы, господин куратор! – успокоил его Куррент. – Никакой охраны здесь нет, тем более вооруженной! А ограждение сделано в основном от детишек – все же это опасный объект…

Однако территория за забором никак не наводила на мысли об опасности, скорее напоминая санаторий. Среди густой пышной зелени не было заметно ни чадящих труб, ни парящих градирен. Идиллию нарушал лишь резкий запах озона, смешивающийся с ароматом благоухающих цветов, да треск мощных разрядов откуда-то сверху.

Члены Чрезвычайной Комиссии вслед за своим проводником проследовали через тенистую аллею к светлому нарядному зданию электростанции и поднялись наверх по наружной металлической лестнице, судя по всему, эвакуационной.

- Через главный подъезд не попасть, там только на лифте, - пояснил директор, своим ключом открывая небольшую дверь служебного входа. – Ну, вот, милости просим...

Внутри царили полумрак, прохлада и тишина. Шаги посетителей гулко разносились по пустому коридору.

- А где весь персонал? – поинтересовался Энтони, крутя головой.

- Да какой тут у меня персонал, господин комиссар! – усмехнулся Куррент. – Трое дежурных инженеров, которые работали посменно, да двое механиков, периодически приезжавших на профилактические работы – вот и весь коллектив. Сейчас я их всех отпустил – чего здесь торчать попусту... Впрочем, сами все увидите! – он толкнул широкую дверь в конце коридора, пропуская гостей в большое, ярко освещенное солнцем помещение.

Судя по всему, это оказалась центральная диспетчерская. Одну из ее стен почти целиком занимал огромный экран, сейчас безжизненно погасший, три другие были сплошь стеклянные. Вся мебель состояла из одинокого кресла на колесиках, сиротливо стоящего посередине комнаты.

- А где же главный пульт управления? – удивленно оглянулся брат-прогрессор.

- Какой пульт, господин куратор? – пожал плечами директор. – Зачем? Всеми процессами управляла автоматика…

- Что же тогда входило в обязанности дежурного инженера? – поинтересовался командор.

- Ну… следить за всем… - Куррент кивнул на экран. – И вообще… Не положено оставлять даже очень умную технику совсем без присмотра человека…

- Даже если он не может вмешаться в управление! – язвительно заметил Бух.

- Это не совсем так, господин куратор! – поправил его директор. – По крайней мере, в случае возникновения чрезвычайной ситуации дежурный инженер имел возможность отключить энергоблоки, – он указал на ряд красных рукояток, расположенных вдоль стены. – Точнее… должен был иметь! Ибо на поверку оказалось, что при наступлении коллапса даже эта система отказала…

- То есть, я правильно понял – все агрегаты продолжают работать? – уточнил председатель ЧК.

- Да, господин комиссар… за исключением одного – который был остановлен на профилактику еще до наступления всех этих событий.

- Хотелось бы взглянуть на него поближе! – пробормотал Топтыгин.

- Пожалуйста! – Куррент пересек диспетчерскую и открыл дверь в стеклянной стене напротив экрана. В помещение рывком ворвался низкий монотонный гул. – Прошу за мной, господа!

Пройдя вслед за директором, друзья оказались на длинном металлическом мостике, тянущемся вдоль просторного машинного зала. Внизу располагался ряд больших цилиндрических решетчатых «клеток», внутри которых со свистом вращались какие-то громоздкие механизмы. При этом не было заметно ни подходящих к ним паропроводов, ни каких-либо приводящих устройств. Лишь одна установка действительно находилась в неподвижности, а решетка вокруг нее была опушена.

- На каком принципе работает электростанция? – поинтересовался командор, с интересом разглядывая удивительный массивный агрегат в форме высокой объемной трехконечной звезды с плавно расширяющимися на концах лучами.

- На фазоасинхронном, господин комиссар, - ответил директор. – Конечно, способ, как видите, довольно шумный и не такой уж эффективный, но более продвинутыми технологиями Великое Сверхшефство «НОУНИ» делиться с нами не спешит... – в его голосе послышалась легкая обида.

- Ну, мне кажется, у вас не все так плохо, господин Куррент, - улыбнулся председатель ЧК. - По крайней мере, в фирме «Земля» асинхронные генераторы считаются даже более простыми и дешевыми, чем синхронные. Правда, надо признаться, используются они все же достаточно редко… ну, в силу определенных причин… Во-первых, для их работы нужны очень хорошие мощные конденсаторы… да и ток на выходе такого генератора очень сильно зависит от устойчивости вращения привода. Но у вас, надо полагать, все эти проблемы решены? Что здесь, кстати, является источником движущей силы?

- Эээ… - директор станции был заметно обескуражен. – Прошу прощения, господин комиссар, но… у меня сложилось впечатление, что мы не совсем поняли друг друга… Возможно, эээ… у нас несколько разная эээ… трактовка фазового асинхронизма… По крайней мере, я совершенно не уловил вашей идеи с конденсаторами…

- Бух, поясни! – попросил командор. – Возможно, у тебя лучше получится!

- Что ж тут непонятного? – пожал плечами брат-прогрессор. - Асинхронный генератор постоянно потребляет очень высокий намагничивающий ток, поэтому для его работы необходим источник реактивной мощности, зависящий от активно-индуктивного характера нагрузки. Ну, на Земле... в смысле, в нашей фирме в качестве такого источника действительно используют именно конденсаторы. Возможно, у вас – что-то другое…

- О, нет-нет-нет, господа! – воскликнул Куррент. – Теперь я окончательно вижу, что мы говорим о совершенно разных вещах… Позвольте, я вам поясню!

- Будьте любезны! – кивнул Энтони.

- Когда я сказал о фазовом асинхронизме, то имел в виду не принцип вращения ротора в магнитном поле, а более глубокие процессы, протекающие в веществе на элементарном уровне. Дело в том, что с точки зрения нашей квантовой механики все тела рассматриваются как системы взаимодействующих синфазных простейших элементов, связанных между собой стоячей волной. Эта волна, будучи возмущённым состоянием среды, выполняет роль как бы общего для элементов основания. Оно имеет определенную жёсткость, так как элементы системы посредством обмена волновой энергией создают потенциальные ямы и удерживают друг друга в них на фиксированном расстоянии... Простите, я понятно объясняю?

- Ну… более-менее! – осторожно кивнул командор.

- Да, вполне! – не очень уверенным голосом подтвердил Бух.

- Хорошо… Таким образом, когда положения осцилляторов и узлов волны совпадают, система находится в состоянии внутреннего равновесия. Но если под действием внешних или внутренних факторов появятся фазовые или частотные различия, нарушающие волновой синхронизм, то произойдет смещение потенциальных ям относительно элементов системы. А поскольку система всегда стремится к равновесию, то она отвечает на это вынужденным дрейфом своих элементов вслед за сместившимися потенциальными ямами. Это явление мы называем самодвижением.

- Да, интересная теория! – заметил Энтони. – Но как она действует на практике?

- Могу привести простой, наверняка понятный вам пример, – предложил директор. – В качестве одного из внешних факторов, который имеет фазовый характер и приводит к асинхронизму между элементами тела, можно рассматривать гравитацию. Она нарушает внутреннее равновесие системы взаимосвязанных осцилляторов, и, следовательно, ведет к реакции тела на появившиеся изменения. А именно – искусственно создает фазовый асинхронизм, и, как следствие - возникновение движущей силы, которая является естественным стремлением системы устранить его! Иными словами, поле тяготения изменяет параметры системы и жёстко удерживает... условно говоря, «замораживает» их таким образом, что у тела не остаётся иных степеней свободы, кроме как движение в направлении источника поля!

- Ах, вот оно, что! – удивленно воскликнул командор. – То есть… получается, что ваши энергоблоки приводятся в движение энергией гравитации?!

- Эээ… нет, господин комиссар… Я просто привел в пример безусловно знакомое вам тяготение для того, чтобы вам проще было понять, как именно все это действует с точки зрения нашей теории… но данная электростанция работает по другому принципу! Вспомните, в начале разговора я сказал, что волновой синхронизм системы может быть нарушен как за счет внешних, так и за счет внутренних факторов. Гравитация является одним из примеров внешнего воздействия, и он вам вполне понятен… А теперь приглядитесь к этому агрегату, - Куррент указал вниз. – Каждый его луч собран из пакета толстых пластин, изготовленных из специального металла с искусственно деформированной кристаллической решеткой. При их производстве энергетический каркас был смещен относительно составляющих его атомов, в результате чего произошел фиксированный сдвиг фаз между элементами системы взаимосвязанных осцилляторов... И на такое смещение возникла реакция системы в виде...

- Самодвижения! – потрясенно ахнул брат-прогрессор.

- Браво, господин куратор! – воскликнул директор электростанции. – В самую точку!

- Но постойте! – ошарашено пробормотал председатель ЧК. - Получается… Получается, что ваши установки – это ни что иное, как пресловутые вечные двигатели!

- Ну, не совсем вечные, - скромно уточнил Куррент. – Во-первых, поскольку здесь используется вращение, необходимо периодически производить смазку движущихся элементов… Во-вторых, стремление системы к равновесию настолько велико, что со временем сдвиг фаз все же постепенно уменьшается, и кристаллическая решетка полностью восстанавливается. Тогда приходится заменять пластины на новые – примерно раз в пять лет. Но если рассматривать все это с той точки зрения, что для работы нашей электростанции не требуется абсолютно никаких источников энергии – то да…

- Да уж! – покачал головой Энтони. – И вы еще недовольны своими технологиями! Интересно, что же в таком случае еще более продвинутого есть у ваших покровителей?

- Ну, господин комиссар! – вздохнул директор. – Нас бессмысленно даже пытаться сравнивать… Они давно уже напрямую качают энергию в чистом виде прямо из квазаров[1]

- Хм… - пробормотал командор. – Только не сочтите это оскорблением вашего замечательного города… Но все же мне кажется, что квазара для него будет как-то эээ… многовато!

- Вы совершенно правы, господин комиссар! – рассмеялся Куррент. – И на самом деле возможностей даже этой электростанции хватает нам с запасом! Если же в моем тоне вы уловили оттенок недовольства – то это всего лишь естественное брюзжание карлика по отношению к великану…

- Вы лучше другое нам расскажите! - перебил его брат-прогрессор с блестящими от жажды знаний глазами. – Из какого металла изготавливаются эти ваши чудо-пластины и каким образом удается так деформировать кристаллическую решетку, что она восстанавливается пять лет? Ну, если это не секрет, конечно!

- Ну, что вы, господин куратор, от вас никаких секретов нет! Однако, - директор вздохнул, - к сожалению, на ваши вопросы я ответить не смогу. Увы, но в такие тонкости нас самих не посвящают. Эти пластины в готовом виде поставляет нам Великое Сверхшефство «НОУНИ». Они же производят монтаж - потому как без специальной техники это сделать просто невозможно!

- Что, настолько велика сила самодвижения? – уточнил Энтони.

- О, еще как! – подтвердил Куррент. – Если пластину расположить горизонтально, то в зависимости от направления силы она или прилипнет к земле так, что оторвать без подъемного оборудования будет невозможно, или наоборот вознесется в небо…

- Здорово! – воскликнул Топтыгин. – Так, значит, на этом металле можно и летать, и ездить!

- Совершенно верно, господин куратор, - кивнул директор станции. – Точнее, не на конкретном металле, а на фазоасинхронном принципе. Ведь фиксированный сдвиг потенциальных ям, дающий стабильную самодвижущую силу, хорош именно здесь, для постоянного вращения генераторов с определенной скоростью. А для перемещения в пространстве больше подходят другие материалы – в которых асинхронизм не жестко задан при производстве, а возникает только под внешним воздействием, как правило, электрическим, и может изменяться. В Великом Сверхшефстве «НОУНИ» когда-то весь механический транспорт работал по этому принципу…

- А теперь? – спросил брат-прогрессор.

- О… Теперь там в моде нуль-Т… - усмехнулся Куррент. - Никакого транспорта давно уже просто не существует! Более-менее классическим способом передвигаются разве что только дальние звездолеты…

- Уже нет! – улыбнулся Энтони.

- Вот как? – удивленно приподнял одну бровь директор. – Очевидно, вы располагаете даже более свежими данными, господин комиссар! Ну, что ж... Как говорится, богу – богово...

- Вы правы! – кивнул председатель ЧК. – Давайте лучше вернемся к нашим баранам! Бух, ну, ты как? Оценил ситуацию? Появились какие-нибудь идеи?

- Да тут все, в принципе, понятно! – ответил тот. – Установки работают, электричество вырабатывается, но в сеть не поступает. Вывод один – проблема с коммутацией. Очевидно, в момент аварии сработали автоматические размыкатели. Ну, а поскольку компьютеры вышли из строя, придется все включать вручную...

- К сожалению, никакого ручного управления здесь не предусмотрено, господин куратор, - вздохнул Куррент.

- Ну, значит, придется предусмотреть! – флегматично пожал плечами брат-прогрессор. – Ничего иного в данной ситуации все равно не придумать!

- Полагаете, это реально? – с сомнением в голосе спросил директор. – Разве человек может заменить автоматику?

- Разумеется! - удивленно посмотрел на него Топтыгин. – Вы, я смотрю, со своими технологиями здорово оторвались от реальной жизни... не в обиду будь сказано! На самом же деле никакая автоматика не сможет сделать ничего такого, чего было бы непосильно человеку. Да, она работает быстрее и эффективнее... условно говоря, один прибор может заменить десятерых человек... или сотню... но в нашей ситуации просто ничего иного не остается! Так что задействуем людей, и они с успехом заменят всю автоматику... Ну, возможно, реально потребуется даже больше, чем десять... или даже сто человек... Но, насколько я понимаю, с этим-то проблем нет?

- Да, ты же слышал, президент дал нам полный карт-бланш! – кивнул Энтони. – Ну, и с чего ты думаешь начать?

- Станцию строили вы или тоже эти... из Сверхшефства? – обернулся Бух к Курренту.

- Они... – вздохнул тот.

- Какие-то чертежи, схемы у вас остались?

- Увы! – директор развел руками.

- Понятно... можно было и не спрашивать! – усмехнулся Топтыгин. – Ладно... будем разбираться на ощупь. Прежде всего необходимо найти первичные выключатели, а дальше пойдем по цепочке...

- Но какие выключатели, господин куратор? Все же отключил главный компьютер...

- Послушайте, господин Куррент! – брат-прогрессор снисходительно похлопал собеседника по плечу. – Будь ваш компьютер хоть самым заглавным, у него нет ни рук, ни ног. И он по определению не в состоянии куда-то пойти и что-то выключить! Все, на что он способен – это послать цифровой код... команду, которая приведет в действие некое исполнительное устройство. оно может быть каким угодно – механическим, электрическим, магнитным, релейным, тепловым, жидкостным, газовым... Может быть, у вас это что-то совсем незнакомое для меня – разберемся! Но в любом... или практически в любом случае его можно будет включить вручную! А если совсем уж не получится – то сделать элементарный байпас! Поскольку электрические кабеля вы в своей фирме не используете, я потом изготовлю их у себя в мастерской на «Темпере»...

- Почему не используем, господин куратор? – директор смотрел на Буха с нескрываемым восхищением. – Кабеля у нас есть... из них делаются разводки от дорог к зданиям и внутри них! Так что ничего изготавливать дополнительно вам не потребуется!

- Вот и отлично! Они хранятся здесь?

- Нет, в городе... на складах управления по строительству... Я могу съездить... Только на чем бы это все привезти?.. – Куррент растерянно оглянулся по сторонам, словно ожидая увидеть в машинном зале какое-то транспортное средство.

- Эээ... знаете, что, господин директор? - Топтыгин придержал его за локоть. – Честно говоря, я бы предпочел, чтобы вы помогли мне начать разбираться с вашей техникой! А с решением всех, так сказать, организационных вопросов гораздо лучше справится наш уважаемый председатель ЧК. Как тебе такое разделение труда, а, товарищ комиссар?

- Ну, если ты мне доверишь!.. – улыбнулся командор.

- Не, действительно, Энтони! – извиняющимся тоном сказал брат-прогрессор. – У тебя в самом деле получится лучше! И телегу эту злополучную найти, и кабеля получить... Ты же можешь напрямую к президенту... Хотя у тебя и так достаточно полномочий... А Куррент лучше бы мне тут помог...

- Да все нормально, старик! – улыбнулся Лембент, хлопнув друга по плечу. Перспектива прокатиться на чудо-велосипеде до города показалась ему явно предпочтительнее ковыряния в узлах энергоблока. – Мне незазорно поработать снабженцем! А вы тут разбирайтесь...

- Отлично! И тогда заодно пришли сюда несколько инженеров, желательно понимающих в электричестве. Будут помогать...

- Сто человек, ты говорил, для начала? – с нарочито серьезным видом уточнил председатель ЧК.

- Ну, что ты! Для начала хватит и десятка! – испуганно замахал на него руками Бух, и, вдруг, уловив иронию командора, негромко рассмеялся.

 


[1] квазары – самые далекие из тех космических объектов, которые можно наблюдать с Земли. По причине невероятной светимости их видно на расстоянии в 10 миллиардов световых лет. Главная особенность этих объектов в том, что они выделяют поистине чудовищную энергию во всех областях спектра электромагнитных волн, особенно в инфракрасной. Один квазар светится примерно в 10 000 раз сильнее, чем вся наша Галактика. Энергии самого маленького квазара хватило бы на то, чтобы снабжать всю Землю в течение нескольких миллиардов лет. А некоторые из них излучают энергии в 60 тысяч раз больше

Глава 5

  Ежевечернее оперативное совещание на этот раз началось, когда стрелки больших часов в президентском кабинете уже приближались к полуночи. И хотя все чиновники выглядели заметно уставшими, но были радостно возбуждены и полушепотом оживленно переговаривались между собой.

  - Господа, господа! – попытался мобилизовать их командор. – Время позднее, поэтому давайте соберемся и очень быстренько пробежимся по всем вопросам! Я хотел бы уложиться буквально в десять – пятнадцать минут! Так что поехали по порядку... Серега, как дела у тебя? Все готово к запуску «Темпера»?

- В принципе, да, - кивнул тот. – Только я бы не стал торопиться, шеф...

- Хм... Это еще почему? – удивился Энтони. – Ведь ты же еще вчера докладывал, что город полностью очищен от мусора!

- От накопившегося – да! – подтвердил вице-командор. – Однако, не забывай - жизнь продолжается... и люди производят новый! От этого никуда не денешься. Так что сегодня я создал новую службу... Велосипедисты ездят по дворам, а горожане выносят отходы и сразу ссыпают им в контейнеры...

- Ах, ностальгия! – улыбнулся Председатель ЧК. – Я сразу вспомнил детство... как серые мусорные машины, отчаянно сигналя, будили нас по утрам...

- Ну, такие воспоминания сохранились не только у тебя, - заметил Филозоф. –Так что, в общем, я ничего нового и не придумал...

- Все равно, молодец! – похвалил командор. – А как у нас с местом, господин Ланчер?

- Если объемы вывозки мусора останутся такими же, как сегодня, то дней на десять еще хватит, господин комиссар! – доложил начальник космодрома.

- Хорошо... Господин Литтер, как у нас с перспективами по запуску дезинтеграторов?

- К сожалению, это пока все еще только в планах, господин комиссар, - вздохнул начальник управления коммунального хозяйства. – Насколько мне известно, пока что все силы команды господина Топтыгина направлены на восстановление канализации...

- И как успехи?

- Сегодня уже начались работы в третьем районе, господин комиссар!

- Отлично! – одобрил Энтони. – Вер, ты это дело отслеживаешь?

- А то как же! – кивнул тот. – Идем, можно сказать, ноздря в ноздрю. Даем полдня, дабы убедиться, что все функционирует, и начинаем демонтировать сортиры. В первом районе уже все ямы закопаны...

- Господин Чмо-Кунь, - обернулся командор к президенту. – Ну, как, вы побывали там, оценили ситуацию относительно язв на теле столицы, о которых так беспокоились?

- Да, сэр Лембент! – промурлыкал тот, с обожанием глядя на Председателя ЧК. – Вы были абсолютно правы... как всегда! Никаких язв не осталось и в помине... все просто замечательно!

- Ну, вот и славненько! – подытожил Энтони. – Тогда, возвращаясь к мусору, поступим так... Пока есть возможность, продолжайте возить на космодром. Как места там не останется – сожжем...

- А если дезинтеграторы к тому времени еще не заработают? – уточнил Серега.

- Ну, что ж... в таком случае, придется задействовать «Темпер» дважды, - пожал плечами командор. – Невелика проблема!..

В этот момент открылась дверь, и в кабинет, споткнувшись на пороге, с грохотом ввалился брат-прогрессор.

- Извини, Энтони... мы задержались... – пробормотал он, стоя на четвереньках и шаря руками по полу в поисках улетевших очков. Ким Ка-Линовский резво соскочил со своего места и услужливо подал Топтыгину потерянный предмет.

- Ничего, старик! – успокоил друга Председатель ЧК, пряча улыбку в усы. – Если хочешь, чтобы твоему приходу очень сильно обрадовались, надо очень сильно опоздать! Однако, судя по всему, вы задержались по уважительной причине, - добавил он, разглядывая замершего на пороге с подносом в руках начальника продовольственного управления. – Входите, господин Лемангер, не стесняйтесь!

- Прошу прощения за опоздание! – тот аккуратно обошел все еще сидящего на полу Буха и поставил свою ношу на стол. – Но господин куратор захотел непременно дождаться выхода первой партии, так что...

- Что, заработало?! – возбужденно перебил его президент.

- Так точно, Ваше Превосходительство! – чиновник эффектным жестом сдернул накрывавшую поднос салфетку, открыв глазам присутствующих пирамиду ровных желтовато-розовых брикетов.

- Бог мой, внешне выглядит как настоящий куншоз! – воскликнул Биг-Босс. – Да так аппетитно, что я даже рискну попробовать! – он взял верхний брусок и с некоторым опасением надкусил его. – О! Восхитительно! Браво, господин Топтыгин! Вы настоящий волшебник!

- Стараюсь! – скромно ответил брат-прогрессор, усаживаясь на свое место за столом.

- Господа, пробуйте, не стесняйтесь! – предложил президент, беря еще один брикет.

Чиновники не заставили себя уговаривать, окружив поднос галдящей толпой. Командор тоже ухватил образчик новой продукции. Еще теплый брусок был маслянистым на ощупь и пах свежими огурцами. По консистенции пища оказалась похожа на нежную халву, а по вкусу – на сливочный сыр.

- Так что же получается, - обратился он к Буху. – Значит, мы и продовольственный вопрос закрываем?

- Ну, я бы так не сказал, Энтони, - наморщил лоб тот. – Пока что нам удалось запустить всего одну линию только на одной фабрике... Знаешь, это посложнее, чем с канализацией! Которая, кстати, тоже еще не доведена до ума...

- Но там же у тебя, вроде, какие-то команды работают?

- Ну, да, я обучил несколько человек, - признался брат-прогрессор. – Но этого крайне мало! А одновременно и готовить специалистов, и разрабатывать новый софт... а это приходится делать для каждого техпроцесса – ну, у меня просто времени не хватает, хоть разорвись!

- Может быть, тебе помощник нужен? – предложил Председатель ЧК.

- Ну, кто бы от помощника отказался! – усмехнулся Топтыгин. - Особенно когда такой аврал...

- Вер! – командор обратился к брату-эстету. – Если мне не изменяет память, ты же одно время вел компьютерные курсы?

- Факт! – кивнул тот.

- То есть опыт преподавания имеешь? В том числе и с нуля?

- Как раз с нуля я и обучал. Насчет прямо уж большого опыта хвастаться не стану, но годик преподавал...

- Бух, - Энтони снова обернулся к рационализатору и изобретателю. – Как насчет того, что ты полностью сосредоточишься на разработке, а Вертер возьмет на себя подготовку кадров?

- Да я с удовольствием! – пожал плечами тот. – Лишь бы он вник...

- Ты под ДОСом[1] свой софт пишешь? – уточнил Казановский.

- Нет, - улыбнулся брат-прогрессор. – Знаешь, местные компьютеры намного проще наших – не в смысле возможностей, а в смысле устройства. Там нет ни дисков, ни периферии, ни мультимедиа... по сути, все объединено в один кристалл. Так что не надо никаких драйверов, и на первых порах можно вообще обойтись без операционной системы... Главная сложность была в том, как подключить к ним нашу клавиатуру... Но после того, как я это дело нагнул... ну, сделал специальный коммутатор - осталось лишь написать собственную приблуду... Так... типа небольшой консоли[2]... И дальше уже все ваяю под ней...

- Полностью сам написал? – восхитился Вертер.

- Ну, а чего там, - застенчиво потупился Бух. – Так... ничего сложного! К тому же все по-русски...

- Ну, если еще и по-русски – то, думаю, разберусь, - подмигнул Казановский. – Правда, сейчас я курирую другой вопрос... менее эээ... интеллектуальный...

- Ну, я думаю, наш брат-физрук не откажется подхватить у тебя эту почетную миссию, - улыбнулся Председатель ЧК. – Как, Петрович, не побрезгуешь?

- Что за вопрос, Энтони! – чуть покраснев, пожал плечами форвард. – Если даже брат-эстет не брезговал, мне-то с чего! К тому же, ломать – не строить!..

- Вот и отлично! – обрадовался командор. – Господин Литтер, я могу со спокойной душой снимать кураторство по водоснабжению?

- Так точно, господин комиссар! – кивнул начальник управления коммунального хозяйства. – Водопровод работает в полном объеме. За прошедшие сутки никаких сбоев не замечено...

- Ну, договорились! – кивнул Лембент. – Итак, расставим приоритеты... Господин Лемангер, на сколько дней осталось продуктовых запасов?

- На два дня, господин комиссар!

- Так, Бух... Значит, бросай все, и сосредоточься на пищевых фабриках!

- Как скажешь...

- Да, но первым делом выдай Вертеру все, что надо для подготовки специалистов по наладке канализации!

- Хорошо, Энтони...

- Ну, что ж, господа! – Председатель ЧК оглядел присутствующих. – Должен признаться, что в целом я удовлетворен работой каждого из вас. И на сегодня можно с уверенностью заявить, что конец, так сказать, первого этапа выхода из кризиса уже виден! Задержу вас еще буквально на пять минут – мне бы хотелось наметить хотя бы укрупненные планы, чтобы я уже начал продумывать дальнейшую стратегию... Итак, на чем мы концентрируемся дальше? Сразу пытаемся восстановить большую связь или сначала запускаем транспорт?

- Может быть, прежде транспорта заняться больницами, господин комиссар? – подал голос Пабхел. – Конечно, благодаря деятельности Чрезвычайной Комиссии удалось избежать эпидемий, но все же накопилось много, так сказать, плановых мероприятий...

- Может быть! – согласился командор. – Еще какие-нибудь предложения есть?

- Да, сэр Лембент! – подал голос президент. – Знаете, вообще-то я хотел обсудить это с вами отдельно, но раз уж речь зашла сейчас… Вопрос, так сказать, политический…

- Ну, так, может быть, отпустим людей и поговорим? - предложил Энтони.

- Нет... – секунду подумав, покачал головой Биг-Босс. – Отчасти, даже лучше, если кто-то из моих помощников выскажет свое мнение... мне будет интересно его услышать! Давайте придадим этому решению элемент, так сказать, некой коллегиальности!

- Хорошо, как скажете! – кивнул Председатель ЧК. – В таком случае, я вас внимательно слушаю!

- Дело вот в чем... – президент задумчиво вертел в руках ручку. – Относительно стратегических планов... Насколько я понимаю, первоначально предполагалось, что с помощью вашей команды, сэр Лембент, мы сможем продержаться то тех пор, пока не удастся восстановить связь с Всеобщей Ассоциацией Вселенной и вызвать помощь… Верно?

- Ну, примерно так…

- Но теперь, глядя, с каким блеском Чрезвычайная Комиссия решает одну нашу проблему за другой, я поневоле начинаю задумываться… а стоит ли нам вообще обращаться за внешней помощью?..

- Ах, вот вы о чем! – командор казался слегка удивленным. - Признаться, о такой возможности я даже не думал! С одной стороны, конечно, миссия очень почетная… Но с другой… Бух, что скажешь? На твой взгляд, по плечу нам такая задача?

- Ну, неразрешимых задач не бывает! – флегматично пожал плечами тот. – Все упирается только в вопрос времени! Я пока даже не оценивал масштаб… но боюсь, речь тут может идти о месяцах! Разве что подготовить достаточно большую группу местных программистов…

- Тут с моим другом не поспоришь, господин Чмо-Кунь! – вздохнул Энтони. – Будем честны – ваши вселенские суперразработчики программного обеспечения, очевидно, наладят все гораздо быстрее…

- Возможно, - кивнул президент. – И даже наверняка… Но после этого мы вновь попадем в полную зависимость от них! И где гарантия, что в один не прекрасный момент подобная катастрофа не повторится?!

- В любом случае, нельзя оставлять все в том виде, как сейчас! – твердо сказал брат-прогрессор. – Интеграция – вещь хорошая... но должны быть разумные пределы! По крайней мере, внешняя связь точно должна быть аппаратно отделена от внутреннего контура! Да и внутри, честно говоря, я бы отказался от излишней глобализации! Разве есть необходимость объединять в общую сеть, скажем, канализацию и транспорт? Или утилизацию мусора и медицину? Никакой! А если мы разнесем все, как полагается, то даже, случись авария в одном секторе, она не приведет к такому коллапсу, как сейчас!

- Эх, господин Топтыгин! – грустно вздохнул Биг-Босс. – Вы думаете, что представители Великого шефства «Лайксенгем» станут прислушиваться к вашим безусловно здравым рекомендациям?..

- Что, не станут? – переспросил командор.

- Боюсь, что нет, сэр Лембент! – поморщился президент. – Эти господа отличаются невероятным снобизмом и обычно вообще не утруждают себя общением…

- К тому же, господин комиссар, - подал голос Куррент, - даже если они и выслушают мнение господина куратора, то проигнорируют его. Дело в том, что единая сеть – это как раз инструмент разработчиков. Они заинтересованы в том, чтобы через внешнюю связь иметь доступ ко всем системам фирмы «УДАВ». Ведь именно так они осуществляют свою техподдержку…

- Ах, вот, оно, что! – протянул Энтони. – То есть, эти разработчики не всегда прилетают к вам лично?

- Ну, что вы, сэр Лембент! – президент страдальчески закатил глаза. – Для нас это слишком много чести! Они были здесь только единожды… когда устанавливали свою систему… Ну, и, возможно, соизволят посетить нас еще один раз – если мы все же примем решение обращаться к ним. Хотя, не исключено, что настроят все на расстоянии…

- Вот это вряд ли! – покачал головой Бух. – По крайней мере, на тех компьютерах, где я у же запустил свои программы – не думаю, что им это удастся!

- Кстати, как они воспримут то, что нам пришлось поковыряться в их системах? – спросил командор.

- Насколько я представляю, крайне болезненно, господин комиссар! - усмехнулся директор электростанции. – Однако, полагаю, им придется проглотить эту пилюлю! Ведь это их оборудование допустило сбой…

- Куррент, ну, а вы что думаете по поводу моей идеи? – спросил у чиновника Биг-Босс.

