Глава 11
- Ну, вас только за смертью посылать! – возмущенно воскликнул министр промышленности, когда две фигуры вынырнули из темноты. – Я уже собирался идти на выручку!
- Включи печку, Бух! – попросил Вертер, плюхаясь на переднее сиденье и потирая окоченевшие руки. – Замерзли как собаки…
- Подъезд там был заперт, - пояснил закаленный Петрович, более стойко воспринимавший холод мартовской ночи. – Пришлось ждать, пока кто-то выйдет… А время позднее, сам понимаешь…
- А я-то уж думал, вы натурально помогаете ей паковать чемоданы с чулками, - усмехнулся Топтыгин. – Как сходили-то, удачно?
- Хрен там! – вздохнул коллекционер Прекрасного. – Судя по всему, никого дома нет…
- А вы хорошо стучали?
- И стучали, и звонили, - кивнул форвард. – Пока соседи не начали выглядывать. С обещаниями вызвать милицию. Тогда пришлось ретироваться…
- Странно, - министр промышленности взглянул на светящиеся электронные часы на приборной панели. – Почти полночь… приличным девочкам полагается быть дома… А мы адрес точно не перепутали?
- Энтони же сам записал нам его, - пожал плечами Петрович. – К тому же мы у соседей уточнили, все правильно…
- Не забывайте, что меньше двух часов назад барышня находилась еще возле корабля пришельцев, - заметил Казановский. – Насколько я понимаю, это весьма не близко отсюда. И если она добирается обратно пешком…
- Что же нам теперь делать? – растерянно спросил Топтыгин.
- Ждать! – вздохнул форвард. – Других вариантов нет…
- Только знаешь, что, Бух, - предложил коллекционер Прекрасного. – Давай, все же подъедем поближе к подъезду! Что-то мне не улыбается еще час или сколько там торчать на улице. Не месяц май, однако…
- Но она же может нас заметить!
- Ну и что? – пожал плечами Вертер. – По большому счету, мы и не собирались особо скрываться… Заметит – даже лучше: подойдет, спросит, мол, чего надо… Ну, тут мы ей популярно и объясним…
- Как скажешь! – кивнул Топтыгин, заводя двигатель.
Элекар осторожно подъехал к дому, развернулся и встал в глубине двора прямо напротив нужного крыльца. Тусклый свет одинокой лампочки, висящей над подъездом, сюда не проникал, поэтому на самом деле заметить засаду было довольно трудно.
Завершив маневр, министр промышленности нажал какую-то кнопку под штурвалом. Загудел электродвигатель, на капоте откинулись длинные узкие створки, и оттуда выдвинулось внушительного вида устройство, внешне напоминающее то портативное оружие, с которым Топтыгин выбегал встречать Хлестакова, только значительно больше. Одновременно с этим на приборной панели засветился небольшой монитор, на котором появилось изображение крыльца. Бух подкрутил верньер, и откуда-то из угла экрана выплыло перекрестье прицела, остановившееся четко на двери подъезда.
- Это еще зачем? – возмущенно поинтересовался Петрович. – Ты же не собираешься стрелять в девочку?
- Нет, конечно! – успокоил его министр промышленности. – Это так… на всякий случай… меры предосторожности…
- Кто-то идет! – напряженно прислушиваясь, сказал Казановский.
Не сговариваясь, двое заговорщиков выскочили из машины и нырнули в темноту. Топтыгин, вытянув шею и подслеповато щурясь, пытался смотреть им вслед, но видел лишь клубящиеся облака дыма – наступила полночь, и тысячи заводских труб, днем демонстрирующие хотя бы подобие соблюдения некоторых ограничений, жахнули в многострадальную Г-таунскую атмосферу на полную катушку. До слуха министра промышленности долетели голоса на повышенных тонах, затем послышался звук пощечины, и секунду спустя через освещенный участок двора быстро промелькнула женская фигурка. Вскоре из темноты показалась и пара переговорщиков. Петрович озадаченно потирал щеку.
- Это была не наша барышня, - смущенно пояснил он. Вертер глубокомысленно хмыкнул.
В этот момент громко лязгнул замок, и дверь подъезда с противным скрипом отворилась. Все трое друзей напряженно обернулись. Темная фигура остановилась на ступеньках, скрываясь в тени бетонного козырька. Форвард сделал было уже шаг в направлении подъезда, как вдруг вспыхнула спичка, на миг осветив лицо немолодого мужика.
- Не вовремя он вышел покурить, - проворчал Казановский, опускаясь на свое сиденье. - А если наша барышня появится прямо сейчас?
- Тогда ему не повезло! – злорадно оскалился Топтыгин, поглаживая какую-то рукоятку и не сводя глаз с прицела.
Однако полуночному курильщику удалось безнаказанно завершить свое грязное дело и благополучно скрыться обратно в подъезде. Потекли минуты томительного ожидания. Сгущающийся с каждой минутой дым плотней и плотней окутывал окрестности. Вскоре очертания крыльца полностью скрылись от глаз друзей, лишь лампочка мутным пятном света указывала нужное направление. Правда, на мониторе изображение двери оставалось по-прежнему четким – очевидно, камера работала и в инфракрасном диапазоне.
