Logo-LA

writer

Новогодняя сказка

Олгерд Дарханский

Гринтаун, 30 декабря 1999г.

 

— Ну ты, чучело, шагай аккуратнее! — Биг-Босс едва успел увернуться от макушки здоровенной сосны, качнувшейся всего в нескольких миллиметрах от его лица. Сосна покоилась... точнее, болталась на плече шагавшего впереди Бялого.

— Не видишь, снег-то какой глубокий! — огрызнулся тот, — Сам бы попробовал тащить!

— Я-то таскать смогу! — немедленно парировал Чмо-Кунь, — А вот ты за меня думать сможешь? А?!

— Вместо ответа Бялый обиженно расправил плечи и зашагал ровнее.

— Между прочим, большое количество снега нам на руку! — примирительно заметил Биг-Босс, — По весне земля вдоволь напитается влагой, что обеспечит нам высокий урожай корнеплодов... если, конечно, мы не опоздаем с посадкой, как в этом году... Кстати, — не преминул заметить он, — благодаря некоторым!...

— Угу! — снова огрызнулся Бялый, — А пахать опять нам с Ка-Линовским! Вернее, мне одному — у него же тренировки!...

— Больше такой номер не пройдёт! — твёрдо заявил Биг-Босс, — Пока не посадим - никаких тренировок! Это я тебе обещаю как глава ячейки! А то ишь ты, пареный турнепс трескать все любят, а как рученьки приложить - сразу начинаются отговорки...

— Вот бы сам и приложил! — заметил Бялый, — Пожрать-то тоже не дурак...

— Но-но! — одёрнул зарвавшегося товарища Чмо-Кунь, — Ты, давай, того... Говори, да не заговаривайся! Богу, знаешь ли, Богово, а Кесарю, соответственно...

— Чё?! — от удивления Бялый аж притормозил и хотел обернуться, но не успел, потому что Биг-Босс с размаху налетел лбом на злосчастную сосну и со стоном повалился в снег.

— Дубина стоеросовая! — завопил он из сугроба, дрыгая ногами, — Тебе что, стоп-сигнал надо было на ж... приколотить?! Ты ж меня чуть без глаза не оставил! Да какой без глаза... ты ж меня чуть не убил!!!

— Да ладно тебе! — виновато протянул Бялый, подавая шефу руку, — Подумаешь... На меня она вон вообще при рубке упала, и ничего...

— Так это ж на ТЕБЯ! — страшно прошипел Биг-Босс, поднимаясь и отряхиваясь, — У тебя же в голове кость сплошная, тебе не страшно! А у меня там - мозги! Причём, высочайшего качества!!!

— Ну, иди тогда впереди, что ли, — примирительно предложил Бялый, — правда, всю тропку опять замело...

— Нет уж, благодарствую, — поморщился Чмо-Кунь, — я лучше, наоборот, приотстану... Шагай давай!!!

— Ладно... — Бялый пожал плечами, пристроил ношу поудобнее и двинулся в путь.

Зимний лес спал. Дремали, чуть потрескивая во сне, высоченные мачтовые сосны, одетые в густые белые шубы. Пушистые ёлки замерли на полянах, словно, заигравшись, выскочили из чащи и были на бегу остановлены, укутаны снежным покрывалом. жались друг к дружке, будто замерзая, голые берёзки. Снег образовал на их ветках вычурные серёжки. Не было слышно ни пересвиста синиц, ни далёкого дятла... Только снег поскрипывал под валенками.

— Дымом пахнет! — прервал молчание Бялый, потянув носом, — Кажись, каша варится... — он остановился перед крутым спуском, снял с плеча сосну и вытер рукавом взмокший лоб.

Отсюда открывался прекрасный вид на избушку, спрятавшуюся у подножия горки. С трёх сторон её окружали вековые деревья, а позади располагался небольшой участок расчищенной от растительности территории. Сейчас и эта площадка, и все подступы были густо и от души завалены снегом. Да и сама избушка больше напоминала снежный холмик с небольшой проталиной на крыше, откуда курился голубоватый дымок.

— Опять не чистили! — недовольно поморщился Биг-Босс, всматриваясь вниз, — Так и хочется распять этого спортсмена!

— Чё это ты вдруг? — удивлённо посмотрел на патрона Бялый, — То Лопашу клеил, то теперь о Ка-Линовском задумался... Может, тебе ещё козу купить?

— Придурок! — вздохнул Чмо-Кунь, — Распять — это не "пять раз", а, знаешь ли, э-э-э... такой метод воздействия...