- Если вас действительно интересует мое мнение, Ваше Превосходительство, то я – двумя руками «за»! – твердо кивнул тот. – Знаете, за все время, что я занимаю свой пост, только теперь, исключительно благодаря господину куратору, мне с моими сотрудниками впервые наконец-то удалось разобраться в нашем хозяйстве не только в теории, но и на практике. И теперь в случае каких-то непредвиденных ситуаций мы будем гораздо более подготовленными...

- Отлично подмечено! – заметил президент. – Знаете, сэр Лембент, скажу честно: ваша Миссия Ума и Сердца – первая команда, которая не просто оказывает фирме «УДАВ» техническую помощь, но при этом еще и щедро делится знаниями. Поверьте, это не может не импонировать! Конечно, мы приложим все возможные усилия к тому, чтобы вам было максимально комфортно на нашей гостеприимной земле, и вы оставались здесь как можно дольше! – он широко и открыто улыбнулся. – Но если все же вдруг когда-нибудь вас потянет обратно домой, мы окажемся уже не такими беспомощными, как до вашего счастливого прибытия!

- Ну, вы заглядываете уж слишком далеко вперед, господин Чмо-Кунь! – рассмеялся Энтони. – Пока что тут работы просто непочатый край, так что быстро вы от нас не отделаетесь!.. Что же касается вашей идеи – должен сказать, что она выглядит вполне здравой! По крайней мере, почему бы не попробовать? В конце концов, если что-то не будет получаться, всегда можно вернуться к первоначальному плану...

- Я ни на секунду не сомневаюсь, что у вас все получится, сэр Лембент! – с воодушевлением воскликнул Биг-Босс.

- Постараемся оправдать ваш оптимизм... – улыбнулся командор. – Но пока давайте, поступим так... В свете новых веяний возникает большое количество новых вопросов, требующих детального обсуждения... а я обещал закончить это совещание побыстрее. Поэтому давайте, сейчас все же прервемся, а завтра... – он взглянул на часы, - точнее, уже сегодня соберемся пораньше и все хорошенько обсудим! Буду рад, если у вас появятся конструктивные предложения! А пока все свободны!

Участники оперативки, оживленно переговариваясь, двинулись к выходу. В образовавшейся сутолоке кто-то вдруг легонько тронул Председателя ЧК за локоть. Обернувшись, он увидел чрезвычайно смущенного министра физкультуры и спорта.

- Простите, сэр Лембент! – вполголоса проговорил тот. – Я понимаю, что время очень позднее, и мне ужасно неловко, но... Хотелось бы перемолвиться с вами парой слов… если это возможно...

- О чем речь, друг мой! – кивнул Энтони, делая приглашающий жест в сторону опустевшего стола для заседаний. – Прошу!

- Э... нет-нет, господин командор! – Г-МФ подхватил его под руку и увлек к выходу. – Вопрос, понимаете ли, очень эээ... деликатный... а у любых стен есть уши! Давайте, я лучше провожу вас до гостиницы...

- Ну, вы прямо заинтриговали меня, господин Ка-Линовский! - усмехнулся комиссар. – Что ж, воля ваша... Идемте!..

 


[1] здесь имеется в виду MS-DOS (MicroSoft DiskOperatingSystem) - самая известная коммерческая дисковая операционная система фирмы Microsoft, ранее устанавливаемая на большинство IBM PC-совместимых компьютеров. Со временем была вытеснена ОС семейства Windows

[2] консоль (командный процессор) – это программа, поддерживающая интерпретатор командной строки, т.е. разновидность текстового интерфейса между человеком и компьютером, в котором инструкции компьютеру даются путём ввода с клавиатуры текстовых строк (команд)

Глава 6

Короткая аллея, соединяющая Дворец Пяти Колец с правительственной гостиницей, была ярко освещена красивыми бронзовыми фонарями, отчего тянущийся по сторонам ухоженный парк казался сейчас непроницаемо темным, словно густой непроходимый лес. Звезды из-за искусственного света тоже были не видны, так что небо над головой выглядело аспидно-черным. Создавалось ощущение, что государственные мужи идут по широкому тоннелю, прорубленному в сплошной толще антрацита.

Министр физкультуры и спорта фирмы «УДАВ» нервно мял пальцы, озабоченно поглядывал по сторонам и поминутно вздыхал, словно набираясь решимости. Командор Миссии Ума и Сердца вышагивал уверенно-неторопливо, слегка сутулясь и засунув руки в карманы. Он не подгонял своего коллегу с началом нелегкого, судя по всему, разговора, а просто наслаждался теплой летней ночью, вдыхая приторные ароматы невидимых в темноте цветов и плавно уносясь мыслями вперед, в конец аллеи, где вырисовывалось мягко подсвеченное здание с изящными колонами и вычурной башенкой. Там, на третьем этаже, в роскошном президентском «люксе» его ожидало Счастье!

Надо признаться, днем командор обычно даже не вспоминал о своей новой Музе. Не то чтобы он сам себе установил какие-то запреты... конечно, нет! Но напряженный график просто не оставлял ни времени, ни сил на какие-то иные мысли и чувства кроме работы. Постоянные совещания, встречи, поездки начинались рано утром и продолжались до позднего вечера, порой затягиваясь за полночь, как сегодня. Деятельная натура не позволяла Энтони просто сидеть в кабинете и, словно главнокомандующему, собирать сводки с фронтов. Ему непременно хотелось самому побывать на всех площадках, увидеть все собственными глазами, пощупать руками, поговорить с людьми, вникнуть в суть проблемы... Надо признаться, это всегда приносило ощутимые результаты – если не технически, то, по крайней мере, организационно! Ведь даже самые отъявленные лентяи при появлении Государственного комиссара внезапно испытывали просто небывалый подъем трудового энтузиазма!..

Но все это было днем... а ночи... ночи принадлежали только ему, с лихвой компенсируя всю ничтожную суету рабочих будней... Ведь до самого рассвета можно было сидеть в мягком кресле и смотреть, смотреть в эти необыкновенные, удивительные... самые прекрасные во Вселенной глаза, и, проваливаясь в них, тонуть без остатка... Командор точно не мог сказать, поспал ли он хоть немного за все время пребывания в фирме «УДАВ», но при этом чувствовал себя невероятно бодрым и полным сил!..

Погруженный в свои мысли, он и не заметил, как они с Г-МФ дошли до большого фонтана во дворе гостиницы – едва ли не первого из вновь запущенных после кризиса.

- Присядем? – предложил Энтони, указывая на одну из скамеек, тянущихся вдоль гранитного парапета. – Вы, вроде бы, хотели о чем-то со мной поговорить, господин Ка-Линовский?

- Да, сэр Лембент, - вздохнул министр, опускаясь рядом. – Точнее, не то, чтобы хотел... Но мы обсуждали это с господином Чмо-Кунем, и решили, что мне как-то эээ... сподручнее, что ли... Все же мы с вами столько вместе пережили, и я не кривлю душой, когда говорю о высокой чести называться вашим другом... – он виновато посмотрел на собеседника. – Потому что вопрос в самом деле очень эээ... деликатный... Честное слово, я даже не знаю, как начать...

- Ну, тогда начните сразу по существу! – посоветовал командор. – Мне казалось, что вы уже достаточно знаете меня... как вполне адекватного человека. Поэтому можно обойтись без подготовки! – он улыбнулся. – Давайте, мой друг... стреляйте уже!

- Хорошо! – отрывисто кивнул Г-МФ, словно решаясь на отчаянный поступок. – Видите ли, в чем дело, сэр Лембент... Сразу оговорюсь, что, зная вас, я просто не могу во все это поверить... но... Возникли просто невероятные слухи... Разумеется, спецслужбам дано высочайшее указание пресекать все в зародыше... Но все же президент поручил мне поговорить с вами... в общем...

- Да что за слухи-то? – переспросил весьма заинтригованный Энтони.

- О том, что вы привезли в фирму «УДАВ» эолейку! – неожиданно на одном дыхании выпалил министр.

- Хм… - Председатель ЧК настолько удивился, что даже слегка растерялся. – Ну… да… привез… А что, не имел права?..

- О!.. – Ким Ка-Линовский взглянул на собеседника со смесью изумления, восхищения и испуга. – Даже… вот как! Однако… Оказывается, я недостаточно хорошо знаю вас, сэр Лембент! Что касается прав… тут - да! Скажу откровенно, попытка возразить вам выглядела бы с моей стороны просто черной неблагодарностью! – он попытался выдавить улыбку, получившуюся кривоватой, и отвел взгляд. – Безусловно, учитывая воистину неоценимые услуги, которые Миссия Ума и Сердца оказала нашей фирме, вы заслуживаете самых эээ… высочайших привилегий! Возможно, даже выходящих за… рамки закона… По крайней мере, когда мы с господином Чмо-Кунем обсуждали такую возможность… правда, чисто гипотетическую… он сразу заявил, что готов закрыть глаза на любую вашу эээ… прихоть. – Г-МФ отчаянно ерзал на скамейке, явно находясь не в своей тарелке. – Но видите ли, в чем проблема... Одно дело – здесь, в нашем замкнутом мирке, где правительство может держать эту ситуацию под контролем! Но уже несколько другое, когда появились перспективы на восстановление внешней связи… особенно, учитывая теоретически возможное прибытие сюда представителей Великого шефства «Лайксенгем»… В этих условиях нам будет уже сложнее гарантировать вашу безопасность, сэр Лембент! – министр снова поднял на командора полные страдания глаза. - В связи с чем президент предложил, на мой взгляд, достаточно оптимальное решение! Что, если вам вместе с вашей… эээ… вашим… приобретением перебраться в загородную правительственную резиденцию, а? Там чистый воздух, много зелени, прекрасный пруд… но самое главное – высокий забор и надежная охрана… и уж оттуда точно не просочатся никакие слухи, да и никакие представители внешних миров не сунут туда свой нос! Как вам это предложение, друг мой?

- Послушайте, что за нелепые вещи вы говорите, господин Ка-Линовский?! - наконец обрел дар речи чрезвычайно сбитый с толку Энтони. – При чем здесь какие-то привилегии, и о каких таких моих странных прихотях идет речь?! Тем более, выходящих за рамки закона?! Может быть, у кого-то из нас расстроился лингвистический браслет? Но я вас решительно не понимаю!!!

Несколько секунд Г-МФ озадаченно смотрел на собеседника, а потом вдруг с силой хлопнул себя по лбу.

- Будь я проклят! – воскликнул он с видимым облегчением. – Сэр Лембент, я же совершенно забыл о том, что вы с планеты, даже не входящей в ВАВ! И, разумеется, не можете знать вселенские законы! В связи с чем, возможно, даже несете меньшую ответственность…

- Стойте, стойте! – перебил его командор. – При чем здесь меньшая ответственность?! Вы можете объяснить мне, наконец, какой закон я нарушил?!

- О запрете на торговлю людьми… - грустно вздохнул министр. – Видите ли... я не знаю, как у вас на Земле, но с точки зрения Всеобщей Ассоциации Вселенной это считается тяжким преступлением…

- Вы не поверите, но на нашей отсталой Земле торговля людьми тоже считается тяжким преступлением! – с нескрываемым сарказмом заявил Энтони. – Однако, я так и не понял, какое все это имеет отношение ко мне?!

- Что?!.. – Г-МФ поднял на него удивленный взгляд. – А… Вот вы о чем, сэр Лембент!.. Да, действительно… в свое время было очень много полемики на тему того, что эолеек неправильно причислять к разряду людей… особенно когда обнаруживались очередные гаремы крупных чиновников, и их адвокаты поднимали вой! Да и преступные синдикаты, базирующиеся в большинстве своем на Бигемасе, несколько раз пытались протолкнуть через свое лобби, чтобы эти эээ… существа были включены в перечень домашних животных… Однако не так давно, после нескольких особенно варварских набегов на Эолею вышел специальный эдикт Верховного суда ВАВ, который окончательно поставил ее обитательниц под защиту закона о запрете работорговли…

- Погодите! – не скрывая раздражения, поморщился командор. – Мы по-прежнему говорим с вами на разных языках, господин Ка-Линовский! Или вам, в самом деле, не приходит на ум никакого иного варианта кроме того, что я купил эту девушку у бандитов?

- Но… - Г-МФ посмотрел на своего собеседника с нескрываемым удивлением. – Но… не похитили же вы ее сами, сэр Лембент! Я никогда в это не поверю… да и когда бы вы успели побывать на Эолее?!..

- Однако, какое у вас, оказывается, ограниченное воображение, господин министр! – саркастически усмехнулся Энтони. – Знаете, вообще-то, я не считаю себя обязанным давать кому-либо какие-то отчеты… но вам, как другу… или бывшему другу, так и быть, расскажу - исключительно для того, чтобы расширить ваш кругозор! Так вот… очевидно, вы будете удивлены до глубины души, но я случайно встретил Аэйли в катакомбах под космодромом на Сто седьмой планете, где она пряталась, сбежав от своих похитителей! Не могу сказать, что прямо так уж спас ее… поскольку она находилась уже не в критическом положении… Но оставаться девушке одной там было, безусловно, небезопасно, да и идти некуда... поэтому она приняла мою защиту и согласилась лететь со мной!

- О, господи! – потрясенно пробормотал Г-МФ, прижимая руки к груди. – Сэр Лембент... я... вы... вы воистину великий человек! А я – самая настоящая неблагодарная свинья! После всего того, что вы сделали для Вселенной, для нашей фирмы и лично для меня... и я посмел усомниться в вашем благородстве!!! О, горе мне! – Ким Ка-Линовский в отчаянии вскочил со скамейки. – Мне нет прощения! Я... я заслуживаю самого глубочайшего вашего презрения! – с этими словами он устремился было в сторону Дворца Пяти Колец, но командор, тоже пружинисто поднявшийся со скамейки, крепко ухватил его за локоть.

- Да стойте вы! – уже менее сердито проворчал он, растроганный искренним раскаянием министра. – А ну, отставить истерику! Что вы прямо как кисейная барышня!

- Ах, сэр Лембент! – Г-МФ неожиданно уткнулся лбом в плечо Председателя ЧК. – Я так виноват перед вами... так виноват! Даже если вы когда-нибудь сможете простить меня, то я себя не прощу никогда!

- Ладно, прекращайте! – Энтони грубовато-ободрительно хлопнул Ким Ка-Линовского по спине. – Так уж и быть... спишем это досадное недоразумение на издержки ваших серхцивилизаций, выхолащивающих простые человеческие чувства, и забудем о нем! Но при одном условии...

- Все, что угодно, дорогой друг! – Г-МФ вскинул на собеседника взгляд, полный неприкрытого обожания и готовности бросить к его ногам весь мир.

- Хорошо... Так вот... Проясните-ка мне ту ерунду, которую вы только что говорили про эолейцев... О том, что их долго не хотели признавать людьми и чуть не причислили к животным...

- Ну, так я же уже говорил, сэр Лембент! Этот вопрос полностью закрыт! Согласно эдикту Верховного суда...

- Обождите! – оборвал министра командор. – Я помню про этот эдикт... Меня интересует другое – откуда вообще вылез подобный вопрос? На каком основании могли возникнуть сомнения в их принадлежности к людскому роду? И вообще, по какому принципу в этой вашей чертовой ВАВ определяют, кто является человеком, а кто – нет?!

- Ну... каких-то утвержденных сводов правил на этот счет нет... Однако, общепринятым считается подход, согласно которому люди должны обладать разумом и выглядеть приблизительно так, как ну… как мы с вами...

- Хм... Ну, и по какому же из этих признаков возможны разночтения в отношении жителей Эолеи? Неужели кто-то сомневается в их разумности?

- Нет, данный факт не оспаривается, - покачал головой Г-МФ. – Но вот как они выглядят – не знает никто...

- Что?! – Энтони не мог скрыть удивления. – Вы серьезно?! Неужели я – первый человек во Вселенной, который узнал это?! А вы, соответственно, можете стать вторым... если моя эээ... знакомая согласится, чтобы я представил вас ей?!

- Нет, сэр Лембент, - мягко улыбнулся Ким Ка-Линовский. – Боюсь снова вызвать ваш гнев... но вы должны знать... Если вы окажете честь представить меня вашей эээ... протеже, то я увижу ее совершенно иначе, чем вы! Но при этом ни мое, ни ваше видение, скорее всего, не будет соответствовать истине!

- Эээ... – пробормотал командор. – Что-то я недопонял... Нельзя ли еще раз, и помедленнее?

- Дело в том, - вздохнул министр, - что эолейки обладают властью над тончайшими энергиями, действующими на очень низком уровне. Поэт сказал бы, что они умеют играть на струнах души… На более материальном языке это объясняется введением биотоков мозга в состояние резонанса. Как результат – люди, что называется, просто теряют голову… ну, точнее, способность адекватно оценивать обстановку! Надо заметить, что во Вселенной больше нет существ с подобными возможностями – это не под силу даже Великим Шефам!

- Вот оно, что!.. – задумчиво пробормотал Энтони. – Однако, лично я ничего предосудительного в таких возможностях не вижу! Иногда не грех и потерять голову! Ощущения при этом, надо заметить, эээ… не самые неприятные! – он слегка покраснел. – Да… Только я пока все же не понял относительно разного видения!..

- Это довольно сложный механизм, сэр Лембент. Доказано, что у каждого человека существует свое собственное, сугубо индивидуальное представление об идеале красоты и совершенства. Причем, этот, так сказать, шаблон запрятан настолько глубоко и зашифрован, что вряд ли кто способен заглянуть в него и описать… разве что в весьма общих чертах – потому что все это работает на очень низком уровне. Когда вы впервые встречаете девушку, она вам либо нравится, либо нет. Это чисто субъективное ощущение, и формируется оно в результате того, что ее образ автоматически сравнивается с эталоном, который находится в глубинах вашего подсознания. Соответственно чем выше корелляция – тем выше симпатия. Считается, что если совпадение, так сказать, эээ… параметров превышает пятьдесят процентов – уже возникает любовь…

- Надо же! – грустно усмехнулся командор. – Как у вас все скучно и практично разложено по полочкам! Даже пресловутая формула любви уже выведена! Однако… возвращаясь к нашей теме… Я уже понял, что жители Эолеи могут так вскружить голову человеку, что он забудет про свой так называемый шаблон, и ошибочно решит, что корелляция достаточная… тьфу!.. прости, господи, даже язык не поворачивается говорить о высоких вещах столь грубым языком… Но при этом я так и не смог уяснить, почему мы с вами, глядя на одну и ту же девушку, будем видеть ее по-разному!

- Эээ… прошу прощения, сэр Лембент… вы не совсем правильно поняли! – покачал головой Г-МФ. – Дело в том, что эти существа не заставляют человека забыть про свой шаблон. Напротив, они обладают способностью расшифровать этот эталонный образ и как бы надеть его на себя...

- Они что, могут трансформироваться?! – поразился Энтони.

- Ну… Трудно сказать, сэр Лембент! Все возможности эолеек неизвестны никому… Но в данном случае скорее создается просто оптическая иллюзия. Точнее, не оптическая, а... информационная, что ли! Если говорить опять же грубым техническим языком, который вам так не нравится, то когда вы видите это существо, сигналы, поступающие в мозг по зрительным нервам, блокируются и замещаются картинкой, извлеченной из вашего подсознания. Ну, поэт бы, очевидно, сказал, что вы смотрите не глазами, а сердцем... – Г-МФ слегка усмехнулся.

- Да уж... – Председатель ЧК был заметно обескуражен. – Признаться, это самые невероятные вещи из всех, что я когда-либо слышал! Кстати, а как же женщины? Что они видят, глядя на эолейку? Красавца-усача?

- Нет, сэр Лембент, - улыбнулся министр. – Женщины вообще не могут их видеть…

- Вот как! – удивился командор. – Значит, на них воздействуют уже только мужчины-эолейцы?..

- Сам факт существования которых находится под очень большим вопросом! – заметил Ким Ка-Линовский. - По крайней мере, их вообще никто никогда не видел… в том числе и женщины, которых специально ради этого брали в экспедиции на Эолею…

- Да ладно! – поразился Энтони. – Они там что, простите, размножаются почкованием?

- Это никому неизвестно, сэр Лембент! Кстати, детей на той планете тоже никто не встречал… Однако кто-то или что-то убивает там людей… при том, что сами эолейки начисто лишены агрессии и неспособны напрямую причинить вред…

- Убивает? – переспросил командор. – Вы сейчас говорите не в переносном смысле?

- Нет, в прямом… Процент гибели среди участников рейдов чрезвычайно высок… нередки случаи, когда не возвращается вообще никто – так что этим промыслом занимаются только самые отчаянные авантюристы. Однако данные обстоятельства говорят в пользу того, что эолейцы все же существуют, но отлично умеют маскироваться. Ну, для этого у них имеются все условия – планета покрыта густым заболоченным лесом, небо всегда плотно затянуто облаками, так что даже днем сумрачно. Кроме того, очень жарко, в воздухе висят испарения…

- Вы были там? – поинтересовался Энтони.

- Упаси, боже, сэр Лембент! – рассмеялся Г-МФ. – Приличным людям на Эолее делать нечего! Я только видел ролики…

- Ну, мало ли… - пожал плечами командор. – Может быть, какое-то посольство… Они вообще входят в ВАВ?

- Нет, - министр печально выпятил губы. – Потому-то их так непросто защищать. У них нет ни государства, ни каких-либо поселений. Эти существа ведут очень простой, природный образ жизни, словно эээ…

- Животные? – резко спросил Председатель ЧК.

- Нет-нет, сэр Лембент, что вы! – испуганно посмотрел на него Ким Ка-Линовский. – Я вовсе не это хотел сказать! Я отношусь к аборигенам Эолеи с уважением и считаю, что они вправе жить так, как им удобно… И, разумеется, являюсь ярым противником охоты на них и надеюсь, что в скором времени ВАВ удастся полностью положить конец этой порочной практике!

- Да уж! – проворчал Энтони. – Этим вашим шефам и сверхшефам давно пора навести во Вселенной порядок! Хотя я вообще не могу понять психологии рейдеров! Да… иллюзии, которые создают эолейки... если верить вам, что это в самом деле иллюзии - действительно, весьма эээ… привлекательны… - он слегка покраснел. – Но рисковать ради этого жизнью!..

- Ну, надо заметить, дело не только в этом... – Ким Ка-Линовский неожиданно смутился. – Честно говоря, я не думаю, что многие стали бы платить такие огромные деньги, какие запрашивают работорговцы за этих существ на черном рынке, за одну лишь возможность любоваться милым образом...

- Вот как? – командор удивленно приподнял одну бровь. – И в чем же истинная причина?

- Ну... – министр стыдливо потупился. - Считается, что эолейки - самые непревзойденные любовницы во Вселенной! Очевидно, во многом благодаря их вольному обращению с тончайшими энергиями… Правда, у этой медали две стороны… Есть сведения, что счастливые обладатели данных существ живут ярко, но очень недолго… Только о подробностях меня не расспрашивайте, сэр Лембент! – быстро добавил он, натянуто рассмеявшись. – В данном вопросе я точно не являюсь экспертом! Надо полагать, здесь вы разбираетесь гораздо лучше!

- Скажете тоже! – смутился Энтони. – Мы с Аэйли знакомы чуть больше недели... так что наши отношения пока еще весьма далеки до этого...

- Как?! – Г-МФ вскинул голову и посмотрел на собеседника с нескрываемым восхищением, граничащим с благоговением. - У вас есть отношения?! О, сэр Лембент! Вы... вы, в самом деле, просто уникальный человек! Если вам удастся добиться любви эолейки, вы действительно станете первым во Вселенной! Скажу откровенно - доселе это считалось невозможным по определению… Увы - они воспринимают людей низшей расой… надо признаться, в чем-то даже обоснованно… Ибо многое из того, что эти существа способны вытворять, так сказать, голыми руками, не под силу даже нашим высочайшим технологиям! Причем я не удивлюсь, если нам на самом деле известна лишь сотая часть их истинных возможностей! Но знаете, что?! - глаза министра вспыхнули каким-то набожным огнем. - Мне кажется, вам по плечу даже это!!!..

Глава 7

Энтони осторожно, стараясь не топать, шагал по мягкой ковровой дорожке тускло освещенного дежурными лампами гостиничного коридора. После разговора с Ким Ка-Линовским на душе остался неприятный осадок, в голове царил полный сумбур. Услышанное казалось невероятным, немыслимым, и никак не хотелось приниматься ни умом, ни, тем более, сердцем. И в самом деле, можно ли доверять министру физкультуры и спорта фирмы «УДАВ», выступающему в качестве эксперта по далекой загадочной Эолее? Нет, человек он, безусловно, неплохой, и не стал бы сознательно вводить в заблуждение... но сам-то он при этом никогда даже не был на этой планете! И вряд ли входил в состав серьезных комиссий, изучающих ее... Если такие вообще имели место! Скорее всего, вся так называемая осведомленность Г-МФ, да и всех прочих добрых самаритян Вселенной строится на дурацких анекдотах и нелепых слухах, распространяемых теми же торговцами живым товаром ради повышения своих цен!

Командор вдруг усмехнулся. А действительно! Это же простая до смешного схема! Продают какому-нибудь чудаку за сумасшедшие деньги рабыню, которая якобы может принять форму его вожделенного идеала, а также способна выполнять любые прочие невероятные фантазии... А когда тот понимает, что его развели как лоха, то стыдится признаться в этом... и начинает уверять всех, что действительно стал обладателем чего-то сверхъестественного... Слухи растут как снежный ком, обрастая все новыми и новыми пикантными подробностями, пока не доходят до откровенного маразма... вроде того, которым делился возле фонтана простодушный министр!

Вот в отношении удивительного владения эолейками тонкими энергиями - это, возможно, недалеко от истины! Энтони постарался вспомнить момент своей первой встречи с Аэйли. Кромешная темнота туннеля... невероятная усталость... боль в разбитом теле... и ее голос - словно пение ангельских труб... и прикосновение к ее руке - словно разряд электрического тока!.. Сейчас ему показалось, что он воспылал нежными чувствами к этой девушке с первой секунды, еще даже не видя ее... так что никакой оптической иллюзии и не было... все это, конечно, бред собачий... А то, что она оказалась сказочно прекрасна – ну, просто так совпало! Хотя, может быть, все эолейки так хороши... за это их и ценят! А, может быть, бандиты просто похищают не всех подряд, а выбирают самых красивых! Кстати, скорее всего, это и есть правильный ответ! Командор слегка усмехнулся про себя. Оказывается, стоит немного подумать - и самые невероятные и загадочные тайны раскрываются очень банально!..

В холл перед президентским «люксом» он вошел уже в более приподнятом настроении. Дежуривший за столиком горничной сотрудник службы безопасности при появлении Государственного Комиссара вскочил и набрал было воздуха для рапорта, но Энтони предупредительно приложил палец к губам.

- Тихо, тихо, служивый! - вполголоса сказал он. - Как дела? Все в порядке?

- Так точно, Ваше Превосходительство! - так же шепотом ответил тот.

- Хорошо! - командор мягко повернул дверную ручку, и, ступая чуть ли не на цыпочках, вошел в номер. Надо заметить, такая предосторожность выглядела уже излишней - ковер здесь был настолько толстый, что заглушил бы, наверное, даже прыжки.

С наслаждением скинув обувь, Энтони прошел в кухонный блок, достал из холодильника запотевшую бутылку местного тонизирующего напитка и уселся на высокий табурет около открытого окна.

Ночь была дивной! Сюда, на высоту третьего этажа свет фонарей с аллеи проникал не так сильно, так что небо баловало глаз россыпью крупных искрящихся звезд. Легкий ветерок, напоенный цветочными ароматами, нежно ласкал лицо. Журчание фонтана во дворе действовало умиротворяюще.

Командор перевел взгляд на темную громаду Дворца Пяти Колец, нависающую над парком по ту сторону аллеи. Его озаренный прожекторами позолоченный купол, казалось, парил в воздухе. Во всем огромном здании светился только один ряд окон - судя по всему, в президентском кабинете. Очевидно, как раз в эту минуту министр физкультуры и спорта докладывал боссу о состоявшемся разговоре. Энтони усмехнулся. Однако, до чего порой забавными бывают эти инопланетяне! Как дети, честное слово... даже обижаться на них глупо! За своими сверхтехнологиями порастеряли множество элементарных истин! Хотя... возможно, это неизбежные издержки развития всех цивилизаций? Трудно сказать... Были ли люди Средневековья со своей Инквизицией человечнее, чем мы сейчас?..

Дофилософствовать ему не удалось. Из гостиной раздался легкий шорох босых ног по ковру, и на кухню выскользнула Аэйли. В коротенькой, едва ли до середины бедер, полупрозрачной ночной сорочке на тонких бретельках, плотно облегающей ее изумительное тело, она выглядела так ошеломляюще, что командор просто каким-то чудом не грохнулся с табурета.

- Я все-таки разбудил тебя, милая! - виновато пробормотал он, с трудом обретя дар речи и тщетно пытаясь отвести пылающий взор от предмета своего обожания.

- Нет... я почувствовала, что ты пришел... - голос эолейки как всегда прозвучал словно райская музыка, поднимая в душе ураган страстей минимум четвертой категории[1]. - Ты сегодня поздно...

- Да... работа... - слова давались Энтони с большим трудом. - Столько всего еще надо сделать... Но тебе это, наверное, неинтересно!..

- Да... - спокойно согласилась девушка. - Но если ты хочешь мне рассказать, я послушаю... - она подошла и грациозным кошачьим движением уселась на подоконник. Ее обнаженные колени оказались прямо перед глазами командора.

- Нет... - он из последних сил сдерживался, чтобы не потерять сознание. - Это все несущественно... Лучше расскажи, как ты провела день! Скучала?

- Мне не бывает скучно, - покачала головой Аэйли.

Налетевший порыв ветра всколыхнул ее густые длинные волосы цвета молодого меда, неожиданно обдав Энтони ароматом свежескошенной травы и полевых цветов - совершенно земными и, казалось, давно забытыми. Сердце судорожно забилось... он даже прикрыл глаза, пытаясь выровнять дыхание. Вдруг вспомнились слова Ким Ка-Линовского о том, что обладатели эолеек живут счастливо, но недолго. Похоже, и здесь министр был прав! Действительно, если каждый день испытывать столь обжигающие чувства, сердце быстро выработает свой ресурс! Однако командор ни за какие блага мира не согласился бы променять даже бесконечную жизнь на одно вот такое мгновение! Воистину, лучше вспыхнуть и сгореть ярким пламенем, чем долго тихонько тлеть! Пусть процесс при этом протекает один и тот же[2], но эффект-то существенно отличается!..

Энтони посмотрел в лицо девушки, стараясь не опускать взгляд ниже, чтобы излишне не смущать ее. Это оказалось несложно - колдовские глаза Аэйли сейчас, в полутьме похожие на бездонные омуты, манили, затягивали в себя словно черные дыры. Мир вокруг поплыл, все убыстряясь, постепенно срываясь в бешеное вращение. Командор почувствовал, что стремительно падает куда-то – не то проваливается в бездну, не то наоборот возносится в небеса… Появилось ощущение, похожее на то, что бывает во время невесомости, но сейчас оно казалось невероятно приятным и словно вело к какому-то освобождению. Где-то на границе сознания промелькнула мысль, что в этот момент, возможно, душа расстается с телом... и, возможно, больше не вернется… но это не испугало его… наоборот – показалось забавным. Председатель ЧК вдруг словно увидел клинико-анатомический эпикриз[3], где в графе «причина смерти» указано: «лопнул от переизбытка чувств», но не успел даже мысленно ухмыльнуться, как получил вроде как мощный шлепок и… в следующее мгновение жестким рывком вернулся в реальность!..