- Эй, Петрович, не спи! – прошептал Бух, услышав ровное сопение сзади. Он нажал еще какую-то кнопку на панели, и из корпуса элекара выдвинулся сверхчувствительный микрофон. Динамики наполнились ночными звуками. Где-то надрывно орала кошка, вдалеке прогрохотал запоздавший трамвай.
- Я не сплю, - зевнул форвард. – Однако, как вы думаете, сколько еще придется ждать? И вообще… Вдруг она к подруге ночевать отправилась?
- Надежда – девушка хорошая… - пробормотал Казановский. – Ибо она умирает последней… Думаю, для очистки совести надо будет подождать до утра…
- Энтони сказал, крайний срок – шесть, - подал голос министр промышленности. – Значит, в пять придется сниматься…
- Ну, судьбу не обманешь, - философски заметил Вертер. – По крайней мере, мы купили этот лотерейный билет…
В эту минуту из динамиков послышались стук нескольких пар каблучков и приближающиеся невнятные голоса.
- Ну вот! – стряхивая дремоту, пробормотал Петрович. – Сейчас проверим твой лототрон[1]…
Двое переговорщиков снова вылезли из машины и осторожно двинулись на свет подъездной лампочки. В густом клубящемся дыму их глазам предстала весьма колоритная компания. Впереди с раздраженным лицом вышагивала Снегурочка, агрессивно помахивая сразу тремя дамскими сумочками. За ней Мочалка с озабоченным и одновременно несчастным лицом, обняв за талию, почти тащила на себе едва передвигающую ноги Потрошительницу. Машка, обхватив подругу за шею, откровенно рыдала, уткнувшись ей в плечо.
- Черт! – выругался Петрович. – Их минимум трое! Вот же незадача!
- Берем всех? – бодро поинтересовался Вертер.
- Хм… Восхищаюсь твоему оптимизму, друг! Думаешь, у нас что-то получится?
- Не попробуешь – не узнаешь! – философски заметил Казановский. – Конечно, три – это хуже чем две… Но с другой стороны, лучше чем четыре… В любом случае, другого шанса у нас, насколько я понимаю, не будет…
- Это точно! – вздохнул форвард. – Ну, что ж… действуй!
- Доброй ночки, красавицы! – преградил дорогу девушкам коллекционер Прекрасного. – Чудесное время для прогулок, не правда ли?
- А ну, прочь с дороги, маньяк! – в гневе воскликнула Снегурочка, размахиваясь сумками.
- Спокойно, спокойно, драгоценная! – миролюбиво выставил вперед ладони Вертер. – Где же ты тут видела маньяка? Я просто хотел полюбоваться вашей несравненной красотой…
- А этого ты не хотел? – тяжелая, плотно набитая косметикой сумка со свистом рассекла воздух и ощутимо шлепнула его по плечу.
- Снегурочка, осторожно! Там еще один! – испуганно вскрикнула Мочалка.
- Послушайте, не бойтесь нас! – стараясь говорить как можно ласковее, шагнул из темноты Петрович. – Мы не причиним вам никакого вреда! Нам просто очень нужно поговорить с вашей подругой…
- А это тебе не нужно, козел?! – сумка стремительно метнулась прямо в лицо форварда, и лишь отличная реакция позволила ему уклониться.
Тем временем Мочалка ускоренными темпами дотащила не перестающую рыдать, и, похоже, даже не заметившую изменения обстановки Потрошительницу до подъезда и пыталась судорожно отпереть дверь. Рука ее тряслась, и ключ все никак не попадал в замочную скважину. Снегурочка же, схватив сумки в обе руки и вращая их подобно кистеням, спиной вперед медленно отходила к крыльцу, прикрывая отступление подруг.
- Послушайте, девушки, ну, успокойтесь! – попытался предпринять еще одну отчаянную попытку Петрович. – Нам действительно нужно просто поговорить! Вы не понимаете, это очень важно!
В этот момент непослушная дверь, наконец, открылась.
- Снегурочка, давай! – отчаянно крикнула Мочалка.
Выпущенные из рук сумки рванулись вперед словно снаряды из катапульт. Одна из них неожиданно сильно долбанула в грудь форварда, и он, даже привыкший отбивать на футбольном поле мощные подачи, еле устоял на ногах. Коллекционеру Прекрасного повезло еще меньше – на его долю пришлось сразу две сумки: первая остановила его попытку запрыгнуть на крыльцо, а вторая толкнула назад, в результате чего он, взмахнув руками, выронил приготовленную бутылку с хлороформом и неловко шлепнулся на задницу. Тем временем Снегурочка двумя прыжками преодолела ступеньки и ухватилась за ручку двери, чтобы дать возможность Мочалке затащить в подъезд продолжавшую висеть на ней мешком Потрошительницу. Битва была полностью проиграна.
В этот момент синяя ветвистая молния с треском распорола темноту двора, на миг ярко высветив каждый его уголок.
Остро запахло озоном.
В резко наступившей тишине заунывный скрип закрывающейся двери подъезда прозвучал особенно пронзительно.
На крыльце остались лежать три неподвижных тела…
[1] специальный прозрачный барабан для проведения лотереи (не путать с лохотроном)