— Как это?

— Ну... Очень сложно и долго объяснять... Этот метод уходит своими корнями в глубь дремучих веков, когда люди ещё жили в пещерах и охотились на динозавров каменными топорами... А если поймать динозавра не удавалось, приходилось пожирать друг друга! Вот примерно и...

— Только жрать его ты будешь сам! — перебил Бялый, — Лично я не уверен, что он ничем таким не колется... А то потом ещё зубы выпадать начнут...

— Тупица! — вздохнул Биг-Босс, — Без толку тебе что-то объяснять... А не будешь много болтать - глядишь, и зубы сохранишь... оставшиеся... Пошли давай! Ёлку не забудь!

— Говорил тебе - давай возьмём санки! — проворчал Бялый, поудобнее пристраивая тяжёлое дерево на плече, — Сейчас бы р-р-раз! - и скатились к самому домику!... А Лопаша бы и на плече рюкзак донесла!...

— Так сам бы ей это и сказал! — усмехнулся Биг-Босс.

— А кто у нас глава? — нахально поинтересовался Бялый, — Я?! Тогда давай, тащи ёлку! А я буду командовать Лопашей!

— Ладно, ладно! — примирительно заметил Чмо-Кунь, — Не забудь, что кроме всего прочего Лопаша должна купить шампанское к Новому Году, а если нести рюкзак на плече, можно упасть на спину и разбить бутылку... А на санках будет гораздо надёжнее...

— А-а! — Бялый раздражённо махнул рукой и начал спуск.

На крылечке, подняв высокий воротник рыжей шубы, восседал Лютатовский-старший. Острый нос патриарха, выглядывающий из-за отворотов, слегка посинел.

— Ну, вас прямо за смертью посылать! — проскрипел он.

— Почему не чистили?! — резко спросил Биг-Босс.

— Кто, я? — удивился Лютатовский.

— Почему спортсмена не послали?!

— А он... он стихи... стихи пишет! — патриарх залился сухоньким ехидным смешком, — Поэт он у нас теперь, а не спортсмен!

— Чё несёшь-то? — грубо спросил Бялый, прислоняя сосну к частоколу, — Ка-Линовский — и стихи?!

— Действительно, Лютатовский! — поморщился Чмо-Кунь, — О чём ты говоришь! Он же в прозе двух слов связать не может! Умнее отговорки не могли придумать?

— А чё я?! — возмутился патриарх, — Это всё Лопаша! Его посадила стихи писать к новогоднему застолью, меня выгнала, чтобы не мешал, а сама в деревню умотала! Я тут уже замёрз, как собака...

— Так! — сквозь сжатые зубы процедил Биг-Босс, — По-моему, самоуправство некоторых переходит все разумные границы! Стоит отлучиться по архиважному делу, и в поселении начинает твориться чёрт знает что! Ну, ладно, пришла пора навести порядок! — он решительно шагнул в сени. Товарищи, пихаясь локтями и сгорая от любопытства, полезли следом.

В комнате было душно и дымно. Дрова в печке, потрескивая и рассыпая золотистые искры, догорали, огонёк лампадки под потолком часто моргал и коптил. Ким Ка-Линовский, развалившийся на толстом ковре среди вороха бумаг, сосредоточенно морщил лоб и шевелил губами. Он лишь мельком скользнул невидящим взглядом по лицам вошедших и продолжил глубокомысленное самокопание. Троица товарищей, выстроившись около дверей, еле сдерживала ядовитый смех. Наконец Биг-Босс не выдержал, пересёк комнату и поднял один из скомканных листков, разбросанных возле печки.

— "Скоро будет Новый год, Мы все любим Новый Год!" — с чувством продекламировал он, — Однако, какая глубокая мысль, а? И, заметьте, коллеги, "Новый год" написано без ошибок! Наш Калик делает успехи!

Ким Ка-Линовский наконец-то "заметил" товарищей, и теперь с напряжённым и затравленным видом оглядывался по сторонам.

— А вот ещё! — хихикнул Биг-Босс, разворачивая другой листок, — "Мы с Лопашей молодцы, Ёлку вырыли они!"... Брат, да ты же Пушкин!

— Кто это "они"? — хмуро поинтересовался Бялый.

— О чём ты? — рассеянно переспросил Чмо-Кунь, разглядывая очередную бумажку.

— Кто "они" вырыли ёлку?

— А, Ка-Линовский? — обернулся к автору Биг-Босс, — Поясни друзьям, что ты имел в виду!