… Голова отчаянно кружилась… мутило… во рту ощущался неприятный металлический привкус. Командор попытался вздохнуть, но не смог – гортань словно сжало спазмом. Впрочем, он не успел даже запаниковать - Аэйли снова шлепнула его по спине, и воздух толчком ворвался в легкие, вызвав приступ кашля. Только сейчас Энтони осознал, что его голова лежит у девушки на коленях, и в смущении попытался подняться, однако не смог даже пошевелиться – тело было словно парализовано!

- Тебе… опасно находиться так близко от меня… - тихонько сказала эолейка, легонько, одними пальчиками водя вдоль позвоночника Председателя ЧК. – Ты слишком… эмоционален…

- Прости, милая! – пробормотал командор, ощущая усиливающееся покалывание в конечностях. – Я напугал тебя…

- Нет… я не испугалась, - ровным голосом ответила Аэйли. – Просто, твои чувства… они настолько сильны, что… ты очень быстро сгоришь! Мне жаль тебя… ты хороший!..

- Ну, вот уж что-что, а жалеть меня точно не стоит! – совершенно искренне сказал Энтони, наконец с трудом возвращаясь в вертикальное положение и интенсивно разминая затекшие руки. – Мне можно только позавидовать! Сгореть в твоем огне – настоящее счастье!

- Это неправильно! – покачала головой эолейка. – Я… не хочу, чтобы было так…

- Ну, я постараюсь впредь сдерживаться, солнышко! - вздохнул командор. – Просто сегодня… в этом наряде ты выглядишь особо эээ… сногсшибательно!

- Правда? – в голосе девушки впервые послышался интерес. – И… какой ты сейчас видишь на мне... наряд?

- Что значит, какой? – удивился Энтони. – Это что, шутка? Надо полагать, тот, который на тебе надет!

- На самом деле я не пользуюсь одеждой, - спокойно сказала Аэйли. – А то, что ты видишь на мне – это тебе только… кажется…

- Что?! – изумился командор. – То есть… на тебе сейчас эээ… ничего нет?! Совсем?! Черт, будь я проклят, много бы я отдал, чтобы это увидеть… прости за откровенность! Но почему… что за шоры закрывают мне глаза?!

- Значит, ты еще к этому просто не готов! – нежно улыбнулась девушка. – Потому что ты видишь лишь то, что… испытываешь потребность увидеть в данный момент.

- Так, значит… это правда… ну, что про вас рассказывают? - потрясенно спросил Энтони. – И ты действительно можешь внушить мне любой образ?

- Нет, - покачала головой эолейка. – Я ничего тебе не внушаю. Ты видишь меня только так, как… хочешь сам. Я не могу вмешаться в твое сознание…

- Все равно… это просто невероятно! – командор даже слегка помотал головой, словно пытаясь сфокусировать пошатнувшийся разум. – Аэйли… а ты точно не разыгрываешь меня?

- Что значит, разыгрываю? – переспросила девушка.

- Ну… обманываешь… в шутку…

- Нет… Я не умею шутить и обманывать.

- Да, да, я верю тебе… Но все равно… просто в голове не укладывается! Слушай… эээ... только не сердись, если это бестактность, но… можно тебя потрогать? – набрался смелости (или наглости) Энтони.

- Пожалуйста! – таинственно и нежно улыбнулась эолейка. – Но я не думаю, что от этого что-то изменится…

Не совсем поняв, что она имеет в виду, командор с трепетом положил руку девушке на колено. Затем крепко зажмурился и, изо всех сил пытаясь унять готовое выскочить из груди сердце, осторожно двинул ладонь вверх.

Кожа Аэйли была прохладная и шелковисто-гладкая как у младенца. Скользя по ее бедру, Энтони одновременно старался снова не сорваться в обморок, и при этом внушить себе, что никакой одежды на ней действительно нет. Однако это не помогло – вскоре рука нащупала тонкую мягкую ткань. Открыв глаза, командор со смешанным чувством легкого разочарования и облегчения увидел, что сжимает в кулаке подол сорочки

- Я так и предполагала, - успокаивающим голосом сказала эолейка. – Все твои органы чувств работают заодно. Если глаза воспринимают одну информацию, то уши или руки не могут противоречить ей. Не расстраивайся! Когда ты будешь готов, то увидишь меня… по-другому…

- Я надеюсь… - смущенно пробормотал Энтони. – А скажи… Если я вижу лишь то, что хочу видеть... это относится только к тому, что на тебе надето, или... ко всему остальному тоже?

- К чему остальному? - уточнила эолейка.

- Ну... - командор с трудом подбирал слова. - Ты сама... вся, кроме одежды... выглядишь так, как я тебя вижу, или тоже иначе?

- Сейчас?

- Хм... А какая разница?.. Ну, предположим, сейчас...

- Скорее всего, да...

- Подожди... Что значит, скорее всего? Ты что, даже не знаешь точно, как сама выглядишь?!

- Я знаю, что сейчас выгляжу так, как этого хочется тебе... Но сама я увидеть этот... образ не могу.

- Но почему?!

- Потому что я не знаю, как ты меня видишь... - Аэйли чуть улыбнулась. - Для этого я должна заглянуть в твое сознание и посмотреть на себя твоими глазами... но это мне не под силу...

- Слууушай… - протянул командор. – А вот ты несколько раз уточняла - сейчас или не сейчас… Я правильно понял – значит, до встречи со мной ты выглядела иначе?

- Думаю, да, - кивнула девушка. – Так, как меня хотел видеть прошлый хозяин…

- От которого ты сбежала? – уточнил Энтони.

- Да… - в глазах эолейки промелькнул ужас. – Он был очень страшный… полностью красный, без проблесков синевы…

- Ладно, забудь про него, милая! – Председатель ЧК нежно взял ее за руку. – Он тебя никогда не найдет и не обидит! А скажи… если сейчас сюда войдет мой товарищ, ты снова изменишься?

- Только если ты продашь меня ему, - серьезно и спокойно ответила Аэйли. – Я могу выглядеть только так, как хочет мой хозяин…

- Послушай, что за глупости ты говоришь! – возмутился командор. – Как я могу тебя продать?! Ты – абсолютно свободная личность, и я никакой тебе не хозяин! Я просто твой… друг!

- Ты… выгоняешь меня? – голос эолейки дрогнул.

- Что ты, милая! – Энтони испуганно обнял ее за талию и крепко, но бережно прижал к себе. – Ни за что в жизни! Но… почему именно хозяин? Я же тоже тебя не… покупал!

- Я сама выбрала тебя… – сдавленным голосом прошептала девушка. – Когда я не дома, мне… нельзя без хозяина! Кто-то должен создавать мою… оболочку.

- Оболочка – это как бы материализованный образ, который я хочу видеть? – догадался командор.

- Да, – кивнула Аэйли.

- И еще… ты сказала «когда не дома»… Значит, дома, на своей планете, эта оболочка тебе была не нужна?

- Конечно, нет! – печально вздохнула эолейка. – Там я могла оставаться собой…

- То есть на Эолее у тебя просто не было тела?

- Осязаемого – нет…

- Значит, ты – настоящий ангел?!.. – потрясенно прошептал Энтони. – Слушай, а ты можешь рассказать мне, как ты выглядела там? Какая ты на самом деле?

- Прости, но у меня не получится… - покачала головой девушка.

- Почему? Неужели боишься меня испугать?

- Нет… - она чуть улыбнулась. – Просто я не смогу описать тебе себя так, чтобы ты понял… потому что ты не увидел бы меня в том спектре, в котором работает твое зрение…

- Вот, как? Но… Извини, если это причинит тебе боль… Каким образом тогда эээ… плохие люди умудрились схватить тебя? Если тебе неприятно вспоминать об этом, можешь не отвечать!

- Они используют специальные энергетические сети, из которых мы не можем вырваться… Накрывают сверху участок, а потом выстраиваются в цепь и проходят через него… Они знают о нашем несовершенстве… - Аэйли снова печально вздохнула.

- Несовершенстве?! – искренне удивился командор, с обожанием глядя на нее. – Никогда бы не осмелился сказать такое про тебя! Но… в чем же оно выражается?

- Когда эолейка оказывается вблизи биополя самца человека, у нее формируется телесная оболочка… и она становится осязаемой и уязвимой…

- Это просто поразительно! – пробормотал Энтони, даже не обидевшись на «самца». – И что, эта… оболочка не кажущаяся, а вполне материальная?

- Да, - в глазах девушки скользнула нескрываемая мука.

- Она причиняет тебе боль? – обеспокоено спросил командор.

- Не боль… Скованность… Я в ней словно в тесной клетке…

- А… избавиться от нее каким-то образом можно?

Аэйли как-то по особому посмотрела на своего незадачливого «хозяина» и вдруг низко опустила голову.

- Позволь мне не отвечать на этот вопрос… - наконец еле слышно сказала она после довольно продолжительного молчания.

- Это неприятно для тебя?

- Нет… - все так же тихо ответила эолейка. – Для тебя…

- Вот, как? В таком случае, все же ответь, пожалуйста! – решительно попросил Энтони. – Аэйли, ты очень… дорога мне, поэтому я хочу знать про тебя всю правду, пусть даже неприятную!

- Хорошо! – девушка вновь подняла на него глаза. – Моя оболочка существует за счет твоей энергии. Когда ты… умрешь, она исчезнет… Тогда я стану свободна и смогу вернуться домой!

- Вот оно, что… - потрясенно пробормотал командор, ощущая в мыслях полнейший сумбур и даже не зная, что сказать.

- Но я не хочу, чтобы ты умирал… специально! – вдруг добавила Аэйли. – Ты хороший! Я… я потерплю!

- Спасибо, милая! – растроганно прошептал Энтони. – А тебе действительно придется лишь терпеть, или… я смогу как-то эээ… скрасить это время?

- Я тебя не понимаю…

- Ну… - Председатель ЧК был в явном смущении. – Помнишь, ты сказала, что я смогу увидеть тебя так, как есть… ну, в смысле, твою оболочку, но без… лишних деталей, когда… буду готов?

- Да…

- А… будет ли это означать, что ты… тоже готова? – голос Энтони сел от волнения.

- К чему? – спокойно уточнила девушка.

- Ну… К новому эээ… витку наших отношений…

- Прости… Я все еще не совсем понимаю, что ты имеешь в виду…

- Послушай, Аэйли… мне кажется, на самом деле ты все прекрасно понимаешь! – с жаром воскликнул командор. – Ведь ты читаешь в моем сердце словно в раскрытой книге… видишь все мои мысли и чувства к тебе…

- Нет, - перебила его эолейка. – Мысли – нет. Только чувства.

- Хорошо, пусть так… этого вполне достаточно! Когда я говорил о новых отношениях, то имел в виду, что... возможно, и у тебя когда-нибудь возникнут подобные чувства... ну, пусть не настолько сильные, но... - голос его сорвался. - Скажи... это возможно?

- Ты уверен, что снова хочешь услышать ответ? - после некоторого молчания тихо спросила девушка.

- Разумеется! Почему ты сомневаешься в этом?

- Потому что, боюсь, он тебя огорчит...

- Ничего! - отважно тряхнул головой Энтони. - Я уже говорил тебе, что предпочитаю, чтобы между нами не было никакой недосказанности!

- Хорошо... - Аэйли легонько пожала плечами. - В таком случае, мой ответ - нет! Это невозможно...

- Даже вот так категорично! - хоть командор и постарался приготовиться к худшему, слова эолейки черным огнем опалили его сердце. - Неужели я настолько плох?

- Дело не в тебе, - она тихонько качнула головой. - Дело во мне. Я... Мне... недоступны столь примитивные чувства!

- Как ты сказала?! - Энтони оказался настолько ошарашен, что даже боль отступила на второй план. - Ты назвала любовь примитивным чувством?!?!

- Прости, но наше... восприятие любви очень сильно отличается…

- Вот как? - командор удивленно приподнял одну бровь. - И что же понимают под любовью у вас на Эолее?

- Преклонение Несовершенных перед Совершенными, - несколько торжественно ответила Аэйли.

- О... - протянул Энтони. - Неожиданно... А Совершенные – это кто?

- Повелители… - в глазах девушки вспыхнул какой-то набожный огонек. - Мужчины...

- Хм... Но я же, вроде бы, как раз - мужчина! - пробормотал обескураженный командор. - Почему, в таком случае, ты не сможешь полюбить меня? При том, что мне не нужно никакого преклонения!..

- Нет, - эолейка грустно покачала головой. – Не обижайся, но ты - не мужчина. Ты - человек.

- Ах, вот в чем дело... И что... это очень плохо?

- Это не плохо и не хорошо, - чуть пожала плечами Аэйли. - Это никак. Ты - человек! - повторила она. - Ты - другой!

- Более примитивный? - печально усмехнулся Энтони.

- Нет... - подумав несколько секунд, сказала эолейка. – Так нельзя сказать. Вы, люди, не ниже нас и не выше… вы в стороне. Нас невозможно сравнивать... мы слишком разные. Как... вода и песок...

- А как выглядят ваши мужчины? Которые повелители?

- Они полностью синие... Похожи на бездонные колодцы… - девушка мечтательно вздохнула. – И они совершенны… У них не может появиться телесной оболочки… Никогда!..

- Интересно… А я, значит, не похож на колодец?

- Нет... Ты похож на широкий, но неглубокий пруд с каменным дном… И когда ты со мной, то все время пытаешься биться о камень… уже разбил его в щебень… но углубиться все равно не сможешь…

- Хоть в лепешку расшибись! – добавил командор, опустив голову.

- Не огорчайся! - мягкая ладошка Аэйли нежно легла ему на затылок. - Я останусь с тобой до… конца! Только... не проси от меня невозможного!

- Я понимаю! – усмехнулся Энтони. – Деваться-то тебе некуда! Но… я надеюсь, что терпеть тебе придется не… очень долго!

- Не надо так говорить… пожалуйста! – попросила эолейка. – Я чувствую себя виноватой! И мне жаль тебя… ты хороший, ты мне нравишься, но… я не умею говорить неправду!..

- Хорошо, хорошо, милая! - кивнул командор. - Обещаю больше никогда не поднимать эту тему... Но ты знаешь, мне в самом деле хочется освободить тебя как можно быстрее! Пускай и не самой выгодной для меня ценой...

- Ты сейчас... говоришь искренне? - неожиданно спросила Аэйли.

- Конечно... - слегка растерялся Энтони. - А что?

- Просто я слышала, что… существует еще один способ избавиться от оболочки и вернуться на Эолею...

- Так что ж ты молчала? Говори скорее!

- Просто им никто никогда не пользовался... это очень сложно... почти невозможно...

- Тем не менее, расскажи мне!

- Ты должен сам захотеть отпустить меня...

- И только-то?! В таком случае, я тебя отпускаю! Ты свободна!

- Нет... - грустно покачала головой девушка. - Здесь недостаточно только слов... Ты должен по-настоящему отпустить меня из... своего сердца!

- Подожди... дай мне сосредоточиться!

Энтони крепко зажмурился и попытался сформулировать мысленную Команду.

«Я люблю эту девушку больше всего на свете.

Она хочет вернуться домой.

Ради своей любви я должен отпустить ее... Я отпускаю ее!»

Он открыл глаза и выжидательно посмотрел на Аэйли.

- Ну, как? Что-то чувствуешь?

- Нет, - та мягко улыбнулась. - У тебя не получится, пока ты сам не поверишь, что... сможешь жить без меня...

- Ладно... Еще одна попытка!

«Я люблю эту девушку больше всего на свете.

Она хочет вернуться домой.

Ради своей любви я должен отпустить ее... Я смогу прожить без нее, зная, что сделал ее счастливой!..»

Однако стоило командору представить, что Аэйли больше не будет рядом с ним, как сердце сжало такой невыносимой болью, что он сразу понял: снова неудача!

Очевидно, вся гамма страданий отразилась на лице Энтони. Эолейка мягко положила руку ему на плечо:

- Прости... я говорила, что это сложно... Не нужно себя так... терзать! Это в самом деле не удавалось еще никому!

- Да... Я уже понял... - командор со вздохом накрыл ладошку Аэйли своей. - Похоже, тебе действительно придется какое-то время терпеть меня! Ладно, последняя попытка, и идем спать...

«Да, я люблю эту девушку больше всего на свете. Я так безумно люблю ее, что точно не смогу без нее прожить... Но при всем при этом…»

«А за что ты ее так сильно любишь?» - спросил вдруг внутренний голос.

«Глупый, демагогический вопрос!» - парировал Энтони. - «Любовь за что-то - это уже не любовь, а расчет! Настоящая любовь - не за что-то, а вопреки!»

«Такая же демагогия. Любовь вопреки - это не любовь, а принуждение! Никакая любовь не может возникнуть на пустом месте.»

«Аэйли - не пустое место! Она очень... хорошая и добрая!»

«Ким Ка-Линовский тоже очень хороший и добрый... Правда, он - не красивая девушка...»

«Неуместное сравнение… Но хорошо... Она прямая и честная!»

«Петрович тоже прямой и честный. Но он тоже не красивая девушка...»

«Она заботливая!..»

«Филозоф тоже заботливый. Однако, и он - не красивая девушка...»

«Ну, хорошо, хорошо!» - сдался командор. - «Да, действительно, Аэйли фантастически... невероятно красива! Это на самом деле ее главное... да, пусть даже единственное достоинство... Зато неоспоримое!!!»

«О, да! С этим не поспоришь... Как сказал бы министр физкультуры и спорта, корреляция составляет сто процентов! Но что такое ее красота? Это мертвая маска, искусственно отлитая со слепка твоего воображения! Она полностью фальшива - от нежных глубоких глаз до бархатной кожи, от взмаха ресниц до шороха шагов! Это кукла... робот... киборг с натянутой на него прекрасной человеческой оболочкой...»

«Аэйли - не робот!» - возмутился Энтони. - «Она живая! Да, пусть на ней искусственная оболочка, но под ней не холодный механизм, а...»

«... чуждое и непонятное существо. Которое считает тебя самцом человека, тщетно бьющегося о каменное дно собственной души, и испытывающего столь примитивные чувства, как любовь!.. При этом вырванное из родной среды и насильно засунутое в тесное и неудобное тело куклы!.. »

«Что же мне делать?» - в отчаянии спросил командор.

«Освободи ее! Избавь от страданий вас обоих! Ты боишься, что не сможешь прожить без нее?!! А сможешь ли ты прожить с нею, зная, что она глубоко несчастна с тобой и никогда не ответит на твою любовь?!..»

- Энтони... Энтони... - послышался словно откуда-то издалека встревоженный голос Аэйли. - Энтони, очнись!

- Что?! - командор рывком пришел в себя. - Прости... похоже, я задремал... Мы же хотели идти спать!..

- Взгляни на меня! - в голосе девушки слышалось неведомое ранее возбуждение. - Мне кажется, со мной что-то происходит... но я не уверена...

Энтони открыл рот, чтобы сказать что-нибудь дежурно ободряющее, но вдруг вздрогнул. Кисти рук эолейки исчезли! Словно невидимый ластик довольно быстро двигался к ее локтям. Он машинально опустил глаза – ног девушки ниже колен тоже уже не было!

- Аэйли… девочка моя! – потрясенно пробормотал командор. – Ты… ты... таешь!

- Значит, мне не показалось! – воскликнула эолейка и неожиданно в порыве чувств бросилась ему на шею. – О, Энтони, ты в самом деле сумел сделать это! Ты… ты необыкновенный! Ты самый необыкновенный из всех людей! Спасибо, спасибо тебе! – она вдруг жарко, страстно поцеловала его.

Командор изо всех сил обнял девушку, судорожно прижал к себе, словно пытаясь удержать, но его руки вдруг провалились в пустоту. Последними исчезли ее влажные горячие губы.

- Аэйли!.. - потерянно пробормотал он.

- Я никогда… никогда не забуду тебя! – раздался откуда-то ее стремительно удаляющийся голос.

Разом навалилась чудовищная, давящая усталость, несколько размывшая отчаянную боль утраты. Голова кружилась, смутные образы проносились в сознании словно карусель. Энтони с трудом слез с табурета и, пошатываясь, побрел в спальню.

Из огромного зеркала над кроватью на него взглянул растерянный, взъерошенный, и будто уже немолодой человек.

- Однако, какая-то нехорошая выстраивается тенденция, старик! – покачав головой, сказал своему отражению Председатель ЧК. – Вот уже второй раз подряд любимая девушка после первого поцелуя исчезает из твоей жизни! Похоже, пора в ней что-то менять, а?..

 


[1] для измерения силы урагана метеорологическая служба США пользуется пятибалльной шкалой Саффира-Симпсона. Основным её показателем является сила ветра. Так, ураган первой категории отличается силой ветра от 119 до 153 км/ч. Он не способен нанести особый ущерб, за исключением незначительных разрушений и небольшого затопления поверхности земли. Сила ветра урагана второй категории — от 154 до 177 км/ч. Такой ураган способен разрушить плохо построенные пирсы, трейлеры или вагончики. Ураган третьей категории обладает силой ветра 178-209 км/ч и несет серьезную угрозу территориям, находящимся ниже уровня моря. Сила ветра урагана четвертой категории достигает 210-249 км/ч. Он способен разрушить небольшие дома, сносит деревья, выбивает окна. Территория, находящаяся ниже уровня моря на 10 футов, может быть затоплена на площади в 10 км. Ураган пятой категории обладает силой ветра свыше 250 км/ч. Ему под силу снести крыши не только небольших частных домов, но и больших зданий. Во время такого урагана обязательна эвакуация населения, живущего в 8-16 км от береговой линии.

[2] командор имел в виду процесс окисления

[3] медицинский учетный документ, составляемый патологоанатомами, в котором объясняются причины и механизмы наступления смерти

Глава 8

- Что значит, не могли разбудить?! – несмотря на значительную слабость, Энтони был возмущен до глубины души. – Детский лепет какой-то, честное слово! Скажи уж прямо, что не сильно и старались! Деликатничали, так сказать!..

- Ну… поначалу, может быть, несколько и деликатничали! – с невозмутимым видом согласился Филозоф, расположившийся в мягком кресле напротив кровати командора. – Примерно до полудня… позавчера. Ты пей, пей микстуру! Твой друг Г-МФ ее принес, между прочим… Ну, а потом, конечно, уже забеспокоились…

- Погоди… - пробормотал Председатель ЧК, ставя на тумбочку пустой стакан. – То есть, ты хочешь сказать, что я проспал больше двух суток?!

- Ну, получается так, шеф! – развел руками Серега. – Только не думай, что никто ничего не пытался делать. Местные вообще перешорохались… Пабхел вчера утром притащил целый консилиум… всех лучших профессоров! И так тебя тискали, и сяк – бесполезно! Уже даже версия летаргического сна появилась… хотели тебя в больничку забрать, да я не позволил. Какой смысл – все равно там пока ничего не работает, а клизму тебе и тут можно поставить… Зато под моим присмотром…

- Мне ставили клизмы? – удивился Энтони.

- Нет, - улыбнулся вице-командор. – Это я так, к слову… Но чем-то кололи… массаж какой-то специальный… А потом пришел Ка-Линовский и всех выгнал. Сказал, что все само собой пройдет. Слушай… такое ощущение, что он в отличие от всех что-то такое про тебя знает… Может, не зря он при каждом удобном случае козыряет везде вашей дружбой, а?

- Не бери в голову! - Председатель ЧК был явно смущен. - Даже если он мне и друг, то не больший, чем ты! Просто он - уже умудренный жизнью, опытный человек... наверное, лучше нас во всем разбирается...

- Или подогнал тебе по-приятельски красотку из местных, которая капнула клофелинчику в коньяк... - подмигнул вице-командор. - Потому и хлопотал так... - он указал на опустошенный командором стакан.

- Слушай, что за глупости тебе сегодня лезут в голову? - удивился Энтони. - Я думал, ты лучше знаешь министра! Это вообще не в его правилах... он человек высокой нравственности! Ты лучше расскажи мне, как тут без меня дела идут!

- Утром встану у окна и стою всю ночь без сна! Все волнуюсь о Расее: как там, бедная, она![1] - с усмешкой продекламировал Филозоф, отворачиваясь. - Не волнуйся, комиссар! Дела идут, контора пишет!

- Серега! - в голосе Энтони послышалось что-то такое, отчего тот снова посмотрел на него. - Скажи, я тебя часто обманывал?

- Ну... - вице-командор был несколько озадачен. - Вообще-то... я даже и не припомню...

- Ну, так вот! Я заверяю тебя, что не веду с Ким Ка-Линовским никаких секретных дел... и никакую красотку он мне не подгонял... и, на всякий случай, предвосхищая возможные домыслы, близких отношений у нас с ним тоже нет!

- Ну, ты скажешь, шеф! - громогласно захохотал Филозоф, разом разрядив напряженную обстановку. - Блин, ну, ты меня успокоил!..

- Хорошо... Давай, все же, вкратце посвяти меня в курс дел... Чтобы мне не хлопать глазами перед президентом...

- Хочешь сразу в бой? - вздохнул Серега.

- Ну, а сколько же можно отдыхать? Пора, брат, пора! Утреннюю оперативку я, конечно, пропустил... но хоть по объектам проехаться... Правда, педали крутить мне сейчас, пожалуй, будет тяжеловато... Ну, возьмем правительственную телегу!

- Кстати, если что, мы тут организовали альтернативный транспорт... Можно будет как раз опробовать…

- Серьезно? - оживился командор. - Неужели Бух изобрел автомобиль на газированной воде?

- Нет, все гораздо проще, - улыбнулся Филозоф. - Отряд велорикш! Кстати, придумал это не Бух, а Петрович.

- Ух, ты! Здорово, молодец! Я говорил тебе, что этот парень соображает! А что у него с сортирами?

- Закапывают, - пожал плечами вице-командор. - Вчера полностью закончили третий район. Ну, аборигены уже и сами хорошо наловчились, так что у нашего брата-физрука даже появилось время для тренировки местной команды!

- Ничего себе, сколько всего я пропустил! - воскликнул Энтони. - Однако, оказывается, как полезно иногда бывает немного вздремнуть! Может, мне натурально впасть на месяцок - другой в летаргический сон, а? Проснусь - а здесь уже благодать!..

- Только записку оставь, чтобы тут никто не волновался, - усмехнулся Серега.

- Обязательно! Ладно, а что с мусором? Место еще есть?

- Пока - да. Но с запуском пищевых фабрик объем его, по нашим оценкам, будет увеличиваться. Так что, похоже, все же придется поднимать «Темпер» два раза...

- Да хоть три! - легкомысленно отмахнулся командор. - Это не проблема! Значит, у Буха дела двигаются?

- Да, костлявая рука голода, вроде бы, уже не маячит над фирмой «УДАВ». Если все так пойдет и дальше, думаю, за недельку можно будет запустить пищевую промышленность на полную мощность...

- Отлично! А у Вертера как успехи?

- О! Наш коллекционер Прекрасного развил просто кипучую деятельность! - улыбнулся Филозоф. - Представляешь, читает лекции в столичном университете! При полном аншлаге! По двенадцать - пятнадцать часов в день! Уже успел пошить себе костюм-тройку... солидный стал до умопомрачения!

- Черт... как же все здорово без меня! - восхитился Энтони. - Прям хоть в мир не выходи! Укрыться, что ли, где-нибудь в дальнем скиту, принять схиму?..

- Повремени чуток со схимой, - Серега слегка наморщил лоб. - Здорово-то все, конечно, здорово, но... возникла одна... проблемка...

- Говори!

- Прежде все-таки ответь... Насчет таинственной красотки... Это так, мимолетный случай, или у тебя с ней что-то серьезное?

- Да какая красотка, старик? - попытался слабо сопротивляться командор. - Откуда вообще ветер дует?

- Ну, якобы девчонки видели в твоем номере весьма соблазнительную барышню в очень пикантном наряде... Точнее, совершенно без оного...

- Какие еще девчонки? - нахмурился Председатель ЧК.

- Какие, какие! Наши, конечно! С местными мне, в отличие от некоторых, пока что знакомиться было некогда...

- И Машка видела?

- Ну, честно говоря, она-то как раз и видела...

- Черт, как же нехорошо получилось! - командор в отчаянии стиснул руки. - Брат, ты не представляешь, как нехорошо!

- Боюсь, что представляю! - покачал головой Филозоф. - Так, значит, все же что-то было...

- Ох, старик, я даже не знаю, что это было! - горько вздохнул Энтони. - Помнишь, когда аргонавты проплывали мимо острова сирен[2], Одиссей залил всем друзьям уши воском, а себя приказал привязать к мачте... Я же этого не сделал и... поплатился...

- Романтично, но не очень внятно, - поморщился Серега. - При чем тут мифология? Ты мне можешь просто и ясно сказать - осталось ли у тебя что-то к Потрошительнице, или она для тебя, так сказать, пройденный этап?

- Да какая теперь разница! – горестно вздохнул командор, тоскливо глядя в окно. – Если она действительно видела Аэйли, то вряд ли когда-нибудь меня простит!..

- Кого видела?! – переспросил Филозоф.

- А… не грузись! – махнул рукой Энтони. – Уже никого… Но перед Машкой я, конечно, выгляжу просто отвратительной свиньей! Ведь за все это время так и не набрался смелости хотя бы поговорить с ней! Нет, тянуть с этим больше нельзя… не то что непорядочно – уже просто неприлично! – глаза его сверкнули. – Все, хватит! Сегодня же… нет, что там! К черту все дела!.. Прямо сейчас пойду и объяснюсь! – командор решительно спустил ноги с кровати. – И пусть будет, что будет! Если она плюнет мне в лицо – я приму это как должное! Но… в любом случае, разговор должен состояться! Немедленно!

- Эээ… - в некотором замешательстве протянул Серега. – Мне бы крайне не хотелось расстраивать тебя, шеф… Ведь ты еще не совсем оклемался… Но…

- Ну, что еще? – сердито переспросил Энтони, торопливо натягивая рубашку. – Какие проблемы?

- Видишь ли, в чем дело… Как бы тебе сказать…

- Слушай, не тяни уже! Что-то с Машкой?!

- В общем… она исчезла! – выдохнул Филозоф, печально посмотрев командору в глаза.

 


[1] слова из знаменитой «Сказки о Федоте-стрельце» Л. Филатова

[2] сирены-в греческой мифологии полудевы - полуптицы, хищные красавицы с головой и телом прекрасной женщины и с когтистыми птичьими лапами, унаследовавшие от   матери-музы (Мельпомены или Терпсихоры) божественный голос, а от  отца  (Ахелоя, бога пресных вод) дикий и злобный нрав. Они обитают на скалах, усеянных костями и высохшей кожей  их жертв, которых Сирены заманивают  пением, сводящим все живые  существа  с ума

Глава 9

Несмотря на многочисленные щедрые предложения великодушного Биг-Босса о безраздельном пользовании его личным кабинетом, закрытое экстренное совещание представителей фирмы «Земля» по настоянию Председателя ЧК состоялось в малом конференц-зале Дворца Пяти Колец. Помещение это значительно уступало размерами президентским апартаментам, да и овальный стол для заседаний здесь был поменьше, однако шестеро землян расположились за ним более чем вольготно.

Филозоф сидел, несколько сутулясь, с мрачным видом разглядывая лежащий перед ним чистый лист бумаги и вертя в пальцах ручку. Петрович с тревогой посматривал на товарищей, хмурился и время от времени тяжело вздыхал. Топтыгин нетерпеливо ерзал на месте и тоскливо поглядывал то на входную дверь, то на часы. Казановский, вытянув ноги, развалился в кресле, задумчиво глядя в потолок и вытягивая губы трубочкой. Мочалка, с красными, опухшими от слез глазами, подавленно смотрела вниз, комкая носовой платок. Снегурочка, напротив, восседала с воинственно-независимым видом, скрестив руки на груди и оглядывая присутствующих не очень дружелюбным взглядом.

Сам командор Миссии Ума и Сердца за все время совещания не присел ни разу. Заложив руки за спину и напряженно глядя в пол, он словно маятник, расхаживал взад-вперед вдоль недлинного ряда окон. Несмотря на весьма продолжительный сон Председатель ЧК выглядел усталым и изможденным, словно придавленный новой напастью.

- Послушай, Энтони! - первым нарушил затянувшуюся паузу брат-прогрессор. - Я, конечно, сочувствую твоему горю и все такое... Но боюсь, что помочь тебе в данной ситуации больше ничем не смогу! Я рассказал уже все, что знал… точнее, ничего не знал! Мы же все уходили и возвращались каждый день вместе с тобой, и с Машкой не то, что не разговаривали, но даже и не виделись! Так что, пожалуй, вернемся-ка мы к работе, а? Дел-то еще по горло, сам знаешь... А расследованием пусть занимаются специалисты!

- Нет! - резко сказал командор. - Никто никуда не вернется! Кажется, я недвусмысленно дал понять нашим местным... друзьям, что пока они не представят мне удовлетворительных результатов своих поисков, вся деятельность Чрезвычайной Комиссии будет свернута!

- То-то они сразу забегали, словно тараканы! - невесело усмехнулся Серега. - Когда я позавчера обращался к ним с тем же вопросом, реакция последовала, надо сказать, более вялая!

- Не знаю, Энтони! - покачал головой справедливый брат-физрук. - Мне кажется, не совсем правильно возлагать всю вину и ответственность целиком на них! Между нами, ты тоже был в чем-то... неправ!

- Своей вины я не отрицаю, - поморщился Председатель ЧК. - И ответственность с себя не снимаю! Но на мой взгляд, правительство фирмы «УДАВ» могло бы больше позаботиться о безопасности тех, кто мне... дорог!

- Ты бы лучше вспомнил о тех, кто тебе дорог, чуть пораньше! - язвительно заметила Снегурочка. - Хотя бы раз за те десять дней, когда… она этого ждала!

Командор вспыхнул и хотел было ответить что-то резкое, но сумел взять себя в руки:

- Да, ты права! Я уже неоднократно признал, что очень виноват перед Машкой! И сделаю все, чтобы исправить свои ошибки! Но для этого мне сейчас крайне необходима помощь её подруг!

- А что мы можем сделать? - всхлипнула Мочалка. - Мы сами ничего не знаем! И тоже все тебе рассказали! Вечером легли спать, а утром проснулись - ее уже нет!..

- Может быть, еще какие-то подробности! - Энтони присел за стол рядом с ней. - Может быть, она до этого что-то вскользь упомянула?..

- Нет... Не знаю... Не помню...

- Хорошо... Скажи, вы каждый вечер перед сном гуляли по парку?

- Да, с тех пор, как фонари заработали...

- И чем отличался тот раз?

- Ну, только тем, что она разглядела у тебя в окошке... кого-то, - девушка смущенно потупилась.

- А ты сама ничего не заметила?

- Нет, я в темноте очень плохо вижу...

- Хорошо... Постарайся вспомнить дословно, что она сказала?

- Ну, типа: «Ничего себе, гляньте-ка, девки, какая наяда с голой... эээ… задницей у Энтони в окне зависла!»

- На самом деле она сказала не «задницей», а... более грубо, - уточнила Снегурочка. - Если это имеет значение...

- А ты сама что-нибудь видела?

- Нет... Не успела! Пока я пыталась сообразить, где же твои окна, Машка уже потащила нас оттуда. Мол, не дай бог еще кто-то подумает, что мы подглядываем...

- Понятно... А перед сном она как-то вспоминала этот эпизод?

- Нет... Наоборот сразу уводила разговор... И вообще, казалась такой веселой...

В этот момент раздался робкий стук в дверь, и в конференц-зал заглянул президент.

- Сэр Лембент... можно вас побеспокоить?

- Да, господин Чмо-Кунь, заходите! Мы практически закончили...

- Ах, друг мой! - Биг-Босс с чувством прижал к груди руки. - Еще раз хочу заверить вас в том, что и я, и члены правительства всецело разделяем вашу тревогу и озабоченность в связи с произошедшим инцидентом! И обещаю вам, что мы сделаем все возможное и... даже невозможное для его благополучного разрешения! Довожу до вашего сведения, что на ноги подняты не только абсолютно все спецслужбы фирмы «УДАВ»... к розыскам госпожи Потрошительницы привлечены даже гражданские лица!

- Вы бы так засуетились два дня назад, когда я к вам впервые обратился! - буркнул Филозоф.

- Господин вице-командор, при всем моем глубочайшем уважении, вы не правы, если думаете, что правительство своевременно не прореагировало на ваш сигнал! - проникновенно сказал президент. - Оперативно-розыскные мероприятия начались в тот же день!

- И что же, за все это время совсем никаких результатов? - мрачно спросил Энтони, барабаня пальцами по столу.

- Знаете, сэр Лембент... не совсем никаких! С чем я, кстати, к вам и зашел! Дело в том, что задержана некая особа, подозреваемая в причастности к эээ... происшествию! Но на допросах она упорно молчит... мы исчерпали уже все законные методы!

- Вот как? - командор испытующе взглянул на президента.

- Да... Видите ли, в чем дело, сэр Лембент, - Биг-Босс присел за стол и нервно потер руки. - Фирма «УДАВ» входит во Всеобщую Ассоциацию Вселенной, а кроме того, находится под патронажем самого Великого Сверхшефства «НОУНИ». Это накладывает на нас ряд определенных ограничений... особенно в части соблюдения прав человека. В том числе строжайший запрет на применение пыток!..

- Причем здесь это?.. – удивился Энтони.

- Да, я понимаю, что вас это не интересует… Однако, мы нашли обходной маневр! – затараторил президент. - Мы можем собрать Особую коллегию правительства и лишить задержанную гражданства! После чего передать ее в ваши руки и...

- Ах, вот к чему вы клоните! - перебил его командор. - Типа, я сам должен пытать эту женщину? А у вас найдется для меня окровавленный кожаный фартук и набор щипцов?

- Ну, что вы, сэр Лембент! - испуганно замахал руками Биг-Босс. - Я даже в мыслях не имел в виду ни вас, ни кого-либо из членов вашей команды! Так сказать, исполнителя этой неприятной роли мы вам предоставим... главное - чтобы все происходило под эгидой Миссии Ума и Сердца, вне юрисдикции фирмы «УДАВ»!..

- Это вы очень вовремя вспомнили наше название, господин Чмо-Кунь! - не предвещающим ничего хорошего голосом сказал Энтони. - Заметьте, Миссия Ума и Сердца... а не Страха и Боли! Чувствуете разницу, нет?

- Ой... сэр Лембент... Ради бога извините, если я оскорбил ваши чувства! - президент с увлажнившимися глазами прижал руку к сердцу. - Видит Вселенная, мне было чрезвычайно тяжело решиться на то, чтобы сделать вам столь эээ... непристойное предложение! Поверьте, зная вас, как исключительно благородного человека, я...

- Простите, господин Чмо-Кунь! - перебил его командор. - Рассыпаться в любезностях будем когда-нибудь потом! Время и так слишком сильно упущено, поэтому давайте, по существу! Каким образом эта ваша упрямая особа может быть замешана в исчезновении моей эээ... спутницы?

- Да-да, конечно! – закивал Биг-Босс. – Хочу заметить, сэр Лембент, что все население нашей фирмы сосредоточено в одном городе и окрестностях, поэтому воздушный флот как таковой у нас отсутствует за ненадобностью. Однако один летательный аппарат все же был… специальный тяжелый флаер. Он периодически использовался в исследовательских целях, для обслуживания удаленных метеостанций, для контроля над территориями… ну, и вообще на какой-нибудь экстренный случай… С этой целью имелась и группа пилотов, которые по очереди несли дежурство на космодроме…

- Постойте, господин Чмо-Кунь! – уточнил командор. – Вы ведь не случайно упомянули этот аппарат в прошедшем времени?

- Да, сэр Лембент! – вздохнул президент. – Дело в том, что он пропал… причем как раз в ту злополучную ночь! А с учетом того, что наши спецслужбы самым тщательным образом прочесали и столицу, и пригороды, и не нашли даже следов госпожи Потрошительницы… а кроме того, нет сведений об исчезновении кого-то из граждан фирмы «УДАВ»… то напрашиваются определенные выводы! Ведь флаер не мог улететь сам собой!..

- Хм… - пробормотал Энтони. – Определенная логика в ваших словах есть! Однако, весьма сомнительно… Она машину-то водить не умела, не то что летательный аппарат поднять!.. Кстати, вы так и не сказали, какова роль этой вашей задержанной?

- В ту ночь она как раз была дежурным пилотом!

- Ах, вот оно, что! И как она объясняет исчезновение подотчетной техники?

- Клянется, что спала и ничего не слышала! – поморщился Биг-Босс.

- Не в самом флаере?

- Нет, пилоты дежурят в здании около стартовой площадки. Но директор космодрома утверждает, что просто невозможно проспать и не услышать взлет… В общем, все крайне подозрительно!

- Да уж… - задумчиво покачал головой Председатель ЧК. – А, знаете, что, господин Чмо-Кунь? Мне бы хотелось самому побеседовать с этой вашей неразговорчивой дамой! Заверяю вас, что все будет в рамках конвенций и прочего, так что насчет юрисдикции можете не беспокоиться!

- Ну, что вы, сэр Лембент! – воскликнул президент, вставая. – Я никогда бы не допустил ни единой мысли, что вы способны на что-то иное! Задержанная уже находится во дворце, я распоряжусь, чтобы ее немедленно доставили прямо сюда! – с этими словами он устремился к выходу.

- Слушай, Энтони! – брат-прогрессор замучено посмотрел на командора. – А мы обязательно должны присутствовать при этом?

- Успокойся, дружище! – чуть улыбнулся тот. – Я в самом деле не собираюсь ее пытать! А ваша помощь мне может потребоваться! Особенно, конечно, я рассчитываю на Вертера! Мы во что бы то ни стало должны расколоть эту особу!

- Честно говоря, не припомню случая, чтобы мне приходилось выступать в качестве следователя! – заметил Казановский. – К тому же сомневаюсь, что эта мадам поведется на мои эээ… изящные методы! Женщина-пилот, а! Наверняка здоровенная бабища с дубленой кожей и грубыми манерами…

Через несколько секунд дверь открылась, и в конференц-зал шагнул сотрудник службы безопасности, ведя за собой обвиняемую. При взгляде на нее Топтыгин даже тихонько хихикнул от того, насколько предположения брата-эстета оказались далеки от истины. Перед землянами предстала совсем молоденькая девушка, хрупкая как веточка, с коротко постриженными каштановыми волосами и огромными карими глазами в опушке густых ресниц. Даже несмотря на испуганное и усталое лицо выглядела она очень миловидно.

- Сэр Лембент, если вам что-то понадобится – я буду ждать в соседнем кабинете! – заглянул в дверь Биг-Босс.

- А, может быть, вам тоже стоит поучаствовать в разговоре? – предложил командор.

- Нет-нет! Я не хочу эээ… мешать вам! – на самом деле было похоже, что президент все же не до конца уверен в полнейшем соблюдении норм законности при предстоящем допросе, и боится присутствовать при этом. – Если только от меня потребуются какие-то… эээ… конкретные действия… А пока что подследственная эээ… в полном вашем распоряжении! – он знаком приказал охраннику покинуть помещение.

Девушка вздрогнула и затравлено оглянулась. На ее выразительном лице прочиталось страстное желание тоже выскочить из страшной комнаты, где ей предстояло остаться наедине с чуждыми враждебными пришельцами – назад, пусть к строгим судьям, но своим! Однако дверь неумолимо захлопнулась. Плечи задержанной сразу поникли, а голова обреченно упала на грудь. Она замерла в позе полнейшего отчаяния, до побеления стиснув тонкие пальцы.

- Подойди сюда и присядь! – мягко, но властно приказал Председатель ЧК. – Вот с этой стороны, чтобы мы все тебя видели!

На негнущихся ногах девушка сделала несколько нетвердых шагов и, чуть покачнувшись, осторожно примостилась на самом краешке кресла.

- Эээ… послушай, не бойся нас! – слегка покраснев, попросил Петрович. – Мы не причиним тебе никакого вреда! Энтони, подтверди, а то она сейчас, похоже, упадет в обморок от страха!

- Разумеется! – кивнул командор. – Мы хотим только поговорить с тобой… ничего больше, обещаю! Но при этом очень рассчитываем на откровенность!

Задержанная впервые подняла голову и бросила на него короткий испытывающий взгляд.

- Руби?! – вдруг удивленно воскликнула Снегурочка. – Это ты?!

Та вздрогнула и растерянно оглянулась.

- Что?! – Энтони не смог скрыть удивления. – Вы знакомы?!

- Ну, конечно! – подтвердила и Мочалка, отнимая от глаз платок. – А с Машкой они вообще были чуть ли не подругами!

- Вот как! – в глазах командора появилось выражение азарта, словно у охотника, выследившего добычу. – Руби, ты не хочешь нам ничего рассказать?

Вместо ответа девушка снова низко опустила голову.

- Хорошо, тогда начните вы, двое! – предложил Филозоф. – Где вы познакомились?

- Она пришла к нашему кораблю в самый первый день, когда мы прилетели сюда! – начала объяснять Мочалка. – Ну, когда вы все уехали в город, а мы остались на космодроме…

- С какой целью?

- Да ни с какой… просто познакомиться. Мы немного поболтали, и Руби засобиралась обратно к своему флаеру - ведь она находилась на дежурстве и не могла надолго уходить. Поэтому позвала нас к себе.

- И вы согласились? – уточнил Энтони.

- Нет. Рыженькая заявила, что нельзя оставлять «Темпер», потому что за нами могут приехать в любой момент… Тогда Машка пошла с Руби одна, без нас. Как она сказала, на разведку…

- И долго она отсутствовала?

- Да, до самого приезда Ким Ка-Линовского! Так что нам пришлось заезжать за ней…

- Понятно… С тех пор вы больше не виделись?

- Мы – нет, а вот Машка – может быть! – неожиданно сообщила Снегурочка.

- Вот даже, как?! – Председатель ЧК не смог сдержать удивления. – Нельзя ли поподробнее с этого момента?

- Ну, это было, может быть, дней через пять… Как-то раз утром мы проснулись – а Машки нет. Только лежит записка – мол, не волнуйтесь, я ушла по делам… Мы решили, что это ты, наконец-то, снизошел до нее и призвал к себе, - в голосе девушки послышался неприкрытый сарказм, - так что особо и не беспокоились. А Машка вернулась только под вечер, и сказала, что была у Руби… Хотя мы, честно говоря, ей не очень поверили. Ну, знаешь ли, тогда мы еще наивно думали, что в тебе осталась хоть капля порядочности…

У командора дернулась щека, но он сдержался, при этом заметив, как подследственная бросила на него короткий сочувствующий взгляд.

- Слушай, поимей совесть, а! – неожиданно вступился за друга Топтыгин. – Сколько уже можно бить по больному месту? Между прочим, Энтони не на пляже все это время прохлаждался, а напрягался каждый день от рассвета до заката!

- Ага, а потом особенно сильно перенапрягался каждую ночь от заката до рассвета! – подмигнула Снегурочка. – Вон как переутомился, бедненький, в чем только душа держится!..

- Послушай, подруга! – с угрозой в голосе произнес Филозоф, непроизвольно сжимая кулаки. – Может быть, ты уже остановишься на сегодня?

- Отстаньте от нее, друзья… пусть говорит! – с выражением неприкрытой муки на лице выдавил из себя командор. – В конце концов, я заслужил это!..

- Отлично! - усмехнулся Казановский. - Что ж, давайте, будем сидеть и слушать, как тебя поливают дерьмом - до вечера, или когда там у нашей драгоценной иссякнет запас красноречия! А пока, наверное, можно отпустить эту красавицу, - кивнул он в сторону задержанной. - А то ей наверняка скучно с нами...

- Да, действительно… - Председатель ЧК задумчиво повернулся к девушке. – Руби, ты категорически отказываешься говорить? Выходит, я напрасно рассчитывал на твою помощь?

Та дернулась было, словно решившись на что-то, но потом снова поникла, не проронив ни звука.

- Ну, что ж! - горько вздохнул командор. - В таком случае, у меня действительно больше нет причин задерживать тебя. Но, честно говоря, я удивлен! Если ты на самом деле была знакома с Машкой, даже не верится, что она не вызвала у тебя симпатию!

- Вызвала… - неожиданно еле слышно ответила девушка. Голос у нее оказался очень мягкий и словно такой же хрупкий, как она сама. – Она была такая… замечательная! Я всегда мечтала о такой сестренке…

- Погоди! – взволнованно переспросил Петрович. – Почему ты сказала «была»?! Означает ли это, что с ней... случилось что-то плохое?

- Я не знаю! – огромные глаза Руби наполнились слезами. – Честное слово, не знаю!

- Хорошо, хорошо, мы верим тебе! - сказал Энтони, присаживаясь рядом и ласково кладя руку ей на плечо. - Расскажи нам все, что знаешь, и тогда мы сможем помочь Машке, если она вдруг попала в беду! Вы действительно встречались с ней в тот день, о котором рассказывала наша эээ... коллега?

- Да... - тихонько ответила девушка. - Мы... договорились... В первый раз, на космодроме, она много расспрашивала меня о нашей планете, и я рассказала ей, как у нас здорово, какие есть красивые места... Тогда Машка попросила, чтобы я свозила ее на... экскурсию. Но мне нельзя поднимать флаер просто так, поэтому я пообещала, что как только получу какое-то задание, обязательно возьму ее с собой...

- И в тот день ты его получила?

- Да, - кивнула Руби. - Мне поручили облететь северные метеостанции и собрать данные о погоде... Как и обещала, я заехала за Машкой...

- На чем? - уточнил Филозоф.

- На велосипеде, - пожала плечами девушка. - А она взяла гостиничный, там на парковке их много...

- И что, вас никто не видел?

- Скорее всего, нет… Было очень рано… Пять утра… Все дежурные спали…

- Ясно, - кивнул командор. - Что дальше? Вам удалось слетать?

- Да... Машка казалась очень счастливой! На севере очень красиво - есть и море, и горы, и реки, и долина гейзеров... Мы облетели все четыре метеостанции...

- Она познакомилась там с кем-то?

- Нет, - Руби впервые вымученно улыбнулась. - Там не с кем знакомиться! Станции полностью автоматические. Обычно они передают данные в столицу через спутник... но сейчас связи нет, поэтому...

- Это сейчас неважно! - нетерпеливо перебил ее Энтони. - Значит, вы благополучно вернулись и, наверное, договорились при новой оказии снова отправиться на задание вместе?

- Да... Машке очень понравилось летать... я немного научила ее управлять флаером - на самом деле, это несложно... и даже пару раз разрешила ей взлететь и приземлиться самостоятельно...

- Вот как!.. Хорошо... Теперь расскажи, что произошло в ту злополучную ночь, когда... она пропала. Вы встречались?

- Да... - Руби опустила голову. - Было уже где-то три часа ночи... Она примчалась ко мне на космодром очень... возбужденная, и попросила срочно отвезти ее куда-нибудь... подальше.

- Ты пыталась выяснить причину?

- Конечно! Но Машка твердила лишь одно - что ей надо покинуть город и исчезнуть, так, чтобы ее никто никогда не нашел. Она была словно... не в себе...

- Понятно... - на щеках у Председателя ЧК вздулись желваки. - Что дальше?

- Я пыталась объяснить ей, что по инструкции не имею права улетать без приказа... к тому же кроме столицы на нашей планете нет больше никаких поселений и даже маленьких форпостов, поэтому отвезти ее просто некуда... Предлагала ей спрятаться у меня дома... Но она ничего не хотела слушать, только все время плакала...

- И тогда ты не выдержала и все же нарушила инструкции? - догадался командор.

- Нет, - покачала головой Руби, открыто и прямо посмотрев ему в глаза. - И дело даже не в этом. Машка мне очень нравилась, и ради нее я бы, наверное, действительно могла нарушить их! Но... я, в самом деле, не могла придумать, куда ее можно отвезти! Ну, не в поле же!

- Вот как!.. - было видно, что Энтони не ожидал такого ответа. - Что же случилось потом?

- Потом она вроде бы как начала успокаиваться... Попросила меня принести воды. Я вышла в кухонный блок, а когда вернулась - в комнате уже никого не было. Я машинально посмотрела на стену, где всегда висел ключ-контроллер - он исчез. Я сразу все поняла, бросилась за Машкой вдогонку, но не успела... - она всхлипнула. – Флаер взлетел, когда я не добежала до него всего шагов двадцать…

- Успокойся! - мягко сказал командор. - На самом деле, ты ни в чем не виновата! Все случилось исключительно из-за меня! Мне и расхлебывать эту кашу! - он решительно поднялся. - Так, други мои! Ситуация предельно прояснилась! Я вылетаю на поиски немедленно! Ну, а вы уж тут давайте, как-нибудь сами!..

- Что за глупости, Энтони! - поморщился Петрович. - Если мы начали как команда, то давай уж, будем придерживаться этого принципа во всем! Разумеется, мы тоже летим с тобой!

- Нет! - твердо сказал Председатель ЧК. - Не забудь, что у нас остались моральные обязательства перед местными друзьями! Мы не можем вот так бросить все и улететь!

- А ты разве сможешь управлять «Темпером» без Буха? – спросил Вертер.

- Шутишь? – приподнял одну бровь командор. – Я же сам разрабатывал его конструкцию!

- Все равно, шеф! – покачал головой Серега. – Лететь одному – просто безрассудство! Мало ли что может произойти! Элементарно упадешь и подвернешь ногу… или застрянешь где-нибудь… или зацепишься за что-то – и конец всей операции! И сам пропадешь, и, что самое главное, Машку не выручишь! Ты должен взять хотя бы меня! Вывозка мусора уже налажена, к тому же, раз ты будешь поднимать корабль, то сожжешь всю свалку, и появится свободное место! Так что мое временное отсутствие фирма «УДАВ» точно переживет!

- Хорошо! – немного подумав, кивнул командор. – Убедил! Ты отправляешься со мной!

- Э, погоди, Энтони! – обеспокоенно сказал Топтыгин. – Как же так? Если и Председатель ЧК, и вице-командор улетят, кто тут будет всем руководить?

- Ничего! – улыбнулся командор. – Справитесь и сами, без высшего руководства! У вас как раз формируется полноценный триумвират[1], так что сможете принять любое решение! Особенно я полагаюсь на здравомыслие и рассудительность Петровича…

- Куда ты думаешь направиться? – хмуро спросил брат-физрук, все еще недовольный решением друга.

- На север! Раз Машка уже летала этим маршрутом, надо полагать, там ее и нужно искать…

- Послушайте! – Руби вскочила со своего места. Щеки ее раскраснелись от волнения. – Возьмите и меня! Пожалуйста! Я вам пригожусь! Со мною вы быстрее найдете и метеостанции, и вообще… я хорошо знаю всю планету!

- Хм… - Энтони задумчиво посмотрел на нее. – Идея, конечно, неплохая, но…

- Пожалуйста! – с мольбою в голосе повторила девушка, прижав руки к груди. Ее огромные глаза вновь набухли влагой. – Прошу вас!!!..

- … но при условии, что ты раз и навсегда отбросишь мысли о своей ложной виновности и пообещаешь, что не станешь геройствовать!

- Обещаю! – Руби так энергично тряхнула головой, что две слезинки сорвались с ее пушистых ресниц и поползли по щекам.

- Хорошо! – коротко кивнул Председатель ЧК. – Ты в команде!

- Спасибо! Я… я не подведу! – было видно, что девушка еле сдерживается, чтобы не расплакаться по-настоящему от переполнявших ее чувств.

- Ну, все! Не будем терять драгоценного времени! – командор двинулся к двери. – Отправляемся прямо сейчас!

Вопреки обещанию президент ожидал их не в соседнем кабинете, а прямо в коридоре. Рядом с ним озабоченно переминался с ноги на ногу министр физкультуры и спорта.

- Ну, что, сэр Лембент? – взволнованно спросил Биг-Босс. – Вам удалось что-то вытянуть из этой… преступной упрямицы?

- Да, она все рассказала, - кивнул Энтони. – И очень мне помогла! Как выяснилось, она ни в чем не виновата – так что, будьте добры, распорядитесь, чтобы в отношении нее прекратили расследование!

- Конечно… Как скажете… - президент был явно растерян. – Но тогда получается, что с госпожой Потрошительницой по-прежнему ничего не ясно?

- Я сам отправляюсь на ее поиски. Руби подсказала мне возможное направление. Кстати, она вызвалась сопровождать меня… если вы не возражаете, конечно!

- Ну, что вы, сэр Лембент! Какие могут быть возражения! Вы же знаете, все ваши желания – закон для меня! Я даже сам лично готов лететь с вами, если это потребуется!

- Спасибо, господин Чмо-Кунь! – улыбнулся командор. – Но я уверен, что здесь вы гораздо нужнее!

- Вы отправляетесь… всем составом Миссии Ума и Сердца? – чуть дрогнувшим голосом уточнил Биг-Босс.

- Нет, только с вице-командором! – поспешил успокоить его Энтони. – Мои ведущие кураторы, господа Топтыгин, Казановский и Петрович останутся здесь и продолжат свою работу. Все вопросы они будут решать коллегиально…

- О, сэр Лембент! – президент горячо пожал ему руку. – Вы… вы, в самом деле, уникальный человек! В такой тяжелый для себя момент продолжаете думать о фирме «УДАВ»! Я… пойду, распоряжусь, чтобы вам подали экипаж! – он развернулся и быстро зашагал по коридору, украдкой утирая глаза.

- Идите вперед, я догоню вас! – велел командор Филозофу и Руби, а сам подошел к Ким Ка-Линовскому.

- Ах, мой дорогой друг! – тот с чувством приобнял его. – Вы не представляете, насколько я разделяю вашу скорбь! Чтобы за короткое время выдержать два столь сильных потрясения – для этого нужно обладать просто беспримерным мужеством! Я по-настоящему преклоняюсь перед вами!..

- Оставьте это, - поморщился Энтони. – Я хотел задать вам только один вопрос… как специалисту по эолейкам…

- Ну, какой я специалист! – махнул рукой министр. – Так, слышал что-то… Но, насколько я понял, вам каким-то образом удалось эээ… расстаться?

- Да, я отпустил Аэйли, и она вернулась на свою планету, - кивнул командор.

- О… Сэр Лембент! – Г-МФ посмотрел на него с восхищением, граничащим с обожествлением. – Вы… Я просто не нахожу слов!..

- Ну, и не надо! – с легкостью предложил Энтони. – Просто ответьте мне на вопрос… Помните, тогда, у фонтана, вы упомянули, что женщины вообще не могут видеть эолеек… Скажите, насколько точны эти сведения?

- Эээ… - Ким Ка-Линовский был явно удивлен вопросом. – Вот, вы о чем… Ну… вообще, считается, что так оно и есть… за исключением только одной особой категории…

- Я так и думал! – вздохнул командор. – Вы, наверное, имеете в виду невинных девушек? То есть, с этими существами у них отношения примерно как с единорогами[2]?

- Нет, сэр Лембент… не в этом дело, - покачал головой министр. – В данном случае целомудрие не имеет значения. Увидеть вашу эолейку может только женщина или девушка, которая эээ… по-настоящему вас любит!

- Ах, вот оно, что!!! – с некоторым потрясением пробормотал Энтони. – Тогда… Будь я проклят… тогда многое становится понятно… очень многое!

- Э… Простите, дорогой друг… Эта информация как-то опечалила вас? – участливо спросил Г-МФ.

- Нет, господин Ка-Линовский, - командор тяжело уронил голову на грудь. – Она меня… добила!..

 


[1] в древнем Риме - коллегия из трёх лиц, назначавшаяся или избиравшаяся в специальных целях

[2] мифическое существо, символ чистоты и непорочности. Представляют его обычно в виде белого коня с одним рогом, выходящим изо лба. Легенда утверждает, что единорог неуловим, когда его преследуют, но покорно является, если его призывает девственница

Глава 10

Универсальный комбинезон производства фирмы «УДАВ» несмотря на кажущуюся тонкость и легкость прекрасно защищал от непогоды. Вот только злой ветер, наотмашь бьющий в лицо, затруднял дыхание и выжимал слезы из глаз. Впрочем, Энтони просто не обращал внимания на такие мелочи, погруженный в тягостные мысли. Механически передвигая ноги, он снова и снова, как на испорченной пластинке, прокручивал в воспаленном мозгу события последних месяцев. Первое объяснение с Машкой, давшееся ему поначалу с таким трудом, но зато окрылившее и вдохнувшее надежду... И в тот же вечер - жестокое расставание, бросившее его в пучину отчаянной депрессии... А потом - ее неожиданное появление в коридоре «Темпера»… в самый неподходящий для этого момент!..

Командор пытался вспомнить выражение лица Потрошительницы, когда она мчалась ему навстречу, но не мог - ведь к тому времени он уже находился будто под гипнозом и потерял способность адекватно оценивать обстановку! Кажется, Машка тогда даже что-то шептала, горячо обнимая его... Энтони сейчас не мог за это поручиться - вообще, вся его жизнь с момента злосчастной встречи с Аэйли протекала словно в каком-то приторном липком тумане!

Командор горько усмехнулся. Мог ли он всего каких-то две недели назад предположить, что однажды назовет эту встречу злосчастной? В те дни, упиваясь, захлебываясь своей воистину запредельной любовью, обмирая и даже умирая от взрывающих душу чувств - как оказалось, столь же искусственных, как и вызвавший их объект - Энтони сам себе казался счастливейшим из смертных! А, отпуская Аэйли, был уверен, что в буквальном смысле не перенесет разлуки, просто физически не сможет продолжать существование без нее! однако с исчезновением эолейки исчезло и ее энергетическое воздействие, и вдруг оказалось, что жизнь-то продолжается! Мало того – даже воспоминания о тех испепеляющих чувствах словно смазались, подернулись какой-то рябью… Возникло ощущение, что все это происходило с кем-то другим, и командор не сам испытал это безумие, а будто прочитал о нем в какой-то забытой книге… или увидел во сне… Зато чувства к Потрошительнице – настоящие, искренние, живые, а вовсе не искусственно порожденные влиянием чужеродного разума – вспыхнули с новой силой! Хотя, на самом деле они и не угасали, а просто на какое-то время оказались заслоненными ревущим пожаром новой страсти! Аэйли была ядерной вспышкой, прекрасной и ослепительной, озаряющей все видимое пространство, но при этом сеющей разрушения и смерть - в отличие от Машки, которая тоже имела явное отношение к огненной стихии, но совершенно иного рода, представляясь ровным спокойным пламенем, несущим мягкий свет, согревающим добрым теплом и дарующим жизнь!..