— Ну, это вы с Бялым! — скромно потупил очи новоявленный поэт, — Вы же за ёлкой ходили?...

— Ага! - заметил Бялый, — Мы, допустим, ёлку "вырыли"! А вы-то с Лопашей почему молодцы?

— А потому что вас в лес послали, а сами дома остались! — хихикнул Лютатовский.

— Да нет... просто... ну, и вы тоже молодцы... — засмущался поэт.

— Нет, вы послушайте вот этот перл, коллеги! — повысил голос Биг-Босс, — "Однажды в студёную зимнюю пору Мы весело вместе сядем за столу!"...

— За куда? — переспросил Лютатовский.

— Тут написано "за столу", — подтвердил Чмо-Кунь, поднося бумажку поближе к глазам, — да, именно так. Может, ты, Калик, хотел написать "Стеллу"?

— Или "свёклу"? — подал голос Бялый.

— Да нет! — вздохнул Ким Ка-Линовский, — Это как бы "за стол", но для рифмы пришлось изменить... но это ещё только черновик!

— Да-а-а... — протянул Биг-Босс, — У тебя не стихи, а просто песня! Ты это на музыку не пробовал положить?

— Ты чё, я на неё ещё в школе положил! — пожал плечами Ка-Линовский, — Помнишь, Бялый, как мы вместе с тобой уроки прогуливали?

— Помню, помню! — с неопределенной угрозой в голосе процедил тот, — Только ты тогда такой фигнёй не занимался!

— Можно подумать, мне оно надо! — ощетинился поэт, — Я бы пошёл лучше на перекладине покрутился!... Это всё ваша Лопаша!

— Между прочим, она такая же наша, как и ваша! — заявил Лютатовский, — И вообще, ты сам напросился!

— Я напросился?! — возмутился Ка-Линовский, — Да если бы не твои дурацкие приколы...

Перепалка уже была готова плавно перейти в лёгкую потасовку, но тут в сенях с грохотом покатилось ведро, дверь распахнулась, и в облаке морозного пара на пороге объявилась сама виновница спора. Щёки её раскраснелись, глаза гневно сверкали.

— Ну, и какие же это свиньи так натоптали в доме?! — с порога взвилась она, — Никакой пользы от вас, так хоть бы вреда не было! Бездельники! Дармоеды!!!

— Ты давай это... полегче! — попробовал осадить разбушевавшуюся подругу Биг-Босс.

— А ты что?! — упёрла руки в боки та, — Глава?! А почему не следишь за порядком?! Двор не чищен! Сосну из леса притащили, так и бросили у двери!!! Кто её ставить будет? Я?!

— Действительно! — тут же "перевёл стрелки" Биг-Босс, — Я ведь как раз спросил, почему двор не почистили?

— "Спросил"! — передразнила патрона Лопаша, — Совсем обленился, даже на пол дня работу организовать не можешь!!!

— Но-но, не зарывайся! — попробовал слабо сопротивляться Чмо-Кунь, но Лопаша была в ударе:

— А что, что ты мне сделаешь? — вскинулась она, — Уволишь? А кто вам будет готовить и убирать за вами, свиньями? Кто будет вас обстирывать? Кто будет хозяйство вести? Ты, что ли со своими "государственными думами"?! Да вы же через день загнётесь!!! Идите лучше снег убирать! Пока двор не вылижете, жрать не получите!!!

Пристыженные и поверженные Г-МФ стремглав, чуть не сшибая друг друга, выскочили из горницы.

— Ну, а у тебя как успехи? — Лопаша, не сбавляя накала страстей, повернулась к Ка-Линовскому, — Написал?

— Ну... Пытаюсь вот... — он показал на кучу бумаг, — Только пока не очень получается...

— Значит, плохо стараешься! — безапелляционно резюмировала воительница, поднимая один из листков, — Ну, ещё бы! Кто же так пишет: "К нам приходит Новый Год, мы все Иго очень ждём!" Это даже не по-человечески! Что ещё за "Иго"? Если уж так хочешь, написал бы: "Мы егС все очень ждём"! Хотя это вообще не в рифму!

— А как сделать в рифму? — жалобно спросил Ка-Линовский, — Хоть бы словечко подсказала!

— К "Новый Год", что ли? Да полно! Урод... нет... жмот!... нет... обормот... нет, опять не то... Во! Компот!

— А у нас будет компот? — оживился поэт.

— Как же! — усмехнулась Лопаша, — Вас в деревню за яблоками посылали? Посылали! А вы их принесли?!

— Ага! — Ка-Линовский нервно почесался, — По шее-то знаешь, как накостыляли! Даже Чмо-Куню досталось! — он тихонько хихикнул.

— Ты, давай, не сачкуй тут! — строго вернула поэта с небес на землю Лопаша, — Ишь, разлёгся в тепле и посмеивается!... Думай! Я вот тебе даже бальзам для улучшения мозговой деятельности принесла, в сельпо купила! — на ковёр перед Ка-Линовским упал небольшой стеклянный флакончик, — Смотри, чтобы к завтрашнему дню всё было готово!...

...За обедом Лопаша маленько подобрела. Правда, перед посадкой за стол она долго гоняла сильную половину Г-МФовского племени мыть руки и уши, чистить одежду, и вообще замучила всех мелкими придирками, но в итоге все благополучно уселись и дружно навалились на тыквенную кашу. Особенно энергично работали ложками недавние участники уборки двора. Правда, по большому счёту, собственно разгребал снег один Бялый — Биг-Босс в основном давал ценные руководящие указания, а Лютатовский больше путался под ногами, но притомились все одинаково! Лишь Ка-Линовский ковырялся в тарелке как-то вяло.

— А ты чего схимишься? — не преминула заметить Лопаша, — Каша вдруг разонравилась?

— Да нет... — промямлил тот, — Просто как-то мутит... Наверное, с твоего бальзама...

— Так ты что... его выпил, что ли?! — вылупила глаза Лопаша.

— Ну... — побледнев, пробормотал Ка-Линовский, — не весь, правда... — он выставил на стол наполовину опорожненный флакончик, — А что, не надо было?

— Ну-ка, ну-ка, дай посмотреть! — Биг-Босс оторвался от каши и схватил ёмкость, — "Бальзам для улучшения мозговой деятельности"! — прочёл он, — "Втирать в кожу головы по чайной ложке перед сном"!

— Ты правильно сделал, что выпил его, Калик! — заржал Бялый, — Чё тебе в голову втирать, у тебя же там всё равно мозгов нет! А теперь как раз чем думаешь, на то и подействует!

Несчастный Ким Ка-Линовский лихорадочно переводил испуганный взгляд с одного покатывающегося от смеха товарища на другого. Лицо его с каждой секундой бледнело всё сильнее и сильнее. Финалом этой сцены послужил громкий булькающий звук, раздавшийся из живота потерпевшего поэта. Он вскочил и с выпученными глазами опрометью вылетел из комнаты. Вслед грохнул взрыв смеха.

— Ну что вы ржёте, как лошади? — укоризненно покачала головой Лопаша, — А если он отравится?

— Зато сколько литературы теперь натворит! — хихикнул Лютатовский, прислушиваясь к звукам, доносящимся из сортира...

Праздничный новогодний стол в хижине Г-МФов выглядел по-царски! Кроме дежурной тыквенной каши его украшал большой тазик с печёным турнепсом, какие-то хитрые зеленоватые лепешки и даже непонятно как сооружённый торт. Но особое место, конечно, занимала запотевшая бутылка шампанского, гордо возвышающаяся над остальными блюдами. Лопаша, раскрасневшаяся, возбуждённая, в нарядном тёмно-синем платье с крахмальным воротничком, суетливо сновала от стола к печке, оттуда к буфету и обратно. Биг-Босс, Бялый и Лютатовский прочно обосновали свои табуреты и громко глотали слюни.

— Лопаш, ну, может, пора? — в который раз жалобно протянул Чмо-Кунь.

— Ну, ладно уж, открывай! — смилостивилась хозяйка, глянув на часы, — Только смотрите, не разлейте!

— Давай, Бялый! — выдохнул Биг-Босс.

Тот схватил вожделенную бутылку и начал усиленно колдовать над пробкой.

— Проволочку, проволочку не забудь! — возбуждённо подсказывал Лютатовский, вытягивая длинную тощую шею, — И не тряси так сильно!...

— Без сопливых скользко! — прошипел Бялый, вцепляясь в пробку зубами.

Раздался громкий хлопок, брызги шампанского полетели в одну сторону, а Бялый вместе с табуреткой — в другую. Бутылка вырвалась из его рук и покатилась под стол, расплёвывая пену. Биг-Босс, словно заправский голкипер, метнулся за ней.

— Поймал! — победно воскликнул он, — И даже половина осталась! Почти...