Энтони невольно улыбнулся. Общение с эолейкой, оказывается, не прошло для него даром - по крайней мере, в части восприятия окружающих. И, в самом деле, эти огненные ассоциации недалеко ушли от колодцев и водоемов Аэйли! Осталось еще научиться различать людей по цветам - и все, можно идти к господину Пабхелу по поводу местечка в психиатрической клинике...

Размышления командора были прерваны синей молнией, с треском распоровшей холодный воздух. Удивленно обернувшись, он словно в замедленной съемке увидел несущегося прямо на него здоровенного белого зверя. Точнее, уже не просто несущегося, а находящегося в красивом падении. Передние лапы чудища подломились, и громадная туша тяжело грянулась о землю. Несколько раз кувыркнувшись, она замерла буквально в паре шагов от Энтони.

- Ничего себе заявочки! - пробормотал даже не успевший испугаться командор, разглядывая оскаленную пасть размером с чемодан. - Спасибо, Фил! Ты прямо снайпер!

- Всегда пожалуйста, шеф! - усмехнулся Серега, опуская разрядник. - Что называется, приходите еще! На всех хватит!

Вице-командор выглядел совершенно свежим и бодрым, будто только что вылез из постели после долгого здорового сна, а не лазил целый день по скалам вслед за своим безумным другом. Казалось, его подпитывает какая-то неведомая энергия... и Энтони имел некоторые основания подозревать о сущности ее природы. Он перевел взгляд на Руби, представляющую сейчас полную противоположность своему напарнику. От усталости она еле держалась на ногах, да и то лишь крепко вцепившись в свободную руку Филозофа. Десять дней бесплодных поисков здорово вымотали девушку... и без того худенькая, сейчас она казалась почти прозрачной. Только ее удивительные глаза на осунувшемся лице стали словно еще больше.

- Ну, как вы вообще? - спросил Энтони, имея в виду в первую очередь Руби. - Может, перекур?

- Нет, господин комиссар, - тяжело дыша, ответила та. - Не обращайте на меня внимания... я справлюсь... я дойду! Нельзя терять времени! Эти тучи, - она кивнула на налившееся свинцом небо, - очень нехорошие! Если начнется буря, мы можем потерять из виду корабль!

- Да ладно! - недоверчиво протянул командор, взглянув в сторону «Темпера». До него оставалось еще километра два, но сигнальный маячок вспыхивал довольно ярко, отчетливо видимый в наступающих сумерках. - Думаю, привал в десять минут сильно не повредит!

- Хорошо… Как скажете, господин комиссар! - прошептала Руби, словно подрубленная, оседая на землю.

- Э, кроха, куда ж ты на голые камни-то? - воскликнул вице-командор. - Для чего я тебе такой шикарный диван приготовил? - он легко, словно куклу, подхватил девушку одной рукой и, сделав несколько шагов, посадил ее прямо на тушу поверженного зверя.

- Спасибо, господин Филозоф! - прошептала она, утопая в густой мягкой шерсти. – Право, я... причиняю вам столько хлопот!..

- Ну, это приятные хлопоты! - усмехнулся тот. - И вообще, я, кажется, просил называть меня просто Серегой!

- Мне... неловко! - Руби застенчиво опустила свои пушистые ресницы, щеки ее тронул легкий румянец.

- А ты уверен, что это чудо-юдо не очнется? - сменил тему Энтони, осторожно трогая носком ботинка массивную голову животного.

- Не думаю, шеф! - осклабился Филозоф. - Я всадил почти максимальный заряд! Так что, часа два отключки ему гарантированы. Садись тоже, не бойся!

- Пожалуй! - командор осторожно примостился на вытянутую мощную лапу и достал из-за пазухи карту.

Облетев еще в первый день все метеостанции и не обнаружив там следов Потрошительницы, искатели поняли, что та сбилась с пути, отклонившись куда-то в сторону. Тогда с помощью Руби был определен довольно обширный сектор, в пределах которого мог оказаться злополучный флаер с учетом емкости топливных баков, и все последующее время продолжалось его методичное прочесывание. В гористой или сильно пересеченной местности, где с воздуха невозможно было вглядеться в каждый овраг или расщелину, Энтони сажал корабль, и маленькая группа проводила детальное обследование, наматывая десятки километров пешком.

К настоящему моменту предполагаемый район поисков был заштрихован более чем на три четверти. Честно говоря, командор уже здорово подрастерял надежду найти Машку живой, но ни за что не решился бы признаться в этом даже самому себе, не говоря уже о Филозофе или Руби, чьи встревожено-сочувствующие взгляды он нет-нет, да ловил время от времени. Им двигало какое-то отчаянное исступление... о том, чтобы свернуть операцию, не могло быть и речи! Наоборот, Энтони твердо решил, что если чуда так и не произойдет, и придется возвращаться ни с чем - он отправится в новый поиск, на этот раз однозначно в одиночку, не поддаваясь ни на какие уговоры, и посвятит этому, если понадобится, весь остаток жизни! Во что бы то ни стало найти пусть место крушения флаера, последнее пристанище Потрошительницы - стало для него своеобразной идеей фикс...

Налетевший особо сильный порыв ветра едва не вырвал карту из рук и в отместку за неудачу бросил в лицо пригоршню колючего снега.

- Ничего себе! - удивленно пробормотал командор, поспешно убирая ценный документ обратно за пазуху. - казалось бы, не так много времени прошло, а уже прямо настоящая зима!

- Просто мы забрались очень далеко на север, господин комиссар! - слабым голосом пояснила Руби. - Здесь всегда зима...

- Понятно... - Энтони озабоченно глянул на едва мерцающий в начинающейся снежной круговерти маячок «Темпера». - Ну, как ты, передохнула маленько?

- Да, спасибо, господин комиссар! Я в полном порядке! Не волнуйтесь за меня!

- Хорошо! Тогда давайте по-быстрому совершим последний рывок!.. Фил, ты-то, надо полагать, тоже в норме?

- А мне-то что сделается? - усмехнулся Серега, подавая руку Руби и легко поднимая ее с мягкого «кресла». - Мы сегодня, вроде, даже особо и не напрягались...

Под порывами ветра девушка закачалась словно тростинка и удержалась на ногах, лишь снова крепко ухватившись за своего «опекуна».

- Что ж ты у нас худенькая-то такая? - с непривычной нежностью в голосе проворчал тот, заботливо поправляя ей капюшон. - Идти точно сможешь?

- Конечно, господин Филозоф! Не думайте обо мне!..

- О ком же мне еще думать! - хмыкнул вице-командор, но вдруг сообразив, что его слова прозвучали слишком уж откровенно, поспешил сменить тему: - Ну что, шеф, двинулись?

- Как скажешь! – покачав головой, улыбнулся Энтони и зашагал по направлению к кораблю.

После кратковременного отдыха идти стало будто бы тяжелее. Или просто ветер усилился, к тому же неистово хлеща по лицу снежной крупкой... В любом случае, командору было уже не до грустных мыслей и самобичевания – все внимание теперь уходило на то, чтобы не потерять из виду едва заметный впереди маячок, да смотреть под ноги и по сторонам. Не хватало еще сейчас подвернуть лодыжку, запнувшись о камень, или провалиться в какую-нибудь щель! О возможности появления еще одного белого зверюги Энтони старался не думать, однако на всякий случай снял со спины свой разрядник и перевел его на боевой взвод.

Метель тем временем разыгралась не на шутку. Вскоре ноги командора начали помаленьку утопать в пока еще неглубоком рыхлом снегу. Он остановился отдышаться и оглянулся назад. Филозоф со своей подопечной отстали так сильно, что были едва видны в окутавшей все белой пелене. Энтони приготовил было ироничное замечание по этому поводу, но проглотил его, когда они приблизились. Руби совершенно вымоталась, и едва передвигала ноги, так что Сереге приходилось практически тащить ее, обхватив одной рукой за талию. На выразительном лице девушки читалось отчаянное страдание от того, что она является обузой, но сил, похоже, не осталось даже на озвучивание этих мыслей.

- Примерно пол пути прошли! - тихонько сказал Энтони. - Как, сдюжите?

- Ну, а куда деваться? - слегка пожал плечами вице-командор. - Не здесь же ночевать!

- Может быть, еще один перекур?

- Не, шеф, перекур тут уже не поможет, - вздохнул Филозоф, бросив короткий взгляд на Руби. - А я-то в полном порядке! Так что лучше потопали побыстрее!

- Хорошо, но только вы теперь идите впереди! А то еще потеряемся...

- А ты сможешь надежно прикрыть тыл? Ну, в смысле, мечтать больше не будешь?

- Не буду! - улыбнулся командор. - Не волнуйся!

- Хм... Тогда это все здорово упрощает! - одним движением Серега забросил за спину разрядник, который все время до этого держал наготове, а вторым подхватил вконец обессиленную девушку на руки. - Вот так-то будет гораздо быстрее!

- Не тяжело? - озабоченно спросил Энтони.

- Шутишь? - усмехнулся Филозоф. - У нее, по-моему, отрицательный вес! Надо наоборот придерживать, чтобы в небо не улетела! Давай, шеф, теперь главное - не отставай! Если что, стреляй в воздух! - с этими словами он действительно двинулся вперед настолько ходко, что командору пришлось догонять его чуть ли не бегом.

Дальнейший путь прошел на удивление гладко. Широкая спина Сереги отчетливо маячила впереди, и все, что оставалось Энтони - поспевать за ним в заданном темпе. Надо признаться, это оказалось не так-то просто - особенно с учетом того, что снег с каждым шагом становился все глубже и глубже. Так что когда друзья добрались, наконец, до торчащего из огромного сугроба «Темпера», командор здорово выдохся. Филозоф же выглядел по-прежнему бодрым и полным кипучей энергии.

- Ну, ты прямо двужильный! - восхитился Энтони, отпирая входной люк. - Неужели в самом деле нисколько не устал?

- Своя ноша не тянет! - подмигнул Серега, внося Руби в теплое нутро корабля.

Та, казалось, находилась в каком-то полузабытьи. Пока вице-командор бережно укладывал ее на диван в общей каюте и аккуратно снимал с нее ботинки и обледенелый комбинезон, девушка даже не открыла глаза, лишь пробормотав что-то нечленораздельное.

- Может, стоит вколоть ей стимулятор? - предложил Энтони.

- Зачем? - пожал плечами Филозоф, заботливо укутывая свою подопечную одеялом. - Все, что ей сейчас нужно - это хороший сон! Как и тебе, кстати! Так что иди, ложись... а я посижу немного тут... на всякий случай!

- Понял вас! - улыбнулся командор, прикрывая дверь каюты.

Прежде чем последовать совету друга, он на всякий случай заглянул в пилотскую кабину. И не зря! На приборной панели мигала красная лампочка радиовызова!

В крайнем удивлении Энтони прошел вперед и включил тумблер рации.

- Столица вызывает «Темпер»... Столица вызывает «Темпер»... - раздался в динамиках монотонный голос.

- «Темпер» на связи! - ответил командор, усаживаясь в кресло и хватая микрофон. - Слышу вас хорошо!

В динамиках послышался какой-то шум, а потом возбужденный голос Ким Ка-Линовского:

- Сэр Лембент, это вы?

- Да, я! - ответил Энтони. - Но как вам удалось пробиться? Мы же за несколько тысяч километров от столицы!

- Все благодаря господину Топтыгину! Он наконец-то восстановил связь со спутником!

- Отлично, передайте ему мои поздравления! Ну, что у вас нового?

- Новостей много, сэр Лембент… Но сейчас, думаю, самое важное для вас - нам удалось запеленговать маячок флаера!

- Что?! - воскликнул командор, чуть не подпрыгнув в кресле. - Но почему мне раньше никто не сказал про этот маячок?!

- Простите, сэр Лембент, но вы бы все равно не поймали его сигнал... Такое оборудование есть только на спутнике...

- Хорошо, хорошо... Так где он находится?

- Записывайте координаты... Вообще, вы знаете это место...

- Что вы сказали?! - удивился Энтони, лихорадочно ища на карте указанную точку. - Погодите... вы не ошиблись? То есть это не к северу от столицы, а к югу? Точнее, к юго-западу?

- Не ошибся, сэр Лембент, - министр понизил голос. - Понимаете, я здесь не один... Я не могу назвать открыто... Но мы над ним кружили... помните, в день прилета... когда я рассказывал вам нашу грустную историю...

- Ах, вот вы о чем! - догадался командор. - Так, значит, она полетела на...

- Умоляю вас, сэр Лембент, не произносите вслух никаких названий! - перебил его Г-МФ.

- Хорошо, хорошо, я вас понял! Спасибо за информацию! Вылетаю немедленно! - Энтони пробежался пальцами по клавишам, включая приборы.

- Удачи, сэр Лембент! Если вам понадобится какая-то помощь, на этом канале всегда будет дежурить диспетчер!

- Я не въехал, шеф! - в кабину заглянул удивленный Филозоф. - Ты, вроде, пошел спать! А с чего вдруг двигатель запустил?

- Сон отменяется, дружище! - возбужденно сказал командор, берясь за штурвал. - Сядь и пристегнись! Мы летим на Проклятый континент!

- Куда?! - «Темпер» взмыл в небо так круто, что Серега поневоле плюхнулся в кресло. - Зачем?!

- Ка-Линовский вышел на связь... Они запеленговали Машкин флаер... Как я понял, он находится в районе старой разрушенной столицы!

- Ничего себе, куда ее занесло! - присвистнул вице-командор. - А мы-то, чудаки, весь север облазили! Да... - он вдруг замялся. - Ты только это... Руби сильно не ругай, ладно?..

- Да не обижу я твою девочку! - усмехнулся Энтони. - К тому же за что ее ругать? Она вообще ни при чем... Это была чисто моя идея...

- Ладно... Все хорошо, что хорошо кончается... Сколько туда лететь?

- Минут двадцать... Мы идем через стратосферу, так быстрее...

- Волнуешься? Как, думаешь, она тебя встретит?

- Ох, брат... Честно говоря, об этом я пока даже не думаю! - покачал головой командор. - Сейчас главное - найти... и чтобы все в порядке было... А там уж будь, что будет!..

- Ну, я надеюсь, что все в порядке! Все-таки это не север...

- Твои бы слова - да Богу в уши! - вздохнул Энтони, заваливая корабль в крутое пике. - Ну вот... если приборы не врут, мы почти на месте!

- Кажется, вижу море! - объявил Филозоф, вглядываясь в стремительно надвигающийся темный диск планеты. - Наверное, это... как он его тогда назвал... Запретное, что ли?

- Вроде того... Теперь надо смотреть в оба! У меня в бортовом компьютере нет местной карты, так что точнее вырулить уже сложно...

- А Ка-Линовский тебя вывести на цель не может?

- Хм... неплохая мысль! Надо попробовать! - командор щелкнул тумблером связи и взял микрофон. - «Темпер» вызывает столицу! «Темпер» вызывает столицу!..

- Дежурный диспетчер слушает! – послышалось в динамиках.

- Мне нужен министр физкультуры и спорта!

- К сожалению, господин Ка-Линовский только что отошел… я могу послать за ним курьера… Но, возможно, вам поможет господин куратор? Он как раз рядом…

- Алло, Энтони! – раздался возбужденный голос брата-прогрессора. – Это ты?

- Привет, дружище! – ответил командор. – Чертовски рад тебя слышать!

- Я тоже… очень сильно!

- Слушай, Бух, поздравлять тебя я буду потом… А сейчас, раз уж ты там так здорово раскрутился, не мог бы ты запеленговать меня по радиолучу и вывести на цель?

- Эээ… Боюсь, что не получится, Энтони… Если бы у меня было три спутника… ну, в крайнем случае, два… А так у радиостанции слишком широкий сектор…

- Понятно! – вздохнул командор. – Ну, ладно…

- Погоди! – остановил его Бух. – Если ты включишь радар, я все же попробую тебя засечь!

- О… Хорошая мысль! – Энтони нажал на пульте какую-то кнопку. – Ну, как?

- Подожди… я перенастраиваю спутник… Отлично! Поймал вас! К сожалению, карты у меня тут пока нет, так что расстояние определить я не могу… Но вы находитесь севернее!

- Тогда просто следи за нашей траекторией и корректируй по ходу! – предложил командор, поворачивая корабль. – Ну, как? Теперь нормально идем?

- Эээ… У меня тут ничего не изменилось… Похоже, в динамическом режиме это не работает… Попробуй включить-выключить радар!

- Сделано!

- О, вот теперь сместилось! Повторяй так каждые полминуты!

- Хорошо…

- Сейчас вы уклоняетесь к востоку… поверни чуть левее… Да, вот так! Ну, теперь практически в точке! Извини, точнее не могу… и даже пока не знаю, какая тут погрешность…

- Я видел, шеф! – вдруг воскликнул Серега, пристально всматривающийся вниз. – Мы только что проскочили город! Разворачивай!..

- Ладно, Бух, спасибо! – быстро сказал командор, закладывая «Темпер» в крутой вираж. – Ты здорово помог, но теперь уже будем искать сами!

- Давай, удачи, Энтони! Если что, я буду тут еще часика два…

- Наверное, сажай уже, шеф! – посоветовал Филозоф. – Вряд ли в такой темноте можно сверху разглядеть флаер… Все равно мы уже более-менее в квадрате… Быстрее найдем пешком!..

- Согласен! – кивнул тот, отпуская штурвал.

Тяжелый корабль мягко опустился на неширокое каменистое плато.

- Ну что, подождем до утра, или как?.. – уточнил Серега.

- Шутишь? – вскинул на него глаза командор.

- Шучу, конечно! – усмехнулся Филозоф, хлопнув друга по спине. – Ладно, пойдем искать твою ненаглядную!..

- А твою ненаглядную будить будем? – попытался подколоть его Энтони.

- Нет… Пусть спит! Я надеюсь, мы ненадолго…

Проклятый континент встретил их звоном цикад и теплым ветром, наполненным запахом полевых цветов.

- Даже не верится, что всего час назад мы продирались сквозь метель! – заметил Серега, водя по сторонам лучом мощного фонарика. – Ну что, в каком направлении двинемся? Интуиция тебе что-нибудь подсказывает?

- Направление - нет! – вздохнул командор. – А вот что ждать нельзя, а надо куда-то идти – такое чувство гложет!

- Уже хорошо! – серьезно кивнул Филозоф. – Тогда давай, пойдем хоть куда-нибудь!..

Они спустились с пологого холма и двинулись вдоль кромки поля, поросшего густой, высокой, чуть ли не в рост человека, травой. Или не травой? Энтони остановился, разглядывая в свете фонарика мощные стебли с широкими кожистыми шелестящими на ветру листьями.

- Однако, похоже на что-то культурное! - задумчиво пробормотал он.

- Действительно... - согласился Серега. - Слегка напоминает кукурузу...

- Впрочем, ничего удивительного! Они же когда-то жили здесь... Наверняка в то время ещё занимались сельским хозяйством... Вот и осталось...

Договорить командор не успел. Раздался тихий свист, и сверху на него упала тонкая сеть. Он инстинктивно рванулся, но только запутался, и, сделав еще несколько безуспешных попыток освободиться, связанным кулем тяжело повалился навзничь...

Глава 11

- Фил, ты как? – закричал Энтони, отплевываясь от набившейся в рот рыхлой земли.

- Держусь пока… - сдавленно прохрипел Серега. – Вот если бы ты еще посветил мне…

- Сейчас попробую! – командор с трудом перевалился на бок и попытался пошевелить притянутыми к груди руками, все еще сжимающими фонарик.

Со второй или третьей попытки ему удалось выхватить лучом поле боя.

Филозоф действительно продолжал стоять незыблемо, словно башня, хоть и тоже с ног до головы опутанный сетью – несмотря на то, что трое косматых, одетых в лохмотья людей отчаянно тянули за веревки, пытаясь повалить его на землю.

- Отлично, спасибо, шеф! – вице-командор резко крутанулся вокруг своей оси, и незадачливые ловцы сами кубарем полетели в разные стороны!

Избавившись от этой обузы, он отчаянно напрягся… лицо побагровело… на лбу вздулись жилы… но в следующее мгновение стягивающие его веревки с треском лопнули!

- Фил, берегись! – взволнованно воскликнул Энтони, высвечивая лучом фонарика летящее в друга толстое копье.

- Ага, вижу! – Серега ловко поймал снаряд в воздухе и резко переломил древко о колено. – Ну, держитесь, засранцы! Вы меня почти что разозлили!

- Оставь в живых хоть одного! – с усмешкой попросил командор, наблюдая за тем, как Филозоф раздает горе-охотникам смачные удары половинками копья, стараясь попасть по спине или ниже.

- О, великий непобедимый демон! – взмолился один из нападавших, совершенно лысый морщинистый старик, судя по всему, предводитель, падая на колени. – Смилуйся над нами! Пощади!..

- Это сейчас мой шеф решит, стоит ли вас щадить, и кого именно! – не предвещающим ничего хорошего голосом заявил Серега. – А ну, построились в шеренгу, недомерки! Быстро!

Пока побежденные, постанывая и потирая ушибы, выполняли приказ, он подошел к командору, острием копья разрезал стягивавшие того путы и помог ему подняться.

- Круто, Фил! – прошептал Энтони, стряхивая с себя обрывки сети. – Однако, не зря я взял тебя в эту экспедицию! Ты уже минимум второй раз спасаешь мою задницу! Спасибо, брат!

- Всегда на здоровье, шеф! – подмигнул Филозоф. – Каждый делает свою работу, как может! А ты теперь иди, разбирайся с этими уродами…

Приведя себя в порядок, командор медленно двинулся вдоль строя недавних противников, по очереди освещая их фонариком.

Всего их оказалось около десятка человек – все очень худые, грязные, одетые в невероятные лохмотья, в ужасе закрывающие лица ладонями от яркого света – эти бедолаги вызывали исключительно жалость.

- Так, несчастные! – стараясь придать голосу побольше строгости, заговорил Энтони. – Ваша дерзость беспримерна и заслуживает самого сурового наказания! Однако сегодня я слишком добрый… поэтому, так и быть, пощажу того, кто расскажет мне о судьбе нашей эээ… сестры, которую мы отправили сюда со специальной миссией примерно две недели тому назад!

- Ах, смилуйся над нами, о величайший из демонов, шеф Непобедимого! – заголосил предводитель, снова бухаясь на колени. – Мы все знаем о Белой Демонице! Ее судьба завидна и радостна! Сам верховный король Вселенной изъявил милость сделать ее своей женой!

- Вот как!!! – командору больше не пришлось искусственно симулировать гнев. – И когда же свадьба?!

- Как раз сегодня… Нас специально отправили в Преисподнюю, чтобы мы добыли какую-нибудь дичь для праздничного пира…

- Однако вы выбрали явно слишком крупную для себя! – недобро усмехнулся Серега.

- О, помилуй нас, Непобедимый!.. – затянул свою песню старик.

- Заткнись уже! – прикрикнул на него Энтони. – Боюсь, вашему верховному королю сегодня придется обойтись без дичи… Однако, без гостинцев он точно не останется, можете не сомневаться! Ведите нас к нему! Живо!

- О, смилуйся над нами, Величайший! – опять запричитал предводитель. – Но нас не пустят даже на первый уровень Вселенной! Мы – племя изгоев, обреченное вечно жить в Чистилище…

- А это уже не твоя забота, дед! – оскалился Филозоф. – Отведи нас к тем, кто может кого-то куда-то не пустить… а дальше мы сами разберемся!

- Да, конечно, о, Непобедимый! – старик резво вскочил на ноги. – Покорнейше прошу вас, следуйте за мной!

Вход в подземелье оказался у подножия того самого плато, на которое опустился «Темпер». За массивной деревянной дверью, скрытой зарослями густого кустарника, обнаружилась ведущая вниз довольно крутая каменная лестница, местами покрытая мхом. Конец ее терялся в темноте.

Предводитель первым устремился внутрь, гости последовали за ним.

Довольно долгий спуск привел их в длинный коридор с низким сводчатым потолком. Вдоль стен, чадя и потрескивая, горели факелы, так что командор выключил и повесил на пояс свой фонарик, взяв в руки вместо него снятый со спины разрядник.

В конце коридора путь процессии преградила металлическая решетка... точнее, при ближайшем рассмотрении оказалось, что вовсе и не преградила - прутья ее очень сильно проржавели, добрая половина вообще отсутствовала, так что в образовавшийся пролом легко проскользнули не только щуплые жители подземелья, но даже здоровяк Филозоф. Позади решетки обнаружилась новая крутая лестница.

- Глубоко еще? - проворчал Энтони, спускаясь по выщербленным ступенькам.

- Вселенная простирается вглубь бесконечно, о, Величайший! - высокопарно заявил старик. - А в Чистилище мы уже пришли!

Миновав массивную каменную арку, судя по торчащим из стены ржавым петлям, когда-то закрываемую воротами, гости оказались в огромном круглом зале, высеченном в толще скалы. Потолок его был столь высок, что полностью терялся в темноте.

Все обширное помещение было заполнено людьми – такими же худыми и грязными, как и незадачливые охотники. Здесь были и мужчины, и женщины, и даже дети. Большинство народа сидело или лежало возле костров, лишь стайки совсем маленьких ребятишек бегали туда-сюда.

Посередине зала на внушительных постаментах возвышались три гигантских тягодутьевых агрегата. Судя по ржавчине и общему техническому состоянию, они бездействовали минимум последнее столетие.

- Так это бывшая вентиляционная камера! – догадался командор. – А откуда же они, интересно, засасывали воздух? В потолке что, есть каналы?

- Совершенно верно, о, Величайший! – кивнул предводитель. – Над каждым Дьявольским зонтиком располагается Колодец Последнего Пути, ведущий прямиком в Преисподнюю. По ним души грешников покидают Вселенную и отправляются на вечные муки… Именно благодаря этим колодцам наши отважные предки сумели определить, что демоны тоже нуждаются в отдыхе – ведь адское пламя в Преисподней горит не всегда! И в эти промежутки времени смертные могут подняться туда без вреда для себя!

- И начали свой промысел! – недобро усмехнулся Филозоф.

- Да, о, Непобедимый! – подтвердил старик. – Оказалось, что в Преисподней можно выращивать урожаи, охотиться на дичь, добывать топливо для огня… Правда, за это наше племя было объявлено проклятым… но зато на протяжении многих поколений мы жили в достатке…

- А что изменилось потом? – спросил Энтони.

- А потом боги за что-то разгневались, и затопили почти всю нижнюю Вселенную, кроме первого уровня, на котором жили мы! Тогда люди Верховного короля Пузанута пришли и изгнали нас в Чистилище… Их много, и они сильнее… - предводитель вздохнул. – И еще они обложили нас данью… Теперь большую часть того, что нам удается добыть в Преисподней, приходится отдавать им… А сам король Пузанут восседает в нашем бывшем святилище, на вершине Черной Горы…

- Ну, что ж… Пора нанести ему визит! – сказал Энтони. – Показывай дорогу!..

- Да, о, Величайший! – старик поклонился и засеменил через зал. Друзья, сопровождаемые испуганными взглядами сотен глаз, двинулись следом.

С противоположной стороны вентиляционной камеры обнаружилась еще одна арка, ведущая в новый коридор. Судя по тому, что факелов здесь не было, им пользовались гораздо реже. Серега включил свой фонарик, высветив очередную уходящую вниз лестницу. В конце ее виднелась довольно неплохо сохранившаяся деревянная дверь.

Спустившись первым, предводитель изгоев робко постучал. Никакой реакции не последовало.

- Сильнее! – приказал командор.

- Они будут очень рассержены, о, Величайший! – заскулил старик.

- Ничего! – усмехнулся Филозоф. – Мы их успокоим!

Зажмурившись от страха и втянув голову в плечи, несчастный предводитель постучал кулаком. Вновь безрезультатно!

- Ладно! – сказал Энтони, выкручивая регулятор мощности разрядника на максимум. – А ну-ка, отойди оттуда!

В это время из-за двери наконец послышались шаги и раздался крайне недовольный голос:

- Эй, чего надо, отродье? Я сейчас выйду и по голове так постучу!

- Два великих демона из Преисподней желают видеть Верховного короля Пузанута! – крикнул старик.

- Не знаю никаких демонов… Не слышали ничего об этом! Не было распоряжений! Вам приказали доставить дичь – так спустите все как положено, через люк!

- Но… Может быть, вы передадите кому-то из слуг короля?.. – жалобно предложил предводитель.

- Поучи меня еще, нечестивец! Все слуги заняты! Сегодня у нас королевская свадьба!.. А теперь прочь отсюда все, пока я не потерял терпение!..

Первым терпение потерял командор. Ослепительная молния ударила в дверь, превратив ее в облако обугленных щепок. Тяжелый грохот прокатился по всему подземелью, заставив задрожать стены и вызвав ряд мелких оползней.

- Красиво, шеф! – одобрительно улыбнулся Серега. – Надеюсь, теперь они услышали о нас!

- Пойдем, еще и покажемся им! – Энтони устремился в образовавшийся проход.

- О, величайшие из демонов, я буду ожидать вас здесь! – крикнул вдогонку едва пришедший в себя от фейерверка старик.

Сердитый грубиян валялся на спине метрах в десяти от бывшей двери, отброшенный туда ударной волной. Командор грубо ухватил его за ворот и рывком поднял на ноги:

- А ну, отвечай, несчастный, где находится Белая Демоница?!

- Мыыы… - тот только ошарашено хлопал глазами.

- Как пройти к вашему ублюдочному королю?

- Ыыы…

- Оставь, шеф, он же оглушенный! – посоветовал Филозоф. – Судя по этим звукам, сейчас сюда прибегут более надежные проводники... Так что пропусти-ка меня вперед!

Откуда-то из темноты действительно раздавался быстро приближающийся топот множества тяжелых сапог, бряцанье оружия и обрывки команд. Не прошло и нескольких секунд, как из-за угла высыпало десятка полтора стражников. Надо признать: несмотря на некоторое подобие доспехов и вооружение в виде широких топоров и коротких стальных пик, выглядело это воинство ненамного лучше людей из племени изгоев… и уж, конечно, не могло оказать достойное сопротивление великому демону Непобедимому!

Самый смелый из нападавших, встретившись с пудовым кулаком вице-командора, отлетел назад словно пробка из бутылки, увлекая за собой еще двоих или троих товарищей. Такая же участь постигла и следующего. Еще двоих стражников Серега просто поднял за шкирки, словно сенбернар котят, и смачно шмякнул их лбами. Тем не менее еще половина нападавших оставалась на ногах! Однако в следующий момент кому-то из них пришла в голову явно неудачная мысль метнуть свою пику! Ловко поймав ее в воздухе и используя в качестве дубинки, Филозоф завершил разгром, больше походящий на избиение, в самые кратчайшие сроки! Наверное, в общей сложности с начала сражения не прошло и минуты, а все стражники распластались на каменном полу, стеная и поскуливая.