— Всё! — устало покачала головой Лопаша, — Больше я шампанское не покупаю! Ещё ни разу не было, чтобы вы его не разлили!...

— Так осталось же! — жизнерадостно воскликнул Биг-Босс, вылезая из-под стола, — На скольких делить?

— Конечно, на четверых! — быстро ответил Лютатовский, — Что за вопрос?

— Свинья ты! — укоризненно глянула на него Лопаша, вытирая стол, — А Ка-Линовскому?

— Да он всё равно не выйдет из сортира! — предположил Чмо-Кунь.

— И не заслужил он! — взвился Лютатовский, — Второй день из-за него под забор ходим!

— А летом к тому же выгребать его "романы"! — добавил Бялый, поднимаясь с пола.

— А, делайте, что хотите! — устало махнула рукой Лопаша.

Биг-Босс начал осторожно, по капле разливать в алюминиевые кружки живительную влагу. Старые часы на стене хрустнули, заскрипели, и начали отбивать время.

— Новый Год, Новый Год! — заверещал Лютатовский, — Давай скорее!

В этот момент со стороны сортира донёсся особо тяжкий и протяжный стон.

— Я на секундочку! — Лопаша торопливо выпорхнула из комнаты.

— Что, из-за этого говнюка и Новый Год прозеваем?! — взревел Бялый, хватая свою кружку, — Ну уж нет!!!

— Конечно, нет! — успокоил его Биг-Босс, — Ждать никого не будем! Ну, загадывайте желания!...

С началом десятого удара Лопаша вновь появилась на пороге. Лицо её было грустное и усталое.

— Стихи пошли! — вздохнув, сообщила она.

 

The end

 R-2

 

Новогодняя сказка - 2

Олгерд Дарханский

Гринтаун, 30 декабря 2000г.

 

— В общем, разуйте глаза, олухи, и слушайте сюда! — Биг-Босс обвёл зевающих компаньонов брезгливым взглядом, — Я не призываю вас напрячь то, что у вас в башке вместо мозгов, но...

— Короче, Маршаковский! — цыкнул через выбитый зуб Бялый.

— Я попросил бы! — поморщился Биг-Босс, — О чем, бишь я... Чёрт, с мысли сбил!..

— Так, может, тогда разбегаемся? — с надеждой предложил Ка-Линовский, который более всего в жизни не любил собраний.

— Но-но! — осадил его Чмо-Кунь, — Сиди, давай, и молчи! А если некоторые будут позволять себе нерегламентированные реплики, они могут быть в принудительном порядке выведены из зала заседаний... для продолжения уборочных работ!

— Чего позволять? — испуганно пискнул Лютатовский.

— Нементированные леплики, чучело! — тихонько шикнул на него Ка-Линовский.

— А чего это?

— Ну... Фигню всякую не лепи, понял, да?.. А то менты придут...

— Тишина в зале! — повысил голос Биг-Босс. Он невольно поискал глазами графин, по которому можно было бы постучать, но не найдя его, ограничился строгим покашливанием, — Итак, я собрал вас сегодня, чтобы изложить очередную гениальную идею. Вот она!

Чмо-Кунь картинно извлёк из-за пазухи довольно большой не очень чистый рулон бумаги и изящным отточенным жестом раскатал его на столе. Косые лучи мутноватого солнечного света, пробивающиеся сквозь щели в грубых досках сарая, упали на поверхность листа. Три пары глаз впились в изображение с разными чувствами: Ким Ка-Линовский — с любопытством, Бялый — агрессивно - протестующе, Лютатовский — с выражением глубокого и чистого непонимания.

— А-а-а... чё это? — прервал молчание Ка-Линовский.

— Образованные люди называют такое творение "чертёж" — высокомерно заявил Биг-Босс.

— Не... ну... оно понятно... А чего чертёж-то?

— Как чего? — усмехнулся Бялый, — Конечно, очередной фигни!..

— Ну, ты!.. — Чмо-Кунь аж задохнулся от возмущения, — Поднимайся и иди помогать Лопаше дёргать турнепс! Рождённый ползать летать не может!

— Да ладно, чё ты! — заелозил тот, — Я же пошутил, не понимаешь, что ли...

— Ещё одна реплика не по существу - всё! — Биг-Босс решительно рубанул рукой по воздуху и гневно обернулся к коллегам, — Ещё шутники есть?!

— Да не, шеф, — попытался разрядить обстановку Ка-Линовский, — ты бы просто объяснил, что это такое, мы бы и поняли...

— Это, — гордо выпятил грудь Чмо-Кунь, — СУУДОБСШ-ББ-1!

— Чего "бзш"? — ошарашено переспросил Лютатовский.

— Бзш ББ! — изобразил руками Ка-Линовский, — Не понятно, что ли?..

— Идиоты! Это Супер уникальная установка для открывания бутылок с шампанским "Биг-Босс", первая модель! — почти простонал Чмо-Кунь.

— Бутылок с шампанским?.. — растерянно переспросил Ка-Линовский.

— Именно!

— Но... Лопаша же сказала...

— Что сказала Лопаша?

— Ну, это... Что больше никогда не купит...

— А сорока на хвосте тебе ничего не говорила? — иронично переспросил Биг-Босс.

— Чего?..

— Того! Кто у вас Глава? Я или Лопаша?

— Ну... ты... Только шампанское-то всегда она покупала... И вообще...

— Послушайте! — устало вздохнул Чмо-Кунь, — С Лопашей я как-нибудь разберусь сам! А ваше дело - вот! — он указал на развёрнутый чертёж.

— А что мы должны делать? — пискнул Лютатовский.

— Вы должны реализовать мою гениальную идею! Воплотить, так сказать, замысел в стали и дереве!

— А как это? — озадаченно спросил Ка-Линовский.

— Очень просто! — ласково улыбнулся Биг-Босс. И тут же резко добавил: — Нужно будет поработать! Всем! Причём, сразу предупреждаю: сфилонить никому не удастся! До Нового года осталось меньше четырёх месяцев — время поджимает!

— А чё надо делать-то? — мрачно переспросил Бялый.

— Хороший вопрос! — одобрительно кивнул головой Биг-Босс, — Поясняю предварительную технологическую схему...

— Ты только это... по-человечески говори, ладно?

— Ты хотел сказать "по-идиотски"? — усмехнулся Чмо-Кунь, — Ладно, поясняю для идиотов: вы спросили "что надо делать" - так слушайте, что и как!

— А Лопаша тоже будет участвовать? — неожиданно поинтересовался Лютатовский.

— Полагаю, что вы справитесь и без неё. На ней и так: окончание уборочных работ, потом заготовка, консервирование, да и всё хозяйство... И вообще, чем меньше она будет посвящена в Наше Дело, тем лучше!

— Всё равно узнает! — вздохнул Лютатовский, — Она всегда всё узнаёт!..

— Давайте, может, послушаем про установку! — предложил Ка-Линовский.

— Вот слова не мальчика, но мужа! — высокопарно поднял кверху палец Биг-Босс.

— Чьего мужа? — осклабился Бялый, — Лопашиного, что ли? Гы-ы-ы! Ты когда успел, Калик?

— Умники! — устало вздохнул Чмо-Кунь, — Вы будете базары разводить или меня слушать? Я ведь могу просто оставить чертёж и уйти! А тридцатого декабря прийти принимать работу! Устраивает?..

— Нет-нет, рассказывай, шеф! — испугался Ка-Линовский, — Давайте же послушаем!..

— Да пусть уж треплется... Всё равно ведь не отвяжется...

— Итак, в качестве, так сказать, несущей рамы моей Суперустановки используются вот эти четыре вертикальных столба, — начал Чмо-Кунь, — срубим сосёнки, вкопаем посреди сарая, а за потолок чем-нибудь раскрепим... А вот для опорной платформы доски придётся распиливать...

— А без неё обойтись нельзя? — подал голос Лютатовский.

— Можно... — немного поразмыслив, протянул Биг-Босс, — Но не будем... А то вам вообще никакой работы не останется...

— А это что за... грибы? — ткнул пальцем в чертёж Ка-Линовский.

— Идиот! Какие грибы? Это основа моей установки, так сказать, её сердце — верхняя и нижняя полусферы. Верхняя используется для сбора шампанского, а нижняя — для его распределения...

— И из чего же мы их сделаем? — язвительно поинтересовался Бялый, — Тоже из сосёнок?

— А прикажу из сосёнок — будете делать из сосёнок! — строго посмотрел на него Чмо-Кунь, — Но можно в качестве нижней полусферы взять у Лопаши тазик, а вместо верхней... Ну, скажем, снять плафон с фонаря на брошенной узкоколейке...

— Так она тебе и отдала! — хмыкнул Бялый.

— Кто? Что?

— Да Лопаша! Тазик!

— Ну... Добровольно, конечно, не отдаст... Придётся реквизировать!

— Чего? — вытянул тощую шею Лютатовский.