Настал момент для выхода Энтони.

- Слушайте меня, несчастные! – загремел он без предисловий. – Жизнь будет сохранена тому из вас, кто быстрее всех встанет и проводит меня к королю Пузануту! Время пошло!

- Я! Я провожу! – резво вскочил на четвереньки, а потом на ноги один из нападавших, судя по какой-то грязной тряпке, надетой поверх доспехов – командир. – Я – начальник королевской стражи… я знаю все ходы!

- Вперед! – командор подтолкнул его жалом разрядника. – Да пошевеливайся!

- А вы скройтесь по своим норам и молитесь, чтобы мы не нашли вас на обратном пути! – подмигнул Серега оставшимся стражникам.

- Верховный король сейчас в Тронном Зале… - частил новый провожатый, словно боясь, что страшные пришельцы раздумают пользоваться его услугами. – И все взрослое население Вселенной там… Сейчас как раз начинается свадебная церемония!

- Быстрее! – поторопил его Энтони. – Нам с другом непременно хотелось бы успеть к началу!

- Да, да! Я веду вас тайным кратчайшим путем!.. Мы уже почти на месте!

Он не обманул. Коридор сделал еще один поворот, и закончился очередной металлической решеткой. За ней угадывалось какое-то большое пространство, оттуда доносился шум и приветственные возгласы. Перед решеткой стоял еще один часовой, с ног до головы закованный в настоящую броню.

- Открывай! Быстро! – приказал начальник стражи.

- Не положено! – прозвучал гулкий голос из-под опущенного забрала. – Церемония началась… Больше не велено никого впускать!

- Эх, сгорит же он в этой жестянке! – сокрушенно покачал головой командор, поднимая разрядник. – Черт, как не хотелось насмерть…

- Погоди, шеф! – остановил его Филозоф, делая шаг вперед. – Не уберешься по хорошему? – чуть ли не ласково спросил он у часового.

- Не положено! – прогудел тот.

- Ну… тогда лови! – Серега неожиданно высоко подпрыгнул вверх и с размаху впечатал обе ноги в стальной нагрудник стражника.

Несчастного отбросило на решетку с силой пушечного ядра. Подземелье сотряс второй за эту ночь тяжелый удар. Прутья со стоном вылетели из кладки, во все стороны полетела пыль и мелкие камни.

- Вот так! - вице-командор удовлетворенно отряхнул руки и с видом захватчика первым шагнул в ярко освещенный множеством факелов тронный зал. Энтони – следом.

Это была очень большая подземная пещера, размерами минимум раза в два превышающая вентиляционную камеру. Сейчас она почти вся была заполнена народом… здесь собралось как минимум несколько сотен человек. Все они были грязные, исхудавшие и плохо одетые… и все, как один, с нескрываемым страхом смотрели на двоих так эффектно ворвавшихся в зал демонов.

- Ну-ка, в стороны, оборванцы! – рявкнул Филозоф и, словно танк, попер прямо на толпу.

Люди в панике начали расступаться, открывая проход. Командор двинулся следом за другом в кильватерном строю.

Вскоре они оказались в самом центре, на небольшом свободном пятачке у подножия… не то что горы, но как будто горки! Ее отполированная до блеска поверхность, переливаясь в дрожащем свете факелов, была похожа на ртуть. На верхней площадке этой странной конструкции в грубо сколоченном деревянном кресле восседал довольно массивный по сравнению со своими подданными наголо бритый человек, одетый в шкуру какого-то зверя.

- Кто вы такие? – неожиданно писклявым для своих габаритов голосом спросил толстяк. – Как вы осмелились врываться сюда во время свадебной церемонии?

- А ты кто такой, чтобы задавать нам вопросы? – не предвещающим ничего хорошего тоном спросил Энтони. По залу прокатился испуганный вздох.

- Я – Пузанут, Верховный король Вселенной! – возмущенно взвизгнул бритоголовый.

- А, ну, да! – хмыкнул командор. – Я должен был догадаться… И так видно, что ты чересчур пузанут! Ну, а мы – считай, что родственники невесты! Меня называют демоном Величайшим, а это мой друг – демон Непобедимый!

- Хорошо! – важно кивнул король. – Вы принесли свадебные подарки?

- Ага! – с угрозой в голосе сказал Серега, закатывая рукава. – «Дюли» называются. Будет немного больно, но зато всем хватит!

- Падите ниц, презренные демоны! – как мог, громко, крикнул Пузанут. – Сегодня я женюсь на вашей родственнице из Преисподней и стану Вездесущим властелином!

- Везде ссущим? – с усмешкой переспросил Энтони. – Кто ж за тобой подтирать-то будет?

- Пришел предел моему терпению! – каким-то свистящим голосом произнес король, поднимаясь с кресла. – Зрите величие моей мощи, презренные демоны! – с этими словами он неожиданно сбросил с себя шкуру и остался в одних длинных блестящих трусах. Люди в зале тихо застонали в благоговейном трепете, как один, воздев руки вверх.

- Да, действительно, зрелище не для слабонервных! – заметил Филозоф. – Если стриптиз продолжится, боюсь, меня вырвет!

Однако вместо стриптиза Пузанут уселся на край горки и, оттолкнувшись руками, покатился вниз. От его широкой задницы с треском посыпались мелкие искорки. Люди вокруг завопили в экстазе.

- Она что, покрыта эбонитом? – удивился командор. – А трусы, типа, шелковые? И какой смысл?

- Не знаю! – пожал плечами Филозоф. – Судя по всему, на народ это производит какое-то впечатление…

Тем временем король завершил свой спуск и остановился у подножия горки в некоторой растерянности. Судя по всему, отсутствие явного испуга у демонов вызвало в его небольшом мозгу замешательство.

- Ну? – первым нарушил паузу Энтони. – И что это, типа, было?

- Наглядная демонстрация моей невероятной мощи! – важно заявил Пузанут.

Командору вдруг почему-то вспомнилась Сто седьмая планета, пятьсот девятый космодром и генерал Круел.

- В смысле, вот эти электрические искорки? – на всякий случай уточнил он.

- Значит, вы их все же видели! – в голосе короля послышались победные нотки. – В таком случае, падите ниц, несчастные демоны, пока я не обрушил свою мощь на ваши головы!

- Хм… Боюсь, у тебя не совсем верные представления о том, что такое мощь, толстяк! – Энтони вскинул разрядник со все еще выкрученным на максимум регулятором, и выстрелил вверх.

Чудовищная ветвистая молния, осветив каждую щелочку огромной пещеры, ударила в потолок. Раскатистый грохот многократным эхом отразился от стен, заставив дрожать даже пол. Сверху посыпалась пыль и мелкий щебень. Люди с отчаянными воплями повалились на колени. Лишь Пузанут, к его части, остался стоять на ногах. Очевидно, он понял, что в эти мгновения решается судьба его правления. Лицо короля исказилось не столько от страха, сколько от злости. Он стремительно сунул руку в свои необъятные трусы и выдернул оттуда довольно внушительный кривой кинжал.

- Умрите, проклятые демоны! - завопил Пузанут и бросился на командора.

Тот не успел даже среагировать. Серега сделал четкий шаг вперед, левой рукой перехватил запястье короля, а правой с размаху засадил ему прямо в лоб.

В наступившей тишине кинжал со звоном упал на камни. Глаза толстяка закатились, колени подломились, и он грузным мешком сполз на пол.

- Нокаут! - удовлетворенно объявил Филозоф, дуя на кулак.

- Король Пузанут повержен! - завопил вдруг кто-то. - Да здравствует новый Верховный король Непобедимый!!!

Зал взорвался восторженным ревом.

- Где Белая Демоница? - обернулся Энтони к ликующим людям. - Отвечайте! Быстро!

- Там... там... - указали они на вершину горки.

Командор попытался было вскарабкаться прямо по отполированной поверхности, но сообразил, что где-то должна быть лестница. Словно молодой сайгак, помчался он вдоль конструкции, пока не нашел ее. Вверх, перепрыгивая через три ступеньки... сердце отчаянно колотилось, готовое вырваться из груди. Неужели сейчас он увидит ту, которую так отчаянно искал две недели… а, может быть, даже всю свою жизнь?!..

На верхней площадке возле королевского трона располагался только большой ящик, прикрытый какими-то драными покрывалами. Дрожащими от возбуждения руками сорвав их и швырнув на пол, Энтони обнаружил, что это железная клетка! А внутри!!!.. Внутри, привалившись к задней стенке и устало прикрыв глаза, сидела Потрошительница...

Глава 12

Кровь огненным молотом ударила командору в голову. Не помня себя, он с ревом вцепился в прутья и отчаянно рванул их.

То ли силы его удесятерились, то ли металл за сотни лет основательно прогнил, но раздался отвратительный скрежет, и вся передняя стенка клетки, вырвавшись из креплений, оказалась у него в руках.

- Ничего себе! - изумленно пробормотала Машка, открывая глаза. - А я уж решила, что мне послышалось! Откуда, думаю, у меня вдруг взялись родственники в Преисподней! Ан нет – гляньте-ка, натуральный демон!..

- Маха... - прошептал Энтони, отшвыривая в сторону решетку. - Маха... - он упал перед девушкой на колени и начал исступленно целовать ее глаза, щеки, волосы...

- Что ты делаешь, сумасшедший демон! - сдавленным голосом прошептала Потрошительница. - Прекрати меня облизывать! Я, наверное, две недели не мылась! Еще заразу какую-нибудь подцепишь!

- Маха... Маха... боже мой, это, в самом деле, ты! - бормотал командор, прижимая ее к себе.

- Конечно, я! - усмехнулась та. - А ты кого ожидал встретить? Наяду, что ли, свою голож…ую?

- Правильно... говори... я заслужил это! - Энтони чуть отстранился от девушки, с жадностью всматриваясь в ее лицо. - Господи, Маха, но как же долго я тебя искал! О, если бы ты только знала!..

- Я заметила! - Потрошительница опустила голову. - Честно говоря, уже даже надежду потеряла... почти...

- Девочка моя, это я во всем виноват! - командор уткнулся лбом в ее лоб. - только я один!

- С этим трудно поспорить! - тихо сказала Машка. - Однако, признание вины - первый шаг на пути к исправлению! Ты… изменился за эти дни?

- Нет... - немного подумав, сказал Энтони. - Я изменялся до этого... когда подтолкнул тебя к столь отчаянному… шагу!. Я был будто... болен! А теперь выздоровел и стал таким, как прежде...

- Эта твоя… болезнь была как-то связана с... - Потрошительница замялась.

- Да! - кивнул командор, посмотрев ей прямо в глаза. - Самым тесным образом! Это был морок... Наваждение...

- А выглядело весьма убедительно! - заметила Машка. - И очень эээ... впечатляюще!

- Я знаю! - Энтони опустил голову. - Я мог бы попытаться тебе все объяснить... И ты бы, наверное, поняла и поверила... Но не буду... по крайней мере, не сейчас - потому что... это будет выглядеть как оправдание, а я не хочу оправдываться... Ведь я в самом деле очень виноват! Настолько сильно, что даже не уверен, заслуживаю ли твоего прощения!

- Ну, прямо заинтриговал! – улыбнулась Потрошительница. – Когда-нибудь все же обязательно расскажешь! Что касается последнего вопроса – оставь его в моей компетенции, хорошо?

- Хорошо! - кивнул Энтони, с обожанием глядя на Машку. - Любое твое желание... любой твой каприз - закон для меня!

- О! - та округлила глаза. - Прямо таки любое-любое?! Хм... чего бы такого попросить?.. Вот же блин, такой момент, а у меня как назло фантазия в отключке!

- Не переживай, солнышко! - командор снова нежно прижал девушку к себе, осторожно поцеловал ее ушко. - Мое обещание не имеет срока действия! Озвучишь, когда она включится!

- Ну… Она не то что выключена... просто одно желание слишком сильно перекрывает все остальные...

- Ну, говори же скорее, не томи!

- Хочу в душ! - прошептала Потрошительница. – Ты просто не можешь себе представить, как я хочу в душ!!!

- Так чего же мы медлим! - воскликнул Энтони, подхватывая ее на руки. - Идем скорее!..

Бережно прижимая к себе драгоценную ношу, он быстро спустился по ступенькам вниз и устремился по направлению к центру зала, где Серега, судя по всему, выступал перед подданными с программной речью.

- … еще раз повторяю: готовьтесь! – строго сказал он жадно внемлющей ему толпе, заметив приближение командора. – Сейчас мне нужно уйти, но очень скоро я вернусь и займусь вами по-настоящему! Прежняя жизнь заканчивается, зарубите себе это на носу!

- Новый Верховный король Вселенной уже качает права! – хихикнула Машка.

- Привет, сестренка! – улыбнулся Филозоф. – Рад видеть тебя в добром здравии!

- Я тоже очень рада! И… спасибо тебе за все!

- Всегда на здоровье! – подмигнул тот. – Хотел бы по обыкновению добавить «приходите еще», но лучше больше не попадай в передряги! А то наш бедный командор так с тобой скоро поседеет!

- Все будет зависеть от него… - тихо сказала Потрошительница.

- Надеюсь, с тобой тут хорошо обращались? – спросил Серега.

- Если ты имеешь в виду, не покушались ли на мою честь – то нет! – чуть улыбнулась Машка. – Все же я была невестой короля! Так что ко мне приблизиться-то никто не смел… А в остальном… скучновато было… Две недели в клетке, и даже поговорить не с кем… Но самое ужасное – это, конечно, гигиена…

- Так, братцы, давайте не будем больше здесь задерживаться! – опомнился Энтони.

- Не вопрос, шеф! – Верховный король двинулся к выходу, словно ледокол, раздвигая толпу. – Держись поближе!

- Слушай, Фил… - озадаченно спросил командор, когда они миновали Тронный зал и быстро зашагали по коридору. – А то, что ты им говорил… ну, про новую жизнь и свое возвращение… Это был просто популизм, или… ?

- Попу лизать не приучен! – усмехнулся Филозоф. – Да, шеф, я решил тут задержаться! Ты видел этих бедолаг? Столько народу заживо гниет под землей! Не, ну, жалко их, реально! Пора кончать с этой фигней!

- О!.. – удивился Энтони. – Ты хочешь вывести их на поверхность? Слушай, я… просто восхищен! Но… Ка-Линовский же говорил, что им это сто лет назад не удалось…

- Да им много, чего не удалось! – в голосе Сереги послышались нотки презрения.

- Тут с тобой не поспоришь! – согласился командор. – Лишь бы этих несчастных Кондратий не обнял от нервного шока!

- Ну, я не говорю, что все произойдет прямо завтра! Конечно, сначала какое-то время потребуется на морально-психологическую подготовку…

- Слушай… Но… в таком случае, как же Руби?

- Руби? – удивленно переспросила Машка. – Она что, тоже принимает во всем этом участие?

- Самое непосредственное! – кивнул Энтони.

- Надеюсь, эээ… ее не сильно наказали из-за меня? – в голосе Потрошительницы послышалась озабоченность.

- Кто же ее накажет? – усмехнулся командор. – С таким-то защитником, как наш Верховный король!

- Вот как! – удивилась Машка. – Однако, много же я пропустила! Слушай, король, не потеряй ее! Она, в самом деле, очень классная!

- Да я лучше тебя знаю это! – вздохнул Филозоф. – Боюсь даже, что слишком классная для меня!

- Эй, что за глупости, брат?! – удивился Энтони. – Ты сам-то не замечал, что ли, как она через раз дышит, глядя на тебя?

- И при этом упорно называет меня «господин Филозоф», - грустно вздохнул Серега. – И вообще, все это было в экспедиции, где от меня зависело… очень многое… А в городе… ну, что я смогу ей дать?..

- Слушай… Хочешь совет хорошего друга? - серьезно спросил командор.

- Конечно, шеф! Странный вопрос!

- Посмотри на меня… и не повторяй моих ошибок!

- Ну… Наверное, ты прав! – немного подумав, снова вздохнул Верховный король Вселенной. – Но… Знаешь, я хочу дать ей некий тайм-аут! В столице… со старыми друзьями, старыми привычками и без всего этого… экстрима… ну, я хотел сказать, в спокойной обстановке... ей будет проще разобраться в себе! А я рано или поздно закончу тут все и вернусь. И тогда… если она еще вспомнит господина Филозофа - тогда… посмотрим…

- Лишь бы не оказалось слишком поздно! – тихонько сказала Машка.

- Ну, значит, се ля ви![1] - пожал плечами вице-командор.

- Вижу, я тебя не убедил! – покачал головой Энтони. – Ну, что ж… Ты большой… Тебе виднее…

- Ага! – кивнул Серега. – Однако, мы почти пришли!

Оглядевшись, командор тоже узнал место недавней схватки с превосходящими силами противника. О баталии напоминал оставленный кем-то впопыхах рваный сапог, несколько тряпок, да та самая погнутая пика, решившая исход битвы. Сами незадачливые стражники в полной мере воспользовались советом победителя и благополучно исчезли.

- Слушай, Энтони, опусти меня уже на землю! – попросила Потрошительница.

- Прости, милая, я не могу! – ответил тот, еще крепче прижимая девушку к себе.

- Глупый… Неужели ты думаешь удержать меня таким образом?

- Нет, конечно… Просто хочу максимально надолго растянуть возможность подержать тебя в объятиях!

- Ну, прекращай! Сейчас мы пойдем через верхний зал... где живут те, которые меня схватили... Я должна прошагать мимо них сама, с гордо поднятой головой! А ты... еще получишь свою возможность... потом... если захочешь!

- Хорошо! - командир бережно поставил Машку на ноги, но крепко взял за руку. - Идем!

Предводитель изгоев, как и обещал, ожидал их возле лестницы, ведущей в вентиляционную камеру. Очевидно, чтобы ему было не скучно, рядом на ступеньках собралась небольшая группа людей. При появлении друзей все они вскочили.

- О, величайшие из демонов! Вы вернулись! - воскликнул старик. - Удалось ли вам повидать короля Пузанута?

- Да, - спокойно кивнул Филозоф. - Заодно я сверг его и сам стал Верховным повелителем Вселенной...

- Ваше Величество! - заверещали изгои, падая на колени.

- Хватит, хватит! - проворчал Серега. - Дайте дорогу, я должен проводить друзей обратно в Преисподнюю!

- Но... Там уже разожгли адское пламя! - испуганно сказал предводитель.

- И что с того? - усмехнулся Энтони. - Ты забыл, что мы - демоны, старик?..

В Чистилище было торжественно как в храме. Солнечный свет, льющийся из вентиляционных шахт, в клубах дыма формировал золотистые колеблющиеся колонны. Лопасти тягодутьевых установок, подсвеченные по контуру, напоминали висящие под потолком гигантские кресты.

- Красиво! - сказала Машка, оглядываясь по сторонам.

- Боюсь, местные жители не разделяют твоих чувств! - заметил командор, указывая на страдальцев, в страхе жавшихся вдоль стен. Многие лежали ничком, прикрыв голову руками.

- Поверить не могу, что с людьми могут сделать глупые суеверия! - покачала головой Потрошительница.

Они быстро миновали вентиляционную камеру, последний коридор, и начали подниматься по лестнице. Не дойдя нескольких ступеней до внешней двери, Филозоф остановился.

- Ну, что ж, друзья... здесь наши пути, увы, расходятся!

- Как? Уже?! - воскликнул командор. - Ты что... даже не попрощаешься с Руби?

- Нет, шеф! - большие выразительные глаза Сереги наполнились неприкрытой мукой. - Боюсь, что если увижу ее, у меня... не хватит решимости вернуться сюда! А я так не могу... я обещал! И ты же сам только что видел этих бедолаг! Представь только, что они испытывают такое каждый день... из года в год... на протяжении всей жизни! Пора заканчивать с этой хренью!

- Получается, ты жертвуешь ради них личным счастьем? - спросил Энтони.

- Что делать? - пожал плечами Филозоф. - Наверное, советское воспитание засело во мне слишком крепко... Нас же с детства учили ставить общественные интересы выше личных!..

- Слушай, я... я по-настоящему горжусь тобой, брат! - командор крепко обнял друга. - Честно скажу, ты превзошел меня... во всем!

- Да ладно тебе, шеф! - Серега ободрительно похлопал его по спине. - Считай, что я просто пошел на повышение! Все-таки, Верховный король Вселенной - это тебе не какой-то там куратор по мусору!

- Удачи тебе, твое величество! - дрогнувшим голосом сказала Машка.

- И тебе тоже, сестренка! - Филозоф слегка приобнял ее и добавил вполголоса: - Береги шефа! Он без тебя пропадет!..

Энтони преодолел последние ступени, отодвинул тяжелый засов и распахнул дверь. В подземелье ворвался поток солнечного света и... стремительный вихрь! Чуть не сбив командора с ног, он пронесся мимо него и с рыданием уткнулся в широкую грудь властелина Вселенной.

- Как ты мог... как ты мог! - давясь слезами, бормотала Руби, изо всех сил обнимая Серегу. - Я чуть с ума не сошла... я уже не знала, что делать!..

- Эээ... - только и смог произнести ошарашенный Филозоф.

- Ушел... не сказал ничего... ни записки... - продолжала всхлипывать девушка. - Я уже всю округу обежала... место драки какой-то нашла... дверь эту чертову... все руки об нее разбила...

- Да, брат! - хмыкнул Энтони. - Похоже, возвращение в подземелье тебе придется отложить! Кстати, обрати внимание - она больше не называет тебя «господин Филозоф»!

- Что?! - Руби слегка ослабила объятия, пытаясь заглянуть в лицо вице-командора. - Ты... ты собирался возвращаться туда?

- Ну... Понимаешь, малышка, - Серега нежно погладил ее по голове. - Там, внизу, живут сотни несчастных, измученных, обманутых людей... Я... я должен помочь им! Я… пообещал!

- Вот и хорошо! - девушка снова крепко прижалась к нему. - Я всю жизнь мечтала помогать людям!

- Но... Я... Ты... Ты что, хочешь остаться со мной здесь?!

- А ты хочешь меня прогнать? - глаза Руби опять наполнились слезами, губы задрожали.

- Нет, нет... что ты! Конечно, нет! Но...

- Но если ты еще раз оставишь меня одну, я... я просто умру!

- Девочка моя! - Верховный король Вселенной судорожно сгреб свою королеву в охапку. - Прости... прости меня, дурака! Я никогда... клянусь, никогда больше не оставлю тебя одну! А теперь пойдем… пойдем домой, милая! - бережно прижимая ее к груди, он начал быстро спускаться вниз по лестнице.

Энтони с Машкой одновременно озадаченно посмотрели друг на друга.

- Вот тебе и се ля ви! - пробормотала Потрошительница.

 


[1] c'est la vie (франц.) – такова жизнь

Глава 13

- Ну, вот и ты наконец-то почти дома! – торжественно объявил командор, пропуская Машку внутрь «Темпера».

- Поверить не могу, что дожила до этого! – та, не задерживаясь, устремилась прямиком к санитарному отсеку.

- Э… что, прямо вот так сразу? – удивился Энтони. – Я думал, ты все же до столицы дотерпишь… В гостинице душ гораздо комфортабельнее, а лёту от силы полчаса!

- С ума сошел! – раздался голос Потрошительницы уже изнутри. – Терпеть еще полчаса?! Нет… это уже не в моих силах! Но ты пока можешь потихоньку стартовать…

- Ну, что ты, зачем торопиться? Еще качнет или тряхнет… упадешь… Нет-нет, я лучше подожду…

- Только учти – ждать придется долго! Я не вылезу отсюда, пока не спущу всю воду на твоем чертовом корабле!

- Плещись на здоровье! – улыбнулся командор. – Я как раз вчера залил полтонны…

Он прошел в пилотскую кабину, присел в кресло второго ряда, закрыл глаза, и только сейчас ощутил, в каком чудовищном напряжении находился последние две недели. Не столько в физическом, конечно – хорошие нагрузки полезны для организма - сколько в моральном.

Оказалось, что терять – это на самом деле очень страшно!

Энтони попытался вспомнить свои прошлые переживания. Период между трагическим расставанием с Машкой возле трапа исследовательского глайдера Ким Ка-Линовского и ее чудесным появлением на «Золотом кольце» был ужасен, действительно ужасен! Но, как выяснилось, те страдания показались просто легким дискомфортом в сравнении с обжигающими душу болью и ужасом последних двух недель! И командор, кажется, понял причину такой значительной разницы. Тогда, будучи уверенным в том, что у Потрошительницы все хорошо... что она осталась в безопасности на спокойной уютной Земле, в обществе доброго друга - он горевал исключительно от жалости к себе! Теперь же все было по-другому! Машка оказалась в беде, и чем дольше продолжались поиски, тем меньше оставалось надежды на их успешное завершение, и тем сильнее разрывалось сердце несчастного Энтони! Оказалось, что боль за другого человека - гораздо сильнее, чем собственная боль!..

Командору вдруг вспомнился разговор с Серегой, когда они мчались сквозь стратосферу к Проклятому континенту. Лукавил ли он тогда, заявляя, что даже не думает о том, как встретит его Потрошительница? Нет, нисколько! Что будет с ним - тогда это казалось в самом деле совершенно мелким и ничтожным по сравнению с огромным всеобъемлющим желанием: лишь бы у Машки все оказалось в порядке! Тогда... А теперь?..

Энтони попытался разобраться в своих чувствах. Изменились ли они? Пожалуй, да! Пройдя жестокую закалку болью, они словно выросли... стали более зрелыми... перестали зависеть от обстоятельств! Прислушиваясь к плеску воды из душевой кабины, командор попробовал обратиться к своему сердцу. Оно отозвалось потоком теплой и какой-то спокойной нежности. «Ей хорошо – значит, и мне тоже хорошо!» - словно сказало оно. С этим ответом пришло и осознание произошедшей где-то там, в глубине души метаморфозы. Раньше его страсть к Потрошительнице носила явный эгоистический оттенок: она меня любит – я счастлив… она меня бросила - мне плохо! Теперь же это был чистейший альтруизм… правда, направленный не на все человечество, а лишь на одну конкретную особу – немного взбалмошную и своенравную, строптивую и импульсивную, порой капризную и грубоватую – но все равно бесконечно любимую!..

За своими глубокомысленными размышлениями Энтони даже не услышал, как прекратился шум воды, и очнулся, только когда открылась дверь санитарно-бытового отсека. Поднявшись с кресла, он шагнул в коридор и… остолбенел!!!

Машка вышла из душа, словно… словно солнце из-за туч! Посвежевшая и порозовевшая, со свободно рассыпавшимися по плечам влажными волосами, обернутая лишь маленьким полотенцем, прикрывавшим только… да что уж там говорить – не прикрывавшим почти ничего! – она была так прекрасна, что у бедного командора перехватило дыхание! Разом забыв обо всем на свете, он таращился на это чудо до рези в глазах… до остановки сердца… и не мог понять лишь одного – как… каким непостижимым образом… в результате какого помутнения рассудка он чуть не променял этот апофеоз обожания… эту квинтэссенцию истинной красоты на что-то другое, чуждое и непонятное?!

- Энтони, пожалуйста… ну, перестань так на меня смотреть! – попросила Потрошительница, застенчиво опуская глаза. – Мне прямо… аж не по себе делается!

- Ох, прости, солнышко! Я не хотел тебя смутить…

- Хорошо, прощаю… Проверь лучше, не завелись ли у меня на голове какие-нибудь… животные! Я, конечно, старалась не прислоняться к их тряпкам, но все же…

- Нет там никого!.. – сказал командор, нежно обнимая Машку и зарываясь лицом в ее волосы. – Ты… совершенна!

- Хм... ну, я давно это подозревала… Слушай, только я не хочу, чтобы на мое совершенство пялилась вся столица! А к своей одежде я больше даже не прикоснусь… ее теперь только сжечь! Ты найдешь, чем мне прикрыться по пути до гостиницы?

- Что-нибудь придумаем! У меня тут где-то был запас чистых рубашек... на тебе они, наверное, будут смотреться как платьица! А если хочешь, вызовем на «Темпер» министра легкой промышленности... или всех ведущих модельеров фирмы «УДАВ» с их лучшими коллекциями…

- Хм… Заманчивое предложение! В конце концов, могу же и я хоть раз попользоваться твоими привилегиями, а, господин комиссар?

- Вне всякого сомнения! – Энтони осторожно поцеловал Потрошительницу в макушку. – И не один раз, а… на сколько фантазии хватит! Ты знаешь… я тут много думал о… тебе и обо мне… И понял, что у меня теперь появилась новая главная жизненная идея!

- Вот как! А я буду удостоена чести ознакомиться с ней?

- Конечно… Я уже, в принципе, озвучивал ее тебе там, в подземелье... Я хочу стать твоей золотой рыбкой! Исполнять все твои желания…

- Ах, ты об этом! Признаться, я решила, что ты тогда просто сгоряча брякнул... Однако, черт побери! Сразу столько благодати!.. Пожалуй, надо мне впредь почаще убегать, а?.. Как ты думаешь?

- Я думаю, что почаще не получится! Еще одного раза я просто не переживу! Маха… я серьезно! – в голосе командора послышалось что-то такое, что заставило девушку заглянуть ему в глаза.

- Хорошо! – тихонько сказала она. – Я не стану… злоупотреблять! Но об этом я тоже сказала тебе в подземелье - только в том случае, если ты не дашь мне нового повода…

- Да, я помню… - так же тихо ответил Энтони.

- Слушай, золотая рыбка! Но я должна тебе признаться… у меня есть одно большое желание… Правда, оно очень трудновыполнимое…

- Говори скорее! – оживился командор. - Чем значительнее желание, тем больше удовольствия я получу, исполнив его!

- Не торопись с обещаниями, зайка-зазнайка! В общем… я хочу вернуться домой… на Землю! – выдохнула Потрошительница.

- О!.. – судя по всему, такой поворот оказался для Энтони крайней неожиданностью.

- Я предупреждала, что это будет очень не просто! И вовсе не требую, чтобы ты немедленно мчался куда-то и что-то делал! Просто знай о том, чего я хочу больше всего, ладно?

- Да дело вовсе не в сложности! – растерянно сказал командор. – Просто ты меня, признаться, здорово удивила! Я почему-то думал, что здесь смогу дать тебе гораздо больше, чем на Земле!

- Дурачок! – вздохнула Машка. - Неужели ты так плохо знаешь меня? Разве я когда-то гналась за материальными благами?

- Действительно! – Энтони взял ее мягкую ладошку, поднес к своему лицу, бережно поцеловал. – О чем я только думал?.. Послушай, Маха… я обещаю тебе… твердо обещаю, что брошу все силы – и свои, и фирмы «УДАВ»… подключу Буха и всех… дойду вплоть до этого чертова Сверхшефства «НОУНИ», но постараюсь осуществить твое желание в самые кратчайшие сроки! И очень надеюсь, что… - голос его предательски дрогнул, - что твой любимый окажется более благородным человеком, чем я и… дождется тебя!

- Чего-о-о?! – Машкины глаза от изумления округлились. – Какой еще любимый?!

- Ну, как… - растерянно пробормотал командор. - С которым ты собиралась куда-то уехать, если бы не… Ну, когда сказала, что… что я никогда больше тебя не увижу…

- Господи, Энтони! – Потрошительница посмотрела на него как на полоумного. – Ты что… в самом деле поверил в ту чушь, что я наговорила тебе тогда ночью?!

- Но… эээ…

- И в то, что я до этого… у меня в комнате… действительно просто решила поиздеваться над тобой?! Да уж… хорошенького же ты обо мне мнения! – она сокрушенно покачала головой.

- Но… в таком случае… для чего тогда был весь тот спектакль?!

- Ну, вообще-то это был не спектакль… - Машка потупилась. – И то, что я проревела пол дня... и то, что сама чуть не умерла во время нашего... душераздирающего расставания - все это правда! Мне пришлось соврать только в одном… насчет некого милого друга…

- Но зачем?! – воскликнул потрясенный командор.

- Ох, Энтони… какой же ты несообразительный! - Потрошительница грустно усмехнулась. - Как ты не можешь понять!.. Я ведь с самого начала не хотела никуда лететь… а когда поделилась твоими планами с Мочалкой и Снегурочкой – они такой рев устроили, что хоть святых выноси… Ну, сам посуди - куда им без меня? Это как... как Буху без тебя!

- Подумаешь, делов-то! Взяли бы и их с собой!..

- Нет, Энтони, нет... Не говори глупостей! Они хотели лететь еще меньше, чем я...

- Ну, так и сказала бы мне прямо, что просто твердо решила остаться! - не сдавался командор.

- И ты бы полетел без меня?

- Нет, конечно! Я бы остался с тобой!

- Вот… Я так и подумала! И не захотела рушить твои планы… - Машка вздохнула. - Мальчишки – они же как дети, независимо от возраста… Если не дать им игрушку – они будут кричать и плакать до посинения… до появления грыжи, а если дать – то быстро сломают ее и успокоятся… Мне никак не улыбалось, чтобы ты остался на Земле из-за меня и до конца жизни сожалел об упущенных возможностях!..

- Солнышко, да я бы никогда даже не заикнулся об этом!

- Может быть, в открытую и нет… Но в душе все равно бы не смог забыть… не спорь! Поэтому я и решила отпустить тебя. В надежде, что однажды ты наиграешься в свои игрушки и вернешься…

- А если бы я не вернулся?..

- Ну, значит, се ля ви, как сказал недавно твой друг Филозоф. – Потрошительница опустила голову. – Я ведь тоже прошла точно такое же советское воспитание… и так же привыкла ставить общественные интересы выше личных…

- Так, выходит, ты просто выдумала этого друга, чтобы... лишить меня причины остаться!.. - потерянно прошептал Энтони. - А на самом деле никого и не любила!

- Ну, если не считать одного очень амбициозного, но при том, как выяснилось, очень глупого авантюриста... - чуть улыбнулась Машка.

- Господи! – командор в отчаянии закрыл лицо руками. – Какой же я идиот!!! Нет, еще хуже… Я – настоящий подлец!!! – от волнения он даже пошатнулся, налетел спиной на переборку и вдруг сполз по ней, усевшись на полу.

- Э… ты в порядке? – обеспокоено спросила Потрошительница, глядя на него сверху вниз.

- А как ты думаешь? – спросил Энтони. – Мне тошно от самого себя! Я-то думал, что просто поддался слабости… а, оказывается, совершил настоящее предательство! Я… я не заслуживаю твоего прощения!

- Слушай... Я ведь сегодня уже один раз попросила тебя... предоставь вершить этот суд мне, хорошо? – предложила Машка.

- Хорошо! – подавленно кивнул командор. - Суди меня, судья справедливый... Суди меня, судья беспристрастный!

- Хм... Ну, что ж... давай прямо сейчас и начнем! – с воодушевлением объявила Потрошительница, неожиданно усаживаясь к Энтони на колени, лицом к нему. Их глаза оказались на одном уровне. – О, слушай, как удобно! Как раз для допроса с пристрастием!

- Да здравствует наш суд - самый гуманный суд в мире![1] - смущенно пробормотал командор, глотая влажное дыхание девушки.

- А вот лесть вам, подсудимый, не поможет! - одними уголками губ улыбнулась Машка. - А поможет только раскаяние и сотрудничество со следствием! Так… смотри мне в глаза! Клянешься говорить только правду?

- Клянусь, мой прекрасный судья!

- Чем клянешься? Черт... ни Конституции, ни Библии под рукой, как назло... Ну-ка, признавайся, что для тебя на свете дороже всего?

- Конечно, ты! - не задумываясь, выпалил Энтони.

- Я же предупредила вас насчет лести, подсудимый! - слегка зардевшись, строго сказала Потрошительница. - Ладно... Положимся исключительно на веру! Итак, начинаем допрос... Ты ее любишь?

- Кого?! – оторопел командор.

- Что значит, кого?! Наяду свою, конечно! А что, были еще и другие варианты?!

- Господи, конечно, нет… Я люблю только тебя!

- Так! Ну-ка, прекрати, немедленно, смущать суд! Но любил?

- Ох, не знаю, Маха… - Энтони вздохнул. – Честно скажу: тогда казалось, что да, очень сильно… А потом выяснилось, что это была просто галлюцинация… и я находился… ну, можно сказать, под гипнозом. Еще раз повторюсь: я ни в коей мере не пытаюсь оправдать себя или уменьшить степень своей вины… Но твердо ответить на твой вопрос просто не могу…

- У-у-у... Как все скучно! - протянула Машка. – Что-то какое-то невнятное преступление получается! Но вы хоть целовались?

- Один раз! – признался Энтони, слегка покраснев. – После чего она сразу исчезла… Точнее, даже эээ… в самом процессе…

- О! – Потрошительница выгнула брови домиком. – Ты так плохо целуешься?!

- Ну… Очевидно… - командор смущенно потупился. – Я тоже уже думал на эту тему… Хотя… тебе-то, наверное, лучше знать… Ты же однажды меня проверяла… тоже, прямо скажем, не совсем удачно…

- Ну-у… нашел, о чем вспомнить! – Машка загадочно улыбнулась. – Во-первых, это было давно и неправда… Во-вторых, я была не в себе, и не могла эээ… адекватно оценивать... Так что… - она вдруг прикрыла глаза, - … суд настаивает на проведении следственного эксперимента!..

 


[1] знаменитая крылатая фраза из популярнейшей в СССР кинокомедии Л. Гайдая «Кавказская пленница»

Глава 14

Государственный Комитет по науке и технике фирмы «УДАВ» занимал монументальное футуристическое здание почти в самом центре столицы. Массивная башня из стекла и бетона величественно возвышалась над уютным парком, окруженным ажурной металлической решеткой. От широких ворот к главному входу вела тенистая аллея с удобными скамейками. Некоторые из них были заняты группками ученых, оживленно обсуждавших какие-то разработки. Легкий ветерок шелестел листами чертежей и схем. Вдоль аллеи туда-сюда непрерывно сновали государственные чиновники с пухлыми портфелями в руках.

Энтони поднялся на высокое крыльцо и, толкнув тяжелую дверь, очутился в громадном прохладном холле, чем-то напоминающем помещение вокзала или аэропорта. Здесь было довольно многолюдно. Некоторые граждане фирмы «УДАВ» толпились возле больших экранов с информацией, некоторые стояли в очередях к многочисленным застекленным окошкам, похожим на кассы. Нескончаемый поток сотрудников и посетителей под бдительным оком вахтеров двигался через турникеты, расположенные в глубине зала. Для прохода все они использовали какие-то цветные жетоны.

Немного подумав и осмотревшись по сторонам, командор решительно направился в ту сторону.

- Могу я вам чем-то помочь, сударь? – поднялся ему навстречу один из дежурных.

- Возможно! – улыбнулся Энтони. – Я бы хотел повидаться с господином Топтыгиным!

- О! – на лице вахтера появилось почтительное выражение. – Вы к самому Председателю Комитета?! Вам назначено?

- Можете считать, что так, - кивнул командор. – Уверяю вас, что он будет рад видеть меня в любую минуту!

- Я не могу судить об этом, сударь! – почтительность разом слетела с физиономии дежурного. – Для прохода в здание у вас должен быть специальный пропуск! Чтобы получить его, вам необходимо сначала подойти в бюро предварительной регистрации посетителей, - он указал на ряд застекленных окошек.

- Вижу, что вы не узнали меня, - Энтони сделал строгое лицо. – Или успели забыть… Так что на всякий случай напоминаю… Я – Председатель Чрезвычайной Комиссии и Государственный комиссар фирмы «УДАВ»… и не нуждаюсь ни в каких пропусках!

- Простите, сударь, - покачал головой вахтер. – Но никаких инструкций на ваш счет я не получал. Да, и к тому же… насколько мне известно, Чрезвычайная Комиссия расформирована!

- Вот как?! – командор не смог скрыть удивления.

- Да… Честное слово, я сожалею, что именно мне пришлось сообщить об этом ее так называемому председателю! – в голосе дежурного послышалась нескрываемая ирония. – А теперь, будьте любезны, пройдите в бюро предварительной регистрации!

Энтони был так ошарашен известием, что даже не обратил внимания на колкость клерка. Он отошел от турникетов и в растерянности остановился. Что же делать дальше? Устроить страшный скандал? Хм… вряд ли это подействует на непрошибаемых халдеев… Все, чего он добьется – вызовут охрану и выкинут его на улицу… Звонить Ка-Линовскому или самому президенту? Однако, даже если здесь и есть подобие телефонной связи, командор понятия не имел, как ею пользоваться. Спрашивать у посетителей? Глупо… еще психушку вызовут… Да и куда звонить? Алло, барышня, дайте Смольный!.. В смысле, Дворец Пяти Колец… Ага… Соедините меня с господином Чмо-Кунем… Кто спрашивает? Да, тут один… Экс-председатель бывшей Чрезвычайной Комиссии…

Несмотря на кажущуюся серьезность ситуация вдруг показалась Энтони забавной. А что, если в самом деле послушаться совета вахтера и записаться к Буху на прием как обычный посетитель? Да еще и войти к нему в кабинет, подобострастно кланяясь… Вот смеху-то будет! Мысль еще окончательно не сформировалась, а ноги уже сами несли его к бюро предварительной регистрации.

Желающих попасть в Госкомитет по науке и технике было довольно много, но и окошек оказалось в достаточном количестве. Командор занял очередь и минут через пятнадцать оказался перед диспетчером – довольно миловидной молодой девушкой в форменной одежде.

- Слушаю вас! – выжидательно посмотрела она на Энтони.

- Мне бы хотелось увидеться с председателем вашего Комитета, - сказал командор.

- Изложите вкратце тему ваших изысканий! – попросила девушка, занося какие-то данные в компьютер.

- Изысканий? – немного растерялся командор. – Ну, что ж… пусть будет примерно так: «влияние высокого общественного положения на старую дружбу».

- Эээ… Вы уверены, что вам нужен именно Государственный Комитет по науке и технике? – в голосе диспетчера послышалось удивление.

- Абсолютно! – с улыбкой кивнул Энтони. – Можете не сомневаться, господин Топтыгин будет просто счастлив услышать мое мнение по этому поводу!

- Хорошо! – слегка пожала плечами девушка, продолжая заносить данные. – В принципе, обсуждение формулировок не входит в мою компетенцию… - она нажала какую-то клавишу, и из печатающего устройства со щелчком выскочил глянцевый картонный квадратик с выбитым пятизначным числом. – Вот, держите! Это номер вашего дела. Примерно через две недели начинайте захаживать сюда и смотреть на самом большом экране в центре зала движение списка. За два-три дня до подхода вашей очереди появится информация, к кому из младших ассистентов Департамента подготовки документов вас распределили, и на какую дату. В указанный день вам необходимо будет подойти с этим номером в бюро пропусков, чтобы получить одноразовый жетон на вход. Оно находится в цокольном этаже, подъезд с другой стороны здания…

- Постойте! – ошарашено переспросил командор. – Вы сказали, младшему ассистенту чего-то там…

- Совершенно верно, Департамента подготовки документов, - повторила диспетчер. – Он поможет вам заполнить все необходимые формы и в зависимости от темы ваших изысканий распределит вас уже к кому-то из специалистов Департамента первичной работы с посетителями…

- Как интересно! – протянул Энтони. – Ну, и когда примерно, исходя из вашей практики, я наконец попаду к господину Топтыгину?

- Уверена, что вмешательства самого Председателя Комитета для рассмотрения вашего дела не потребуется! – лучезарно улыбнулась девушка. – В особо сложном случае вопрос будет решен в Департаменте затрудненных согласований… Ну, в исключительном – на уровне референтов его младшего помощника… Это может случиться примерно следующей весной…

- Всего-то навсего! – усмехнулся командор. – Что называется, не успеешь и оглянуться… Ну, премного вам благодарен за обстоятельные разъяснения!

- Всегда рады видеть вас в нашем Комитете! Приходите еще! - диспетчер была сама предупредительность.

- Ну, это уж вряд ли! – пробормотал себе под нос Энтони, направляясь к выходу.

На крыльце он первым делом с некоторой брезгливостью выбросил в урну свой заветный номер, постоял немного, словно в надежде, что кто-то из клерков или даже сам Топтыгин выскочит следом и со смехом объявит о состоявшемся розыгрыше, а затем засунул руки в карманы и с независимым видом зашагал по аллее.

Выйдя на широкий проспект, командор снова остановился. Он вдруг сообразил, что совершенно не представляет, что делать дальше. Куда ехать… и на чем? Черт, надо было спросить у словоохотливого портье, который любезно подвез его сюда на своей машине, есть ли в столице такси. Впрочем, наверняка есть… Энтони бросил взгляд на плотный поток транспорта, с шелестом несущийся по чудо-магистрали. Но, возможно, за такси надо платить? Или у них тут коммунизм? Командору стало смешно. Оказывается, более чем за месяц пребывания в фирме «УДАВ» он даже не удосужился выяснить самых элементарных вещей! И выглядит теперь словно дикарь, впервые попавший в мегаполис! Обращаться к прохожим? Ну, уж нет! Энтони страшно не любил казаться глупым или смешным…

А, кстати! Раз тут есть прохожие – значит, перемещение по городу пешком не является противоестественным и в посткризисный период! Вот и решение проблемы! Командор сразу успокоился и расслабился. Ну, а что такого? Погода хорошая, не очень жарко… Самое время для прогулок!

Куда идти – этот вопрос тоже снялся сам собой. Конечно, во Дворец Пяти Колец! Центр города… он должен быть недалеко. Ну, а там и настанет Момент Истины. Если, как и здесь, его не пустят дальше проходной - прямиком в гостиницу, Машку в охапку, и на космодром. Серега, в отличие от некоторых, наверняка с радостью встретит дорогих гостей! А эти пусть наслаждаются жизнью… пока… до очередного кризиса. Вот тогда на коленях и приползут! А мы их встретим… соответствующе! Энтони живо представил склонившего посередине Чистилища в униженном поклоне Чмо-Куня и симпатичную дикарку, выписывающую ему номер. Или даже выдалбливающую долотом на куске песчаника… «Через две недели начинайте захаживать… Что? Голод? Мор? Наводнение? Ах, как жаль! Ну, ничего… к следующей весне младший помощник третьего референта заместителя секретаря придворного шута Верховного короля Вселенной рассмотрит ваш вопрос!»

От этих мстительных мыслей на душе у бывшего Председателя ЧК стало неожиданно легко и хорошо. Быстро определившись с направлением, он неторопливо двинулся по широкой улице, насвистывая под нос очередную песенку собственного сочинения…

Глава 15

- Ах, дорогой мой сэр Лембент! – министр физкультуры и спорта в искреннем отчаянии метался по своему кабинету, размерами значительно уступающему президентскому. – Вы не можете себе представить, насколько я огорчен произошедшим досадным недоразумением! Казните меня, это исключительно моя вина!..

- Бросьте, господин Ка-Линовский! – улыбнулся командор. Он с комфортом расположился в удобном кресле для посетителей, потягивая из высокого бокала прохладный шипучий напиток. – В конце концов, ничего страшного не произошло! Небольшая прогулка здоровью никогда не повредит…

- Тем не менее… Разумеется, я еще вчера, на космодроме, должен был сообщить вам о том, что Чрезвычайной Комиссии больше нет! Но, признаться, радость от долгожданной встречи затмила все остальные мысли… Да, дорогой друг… надеюсь, это решение не показалось вам проявлением черной неблагодарности со стороны руководства фирмы «УДАВ»?

- Ну, что вы… конечно, нет! – слукавил Энтони.

- Да… Поскольку это был, как вы понимаете, временный орган… Созданный исключительно на период кризиса…

- Так, значит, кризис полностью преодолен?

- Ну, не совсем и не полностью, - уточнил Г-МФ. – Однако у нас уже появилась твердая уверенность в том, что все проблемы рано или поздно будут разрешены. Поэтому президент, чтобы поднять настроение у населения, и объявил о начале новой эпохи… Надо признаться, он любит расставлять знаменательные вехи в нашей истории! – министр улыбнулся. - Так что расформирование Чрезвычайной Комиссии носило исключительно символичный характер! Точнее, даже не расформирование, а трансформирование в новый, уже постоянный орган – Государственный Совет. Ваши друзья, господа Топтыгин, Казановский и Петрович уже вошли в него. Пока что не назначен лишь председатель, но нет совершенно никаких сомнений в том, кому именно будет предложена эта высокая должность! - Ка-Линовский снова улыбнулся. – Однако господин Чмо-Кунь распорядился не беспокоить вас до тех пор, пока вы полностью не отдохнете после вашей чрезвычайно трудной экспедиции и не захотите вернуться к государственному управлению…

- Ммм… Это, конечно, большая честь для меня… - пробормотал командор. – Но…

- Я скажу даже больше! – понизив голос, перебил его Г-МФ. – Признаюсь, это пока секрет… Но просто не могу удержать информацию в себе! Только уж не выдавайте меня, хорошо? В общем, насколько мне известно, наш любимый господин Биг-Босс намеревается просить вас занять пост вице-президента! Скажу вам честно, дорогой сэр Лембент – за всю историю фирмы «УДАВ» еще не было случая, чтобы такую должность предлагали не члену Правящей Семьи! – глаза министра вспыхнули. – И я испытываю небывалую гордость от того, что именно мне выпала великая честь привезти на нашу гостеприимную планету столь выдающегося человека!

- Вы снова перехваливаете меня, господин Ка-Линовский! – смутился Энтони. – Право слово, я не заслуживаю столь высоких эээ… почестей! Да и вообще, если честно, за время экспедиции у меня появились несколько другие планы… Которые, возможно, вас огорчат… но, тем не менее…

- Выкладывайте, дорогой сэр Лембент, не стесняйтесь! Скажу вам как на духу: даже если сами ваши планы меня и огорчат, для меня будет настоящим счастьем поучаствовать в их реализации!

- Да, ваша помощь мне наверняка потребуется! – кивнул командор. – В общем… мне необходимо вернуться на Землю! И как можно скорее!

- Вот оно, что… - Г-МФ присел в свое кресло и задумчиво откинулся на спинку.

- Вижу, я вас действительно огорчил! – заметил Энтони.

- Знаете, сэр Лембент, - вздохнул министр. – Я боялся, что однажды вы скажете мне это… Боялся практически с первого момента нашего знакомства… Правда, надо признаться, не думал, что это произойдет так быстро… когда, казалось, все только начинается!..

- Ну, на самом деле мне тоже очень жаль, господин Ка-Линовский! – сказал командор. – Но ситуация несколько изменилась…

- Правильно ли я понимаю, - Г-МФ проницательно взглянул на него, - что эта эээ… идея принадлежит не совсем вам?

- Да, - кивнул Энтони. – Это желание очень… дорогого мне человека. Которое я просто не могу проигнорировать!

- Достаточно, сэр Лембент! – остановил его министр. – Можете дальше не продолжать… я все понял! В связи с чем даже не буду пытаться вас отговаривать!

- Значит, я могу рассчитывать на вашу поддержку?

- Безусловно! – с воодушевлением воскликнул Ка-Линовский. – Это как раз тот случай, о котором я говорил! Я испытываю небывалую радость от того, что смогу реально поучаствовать в исполнении ваших желаний! Разумеется, это не идет ни в какое сравнение с тем колоссальным объемом добрых дел, которые вы осуществили для нашего государства и для меня лично… но все же…

- Надеюсь, реализация этого эээ… проекта не затормозит развитие фирмы «УДАВ»? – уточнил командор.

- Ни в коей мере, дорогой сэр Лембент! – покачал головой министр. – Вчера на радостях я забыл сообщить вам еще одну важную новость! Признаться, мы сами узнали о ней совсем недавно, когда благодаря господину Топтыгину была восстановлена внешняя связь. В общем, дело в том, что наш покровитель, Великий шеф «НОУНИ»… то ли в знак признательности за Флип… то ли в расчете на то, что мы сможем оказать Вселенной еще какую-нибудь услугу, - он улыбнулся, - подарил нашей фирме новый звездолет! Причем, на этот раз не какой-то списанный грузовик, а на самом деле вполне современный транспортно-десантный корабль, до недавнего времени состоявший на вооружении! Буквально на днях он будет здесь!

- Ого! – восхитился Энтони. – Надо полагать, на этот раз защита у него окажется более существенная?

- Могу вас заверить, сэр Лембент, - с гордостью сказал Г-МФ, - что этому звездолету уже не страшны никакие стратегические крейсера! А списан он лишь по той простой причине, что флот Великого Сверхшефства «НОУНИ», как вам известно, переходит на технологии нуль-транспортировки, и теперь перемещение личного состава будет осуществляться специальными модулями…

- Ну, что ж… - кивнул командор. – Получается, остается переговорить с президентом, и в случае его согласия мой вопрос решен?

- Не сомневаюсь, что господин Чмо-Кунь с пониманием отнесется к вашему желанию! – заметил Ка-Линовский. – Что касается использования нового корабля, мы как раз обсуждали с ним, что неплохо было бы испытать его возможности. Так что полет к вашей планете будет как раз весьма кстати! В общем, сэр Лембент, доверьте решение всех организационных вопросов мне, хорошо? Ибо это самое малое из всего того, что я хотел бы и мог для вас сделать!

- Хорошо! – улыбнулся Энтони, поднимаясь. – А я тогда займусь решением организационных вопросов со своими друзьями…

Глава 16

Прозвенел звонок на перемену, и коридоры Государственного Университета фирмы «УДАВ» враз заполнились веселыми шумными студентами. Довольно большая толпа покинула и ту аудиторию, в которой читал лекцию декан новоявленного факультета информационных технологий профессор Казановский. Однако сам Вертер отчего-то выходить не спешил.

Подождав еще минут пять, командор заглянул в двери и усмехнулся.

Брат-эстет с невероятно довольным видом восседал за кафедрой в окружении не менее трех десятков прелестных юных студенток, глядящих на своего преподавателя с нескрываемым обожанием и при этом что-то щебечущих, и важно подписывал то ли зачетные книжки, то ли просто раздавал автографы.

- Так, драгоценные, на сегодня всё! – воскликнул он, заметив заглядывающего в аудиторию друга. – Занятия окончены, все свободны!

Несколько разочарованные девушки потянулись к выходу, а профессор поднялся навстречу Энтони.

- Да, брат, ну и в малинник же ты забрался! – восхищенно заметил командор. – Вот, что называется, человек на своем месте!

- Ну, пожалуй, эта работа в самом деле несколько приятнее, чем кураторство над строительством сортиров! – улыбнулся Вертер, обнимая друга. – Однако, старик, я чертовски рад тебя видеть! Слышал, что у тебя все закончилось благополучно… Ну, что? Как драгоценная?

- Машка-то? Да, вроде, в порядке. На удивление даже не сильно обижена на меня… А как у тебя самого успехи? Оправдываешь профессорское звание?

- Ну, вроде справляюсь, - пожал плечами Казановский. – По крайней мере, студенты не жалуются…

- А студентки? – подмигнул командор.

- И они тоже довольны, - скромно потупил взор брат-эстет.

- В общем, все у тебя в шоколаде! – констатировал Энтони. – А скажи… Насчет возвращения домой ты пока не думал?

- В каком смысле домой? – удивленно поднял на него глаза Вертер.

- Что значит, в каком?! На Землю, конечно…

- На Землю?! – декан факультета информационных технологий посмотрел на друга с нескрываемым изумлением. – Но… зачем?! По-моему, нас и тут неплохо кормят[1], а?..

- Ну, не хлебом единым жив человек[2]! – усмехнулся командор. – А как же ностальгия? Не мучает?

- Честно? – с усмешкой спросил Казановский. – Ни капельки! Но вообще, я не понял… Чего-то ты темнишь, брат!.. К чему эти странные вопросы?

- К тому, что я возвращаюсь! – вздохнул Энтони.

- Что-о-о?! – профессор аж подпрыгнул на месте. – Ты в своем уме, парень?! Какая нелегкая тебя туда тянет?! А… погоди… Дай-ка я угадаю… Не замешана ли тут некая особа с золотистыми волосами?

- В яблочко! – улыбнулся командор.

- А… ну, тогда понятно… дело плохо! По крайней мере, взывать к твоему здравому смыслу совершенно бесполезно. Черт, как же здорово, что у меня стойкий иммунитет к этому проклятому заболеванию на букву «л», будь оно неладно! Ты не представляешь, брат, насколько мне проще живется!

- Но зато скучнее! – заметил Энтони.

- Что меня абсолютно устраивает! – добавил Вертер. - Предел моих мечтаний – тихая, скучная, полностью лишенная экстрима жизнь по строгому распорядку… Впрочем, мы отвлеклись! Значит, ты твердо решил возвращаться… Эх, черт… Неужели меня ждет еще один мерзкий перелет через пространство?..

- Ну, погоди горячиться! – усмехнулся командор. – В конце концов, тебя-то никто не заставляет лететь! Если тебя устраивает тихая и скучная жизнь здесь, воспользуйся примером Митяя и Рогацио и оставайся! К тому же, вряд ли на Земле ты сделаешь такую же головокружительную карьеру, как здесь!

- Ну, карьера меня никогда не интересовала совершенно! – покачал головой Казановский. – Я напрочь лишен тщеславия! Хочешь – верь, хочешь – не верь, но мне ровным счетом все равно, быть здесь профессором или сидеть младшим техником у себя в НИИ… Лишь бы меня не трогали! Что же касается варианта остаться тут… Ну, теоретически подумать можно… Правда, в таком случае он пойдет вразрез с глобальной идеей всей нашей авантюры! Ведь, если ты помнишь, я согласился на этот полет исключительно только ради того, чтобы не расставаться с тобой! С другой стороны, сейчас есть некоторая разница…

- Наверное, в твоих очаровательных студентках? – подмигнул Энтони.

- Нет, честное слово, у кого что болит – тот о том и говорит! – вздохнул брат-эстет. – Как ты не можешь понять: вся эта мирская суета меня совершенно не интересует! Есть девочки – хорошо… нет девочек – даже не вздрогну! Мое прошлое тихое незаметное место за шкафом устраивало меня абсолютно… в любом случае, больше, чем все эти студентки, почести и награды… Но туда далеко лететь! – Вертер поморщился. – А, говоря о разнице в ситуации, я имел в виду совсем другое! Когда ты собрался покинуть Землю, то отправлялся, в общем-то, в неизвестность. И шансы на то, что когда-то ты вернешься, и мы снова увидимся, приближались к нулю. Сейчас же все несколько иначе. Твой маршрут известен, и технические возможности уважаемой фирмы «УДАВ» не в пример значительнее земных. Я хочу сказать, что если сейчас все-таки не смогу перебороть свою неприязнь к полетам, то жизнь на этом не закончится! И ничто не помешает мне вновь воссоединиться с тобой через какое-то время!

- Ах, вот ты о чем! – воскликнул командор. – Ну, да… в логике тебе не откажешь!

- Но это не значит, что я твердо решил остаться! – заметил Казановский. – Просто рассматриваю это как один из возможных вариантов. Ты, кстати, разговаривал уже с Бухом и Петровичем?

- Пока нет…

- Ну, вот… Многое еще будет зависеть от их решения. Если они оба согласятся сейчас лететь с тобой, то оставаться мне здесь одному будет как-то… некомфортно. Я же маленький, слабенький… - брат-эстет улыбнулся. – Меня легко обидеть… К тому же если Топтыгин улетит, мне станет просто нечему учить студентов!

В это время в коридоре послышался страшный шум, грохот и испуганные крики.

- Что это? Теракт? – изумился Энтони.

- Не знаю… раньше ничего подобного не случалось! – взволнованно сказал Вертер. – Думаешь, стоит пойти, посмотреть?

Однако идти друзьям никуда не пришлось. В следующее мгновение дверь распахнулась, и в аудиторию на четвереньках вполз, легок на помине, Председатель Государственного Комитета по науке и технике собственной персоной.

- Бух, это ты? – удивленно воскликнул командор. – Но что там случилось?!

- А… Ничего страшного! – ответил тот, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. – Я просто упал… Не обращайте внимания! Привет, Энтони! До меня дозвонился Ка-Линовский… ты что, правда, не смог ко мне попасть?

- Было дело! – улыбнулся тот. – Добраться до тебя явно сложнее, чем до президента!

- Ох, не говори! – Топтыгин подошел к кафедре и обнял друга. – Рад тебя видеть, наконец! Ну, как Машка? Дуется?

- Я боялся, что будет хуже! – честно признался Энтони.

- Ну, дай-то, Бог!.. Но этот мой чертов комитет, будь он неладен – просто какой-то венец бюрократизма! Впрочем, если ты там был, то сам мог убедиться… Неделю назад, когда мне только всучили этот пост, я сразу дал референту распоряжение подготовить предложения по оптимизации работы… Сегодня стал выяснять, что сделано… И как вы думаете?..

- Создали еще один новый департамент! – усмехнулся командор.

- ДВА!!! – в сердцах завопил Бух. – По подготовке предложений и по их согласованию!!! Блин, поубивал бы всех! – очки его грозно сверкнули.

- Ух, развоевался! – улыбнулся Казановский. – Ну, так наводи порядок! Ты же председатель!

- Пытаюсь! – вздохнул брат-прогрессор. – Но систему, формировавшуюся десятилетиями, сложно сломать за неделю! К тому же ты сам знаешь, сколько у меня работы кроме административной. Кстати, Энтони! Ты же еще не в курсе наших грандиозных планов? Вертер, ты ему пока не рассказывал?

- Ну, чего же я буду озвучивать твои идеи! – пожал плечами тот.

- Это он просто прибедняется! – Топтыгин с улыбкой обернулся к командору. – На самом деле мы с ним вместе все продумывали и обсуждали! В общем, мысль такая: порушить наконец дурацкую традицию с монополией этого шефства «Лайксенгем» на рынке высоких технологий! Ты знаешь, у нашего профессора классно получается готовить специалистов… его студенты в качестве лабораторных работ выполняют вполне реальные практические задачи! Дезинтеграторы на канализации настраивали наполовину они, а вот запуск транспорта – практически целиком их заслуга! Так что мне остается только писать программы… - он вздохнул. – Но время на это остается только по ночам!