— Чего, чего! — передразнил его Ка-Линовский, — Свистнуть, вот чего! Да ведь, Босс?

— Ну... — поморщился тот, — Я бы предпочёл не такой грубый термин... А дырки потом как-нибудь заделаем...

— Дырки? — опасливо протянул Бялый, — А зачем дырки?

— Ну как же! Струя шампанского ударит в верхнюю полусферу... в нашем случае — плафон, стечёт в нижнюю — то есть тазик, и через пять пробитых дырок ровненько разольётся по пяти кружкам!

— Здорово! — восхищённо протянул Ка-Линовский, — И не прольётся?!

— Ни капельки! — гордо заверил Чмо-Кунь.

— А это что за загогулины? — поинтересовался Бялый.

— Это — зажимное устройство. Бутылка устанавливается в нижнюю полусферу и закрепляется вот этими двумя передачами "винт — гайка"...

— Как это?

— О, Господи... Ну, ты винт с гайкой представляешь?

— Ну...

— Если не гайку накручивать на винт, а наоборот винт вкручивать в неподвижную гайку, что будет с винтом? Ну подумайте! Ну?..

— Будет крутиться? — опасливо предположил Ка-Линовский.

— Будет двигаться вперёд, чучело! — выдохнул Биг-Босс, — И зажмёт бутылку!

— А где мы возьмём этот винт? — подал голос Лютатовский.

— Таких больших винтов нам, конечно, нигде не найти. Поэтому мы снимем с той же узкоколейки пару рельсов и завернём их спиралью...

— Кто это "мы"? — подозрительно поинтересовался Бялый.

— Вот, вы трое! — указал на компаньонов Чмо-Кунь, — А вместо гаек используем крышки от канализационных люков!..

— Как это?

— Очень просто! Пропилим в них отверстия по форме рельсов, и...

— Чем пропилим?!

— Напильником! — осклабился Биг-Босс, — Конечно, придётся попотеть, но время у вас есть!..

— А как открывать бутылку? — перебил его Ка-Линовский, — Ведь это всегда самое сложное!..

— А для этого я и разработал свой СУУДОБСШ! — выпятил грудь Чмо-Кунь, — Где всё продумано до мелочей! В середине верхней полусферы маленькая дырочка, через которую пропущена верёвка. Один её конец привязывается к пробке, а другой — к рычагу, закреплённому выше. По моей команде Ка-Линовский... или Бялый тянут за рычаг, пробка выдёргивается и закупоривает дырку в верхней полусфере, в результате чего...

Объяснения Биг-Босса были внезапно прерваны с грохотом распахнувшейся дверью сарая. На пороге возникла Лопаша — руки по локоть в грязи, глаза метали молнии.

— Это у вас называется пятиминутный перекур?! — визгливо возопила она, — Тунеядцы! Бездельники!! Олухи чёртовы!!!

— Погоди, Лопаша, не кипятись! — попытался урезонить воительницу Чмо-Кунь, — У нас важное производственное совещание! Мы ещё не обсудили...

— Я вам сейчас обсужу!!! А ты бы вообще помолчал, лодырь длинный! Сам ничего не делает, так хоть другим бы не мешал! Тьфу! — она презрительно сплюнула прямо под ноги оторопевшего Главы и гневно повернулась к не менее оторопевшим Г-Мфам: — ЧЕГО РАЗЗЯВИЛИСЬ?!?! А НУ, МАРШ РАБОТАТЬ!!!

* * *

В горне жарко пылали смолистые хвойные дрова, но земляной пол сарая был покрыт ледяной коркой. Тем не менее Ка-Линовский нисколько не мёрз. Наоборот, он был раздет до пояса, бугрящиеся мускулы лоснились от пота. Тупой напильник с заунывным скрежетом энергично двигался взад - вперёд.

Распахнулась дверь, и в облаке морозного пара на пороге возник Бялый. Он был закутан в медвежью доху, из высоко поднятого воротника торчал один нос.

— Ух, и дубак на улице! — заявил он, притоптывая валенками, — Градусов сорок, не меньше! Ну, как у тебя тут?

— Да вот! — Ка-Линовский вытер грязной ладонью взмокший лоб, — Так-то уже свободно ходит, а поворачивать не получается... Я, правда, не сильно давлю...

— Ладно, бросай! Они уже идут! Там разберёмся...

— А сколько время? — испугался Ка-Линовский.

— Не знаю! Лопаша всех из комнаты выгнала... Но Чмо-Кунь сказал: пора!