- Чем же ты так занят? – улыбнулся Энтони. – Все с бюрократами воюешь?

- Не только, - загадочно покачал головой Бух. – Бюрократов тоже победим, дай только срок!.. Но главная наша с Вертером задумка – это создать на базе фирмы «УДАВ» что-то типа Вселенской Силиконовой долины[3], как в Америке! Мои люди… в смысле, из моего Комитета… уже вовсю разрабатывают научный комплекс. Поначалу там будут работать только собственные кадры, но потом, с развитием, думаю, толковые спецы потянутся отовсюду! И одного факультета в университете, конечно, не хватит – придется создавать отдельный Институт информационных технологий… так что наш брат-эстет из декана скоро станет ректором! – он подмигнул. - А пока же мне приходится метаться от проектировщиков к геодезистам… постоянно выезжать на площадку строительства… организовывать всех… Ну, что я тебе объясняю! Ты же лучше меня знаешь, каково это - руководить людьми… Кстати, сам-то ты с распадом нашей славной ЧК без работы остался! Может, ко мне пойдешь? Программировать я тебя, конечно, заставлять не стану… но ты же хорошо чертишь! Правда, кульманами[4] тут давно не пользуются, все делается на компьютерах… но, может быть, освоишь?

- Спасибо на добром слове! – от души рассмеялся командор. - Насколько я знаю, мне тут уже прочат роль свадебного генерала в правительстве… Но вообще, у меня несколько другие планы… Скажи-ка мне, брат Председатель, ты о возвращении домой не думал?

- Домой – это куда?

- Да что вы все как сговорились! – удивился Энтони. – Прямо Иваны, не помнящие родства! На Землю, конечно!

- На Землю?! – от удивления Топтыгин чуть не уронил очки. – Я что, похож на сумасшедшего?! Зачем?! Вернуться в наш политех, закончить его, и потом до конца жизни горбатиться мастером на заводе за сто двадцать рублей в месяц[5]?! Ты, наверное, пошутил, да?!

- Ну… А по березкам, допустим, не тоскуется?

- Березок иногда действительно не хватает! – вздохнул Бух. – Но все же не настолько, чтобы ради них идти на безумие! По крайней мере, пока не настолько! – добавил он. – Но я никак не пойму, Энтони, к чему эти провокационные вопросы? Ты опять что-то задумал?

- Угадал, - кивнул командор. – Дело в том, что… в общем, я возвращаюсь!

- Что?! – на этот раз очки все-таки свалились с носа брата-прогрессора. – Ты не разыгрываешь? – переспросил он, поднимая их с пола.

- Боюсь, что нет! – вздохнул Энтони.

- Но почему?!.. А… постой… я, кажется, догадываюсь! Это из-за Машки, да?

- Блин… какие вы все проницательные! – смущенно пробормотал командор. – Ну, да, из-за нее! Ты тоже меня осуждаешь?

- Что значит, тоже? А, Вертер… Ну, от него следовало ожидать… Нет, Энтони, я тебя не осуждаю! Это дело такое… как бы сказать… Каждый сам должен выбирать, что ему дороже. А Машка твоя – это просто золото, а не девчонка! Я хоть и не разбираюсь в них… почти – но и то понял это, пока мы немного общались с ней на Сто четвертой планете. Так что если у вас все наладилось – ты держись за нее, не упускай! Хотя, что я тебе советую! – Бух усмехнулся. – Думаю, ты гораздо лучше меня все знаешь!

- Да уж… - вздохнул Энтони. – Так что же, получается, придется расставаться?

- Ну, не навсегда же! – попытался успокоить его Председатель Госкомитета по науке и технике. – Возможно, что рано или поздно тоска по березкам все же возьмет верх над моими амбициями, и я вернусь с небес на грешную Землю…

- Ты заметил, брат, насколько поумнел наш коллега Топтыгин после вступления в высокую должность, а? – подмигнул командору Вертер.

- Да все вы поумнели, друзья мои! – вздохнул Энтони. – Один я, похоже, только глупею!..

 


[1] крылатая фраза из очень популярного в СССР мультфильма «Возвращение блудного попугая»

[2] цитата из Ветхого Завета

[3] Силиконовая (Кремниевая) долина, англ. SiliconValley  - регион в штате Калифорния (США), отличающийся большой плотностью высокотехнологичных компаний, связанных с производством компьютеров и их составляющих, особенно микропроцессоров, а также программного обеспечения, устройств мобильной связи, биотехнологии и т. п.

[4] чертежный прибор в виде доски, установленной вертикально или под углом. Оборудовался как правило пантографом, состоящим из системы рычагов, соединённых шарнирно в виде параллелограмма. Ранее использовался для ручного черчения

[5] в СССР – средняя зарплата инженера

Глава 17

Петровича Энтони нашел за городом, на внушительных размеров строительной площадке. Работа тут кипела в авральном режиме: с одной стороны землеройная техника еще продолжала копать котлован, чуть поодаль другие механизмы заливали фундамент, а напротив рабочие возводили каркас трибун. В целом посреди бывшего пустыря уже начали вырисовываться контуры гигантского стадиона.

Сам брат-физрук, отчаянно жестикулируя, что-то оживленно обсуждал с группой инженеров, стремительными росчерками вносил поправки в чертежи, время от времени подбегал к монтажникам и давал им энергичные указания… Он напоминал ртуть, не оставаясь на одном месте ни минуты!

Командор остановился чуть поодаль, чтобы, с одной стороны, понаблюдать за захватывающим процессом, а с другой – никому при этом не помешать. Но глазастый Петрович очень быстро заметил его.

- Энтони! – радостно воскликнул он и с ускорением помчался навстречу другу. Через пару секунд тот оказался в железных объятиях форварда.

- Задушишь, медведь! – просипел он.

- Ох, прости! – брат-физрук ослабил хватку. – Просто я чертовски рад тебя видеть! Еще вчера услышал о вашем возвращении… а сегодня вечером собирался заехать к тебе в гостиницу. Но ты молодец, что сам нашел меня! Ну, что? Как твоя ненаглядная? Простила?

- Ну, по крайней мере, дала мне надежду! – улыбнулся командор.

- Уже хорошо! – серьезно кивнул Петрович. – С учетом твоих прегрешений… Впрочем, я не собираюсь читать тебе нотаций, Энтони! Ты уже большой мальчик… надеюсь, сам разберешься, как жить дальше!

- Спасибо, друг! – похлопал его по плечу командор. – Ну, а сам-то ты тут как?

- Ох, не спрашивай! – махнул рукой форвард. – Планов – громадьё… сроки – невероятные… Не представляю, как все успеть!

- А с чем связана такая гонка?

- Да это все президент со своими помпезными замашками, - усмехнулся брат-физрук. – Через месяц у них большой юбилей… то ли вступления куда-то… то ли воссоединения с кем-то… Я уже не помню! И по этому случаю решили устроить грандиозный футбольный матч… Собираются гостей пригласить чуть ли не с половины Вселенной… стадион, вот, возводим на сто тысяч мест! А я же не строитель… знаю только, как все внешне должно выглядеть! А фундаменты всякие, силовые схемы – это для меня темный лес!..

- Ничего себе! – присвистнул Энтони. – Широко шагает господин Чмо-Кунь. – Так они что, уже научились играть?

- Ну, я тренирую две команды, - скромно признался Петрович. - Правда, сам понимаешь, с этой чертовой стройкой времени почти не остается… Порой и ночами приходится заниматься! Так что, конечно, через месяц настоящий красивый футбол мы вряд ли покажем… Но для тех, кто никогда не видел игру бразильцев или аргентинцев, - он улыбнулся, - будет, надеюсь, довольно зрелищно!

- Здорово! – восхитился командор. – Но если так, то… насколько я понимаю, свой вопрос тебе можно даже не задавать…

- Это еще почему? – удивился форвард. – Что еще за хитрый вопрос такой?

- Ну… Я хотел узнать… Не думал ли ты о возвращении домой?

- В смысле, на Землю?

- Да.

- О… Ну, если честно, пока не думал, Энтони! – покачал головой брат-физрук. – Но почему ты вдруг спрашиваешь об этом? У тебя что, изменились планы?

- Похоже на то! – вздохнул командор.

- Что, Машка хочет вернуться?

- Угадал!..

- Ну, это ее право! – развел руками Петрович. – Я бы даже не осмелился возражать! Ведь когда все… так получилось, её мнения никто и не спрашивал! Забрали, можно сказать, насильно!

- Вообще-то, мне она свое мнение до этого высказать успела! - вздохнул Энтони. – Сугубо отрицательное…

- Ну, вот, тем более! – кивнул форвард. – Так что ты как порядочный человек теперь просто обязан исполнить ее волю! Но вот со мной… черт побери! – он в отчаянии оглянулся на стройку. – Бросить все?.. Ах, как нехорошо! Да, дружище, задал же ты мне задачку! С одной стороны – соблюсти интересы нашей Миссии, с другой – жестоко подвести местных друзей…

- Знаешь, брат, - грустно усмехнулся командор. – Если заглянуть правде в глаза, то никакой нашей Миссии уже и не существует! Как и не осталось больше ее интересов! Соответственно, и у тебя нет никаких причин бросать большое, интересное, нужное и важное дело ради каких-то замшелых лозунгов!

- Ты говоришь горькие вещи, Энтони! – глядя в сторону, тихо сказал Петрович. – Но вдвойне они горьки оттого, что… во многом ты прав! Команда уже не та, что была раньше! Мы все словно отдаляемся друг от друга… становимся сами по себе! А что ребята? Ты с ними еще не разговаривал?

- Разговаривал! – усмехнулся командор. – Они тоже решили остаться здесь. Вертер не в силах побороть свою неприязнь к перелетам, а Топтыгин весь в делах как коза в репьях! Закрутел… на кривой кобыле уже не подъедешь!

- Ты не должен обижаться на них, Энтони! – строго сказал брат-физрук. – Вот они-то, в отличие от меня, действительно занимаются, как ты сказал, серьезными, нужными и важными делами! Знаешь, - он улыбнулся, - если сейчас вдуматься, все наше эээ… предприятие начиналось как некая авантюра… игра! Сначала твоя выдумка с коалиционным правительством Земли… потом создание Миссии Ума и Сердца… Честно говоря, мы толком не представляли, чем будем заниматься… просто шли за тобой, полагая, что ты-то хорошо знаешь, что делать! А получилось, что каждый нашел себе реальное занятие, приносящее серьезную пользу обществу… а ты наоборот оказался словно не у дел! Удивительно, да?

- Ну, просто я выбрал другие ценности! – пожал плечами командор.

- Да, - кивнул Петрович. – Знаешь, друг, мне кажется, с твоими способностями и… замашками ты смог бы сделать просто головокружительную карьеру! Стать… да хоть Президентом Вселенной, честное слово! Но эта девчонка… по-моему, она на самом деле стоит всех тех возможностей, которые ты упускаешь ради неё! В любом случае, я уважаю твой выбор!

- Слушай, дорогой, тебе надо было становиться не форвардом, а психологом! – усмехнулся Энтони. – Или адвокатом!

- Ну, у меня все еще впереди! – улыбнулся брат-физрук. – Спорт – это ведь удел молодых! Чудес не бывает - в тридцать, максимум в тридцать пять лет моя футбольная карьера закончится! И вот тогда я действительно думаю заняться юриспруденцией! Но это уже точно будет не здесь, а на Земле!

- Так что же… выходит, не прощаемся? – спросил командор.

- Не прощаемся, Энтони! – Петрович крепко обнял его. – В крайнем случае говорим друг другу «до свидания»!..

Глава 18

К полудню солнце здорово раскалило столичный воздух, но в номере царила свежая прохлада с тонким цитрусовым ароматом.

Командор с наслаждением скинул обувь, прошел в спальню и, не раздеваясь, плюхнулся на кровать. Неплохо было бы сходить в душ, а потом предаться здоровой сиесте[1], но подниматься и выполнять какие-то действия казалось так лениво! Пока он боролся с собой, в холле открылась входная дверь.

- Энтони, ты здесь? - послышался голос Потрошительницы.

- Да, иди сюда! - позвал командор.

- Надеюсь, на этот раз ты один? - спросила Машка входя в спальню. - Я велела сообщить мне сразу, как ты вернешься...

- Как видишь, один! - пробормотал он, глядя на нее с замиранием сердца. В легком коротеньком платьице, с полураспущенными волосами, Потрошительница выглядела... убийственно! Да, впрочем, чего там говорить - она была сказочно хороша в любом наряде...

- Пришла заявить тебе о том, что ты свинтус! - сказала Машка, присаживаясь на край кровати. - Полетел на Проклятый континент, а меня с собой не взял! Ладно, хоть записку догадался оставить... Хоть чему-то тебя жизнь научила!

- Прости, котенок! - Энтони нежно взял ее за руку. - Но ты так сладко спала... У меня просто не хватило решимости тебя будить!

- Да уж... продрыхла я сегодня конкретно! - улыбнулась Потрошительница. - Ну, потому что почти до утра читала... больно уж книжка интересная попалась! Но жаль, конечно, что с Руби попрощаться не удалось... я же так и не извинилась перед ней за... ту ночь...

- Не волнуйся, у тебя будет такая возможность! - командор подмигнул. - Они обещали прилететь, проводить нас.

- Правда?! Ой, как здорово! Но на чем?

- Что значит, на чем? - усмехнулся Энтони. - На угнанном тобою флаере, забыла уже?

- Ах, да... конечно... - Машка задумчиво посмотрела в окно. - Он так и стоит там возле развалин?

- Ну, да... Кстати, до сих пор не могу понять, что тебя тогда потянуло к старой столице...

- Странный ты! - пожала плечами Потрошительница. - А куда же я, по-твоему, должна была лететь?

- Да кто ж тебя знал! - вздохнул командор. - Мы-то, чудаки, две недели на севере искали... В том направлении, куда вы с Руби летали..

- Действительно, чудаки! - покачала головой Машка. - Если я уже видела, что там холодно, уныло и негде укрыться - что же мне там делать?

- Хм... Так, значит, ты не сбилась с пути, а целенаправленно подалась на Проклятый континент? - уточнил Энтони.

- Ну, да! - кивнула Потрошительница. - Я увидела этот город через иллюминатор еще в первый день прилета сюда, когда вы долго кружили над ним... Мы с девчонками потом еще приоткрыли дверь нашей каюты и услышали рассказ твоего друга Ка-Линовского...

- Шпионки! - улыбнулся командор. - Так, значит, ты сознательно собиралась обосноваться в старой столице... Слушай, ну, ты отчаянная девчонка! Честно говоря, мне бы, наверное, стало жутко ночью совершенно одному в разрушенном городе, брошенном двести лет назад!

- Тебе - ночью! - усмехнулась Машка. - А я прилетела туда днем... но все равно не продержалась и часа... Так потом бежала обратно на флаер, словно за мной гналась стая призраков!

- Ох, и натерпелась же ты из-за меня! - Энтони бережно поцеловал ее ладошку. - Но все хорошо, что хорошо кончается, да? Надеюсь, по подземелью не скучаешь?

- Я скучаю по Земле! - вздохнула Потрошительница.

- Ну, потерпи еще совсем чуть-чуть, малыш! Как подруги-то? Чемоданы уже собрали?

- Нет, - грустно сказала Машка. - Они не летят...

- Что?! - командор чуть не рухнул с кровати. - Что значит, не летят?!

- То и значит! Остаются здесь... Мочалка - ты будешь смеяться - с твоим Бухом!

- Вот это новости! - Энтони удивленно покачал головой. - А мне он вообще ни гу-гу! Вот же тихушник! Но, кстати, ничего смешного тут нет - наш брат-прогрессор очень мощно развернулся... перспективы у него просто выдающиеся! Ну, я тебе вчера рассказывал... А Снегурочка, надо полагать, захомутала его компаньона Вертера?

- Нет, - улыбнулась Потрошительница. - Бери выше! Самого футболиста охмурила! Ну, ее-то я понимаю... он такой мужественный! - она бросила на командора лукавый взгляд.

- О... Бедный Петрович! - пробормотал тот. - И тоже ведь смолчал, скромник!..

- Да... Так что осталась я одна-одинешенька! - Машка несколько притворно вздохнула.

- Погоди, как это одна? - возмутился Энтони. - А я?!

- Ну... ты... Ты - это другое дело... Я-то имела в виду подруг...

- А хочешь, я стану твоей задушевной подругой? - предложил командор, обнимая Потрошительницу и притягивая к себе. - Ты будешь доверять мне все свои девичьи секреты, а я их никому-никому не разболтаю!

- Тогда и веди себя как подруга! - засмеялась Машка, пытаясь высвободиться. - И убери шаловливые ручонки! Энтони, ну прекрати! - она выскользнула наконец из его объятий и вскочила с кровати. - Между прочим, ты у меня еще на испытательном сроке! Так что изволь сдерживаться!

- О... - растерянно пробормотал командор. - А я надеялся, что уже прощен! Ведь был справедливый суд, и... потом ты меня поцеловала... Или мне это приснилось?..

- Ну, во-первых, не столько я тебя, сколько ты меня! - улыбнулась Потрошительница, поправляя платье. - Во-вторых, не забудь - это был следственный эксперимент, так что... не считается! А в-третьих, суд постановил не оправдать тебя, а лишь дать право на оправдание! Разницу ощущаешь?

- Вот, как!.. И чем же я могу заслужить полную амнистию? - потерянно спросил командор.

- Как это, чем? - хихикнула Машка, направляясь к выходу. - Только примерным поведением, сэр Лембент! И никак иначе...

- Ну, вот... Лишила сладкого, и еще сэром дразнишься!.. - вздохнул Энтони.

- Ага! - с довольным видом подтвердила Потрошительница. - Кстати, слушай!.. - она остановилась у двери. - А, интересно, твой титул передается по наследству?

- Эээ... понятия не имею! - растерялся командор. - Честно говоря, никогда не задавался этим вопросом... А что?

- Ну... Мало ли... Все же Земля, наверное, когда-то тоже вступит в эту Ассоциацию Вселенной... Вдруг тогда наши внуки... или правнуки смогут получить какие-нибудь привилегии?

- Не, ну, я, конечно, могу уточнить у Ка-Линовского... - пожал плечами Энтони. - Э! Погоди! - сказанное наконец дошло до него. - Какие еще внуки?! Возможно, я слишком старомоден, но... мне кажется, сначала надо подумать о детях, а?..

- Ишь ты, какой шустрый! - усмехнулась Машка, выходя из комнаты. - Еще скажи, прямо сейчас!.. Нет уж, сэр Лембент... Сначала заслужи свою амнистию! - и, неожиданно обернувшись, она показала командору язык...

 

 

КОНЕЦ ПЯТОЙ ЧАСТИ

 


[1] послеобеденный короткий отдых, являющийся общей традицией некоторых стран, особенно с жарким климатом

Эпилог

Гигантский звездолет вынырнул из последнего гиперпрыжка на самой границе Солнечной системы. С тихим шелестом запустились двигатели, начиная торможение.

- Смотри, смотри! – возбужденно воскликнула Потрошительница, указывая на быстро промелькнувший мимо грязноватый серо-голубой шар, окруженный темными кольцами. – Это был Сатурн, да? А где Земля? Покажи мне ее скорее!

- Мне кажется, это был пока что Уран, - поправил ее командор. – Так что Землю отсюда еще не разглядеть…

- Разве у него есть кольца? – удивилась Машка.

- Да, конечно! – кивнул Энтони. – А вон впереди по курсу, похоже, уже и твой Сатурн! Приглядись, чуть левее внизу! Вон, кольца светятся, видишь?

- Да, вижу! – Потрошительница восторженным взглядом следила за стремительным приближением газового гиганта.

- Сейчас мы пролетим мимо и увидим освещенную сторону… Он должен быть очень красивым!

- Да, я помню школьные уроки… Вон, смотри, смотри, какие цвета! Обалдеть!

- Да уж! – согласился командор. – Сама видишь, с Ураном никакого сравнения! Кстати, вот отсюда уже можно увидеть Землю… Но я пока не могу сориентироваться…

- Погоди, сначала должен быть Юпитер! – сказала Машка, жадно шаря взглядом по звездному полю. – Надеюсь, Красное пятно[1] окажется с нашей стороны!

- Ну, я могу попросить Ка-Линовского специально облететь вокруг! – предложил Энтони.

- Не надо, не надо! Скорее домой! – от нетерпения Потрошительница даже застучала ножкой. – Но где же наш верховный бог?..

- Не знаю, малыш! – командор внимательно вглядывался в пространство. - Возможно, он остался очень сильно в стороне или вообще сейчас находится по другую сторону Солнца…

- Ну, что, друзья мои! – на обзорный мостик поднялся Ким Ка-Линовский. – Вот вы и дома!

- Смотри, смотри, да вот же она! – взвизгнула Машка, сильно пихнув Энтони в бок. – Это уже точно она!!!

Снизу справа действительно вынырнул, стремительно увеличиваясь в размерах и наплывая на весь обзорный экран, до боли знакомый и родной голубой шарик. Вот уже стали различимы очертания облаков… а еще через несколько секунд планета словно нависла над кораблем гигантской перевернутой чашей.

- Ой, держи меня! – прошептала девушка, тяжело приваливаясь к командору. – У меня, кажется, ноги дрожат!

- Успокойся, милая! – тот нежно обнял ее. – Все хорошо! Мы дома… и я с тобой!

Двигатели стихли. Звездолет завис почти над самым терминатором.

- В вашем районе сейчас ночь, но тень скоро уйдет! – сообщил Г-МФ. – Хотите подождать до утра?

- Нет, наверное, сейчас самое удобное время! – возразил Энтони. -Зачем привлекать лишнее внимание днем? Верно я говорю, солнышко? – спросил он у Потрошительницы.

- Не знаю… решай сам! – девушка, казалось, была не в себе: щеки её горели, в глазах стояли слезы.

- Высаживаемся сейчас! – решил командор. – Вы дадите нам автоматический глайдер или прокатитесь с нами?

- Нет, сэр Лембент! – улыбнулся Ка-Линовский. – Забудьте про сложности! Это звездолет совершенно другой категории! Я спущу вас на гравитационном лифте! Прямо с этого мостика!

- О! – восхитился Энтони. – Значит, не будет никакой шумной посадки! Это очень хорошо!

- Совершенно верно! Вам осталось только определиться с местом… Прямо в город или чуть поодаль? Да, я должен вас предупредить: возможно, из-за особенностей гиперпространственных перелетов здесь могло пройти несколько больше времени, чем вы провели в путешествии!

- Насколько больше? – напряженно спросил командор.

- К сожалению, точно я рассчитать не могу, сэр Лембент! – развел руками Г-МФ. – Ведь в бортовом компьютере этого корабля нет данных о нашем отлете…

- Но все же? Хоть грубо? Тысячелетия? Века?

- О, нет… не думаю! – попытался успокоить его Ка-Линовский. - Возможно, месяцы… в худшем случае – несколько лет…

- Энтони, давай уже спускаться! – устало попросила Машка.

- Хорошо… Подберите какое-нибудь глухое местечко! – попросил командор. – Чтобы и не очень далеко от города, и никакого жилья поблизости!

- Да, конечно, сэр Лембент! – Г-МФ передал несколько команд в переговорное устройство. – Ну, вот… Оптимальная точка найдена!

- Что ж… Пора прощаться? – голос Энтони предательски дрогнул.

- Боюсь, что да! – Ка-Линовский судорожно обнял его. – Ах, сэр Лембент! Надо ли повторять, насколько мне горько расставаться с вами, дорогой друг? Нет… не буду портить вам настроение! Пожелаю лишь огромной удачи! И еще… вот… Примите от меня скромный подарок! – он повесил командору на плечо какой-то довольно большой ящик на широком ремне. - Разумеется, этот прибор ни в коей мере не может передать ту колоссальную благодарность, которую испытывает к вам и фирма «УДАВ», и я лично… но все же, надеюсь, хотя бы на первых порах он поможет вам обустроиться!

- О… как интересно! А что это? – спросил заинтригованный командор.

- Это, - торжественно объявил Г-МФ, - настоящий портативный полевой материализатор производства Великого Сверхшефства «НОУНИ»! Заметьте, сэр Лембент: не бигемасская подделка под ПИС… И даже не фирменный бытовой ПИС! А настоящее многофункциональное устройство!

- Материализатор… - повторил Энтони. – То есть, он что-то из чего-то создает?

- Совершенно верно! – улыбнулся Ка-Линовский. – Только не что-то, а практически любые сложные объекты: здания, сооружения, транспортные средства, предметы быта… да все, что угодно! По любой из трех тысяч заложенных программ! Аккумулятора хватит на десять тысяч лет..

- Ничего себе! – поразился командор. – Да это же… просто бесценный прибор! Вам не жалко его отдавать?

- Ну, честно говоря, мы обнаружили на этом корабле целый склад таких устройств! – подмигнул Г-МФ. – Судя по всему, их здесь просто забыли! Но в любом случае, в фирме «УДАВ» эти материализаторы мы использовать точно не будем!

- Почему?

- Потому что они могут остановить развитие любой цивилизации! Ведь для чего что-то изобретать или исследовать, если можно просто нажать на кнопку и получить? Нет-нет, это бомба замедленного действия! Но в ваших руках, сэр Лембент, этот прибор вряд ли нанесет какой-то существенный вред! Ведь вы будете использовать его только в личных целях! Если же он поможет вам как-то продвинуться – ну, вы этого только заслуживаете!.. Но вам, к сожалению, совсем пора! – Ка-Линовский вздохнул. – Скоро в выбранной точке начнет светать… Еще раз удачи вам и… большого человеческого счастья! Поверьте, сэр Лембент… я никогда вас не забуду! А теперь крепко возьмитесь за руки…

Вместо этого Энтони крепко обнял Потрошительницу. Вокруг них возникло дрожащее радужное сияние.

- Я тоже никогда вас не забуду, господин Ка-Линовский! – успел крикнуть он. – И спасибо вам за все!..

В следующее мгновение путешественники испытали кратковременное ощущение, похожее на невесомость, а затем сияние разом исчезло. Они оказались стоящими по колено в густой траве. Было тепло… их окружала мягкая темнота… точнее, уже предутренний сумрак.

- Мы дома! – одними губами прошептал командор.

Машка тихонько выскользнула из его объятий и нырнула куда-то в сторону.

Энтони опустился на траву, вдохнул ее до боли родной и словно позабытый аромат... Голова закружилась. Он лег на спину, раскинув руки и устремив взор в ночное небо, с умилением, словно старых друзей или родственников, разглядывая знакомые с детства звезды. Прямо над ним, почти в самом центре небесного купола, сиял Денеб. Чуть в стороне искрящимся бриллиантом переливалась Вега. Вершину почти идеального равнобедренного треугольника венчал роскошный Альтаир.

Командор перевел взгляд в другую сторону неба, быстро отыскав Малую Медведицу и ее Полярную звезду. Как же она называется? Смешно как-то, вроде Камасутры… надо же, из головы выскочило! А, вспомнил – Киносура!.. Впрочем, направление на север можно и не искать – вон, небо на востоке уже светлеет, и так все понятно! Там выстроились в ровную наклонную линию три блистающих красавца – красноватый Альдебаран, чуть правее и ниже - Меркурий, и еще правее, почти цепляясь за горизонт - нежная застенчивая Венера. Вертикально над ней, только значительно выше, подмигивала желтым глазом загадочная Капелла.

Энтони снова обратил взор на юг, пока не отыскал одинокий горделивый Сатурн. Сейчас казалось просто невероятным, что меньше часа назад они были совсем рядом, разглядывая желтовато-бурые вихри на его поверхности…

Кстати, а где же главная жемчужина северных небес - Арктур? Командор даже сел, чтобы лучше видеть, но западный край неба оказался скрыт за темной стеной леса. Там вдруг ухнула какая-то ночная птица, и звездочет вздрогнул, сразу вернувшись с небес на землю. А куда подевалась главная жемчужина всей его жизни?!

Он пружинисто вскочил на ноги и обеспокоенно огляделся. Потрошительницы нигде не было видно! Лишь примятая трава, едва заметная в полумраке, выдавала направление поисков.

Энтони поправил на плече лямку материализатора и двинулся по следу. Тот немного вилял, временами просто прерывался, и приходилось до рези в глазах всматриваться в темноту, чтобы разглядеть его продолжение. Правда, вокруг стало заметно светлеть… восток уже окрасился в розовые тона, а звезды поблекли.

Вдруг впереди в траве показался какой-то серебристый предмет. Подняв его, командор вздрогнул: это был Машкин инопланетный ботинок! Второй обнаружился еще метров через пятьдесят. Взволнованный следопыт перешел почти на бег, так что чуть не сверзился с крутого косогора, сбегающего к небольшой речке. Там он наконец-то увидел Потрошительницу! Девушка сидела на самом берегу, запрокинув голову назад и опустив ноги в воду.

Еле сдерживая крепкие словечки, Энтони осторожно спустился вниз. Машка не обернулась на шум, оставаясь в той же позе. Взглянув на мечтательное и какое-то одухотворенное выражение ее лица, командор проглотил все вертящиеся на языке ругательства, а просто тихонько присел рядом, наблюдая за все сильнее разгорающимся на востоке небесным пожаром.

- Знаешь… я с самого детства мечтала жить вот в таком месте! - неожиданно еле слышно сказала Потрошительница. – Уютный домик возле тихой речки… лес… пристань с лодочкой… И чтобы можно было встречать рассветы, сидя на берегу…

- Ну, так в чем же дело? – улыбнулся Энтони, осторожно беря ее за руку. – Считай, все это у тебя уже есть! Вот чудо-прибор Ка-Линовского! Нажали на кнопку – пожалуйста, домик! Нажали на другую – извольте, пристань с лодочкой… И даже деревья губить не нужно!

- Нажми на кнопку – получишь результат[2]! – усмехнулась Машка. – А нет там случайно кнопки с надписью «стать счастливой»?

- Есть! – серьезно ответил командор. – Только она находится не в приборе, а в моем сердце!

Девушка промолчала. Со всех сторон стало раздаваться быстро нарастающее и усиливающееся птичье пение быстро переросшее в настоящий торжественный гимн.

- Сейчас солнышко покажется! – прошептала Потрошительница, широко раскрытыми увлажнившимися глазами напряженно вглядываясь в озаренный багрянцем край неба.

- Маха… - дрогнувшим голосом спросил Энтони. – Ты… ты останешься со мной?

Девушка медленно повернулась к нему. В глазах ее вспыхнули искорки, с губ, казалось, была готова сорваться очередная колкость. Однако в лице растерянного командора, судя по всему, было что-то такое, что заставило гордую воительницу смягчиться. Нежно и чуть лукаво улыбнувшись, Машка вдруг опустила голову ему на грудь.

- Эх, да куда же я денусь с подводной лодки! – усмехнулась она, закрывая глаза.

 

Над кромкой дальнего леса показался край ослепительно сияющего огненного диска…

 

 

T h e   E n d

 


[1] гигантская вихревая структура, вызванная сильной турбулентностью на границах устойчивых зональных ветров, постоянно дующих параллельно экватору Юпитера в одном направлении. Наблюдается на протяжении последних 300 лет

[2] слова из очень популярной когда-то песни группы «Технология»

R-1