Дверь впустила ещё одно облако пара и остальных представителей сильной половины Г-Мфовского рода.

— Надеюсь, всё готово? — с порога спросил Биг-Босс.

— Готово, готово, доставай! — опередил Ка-Линовского Бялый.

— Доставай! — кивнул Лютатовскому Чмо-Кунь.

Патриарх торопливо расстегнул доху, и начал ковыряться где-то в нижнем белье. Наконец, вожделенная бутылка была извлечена на свет Божий и бережно передана Главе.

— У, как нагрел! — поморщился тот, принимая драгоценность, — Неприятно же пить будет!..

— Зато целая! — парировал Лютатовский, — А не хочешь пить — нам больше достанется!

— Ладно, ладно! — попытался успокоить коллег Ка-Линовский, — В кружках остынет!

— Кстати, кружки когда ставить? — уточнил Бялый.

— Все неприятности всегда происходят из-за нарушения техпроцесса! — высокопарно заявил Биг-Босс, аккуратно устанавливая бутылку в центр тазика, — Сначала зажать, потом привязать, и только потом — кружки... А теперь: НАВАЛИСЬ!!!

Бялый и Ким Ка-Линовский встали по обе стороны СУУДОБСШ и ухватились за ломики, вставленные в торцы изогнутых спиралью рельсов. Некоторое время слышно было лишь напряжённое пыхтение, но вдруг раздался жёсткий хлопающий хруст.

— Раздавили!!! — в ужасе завопил Чмо-Кунь.

— Нет! — радостно выдохнул Ка-Линовский, - То есть... это не бутылка! Это у меня гайка сломалась! — он с идиотской улыбкой обернулся к коллегам, играючи держа в руках две половинки тяжеленной чугунной крышки от канализационного люка.

— Да уж! — крякнул Биг-Босс, приблизившись, — Не зря же говорят: сила есть — ума не надо... Ну, и что ты предлагаешь теперь делать?

— Как зажимать бутылку-то будем, чучело? — мрачно поинтересовался Бялый.

— А пусть руками держит! — хихикнул из угла Лютатовский.

— Хм... — задумчиво оглянулся на него Чмо-Кунь, — А ведь это мысль! Калик, ты слышал?

— Чего?

— Придётся тебе держать бутылку!

— Как это?

— Крепко! Становись на четвереньки, и не дай Бог выпустишь! А ты, Бялый, привязывай верёвку! Только быстро, быстро!

— А проволочку сейчас снимать или после? — пыхтя в своей дохе, спросил тот.

— Идиот! Ну, конечно, сейчас! Потом её будет не снять!..

— Чёрт... скользкая...

— Давай быстрее! — сквозь зубы процедил Ка-Линовский, — У меня уже руки затекли! Скоро отпущу!..

— Я тебе отпущу! — взвизгнул Бялый, — Ну, поторопитесь же!..

Раздался громкий хлопок. Едва Бялый снял проволочку, как пробка со звоном ударила в верхний плафон и отрикошетила прямо в лоб несчастному Ка-Линовсому. Тот выпустил бутылку, которая волчком завертелась в тазике, и рухнул навзничь. Пенная струя ударила в разные стороны, обильно орошая оцепеневших Г-МФов. Пять тонких прерывистых струек брызнули на платформу.

— Ловите... — одними губами прошептал Чмо-Кунь, — Хватайте! Собирайте!!

Лютатовский, словно получившая команду гончая, рванулся к установке, но запутался в полах шубы и с размаху плашмя грохнулся на пол. Бялый имел более выгодную позицию — ведь он стоял на четвереньках возле самого тазика. И после третьей или четвёртой попытки ему удалось-таки схватить мокрую и скользкую бутылку.

— Есть! — радостно провозгласил он, распрямляясь, - Осталось!

— Половина? — выдохнул Биг-Босс.

— Н-нет... — попытался разглядеть что-то в бутылке Бялый.

— Четверть?

— М-м-м... тут в основном пена, но...

Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге появилась Лопаша. Лицо её раскраснелось, шубка была едва накинута на плечи.

— Ну, что же вы медлите? — воскликнула она, — Часы уже бьют! Что с Каликом? Что с Лютатовским?! Где шампанское?!

— Здесь, здесь! — выступил вперёд Бялый, бережно сжимая бутылку двумя руками.

— Опять разлили? — подозрительно спросила Лопаша, гневно сверкнув глазами.

— Но зато много осталось! — бодрым голосом заявил Чмо-Кунь...

 

The end

R-1